Людвиг Узурпатор: Или как создать империю с нуля!

Глава 4 – Условия

Смеркалось. Первые звёзды, стеснительно вынырнув из-за туч, украсили чужое для меня небо. Сидя на скамейке у домика покойного старейшины, задрав голову, молча глядел вверх в надежде увидеть знакомую яркую полярную звезду, ковшеподобную большую медведицу ну или хоть что-то, отдалённо напоминающее небо моего мира.

Ничего. Даже периодически проплывающие пухлые облака не могли скрыть, оправдать отсутствия всего того, к чему я привык в прошлой жизни. Деньги, власть, интернет, красивые женщины модельной внешности и, конечно же, книги. Возможно, именно их мне больше всего и не хватало…

Сейчас, держа в одной руке кружку местного пойла, а второй вспоминая ощущение клинка, так хорошо лежавшего в руке, до конца не мог поверить в происходящее вокруг. Ещё вчера меня, закинув в багажник, везут в лес, заставляют копать могилу, потом, творя какую-то дичь, показывают свой непрофессионализм. На глазах цели ссорятся между собой, совершают ошибку за ошибкой, и вот я, проломив одному из идиотов череп, сломя голову несусь по лесу, пригибаясь от летящих мне вслед пуль… В прошлой жизни у меня было всё. И теперь кто-то отнял это у меня. Какая-то небесная сука ради своего тщеславия или забавы вновь заставляет меня пахать. Блять, да я за одно лишь право жить вынужден ебашиться с вооружёнными палками бабами! Безумие…

– Эй, Людвиг, пошли в дом, там пара местных дамочек, недавно спасённых нами, очень заинтересовались тобой. – Изрядно нажравшись, выполз из конуры, называемой домом, Мэдэс.

– Дочке конюха четырнадцать, а сестре пастушка едва исполнилось пятнадцать…

– Вот и я говорю, кровь с молоком – самое то! – Громко смеясь и разливая остатки пойла в своей чаше, плюхнулся на траву рядом со мною маг.

– Конченные… – впервые в жизни я жалел, что не могу набрать ментам.

– Да ладно, не бзди, лорд велел без женитьбы девок не трогать. – Отмахнувшись от моего серьёзного вида, с натяжкой посмеялся Мэдэс. – Ты лучше скажи, что делать дальше-то будешь?

– Работать, – коротко ответил я, вновь переведя взгляд в небо.

– Нет, это понятно. Там просто лорд говорил, что хочет тебя здесь на время за старосту оставить, не за бесплатно, конечно. Ещё пару своих бойцов и Блюмонда оставить в защиту обещал, – продолжил по пьяне чесать языком маг.

– Правда? – чуть заинтересовавшись, спросил я. – Слушай, а возможно ли, что твой господин продаст мне этот надел? Ну или в аренду на лет сто сдаст вместе с крепостными?

– Что? Не-е-е-ет… Ха-ха-ха… – всё так же лёжа на траве и хлопая себя свободной ладошкой по коленке, отозвался маг. – Большой и дорогой этот надел. Двадцать хат, скот, крестьяне, честным трудом ради такого даже магу, сидя на воде и хлебе, в наёмниках лет пятнадцать проходить придётся, не говоря уже о титуле и дозволении короля на правление.

– Дозволение короля, тут есть король? – Вот так внезапность, у всего этого бардака, творящегося в округе, есть хозяин.

– Ну конечно, Альфонсо, эм, как его… – Икнув и вновь чуть не выронив кружку, Мэдэс на минуту умолк, а затем, вспомнив, выдал: – Альфонсо Кардагран. Правда, чтобы подобное право заслужить бесплатно, даже жизнь ему спасти маловато будет. Говорят, тот ещё скряга, не то что его ныне покойный отец. Поэтому все молодые и образованные маги в основном выбирают для службы либо северо-восток и его неспокойное приграничье, либо бедный юг с его варварским, вечно воюющим народцем. Короли юга очень щедры и невежественны. С умением считать и писать там проще всего заработать на собственную землю, правда, безопасность в ней тебе вряд ли кто-то сможет гарантировать.

