Женщина она неординарная. Не деспот, не монстр, служит в МВД в следственном отделе. Ночь напролет может играть в шахматы онлайн. Результат иногда выкладывает в ВК: «Красивая стена выстроилась против меня, но противник не заметил, как помог мне поставить мат», «Не заметила, что наступило утро, интересно входило со связками, противник зазевался и свернул игру». Выкладывает посты с роликами игр. Передвижения фигур кажутся мне хаотичными, хотя в конце, как положено, происходит шах и мат.
Снимаю шляпу вместе с головой, кто осилил шахматы. В детстве пытался осилить, чтобы стать умнее. Мне и без шахмат легко давалась алгебра, поэтому забросил игру, помню лишь, как ходит пешка, конь и ферзь.
Меня жена ценила: «Мне повезло, ты неприхотлив в еде». Я прихотлив, как все нормальные мужчины, просто из-за еды не делаю культ и ем то, что подают. Сам приготовлю максимум яичницу. Не умею готовить, о чем жалею.
Мама вдолбила в голову: не перечь, уступай, прощай. Чем больше я уступал, тем больше росла бесцеремонность жены. Я хочу другой формат отношений, она демонстрирует подчеркнутое безразличие к вопросу. Хладнокровна в моменты конфликта. Ее хладнокровие это равнодушие, выдаваемое за благоразумие. Возвышаясь, делает меня незначительным в глазах Милы: смотри, я не отвечаю на придирки твоего отца.
Я безропотно сношу несправедливые слова, не произношу упреки. Опустись же до попреков, зеркальных ответов, не выпячивай внешнее смирение, ублажая затаившееся собственное превосходство. Нет, она не кипятится, молчанием доказывает, что она лучше. У меня давно не вспыхивают возражения, даже внутренне не возражаю ей, бесполезно.
Был редкий случай, жена днем была дома. Мы пообедали, я пошел укладывать дочь спать, чтобы соблюдала детсадовский режим. Когда вышел из комнаты дочери, жена в кухне говорила по телефону, из контекста следовало – с подругой.
– Сплю, надо для здоровья иногда переспать с мужчиной. У него диагноз: романтичный лох в легкой степени идиотизма.
Далее стёб в подобном духе. Ток пробежал по телу, сконцентрировался на макушке. Я не хочу близости с женщиной, которая меня не желает, ей нужно только расслабиться, неважно с кем. В секунду любовь к ней вытекла из меня. С любимыми не расстаются, я ей не люб. Немедленно расстаемся, инициативу беру на себя, чтоб со стороны думали, я взбрендил.
Успокоил мурашки на затылке ладонью, достал большую сумку, покидал вещи. Сел на диван обдумать, что скажу. Никаких упреков, разговор будет только о встречах с дочерью. Кашлянул, из кухни вышла она.
– Ухожу, Милу буду навещать.
– Завтра надо…
Ни полслова не спросила, почему внезапно ухожу с концами. Давно этот исход созрел, я, слепой, не замечал. Ее беспокоит одно – кто будет сидеть с дочерью после садика, она вернется поздно, у нее завтра командировка в район по важному делу.
– Маму пришлю, я завтра на маршруте. Подам на развод я, тебе некогда.
Мой сперматозоид с ее яйцеклеткой встретились на последнем курсе заочного юрфака. Первые курсы я не обращал внимания на неброскую, не выделяющуюся поведением девушку, не приближался даже к ней. Однажды приблизился, увидел веснушки, глаза с рыжинкой. Не заметил, как стойко влюбился, как вдарился в близкие отношения. Жизнь запахла ванилью, все преграды стали по плечу.
Кто нами руководит, когда произведут замену вратаря, кто с кем что делит, кто и кому продали или перепродали, процентная ставка по кредиту и сколько стоят домашние яйца на рынке сейчас глубоко побоку. Шесть лет назад было далеко не по барабану, но я не замечал подобные «мелочи». У нас с женой был счастливый период, она была беременной.
Сейчас полагаюсь на себя, не на систему. Тогда, закончив юрфак, мучительно искал работу, чтоб по специальности и по душе. Родители подключили знакомых со сколько-нибудь связями. В итоге цепи сложных переговоров устроился помощником к нотариусу. Выполнял работу делопроизводителя, вставляя в готовые шаблоны документов новые данные. Рутинная работа. Разнообразие в поток вносили некоторые клиенты. Запомнилась пара из Краснодара. Им дядя оставил квартиру. Приехать на похороны не смогли, «некогда было», хоронило государство. За недвижимостью мигом прилетели. Запомнился чудак 70 лет, известная персона в городском поисковом движении, он завещал квартиру государству, «откуда взял, туда верну, чтоб родственники не перессорились».
Делопроизводитель детектива Страйка («Зов кукушки», Р. Гэлбрейт) помогает боссу расследовать преступления. Я, в основном, заверял переводы документов мигрантов из СНГ, выписывал генеральные доверенности опекунам инвалидов и престарелых. Делопроизводство быстро осточертело, я ушел из нотариальной конторы под благовидным предлогом несоответствия оплаты труда возросшим потребностям женатого мужчины. Тогда я был крепко женат.
