Цикл Мир

Вывод напрашивался странный: он позволил ей ухаживать за ним? Почему? Зачем?

А тем временем шторм утих. Маяки приняли прежнюю форму – каменных башен с кварцевыми дисками на вершинах. Рядом с ними под водой замелькали золотистые шарики – рыба Кай выбралась из укрытия.

Сирены с тревогой посматривали в сторону горизонта, и Ролло направил «Свободу» к туманной завесе.

– Ты притворялся больным? – прошептала девушка, укладываясь в кровать.

– Нет, – прозвучал тихий голос уставшего человека.

– Ты был уже здоров, когда пошел отдавать приказ команде?

– Почти.

– Зачем?

Ролло вздохнул, не зная, как объяснить. Он приподнялся на локтях и посмотрел на девушку, сидевшую на диванчике. В тусклом свете туманного дня бледное лицо сирены отливало серостью, под глазами проступали синяки.

– Мне никогда не приносили чай в постель, – ответил он честно.

– Решил наверстать упущенное? – послышалась в ответ язвительная реплика.

– Эй, Зеленовласка, вообще-то ты первая начала, – возмутился Ролло. – Я говорил тебе уйти? Говорил. Я заставлял тебя сидеть здесь? Нет. Я думал, ты это делала по доброте душевной.

Внутри у нее боролись смешанные чувства: грусть, смущение и стыд. Жалко, что злости не было. Она действительно начала сама.

– Ролло, извини?

– Хорошо, – ответил капитан, откидываясь на подушки. – А теперь давай спать, Зеленовласка. Я устал.

Закутавшись поплотнее в пледы, она попыталась заснуть, но сон-предатель не шел. Она мысленно возвращалась к измучившему ее вопросу: насколько силен капитан? Действительно ли эта «скала» непоколебима, или же есть «волны», способные ее разрушить? Наверное, ей пора получше узнать капитана, от которого зависела ее жизнь.

Наконец она заснула. Ей приснился туман, в котором она бежала к Дани, звала его, искала, но почему-то все время упиралась в широкую грудь Ролло.

***

Крик нарушил тишину серого дня. Ролло поморщился и так стиснул зубы, что они скрипнули.

Проклятая девчонка! Проклятая бессонница! Проклятая болезнь! Проклятые дни! Проклятая Лорелейн, чтоб ее… Ролло так и не смог закончить фразу, хотя эта стерва определенно заслуживала какого-нибудь «доброго» пожелания.

Сердце обожгла обида. А он все это время пытался себя убедить, что забыл, послал на все четыре стороны, но стоило произнести имя этой га… Ролло осекся, вслушиваясь в грустные стоны сердца, умолявшего не ворошить прошлого, не воскрешать образы белоснежных перьев и золотистых волос.

По всей видимости, это было его личное проклятие, не замешенное на древней магии Древа. Жалко, ведь навязанную магию можно снять путем усилий и дорогих артефактов. А вот освободиться от проклятия, рожденного самим человеком, внутри этого человека – нельзя.

Ролло вздохнул и посмотрел на замершую в ожидании вспышки гнева девушку. Капитан отложил в сторону книгу и спросил:

– Опять забыла выпить чай?

Робко кивнула. Так. Похоже, придется все брать в свои руки. И не ложиться в кровать, не убедившись, что девушка выпила травы и настои. Да и самому закинуться ими не помешало бы. Нервы ни к черту, а с ромом на борту было плохо – стоило заглянуть с заходом солнца в ближайший порт.

Сирена встала с дивана.

– Куда? – спросил Ролло, поднимая книгу и переворачивая страницу. – Рано еще.

– На кухню, – ответила Зеленовласка. – Готовить завтрак.

На кухню… Ролло поморщился. Женщины. Сколько она уже живет на корабле? Одному Морскому богу известно, а все те же земные слова: «кухня», «полы», «плавать».