– Слушай, ну а если я, став старостой этой деревни, приумножу количество её крепостных и домов в два раза, может ли после такого Мидчел подарить мне какой другой надел?

– В теории… – Задумался маг, а затем вновь категорически закивал. – Нет, даже в теории не может. Мало построить изб и накупить рабов, нужен хороший оброк, одежда, пшеница там, шкура. Ну или что лучше: медь, серебро. Найти золото – вообще идеально. Вот если начнёт деревня хотя бы десять золотых в сезон приносить, вот тогда и пойдёт торг. А пока…

– Сколько сейчас приносит эта деревня? – тут же спросил я.

– Да хрен его знает, я ж не казначей, ты лучше, как вернёмся, сам у него спросишь. Хотя нет, не спросишь, Мидчел ж его в первый день своего правления повесил, га-га-га-га… – вновь принявшись ржать, как лошадь, со своей шутки, проорал маг.

– Бля, Фарфий, я думал, ты мне хоть советом поможешь.

– Вам-то, может, и помогу, но вот казначею уже точно никто не поможет. – Вновь истерический пьяный хохот, и тот, припав к траве, постепенно умолкая, засыпает. Мда…

Луна, войдя в зенит, со временем стала опускаться. Остаток сельской браги, осевший в моей кружке, никак не хотел лезть в горло, а под ногами, забив на любое людское, на всю улицу храпел Мэдэс.

– Мой лорд, – донёсся голос где-то из дверей, после чег, я, отвлёкшись от своих размышлений, взглянул на раненого бойца с подвязанной рукой.

– Оруженосец Ролан Бэгский, если мне память не изменяет. Извини, приятель, ты обознался, кажется, твой лорд сейчас где-то в доме старосты, а может, и ещё где. – Вспоминая, как любитель аристократок выходил под ручку с одной из спасённых им сегодня пышнозадых дам, отозвался я.

– Нет, я всё правильно сказал, – подойдя чуть ближе и припав на колено, произнёс мужчина, чем неслабо так ошарашил меня.

– Людвиг Бесфамильный, я Ролан, сын Ватра Бэгского и оруженосец покойного Олана Виларда, с дозволения господина Мидчела Первого Тутлюса отрёкся от служения мертвецу и прошу о праве избрать вас своим новым господином. Клянусь верой и правдой служить, в пекле и бесконечном мраке защищать вас. Грудью, спиной или головой прокладывать для вас путь в безоблачное будущее. С сего дня и до моего последнего.

– С сего и до последнего! – внезапно вскрикнул за моей спиной Мидчел, вторя которому, мерзко просмеялась местная грудастая шаболда, вывалившая всем на обозрение своё обвисшее коровье вымя.

Оглядев принца, его новоизбранную, моего первого вассала и валявшегося под ногами мага, невольно иронично усмехнулся. Эти малолетки, возомнивие себя невесть кем и прожигающие жизнь во благо удовольствий, даже не понимали, с кем сейчас разговаривают, кому показывают свои пристрастия и слабости. Пьянство, похоть, безоговорочная вера и, конечно же, деньги. В этом мире были все любимые мною инструменты, при помощи которых я мог управлять тем, чем только пожелаю.

Мидчел, ты недавно встретил меня, едва увидел, на что я способен, и тотчас назвал равным себе. Что заставило тебя совершить эту роковую ошибку? Что позволяет тебе чувствовать себя так уверенно? Магия твоего защитника, собственные силы или горсть пьяных бойцов за спиной? Что именно из этого ты считаешь своим главным сокровищем? И что я должен отнять первым перед тем, как перешагну через твой бездыханный труп, вернув положенные мне высоты.

