Прикосновение любви

Как-то очень мило прозвучавшая фраза Михаила заставила меня взглянуть на него серьезно. Мне, в общем, с ним было легко общаться, он тактично реагировал на мои, иной раз резкие выпады, он был несомненно умен, и внимателен. Опасности от него не исходило, я это чувствовала, но ровно это же меня и настораживало. Я все еще не понимала, кто передо мной. Враг или друг? Но хотя бы сейчас за ужином в ресторане мне не приходилось разыгрывать никакого спектакля. Мы спокойно ели и пили, вели непринужденный разговор. Но внезапно за своей спиной я услышала:

– Микки, привет, ты ли это? Ты без своего друга? А где наш очаровательный Сашок? Что-то его давно не видно? У него все в порядке, Микки?

Я развернулась и увидела знакомую Сашка, Санни.

– Санни, привет. С Сашком все в порядке. Вчера с ним общалась. Он отдыхает сегодня. А ты одна здесь? – спросила я, заранее зная ее реакцию.

– Микки, ну как ты могла подумать! Я и одна, когда ты это видела? Я с Джоржем, конечно. Он с кем-то болтает как всегда. Ну ты же его знаешь! Все целую, пойду его выручать, пока не поздно. – И, окинув оценивающим взглядом моего спутника, кивнула на прощание.

– Пока, Санни.

Я обернулась и взглянула на Михаила. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Он сегодня присутствовал уже на втором представлении моей околотеатральной жизни. Оба они как нельзя хуже могли повлиять на мои отношения с заказчиком. Хотя, может, совсем не это меня волновало в данный момент? Оказалось, что мне совсем не безразлично, что Михаил обо мне подумает! Меня вдруг поразила эта мысль, а я ее совсем не ожидала обнаружить в своей голове. И она почему-то теперь не давала мне покоя. Но исправить я уже ничего не могла.

– Марина, эта девушка назвала вас каким-то странным именем, это что, ваше прозвище такое?

– Ну, можно и так сказать. Здесь действуют свои правила, не обращайте внимания, Михаил.

– У вас прекрасное имя, Марина, а вот Микки звучит как собачья кличка! – Михаил вдруг покраснел и опустил глаза. – Извините меня, Марина, я не должен был вмешиваться.

– Ничего, уже вмешались. Вам, возможно, пока непонятны некоторые стороны моей жизни, Михаил, но у каждого своя стезя, свои проблемы и свои роли. Вам разве никогда не приходилось играть чужую роль? Разве нет? Или притворяться тем, кем вы не являетесь?

– Марина, еще раз извините, я не хотел вас обидеть.

Михаил все же чувствовал себя смущенно. А я была немного расстроена. Мне стало грустно, что Михаил вдруг увидел меня со стороны, и увиденное им оказалось не таким уж приятным. Оказалось, что моя жизнь, если посмотреть на нее глазами другого человека, была совсем не идеальна. Работы, конечно, это не касалось, а вот личной сферы – несомненно.

С такими вот неприятными мыслями я засобиралась домой:

– Мне, наверное, уже пора. Спасибо за ужин. Я сама такси вызову, не провожайте меня, Миша.

– Хорошо. До завтра, – грустно произнес Михаил, вдруг он неожиданно взял меня за руку. – Марина, у меня к вам одна совсем неожиданная просьба. – Он снова взмахнул своими длинными ресницами. – Платье, в котором я вас тогда увидел утром, захватите с собой. Оно может там пригодиться. И еще… оно вам очень идет! До завтра.

– До завтра, – попрощалась я, сделав вид, что не услышала его просьбу.

Всю дорогу домой я думала – какую же роль я играла сегодня в ресторане? И, к своему удивлению, обнаружила, что вот сегодня-то как раз никакой роли и не было. Я была собой, но ни к чему хорошему это не привело. Стало только хуже. Оказывается, быть собой не такая уж и легкая задача. Или я просто разучилась это делать? Хотя, в общем, ничего страшного не произошло. Просто остался осадок оттого, что Михаил стал свидетелем некоторых странных сюжетов моих приватных спектаклей. Мне почему-то стало это неприятно. И, преодолевая собственную гордыню, я вынуждена была признаться себе, что все же хотела понравиться Михаилу. Признавалась я себе в этом с большим трудом, но мой аналитический ум в конце концов на этом просто настоял. Я привыкла ему доверять в самые трудные моменты моей жизни. Пришлось все же принять такую вот нелепую мысль.