– Успеется. – Мужчина и сам не понял, почему остановил сирену.

Вот девушка села обратно на тахту, поджала ноги, обернулась в несколько пледов. Вот она принялась рассматривать узор на одеяле – ткань в районе пальцев ног подрагивала. Пристукивает, что ли? Вот перевела взгляд на окно. Вот откинула с лица прядь цвета морской волны в солнечный день…

– Я могу почитать тебе, – предложил Ролло, не выдержав испытания тишиной.

Бирюзовая бровь приподнялась. Зеленовласка кивнула.

«К необходимым свойствам вещей принадлежит вещественность; не вздумай считать вещь или сущее воображаемым, если ты это сделаешь, то попадешь в порочный круг. Поскольку сущее и вещь являются всеобщими, более первичным как предмет всеобщей науки является сущее, так как оно более очевидно».

Девушка пыталась вникнуть, но смысл ускользал. И самое обидное, ни одного незнакомого слова, но все так переплеталось и размывалось, что спустя несколько песчинок, улетевших в нижнюю колбу, она сдалась. Наверное, для нее этот текст останется непостижимым.

– Что это? – спросила она.

– Философский трактат, – ответил мужчина, переворачивая страницу.

– Я ничего не поняла, – призналась Зеленовласка, смущаясь и краснея. М-да, она никогда не считала себя глупой – неужели пора пересмотреть отношение к собственным мозгам?

– А что ты читаешь? – спросил Ролло.

Сирена задумалась. Правда заключалась в том, что она с детства читала мало, предпочитая носиться по побережью с друзьями.

Она смело могла лазать с парнями по скалам в поисках птичьих гнезд, ведь легенда гласила, что в расщелинах рядом с морем обитает редкий белый баклан.

Легенда гласила, что эта птица несет перламутровые яйца, внутри которых прячутся жемчужины размером с морскую гальку. И когда умер отец, а все имущество перешло под управление дяди, она и Антоний излазили все побережье, надеясь найти хотя бы одну такую драгоценность, чтобы купить корабль. Но оказалось, белых бакланов не существует. Разочарование стало причиной того, что брат расслабился, поскользнулся и упал в море. Диана полезла за ним. Не думая. Не осознавая страха. Просто прыгнула следом.

Брат был хорошим пловцом. Он выбрался на камни уже через несколько мгновений, превратившись из утопающего в спасателя сестры. Но трусихой с тех пор он ее не дразнил, и старался прикрывать перед мамой и дядей.

Девушка улыбнулась воспоминаниям.

Ролло отдал бы полкорабля за то, чтобы узнать причину грустной улыбки, но вторгаться в личное пространство не пожелал.

А сирена продолжала бродить по страницам памяти. Фидель, мама, Эльза… вспыхнули картинки-видения, как любимые ею женщины доставали с полок книги, вертели их в руках, читали описания, а затем относили в свои комнаты, чтобы положить на прикроватный столик. И Зеленовласке захотелось хоть чем-то быть на них похожей.

– Романы о любви, – ответила девушка.

– Это там, где мужчина бегает за женщиной?

– Это там, где мужчина ради женщины совершает подвиги.

– И как, успешно?

Зеленовласка пожала плечами.

– Да, они целуются, женятся, у них появляются дети.

– Короче, сказка.

А ведь когда-то, в прошлой жизни, она точно также ответила Фидель, а тетя возразила: «Ну почему? В жизни так бывает!»

Только теперь это был ее ответ капитану.

– Серьезно? – усомнился Ролло. – Не видел и не слышал. Я знаю историю, в которой мужчина похищает женщину, отрывает от родного дома, земли, близких, чтобы сделать из нее пожизненную любовницу. Без шанса освободиться и обрести свой путь, даже после его «официальной» свадьбы с представительницей высшей аристократии, во время которой «возлюбленная» должна была стоять в толпе придворных с цветами и улыбаться. А еще я знаю историю о том, как мужчина достал звезду для любимой, а потом ему изменили.

