Алекс Багенге: Террор оружейников

Мирс Джеро сидел в служебном кабинете и задницей чувствовал приближение лично к нему больших неприятностей.

Чутью отчасти помогал тот самый приобретённый цинизм. Спустя пять лет службы поневоле перестаёшь верить в чудесное спасение и удачу – да и в романтику тоже. Другими словами, после пяти лет службы чутью уже ничего не мешает. Оно существует в чистом и незапятнанном виде.

Чутьё упорно твердило: ягуар Мирс допрыгался. Допрыгался даже без этой истории с внешним вторжением.

Им заинтересовалась Лика Камо – правая рука Тои Багенге. Суровая воительница и олицетворение закона мегаполиса. Его символ. Идеал для любого сотрудника Управления.

Мирс восхищался ею. Как и многие. Как и многие другие сотрудники, на ящик стола он повесил её рисунки. Со временем это превратилось в некий стандарт на службе – портреты подполковника Тои Багенге на стенах, и многочисленные арты майора Лики Камо по тумбочкам, столам и планшетам.

Мирс восхищался её талантом оперативника, её программой Ти-Лэев и её успехом в борьбе с организованной преступностью. Он восхищался её бойцовскими качествами, способностью выслеживать преступников и даже её внешностью. Но восхищение не мешало ему бояться. Бояться именно сейчас, когда он твёрдо знал – Лика Камо целенаправленно шла за ним.

Раз за разом он задавал себе нелёгкий вопрос – как же так произошло, что он, с отличием окончивший учёбу в Академии и поклявшийся преданно служить идеалам Абрафо, связался с Алексом Бегенге? А потом и с Фрей Мэйтата?

Но в том-то всё и дело. Его ответы самому себе пронизывала горечь – он знал, как именно это произошло, и знал почему. И никогда не отказался бы изменить своё решение.

Мирс сидел за компьютером и не знал, куда деваться от чувства надвигающейся на него беды.

Спустя час беда неспешно, но уверенно, зашла в его кабинет.

Лика Камо зашла в его кабинет без стука. Мирс понимал – это элемент психологического давления. Как и нарочитые следы изучения его дел и рапортов. Как и нарочито казённое письмо, предупреждающее его о визите. Казённое – как и дух кабинета, в котором он сейчас сидел и уже не чувствовал себя его хозяином.

На секунду он его даже возненавидел.

Лика Камо прошла к его столу. Гибкая, с хищной грацией. Уставные чёрные бриджи и безрукавка с нашивками. Два пистолета с потертыми рукоятями. Цепкий взгляд зелёных глаз. Слегка грубые черты лица, характерные для вида Камо. И полное отсутствие звуков. Ни шума шагов, ни даже еле заметного скрипа кожаных ремней, удерживающих пистолеты.

Он встал, а она села на хлипкий скрипучий стул, на который старались не садиться его посетители – что тоже играло роль психологического давления на них. Но Лика Камо была точно такой же казённой, как и его мебель. А может – даже более.

Барсица откинулась на спинку. Стул протяжно заскрипел. Ноги она положила на соседний. Длинный пушистый хвост улегся на стол, прямо поверх его бумаг.

Он молча посмотрел на него.

– Садитесь, Мирс Джеро.

Ему захотелось повернуться к ней спиной и посмотреть в окно, на великий черноводный Арсин. Повернуться, чтобы не играть в её игры и не идти у неё на поводу. Окинуть взглядом величественные статуи Арахо, возвышающиеся над городом древними исполинами. Втянуть прохладный и освежающий запах черной воды, неторопливо несущей свою массу к далёкому черному океану.

Но он не мог. В его кабинете не было окон.

А потому он просто сел, продолжая глядеть на её хвост, белый распушённый кончик которого чувствовал себя полным хозяином на его столе.

Лика Камо, не торопясь, заставляя его ещё глубже окунуться в омут предстоящего разговора, достала из кармана пластиковую капсулу и рассеянно покрутила ее в руках.

– Не хотите выпить чего-нибудь, Мирс?

– Не откажусь. Вам налить?

Он встал и повернулся к высокому шкафу. Открыл дверцу, достал две чашки. Вопросительно посмотрел на Лику.

