– Но у тебя же есть дом, – в одиннадцатый раз гнул своё Прыг, – вот он. – Скажи, разве плохо тебе живётся с нами?
Бедный Прыг! Бельчонок так привязался к Симу. Конечно, брата он тоже очень любил. Но до появления в их доме бурундучка Скок всегда был такой серьёзный. Только о делах и думал. А на Прыга постоянно ругался. Сим же каким-то чудесным образом смог расшевелить Скока. Бурундучок словно стал связующим звеном между занудой Скоком и весельчаком Прыгом.
Печаль переполняла и Сима.
Бурундучку хотелось и улыбаться, и плакать одновременно.
– Вот, смотри, – Сим указал на ласточек, которые накладывали на своё гнездо новый слой глины, – знаешь их?
– Конечно, – ответил Прыг, – он помахал ласточкам лапой, но те, слишком занятые строительством, не ответили на приветствие.
– Их ведь не было здесь, когда я проснулся, – сказал Сим.
– Не было, – согласился Прыг. – Ещё в начале осени улетели. На той неделе только вернулись.
– А зачем они вернулись? – спросил Сим.
Бельчонок надолго задумался.
– Но ты ведь не птица, – наконец грустно выдохнул Прыг, – и вообще, даже не знаешь, как тебе попасть на твой остров.
С этими словами бельчонок кинул вторую половинку скорлупки в Реку. Ещё один кораблик заскользил по искрящейся ряби.
Тут встрепенулся Скок. Он внимательно провожал взглядом уплывающую скорлупку до тех, пор, пока та не скрылась из виду. Затем повернулся к Симу.
– Если мы не можем тебя отговорить, то по крайней мере попытаемся тебе помочь! Есть одна идея. Но тебе придётся подождать до завтра.
На следующий день Скок ушёл из дупла ещё до рассвета. А когда вернулся, принялся будить спящих Сима и Прыга.
– Вставайте! Вставайте же, лежебоки. У нас встреча важная.
Когда ещё сонные Сим и Прыг выползли из дупла, то увидели около дерева незнакомого зверя. Зверь был несколько крупнее белки, с рыжей шерстью и крупной головой.
– Знакомьтесь, это Ондатр! – представил гостя Скок.
Ондатр элегантно поклонился.
– Доброе утро, – поздоровался Сим.
– Очень раннее утро, – недовольно буркнул Прыг.
– Кто рано встаёт, тому Река пищу даёт, – усмехнулся Ондатр.
– Зачем нам пища из Реки? – продолжал ворчать Прыг. – Мы что, рыбы какие-то?
– Помолчи лучше, – цокнул Скок на брата. – Господин Ондатр любезно согласился нам помочь с постройкой.
– С какой ещё стройкой? – удивился Сим.
– Плота, разумеется, – невозмутимо ответил Ондатр.
– Плота? – переспросил Сим.
– Плота. А на чём же ещё ты собираешься до моря доплыть?
Сим быстро заморгал, выражая, полнейшую растерянность.
– Что значит «доплыть»?
Ондатр повернулся к Скоку.
– Ты вроде говорил, что он смышлёный малый.
– Как до дела дойдёт, сами всё увидите. Просто для него это сюрприз.
Ондатр фыркнул.
– Сюрприз или нет, но работа нам предстоит большая. Мало того, что нужно плот соорудить, так ещё и из этого салаги корабельщика сделать.
– Послушай, Сим, – Скок наконец решил объяснить растерянному бурундучку свой план, – ты ведь по-прежнему хочешь вернуться на свой остров?
Сим кивнул.
– Который находится посреди моря, так?
Сим снова кивнул, на этот раз более осторожно.
– А ты знаешь, куда впадают все реки?
Сим качнул головой.
– В море, разумеется, – с важным видом вставил Ондатр. – Каждый, кто живёт в Реке, это знает.
– А кто, как не господин Ондатр, лучше всех разбирается в мореходстве?
При этих словах господин Ондатр смущённо крякнул.
Сим почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Вместо ответа он обнял Скока.
В тот же день началась работа.
Господин Ондатр действительно знал, как строить плоты. Он тщательно отбирал и проверял каждое брёвнышко, что притащили бельчата и Сим к берегу реки.
Наконец, когда собралось тридцать идеально ровных брёвен (пожалуй, мы с вами сочли бы их просто палками) началась их обработка. Для этого господин Ондатр с помощью своего хвоста отмерял необходимую длину и перегрызал бревно, укорачивая его. Бельчата и Сим тем временем занимались поисками прочной верёвки и паруса.
Что оказалось совсем не простым заданием. Естественно – где в лесу найти такие необычные предметы?
С верёвкой помогла Сорока. Птица славилась тем, что тащила себе в гнездо всякую всячину. По стечению обстоятельств у неё нашелся моток ярко-желтой бечёвки, очень прочной на вид. Прыг хотел стащить верёвку, но Скок отругал брата, сказав, что так дела не делаются. И выменял её на четыре ореха, семь желудей и свою самую большую ценность – осколок зеркала.
Парусом стал пустой пакет, который кто-то из людей выбросил на одной из тропинок (надеюсь, вы никогда так не делаете).
Господин Ондатр верёвку и парус одобрил, и работа продолжилась. Грохот, лязг, стук дерева и борьба задумки с практикой. День за днём в воздухе мелькали древесная стружка, куски бечёвки и хвосты. Господин Ондатр колотил камнем по брёвнам, что-то бормотал себе под нос, отмерял заново, отрезал (в его случае – отгрызал), расшвыривал лишние кусочки, снова колотил камнем, опять ругался и переделывал.
Наконец контуры плота начали вырисовываться, и через семь дней и ночей с начала работы господин Ондатр объявил, что строительство завершено. Но оставалось кое-что ещё до того, чтобы считать плот готовым. Требовалось намазать его воском, чтобы во время плавания дерево не впитывало в себя влагу.
Но работа по добыче воска тянула на отдельное приключение.