Такого ответа сирена не ожидала. Можно сказать, он был «не по плану». Девушка оторвалась от созерцания серого марева за окном.

– Ролло, ты достал для Лорелейн звезду? – Слова сами вырвались. Она вздрогнула от неожиданности и поспешила закрыть ладонью рот.

– Откуда? – просипел капитан, приподнимаясь на локтях.

– Ты, когда бредил, постоянно шептал ее имя.

Ролло откинулся на подушки и закрыл глаза. Морской бог! Что же надо сделать, чтобы это наваждение спало? Что надо сделать, чтобы забыть, выкинуть из головы предательницу-сирин? Способ под названием «мысленно поливать грязью» не помогал. Он еще раз посмотрел на девушку. И как она переживает свое прошлое? Судя по крикам во сне, оно не отпускает ее ни на мгновение, но ведь сирене гораздо тяжелее – ее любовь умерла. Она не может назвать бывшего парня «гадом», «уродом» – «доктор» ушел, так и не успев разочаровать Зеленовласку.

И кому легче начать новую жизнь – девушке, не утратившей свой идеал, или мужчине, потерявшему веру во всех, – вопрос трудный.

Капитан не видел смысла отрицать поиски звезды, а потому кивнул.

– Хорошо, если трактат не заходит, давай почитаем дневник Рыжего Эрика? У черта недавно раздобыл. Он, оказывается, еще и историческими текстами занимается! Представляешь?

Сирену новость не впечатлила. Исторические, философские – разве это не одно и то же? Но на лице у Ролло играла такая довольная улыбка, что она не решилась отказаться.

– Отлично! – Хлопнул в ладоши капитан и достал из-под подушки знакомую тетрадь в кожаном переплете с латунными уголками. – Интереснейшее чтиво! – говорил Ролло, перелистывая страницы. – Тебе понравится, обещаю! Очень забавные там традиции. Вот, послушай…

…Когда шторм закончился, мы обнаружили, что оказались где-то посреди океана. Компасная стрелка словно сошла с ума. Она вращалась без остановки весь день, а когда наступила ночь – мы увидели, что небо усыпано незнакомыми звездами. Доверив наши жизни Морскому богу и течению, мы повели судно на произвол судьбы.

Спустя несколько дней и ночей показалась земля, не похожая на наш материк.

Оставив корабль в бухте, я и четверо матросов сели в лодку и отправились на берег. В бухту, воды которой были насыщенного голубого цвета, впадала река – коричнево-зеленая. Все устье заросло деревьями с желтыми листьями, корни которых прятались в морской воде. Один из матросов ради шутки решил пожевать лист – на вкус он оказался соленым.

Мы отправились вверх по реке. Над нами порхали красные птицы с изогнутыми клювами – попугаи.

– Кто? – переспросила Зеленовласка.

– Птицы такие, – пояснил Ролло. – Так вот, попугаи и бабочки размером с голубя…

– Голубя? Разве так бывает?

– Сирена, – прошипел мужчина, отрывая взгляд от книги, – что за отвратительная привычка перебивать?

– Извини.

Ролло закатил глаза и покачал головой.

–…Мы увидели дымок и направили лодку в ту сторону, а вскоре заметили деревню. Я и еще один моряк отправились на разведку. Незаметно мы наблюдали за местными, у которых кожа была насыщенного красного цвета. Из одежды на мужчинах имелись лишь набедренные повязки. Женщины же ходили абсолютно голые… – Ролло замолчал – картинка, нарисовавшаяся в воображении, казалась интригующей. Он бы сейчас с удовольствием очутился на месте моряков. – М-да. Так вот… в черные волосы были вставлены красные, зеленые, синие перья. Нам не повезло – нас все-таки заметили часовые и притащили в деревню. Оказалось, в этот день местные жители отмечали праздник, посвященный жизни. Нас и еще нескольких туземцев ждал обряд жертвоприношения. Вначале эта участь постигла краснокожую девушку, у которой жрец вырвал сердце и еще трепыхающимся положил на алтарь, по желобкам которого потекли ручейки…

Со стороны тахты послышался стон. Ролло прервался – девушка с лицом белее, чем его рубашка, сжимала в руках уголок пледа и кусала губу.

