Выйди, коханая, в гай
Александр Другов сидел на лавочке и любовался весенним садом. Вишни, как будто засыпанные свежим снегом, источали густой аромат. Готовились расцвести сливы. Со стороны реки пролетела стая гусей. Вожак то и дело выкликал: «Гугут?» Наверное, спрашивал, все ли довольны, что он решил отправиться на озеро. И каждый раз вся стая одобрительно отвечала: «Гэ-гэ!»
В небе нарезали круги стремительные стрижи. Над садом носились скворцы. Слышались птичьи голоса. Слева в соседнем саду старался скворец – трудолюбивый Сальери. За садом в лесопосадке заливался вдохновенный Моцарт – соловей. Гармонию природы не слишком нарушала отдалённая ругань на чьём-то дачном участке и пьяный разговор у соседей справа. До Александра донеслась фраза:
– Вот я не пойму, там на Украине американцы воюют, что ли?
Раздался звонок мобильника. Михаил, однокашник Другова, приглашал его в гости. И не просто так: к нему в гости приехала его двоюродная сестра Оксана. Александр вытер выступивший пот, пригладил короткие тёмно-русые волосы.
Оксана была первой любовью Александра. Общительная, весёлая, с выразительными зелёными глазами и обворожительной улыбкой. Её коса, кудрявые завитки волос на висках вызывали у Другова волну умиления, а внимательный взгляд – жар в груди. Александр мечтал в юности жениться на избраннице.
Однако не вышло с этим. Когда Александр ушёл в армию, Оксане вскружил голову городской парень, и она вышла замуж. Ничего хорошего из этого не получилось. Рассталась она с мужем, когда закончила университет. Оставив дочку на воспитание своим родителям, Оксана упорхнула в Москву. Устроилась там по специальности: преподавательницей английского языка в школе.
Другов, отслужив в армии и закончив пединститут, поработал в местной поселковой школе, а потом как-то так получилось, что стал директором районного музея. Семейная жизнь у него тоже не сложилась, развёлся через пять лет. Сейчас ему уже было 33 года. С женщинами он сходился, но жил недолго. Не мог найти такую, как Оксана. Хоть и остался в душе горький осадок от её измены, но любовь к ней не мог вытравить ничем.
Раздался голос кукушки. Поплыли по воздуху однообразные мелодичные круглые проникновенные звуки. Александру вспомнилось: «Закувала зозуленька…». Мать его возлюбленной – украинка родом из Харькова, с которой будущий муж познакомился на курорте. Она привила дочери любовь к украинским песням. Благодаря Оксане и Александр выучил несколько песен из её репертуара и частенько напевал их, когда думал о любимой.
Он вспомнил ночь, когда признался избраннице в своём чувстве. Тогда, чтобы преодолеть робость, он запел песню: «Нiч яка мiсячна, зоряна, ясная, Видно, хоч голки збирай, Выйди, коханая, працею зморена, Хоч на хвилиночку в гай!»
Оксана тогда засмеялась, ласково-лукаво протянув: «Не-е-т, я в лес не хочу-у!» Ободрённый её тоном, юный Саня продолжил пение, расхрабрился и подхватил возлюбленную на руки после слов:
«Я ж тебе, милая, аж до хатиноньки сам на руках однесу!»
Держать на руках любимую и целовать её – это был счастливейший миг для Александра. Воспоминания охватили его, как морская волна накрывает купальщика с головой.
После, когда его возлюбленная была уже замужем, случайно встретившись однажды в посёлке, Александр и Оксана поговорили, она попросила у него прощения. Другов шёл в гости в предвкушении счастья. Зайдя в обширную ограду, услышал оживлённый разговор из приоткрытых дверей просторного дома.
Сердце бешено застучало, когда до него донёсся голос Оксаны. Разговор слышался на веранде. Александр заглянул туда и был встречен радостными возгласами хозяина и хозяйки.
Михаил хлопнул себя по груди, обтянутой тельняшкой, вышел из-за стола, крепко стиснул приятелю ладонь. Мотнул русоволосой головой, сидевшей на крепкой шее, приглашая садиться. Оксана глядела на Другова ласково-ожидающе и как будто слегка виновато. Всё такая же стройная, очаровательная как в юности.
Брючки и светлая кофточка. Вместо косы – короткая причёска. Он приблизился к ней, чмокнул в щёку.На миг изумрудные очи оказались близко от серых глаз. Курчавый завиток коснулся его носа, отчего у Александра сладко заныло в груди. Жена Михаила, широко улыбаясь, стала потчевать гостя расставленными на столе блюдами. Но хозяин заявил:
– Погоди, надо сначала выпить за встречу! Давайте я вам этого «лыхны», которое сеструха привезла, налью, а сам уж водочки тяпну».