Уже поздно вечером с грустным настроением я собрала дорожную сумку, выбрав неброские, но фирменные вещи, удобную обувь и туфли к вечернему платью. Несколько раз я то складывала его в сумку, то вынимала, раздумывая, не проигнорировать ли просьбу Михаила насчет платья. Потом решила, что вот с Михаилом мне почему-то упорно не хотелось разыгрывать никакого спектакля. Я быстро все же засунула платье в сумку и закрыла ее на молнию, чтобы не передумать. Приняв душ, я еще немного поработала, написав несколько писем сотрудникам и знакомым, в том числе и Сашку, обещая его не забывать и быть предельно осторожной. Затем выключила свет и, поворочавшись немного, заснула.

3. Логово неприятеля

Ровно в десять часов утра я получила сообщение, что машина ожидает меня у подъезда. Я подхватила сумку, закрыла квартиру и вышла из дому. Внизу меня уже ожидала машина все с тем же водителем, который вчера подвозил нас с Михаилом в ресторан. Его звали Анатолий. Мы поздоровались, он положил мою сумку в багажник, и мы тронулись в путь. По дороге выяснилось, что у нас похожие музыкальные вкусы, и мы всю дорогу слушали и обсуждали исполнителей.

Время в дороге пролетело незаметно, в пробках мы не стояли, и, как я заметила, нас везде пропускали, хотя мигалки на машине не было. Но, значит, дело было в номерах. Никак иначе. Уже через час мы подъехали к аэропорту, свернули, не доезжая до терминалов, с основной дороги и уперлись в шлагбаум. Анатолий вышел из машины и направился к вышедшему навстречу охраннику. Предъявил ему какую-то бумагу, затем вернулся в машину, после чего мы въехали прямо на взлетную полосу. Правда, все самолеты находились от нас на достаточном расстоянии. Проехав еще немного, наш автомобиль остановился, и Анатолий снова вышел позвонить кому-то по телефону. Вскоре подъехала еще одна машина, из которой все так же стремительно выскочил Михаил с сумкой и направился к нам. Почему-то мое сердце забилось чаще. Я это констатировала с каким-то пугающим спокойствием. Я просто отметила это про себя и почти даже не удивилась. Но вопросов я пока себе тоже не задавала. Просто чаще забилось сердце. Оно находилось у меня в левой стороне груди. Мои мысли явно отставали от тела, вернее, от одного его органа, потому что ничего я даже подумать не успела. Михаил открыл багажник, положив туда свою сумку, затем сел в машину и, повернувшись ко мне, произнес широко улыбаясь:

– Доброе утро, Марина. Как настроение?

– Доброе утро. Не знаю пока, – честно призналась я, все еще прислушиваясь к своему оживившемуся органу. Мне вдруг показалось, что играть спектакли все же гораздо легче, чем управлять своими чувствами и органами.

– Ну, ничего, у нас будет достаточно времени в полете, чтобы прийти в себя. Там можно и отдохнуть и поработать немного. Уровень комфорта я вам обещаю люксовый. – Михаил пытался как-то наладить наш разговор, но я только кивнула.

Машина тронулась, и мы через некоторое время оказались у трапа небольшого самолета с эмблемой и бортовым номером.

– Мы на этом летим? – спросила я Михаила.

– Да, это частный самолет, но вполне надежный и комфортабельный. Лететь нам долго. Так что успеем и пообедать, и отдохнуть, а возможно, и поработать. Вы как, Марина, насчет поработать?

– Запросто! – ответила я, потому что работа – это как раз то, что спасало и выручало меня много раз. Когда я занята работой, все мои органы, кроме мозга, выключаются и ведут себя смирно.