– Воды, пожалуйста.

Он налил в одну чашку воды и поставил на стол, рядом с её хвостом. Изучающе оглядел содержимое шкафа. Кроме графина с водой, в нем находились несколько капсул с напитком правды, алкоголь – послабее и покрепче, а также пистолет. Последний крепился к боковой внутренней стенке так, чтобы имелась возможность его быстро выхватить. Он всегда держал его на боевом взводе.

Погладив рукоять пистолета, Мирс выбрал алкоголь покрепче и плеснул себе немного на дно чашки.

Он повернулся к Лике Камо.

– Так чем обязан визиту, мэм?

– Многим чем обязаны, Мирс Джеро. Вашим связям с Алексом Багенге, например.

– Боюсь, вы слишком громко называете их связью, мэм.

Лика Камо медленно положила на стол капсулу с напитком правды. Следом так же медленно появился диктофон. Он аккуратно устроился рядом с капсулой.

Включив кнопку записи, она вновь откинулась на спинку стула, неторопливо размышляя, с чего начать допрос. Чем закончится их разговор, Лика знала и так. Существовало не много вариантов его окончания. И свои пистолеты она сняла с предохранителей заранее.

Мирс Джеро – опытный сотрудник. К нему будет трудно подкопаться даже с напитком правды в стакане. Кого иного она сумела бы запугать. Но, едва взглянув на Мирса, тут же поняла: с ним ничего не выйдет. Слишком уж крепкий камушек.

Допустим, Мирс предатель. В таком случае он быстро признается в этом, выпив напиток правды. Если предатель и не выпьет – то, разумеется, солжёт.

Допустим, Мирс не предатель. Тогда проверка напитком не принесет результата. Более того, подобное недоверие развяжет ему руки, и он своими прямыми ответами не даст ей ничего, что помогло бы в расследованиях и поиске Алекса. А если не предатель и не выпьет – то может оказать существенную помощь. Но, только если знает что-нибудь. А если не знает?

И все же – что может знать Мирс? Про Алекса, про новое оружие, про клан Жерло и про Читемо? Слишком много вопросов, хотя Тоя приказала ей заниматься только поисками Алекса.

Стоп. Начнём заново. Итак, Алексу Лика не верила. А Мирс имеет к нему явное отношение. А ещё его подопечный квартал Лахотэ входит в зону влияния самого успешного на сегодняшний день оружейного клана. Именно деятельность Алекса позволила клану Жерло так разрастись. Если же ягуар-Барцу связан с Алексом, то с большей долей вероятности имеет отношение и к оружейникам.

Она вытянет из Мирса всё. Вначале без напитка правды. Потом с ним. И сравнит. Если Мирс солжёт, то умрёт прямо здесь, а тому, кто займет его место Барцу в квартале Лахотэ, придётся оттирать остатки Мирсовых мозгов с потолка и стен. Впрочем, Мирс умрёт как в случае лжи, так и в случае своего явного предательства.

Ей не доставит удовольствие его смерть. Наоборот, она станет сожалеть о ней. Но таков мир, так в нём всё устроено.

Интересно, вдруг подумалось ей, а Алекс сожалеет о своих жертвах? Являются ли они к нему во снах, или же в часы бессонницы? Или они приходят к нему вереницей истерзанных тел, когда он закрывает глаза?

Вряд ли, сама себе ответила она. Вряд ли, ибо ни один серийный или массовый убийца из всех, кого она повидала, о своих жертвах не сожалел. Она знала это абсолютно точно – напиток правды умел развязывать язык.

***

– Как давно вы знакомы с Алексом Багенге?

– Год и два месяца, – Мирс отвечал спокойно и уверенно, расслаблено откинувшись на своём кресле и удерживая в руках чашку с алкоголем.

Он лакал, смакуя, наслаждаясь его обжигающим вкусом и расслабляющим действием

– При каких обстоятельствах вы познакомились?

– Я вёл дело, связанное с похищениями тери. Оно есть в архивах Управления. Тогда в Барцу поступило несколько обращений, будто бы исчезло несколько тери. Опросив родственников пропавших, а также очевидцев, я быстро вышел на небольшую местную банду. Разумеется, я знал про них и раньше, но ничего серьёзного за ними не числилось. Да и выглядели они обычной молодёжной шайкой, коих полно в каждом квартале. У них даже названия собственного не имелось.