Александр похвалил вино, все поговорили о достоинствах абхазских вин. Оксана рассказала о том, как ездила отдыхать в Абхазию прошлым летом. Постепенно все разговорились. Гость смотрел на Оксану, и ему казалось, что никакого разрыва между ними не было, не было прожитых лет.
Юность словно вернулась к ним. Хозяева тактично поддерживали беседу. Вскоре хозяйка ушла в комнату к внучке, которая смотрела телевизор. Собеседники рассказывали о себе, о друзьях, обо всём на свете. Александр к месту вспомнил смешные истории, которые случались с его знакомыми. Оксана заразительно смеялась, слушая его истории и шутки. Глаза её с восторгом смотрели на Александра.
Речь зашла об интернете. Другов с усмешкой высказался:
– Вот в ЖЖ чего только не пишут, какой только чепухи не встретишь! Одно время, когда в Татарстане какие-то придурки сожгли четыре церкви, которые принадлежали кряшенам, поднялась шумиха. Какой-то шустряк давай статьи клепать о том, что в Татарстане разгораются межнациональная и религиозная вражда. Мол, уже полно русских беженцев.
Михаил захохотал. Оксана невесело усмехнулась и произнесла:
– Вот так и про Украину сейчас пишут наши СМИ, будто тысячи беженцев оттуда стремятся в Россию уехать.
– А что, неправда, что ли? Нет, так будут ещё. Смотри, что там бандеровцы делают, – сказал ей брат.
– Да нет, конечно! У меня есть много знакомых, друзей в Харькове, Киеве. Они говорят, что у них всё спокойно. Это у нас истерию нагоняют. Украинцы оскорблены тем, что Крым у них отобрали. Александр в изумлении смотрел на Оксану. Горячие волны в его груди остывали и уходили куда-то.
– И правильно сделали, что Крым вернули в Россию, – упрямо сдвинув брови, выговаривал Михаил, – А ты знаешь, у нас на работе мужик есть, Петром зовут, так он недавно украинскому своему дружку звонил. Они с ним в армии подружились. Так, знаешь, тот тоже сказал, что у них всё путём. А потом заявил: «Да ты, проклятый москаль, ничего не понимаешь!» И трубку бросил. Петя в шоке. А тот присылает смс-ку: «Ты что, хочешь, чтобы мой дом спалили?» Боятся они там правду говорить.
– Со мной нормально говорили по сотовому, – произнесла Оксана и поджала губы.
Брат перевёл разговор на другую тему. Вскоре он отправился смотреть телефильм, подмигнул приятелю и сказал с намёком:
– А вы сидите, общайтесь хоть до утра.
Однако беседа у оставшейся пары затормозилась. Оксана избегала смотреть в глаза Александру. Тот пытался вспомнить что-нибудь смешное, но в голову ничего не шло. Тогда он спросил:
– Оксана, почему ты так про Крым отозвалась? Ведь он до хрущёвского решения России принадлежал.
– Мало ли что кому когда-то принадлежало?! – воскликнула та. – Греки с древности там живут, что, теперь Крым Греции надо отдать?
– Да, жили. Но к Греции он никогда не относился. И потом, после Одесской трагедии как ты можешь оправдывать нынешнюю украинскую власть?
– Я говорю, что у нас много об этом врут, – с досадой ответила она.
Волны отхлынули, обнажив камень. Камень этот давил своей тяжестью, Александру трудно стало дышать. Глубоко вздохнув, он проговорил:
– Давай повспоминаем нашу юность.
Но Оксана каким-то потускневшим голосом промолвила:
– Нет, поздно уже. Я спать хочу.
Александр попросил её выйти с ним. Они вышли из ограды. Кругом стояла бархатная ночь, вверху торжественно сверкали звёзды. Героически преодолевая тяжесть в груди и наступающее разочарование, Другов начал цитировать текст когда-то любимой ими обоими украинской песни. Оксана оставалась безучастной.
Он попытался обнять её. Однако бывшая подруга резко отстранила его руки, сухо сказала: «Спокойной ночи!» И вошла в ворота. Александр шагал домой. И грустно ему было, и досадно на себя, и жалко своей надежды-мечты неоправдавшейся. В голове упорно крутился мотив украинской песни и строки:
– Ой, дивчино, шумить гай,
Кого любиш, забувай.
В висках с каждым шагом отдавалось: «За-бу-вай, за-бу-вай, за-бу-вай».
Как Алексей избранницу искал
«Любовь – это история жизни женщины, эпизод в жизни мужчины». Однажды Алексей Речкин где-то вычитал это изречение, кажется, французской писательницы, и оно ему понравилось. Удивился, что бывают такие умные женщины. Алексею в этом году исполнилось двадцать семь лет. У него было много романов, и все скоротечные. Среди приятелей Алёша слыл бабником.