Мальчишка – хороший парень… Хотелось бы мне сказать, но нет. Мидчел такой же негодяй, как я, с рождения привыкший к смерти, власти, деньгам, женщинам, всеобщему обожанию и вниманию, и именно поэтому я должен сломать его. Выбить все опоры, на которые тот так отчаянно опирается, а после, выдернув из-под ног табурет, называемый у них троном, возвыситься и над ним.

Взглянув на свою первую цель, поднял чашу с остатками браги я, а затем, сплюнув и выкинув из головы все ненужные сейчас мысли, через силу выпил.

– Лорд Мидчел, я соглашусь на должность старосты, но только при следующих условиях… – предчувствуя грандиозную деревенскую стройку, дабы все слуги слышали, чётко и уверенно произнёс я.

Глава 5 – Злодей?

Утро для молодого лорда и его стражи выдалось тяжёлым. Вчерашние наши с ним вечерние посиделки обошлись Мидчелу крайне дорого. Напоив и взяв парня в оборот, на куске белого рукава, вырванного из рубахи мага, мы под присмотром Блюмонда и Фарфия договорились чуть ли не о полной сельской автократии, в обмен на процент от всего деревенского дохода. Окружающие нас леса, проходящая неподалёку речушка, немногочисленные поля и всё, что только можно было достать из-под земли, попадало в мои руки. Хочешь – строй, хочешь – ломай, требование только одно: по истечению сезона плати оброк и десятую часть от всего заработанного.

Щедро? Как по мне, до безумия щедро, особенно если взять в расчёт то, что изначально, ещё умудрявшийся стоять на ногах, Мидчел хотел ни много ни мало: пятьдесят процентов от всех монет. Но простой алкоголь и мои мудрёные речи сделали своё, и в конце концов процентную ставку я смог понизить. Сукин сын оказался крепким, и прежде, чем он поддался моим уговорам, я трижды был вынужден бегать рыгать, дабы не опьянеть первым и не сдаться раньше него. Но это стоило всех приложенных усилий.

Трое здоровых воинов, раненый Бэгский, а также Блюмонд, слабейший из магов, остаются для защиты и выполнения моих поручений. Бойцы по-прежнему на финансовом обеспечении со стороны Мидчела, что стало ещё одним существенным денежным послаблением. Но, к сожалению, нашлось у нас и несколько минусов.

Молодой лорд опасается, что выжившие налётчики могут сколотить банду вновь, вернуться и начать мстить местным, поэтому, бросив тут служивых, меня и мага в довесок, он рассчитывал хоть на время обезопасить свой надел, а также в ближайший месяц нанять егерей и отправить тех прошерстить местные леса.

Оставив мне на «карманные расходы» моё же месячное жалование в размере пяти серебряных и десяти цельных медных, что ровнялось сумме, чуть превышавшей половину одного королевского золотого, тот просит и меня уделить немного внимания защите, на что я, естественно, отвечаю согласием, ведь судьбу прошлого старосты повторять мне не хотелось.

Немного послонявшись по деревне, окатив себя студёной водой из колодца и чуть придя в чувства, Мидчел получает на плечи новую порцию негатива, вылившегося на того со стороны не желавшего оставаться в глуши мага. Блюмонд в красках пересказал о всём том пьяном бреде, что нёс вчера лорд, отчего покрасневший от стыда Тутлюс был вынужден извиняться перед магами, но решения своего всё равно менять не стал. Вызвав меня на тета-тет, тот скрылся с глаз мага и, похмелившись, похвалил меня. Смеясь с моей «подкованности» в ведении переговоров, Мидчел пообещал, что, если я выживу, он через полгодика свозит меня в Каин к своим любимым зверолюдкам. Также в связи с возможной грядущей военной кампанией, он просит меня о полной эксплуатации Блюмонда, чья праведность у того «в горле застряла».