Вскоре откуда-то появились два молодых человека, которые подхватили наши сумки, и стали подниматься по трапу в самолет. Мы с Михаилом последовали за ними. Салон нашего небесного судна оказался просто шикарным. Два больших кожаных дивана, небольшой рабочий стол с четырьмя креслами, плазма, прикрепленная к потолку, висящие рядом наушники, на полу толстый ковер. Все это напоминало холл гостиницы или же большую гостиную жилого дома. Да, Михаил был прав – все очень и очень комфортно.

– Мы что, летим вдвоем? – спросила я, так как не увидела тех мужчин, которые внесли наш багаж на борт: вероятно они прошли чуть дальше, в следующую часть салона, отгороженную от нашей плотными шторами.

– Вы огорчены? – с улыбкой спросил Михаил. Он явно ожидал моей реакции.

– Нет, что вы, Миша. Это очень хорошо. Вдвоем – это просто чудесно!

Я снова начинала играть. Теперь я сама почему-то очень остро чувствовала ту грань, разделявшую мои истинные чувства и игру, которая, вероятно, все же стала частью моей натуры.

– Я очень рад, что вы так думаете, Марина. – Михаил продолжал улыбаться, но мне показалось, что теперь уже и он тоже прекрасно понимает, где я играю, а где нет. – Кофе будете?

– Давайте. Кофе сейчас очень кстати.

Я вдруг вспомнила предупреждения Сашка насчет осторожности, в особенности по отношению к красавчикам мужского пола. Все же надо быть начеку. Мало ли что!

Мы пили крепкий кофе, когда наше небесное судно, натужно разбежавшись, оторвалось от земли. Несколько минут взлета, и мы продолжили полет и свою неторопливую беседу. Так, ни о чем, о разных пустяках, погоде и предстоящих встречах. Из всего сказанного я уяснила, что сначала мы смотрим объекты, а уж затем будем обсуждать с руководством, что бы оно хотело получить от нашего проекта, основные его цели и способы их воплощения. В общем, снова ничего конкретного Михаил мне так и не сказал. Вопросов я не задавала. Свою осведомленность некоторыми аспектами планируемого проекта я пока не озвучивала, по опыту предполагая, что такой случай мне еще представится. Неосознанно я все же продолжала наблюдать за моим куратором, ожидая, когда же наконец он приступит к моему соблазнению. Я почему-то была уверена, что он именно так и сделает. Но, несмотря на то что я иногда ловила на себе его пристальный взгляд, он вел себя корректно, любезно и, видимо, пока пытался просто расположить меня к себе. Но мне и в самом деле было приятно в его обществе. Мне нравились его порывистые движения, его манера резко вскидывать свои длинные ресницы и улыбаться. Он рассказывал мне про себя, про то, каким образом сам попал в круг заинтересованных в этом проекте людей. Как я поняла из его рассказа, Михаил работал в совершенно другой структуре, больше связанной с международной деятельностью. Занимался подготовкой встреч, регламентом проводимых мероприятий. Но полгода назад сложилось так, что его фирма вплотную стала заниматься внутрикорпоративными мероприятиями сразу нескольких компаний. Формально это были совершенно разные крупные компании отрасли, но я-то сейчас уже прекрасно понимала, что их связывало. Мы с Сашком, вероятнее всего, были на правильном пути в своих домыслах. Пока ни я, ни Михаил не называли конкретных заказчиков, но это не имело особого значения. Фирма-заказчик вообще могла быть какой угодно. Главное, что я теперь вполне представляла, с чем мне придется столкнуться.

– Марина, тяжело, наверное, молодой женщине тащить на себе такой огромный груз ответственности? У вас должность такая, что не каждый справится. А вы это делаете с таким мастерством! И при этом умудряетесь сохранять женскую привлекательность!

– При чем здесь моя женственность? У вас что, женщины не работают, что ли? Все посты мужчины захватили? Я же в рекламе работаю, а не на нефте- или газодобывающем предприятии.

– Работают, конечно, и женщины, но не такие красивые.