– Зеленовласка, ты чего? – удивился капитан.

Сирена подняла на него перепуганные серые глаза.

– Ролло, это неинтересное чтиво! Извини, оно ужасное! И я не люблю кровь, – выдавила она из себя признание.

«И почему с женщинами так трудно?» – подумал Ролло и хотел было пошутить над девушкой, но вспомнил, как она нашла его раненым на ступенях лестницы острова сирин, перепачканного месивом из грязи и крови. То есть, сирена переборола свой страх? Ради чего? Вернее, кого? Раненого незнакомца? В благодарность за то, что он ее не выдал? По всей видимости, ей тогда пришлось несладко.

– Спасибо, – сказал он.

– За что?

– Неважно, – Ролло встал с кровати, пересел к девушке и приобнял ее за плечи. – Иди сюда, трусиха. Обещаю никаких больше страшных легенд. В следующий раз выбирать книгу будешь ты. Только умоляю – не плачь!

Девушка вытерла лицо простыней, но слезы, как назло, продолжали катиться по щекам.

Ролло приложил большой и указательные пальцы правой руки к закрытым векам, затем свел их к переносице.

– Ладно, – сказал он. – Уговорила! Я даю тебе несколько мгновений! А потом мое терпение лопнет, и я заставлю тебя платить за мое великодушие.

Девушка сразу перестала плакать и уставилась на капитана.

– Да шучу, я шучу, – проговорил Ролло. – Ты совсем шуток не понимаешь?

– Понимаю, если они не плоские.

Ролло улыбнулся. Он оторвал от себя девушку, вернулся к кровати, чтобы взять свой единственный плед и укутать в него сирену.

– А ты? – спросила она.

– А я шелки, мне северные моря нипочем, что уж говорить про обычную каюту.

– А что, если…

– Спи.

– Но, Ролло, я не могу…

– Приказы капитана не обсуждаются! Когда ты это поймешь и усвоишь?

– Ролло…

– Так, Зеленовласка, если ты сейчас не заснешь – скормлю тебя акулам, – сказал капитан, откидываясь на спинку тахты, скрещивая руки и делая самое страшное лицо, на которое он был способен.

Девушка вздохнула и наклонила голову.

– Мне жаль тебя разочаровывать, но я спрашивала у сирен. Ролло, здесь не водятся акулы.

И как только удержалась, чтобы не постучать по лбу?

Ролло не выдержал и рассмеялся, признавая свое поражение.

– Хорошо! Тогда я сейчас разденусь. Затем раздену тебя, уложу на бок, а после… Мне продолжать?

Сирена замотала головой, поспешила лечь и повернуться к стене.

Молодец, понятливая девочка. Хотя… Ролло вспомнил девушку в коралловом платье: ее обнаженные плечи, длинные бледные ноги, развевающиеся волосы… Уже перед тем, как провалиться в сон, промелькнула мысль, что, кажется, он не шутил, а говорил на полном серьезе. И может, стоит попробовать поухаживать за сиреной? Вот только надо бы зайти в порт и прикупить необходимых порошков. Влечение – влечением, но об осторожности забывать не стоит: капитан был против незаконнорожденных детей, а жениться на Зеленовласке он не готов.

Она поплотнее подоткнула под себя одеяло, натянула его почти до самой макушки головы. Угроза Ролло ее напугала. Что придет на ум этому взбалмошному капитану? Разве сможет она противостоять его физической силе?

Сирена отогнала эти мысли, погружаясь в воспоминания об улыбке и объятиях Дани, позволяя дреме взять над ней власть, вот только волосы у Даниила во сне были почему-то цвета морской пены.

