Глава 7. Сутки. Часть третья
Это было… Потрясающе. Мегароскошный зал. Глаза попросту разбегались от умиления. Всё пространство, под завязку забито новой, дизайнерской одеждой. Туфлями. Аксессуарами. Предел моих мечтаний. Если где-то и существует рай, то он определённо был здесь. Типаж яркой, лёгкой повседневности прямо с подиума. Навряд ли повсюду весит оригинал, однако сделано слишком дотошно. Красивая копия, которую не отличить. Особенно это касается сумочек. Их была – тьма. Даже за простой купальник для бассейна, сделанный с толком и знанием нужд, можно душу продать. Ну не то, чтобы целую душу, но хотя бы частичку, уж точно можно. Моя бы воля… осталась бы там жить… навсегда. Я больше не мечтала. Я видела всё наяву. По соседству с основными стендами, по бокам… арены, если так можно назвать, стояли полки с туфельками. Этот прецедент, окончательно разморил мои мозги. Как никогда, хотелось перемерить. Всё. Я ждала заветного: «Старт». Словно пёсик ожидала команды.
Настроение задавало не только обилие шмоток и прочей фигни, а ещё и сама атмосфера. Обстановка внутри до жути приятная. Лучезарная. В белых и бежевых тонах выкрашены дугообразные стены, рельефные полосы которых, перетекают плавно друг в друга. Гладкие, волнистые линии. Начинается тонкий поясок, а после разрастается вширь. Этакое… начало пути и множество его ответвлений. Видишь одно, а потом другое. На третьем просто теряются глаза.
Без красивого пола и близко не смотрелись бы стены. Он как раз таким и был. Плитка-а-а… божечки ты мой… Стыдно на неё ступить. Чистейшие кусочки белого шоколада, замороженные во льду. Роспись на них… неимоверная. Растительные элементы, заплетённые в общий орнамент. С одного завиточка в полномасштабную картинку. Смотрится очень дорого. Завораживающе. Просто… нет слов.
Дополняет весь образ, именно свет. Мягкий. Малость лазурный. Он так хитро выскальзывает из-под стеклянного купола, что ни на грамм не слепит и при этом не портит изделиям цвет. Вот же сволочь. Манит своим блеском. Замечаю случайно верх купола и молча офигеваю… Витраж в самом центре, по-другому блестит. Красуется зодиакальный круг. Играют оттенки золотистого. Ощущаются на коже лучи тепла. В изумлении таращусь на всё подряд. Изображение… моего скорпиона, озадачивает в который раз. Хуже выглядит, как по мне, только рак.
Ко всему вышесказанному повсюду стояла мебель ничуть не хуже другого оттенка шоколада. Тёмная, приятно контрастирующая со всем остальным. Стулья. Столы. Не абы какие, а дизайнерские, с закосом под чёрный гранит. Почему закос? Да на таком стуле не то, что неудобно, а больно будет сидеть. Парочку одиночных, кофейных пуфиков и диванов по ощущению на четверых. Всё блестит, сияет, горит. Бесконечный праздник для глаз и души. Хочется уже не разглядывать центральную утварь, а как можно скорее сбоку присесть. Сделано, как и полагается, для людей.
Иногда, всё же забываешь, для чего именно нужно такое здание. Возможно, не самый изысканный и деликатный шедевр зодчества, но мне нравится всё равно. Определённо высокая мода и стиль, выходящие за рамки обычного пьедестала… Я точно не помню, двигалась или стояла. В памяти всплыл единственный момент. Вместо одной девушки резко появилось две. Обе – абсолютно идентичные. Милые. Два непорочных существа… Ангелочка… Можно подумать, случился удар, но нет. Всё прекрасное и красивое странным образом множились в глазах.
В голове приятно так шумело и понять, чего же окружающие от меня хотят, удалось не сразу. Ляпала глазёнками и глупо улыбалась. Только Кай меня чуточку расшевелил. Оказалось, не совсем достаточно встряхнуть за плечо, чтобы выпасть из мира грёз. Что-то там невнятное пробормотал, после чего на полуслове замолк. Затем прозвучал милёхонький, женский голосок:
– Дорогуша, просыпайся, – улыбнулась. – Хватит парить в облаках. Идём.
На удивление сработало. Иллюзии рассеялись, но две барышни остались.
