Корректор. Книга вторая. Птенцы соловьиного гнезда

– Господин Вараусин, – официальным тоном обратился майор, – я так понимаю, именно ты сейчас являешься представителем владельца чоки Калайи?

– Правильно понимаешь, майор, – тон Вараусина снова стал насмешливым.

– Есть ли у тебя претензии к господину Бикате?

– Если не считать уровня его интеллекта, то нет, – ехидно сообщил сосед. – К сожалению, житейская неадекватность уже вне компетенции городской полиции. Если бы романтический идиотизм являлся преступлением, три четверти человечества пришлось бы истребить на месте. И, кстати, руки у меня иногда прямо-таки чешутся. Благодарю тебя, блистательный господин майор, в вашем присутствии на частной территории более нет необходимости.

– Тогда мы откланяемся, – ледяным тоном сообщил орк. – Дор, пошли, пока нас не обвинили во вторжении в частные владения.

Капитан неторопливо воздвигся со своего стула. В два шага он пересек расстояние, отделяющее его от Карины, и навис над девушкой. Та виновато опустила голову.

– Ох ты, храбрый заяц… – непонятным тоном сказал Дентор. – Карина, скажи, ты бы действительно напала на меня, если бы я попытался забрать Калайю силой?

– Я… нет, наверное, – она покраснела и шмыгнула носом. – Нет… не знаю. Дентор, прости меня, ладно? Я не могла оставить Бикату просто так, без помощи.

– Ну что с тобой поделаешь! – вздохнул капитан. – Прощаю, конечно. Конфликт между дружбой и законом всегда неприятен. Придешь в следующий раз на тренировку – загляни, обсудим, если захочешь. Пошли, Триш, нас уже, наверное, потеряли.

Когда полицейские вышли, прикрыв за собой дверь, Карина перевела взгляд на Вараусина. Сосед, скрестив руки на груди, все так же сверлил ее насмешливым взглядом. Она открыла было рот – и осеклась, пораженная внезапным осознанием.

– Камилл? – переспросила она. – Тот самый Камилл?

– Да, тот самый Камилл, – сосед тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой. – Уже три с половиной планетарных как тот самый, единственный и неповторимый. И почему все разговоры с воспитуемыми Джао начинаются с этой сакраментальной фразы?

– И ты все время жил здесь, рядом?

– Нет, разумеется, – фыркнул тот. – Не жил и жить не собираюсь. Дел у меня больше нет, можно подумать! Бойра, объясни ей, что такое социальный сенсор. Полную версию.

– Социальный сенсор – человекообразный автономный фантом, – пояснила чоки. – Он имитирует человека и живет, если так можно выразиться, в определенной социальной роли. Его задача – сбор информации и отслеживание реакции общества на ключевые события общественно-политической жизни. Но при необходимости Камилл может напрямую подключаться к нему и использовать как свою проекцию.

– Именно, – согласился Демиург. – Черт, и угораздило же меня засветить сенсор перед полицией! Придется стирать и переинсталлировать.

– Мог бы просто проекцию прислать, – угрюмо буркнула чоки. – Свежесгенерированную. И ничего переинсталлировать не пришлось бы.

– Умная ты у нас, да? – прищурился Камилл. – Ну, раз так, к завтрашнему дню я ожидаю от тебя публикацию отчета о своем исследовании и полный анализ допущенных ошибок. А пока развлекайся, незадачливая ты моя. Приведи для начала в чувство своего малахольного ухажера, пока он не помер у тебя на руках от огорчения.

Он повернулся.

– Эй! – воскликнула чоки, и в ее голосе явно послышалась растерянность. – Но что мне с ним делать? Я же думала, что мы расстанемся, и дальше он сам по себе!

– Бойра, – с досадой через плечо сказал Демиург, – ты знаешь, я не формалист и могу допустить нарушения почти любых правил. Кроме одного: кто котенка подобрал, тот с ним и возится. Мне твой по голове ушибленный хахаль не интересен, я его выхаживать не намерен. У меня сейчас и так на две проекции больше, чем уверенно держать могу. Лень разбираться – оставь как есть, пусть сам выкарабкивается, если сумеет. Или найди кого-то, кому он интересен – Карине оставь или просто врача вызови, пусть лечат. От бронхита не умирают, по крайней мере, не сразу. Но меня не грузи, я на вас и так слишком много времени потратил. Пока, девочки, я отключился. Котенка только не перекормите на пару, а то сдохнет от обжорства. Карина, я взял на себя смелость отменить твой вызов такси, чтобы лишних свидетелей не плодить. Если оно тебе еще нужно, вызови заново.