– Пусть поможет вам подготовить новые поля, удобрить землю и собрать урожай побольше, – требует Мидчел.

На это я коротко отвечаю:

– Сделаем.

Секс, алкоголь, золото – это всё, что волновало Тутлюса. За весь наш разговор он ни разу не спросил о том, что я планирую делать с крепостными или как буду управляться. Жизни этих рабов для него стоили ровно столько, сколько за них могли предложить торговцы, и за такой взгляд на жизнь, а вместе с ней и на окружающих я его искренне благодарил. Ведь, избавляясь именно от таких вот «папкиных правителей» и «мамкиных наследников», я всегда чувствовал за душой некое облегчение. Попутно оправдывая свои действия тем, что без подобных людей обществу будет только лучше.

– А, вот ещё… Забыл отдать, – когда отряд конников уже взобрался на свои сёдла, произнёс принц, запустив обе руки в дорожную сумку. – Это тебе.

Из мешка показалась большая квадратная книга в толстенном коричневом кожаном переплёте, поверх которой красовались пять трудно читаемых букв.

Взяв ту в руки, пальцами провёл по выдавленным буквам.

– И-с-р-а… Что это?

– Искра – так называется твоя деревня, староста, ёп твою мать… – усмехнулся лорд. – Книга эта для записей. Прошлый староста долгое время клянчил её у меня, да сука дорого стоила… И когда я наконец-то решился и купил, она оказалась тому уже не нужной. Если хочешь, можешь использовать по хозяйству ну или попросить Бареля начертать тебе пару заклинаний для обучения. В общем, делай с ней что хочешь, подарок это мой тебе. Если понадобится, можешь даже продать, хотя я бы не советовал.

– Спасибо, господин, – чуть приклонив голову, с почтением проговорил я, и тот, внезапно расширив глаза, вновь усмехнулся.

– Удачи, Людвиг, постарайся сохранить Искру для меня. – Махнув на прощание, пустил коня в галоп принц.

«Обязательно,» – подняв голову и поглядев тому вслед, подумал я.

Несколькими часами позднее. Дом старосты.

Довольно большое, в меру просторное строение имело пять комнат. Одна, самая большая, вмещала в себя длинный стол из тяжёлого толстого дерева, с десяток стульев, а также печь, к коей и примыкали все остальные свободные помещения. Комната старосты и по совместительству мой будущий «офис», если это так можно назвать, находилась в самом дальнем углу избы. В меру светлая, в меру надёжная, стол, шкаф, стул, лучина, чернила и пара бумаг. Точно такой же была и комната его сына, ушедшего в наёмники, остальные же помещения имели лишь кровати, некое подобие вешалок, выглядевших как вбитые в стену суки, да окошки с видом на местные небольшие поля.

Сейчас в доме, помимо меня, на четыре пустые комнаты приходилось четверо женщин. Оглядев всё в доме, замечаю, что немногочисленные пожитки и бабские одежды сложены в одной комнате, когда другие три пустуют.

Местные бабы подумали, что я заеду в избу старосты со всеми своими бойцами. Что ж, идея неплохая, но нет. Слишком много храпящих, гудящих и по ночам не замолкающих личностей мне под ухом не нужно.

Заметив забившуюся в угол избы девчушку, что выглядела не старше лет девяти-десяти, прошу ту позвать всех, кто до этого жил в данном доме. И пока та, щеголяя своими босыми ножками, побежала за родственницами, вместе с Блюмондом, который с этого дня также будет проживать со мной, отыскал чернила и вернулся к старым записям покойного старика. Последних оказалось мало, ознакомившись со всеми за какие-то три-пять минут, вернулся к пустой, подаренной мне Мидчелом книге. Использовать каждую её страничку предстояло с умом и лишь для записей мыслей и планов, способных помочь мне и деревне в развитии.