– (Изумлённо) Вы… Так вы-ы-ы… Это правда?
– (Ухмыляясь) О-о-о, ещё как. Смотри, как её переклинило, – кивнула вторая на меня. – Такое нечасто бывает, да? – обняла за талию сестру. – (Шёпотом на ухо) Этот спор ты проиграла. Пацан, – облизнулась, – мой…
Голос другой особы прозвучал чуточку грубее, самую малость, что никоем образом не повлияло на первое впечатление. Казалось, она специально так говорит, чтобы их различали. Другого объяснения попросту нет. Похожи друг на друга как две капли воды. Такой красоты, я ещё не видела.
Первая девушка, как специально улыбалась, чтобы казаться ещё милее. Один лёгкий жест и её прижали за талию гораздо плотнее. Двойник ехидно скривил рожицу. Особа ни капельки не смутилась. Они дополняли друг друга как ангелочек и «чертёнок», хотя правильнее будет сказать – сатана.
– (Мило) Да, мы чистые близняшки, если ты про это. Самый популярный и часто задаваемый вопрос. Меня, кстати, Мика зовут, а мою младшенькую сестру, – чуточку повернула голову, – Мико… Я её старше аж на целых, – улыбнулась, – 12 минут. Не слишком оригинально звучит, да?
– Мечтай, – попыталась сцапать за ушко. – Это я старше. Сейчас, как укушу.
– (Мило) Не обращайте на неё внимания, – аккуратно вырвалась. – Как малый ребёнок, хватает всё из рук.
– А что ты на это, – схватила за кисти со спины, – скажешь?
– (Мило) Видите, – улыбнулась, – у моей сестрицы вполне обычный характер. Даже местами сносный хотя и с-с-с… очевидно, бунтарскими замашками. В целом жить можно, – резво подпрыгнула спиной назад, – если знать, как… – упала в её объятия, – вертеться… – тут же поцеловала в щёчку.
Удивительные существа. Одна порхает как бабочка. Другая, видимо, жалит как оса… Уж не знаю, отрепетированный это трюк или импровизация, однако им удалось впечатлить меня. Пластика тела поражает. Помимо того, что сцепили руки, так она ещё и умудрилась в прыжке сделать полуоборот не разжимая захвата. Мне это напомнило мои кульбиты в воду, а точнее… попытки более успешных коллег. Прыжок из задней стойки с вращением обратно. Туловище в поясе согнуто, а руки плотно прилегают к вытянутым ногам. О такой гибкости можно только мечтать. Я уже молчу, что она с лёгкостью вывернула суставы плеч, попав кольцом через себя ровно за голову. Без понятия выдержала бы её сестрица только на одной шее. Такая нагрузка на позвонки, хотя… вовремя поймать цель и удержать на себе, тоже нужна сноровка. Их союз не потерял силы. Близняшка без колебаний поддерживала одной рукой свою родню. «Пара молодожёнов», не зная, можно сказать.
Если, хотя бы мне иногда говорили, что я милая, то как назвать их – слова заканчиваются. Начну с самого простого, на что чаще всего обращают мужчины… Волосы. Белокурые локоны с неповторимым оттенком пшеницы. Не знаю, почему именно пшеницы… Наверное, всему виной – боковые косички пряди, переходящие в пучок. Ощущение, будто невесты на выданье. А глаза у них какие… Мам дорогая. Светлые. Ярко-голубые. Большие… Есть такие вещи, которые сами привлекают к себе внимание. Изящная фигура, длинные волосы и-и… красивые глаза. Не будем скатываться до примитивных шкур, обсасывая прочие вырезки мясных частей.
То, как обстоят дела в реальности – я прямо… чистой завистью сгораю. Гены. Вот где, реально повезло. Аккуратный носик, утончённые губки. Одного роста. Две снежные королевы смотрят с высоты на нас. Гармонично выглядят вместе. Как две половинки целого. Не могу по отдельности каждую представить, даже учитывая, что одна – явно кривит душой. Только обеих вместе. Только единое… яйцо…
В довесок ко всему – молочно-коктейльные платьица серебристого оттенка. Как ничто другое подчёркивает фигуру. Устоять перед таким обаянием нереально. Я не знаю, как могли появиться на свет подобные создания. В дрожь бросает при одном виде. Отвести взгляд в сторону и утаить желание насладиться прекрасным – считаю самым громким преступлением. Только оторванный от мира сего мог не влюбиться. Он как раз… стоял рядом… Увы…
– Я забираю этого.