– Миша, а мы что, разве не в командировку летим? Может, у нас с вами романтическое путешествие? В тундре. – Я решила действовать своими проверенными способами – поставить в тупик собеседника. Причем резко! И мне это удалось.

Михаил все же немного смутился:

– Нет, к сожалению, это не романтическое путешествие. А кстати, откуда вы узнали, куда мы летим? Мы ведь намеренно не сообщали вам. – Он все же решил сменить опасную тему, продолжая все время улыбаться. Улыбка у него была приятной и какой-то открытой.

– А я умная. Может, это вам покажется необычным, но красивые женщины иногда бывают с мозгами. Я вот именно такая. А вы что, никогда таких не встречали?

Вот теперь я уже вовсю играла. И снова играла по своим правилам. А он опять опустил глаза. «А вот сейчас мне надо быть начеку, так как сейчас должен был последовать ответный удар со стороны соперника», – подумала я.

Да, я играла с ним, и даже чувствовала себя чуть ли не победительницей, когда вдруг он произнес:

– А вы мне больше нравитесь, когда не играете. Вы ведь не такая, Марина!

– Возможно, не такая. А какое это, собственно, имеет значение? Я лечу в командировку по заданию своей компании, между прочим. Я вообще не обязана никому нравиться. Вы мой куратор, будете мне все объяснять и отвечать на мои вопросы. У нас с вами чисто деловые отношения. Что поделать, если я вам такая не нравлюсь… . – Я уже несла полную околесицу, но остановиться не могла.

Михаил стоически выслушал всю мою тираду и, опустив глаза, сказал:

– Не волнуйтесь так, Марина. Я не думал, что мои слова заденут вас. Просто мы какое-то время будем постоянно вместе, и я подумал, что, может, нам стоит лучше понять друг друга. Да и в дальнейшем долго придется работать совместно. Думал пойти на сближение, но вы все время обороняетесь.

– Я работаю с погружением, Михаил, а не со сближением. И погружаюсь я в материал, а не в кураторов. – Теперь я даже не знала, какую роль играю. Этот разговор вывел меня из равновесия. Это было не профессионально, в конце концов. «Зачем я его осадила? Теперь он забьется в нору, и мне будет труднее ориентироваться в ситуации».

Поэтому, немного смягчив тон, я произнесла:

– Не обижайтесь, Михаил, я просто не очень люблю смешивать рабочие моменты с личными.

– Я услышал, Марина. Постараюсь больше вас своими наблюдениями не беспокоить. Давайте я вам про тундру и климат расскажу, хотите? – Михаил сменил тон, сразу став каким-то серьезным, и перестал улыбаться.

– Давайте про климат. Это интересно!

Я все еще ругала себя за несдержанность. «Ну чего я вспылила-то? Ну подумаешь, что он мне особенного сказал? Просто он хотел наладить человеческий контакт. Что я наделала-то?» Со мной происходили какие-то вещи, мне, в общем, не свойственные. Я чувствовала растерянность и уязвимость одновременно. Я не узнавала себя. А ведь моя командировка только еще началась. Мы до места даже не добрались. Михаил что-то рассказывал про погоду и климат, но я слушала его вполуха. Я немного все же чувствовала себя виноватой. Мне даже захотелось как-то загладить свою вину, но я не знала как именно.