Выведя название – Искр – к нему дописываю своё имя, затем за «неимением» фамилии на всякий случай дописываю имя лорда Мидчела. Выглядит всё крайне скверно и местами даже размазано, но вполне читабельно.

– Звали, господин новый староста? – Впопыхах, словно что-то случилось, вбежали в избу две взрослые молодки, девчушка, а следом через минуту и их хромая, скрученная в три погибели мать.

– Звал, – коротко ответил я.

Тройка бойцов разместилась в соседнем, слева стоящем от нас доме. Бэгский, пока ещё так же не оправившийся от ранения, со старухой знахаркой и дочкой конюха в правом. Таким образом, с жильём для свиты вопрос исчерпал сам себя, и я плавно подошёл к следующей теме, а именно сильным и слабым сторонам Искры.

– Чем прошлый староста оброк принцу платил? – когда старушенция, отдышавшись, наконец-то взглянула на меня, спросил я. Девочки переглянулись, а после перевели взгляд на мать. Та по-прежнему молчала. – Ещё раз спрашиваю…

– Не надо её спрашивать, глуха она… С рождения Марьям глуха… – внезапно взяла слово самая высокая и с виду старшая дочь. Светлые голубые глаза, русая длинная коса, упитанное щекастое лицо и здоровый румянец. По сравнению с остальными сельскими девками и даже своими сёстрами, эта точно завтраки и обеды не пропускала.

– Марьям – это она? – взглядом указав на голые ножки малютки, что, стесняясь или боясь меня, занырнула под длинную, падающую до самого пола юбку старухи, спросил я.

– Марьям – это я, хозяин, – подала голос стаявшая рядом худышка, чьё лицо, смолянистые брови и волосы, а также худая фигура совершенно отличались от старшей. Может, даже нагулял старый где её или привёл? Хотя мне-то какая разница. – А босоножку нашу Розой зовут или Цветочком, но это только мы с сестрой.

– Хорошо. Роза, Марьям и?

– Филиция, – тотчас выплюнула русоволосая.

– Я повторяю свой вопрос, чем староста ваш раньше оброк плотил?

– Меха, репа, мясо, целебные травы и настойки. Иногда брага, иногда сталь, инструменты там, или люди, если уж совсем нечем платить было… В разное время года и по-разному, мой господин.

– Понятно. Деньгами, значит, не платили?

– Так были б деньги, и деньгами платили, – быстро, не опасаясь меня, как остальные сельские, с места ответила привыкшая к подобным разговорам Филиция. – Медь оставляют в основном путники, идущие в Каин, ну или мужики, с войны вернувшиеся. С соседями мы по большей степени меняемся необходимым.

– Сколько раньше за ночлег брали и за развлечение для путника? – Мой вопрос чуть смутил русую и та, потупив глазки, притихла. По лицу девицы понял, она растеряна, возможно, в дела данные не вникала, или тут было что-то ещё.

– Всё за медь, господин. Ночлег и ужин, четвертина медного, за кувшин крепкого также четвертина, ну и за раздвинутые ноги ещё Полушка положена, – хмуро ответила вместо сестры брюнетка, видимо, именно её прошлый староста и подкладывал под путников, а эту, светленькую, значит, берёг. Взгляд мой пробежался по девице и остановился на руке, украшенной потемневшим от времени неказистым кольцом. После чего всё тут же стало понятно.

– Куда и кому шли деньги за развлечения? – мой вопрос заставил брюнетку в очередной раз недовольно стиснуть зубы.

– Этот дом принадлежал нашему отцу так же, как и мы. Поэтому всё уходило в деревенскую казну, из которой, лишь четвертина шла на закупку снеди и пополнение собственных запасов деревни, – в ответ на нежелание говорить средней, ответила старшая, подтолкнув меня к резонному вопросу.

– Где деревенская казна?

– Отняли бандиты, – тотчас ответила черноволосая, пряча взгляд.