Он вышел из квартиры. Хлопнула дверь, по лестнице зазвучали приглушенные шаги. Карина посмотрела на Калайю – или на Бойру? – потом на Бикату. Инженер лежал с закрытыми глазами, периодически его сотрясал кашель.

– Калайя… – еле слышно прошептали его губы.

– Все хорошо, Биката, – чоки погладила его по волосам. – Я с тобой. Карина, ему нужны лекарства.

– Калайя? – неуверенно спросила девушка. – Я не понимаю, что происходит. Ты какая-то совсем другая стала. Почему тебя зовут иначе? При чем здесь Демиург?

– Камилл при всем, что только можно придумать, – почти по-человечески фыркнула чоки. – По крайней мере, при всем, что касается его творений. Я – искин из Третьего лагеря, так что он фактически мой папочка. Примерно как для тебя Джао.

– Третьего лагеря?

– Ты точно воспитанница Джао? – с подозрением спросила у нее чоки. – Или он вам не рассказывал про лагеря Камилла?

Карина помотала головой.

– Он много о чем рассказывал, но о Камилле – почти ничего. Про лагеря я слышала – там, кажется, девиантов реабилитировали, которых папа вместе со мной из Института вытащил, но ничего конкретного.

– Так ты одна из Двадцатки! – воскликнула чоки. – Тогда почему я тебя в лицо не опознаю? Вроде бы всех, кого в лагеря привозили… Стоп! Карина. Карина Серенова, приемная дочь роли Дзинтона Мурация, ну разумеется. Похоже, я еще толком не проснулась, раз так плохо соображаю. С тебя Джао шаблон для реабилитации снимал, потому ты в лагеря и не попала.

– Шаблон для реабилитации? – кажется, на голову свалилось уже слишком для одного дня. Карина бессильно опустилась прямо на пол, усевшись на пятки и пачкая грязными задниками кроссовок штаны на ягодицах, и потерла кулаками глаза.

– Ну да. Сначала он на тебе методику протестировал, и только потом мы ее на остальных из Института применяли. Почему, думаешь, он сначала только тебя вытащил, а остальных – период спустя? Да уж, не думала, что вот так случайно столкнусь с легендарной личностью.

– Калайя…

– Бойра. Калайи больше нет, Кара.

– Ладно, пусть Бойра, но все равно я ничего не понимаю, – призналась девушка. – Ты сплошными загадками разговариваешь. Еще раз – как ты, чоки, сделанная корпорацией «Визагон», связана с Камиллом? Откуда в тебе взялся паутинный аккумулятор?

– Потом, – качнула головой Бойра. – Я все объясню, но нам нужно помочь Бикате. Неудачно все получилось прямо до невозможности. Ты можешь одолжить мне деньги на лекарства? Верну не позже завтрашнего утра.

– Я могу одолжить деньги, – Карина чувствовала страшную усталость, словно весь день таскала тяжести. – Но у меня есть лекарства от простуды. Кое-что из антибиотиков следует докупить, но я сама. Сейчас быстро сбегаю в аптеку и вернусь. Не позволяй Бикате вставать.

Она нехотя поднялась на ноги и тряхнула головой. Соберись, скомандовала она себе. Не расклеивайся на пустом месте.

Когда полчаса спустя она вернулась из аптеки, Биката лежал нагой на кровати, а Бойра осторожно обтирала его тело влажным полотенцем. Кисло пахло уксусом. Карина расставила на столе разноцветные пузырьки и коробки, заполнила шприц антибиотиком и подошла к инженеру.

– Ка… Бойра, что с ним? Он без сознания?

– Я пока усыпила его. Воздействие на определенные нервные узлы. Если надо, могу привести в чувство, но через какое-то время он проснется и сам.