Как оказалось, они попали под влияние одной из банд покрупнее, из квартала Аро. А те, в свою очередь, решили заняться торговлей органами. Потом, когда я подал рапорт, Абрафо провело операцию по их зачистке, а также по ликвидации их заказчиков в квартале Харофу. Те события вообще много чего за собой потянули в расследованиях по организованной преступности, но это вы и без меня знаете. Все операции, насколько я помню, проходили именно под вашим руководством.

Пока я искал и опрашивал свидетелей, члены шайки, в свою очередь, разузнали, что полиция наводит о них справки. За похищение тери им всем грозила смертная казнь, а следов они оставили много. Не понимаю, как они вообще пошли на такое тяжёлое преступление. Но, они решили заодно разобраться и со мной. Терять им было уже нечего.

Они напали на меня вечером. Это произошло здесь, на улице, когда я открывал дверь. Днём я собрал достаточно улик против них и шёл к себе, чтобы составить рапорт и вызвать группу спецназа для ареста. Они хотели взять меня живым, а потому стреляли из шокера. А чтобы Управление хватилось меня как можно позднее, одновременно они похитили мою жену и детеныша.

Мирс прервался и полакал из чашки. Он не выглядел расстроенным воспоминаниями. Скорее, наоборот, ему нравилось вспоминать и нравилось, как он повёл себя тогда. Лика его понимала – Мирс действительно имел право гордиться тем, как выбрался из своего плена.

Но самое главное – своим побегом он заслужил уважение обитателей квартала. Традиционно Барцу не любили, как вообще не любят полицию. И все сотрудники Барцу были очень уязвимы, так как жили бок о бок с другими тери.

– Очнувшись, я сумел освободиться и убить своего охранника. Я помню, как трудно мне далось решение напасть на него. В Академии нам пытались вдолбить эту простую истину, с правильным выбором между действием и бездействием, но пока сам не встанешь перед ним, не поймёшь, решишься или нет. Бороться со страхом очень трудно. Я смог его побороть, и дальше все оказалось просто. Те тери, из банды, они не умели ни драться, ни хорошо стрелять.

Завладев оружием, я начал перестрелку с остальными. О похищении своей семьи я тогда не знал. Их держали в отдельной комнате. Я перестрелял почти всех бандитов, когда наткнулся на Алекса. К тому времени меня самого зацепили несколько раз, и я истекал кровью. Оказалось, Алекс случайно увидел на улице, как увозили мою семью. Он не совсем понял, что происходит, и решил проследить за ними. Наблюдая за заброшенным домом, в который нас привезли, он услышал выстрелы. Некоторое время он колебался, стоит ли вмешиваться в разборки между бандами. А потом решил напасть и найти ту самку с детёнышем – в его понимании, на бандитов они совсем не походили.

Именно Алекс помог мне и моей семье оттуда выбраться. Так и началось наше знакомство.

– В вашем рапорте по тому делу не содержится никакой информации о присутствии Алекса в тот день. Почему?

– Разве? – вибриссы на морде Мирса приподнялись, демонстрируя удивление. Но продолжил он на тон холоднее. – Вы ошибаетесь, госпожа майор. В рапорте всё описано именно так, как я только что рассказал.

– Я читала ваш рапорт, Мирс, – Тоя против воли начала злиться.

– Что ж, а я его лично писал. В моём компьютере есть заверенная системой копия. На ней стоит номер входящего документа. Более того, когда Алекс начал свой террор против оружейников, в Абрафо вспомнили про мой рапорт и ко мне приезжал один из следователей. Он расспрашивал меня про Алекса.

Лика Камо уставилась на него, не веря своим ушам. Она не могла ошибиться с рапортом Мирса – Лика прочитала его ночью, после того, как покинула кабинет Тои Багенге и начала копать под ягуара. А раньше, когда они с Тоей пытались поймать Алекса, главный компьютер ни разу не выдал им рапорт Мирса, хотя поиск его имени по докладам из Барцу велся постоянно.