– От тебя ложью воняет, как от грязной свиньи дерьмом. Не шути с нами, девка, а не то вслед за папаней отправишься! – Враньё, ложь, нежелание девушки говорить, показали, каким на самом деле озлобленным и высокомерным может быть в гневе маг.

– Отняли бандиты! – Не сдаваясь вновь вскрикнула средняя, после чего на лицо той упала тяжёлая пощёчина Блюмонда.

– Последний раз спрашиваю… – подняв ту за грудки и вытащив из-за пазухи кинжал, сквозь зубы протянул мужчина, на что, не выдержав, тому в ноги кинулись старшая и выскочившая из-под бабкиной юбки младшая.

– Не убивайте, прошу, заберите всё что угодно, только не убивайте… – рыдая, молила Фелиция, покуда суетливая старуха, ногой протаптывая, искала заначку скряги старосты.

– Всё-таки нашла… – Глядя на бабку, положил руку магу на плечо и одёрнул того я.

– Это наши деньги, это я их для нашей семьи заработала, они мои, мои по праву! – сдерживаемая старшей, более крупной сестрой, рыдала с пола чумазая Марьям.

Ковыляя, со слезами на глазах старуха кладёт мне в руки кошель, а затем, также летит к средней дочери, бубня что-то не членораздельное. «Мда уж, проституток и их семьи я в прошлом мире ещё не обворовывал…»

В хранилище старосты нашлась довольно крупная, как мне показалось, сумма. Среди полного мешочка цельных медяков блистала пара серебряных и даже половинка золотого.

Вытащив из кошелька одну блестящую, закинул оставшееся в карман пиджака и взглядом указал магу на выход. Едва Блюмонд скрылся за порогом, как я, поравнявшись с Марьям, присел, а после, глядя в заплаканные глаза, вложил той в руку большую серую монету.

– Эта плата, и почему-то мне кажется, что здесь ровно на серебряный больше, чем когда-либо тебе платил твой покойный папка. – Истерика в миг прекратилась, злость, ненависть, мольбы со стороны девушек утихли. Все, включая малютку и бабку, вцепившихся в Марьям, переводят на меня свои наполняющиеся благодарностью взгляды.

Руки Марьям и её старшей сестры потянулись к моим брюкам и туфлям. Проплаканными голосами до меня доносилось: «Спасибо, спасибо». Да ещё и такое искреннее, что казалось, не они для меня деньги своими телами зарабатывали, а именно я для них.

– Служите мне верно и будете по достоинству вознаграждены, – вырвав свой ботинок из их благодарных ручонок, произнёс и наконец-то покинул неспокойную избушку я.

Глава 6 – Талант

Двигаясь по подсохшей сельской дороге, попутно пинками разгоняя местных гусей и развалившихся в редких лужах поросят, шёл вслед за магом к амбару. Именно там заботливые служивые Мидчела соизволили оставить некоторую часть отнятого нами у бандитов. Немногочисленное оружие требовалось раздать последним сельским мужикам, чтобы те могли хотя бы за себя постоять ну или время нам выиграть. Также требовалось вооружиться самому. В планах и мечтах я уже освоил магию Блюмонда и разносил всех врагов при помощи метеоритов из пальцев и молнии, вырывающейся из задницы. Но, пока планы по покорению магии не реализовались, приходилось по старинке заботиться о себе.

Сняв пиджак, брюки, некогда белую рубашку и майку, с брезгливостью натянул на себя стыренные у бандитов штаны. Неприятная, грубая ткань мне сразу не понравилась. Чуть про себя побубнев, взял другие, более просторные и мягкие, напоминавшие персидские шаровары. Очень свободные, из приятной на ощупь ткани.

– А глаз-то у вас намётан. Хорошая вещь. И откуда она только у них? – протянув мне шнуровки для пояса и ног, проговорил маг.

– Оттуда, откуда и у нас. Кого-то убили, кого-то ограбили. – Примерив подходящую рубаху и пару высоких кожаных ботинок, повернувшись к Блюмонду, спросил: – Ну что, нормально?