Без лишних слов Мико просто схватила и повела Кая за собой. Тот и понять ничего толком не успел, как быстро оказался в плену.
– Смотри поласковее с ним.
– (Нагло) Обязательно, – демонстративно щёлкнула челюстью перед носом.
Парочка очень быстро удалилась в примерочную рядом. Казалось всё, а вот и нет. Вновь особа вынырнула из-за угла и двинула на прощание веслом. Я ничего не успела понять. Как и он. Вот они были. Вот их уже нет. Через пару секунд только мы вдвоём… Загляденье… И тут я понимаю. Я начинаю… медленно… гореть…
– (Улыбчиво) Надеюсь, она его не покусает… Жалко мальчика…
Досадный вздох. Слова прозвучали так, словно такой случай уже был.
– А? Серьёзно? – с надеждой спросила.
– Не переживай, – улыбнулась. – Это она так шутит. Ничего страшного с ним не случится. Любой юноша обзавидуется, узнав, чем именно они занимаются…
Мысль могла пойти и дальше, но Мика сама оборвала эту цепочку событий. Не знаю почему. Наверное, чтобы не так сильно травмировать меня. Возможно, не хотела обидеть. Демонстративно поправила платье. Хлёстко сверкнули блёстки. Для меня всё. Обратно потерялась в ней.
– Не переживай по этому поводу. Ему пойдёт только на пользу. Там… ничего серьёзного не случиться. Она знает грани дозволенного. Ей просто… поиграться не с кем. Ровесников нет. Такая вот у меня сестрица. (Улыбчиво) Глупышка.
Опьянённая её словами, готова поверить во что угодно. Абсолютно во всякую хрень. Во всё, что она скажет. Ничто не исключение. Исключение только её слова.
– Пойдём уже, – протянула руку. – Не будем больше тебя томить.
Я могу ещё долго распыляться по теме, насколько у неё приятная на ощупь кожа, но это, кажется… уже перебор. Были вещи и поважнее. К примеру, платья, на которые мы так усердно, стоя на одном месте, шли. Вокруг… настолько много женских штучек, что глаза, как ни странно, негодуют. Невозможно сразу ухватить. Пределу мечтаний нет конца. Столько всего. Задолбаешься перечислять.
Все эти шмотки стоит отметить, приводили в восторг не только меня. Мика с наслаждением… глазами пожирала ассортимент. Смущал всего-то… один момент. Отсутствие ценников. Ну и да, покупателей. Как же без них. Мы практически были одни. Я и персонал ателье. Больше похоже на дизайнерскую выставку, но вернёмся к нарядам. Как же… они мне дались… Очень приятно… дались…
Красивых тряпок повсюду… много. Ну просто… завались… Громаднейшее обилие качественного выбора. Всё радует глаз, но ставшие более… привычными рубашки с пиджаками под юбку – и близко не пахло здесь. Доминирующее число женских прелестей нежели мужских изысков. Кроме гегемонии платьев – по сути, больше ничего нет. Парочку мест с туфлями и сумочками не в счёт. Может так оно и лучше. Вариативность в узком кругу. Меня, сто пудов заклинило бы на очередной кофточке. Хорошо, что их здесь нет. Смотрю украдкой на бесконечные вешалки и понимаю. Придётся подождать…
Я, как нутром чувствовала, что примерка затянется на несколько часов. Есть уже ну очень хотелось, а мы всё шли. Хотя бы шли, а не торчали на месте. Девушка заводила в самую глубь рядов. Стенды с моделями манекенов. Шапочки любимые мои. Мы стали утопать в разнообразии всё глубже. Под конец пути уже и лёгкие плащики с курточками пошли, хотя опять же своих сорочек, я так и не увидела. Это не школьная распродажа для детей. Здесь обставлено по-другому. Жизнь, кажется, идёт в совершенно ином ключе.
Мира, тьфу, то есть Мика, практически не реагировала на манящие вещи, мимолётно цепляя определённые мелочи. Возможно, ей тоже хотелось что-нибудь примерить. Увы, времени нет. Планы другие. Она целенаправленно зигзагом вела в нужный угол. Разочарованные взгляды одежды в миг прощанья, навивали тоску.