Через час нас пригласили обедать в отгороженную часть салона, где был накрыт стол для нас с Михаилом. Обслуживали нас те самые двое мужчин, которые несли наши сумки. Они были немногословными и предупредительными. Чувствовалась их отличная школа выучки. А их фигуры предполагали еще и хорошую физическую подготовку. С Михаилом мы почти не разговаривали, но я время от времени все так же ловила на себе его взгляд. Что это все означало, я не знала, но почему-то это выводило меня из равновесия, и я продолжала нервничать. Это снова было непрофессионально. Я опять что-то делала не так. И винила в этом, конечно, Михаила. «Вот, черт, – думала я, – почему же все так криво началось, в чем дело?» Я не могла себе этого объяснить и злилась от этого еще больше. После обеда я прилегла на один из диванов и закрыла глаза. Спать я не хотела, но мне абсолютно точно нужно было уединение. Мне вдруг очень захотелось поговорить с Сашком. Мне его не хватало. И никому кроме него, как оказалось, я не доверяла. Только он знал и понимал меня по-настоящему. И я его тоже. А игрой мы только прикрывались, чтобы совсем не оголять свои души. Это открытие несколько удивило меня, потому что раньше я просто не воспринимала его серьезно. Ну, только как собственную прихоть или странность. Я вдруг вспомнила наши с ним похождения. И почему-то только сейчас я поняла, что была с ним как за каменной стеной. Мне с ним было ничего не страшно и спокойно. Я могла быть рядом с ним кем угодно, но мне точно не было с ним страшно! Потом я подумала, что сегодняшняя ситуация настолько выбила меня из колеи, что я явно схожу с ума. Уже и Сашка стала воспринимать серьезно! Я вдруг резко открыла глаза и тут же застукала Михаила. Он наблюдал за мной. Но я уже взяла себя в руки.

– Михаил, вы пытаетесь разгадать мои сны? – спросила я чуть игривым тоном. Надо было все же налаживать деловые коммуникации со своим куратором.

– А разве вы спали, Марина? Вы чему-то улыбались. Что-то приятное вспоминали?

– Наверное, просто расслабилась. Нам еще долго лететь?

– Устали? Еще минут сорок и будем снижаться. Вина хотите, Марина? Я принесу.

– Давайте.

Я становилась все дружелюбней и дружелюбней. Но уже снова боялась заиграться и этим.

Михаил ушел за вином и вскоре вернулся с бутылкой и двумя бокалами. Мы сели за стол, подняли бокалы и выпили за примирение и наше дальнейшее сотрудничество. Ну, что-то в этом роде. Мы немного еще поговорили, снова выпили, и наш самолет пошел на снижение. Вскоре мы почувствовали касание с землей.

Наш полет завершился, и мы стали готовиться к высадке.

Михаил вынул из багажной полки две куртки и протянул мне одну, а другую оставил себе:

– Марина, утепляйтесь. Я думаю, вам эта подойдет. Специально размер подбирал.

Он помог мне надеть куртку, которая действительно оказалась мне в самый раз. Она была ярко-красного цвета.

– Здесь что, так холодно?

– Ну, с непривычки может так показаться. Особенно по вечерам. И еще здесь очень ветрено.

– А почему цвет такой яркий? Чтобы издалека меня можно было обнаружить?

– Не бойтесь, я вас не потеряю, – как-то двусмысленно ответил Михаил и сразу осекся.

– Это вы не бойтесь, Миша. Я теперь от вас ни на шаг. Сами же говорили, что придется все время быть вместе.

Я уже полностью владела собой, поэтому спокойно могла шутить.

Прямо на бетонном покрытии аэродрома нас уже поджидала служебная машина. Она была такой чистой и отполированной, что при попадании на нее солнечных лучей, рябило в глазах. Она была большой, потому что в нее уместились все. И мы с Михаилом, и наши двое сопровождающих, водитель и еще какой-то мужчина, который по-деловому поздоровался с нами и сел в машину последним, предварительно оглядев окружающее пространство. «Охрана, что ли? – подумала я. – Неужели все так серьезно?» Михаил сидел со мной рядом, и мне показалось, что довольно близко. Но я последние несколько часов уже совсем не доверяла своим наблюдениям и умозаключениям. Поэтому делала вид, что все в порядке и меня абсолютно ничего не беспокоит, да и вообще, я здесь в деловой и очень серьезной поездке. Сосредоточиться надо было на этом. Только на этом. Все остальное это был результат беспричинного трепыхания моего органа с левой стороны груди. Но мой аналитический ум тут же скептически отметил, что до этого времени этот самый орган вел себя совсем не так в подобных ситуациях. Об этом я старалась не думать, иначе снова могла поколебаться моя мысленная установка на работу. Мы ехали минут сорок, Михаил что-то по дороге мне пояснял, но я почти его не слушала, пытаясь как-то справиться охватившем меня волнением. Мой мозг снова услужливо подсказывал мне, что волновалась я все же из-за того, что Михаил сидел так близко. Мы почти соприкасались телами. Оказывается я так реагировала на него! Это было открытием!