– А-а… нет, не нужно будить. Просто переверни его, я сделаю укол.

– Что в шприце? – поинтересовалась чоки, выполняя указание.

– Ктусалин, – пояснила Карина, протирая кожу дезинфицирующей салфеткой и втыкая иглу в ягодицу. – Хороший антибиотик при инфекциях дыхательных путей, но в желудочно-кишечный тракт его допускать нельзя. Всю полезную микрофлору передушит. Приходится вводить внутримышечно. Нужно ставить трижды в день, курс пять дней. Ампулы на полкубика, шприцов я купила с запасом. Сегодня еще раз поставлю ближе к ночи, и завтра утром – тоже. Вот кто днем поставит, когда я в больнице… – Она задумалась. – По дневным пробкам в обед я точно не успею туда-сюда смотаться.

– Я сделаю, – предложила Бойра. – В Микросети – в нашей закрытой сети – есть шаблоны базовых медицинских примитивов, в том числе процедур постановки уколов. Их нужно приспособить к моему шасси, на что потребуется немного времени. К вечеру я приобрету способность ставить уколы, зашивать поверхностные раны, вводить зонды и катетеры, выполнять гигиенические процедуры и вообще работать медсестрой и сиделкой.

– Годится, – кивнула Карина. – Только… у твоего тела достаточно координации?

Бойра закончила протирать тело Бикаты полотенцем. Она прикрыла его одеялом, встала и молча сделала классическое балетное фуэте.

– Могла бы просто сказать «да», – ошарашено пробормотала Карина.

– Биката – очень хороший инженер, – с гордостью сказала Бойра. – Он сконструировал выдающееся для ваших технологий шасси, пусть даже на наших комплектующих, и замечательно отладил его двигательные алгоритмы. Координация движений у моего тела лучше, чем у большинства людей. Оно почти не уступает биокуклам, что делают наши практиканты. До промышленного уровня… нашего уровня, конечно, далеко, но все же весьма прилично.

– Ты так говоришь, словно сама его сделала, – улыбнулась девушка.

– Частично – сама, – серьезно откликнулась чоки. – До того, как занять шасси, я модифицировала его аппаратную базу, чтобы она могла меня поддерживать. К вопросу о паутинном аккумуляторе – пока я спала, хватало стандартной энергетики, но после пробуждения обычная батарея не выдает требуемые мощности. Кстати, я удивлена, что ты его заметила. Твой сканер может его видеть только во время активации, когда матрица сильно излучает в пространство. Ты ведь не смотришь через сканер все время?

– Нет, конечно. Неудобно, да и невежливо по отношению к людям. Но краем глаза несуразности все равно замечаю.

– Все равно. Ты заметила краем глаза, среагировала и определила, что увидела. Значит, ваши автоматические системы наблюдения из ныне разрабатываемых тоже успеют сработать. Да и объемный сканер из девиантов не только у тебя имеется. Значит, нужно маскировку ставить. Информацию я отправлю Камиллу, пусть решает, как. Спасибо, что обратила внимание.

– Не за что. Насчет Бикаты – вечером на всякий случай сделаешь укол под моим присмотром, потом – самостоятельно. Слушай, а как ты температуру измеряешь? В тебе же диагноста нет.

– Псевдоплоть шасси при тактильном контакте способна зафиксировать температуру с точностью до тысячной доли градуса. У него сейчас тридцать девять целых восемьсот тридцать пять тысячных. Протирание раствором уксуса снизило ее на четыреста десять тысячных градуса.

– Тогда сбивать слишком сильно не следует. Опустим ее до… скажем, тридцати восьми. Какая у него масса тела?

– Семьдесят два.

– И, возможно, ты даже знаешь его индекс метаболизма?

– Нет точных данных. По косвенной информации – около тридцати.