В компании парней отзывался об особах слабого пола скептически. Хотя о своих «победах» не болтал, как другие. Жил Речкин в общежитии. К списку любовниц со времени учёбы в университете прибавились жительницы этой общаги. Однако с некоторых пор Лёша решил по месту жительства романов не заводить. Переключился на коллег по работе.
В офисе их компании до половины работников относились к прекрасной половине человечества. Многие из них хороши. Особенно стройная брюнеточка с выразительными глазами цвета малахита. Саня пригласил её после работы прогуляться по набережной. Та лишь улыбнулась. За ней обычно заезжал мужчина на мерседесе. Полный, с бородкой, самодовольный.
В тот день он вовремя не приехал, и брюнетка согласилась поехать с Речкиным на автобусе. Они гуляли по набережной, Алёша рассказывал о службе в армии, о том, как красив Урал, его родной край. В сентябре леса, покрывающие Уральские горы, радуют взоры красной, жёлтой, оранжевой листвой. Багрец и золото…
Девушка читала стихи Марины Цветаевой. Саню умиляло благоговение, с которым она относилась к поэтессе, её наивная гордость, что она является её тёзкой. Потом он найдёт афоризм Цветаевой и прочитает его девушке. О согласованности душ.
Особо выделив вторую часть: «Итак, чтобы люди друг друга понимали, надо, чтобы они шли или лежали рядом».
Ну, это Речкин скажет уже на второй день. После того, как приведёт к себе в комнату Марину, угостит её как положено. Одарит её ласками, ну и так далее… Бывший кавалер Марины будет пробовать вернуть её. Устроит разборки с Алексеем.
Речкин даст ему от ворот поворот. И будет горд своей решительностью. И тем, что девушка бросила ради него богатого мужика. Только отношения с Мариной оказались недолгими. Однажды в курилке один парень скажет ему, что бывший хахаль Маринки – женатик, отец двоих детей.
После этого Саня заявит подруге, что они не подходят друг другу. Мол, это был всего лишь эпизод жизни. Прямо как в афоризме. Нет, Алёшу нельзя считать безнравственным человеком. Он искал девушку своей мечты, единственную и неповторимую.
И чтобы никаких женатых любовников у неё не имелось. Вскоре оказалось, что в роли единственной может оказаться и женщина с опытом. Давненько Речкин заглядывался на тридцатилетнюю коллегу Зою. Тайком любовался её фигурой, охотно разговаривал с ней в свободное время. Радовался её обаятельной улыбке.
Она растила дочку, имела мужа. Муж, правда, непутёвый Зое попался. То одну, то другую любовницу заводил. И всё грозился уйти из семьи. Об этом Речкин знал из рассказов Зои своим подругам, случайным свидетелем коих оказывался. Алексей думал о том, какой дурачина супруг Зои. От такой женщины бегать, это надо быть совсем бестолковым или издевателем.
Однажды несчастная женщина поведала приятельницам, что муж объявил ей об окончательном уходе к очередной пассии. Алёша решил действовать. Пригласил коллегу в субботу прогуляться по набережной. Та удивилась. Подумав, согласилась. Алексей и Зоя гуляли, затем катались на велосипедном экипаже.
С удовольствием смотрели на реку и строения на другом берегу, на два огромных колеса обозрения в парке. Дочку женщина увезла к бабушке. В воскресенье они отправились на другой берег. Колесо обозрения плавно возносило их кабину ввысь. Будто на воздушном шаре поднимались в небо.
Они любовались рекой, кремлём на другом берегу. Речкин рассказывал смешные случаи из армейской и студенческой жизни, восторженно вспоминал родной край. Зоя мягко улыбалась, внимательно слушала. Показала фотографию дочки.
Алёша влюбился в эту скромную, милую женщину. Но, чтобы понимать друг друга, конечно, надо не только сидеть и шагать, но и лежать рядом… Хорошо, что его сосед по комнате находился в командировке. Алексей Речкин нашёл, наконец, свой идеал.
Он, правда, оказался не таким, каким Лёша вначале его представлял. Женщина с ребёнком… Но он любил и Зою, и дочку, представляя себя её отцом. Друзья спрашивали Речкина, дескать, что это ты сияешь как майское солнышко?
Лёшино блаженство длилось целый месяц. Затем Зоя сказала, что муж кается в измене, в уходе от неё. Назад просится. И дочка очень соскучилась по папе. Негоже ребёнка разлучать с отцом. А потому, мол, Лёша, прости меня, но ничего у нас с тобой не получится. Найдёшь себе другую, помоложе. Пришло время для Алексея переосмыслить свою жизнь…