Наконец мы подъехали к месту назначения.

– Ну вот, Марина Александровна, мы и приехали. Это наша собственная гостиница для партнеров. Здесь мы будем жить и работать. Это наша, так сказать, база. Надеюсь, вам у нас понравится.

– Такое впечатление, что я нахожусь на другой планете, – сказала я, оглядывая современное, сверкающее стеклом многоэтажное здание гостиницы, которое одиноко стояло посреди бескрайней пустыни, ну, не пустыни в прямом ее понимании, конечно. Просто вокруг ничего не было. Только эта гостиница и ничего больше, не считая нескольких хозяйственных построек рядом. Даже дорога, по которой мы приехали, едва вырисовывалась на пустынной и совершенно бескрайней тундре. Ничего в многокилометровом радиусе видно не было. Ни построек, ни лесных массивов, ни огней поселений. Ничего! Я даже не представляла, сколько сейчас времени. И еще меня поразила какая-то оглушительная тишина. Я стояла, совершенно ошеломленная увиденным.

– Вы привыкнете, Марина. Поначалу почти у всех такая реакция. Пейзаж совсем другой, не такой, к которому вы привыкли. Немного отличается. Но все коммуникации на очень высоком технологическом уровне.

Михаил теперь стоял на достаточном расстоянии, чтобы я могла собрать свои мысли и успокоиться.

– Интернет, я надеюсь, здесь имеется? – спросила я, все еще оглядываясь вокруг.

– Есть, конечно, давайте я сразу его вам подключу, он у нас здесь защищенный.

– Скажите уж лучше – секретный, – произнесла я, передавая ему свой телефон.

Михаил подключил меня к Wi-Fi, введя код, и вернул мне телефон:

– Теперь я к вашим услугам двадцать четыре часа в сутки. Можете звонить мне в любое время.

– Прямо круглосуточно? Что, и ночью можно звонить? – пошутила я.

– Можно и ночью, – тоже, видимо, пошутил Михаил.

Между тем наши сумки были подхвачены охранником, и он быстрым шагом зашел в гостиницу, а мы двинулись за ним следом. Михаил пропустил меня в дверях, совсем как тогда в нашем офисе, утром, когда мы впервые увиделись. Правда, сейчас я уже знала, что мне надо держаться от него на почтительном расстоянии во избежание различных недоразумений. Холл гостиницы сверкал стеклом и мрамором, свет отражался в многочисленных зеркалах, его было так много, что можно спокойно надевать солнцезащитные очки. Привычного гостиничного ресепшн здесь не было совсем. Вместо этого за очень красивым столом из темного стекла сидел атлетического сложения молодой человек. Он был с гарнитурой и наушниками. И следил одновременно за несколькими экранами то ли камер, то ли компьютеров, стоящих на его столе. Мельком я заметила, что все мониторы находятся в рабочем состоянии, так как картинки на экранах находились в движении.

Михаил мой взгляд отследил и тут же пояснил:

– Это и охрана и пункт управления одновременно.

– Управление, чем? – тут же спросила я.

– Управление всем. Не волнуйтесь. Здесь все свои обязанности знают и выполняют на отлично.

– Даже не сомневаюсь в этом, – парировала я.

Мы подошли к лифтам. Их оказалась два. Но мы с Михаилом почему-то не вошли в первый. Он придержал меня рукой. Зато туда зашел охранник с нашими сумками. Мы же поехали на втором. Вдвоем с Михаилом. Он все так же улыбался, поглядывая на меня. Но расстояние между нами было достаточным, и я расслабилась, потому что мой орган слева затих и не трепыхался больше. Я за ним теперь тщательно следила.

Наши номера находились на четвертом этаже. Коридор, по которому мы шли, был хорошо освещен, а по одной стороне стены располагались большие окна. Все сверкало и блестело. Но также, как и снаружи, здесь было пустынно и тихо.

– Такое впечатление, что мы здесь одни с вами, – сказала я.