Едва достигли нужной секции в 7-м ряду, как тут же резвые ручонки стащили несколько вешалок. Потом парочку. Ещё одну. Кладезь новых эмоций испытывала уже я, когда и до меня дошла очередь складировать на себе всё подряд. Сильнее радости просто… не описать… Начиная с третьей пары, Мика срывала одёжку, как лепестки с деревьев. Очевидно, большие и дорогие листья. Я задумалась об этом лишь тогда, когда на руках вырос ком. Не представляю, как с моими-то доходами заплатить сейчас хотя бы за одно. Уповать на подарки в последнее время особо не приходилось. Не доводилось также и выбирать. Пока краешком глаза оцениваю, на меня уже валится целая гора. Ноша постепенно становится неподъёмная.
– (Изумлённо) Тут платьев у вас… – бросила взгляд на свой ком, – кажись… с десяток минимум…
– Почти угадала. Сейчас будет, – присмотрелась, – 16… Вот, – высвободила три штуки на меня, – бери пока все эти. Я ещё чуточку прихвачу. Неси их вон туда, – указала рукой на соседнюю примерочную. – На первый раз хватит. Иди, милочка. Сейчас догоню.
Лёгкий толчок рук направил прямиком в ближайшую комнату. Что хорошо, мы стояли как раз поблизости. Идти далеко не пришлось. Всё бы и ничего, если бы не хаотичная спешка. Я… ни хрена не понимала, во что ввязалась. Перемерить под 20 штук без учёта туфель, половину вечности уйдёт. Точно не меньше… Как сядет. Подойдёт ли размер. По фигуре будет ли нормально. Цвет может не понравиться. Фактура. Если грубоватая ткань, то изнутри будет колоть. Не каждая стирка в этом случае поможет исправить. В общем, ещё куча нюансов и мелочей, которые стоит пережить. Одновременно радость и грусть, правда саму грусть затмевает ожидание. Ожидание… перемерить… всё…
Некоторые платья, через раз свисали с края, едва ли я делала шаг. Без конца встряхиваю и подбрасываю их обратно. Хорошо, что очень скоро закончился этот лабиринт. Начинали от центра, а вышли сбоку. С десяток рядов по обе стороны. Не так уж и много, если смотреть в лоб. Чуть-чуть оставалось до уборной. Женская гардеробная соседствовала с мужской.
По её же словам, для дамской раздевалки – был выделен целый зал, в то время как мужской, сочетал в себе всё. Примерочная и одежда. Стало понятно, почему я не видела отличимых вещей. Для них заготовлена комнатка другая. Меньше. Менее комфортная. Слишком плотно обставлена и захламлена. Негде толком развернутся. Зато там были мои пиджачки. Эх-х-х… Я настолько поднаторела на эту тему, что чувствую себя неудобно, когда плечики облегает лишь майка. Хотя бы рубашку и ту накинуть, а лучше всего пиджак. Не знаю почему. Наверное, ощущение… будто голая. У меня так почему-то во всём. Хочется как можно больше на себя нацепить.
Как раз мимо меня мелькнул мужской зал, из которого навстречу, случайно вышел посторонний… человек в бежевом костюме. Боже, да я вам клянусь, я уже раньше видела его. Он точно бывал у нас в школе. Не помню, когда и где именно, но, кроме него из мужского персонала, не ходил в подобной гамме никто. Вообще никто. У мальчишек в целом – довольно плохо с внешним стилем, так как красоту мира и цветов, нужно взращивать в себе и понимать. Хоть на толику разбираться в моде. В сочетании образов и вещей. Он же как раз, этим критерием и обладал. Этим наверняка и запомнился. Коричневые ботинки. Серый в полосочку жилет. Рубашка белая. Без галстука. Кажись, всё. Единственное, что за причёской, толком лица не рассмотреть. У нас так… некоторые юноши лет в 16 ходили. Настолько заросшие, что волосы достигают… языка. Больше похоже… на-а-а… классическое такое каре, только есть чёлка. Я бы вспомнила про него больше, если бы он так стремительно не пронёсся мимо. Чуть ветром не унёс одно из выделенных платьев. Испугалась, но верх уцелел. Только краешек сполз вниз. Молодой человек испарился. Я снова осталась одна.