Вот только зачем Мирсу лгать о рапорте? Она может проверить его двумя разными способами – заглянув в его компьютер и предложив ему напиток правды. И если он лжец, то его холодный труп ещё сегодня увезут в крематорий.

Но на лжеца ягуар-полицейский сейчас не походил.

– А кто именно из следователей приезжал к вам беседовать об Алексе, вы помните?

– Нет, но могу посмотреть в компьютере. Я записываю все свои встречи.

– Даже с Алексом Багенге? – не смогла удержаться она.

Он уставился на неё тяжелым взглядом. В его глазах она разглядела угольки ярости. Он не боялся её, а на субординацию ему было уже наплевать. Чем закончиться их встреча, он и так хорошо знал.

Но от резкого слова всё же удержался.

– Да, и с Алексом Багенге тоже, – раздельно произнёс он.

Лика решила немного ослабить давление.

– Извините, Мирс. Посмотрите, с кем именно из следователей вы тогда встречались.

Ягуар не ответил, но перенёс внимание на компьютер. Несколько минут он искал нужный документ – видимо, точную дату встречи он тоже не помнил. Впрочем, неудивительно, для него она была обычной рабочей беседой.

– Вот, нашёл, – его голос вновь стал спокойным. Кажется, его самого смутила собственная вспышка ярости. – Его звали Млат Саеда.

Сердце Лики забилось сильнее. Она пододвинула к себе второй стул поближе, согнув лежащие на нём ноги. Кончик хвоста образовал колечко и начал задумчиво описывать круги, тихо шурша бумагами на столе Мирса.

Млат Саеда последние полгода руководил уголовным отделом Абрафо. Он имел репутацию одного из лучших следователей Управления. Именно Млат занимался расследованием убийств, совершённых Читемо. И через них мог выйти на Алекса. Такое вполне вероятно.

– Скажите, Мирс, как часто вы встречаетесь с тех пор с Алексом Багенге?

– Примерно раз в три недели.

Ягуар встал, открыл шкаф, задумчиво посмотрел в него, вытащил бутылку с водой и плеснул себе в чашку.

Лике Камо предлагать не стал, но бутылку поставил на стол.

– И служебную информацию какого рода вы ему сообщаете?

– Никакой.

Здесь Лика Камо споткнулась. Версия о том, что Мирс помогает Алексу, слабела на глазах.

– Где вы встречаетесь с Алексом и чем занимаетесь?

– Обычно в баре. Сидим и пьём пиво.

– И о чём вы с ним разговариваете?

– О моей семье, о городе – об архитектуре, например. Он также рассказывает мне о своих путешествиях в других мирах.

– То есть, он никогда не расспрашивал вас о какой-либо информации из Управления?

– Нет, никогда.

Кажется, разговор заходит в тупик, – подумала Лика.

– И вы ни разу не делали попытки его арестовать?

– Нет, не делал.

– Почему?

Мирс помолчал, подбирая слова.

– Во-первых, один я бы не справился. Во-вторых, Управление, по факту, само не предприняло попытки ареста Алекса Багенге после моего рапорта. Да, ко мне приехал Млат Саеда, он расспросил про Алекса – и всё. А потом Алекс начал свою кампанию против оружейников. Я искренне считал, что Алекс действовал с ведома Управления. Либо даже работал на него. То есть, на нас.

– Что? – от удивления Лика скинула ноги со стула. Хвост тоже свалился вниз и с негодованием мотанул по полу, собирая пыль.

– Алекс ведь постоянно бывает в квартале Абрафо. И он встречается с Тоей Багенге.

Лике показалось, будто она попала в другую реальность.

– Алекс сбежал из тюрьмы, убив двух наших, Мирс! Как, скажи на милость, он может на нас работать?

– Не знаю, – признал Мирс. – Но выглядит со стороны именно так. Да и все наши к этому склоняются.

– Кто – все?

– Ребята из Барцу, – пожал плечами ягуар.

Лика несколько раз погладила себе голову, пытаясь привести мысли в порядок.

– А почему Алекс вдруг начал террор против оружейников?

– Ему это показалось хорошей идеей. Вначале. Чем-то его закусило то самое похищение, когда он меня спас. И он подумал, что уничтожив оружейные банды, криминальную обстановку сведет к минимуму. Да я и сам всегда так считал. В общем, он начал методичную зачистку, с теми самыми акциями устрашения.