– Вы прям как восточный каган… – пройдясь вокруг меня, деловито заключил маг. – Только тюрбана не хватает.

– Кто? – спросил я.

– Правитель зорфского Каганата именуется каганом, а каган – это что-то вроде короля и защитника народов полулюдей и земель Разливных Лугов Захрии, – попытался пояснить тот, но я всё равно ничего не понял.

Чуть потянув шнур, заменявший мне пояс, создал при помощи него петельку, а затем, подобрав лёгкий метательный топорик, цепляя верёвкой за древко и железку, оставил болтаться. Не очень надёжно, но вроде держится.

Быстро оглядев, что из хабара можно в ближайшее время продать, оценил и местные запасы, также частично компенсированные из лагеря наёмников. Немного вяленого мяса, немного сухой рыбы, пара бочонков браги и репа сушёная да свежая, распиханная по ящикам с песком. Поговорив немного с магом, пришёл к выводу: этой еды без пополнения едва ли хватит до конца лета. Требовалось увеличить число запасов, но как это сделать так, чтобы не тратить те немногочисленные серебряные, которые у меня есть?

Ответы были следующими: охота, собирательство, животноводство и земледелие. В ближайшее время требовалось начать валить лес, расчищать землю. Полученное мною право на заготовку древесины и возможность хозяйничать в местных лесах открывало огромные перспективы, реализовать которые возможно было разве что только с использованием грубой мужской силы, которой у меня в селе не хватало.

Первым делом я собирался возвести таверну, устроив в неё пару местных давалок, попутно обложив тех налогом. Кормёжка, секс и сон – единственное, чем по факту я мог обеспечить приток денег в это село. Но, к сожалению, стройка такого рода из-за отсутствия рабочей силы, материала и толкового плотника грозила затянуться на хрен знает сколько времени. А времени у меня как раз и не имелось, всё следовало делать быстро, с максимальной производительностью и эффективностью. Поэтому было решено перестроить или достроить какой-нибудь местный пустующий или не совсем пустующий домик. Небольшой, всего на пару комнат, но чтобы места там хватало для кухни, попойки десяти-пятнадцати человек и ночлежки для пяти-шести гостей, готовых платить.

Также, пока данное заведение строилось, решил воспользоваться маленькой хитростью и к срокам завершения строительства подготовить небольшой праздник, ярмарку, на которой через наших крестьян собирался продать все ненужные деревне излишки, попутно предложив то же самое и другим сёлам в нашей округе. Будь то рубленное дерево, оставшееся после стройки, или пара десятков снесённых гусиных яиц, которые я для разнообразия принудительно собирался разместить на прилавках. Для привлечения внимания, кооперации крестьян, создания праздничной атмосферы и всех малых благ, позволяющих человеку расслабиться, требовалось хорошенько попотеть. Как говорится, ассортимент и доступные цены – лучший друг барыги… Или, в нашем случае, продавца.

Вкратце объяснив, чего жду от своих подопечных и в том числе от моего друга мага, в ответ получил удивлённый взгляд и немой кивок. Кажется, здоровяк до конца не верил в то, что мы действительно займёмся улучшением этого места. Также парнишка добровольно согласился помогать с вырубкой и подготовкой леса. Но самым главным для меня, как для человека с «другой планеты», было обещание помочь приезжим с магией и всеми доступными магическим штучками.

Так на первой ярмарке в нашей Искре уже планировалось присутствие куртизанок, странствующих музыкантов (если нам удастся кого-то из них повстречать) и, конечно же, мага, способного за деньги исцелить от лёгких недугов и прочей, не сильно значительной хвори. Недурно, весьма недурно…

Когда на улице стало вечереть, а с основными самыми важными делами было покончено, я, вспомнив о кое чём не менее важном, попросил у мага помощи, и тот согласился. Прогулявшись вместе со своей бригадой мордоворотов до ближайшего леса, к слову, до него было меньше пятидесяти метров, Блюмонд в очередной раз заставил моё нутро съёжиться, покрыв меня некой прозрачной и очень мерзкой с виду плёнкой.