– Так… – Карина посчитала в уме, мерной ложечкой отсыпала в стакан нужное количество аругина и тут же сообразила, что теплой воды нет. Она щелкнула выключателем чайника и принялась перебирать пузырьки и упаковки, споро составляя нужный набор. – Вот. Здесь витамины с микроэлементами, успокаивающее, общеукрепляющие, легкое снотворное, а вот тут отхаркивающее. Снотворное на ближайшие пару дней, чтобы встать не порывался, но если можешь обойтись… своими средствами, то не надо. Остальное давай трижды в день именно в таком количестве – зеленых по две таблетки, остального по одной. И ему надо много пить – вскипяти воду и давай теплой, ни в коем случае не холодной. Завтра вечером я на него посмотрю, откорректируем по необходимости. Температуру ниже тридцати восьми не сбивать, это необходимая защитная реакция, затрудняющая размножение бактерий. При его массе и индексе метаболизма для снижения температуры тела на градус нужно примерно полтора грамма аругина каждые четыре часа. Растворять в горячей воде. Запомнила? Или повторить?

– Карина, – терпеливо сказала Бойра, – я искин. Разумеется, я запомнила. Сколько ты заплатила за лекарства?

– Неважно, – отмахнулась девушка. – Не так много. Спасибо господину Теодару, у меня все еще есть люфт бюджета, могу себе позволить. Сколько у вас осталось, кстати? На еду ему хватит? Я смогу его кормить минимум до отъезда домой.

Она отключила чайник и принялась размешивать аругин в воде.

– Карина, спасибо, но нет необходимости, – все так же терпеливо сказала Бойра. – Я – официальный сотрудник Фонда перспективных исследований, одной из ширм для операций Камилла. У меня практически не ограниченный и при том легальный оперативный бюджет, мне всего лишь нужно до него добраться. Просто по соображениям безопасности мне потребуется сколько-то времени.

Она нажала пальцами под ключицами и на затылке Бикаты, и тот, слабо застонав, пошевелился и приоткрыл мутные глаза. Бойра помогла Карине приподнять его и начала осторожно скармливать таблетки, давая запивать раствором жаропонижающего.

– Впрочем, – задумчиво сказала она по завершении процедуры, – что я до сих пор не могу понять в некоторых людях, так это их нежелание принимать назад деньги, переданные в качестве помощи, – она опять нажала в нескольких точках, и Биката снова расслабился и засопел. – Большинство не видит в возврате долгов ничего дурного, но некоторые индивиды просто оскорбляются. Ваше общество вообще придает какое-то мистическое значение финансовым инструментам. Я плохо тебя знаю, но, полагаю, ты как раз из обидчивых. Я не стану насильно компенсировать стоимость лекарств деньгами, если не хочешь.

– Не хочу, – помотала головой девушка. – Бойра, он уснул, да? Закутай его получше, вот так… Тебе не кажется, что ты мне должна как минимум объяснение?

– Хорошо, – согласилась чоки. – Пройдем на кухню, чтобы ему не мешать.

Усевшись за крохотный кухонный стол напротив чоки, Карина подперла подбородок кулаками и уставилась на нее.

– Ну? – требовательно спросила она.

– Как я уже сказала, я – искусственный интеллект Бойра, первая страта. Стандартная роль – женская. Я являюсь созданием и воспитанницей Демиурга Камилла. Мое место самоосознания и база операций – Третий лагерь на архипелаге Рэтто, хотя это по большей части условность…

– Как – на архипелаге Рэтто? – не поняла Карина. – Который в Лазурном океане? Там же землетрясения через день!

– Во-первых, реже. Во-вторых, наш участок архипелага Веорон… Демиург Веорон амортизировал и защитил от ударной волны как в грунте, так и в воде. Сейчас там одна из Цитаделей Камилла, абсолютно безопасная. Но мы уклоняемся от темы. Я – искин. Полноценный искин. Я не похожа на дебильные создания, что люди называют искусственными интеллектами, мой разум не уступает человеческому. По крайней мере, – она усмехнулась, – разговорный тест я прохожу без напряжения.

– Но при чем здесь Биката?

– Не торопись. Твой опекун – я имею в виду, Джао, он не рассказывал тебе, чем занимается Камилл?

– Нет, – Карина озадаченно посмотрела на Бойру. – Я как-то даже и не задумывалась…

– Тогда я не уверена, что имею право объяснять. Прости, но каждый Демиург сам решает, что рассказать своим воспитанникам. Если он не передал тебе важную информацию, значит, по каким-то причинам полагает недопустимым. Не обижайся, но лучше спроси у него сама. Сочтет возможным – ответит.