Глава 7. Рыба кай

Ролло проснулся от того, что у него затекло тело. Спина болела, шея ныла, руки онемели, задница… тема для отдельного разговора. Морской бог, знал бы он, что кушетка такая отвратительная, ни за что не позволил бы девушке на ней спать. Лучше уж в гамаке с сиренами!

«Убью, точно убью! Хотя нет, тогда плакали мои Слезы ягуара, а вот накажу – это факт», – думал Ролло, разминая занемевшие конечности.

Почему она постоянно молчит, терпит все эти неудобства, ждет, когда он догадается? Но на кой ляд ему эти догадки?! У него есть другие проблемы, от которых болит голова! А она могла бы просто по-человечески сказать!

Кстати, где Зеленовласка?

Ролло вышел из каюты злой, как Дикий дух.

«Накажу, Морской бог, от души накажу! – думал капитан, поднимаясь на палубу. – Только надо поймать рыбу Кай, зайти в порт и купить порошок. И вот тогда точно накажу!»

Следующим откровением стало осознание, что он впервые в жизни проспал. Сирены уже пропели свои молитвы, вернулись из моря, где ловили или собирали свой завтрак, и сидели в ожидании дальнейших приказов. Несколько парней при нем поднялись на палубу, держа в руках сорванные со дна моря водоросли. Заметив капитана, добытчики бросили свой улов и замерли, склонив головы. Около их ног образовался зеленый склизкий ковер.

Другие его еще не увидели – они сидели спиной к Ролло и переговаривались. Один из парней протянул сирене с черными волосами ветвистые кораллы. Та громко рассмеялась. Ее смех в замкнутом пространстве тумана показался Ролло зловещим и даже жутким. Морской бог, сколько прошло времени? Он скоро свихнется от изоляции!

Лорелейн знала, как ему отомстить. Молодец, умная девочка – не зря Древо избрало ее Верховной сирин. Такие никогда не убивают и не причиняют боль в открытую. Они годами находятся среди людей, внимательно изучая их и запоминая все слабые места, чтобы нанести меткий удар в самый неожиданный момент.

Правда, с ним Лорелейн немного просчиталась, позволив забрать Зеленовласку. Если бы не проклятая девушка, он бы стал не мятежным, а безумным капитаном. Уже бы давно отправился к Морскому богу и предложил тому развлечься: например, сыграть в карты или кости на… жизнь. Ну а что? Вдруг выиграет – обретет бессмертие. Проиграет – да и ладно.

Но сирена держала его, не давая впасть в отчаяние. Забота о ней и понимание, что без него Зеленовласка пропадет, помогали оставаться на плаву, ждать Антония и нести службу.

Отдав приказ, он поспешил на камбуз, откуда доносились запахи свежеиспеченного хлеба и жаренной в кляре с красным перцем и сушеным луком рыбе. Капитан покосился на трапезу сирен и впервые за все время морской службы скривился от отвращения – нет, это есть невозможно, но… Как же он жил раньше без Зеленовласки?

Едва он пересек порог камбуза, как услышал голос сирены:

– Тебе почистить яблочко?

От неожиданности Ролло замер с поднятой ногой, так и не сделав шаг. Набежавшая волна ударила корабль, отчего «Свобода» покачнулась – и капитан вместе с ней. Вот это поворот! Вот это он удачно зашел – ночь начиналась превосходно.

А сирена, уже скинувшая с себя дневное платье, стояла в коралловом, являя его взору белую спину, на которой змейкой лежала выбившаяся из высокого пучка прядь, доходившая до красивых округлостей.

– А корочку? Корочку будешь? Я ее только испекла. Коричневая, хрустящая… м-м-м?

– Ты еще спрашиваешь! – обрадовался Ролло.

Зеленовласка вздрогнула и обернулась.