– И ничего не вышло?

– И ничего не вышло. Мы ошибались. Только я-то был лишь наблюдателем. А Алекс, зачистив три оружейных клана, уже и не знал, что делать. Причина крылась не в оружейниках, а в нас самих, в обществе тери. Убрав банды и нарушив хрупкое равновесие между законом и беззаконием, он ничего не предложил взамен, чтобы заполнить образовавшийся вакуум. В теории он создал порядок, но на практике его ещё необходимо было постоянно поддерживать. В общем, Алекс пал бы жертвой собственной риторики, не появись Фрей Мэйтата.

Лика Камо встала со стула и начала расхаживать по кабинету. Она не любила долго сидеть неподвижно. Ей всё время хотелось двигаться и что-нибудь делать или даже просто держать в руках. Например, пистолеты. Но так как пистолеты в её руках сильно нервировали других тери, рядом с которыми она находилась, то приходилось сдерживаться

– Расскажите о Фрей.

– Фрей Мэйтата – глава клана Жерло. Крупная группировка, которая участвует в обороте оружия. Возможно даже, она занимается его изготовлением. Я писал отдельный рапорт по ней, так как управление кланом осуществляется из квартала Аро, а он находится за пределами моей территории.

– Я не припомню такого рапорта в вашем деле.

– И, тем не менее, он есть. В моём компьютере вы также можете найти его копию и входящий номер, зарегистрированный в Абрафо.

– Хорошо. При каких обстоятельствах вы познакомились с Фрей Мэйтата?

– Она сама явилась сюда, в Барцу, спустя примерно два месяца после того самого похищения. Фрей искала Алекса и хотела, чтобы я устроил ей встречу. Даже не представляю, как она на меня вышла. Впрочем, у неё имелся прекрасный стимул. В этом районе клан Жерло оставался последним из оружейников. Клан был настолько мелким, что никому до него не имелось дела. Ну, кроме Алекса. А Фрей очень хотелось жить. Вот она и искала Алекса, чтобы договориться.

– И, конечно же, вы устроили им встречу?

– Нет. Я никогда не имел выходов на Алекса. Он постоянно перемещается. Бывает, его закидывает в Эйоланд несколько раз подряд. А потом месяц его носит по иным мирам. Но, вновь вмешался случай. Фрей просто невероятно повезло: выйдя из моего кабинета, она нос к носу столкнулась с Алексом на улице. И они договорились.

– И вы знаете, о чём именно?

– В подробностях – нет. И только недавно узнал отдельные моменты их договорённости. В числе прочего Фрей обязалась расширить своё влияние на возможное число кварталов и не допускать в них деятельности других группировок. Алекс, в свою очередь, пообещал ей помогать в ликвидации особо ретивых конкурентов. На данный момент наши шесть кварталов имеют самые низкие показатели преступности в Эйоланде. То есть, Фрей Мэйтата со своим кланом полностью заполнила тот самый вакуум, который создал Алекс.

– А в каких отношениях с Фрей находятся Барцу?

– Поначалу мы пытались ограничивать её влияние. Не в силах справиться с ней, мы завалили Абрафо рапортами. Всё оказалось бестолку. Тогда мы объединились участками и попытались сами вести с ней борьбу административными методами. Воевать с ней оружием, разумеется, мы не могли – на сегодняшний день она имеет прекрасно вооружённую и подготовленную армию примерно в двести тери.

– В двести? – Лика не поверила своим ушам. – Она создала армию, а вы ничего не докладывали в Управление?

– Послушайте, госпожа майор, – Мирс тоже поднялся и навис над столом, уперев в него широкие ладони. Его когти непроизвольно царапнули по столешнице, обдирая лакированное покрытие.

– Мы с вами всё время говорим о рапортах, – он легонько постучал по компьютеру. – И я, и остальные Барцу – мы все писали рапорты наверх. Много. Часто. Каждый, сука, хренов день писали. Если вы не верите мне, вы можете заехать в участок Барцу квартала Аро и посмотреть их копии документов. Мы здесь вели войну с Фрей проклятый долгий год! И никто, никто из Управления не приволок сюда свой хвост, чтобы нам помочь!