– Наверное, так оно и есть, – ответил Михаил. – Но вам не следует меня бояться. Я смирный. А вот и наши номера. – Номера находились рядом, двери были открыты, а наши вещи были уже внутри. – Проходите, Марина, осваивайтесь. Через сорок минут у нас рабочая встреча. Я зайду. Если что понадобится, я на связи.

Михаил зашел к себе в номер и закрыл за собою дверь. Я последовала его примеру. Шагнула в открытую дверь своего номера и замерла. Номер был шикарным. С нишей, где стояла невероятных размеров кровать, и с большой, обставленной современной мебелью гостиной. Вся мебель новая, оригинальная, почти дизайнерская. Все было очень дорого и красиво. Но ванная меня особенно восхитила. Большая, светлая, с большой, почти во всю длину стены, полкой с подсветкой. Мраморная раковина, душевая кабина и джакузи! Большое зеркало и небольшой столик на колесиках, который по мере надобности можно было перемещать в нужное место. Почему-то сразу захотелось принять ванну. Я открыла воду, а пока наполнялась ванна, я разобрала свою сумку, взяла все необходимое и пошла принимать водные процедуры. Времени у меня было предостаточно, поэтому я все делала не спеша, обдумывая, что это мы сейчас будем обсуждать на рабочем совещании. Обсуждать-то пока было нечего! Хотела было подумать о моих открытиях, насчет Михаила, но решила, что это точно может подождать. Поэтому двадцать минут просто релаксировала, лежа в воде. После ванны я почувствовала себя бодрой и вполне готовой к работе. Я как собака на охоте, которая встает в стойку при виде дичи, начала обдумывать свой деловой образ, а соответственно и линию поведения. На рабочую встречу я надела строгий брючный костюм темно-синего цвета с кремовой блузкой, туфли на высоком каблуке. Волосы туго собрала в хвост и нанесла достаточно яркий макияж. С одобрением взглянув в зеркало, я отметила, что долгий путь никак не отразился на моей внешности. Выглядела я отлично. Теперь надо было постараться не слишком близко подходить к Михаилу. Тогда будет все просто великолепно. Я, в принципе, была уже готова, когда Михаил постучал в мой номер. Я пошла открывать дверь, когда у меня зазвонил телефон. Это был Феликс. Отвечать ему мне не хотелось, да и не надо было совсем. Я сбросила звонок и отключила телефон.

– Входите, Михаил, я готова. Сейчас только рабочий блокнот возьму.

Я подняла голову и увидела его глаза, полностью подтверждавшие мой правильный выбор одежды. Михаил то опускал глаза, то внезапно взмахивал длинными ресницами. Я видела, что мой образ ему очень понравился. Очень! Я видела его смущение… и даже не смущение, нет, это было что-то другое. Я пока не разобралась, но все равно мне это было очень приятно.

– Пойдемте, я готова, – произнесла я, забрав свой блокнот и вынув электронный ключ из контактного держателя.

Михаил так и не произнес ни одного слова. Молча развернулся, и мы пошли к лифту. Переговорная находилась на минус первом этаже. Я заметила, какую кнопку нажал Михаил. Он по-прежнему молчал, а я просто давала ему такую возможность. Нас не смущала эта тишина. Мы просто находились рядом в лифте.

У переговорной нас ожидал какой-то человек с наушником в ухе и переговорным устройством. Он предусмотрительно открыл передо мной дверь, пропуская нас в небольшую комнату-кабинет с длинным столом и креслами вокруг него. Во главе стола сидел респектабельный толстый дядечка с простоватым лицом, который тут же оживился и заулыбался вновь пришедшим. Еще три человека сидели рядом по одну сторону стола. Все повернули головы, когда мы с Михаилом вошли. Двоих я знала еще по встрече в Москве, а вот третьего видела впервые.