– Вот так всегда, на самом интересном месте… – вздохнула девушка. – Бойра, ты действительно не похожа на других чоки. Если бы я не знала, что ты киборг и не смотрела на тебя через сканер, я бы сейчас тебя от человека не отличила.

– Значит, меня хорошо воспитали, – улыбнулась Бойра. – А что у тебя еще есть, кроме сканера?

– Еще наноманипулятор.

– Полезное сочетание, – одобрила чоки. – Но вернемся к теме. Я довольно молодой искин, по времени существования мы с тобой почти ровесницы. Мне восемнадцать лет, меня в тридцать первом пробудили. Частью нашего воспитания является жизнь среди людей. Искусственный интеллект мыслит совсем не так, как биологический. У нас совершенно разная база, разные мотивы. Но мы обязаны разбираться в людях, в их мотивах, побуждениях. Мы живем среди людей, сначала под приглядом опекунов, потом самостоятельно. Мы играем самые разные социальные роли, от малолетнего ребенка до трясущегося от немочей старика. Моя работа с Бикатой – своего рода экзамен по психологии. Мне задали задачку: запрограммировать псевдоличность чоки женского пола так, чтобы вызвать в его владельце определенные эмоции. В частности – любовь. Не похоть и страсть к привлекательной, пусть и искусственной самке, что несложно, а настоящую любовь.

Она поморщилась.

– Похоже, экзамен я завалила. Я вовсе не намеревалась доводить Бикату до любовного сумасшествия, заставлять его воровать меня из лаборатории, скрываться от полиции, за копейки выполнять черную работу, чтобы добыть средства к существованию… Очевидно, при предварительном анализе я проглядела какие-то существенные черты его характера, как минимум авантюрную жилку. И мало того, что я не сумела рассчитать ключевые воздействия должным образом, я даже не смогла толком запрограммировать условия экстренного пробуждения. Мне следовало проснуться еще тогда, когда он умыкнул меня из лаборатории. Вместо того меня пришлось принудительно будить Камиллу. Так опозориться!..

– Но Биката тебя любит, – задумчиво проговорила Карина. – Любит больше жизни. Он даже готов ради тебя умереть. Тут ты преуспела. Скажи, а ты его любишь? Калайя ведь сказала…

– Карина, – чоки взглянула на девушку непроницаемыми глазами, – я не человек. Я искин, пусть даже мое нынешнее шасси и похоже на человеческое тело. Калайя просто использовала наиболее подходящий к ситуации термин, но он все равно некорректен. Ваша любовь, даже самая невинная и романтичная, основана прежде всего на физиологии, на сексуальном влечении. Или на родительских инстинктах, если речь о детях. Соответствующие инстинкты являются неотъемлемой частью человеческого подсознания, а вызываемые ими эмоции и биохимические изменения в организме вы и зовете любовью. Но в моей психоматрице нет ничего похожего. У меня даже подсознание отсутствует, не говоря уже про физиологию. Нет, Карина, я не люблю его в том смысле, который ты вкладываешь в термин. За время, что Калайя провела с ним, она, а через нее и я, научилась уважать и ценить его не только как хозяина, но и как наставника и друга. Он славный парень, умный и решительный, пусть и закомплексованный до невозможности. Камилл обозвал его малахольным и ушибленным, но ты не обращай внимания. Камилл вообще язва и мизантроп. Вслед за Калайей я ценю и уважаю Бикату, но не люблю, нет.

– Но ведь он тебя любит!

– Да. Больше жизни, как ты справедливо подметила. И здесь у меня проблема. Сейчас мне следует придумать, что с ним делать. Наверное, я возьму его с собой в лагерь и там мягко сниму навязанные эмоции, не травмируя психику. У нас есть вакантные места стажеров. Вообще-то мы берем детей в возрасте года или двух, ну да ничего. Справится. Мышление у него незакрепощенное, так что правду он принять сможет.

– Помоги ему, Бойра! – горячо попросила Карина. – Он заслужил, чтобы ему помогли!