Снова вот оно, предательство, подумала Лика. Вновь все нити тянулись в Управление. Как она и боялась, крот действительно сидел у них, там, в квартале Абрафо. И, мало того, что давно сидел, так ещё и не один.

А ведь как всё ловко у них вышло: нужно лишь совсем немного править поступающие сводки и удалять единичные рапорты – и та картина, которую видят они с Тоей, вдруг начинает сильно отличаться от происходящего на самом деле.

– Вы сказали – поначалу. Поначалу пытались воевать. А потом?

– А потом мы заключили с Фрей договор, – едко произнёс Мирс. – Все мы, Барцу из шести кварталов, заключили с ней сраный договор. Она сама нам его предложила. А мы все, мать её, на него согласились.

***

Все маленькие дети любых миров и любых видов любят играть.

Любимая игра любого маленького барсенка – прыгать.

Выйдя из каморки в просторное помещение склада, Миса потянулась. Медленные ломаные движения, характерные для любого только что проснувшегося существа, быстро обрели пластичность и гибкость – характерные для любых детей. Глаза распахнулись шире, суставы щёлкнули от потягивания, расслабленные мышцы свернулись в пружину, готовые выплеснуть избыток энергии, присущий любому растущему организму.

Миса, оттолкнувшись от бетонного пола, с места выпрыгнула вверх и сделала сальто назад. Её хвост описал в воздухе идеальную окружность. Затем непринуждённо, легко и естественно, она взметнулась к стене, оттолкнулась от неё ещё выше, вверх, к потолку, коснулась его всеми лапами, скользнула мимо лампочки, и мягко приземлилась на пол.

Корн Мэйтата, главный специалист по оружию в клане Жерло, не обратил на неё ровно никакого внимания, продолжая изучать разобранную на столе винтовку. Отцу пятерых детей – маленьких, вездесущих енотов – ему часто казалось, что дома их в три раза больше. За время своего многодетного отцовства он давно приучился к спокойствию и индифферентности ко всем детским играм – до тех пор, пока отпрыски не пытались собрать зажигательную бомбу и привести её в действие под обеденным столом.

В последнем случае, как любой нормальный отец, он вмешивался. То есть, критиковал конструкцию и требовал немедленно переместиться на улицу.

Отец пятерых детей, он старался находиться дома как можно реже, а на работе как можно чаще – в тишине и прохладе оружейной. И искренне удивился, когда жена сообщила ему о предстоящем рождении шестого.

А потому, Корн не обращал на детёныша-барса совершенно никакого внимания. Пусть бегает и прыгает, сколь в душе угодно. Главное – чтобы не пыталась играть в войну с заряженным оружием и не кидалась гранатами.

Мису, впрочем, оружие не интересовало. Оно имело слишком резкий запах и неприятно пачкало шерсть смазкой.

Она легко вспрыгнула на трёхметровый контейнер – судя по запаху как раз набитый оружием, и принялась играть с куском провода, свисающим с потолка.

Мысли об оружии, запах которого наполнял склад, расстроили её. Её родители не имели оружия – и они исчезли. Все остальные взрослые, которых она видела после исчезновения родителей, оружием владели.

Нет ли тут связи?

А она, маленькая Миса, пообещала дяде Алексу его слушаться. А значит, стараться вести себя как взрослая. И, скорее всего, ей тоже придётся носить оружие.

Крутанувшись в воздухе, она спрыгнула с контейнера и, изображая маленькую охотницу, подкралась к одному из вскрытых ящиков. Оружие пахло металлом и смазкой. Брать его в руки не хотелось.

Она подумала. Затем, в три прыжка, вновь оказалась на контейнере и стукнула лапой по проводу. Тот закачался и она, упав на спину, принялась его ловить.

А про оружие лучше спросить дядю Алекса, мельком подумала она.

***

Алекс Багенге и Фрей Мэйтата спустились по серой бетонной лестнице в такой же серый бетонный зал. Зал, в отличие от лестницы, заливало светом – жёлтым, тёплым потоком из широких чистых окон под потолком; и чуть менее жёлтым и менее тёплым от широких плафонов.