– Ой, Ролло, – сказала она, прикладывая руку к сердцу. – Ты меня напугал! Доброй ночи!

– Напугал? – удивился мужчина. – А с кем ты только что разговаривала?

– С Анабель, – ответила девушка, делая шаг в сторону.

Теперь Ролло разглядел стоявшую на столе коробку.

Чертов крыс! Капитан скривился от разочарования. Какой-то клочок шерсти отнимает его яблоко, его корку свежеиспеченного хлеба и… внимание, которое должно быть обращено к нему!

«Чтоб тебя чайки унесли», – подумал капитан, усаживаясь за стол.

– Тебе дать чего-нибудь перекусить? – спросила девушка, облокотившись на столешницу.

– Не перекусить, а поесть, – поморщился недовольный мужчина. – И не забудь, пожалуйста, яблочко и корочку положить.

Сирена улыбнулась, а Ролло вновь подумал, что стоит зайти в порт. И если вначале он склонялся к тому, чтобы отправиться ловить рыбу завтра, то сейчас он свое мнение изменил.

– Я собираюсь ловить рыбу Кай, – сказал мужчина, подцепляя вилкой золотистый кусочек, – пойдешь со мной?

Зеленовласка удивилась. Впервые Ролло предложил ей отправиться куда-либо вместе с ним. До этого дня она уговаривала мужчину взять ее с собой. Капитан кривился и нехотя кивал. Сирена подозревала, что он соглашался только потому, что опасался обиды девушки, которая могла «ненароком» и «по рассеянности» пересыпать соли или перца. И что изменилось? Почему он вдруг сам предложил?

Девушка скрестила на груди руки.

– В чем подвох? – спросила она мужчину.

Ролло пожал плечами. Что ей сказать? «Дорогая, я собираюсь за тобой поухаживать и поэтому приглашаю прогуляться до красивого места, посмотреть на морских гадов? А еще мы увлекательно, а главное, с пользой проведем время, ловя этих рыбок и продавая, чтобы затем купить то, благодаря чему наши дни на корабле станут интереснее?» Навряд ли она оценит такие слова.

– Просто ты говорила, что тебе все любопытно, ты ничего толком не видела – вот я и решил показать тебе здешние места. – Ролло продолжал рассматривать кусочки еды. – Ты ведь за все время пребывания на голландце ни разу не была на маяке? Так? – Боковым зрением Ролло уловил кивок сирены. – И я подумал, что когда с тебя снимут проклятье, ты даже людям ничего не сможешь рассказать…

Что он несет? Ролло едва удержался, чтобы не прикрыть ладонями глаза. Давно он не испытывал стыда.

Сирена смотрела на него, изучая. Неужели подозревает что-то? А может, она сама думает об их отношениях? Вот бы выяснить! Не пришлось бы ломать комедию.

Зеленовласка прекрасно понимала, что Ролло темнит. Она наблюдала за каждым движением капитана: сидит, развалившись на стуле, рассматривает щупальце кальмара, как будто первый раз в жизни видит. Длинные белые волосы собраны в низкий хвост, отчего уши капитана открыты для обозрения. И все бы ничего, но кончики этих самых ушей были до неприличия красные! О, да! Это было ее первое открытие, связанное с непоколебимым Ролло. Когда этот шелки врал, у него краснели не щеки, а уши!

Впервые она заметила эту особенность, когда увидела, как Ролло случайно уронил ее гребень, отчего сломался зубец. Мужчина зачем-то сунул гребень в карман. Когда девушка спросила, не знает ли он, куда делась ее вещь, Ролло, как ни в чем не бывало, ответил: «Где положила – там и возьми!» Однако она успела заметить ярко-красные полосы на белоснежных ушах капитана. А на следующий день гребень волшебным образом нашелся – целый и невредимый, именно там, где она его до этого положила.

– Ролло, разве это не самая редкая рыба, обитающая в море вблизи материка? – спросила девушка, надеясь вывести капитана на чистую воду.