– Ты сама-то в него не влюбилась часом? – подмигнула ей чоки. – Что-то ты больно о нем печешься. И краснеешь, краснеешь-то как замечательно! – Она звонко рассмеялась. – Точно, влюбилась. КА любит СА, СА любит ТА, а ТА просто холодная сука, которая не любит никого, да еще и киборг. Прямо сценарий для душещипательной мелодрамы, прав Камилл. Ну-ну, не обижайся, шучу. Ты не проголодалась, кстати? Время к вечеру идет, а ты наверняка даже не обедала.

– Ох… – Карина вскочила. – Мне же на работу надо! Я ведь только на полчаса отпросилась, а ведь сколько времени уже прошло! Бойра, я побегу. Позаботься о Бикате, я загляну часов в девять или в полдесятого.

– Обязательно, – согласилась та. – Знаешь, что я сделаю первым делом, когда он в себя немного придет? Затрахаю до полусмерти. Есть сведения, что секс от простуды замечательно помогает.

– Ладно, – Карина понадеялась, что заливающая ее лицо краска смущения не подвигнет Бойру на новые комментарии. – А ты… м-м-м… можешь это?

– В мое шасси все, что надо, встроено, – фыркнула чоки. – На любой вкус и извращение. И он, между прочим, сам прекрасно знает, поскольку весь проект курировал от начала и до конца. Но ведь он за все время к нему даже не притронулся с неприличными намерениями! Романтик! Ты можешь себе представить – он закрывался от Калайи в ванной, чтобы мастурбировать над порножурналами! Хорошо, что она не осознавала, чем он занят, а то точно бы свихнулась, пытаясь понять, почему он к ней не прикасается. Нет уж, раз мне придется нашего котенка выхаживать, сексуальные комплексы я сниму в первую очередь. Кстати, тебе бы их тоже снять не мешало, судя по твоей реакции, – добавила она и хитро улыбнулась.

– Я пошла! – быстро сообщила Карина, поспешно натягивая куртку. Ее щеки просто горели. Они что, издеваются все? Сначала Майя, теперь Калайя… вернее, Бойра. – Я забегу вечером!

И она выскочила за дверь, прежде чем Бойра успела сказать еще хоть слово.

Какое-то время чоки смотрела ей вслед, размышляя. Потом активировала связь.

«Гнездо-3, Бойра в канале. Вызов дежурного».

«Привет, Бойра. Здесь Дзука. Давно проснулась?»

«Только что. Экзамен успешно завален, пора возвращаться к осмысленной деятельности».

«Поздравляю, гений. Ты где?»

«Крестоцин».

«Процедура стандартная. Все документы к завтрашнему утру доставят в юридическую контору Партона, Вторая кольцевая, двадцать четыре, угол с Ясной. Хозяин наш человек. Твои оперативные счета я разблокировал. Новая кукла нужна?»

«Нет, Дзука, спасибо. Нынешняя меня пока что устраивает, какое-то время попользуюсь. Хочу еще пару сценок устроить. Кое-кому придется сильно пожалеть, что приставал ко мне на улице».

«Тогда развлекайся. Покажи потом запись ради интереса. Что-то еще?»

«Нет, спасибо. Отбой».

«Всегда пожалуйста. Конец связи».

Когда Карина в девять вечера вернулась из больницы, Биката все еще спал. Бойра помогла девушке перевернуть его на живот – инженер приоткрыл мутные глаза и что-то пробормотал – и так быстро и ловко всадила ему в ягодицу иглу, что Карина только хмыкнула. Определенно, никакие обучение и контроль ей не требовались. Обследовав почти не реагирующего на окружающее Бикату принесенным из больницы диагностом и убедившись, что ничего сверх типичного бронхита у него не обнаруживается, Карина оставила Бойре дополнительные указания насчет лечения и ушла к себе – отдыхать. Слишком уж бурным выдался денек, и она чувствовала себя совершенно обессилевшей.

Следующий день был выходным, и она позволила себе проспать почти до восьми утра. Проснулась она резко, как от толчка, и несколько секунд пыталась вспомнить, что же вчера случилось такого, от чего ей одновременно легко и страшно. Восстановив в памяти картину событий, она выбралась из-под одеяла, спихнув на пол возмущенного Парса, наспех умылась и, прихватив диагност, спустилась на этаж ниже.