База клана Жерло находилась в большом приземистом нежилом здании. Когда-то давно, наверное, ещё во времена предтеч, здесь могла располагаться какая-нибудь фабрика. С тех пор шестиэтажный, с высокими потолками и обширными помещениями, похожий на громадный кирпич, бетонный блок не пустовал ни разу. Однако в последние несколько лет из-за окончания строительства огромного, в шестьдесят этажей, жилого небоскрёба, территория бывшей фабрики начала приходить в упадок.

Пять месяцев назад Фрей взяла её в аренду у администрации квартала, вместе с прилегающей к ней промзоной. Администрация поначалу возражала, но Фрей и здесь удалось договориться. Разумеется, местные власти отправили в Совет соответствующий доклад. А когда на него не последовало реакции, постепенно смирились и начали работать с Фрей плотнее.

Фрей быстро привела базу в порядок, организовала склады, магазин, лабораторию и небольшой закрытый полигон для испытаний, линию для производства боеприпасов и небольшой заводик по изготовлению оружия. Хватило места и под мастерские. И, конечно, для казарм.

Примерно треть территории Фрей сдала в субаренду. Неожиданно нашлось много желающих, так как Жерло обеспечивало железный порядок в пределах подконтрольных кварталов.

Сама удивлённая успехом с субарендой, Фрей начала развивать это направление новой для неё деятельности в остальных пяти своих кварталах. Дела и там пошли в гору. Предтечи, как и послевоенные тери, возводили едва ли не вечные сооружения, так что отдельные нежилые здания вполне по силам было привести в порядок и использовать. Часть помещений заняли подразделения её клана, но в основном Фрей делала ставку на развитие малого бизнеса на подконтрольной территории.

Два месяца назад, представитель власти в квартале Аро, устав строчить рапорты о клане Жерло в Совет, прочитал два отчёта. Один от собственной бухгалтерии, второй от Барцу. Вывод из отчётов оказался для него горек, как капля спирта – доходы стали резко расти, а преступность падать. Впервые за много лет появилась перспектива найти собственные средства на социально значимые и остро необходимые объекты. Например, на больницу. Он смирил свою гордость – ведь деньги так или иначе поступали от организованной преступности – и направился к Фрей договариваться дальше.

Благодаря убийце-леопарду, Фрей, не смотря на юность, сумела осознать очень неудобный факт: деньги не являются гарантом безопасности. Слишком многое невозможно купить. Например, нельзя купить за деньги Абрафо, Барцу и Алекса. Со всеми вытекающими.

Зато их всех возможно было купить не за деньги, а опосредованно. В частности, предложив каждому из них нечто очень нужное.

А потому Фрей стремилась как можно быстрее легализоваться. Ибо предложение, исходящее от серьёзной законной компании, принять куда легче, нежели от преступного клана.

Когда Фрей и Алекс спустились вниз и шагнули через проём в зал небольшого склада, им в нос ударили густые запахи смазки и металла. В помещении стояла тишина – оно служило вотчиной Корна Мэйтата, главного оружейного специалиста клана Жерло. Сам Корн восседал у дальнего стола, с увеличительной лупой на глазу, разглядывая деталь от винтовки и делая записи в планшете. На вошедших он не обратил никакого внимания.

Фрей заметила, как над контейнером, стоявшим посреди склада, мелькнула тень. Она потянулась за пистолетом, но Алекс мягко задержал её руку.

Тем временем, маленькая фигурка легко вспрыгнула на потолок, зацепившись за несущую балку всеми четырьмя лапами и повиснув на нём головой вниз.

Кажется, подумала Фрей, Корн начал натаскивать кого-то из своих детенышей. Впрочем, еноты хоть и отлично лазали, но подобной прыгучестью не отличались. Как и настолько длинным хвостом.

Детёныш, заметив их, спрыгнул с пятиметровой высоты сразу на пол, перекувыркнувшись в воздухе. Приземлившись, тут же бросился к ним, задрав вверх пушистый хвост.

Да ведь это Камо, удивилась Фрей.

Детёныш, издав воинственный крик, с разбегу прыгнул на Алекса, растопырив все лапы. Тот попытался поймать его в полёте, но ему не хватило веса, чтобы остановить такую инерцию, и он завалился на спину, сжимая довольного собой барсёнка.