– Это аура сосредоточения, вытяните руку, взгляните на интересующий вас объект, а затем сожмите кулак, – убедившись в безопасности места, где пройдёт первый наш с магом урок, произнёс Блюмонд, а затем, встав напротив меня, сам сотворил какое-то заклинание.

Не успел я и пошевелиться, как начал ощущать странное движение холода по моему телу. От сердца в пятки, а от них обратно к кончикам пальцев. Движения внутри казались хаотичными, нестабильными. То останавливаясь, то вновь приходя в движение, энергия, волнуясь, разбредалась по всему моему телу. Стоя напротив вооружённого Блюмонда, по привычке во время волнения перевёл взгляд на его оружие, металлический клинок, вслед за чем где-то чуть впереди раздался внезапный хлопок. Что-то, возникшее из ниоткуда, заставило мой сжатый кулак немного расшириться. Но не успел я разжать ладони, как ноги, онемев, подкосились, а сам я, едва не рухнув в землю лицом, был подхвачен собственными бойцами. Ещё пару минут назад ехидно скалившиеся за моей спиной, они, не скрывая удивления, таращились на мой побелевший кулак.

Маг так же не на шутку распереживался. Подбежав, он тотчас использовал на онемевшей руке магию исцеления.

– Едрёна кочерыжка… – когда Блюмонд с силой разжал мои пальцы и из ладони в покрытую мхом почву что-то с глухим шлепком рухнуло, стянув с башки шапку, протянул один из служивых.

– Ну что там? – умирая от усталости и воскресая от нетерпения увидеть результат моего первого колдовства, спросил я.

– Сталь… Из воздуха, блять, да как так-то? – взяв в руки непонятной формы тусклый кусок и показав его мне, проговорил боец.

– Ещё не сталь, – выхватив из рук мечника итог моей работы, пристально разглядывая породу, заключил Маг. – Уважаемый Людвиг, данный объект – итог использования сразу нескольких элементов, для познания которых требуются месяцы обучение и знания о добыче и подготовке руд в кузне. Негрубая порода, к тому же в ней я вижу вмешательство других элементов, а магическое совмещение – это уже совсем другой по маназатратности уровень. Вам стоило предупредить меня!

Хм, предупредить о чём? Что я, не хозяин своим глазам? Блять, обработка руды путём дробления, вымывания… После насыщение породы углекислым газом. И вот итог… В моей руке кусок какой-то херни, отдалённо напоминающий руду, и это кто-то называет сталью? Бред.

– Взгляд упал на твой клинок, вот оно и вышло…

– Так не бывает, – тотчас заключил маг, а затем, вспомнив, что, возможно, говорит далеко не с равным себе, извинился и добавил: – По крайней мере у простых людей. Уважаемый Людвиг, вы и вправду раньше не творили магию?

«Разве что магию исчезновения денег в офшорах», – хотелось пошутить мне, но, к счастью, сдержался.

– Нет, – ответил я.

– Тогда примите мои поздравления, ибо у вас явный талант и, как мне кажется, невозможный прорыв… – чуть менее радостно произнёс парень.

– Талант к магии – это хорошо. – Из положения полусидя, поддерживаемый бойцами, возвращаюсь в вертикальное, ловя ещё одно неожиданное замечание.

– То, что вы сейчас сотворили, это не магия, а вторичная алхимия, – проговорил маг. – И уж поверьте слову сына рода потомственных алхимиков Барелей, таланта, подобного вашему, в королевстве я ещё не видел, – в очередной раз взглянув на мои полностью вернувшие прежний цвет руки, волнительно проговорил тот.