Едва ли прошла секунда и тут… на тебе. «Радости» навалило прямо в лицо. Очередной, незапланированный концерт. Это… невозможно развидеть. Я-я просто была оскорблена. Нет слов. Только тупые эмоции.
Местами… крайне сложно не заметить, как по соседству копошится знакомая парочка… Ага, та самая. Вторая. С ебанцой. Сущая сука. Наглядно ухмыляется и всем своим видом грубит. Рожицы гнойные корчит. Зубы скалит. Оседлала, значит, его на кресле, как вшивого коня… Еле сдавила своими тощими бёдрами. Нахально втиснулась двумя… горошинами в лицо. Обвилась вокруг шеи болотная гадюка. Шипит. Нашёптывает, между делом, покусывая мочку уха. Увы… не показалось. Я окончательно остановилась. Намертво вросла в пол. Как же раздирает эта озлоба… Очень хочется вырвать пару волосин… из её… тупой башки…
Надменный, клокочущий шёпот гортани, перерастает в откровенный хохот. Ржач дикой кобылы. Она… буквально… лапала его. За всё подряд и даже больше… Начала… недвусмысленно облизывать. Лобызать. Как не знаю, что… Как яйца себе собака лижет. С-с-существо лишь подчеркнуло тот ранее озвученный, бунтарский и дебильный факт. Я просто готова было взорваться. Дай только повод усомниться в моей правоте, и я-я-я… Я не знаю, что могу сделать… Убить… Меня аж всю… перекосило. Затрясло. Начался бзик, когда наши взгляды не случайно пересеклись. Эта конченая мымра… в 100 раз ехидно улыбнулась. Это не обольщение. Нет. Это паскудная, ничтожная, идиотская манипуляция низменными вещами. Желаниями. Инстинктами. Эта сволочь наглядно отодрала его руки от своей прыщавой жопы и приложила к… всё ещё дощатым сиськам. Не знаю, как я удерживала себя в руках. Честно. Перекрыть этой «даме» кислород – ну-у-у о-очень хотелось… Правда. Она сразу же не понравилась мне. Как только… открылся… рот…
– Идём красавица, – дотронулась до плечика. – Здесь не на что смотреть.
Лёгкий толчок сорвал с места. Странное ощущение. Вроде бы да, но нет…
Едва ли мы вошли в наш отдел… с-с-с ходу швырнула все платья чуть ли не на пол. Как же по дурости накрыло… Хорошо, что рядом попался свободный стенд.
– Тише, милая, тише. Успокойся, – отложила свёрток на мягкий куб. – Ну что случилось? – подошла вплотную. – (Ласково) Что?
– (Слезливо) Я… Я не знаю, – спрятала лицо ладошками. – Меня как будто… выворачивает изнутри…
– Тише, – мигом обняла, – тише-е, успокойся. Не нужно по таким пустякам портить себе настроение. Это всё мелочи. Ничего серьёзного.
– (Слезливо) Я старалась… я не хотела… – сильнее вжалась, – но она…
– Понимаю. Я всё понимаю, – крепче обняла. – Ничего не говори.
Своим тёплым прикосновением, её бархатные ручонки раз за разом снимали львиную долю эмоций. Столько… желчи накопилось за утро. Горло аж свербело, а она, помогла. Какие же нежные ладошки… Милые… Тёплые… От утешительного мандража не избавиться никогда. Практически успокоилась, хотя могу разреветься по новой в любой момент. Меня буквально… спасали из трясины отчаяния. Звучит громко, однако, так и было. Сущая мелочь или пакость, сильно задевали. Через раз хотелось умереть. Сердечко по тихонько умирало, но потом… всё налаживалось. Постепенно возобновлялся ритм. Страдаю, как и предполагалось… не одна я.
– Ну что, – посмотрела в глаза, – полегчало немного?
– (Плачевно) Угу…
– Ты моя ненаглядная, – погладила ещё несколько раз по спинке. – Только не начинай снова… Не нужно терзать себя по таким глупостям. Договорились?
– (Грустно) Хорошо-о…
– Ладно. Теперь можно расцепиться. Потихонечку…
Мы стояли свободно, однако чувство обманутой, всё ещё не покидало меня. Я почему-то пыталась обратиться, хотя, очевидно, помощь уже пришла. Всё равно машинально тянулась, пробуя в уме что-то произнести. Губы двигались, но слов не слышно. Краснеть пришлось в который раз.