Мужчина кивнул, отводя взгляд в сторону.

Нет, она что, собралась читать нотации? Напоминать о законе? Ему и раньше было не до сохранения рыб, а теперь, когда Лорелейн его прокляла – чихать он хотел на все. За эту рыбу платят золотом, и это главное!

Ценилось все: и чешуя, и икра, и плавники, и особенно – пузырь. Для всего находилось применение. Чешую использовали для магических зелий красоты. Пузырь – для создания порталов, через которые можно перемещать огромные предметы, в том числе корабли. Икра – для зелий неутомимости, которые так ценят богатые мужчины в дорогих борделях. Официально разрешено вылавливать двадцать рыб в год – не больше. И в этом году Ролло уже исчерпал норму. Но золото было необходимо, и не только для того, чтобы ухаживать за сиреной.

– Так да или нет?

Зеленовласка продолжала стоять – личико хмурое, руки скрещены на груди… Морской черт, а у нее неплохая грудь. Ролло едва удержался, чтобы не облизнуться. Не сейчас. Он столько терпел, неужели сейчас сорвется? Хотя раньше он терпел просто потому, что не осознавал, что девчонка-то не призрак и не сирена. Он смотрел на нее как на вынужденную гостью, оказавшуюся под его опекой до возвращения брата.

– Зачем нам нужна рыба Кай? – Голос девушки выдернул Ролло из размышлений.

«Чтобы спать вместе на удобной мягкой кровати, а не на ужасной тахте». – Спина Ролло заныла от воспоминаний. Р-р-р… кажется, нервы начали сдавать, он сейчас точно разозлится!

– Зеленовласка, ты опять все напутала, – сказал капитан, выходя из-за стола. – Я капитан. Я спрашиваю – ты отвечаешь. Ну просто же? Но я сегодня добрый, сошлемся на особенную фазу луны, которая, возможно, на тебя влияет и стирает это правило из твоей головки.

«Красивой, кстати говоря», – подумал Ролло и улыбнулся.

Девушка какое-то время размышляла, как будто готовилась ответить на вопрос: что она выбирает – жизнь или смерть?

– Да, я пойду с тобой!

Ролло довольно кивнул.

***

Сирены спустили лодку на воду. Первым по канатной лестнице туда забрался Ролло, Зеленовласка последовала за ним, отчего находившийся внизу мужчина несколько мгновений наблюдал живописнейшую картину: белые точеные ноги в прорезях воздушного платья, которые так и манили прикоснуться к ним, провести рукой.

Когда девушка почти спустилась, капитан не удержался и взял ее за талию, чтобы придержать, «ненароком» скользнув по нижним округлостям.

«Морской бог, – подумал мужчина, на мгновение прикрыв глаза. – Раз волна, два волна… вдох, выдох… три».

Ролло сел на весла, радуясь возможности выпустить пар физически. Сирена устроилась на скамеечке и стала оглядываться по сторонам.

Ночь выдалась звездной. Море было тихим. Над маяком висела огромная желтовато-оранжевая луна.

– Я никогда не видела ее такой, – сказала девушка, рассматривая диск, на котором различались очертания впадин. – Ролло, ты знаешь, в чем причина?

Капитан кивнул. Он никогда не старался выставлять напоказ свои знания, но сейчас, перед сиреной, ему хотелось не просто рассказывать – хотелось видеть интерес в глазах девушки.

– Наши миры, я имею в виду земной и лунный – не висят в пространстве, а двигаются: то сближаясь, то отдаляясь. Но раз в тридцать лет наш Мир и лунный соприкасаются, и можно увидеть тамошние города. А раз в пятьдесят лет к нам подходит Огненный мир. И тогда на небе в течение некоторого времени висят две луны – красная и белая. И только раз в сотню лет огненный мир, лунный и земной выстраиваются в треугольник таким образом, что мы не видим огненный мир, но свет от него падает на нашу луну, и она становится красной. Это произойдет в следующем месяце. Говорят, красивое зрелище, Зеленовласка. Я тоже буду наблюдать его первый раз в жизни. А у наших сирен намечается настоящий праздник с песнями, плясками, оргиями – все, как положено.