Побарахтавшись немного на полу, он сдался и отпустил детёныша. Тот победно пискнул, оттолкнулся от его груди и, сделав кувырок в воздухе, приземлился рядом с ним на ноги.

Обалдевшая от происходящего, Фрей, наконец, разглядела в барсенке самочку лет восьми, чрезмерно худую и одетую в короткие шортики. Сквозь покрывавшую их грязь едва различался синий цвет.

Алекс со стоном сел.

– Фрей, познакомься – Миса Камо. Эээ… Временно исполняющая обязанности моего детёныша, видимо. Миса – это тетя Фрей, временная хозяйка всех окрестных кварталов.

– Привет, Миса, – Фрей улыбнулась барсёнку, пытаясь скрыть смятение.

– Привет… – тихо и смущённо поздоровалась Миса. Она сцепила руки и подняла их к мордочке. Хвост трижды обернулся вокруг ног, подчёркивая смущение.

Какая же она худая, вновь подумала Фрей.

Алекс, картинно кряхтя и держась за поясницу, встал. Потом резко схватил Мису, оторвал от пола и прижал к себе.

– Маленькая негодяйка-охотница, – шутливо прорычал он. Довольная Миса тут же уронила на его плечо голову и сунула в рот палец, принявшись его грызть.

Алекс опустил её на пол.

– Фрей, у тебя найдётся, чем её накормить и во что одеть? Желательно ещё засунуть в душ на пару минут.

Фрей взлохматила себе шерсть на макушке и взялась за рацию.

Они перепоручили Мису пожилой самке Мэйтата из клана Жерло. Та, осмотрев Мису, пообещала сводить её к швеям и придумать что-нибудь с новой одеждой.

Когда они ушли, Фрей спросила:

– Откуда она у тебя?

– Подобрал на улице. Здесь, в квартале Аро. Её родители исчезли. А я не смог проехать мимо, – он нахмурился, вспоминая их встречу с Мисой.

– И?

– Что и?

– Что ты собираешься с ней делать?

– Попрошу Мирса устроить её в школу и разузнать по поводу соцобеспечения.

– Хорошая затея, – скептически прокомментировала Фрей. – Кого запишешь в качестве родителей? Себя? Алекс, кроме всего прочего, детям необходимо ещё и воспитание.

– Фрей, я понимаю, о чём ты. Да, отец из меня никакой. Более того – меня в любой момент могут убить или арестовать. Но если бы не я, она бы даже не пережила сегодняшнее утро. И не говори мне про интернат – ваши интернаты точная модель дна Эйоланда, где никому на самом деле нет дела до этих малышей.

– А тебе, психопату-убийце, значит, есть до них дело?

Фрей тут же прикусила язык, но поздно.

Алекс наклонился и заглянул ей в глаза. Их носы почти соприкоснулись. В его взгляде она разглядела ту самую картину, которая обычно её так пугала – грозящую затопить бездну ненависти и острое желание разодрать её на куски.

– Да, мне есть до них дело. Это вы, со своей животной жестокостью и цинизмом, любите так лицемерно рассуждать, какой я монстр. Вы легко продаёте друг друга, предаёте, убиваете, поедаете, в конце концов – а потом удивляетесь, когда за вами приходит такой, как я. Ты думаешь, я сразу начал здесь карьеру убийцы? Нет, Фрей. Но каждый, сука, раз, когда я оказывался в Эйоланде, меня пытались продать и предать такие, как ты. Потому что я выглядел слишком маленьким и беззащитным. До меня не имелось дела ни Абрафо, ни Барцу, ни Совету, а вы все, жители этого сраного города, лишь хотели мною воспользоваться. Для меня именно вы все монстры, Фрей. Вы привыкли жить здесь и избегать опасностей города, но я-то был гостем и не умел играть по вашим правилам. Вы пытались проглотить меня – а не вышло. Подавились. Ты можешь сказать, что я забрал Мису с улицы только из упрямства. Но мне наплевать на твоё мнение и вообще на любое другое. Так что, Фрей – прекрати кидать говно на вентилятор. Иначе я за себя не отвечаю.