– (Тихо) Извините, – покосила взгляд в сторону. – Я забыла, как вас… зовут.
– Мика, – протянула руку. – Давай лучше на «ты», хорошо?
– Ладно… – пожала ладонь. – Мика, извините меня, пожалуйста. Я не знаю, что мной произошло. Такое чувство в первые и-и-и… (слезливо) а тут ещё…
– Девочка моя, – ласково прикоснулась к щеке, – ты самый… сладкий цветок на свете, который я когда-либо видела, – улыбнулась. – Ни в чём себя не вини. Не наговаривай на себя. Ты ни в чём не виновата. Просто… время такое. Молодость. Твои эмоции обострены. Это нормально. Когда подрастёшь, сама всё прекрасно поймёшь, насколько мелочны и глупы первые переживания, но твоя искренность – вот что ценно. Я сразу же всё поняла, стоило увидеть тебя. У таких как ты, всё на лице написано. Ты прелестна и мила. Цени это время. Второй такой юности уже не будет. Ну, может, и будет, – усмехнулась, – но это явно потом. Иной опыт. (Нежно) Хватит хмуриться… Улыбнись.
– Мне так, – поёжилась, – неловко…
– Ничего, – напоследок погладила по макушке. – Со временем всё пройдёт. Почаще сияй зубками и меньше дуйся. Жизнь обязательно наладиться. Не бывает исключительно чёрных полос.
–Угу, – протёрла глаза.
– Хорошо… А теперь, – подняла с пола пару вещиц, – давай подберём тебе самый отпадный наряд. Найдём, – осмотрелась, – подходящие туфельки. Сделаем шикарнейшую причёску, и он с тебя… глаз не сведёт. Обещаю.
Вроде, как и оговорили вскользь проблему, правда всё ещё чувствовала себя зажатой. Хотя уже бы не ревела. Ей ничего не стоило опять подбодрить.
– Слушай, – приобняла снова за плечики, – не обращай ты внимания на ту старую кошёлку. Ей по истечении лет, заняться больше нечем. Самый обычный, скользкий любитель потрепать чужие нервы, но никак не навредить. А-а-а… Мико тебе не соперница. И близко не переживай. Лучшие годы давно позади. Ей остаётся разве что паразитировать на чужое добро. Она и дольки внимания твоего не стоит. (Тихо) Хочешь, я тебе кое-что по секрету расскажу, но только если ты никому не растрещишь, хорошо? Договорились? – руки плавно спустились с плеч на запястья.
– (Взволнованно) Да. Конечно, да.
– Наш папа… в детстве называл её: «Плюшевый Модест». Она часто злилась на эту кличку. Кривила на завтраке мрачную рожицу и ходила полдня сутулой с перекошенным плечом. Есть наотрез отказывалась и коверкала через раз слова. Вот такая у неё была нелепая обида, причём на всё. Сделал что-то не так. Не то сказал или и вовсе забыл за самую глупость похвалить. Косичку себе одну отрезала или… раскрасила обои в отцовской комнате красным карандашом. Какой только ерунды она не творила… Плёнку с кассет размотать. Все тюбики с краской передавить. В общем, тот ещё паршивец, но, как видишь… люди меняются пускай и не так, как бы лично хотелось тебе… Лоя, не надо обижаться на всякий бред. Глупости, они на то и глупости, что сказаны отнюдь не самыми умными людьми. Мальчишки… как раз и не любят взрослых тёток с их… головными проблемами. Той красоты уже нет, как и свежести мозгов. Ему никогда не понравится такая, как она. Ты – предел его мечтаний. Нужно грамотно себя преподнести, и он твой.
– (Взволнованно) Но как? Как?
– Вот в этом я тебе, сегодня и помогу.
Напоследок, Мика поцеловала в лобик. Я окончательно обрела покой.
– (Неловко) А-а-а… можно попросить… тебя, ещё об одной услуге?
– С лёгкостью милочка. Спрашивай.
– Можно… – замялась, – мы снова обнимемся. Как подруги?
– Иди сюда.