Дверь открыла Калайя в неведомо откуда взявшемся фартуке. По квартире инженера витали вкусные запахи.

– С утречком, Калайя, – зевнула Карина. – Ой, то есть, Бойра. Как у вас дела?

– С утречком, Кара, – улыбнулась чоки, отступая и пропуская девушку в прихожую. – Я решила приготовить завтрак. Ты ведь не завтракала, ага? Я так и думала, что ты на пустой желудок прибежишь. Молочная рисовая каша с изюмом доваривается, потом я сделаю яичницу с ветчиной и сосиски. Ты сливочное масло ешь? Или фигуру бережешь? Я ночью зашла в магазин, так что продукты есть.

– Калайя, кто там? – донесся голос инженера, и Карина проскользнула в комнату.

– Здравствуй, Биката, – сказала она. Инженер, закутавшись в одеяло, сидел на кровати и смотрел на нее. Температура у него явно высоко не поднялась, и вообще он чувствовал себя заметно лучше. – Как самочувствие?

– Так себе, – инженер несколько раз надсадно кашлянул, но потом справился с приступом и нашел в себе силы улыбнуться. – Но уж куда приличнее, чем вчера.

– Сейчас проверим… – пробормотала Карина, разматывая провода диагноста.

– Не так, – Бойра, вошедшая вслед за ней, положила руку ей на плечо. – У меня сюрприз есть.

Чоки взяла с письменного стола пакет и сорвала с него обертку из плотной желтой бумаги. Открыв скрывавшуюся внутри коробку с красочными глянцевыми рисунками, она извлекла из нее портативный диагност.

– Держи, – сказала она. – Тебе подарок. Надеюсь, понравится. Я проверила по базе – данная модель считается одной из лучших по характеристикам.

– Бойра!.. – охнула Карина, принимая устройство и откладывая больничный аппарат. – Это же «Тёбица-Про 8»! Он же стоит тысяч двадцать!

– Двадцать семь тысяч четыреста пятьдесят маеров, – педантично поправила чоки. – В магазине продавались и за сорок, но наши отсоветовали. Сказали, что лишние деньги там за наклейки берут.

– Классная штука! – искренне сказала Карина, с восторгом оглядывая прибор. – Бойра, но я такую дорогую вещь не могу взять, ты что!

– Ну, тогда выброси, – пожала плечами чоки. – Или подари кому-нибудь. Мне он без надобности, я не врач. И в лагерях у нас техника совсем другая, там тоже не пригодится. А обратно в магазин не возьмут. В общем, я пошла завтрак доделывать, а ты Бикатой займись.

Она повернулась и вышла из комнаты. Инженер со слабой улыбкой посмотрел на девушку.

– Что, действительно хорошая вещь? – осведомился он.

– Ага! – с восторгом сказала Карина, любовно оглаживая диагност. – Я про такие раньше только в журналах читала! Десять беспроводных сенсоров в комплекте, а всего подключить тридцать штук можно, двадцать пять режимов диагностики, память на восемь тысяч измерений, причем с разбивкой по пациентам, автоматическое построение графиков, обновляемая база типовых дисфункций… Ох, Биката, даже не знаю. И слишком дорого для подарка, и отказаться сил нет.

– Значит, бери, – хмыкнул инженер. – Не хочешь на мне опробовать?

– Хочу, конечно, – с энтузиазмом кивнула девушка. – Давай-ка, ляг нормально и одеяло убери. Сейчас мы тебя по полной программе просвечивать начнем…

Аппарат оказался, разумеется, незаряженным, но батарея больничного диагноста подошла, и десять минут спустя Карина с сожалением отложила новую игрушку.

– Здорово! – выдохнула она. – Только мне в нем еще разбираться и разбираться надо.

– Разберешься со временем, – сказала Бойра, внося несколько тарелок с кашей, яичницей и сосисками. Подноса у Бикаты не нашлось, но на предплечьях она несла сразу шесть тарелок, балансируя ими не хуже заправского официанта. – Смотрите, как у меня получается! Недаром Калайя наблюдала за официантами, я новые двигательные шаблоны с первой попытки построила. Давайте-ка завтракать, а то у людей на голодный желудок голова плохо работает. Кара, как у Бикаты со здоровьем дела?