После нотариального офиса пробовал разные позиции. Открыл агентство недвижимости. Не учел, что стариком Смирновым нельзя тягаться, у того целая команда риэлторов и 120 квартир в запасе по региону. Закрылся, не выдержал конкуренции. Наглости не хватало привирать, а без наглости в бизнесе нельзя. Наглость это как смелость, только не во благо, во вред другим. Я не могу вредить, не хочу. Не выношу борзых, я с наглыми на разных планетах.
На другое не хватило уверенности, хотя теща сильно уговаривала. У нее в голове вертелось несколько проектов как мне зарабатывать. До сих пор мечтает о подушке безопасности для пенсионеров, размер которой озвучила Елена Малышева: годовую сумму пенсии умножаем на 10 лет. Родители жены успели накопить 3 годовые пенсии, они подсобное хозяйство держали. Со смертью тестя теща укладывается строго в объем пенсии, чтоб не зависеть материально от дочери.
Тем не менее, у меня с тещей взаимная лояльность. Она призывает меня на помощь с бюрократическими помехами, боится отвлечь дочь. Ей, даме с инвалидностью «забывали» начислять соцвыплату за услуги ЖКХ. Звонит, звонит она по указанным на сайте телефонам – не подымают трубку. Я написал письменное обращение в Москву. Ей перезвонили утром следующего дня, настойчиво приглашая к ним убрать «недоразумение». С тех теща пробует пять раз дозвониться до нужной инстанции, если не берут трубку, а гудки проходят длинные, стыкуется со мной, мы пишем обращение в Москву. Реакция местных чиновников незамедлительная и максимально вежливая. Москва – не Россия, это другая страна, другие нравы.
Раньше каждую осень ко дню пожилых людей Сода раздавала пенсионерам наборы собственной продукции. Увесистый набор тянул на семь-восемь килограмм, не меньше: большой пакет стирального порошка, упаковки каустической и пищевой соды, различные средства для чистки сантехники, мытья посуды. Родители жены получали два набора. Раздавали их в Доме Ветеранов. В холле казенного учреждения царило позитивное возбуждение. Бывшие коллеги обнимались, перетирали житейские новости. В специальной комнате стояли столы, за которыми энергичные добровольцы из пенсионерок отыскивали в журналах нужную фамилию, вручали набор в огромной полиэтиленовой «майке».
Тесть расписывался в журнале за двоих. В крайний раз, он было схватил пакеты, пошатнулся, чуть не упал, его подхватили товарищи, курившие у крыльца Дома ветеранов. А я, тогда еще зять в перспективе, ждал его в тачке. Через три месяца, в феврале, его не станет. Я хорошо запомнил крайний наш совместный поход за халявной добычей. Тот раз раздачи подарков стал предельным для большинства ветеранов труда. Сода прекратила баловать пенсионеров.
Я взялся за обе «майки», дотащил до дома будущего тестя и тещи. Они были довольны: хозяйственная мелочь, а приятно. Им надолго хватало моющихся средств, не скажу, что на год, на восемь-девять – наверняка. На следующую осень, если не ошибаюсь, 2014-го, подарочный пакет стал скромнее, мелькал в руках горожан реже. Он был, вроде, подарком ко дню учителя, который выпадает на осень. Не уверен, что в тот год это были моющие средства. Его получила в нашем подъезде соседка, которая до пенсии учительствовала, я уже жил отдельно.
Теща жаловалась, облагоденствовали в тот год лишь бюджетников. В 2015 люди с одинаковыми пакетами осенью по моему маршруту не мелькали совсем. Сменился хозяин (выкупили олигархи) БСК, градообразующего предприятия, сменились порядки, наборы перестали дарить. Горожане особо не обеспокоились, невелика потеря – халявный порошок. Как бы ни респектабельно возрастные горожане не выглядели, все же, старались получить набор. Подарки любят все, у пожилых с ними не густо.
Городскую социалку урезали. Кривотолки породила елка в Старом городе. Едем по маршруту, две женщины громко говорят про необычную городскую елку: «пиксельная», «в темноте красивая, днем просто конус». Усталая с виду женщина, которая сидела через проход от них, неожиданно бодро вклинивается в разговор: «Елка 6 миллионов стоит. Мы, Сода, оплатили. Итальянцы устанавливали». Девушка сзади отреагировала: «Что, наши электрики не могли установить?». «Итальянцам надо работу дать», – прокомментировал бабай с клюкой. «Нашим не надо?» – пошло-поехало.
Усталая женщина отвернулась к окну. Из-за заморской елки коллектив лишился бонусов. Лучше бы на живую ель повесили обычную светодиодную гирлянду, если им так хочется, но не сокращали премии работяг. Не знаю, точно ли Сода оплачивала новогодние приготовления в городе, однако немало удивился, что на них потрачено 115 млн. рублей в 9 городах РБ (АиФ – Уфа, 2 дек 2019). Можно было больнички отремонтировать на эти деньги. Кровати скрепят, проваливаются, простыни застиранные, кормят водянистым пюре и кислой капустой. Праздник нужен, не отрицаю, но швыряться деньгами – мы не настолько богаты. Я взглянул в зеркало на салон, встретился с глазами уставшей женщины. Отвел взгляд: не я отнял премию.
Действительность порой штормит, поэтому меняем идеологические ориентиры с надеждой, что завтра будет лучше, чем вчера. Капитаны все равно путают берега. Богатым любой берег нипочем, давно на золотых парашютах на теплые заморские виллы приземлились. Откуда у них средства шиковать невообразимо с точки зрения простых смертных? Обобрали страну.