– Брат! – с криком девочка бросилась к нему в объятья. Он прижал ее к себе, поднял на руки и расцеловал. Милана гладила его по волосам, целовала и плакала от счастья.

– Вернулся, вернулся! – повторяла она и вдруг закричала на всю избу. – Мама, вставай, Беломир вернулся!

Женщина на печи охнула и скинула одеяло.

– Мама! – Беломир снял плачущую женщину с печи, и они втроем на несколько минут застыли посреди избы в крепких объятиях, не веря своему счастью и лаская друг друга. Потом долго благодарили нас с Пересветом.

Милана вспомнила про ужин, только когда из печи потянуло горелым. Она быстро схватила ухват и вытащила горшок, репа успела немного подгореть. Мама сетовала, что гостей больше нечем угостить, но мы с Пересветом не волновались по этому поводу. Мы улыбались, глядя на их счастье. Он обернулся вороном и подмигнул мне желтым глазом. Я почувствовала головокружение, но успела расслышать слова Беломира о тающем снеге и приходе весны до того, как провалилась в сон.

Я открыла глаза. Первые лучи солнца заглянули в комнату, заливая все розовым светом. Какое тихое утро! Я потянулась после долгого сна и сев, громко охнула. Красный плащ небрежно свисал со стула, прикрывая подолом меховые сапоги.