Голова вскружилась. По пять раз на день меняется настроение. То вся такая… злая, то минуту спустя со скрипом в сердце, выпрашиваю ласки и поощрения. Со мной явно что-то не так… Мне-е… очень не хватало любви и внимания. Настолько сильно, что готова… буквально со слезами вымаливать прощение, которое почему-то не заслужила… Стыдно, очень стыдно, но если не перешагну, как они говорят: «Через себя», лучше уж точно не станет. Нужно просто… попросить… Как же это унизительно… Неужели, таки до отчаяния довели? Что, настолько всё плохо? Мда. В этом вся я. В одиночку бьюсь до изнеможения. Делаю вид что всё хорошо, но становится только хуже с головой. Все глупости наружу лезут вон. Дай волю, и всё. Невозможно остановиться. Галдишь как проклятая без остановки, пока эмоции… захлёбывают волной. П-ф-ф… надо отдохнуть немного. Попытаюсь собрать себя.
Женский зал… Эх-х-х… Вроде даже ничего… Просторно. Море свободного места, но как-то… чересчур много его. По ощущениям, как половина холла, только частично пустует. По идее, кругом должны быть утыкана куча примерочных. На деле их несколько наоборот. По четыре с западных и восточных сторон. И близко не похоже на полноценную уборную, хотя в этом есть свой толк. Площадка больше напоминает зал для отдыха, где компания подруг примеряют бесконечные наряды. Тут есть всё, чтобы и себя показать, и насладиться чужим вниманием. Впервые, как, мне кажется, сделано для людей.
По периметру… что особенно нравится, расставлены кофейные, стеклянные столики и красные диваны. Я вот прямо вижу дизайнерский подход. Пока девушка переодевается, остальная компания отдыхает. Разговаривает, наслаждается. Даже для одного – это всё равно удобно. Скинул все сумки и свободно в уборную иди. Здесь нет ощущения, что у тебя украдут. Настолько приятно и спокойно, будто бы в своеобразной галерее. Мягкие кубы как элемент постановки. На них тоже, кстати, можно сидеть. Абстрактные картины в тёплой гамме цветов и фото разных людей. Достаточно ёмкие, колоритные работы. Некоторые – в полный рост. Всё такое… кремовое, бархатное, песочное, что хочется откусить и скушать. Только занавески и мебель выделяются ярким цветом. Они контрастируют и задают тон… Зеркала обязательно есть. Им, как ни странно, нашлось применение извне кабинок. Эдакие длинные сектора по бокам, как в балетном зале, специально для тех, кому хочется пройтись. Если заострить внимание, то можно заметить по углам комнаты парочку манекенов в уже готовых костюмах. Шапочка, платье. Без сумочки с туфельками тут не обойтись. Их наличие скорее служит опознавательным маяком, так как они вплотную делят место со стендами аксессуаров. Очёчки там… Заколочки. Бантики, платочки. В общем, прочая лабуда. Чувствуется в таком подходе некоторый… уют. Тепло рук быстро согревает. Оттаиваю изнутри.
В отличие от зала, стеклянного купола нет, за то превеликое множество ламп и тёплого освещения. Ощущение гораздо… комфортнее, в сравнении с той же проходной. А ещё мне нравится паркет и махровые ковры. Особенно эти ковры… Молочные… М-м-м… Шоколадные… Захотелось сбросить туфельки и грохнуться плашмя на мякотку. Ну-у-у, не такую уж и мякотку, но как минимум пробежаться носочками. Почувствовать долгожданную лёгкость после оков.
Безусловно, вечность в ужимках, мы стоять не могли. Пообнимались. Слегка постеснялись. На прощание улыбнулись и пошли кто куда. Точнее она пошла. Я же стояла, пока человек собирал мною раскинутое добро. Пока прихожу в себя, щёки в который раз полыхают и горят. В чувства приводит надвигающийся ком.
Главное, что забыла упомянуть – площадка подиума. Очень важную деталь упустила. Данная причуда мне виделась впервые. Вживую. Фактически в большой такой раздевалке плацдарм стоит. В конце комнаты на метров… пять длиной. Без кулис. С невысокой подошвой и двумя ступеньками. С красным язычком. Будь на нём шест, тотчас же сложила «2+2», но меня отнюдь не наряжали как игрушку для баловства. Судя по тому, из чего собрали с десяток комплектов – это серьёзные, женские наряды. Местами строгие. Где-то чуть более открытые. Компромиссные в некоторых нюансах. Для наглядности, большую часть из них разложили по столам. Получился такой… прерывистый ряд. Учитывая, что мы… «практически» одни – позволить себе малюсенькую наглость, вполне возможно. Не нацеплять же на свою шкурку все тряпки подряд? Так и суток на примерку точно не хватит. Желудок всё это время не прекращал урчать.