– Добрый вечер, господа. Проходите, пожалуйста, – произнес главный толстяк, приглашая нас жестом сесть напротив остальных. – Позвольте вам представить нашего партнера из Москвы, Соловьеву Марину Александровну. Она – руководитель Департамента рекламы и информации крупной фирмы в Москве, она же и предполагаемый исполнитель нашего проекта. Человек с хорошими рекомендациями. Ну, Михаила Александровича вам представлять не надо. Только скажу, что он курирует этот проект и при необходимости подключит свою фирму или другие необходимые ресурсы. Меня зовут Николай Николаевич Сергеев. Это мои заместители. – Он перечислил все фамилии и отчества, однако не назвал ни одной должности.

Я это отметила про себя. Так было не принято. Но не удивилась. Николай Николаевич еще несколько минут озвучивал уже то, что я знала по предыдущей встрече, но, вероятно, надо было еще раз напомнить мне о важности и секретности моего пребывания здесь. Ничего нового я не услышала и посмотрела на Михаила. Он сидел рядом, опустив свои прекрасные глаза, и тоже, видимо, уже не в первый раз прослушивал эту политинформацию. Я вообще не понимала, зачем нужна была эта встреча. Просто на меня посмотреть захотели?

Но вскоре слово взял незнакомый мне ранее Окопов Сурен Оганезович:

– Марина Александровна, я понимаю, у вас непростая задача. Проект огромный и многоструктурный, он рассчитан вообще-то на несколько лет и поэтапное внедрение. Это вопрос для нас стратегический и очень важный. И ответственность на всех ложится большая. Я вас, конечно, не пугаю, но один ваш отдел, да и вся ваша фирма, это не потянет. Проект надо каким-то образом собирать как мозаику. Мы, конечно, все отзывы о вас и ваших работах знаем и рекомендации изучили, но мое мнение, вам надо взять на себя лишь некоторую часть проекта. Остальное мы можем сделать своими силами. Мои коллеги мою позицию знают, не все ее одобряют, но знают уж точно все.

– Сурен Оганезович, мы, конечно, в курсе вашей позиции, но все же мы большинством голосов уже приняли решение доверить это дело профессионалам. И сделать все как надо. Что вы Марину Александровну пугаете? Она, насколько я понимаю, не из пугливых. Да и принцип у нее такой – делать все самостоятельно от начала и до конца… – Николай Николаевич начинал по-моему сердиться. А меня эта перепалка немного забавляла. Потому что сейчас я, возможно, смогу узнать нечто большее, чем мне положено.

– Я вообще предлагаю закончить здесь обсуждать то, что уже обсуждали ранее. Мы действительно большинством голосов приняли решение пригласить профессионалов со стороны. Никто ведь прямо сейчас не предполагает подписывать контракт. Марина Александровна еще ничего не видела, вот все посмотрит, тогда и будем обсуждать, каковы объемы проекта, справится ли московская фирма в одиночку, какие специалисты еще потребуются. Подключим Михаила с его зарубежными партнерами. Посмотрим. Пока надо, чтобы Марина Александровна все своими глазами посмотрела и оценила. Это приоритетная задача, – теперь уже Залесский Олег Николаевич, которого я видела в Москве, закончил свой спич ни о чем.

– Знаете, я предлагаю просто сейчас наметить, где и что Марине Александровне надо посмотреть, в какой последовательности, а дальше я согласую все маршруты и способы ее передвижения. – Михаил вдруг неожиданно для меня заговорил, а то мне было показалось, что он в этой компании как-то притих. – Я ее сопровождать везде буду, все покажу, на какие-то вопросы отвечу. Мне нужна оперативная связь всех задействованных подразделений и, конечно, транспорт. Давайте через два дня соберемся и тогда обсудим результаты. Возможно, двух дней окажется мало, возможно, понадобятся дополнительные консультации, встречи или документы.

– Ишь ты, хитрец какой, Михаил! Он ее и сопровождать везде будет и согласовывать ее пребывание. Просто завидно. Такую красавицу из Москвы доставил! Прямо орел! – Николай Николаевич, видимо, хотел просто пошутить или как-то сгладить накалившийся спор, но прозвучало это пошло и грубо. Во всяком случае, мне так показалось. Но и Михаил, опустив свои очи, видимо, тоже почувствовал это. И замолчал.