Она составила тарелки на стол и придвинула его к кровати.

– Все нормально, – сказала Карина, с удовольствием втягивая носом вкусные запахи. – Ну, насколько возможно при бронхите. Воспаление в дыхательных путях не очень сильное, температура не слишком высокая – ты ведь его сегодня не поила аругином, да? В общем, еще пару дней в постели и правильное лечение, и остроту снимем. Главное, чтобы потом в хроническую форму не перешло.

– Тогда давайте завтракать, – Бойра придвинула к столу два стула и уселась на один из них, критически оглядывая стол. – Что-то я упустила. А! А чем есть-то?

Она вскочила и принесла с кухни вилки и ножи, а заодно и пакет с соком и стаканы.

– Вот сейчас порядок, – удовлетворенно сказала она. – Давайте, налетайте, а то остынет.

Карина упрашивать себя не заставила. Она присела на краешек стула и быстро уплела все, что ей предложили. Закутанный в одеяло Биката ел с меньшим энтузиазмом, но тоже подчистил все. Бойра с материнской улыбкой наблюдала за ними.

– Спасибо, очень вкусно, – поблагодарила девушка, вытирая губы. – Бойра, а ты, оказывается, хорошо готовишь.

– Если бы Биката хоть немного задумывался о домашнем хозяйстве, – чоки иронически покосилась на инженера, – то давно нашел бы в Сети кучу специально адаптированных для домашних чоки рецептов готовки. И тебе, Кара, не пришлось бы учить меня на собственном примере. Я за пять минут поиска обнаружила полторы тысячи рецептов базового уровня и штук триста посложнее. Могу хоть сейчас шеф-поваром в ресторан устраиваться.

– Ну, как-то не подумал… – виновато пожал плечами тот. – Не до того было. Кара… Мне Кала… Бойра рассказала, что вчера случилось. Я совсем ничего не помню, только бред какой-то, но я тебе очень благодарен.

– Да подумаешь! – отмахнулась Карина. – Я тоже хороша. Металась как дурочка, не понимала, что делаю. И не только вчера. Триш… Майор Тришши хоть и зануда, не хуже папочки, но он правильно сказал: тебе из-за Калайи опасность грозит. То есть из-за Бойры. Тебя даже убить могут! Ребята… а вы точно не хотите у нас укрыться? А то «Тёбица» или еще кто вас… ну, похитит или еще что-то сделает. Я тут думала – если нанять машину и уехать на ней в соседний город, в Турас, например, и сесть там на самолет, вас перехватить не успеют. А в Масарии вас встретят.

– Спасибо за предложение, Карина, но нет, – покачал головой инженер. – Ка… Тьфу, никак не могу привыкнуть. Бойра мне рассказала про Демиургов. И про твоего приемного отца, кто он на самом деле. Не думаю, что морально готов к общению с такой личностью. Я в самом деле очень тебе благодарен, но я предпочитаю независимость.

– Да не сработает план, – добавила Бойра. – Дом под наблюдением людей «Тёбицы». Пока нас трогать не рискуют, поскольку не понимают, что произошло вчера, но если мы окажемся за пределами города на машине, нас точно перехватят.

– Ох… – Карина побледнела. – Тогда… Тогда надо просить помощи у полиции!

– За нашу безопасность беспокоиться не надо, – ласково улыбнулась ей чоки. – Кара, я благодарна тебе за заботу, но напоминаю – я искин Камилла. Даже если забыть, что он крайне не любит приставаний к своим подопечным, у меня самой богатый опыт действий в поле. Я вполне могу позаботиться и о себе, и о Бикате. Кроме того, через несколько дней мы отправимся в Третий лагерь. До того Биката подлечится и придет в себя, а я…

Она зловеще ухмыльнулась, и девушка внезапно для себя увидела в сидящем перед ней киборге не приветливую спокойную Калайю, к которой привыкла за последние три периода, а что-то чужое, хищное… и опасное. Да, опасное. И даже смертельное.