– (Вдумчиво) С чего же нам начать? – встала посерёдке всех столов. – Давай сперва лучше выберем то, что лично нравится тебе. От этого и оттолкнёмся. Так будет проще, – повернулась, – согласна?
На этом всё. Слова вымучены и бесполезны. Хватило чуть меньше минуты, что моё сознание потухло. Взгляд на что бы то ни падал, во всём видел отголоски еды. Фасон. Цвет. Любой намёк на пищу – мигом пробуждал голод. Текстура шитья давала сомнительный намёк, хотя фантазия уже вовсю играла. Сочетание красного и зелёных завитков – чистейший помидор. Добавишь мелких деталей – клубника. Побольше впихнуть волнистых плоскостей получится арбуз. Если в белую гамму капнуть коричневым цветом, получишь мороженое с нугой. Зальёшь плоскость – шоколадка. Любые оттенки жёлтого превращались в ядреную смесь. В яичный желток врывался банан, утопая в дыне с мёдом, сыром, кукурузой и чипсами. Оранжевая стружка морковки делила пьедестал со шкуркой апельсина. Волнистые завитушки – крем. Цветные – пастила. Даже в сугубо чёрной, однотонной ткани мельком всплывала лакрица. Наверное, всё потому, что так и не удосужилась её вкусить. Розовых слоёв нарезной ветчины было по минимуму, поэтому я особо её не упоминала. Можно продолжать много ещё, но меня вовремя остановили.
– Милочка, – немного согнулась, – хватит пускать слюну. – Нужно делать великие дела. Идём, – протянула руку.
С этого всё и началось… Я была в роли вола.
Первым делом были собраны не только мои потеряшки, но и все остальные вещи с мягких кубов. То, что не поместилось на столе, весело теперь прямиком на мне. Примерка начиналась, не отходя от кассы. Глаза искрились, а зубы жаждали ноготь подточить.
– Не-не-не, – отошла на шаг, – стой так… Я поймала отличный ракурс, – еле вырвала палец из рта. – Несколько вешалок отлично сочетаются в этом сумасброде. Ну-ка, – кивнула, – ту, что справа, к шее подцепи.
– Так? – двинула ком ближе к горлу.
– Да-а-а… – отошла дальше. – (Улыбчиво) Ну точно моя бабушка на светском рынке… «Если уж мне хорошо, то тебе деточка обязательно подойдёт». Лучшая инвестиция в нижнее… бельё.
Она всё это время пятилась, пока в конечном счёте не шлёпнулась на диван. Надо сказать технично, будто предвидела падение за секунду «до». Лёжа на локте и дрыгая ножками, в конечном счёте дурой оказалась я.
– Боже-е-е! – захохотала во весь голос. – Не надо так дуться на меня. Считай эту заметку за комплимент. Ты бы видела мою бабулю, – вытянулась, – в свои 65… Той ещё была красоткой. Ни на йоту не растеряла, а только приумножила добро. Но-но, – резко хлопнула по обивке, – лучше не хмурься, а то морщины появятся на лбу. Лоя, – села нормально, – я серьёзно. Я очень не люблю, когда люди обижаются по пустякам. На обиженных воду возят. Твоя угрюмость – совершенно ни к чему. Бери следующее платье и погнали… Ты же есть, хочешь? Хочешь?
– (Угрюмо) Хочу-у-у…
– Тогда натягивай улыбку и вперёд. Так мы отсюда никогда не выйдем. С таким рвением, только в загробный мир. Давай дорогуша, – хлопнула в ладоши, – нам есть куда спешить. Ложи одёжку на пуфик и мы быстро пробежимся по этим нарядам. Всё неподходящее мигом отсечём. Спасибо потом скажешь, что избавила тебя от излишней возни. Кстати, – присмотрелась, – как оно тебе?
– Ну-у-у, – обратно взяла вешалку, – ничего… так…
– Как по мне, очень даже ничего. Эдакое… колоритное платье современной принцессы на выпускной. В таком милочка и на красную дорожку выйти не стыдно. А цвет? Цвет то какой. Нотки шампанского в тёмном бокале. Взрыв золотой жилы. У тебя же… скоро выпускной, верно?