Девушка хмыкнула и вновь посмотрела на луну. Большая, объемная, отливающая позолотой, испещренная огромными ямами, она, казалось, вот-вот сорвется с неба и упадет в морскую бездну, поднимая вверх чудовищную волну, способную накрыть весь материк.

– Интересно, там кто-нибудь был? В лунном мире? И огненном?

Ролло пожал плечами. Люди разное говорят. Что из этого правда – таким вопросом он не задавался.

– Ролло, а это не опасно? Сближение трех миров? Чем оно нам грозит?

Капитан следом за ней посмотрел на луну, вокруг которой набирало краски гало.

– Ничем, Зеленовласка! – сказал он. – В храмах всю ночь будут идти службы. Днем в деревнях люди будут почитать предков, а ночью прыгать через костер. Никаких потрясений, смертельных примет и пророчеств оно с собой не несет – это просто красивое зрелище. И только.

Хоть ночь и была светлой, но сирена все равно не смогла рассмотреть цвет ушей капитана, а потому решила поверить ему на слово. Ведь даже если он и солгал, ей с этой ложью было гораздо спокойнее.

За время разговора они добрались до маяка. Ролло выпрыгнул из лодки в воду и затащил ее на усыпанный морской галькой берег. Сирена поморщилась, почувствовав под босыми ступнями мелкие камешки, которые так и норовили впиться в нежную кожу. И когда она успела отвыкнуть от берега?

Туман играл с ними злую шутку: он словно стирал ощущение времени, из-за этого было совершенно непонятно, сколько прошло: день или неделя? Как давно они последний раз заходили в порт: в прошлом месяце или позапрошлом? А может, уже прошел год? А если три?.. Девушка вздрогнула от этой мысли.

Она сделала шаг по не качающейся поверхности.

«Как же непривычно», – подумала Зеленовласка, стараясь удержать равновесие, но тело продолжало наклоняться то влево, то вправо, будто она была пьяной.

Островок, на котором стояла каменная башня, оказался ничем не примечательным клочком суши. На вершине маяка нежным холодным светом мерцал розоватый кварцевый диск. Из-за того, что море сегодня было спокойным, волны не доставали до подножия маяка, а мирно шуршали, перекатывая гальку.

Капитан открыл башню и осмотрел маяк, внутри которого ничего не было, кроме винтовой лестницы, выходящей на башню к самому диску. Ролло девушку наверх не пустил, сказав, что кроме него туда никто не поднимается, и ему неизвестно, как магия маяка воспримет постороннего.

Сирена вспомнила огромный серый столб водяного смерча, в который превратился мирный красивый маяк, и поежилась от страха: пожалуй, капитан прав, рисковать не стоило.

«Интересно, – подумала Зеленовласка, рассматривая лунную дорожку, – что же тогда произошло?» Ролло не имел привычки делиться с ней новостями со службы и на ее вопросы о его делах отвечал редко, но сегодня сирена решила вновь попытать счастье.

– Ролло, – спросила девушка, когда капитан вернулся, – маяк тогда сработал впервые?

Капитан кивнул. Зеленовласка заметила, что ему неприятна эта тема – Ролло слегка ссутулился, – но все же решила рискнуть и задала еще один вопрос:

– А нашли того, кто проник в наш мир?

Мужчина подошел к ней так близко, что колыхнувшаяся от ветерка рубашка дотронулась до живота девушки.

– Нет, сирена, к сожалению, нет, – не стал врать Ролло и неожиданно продолжил: – Солдаты и маги все побережье облазили, но нигде – ничего. Сирин расспрашивали у Древа, но оно тоже промолчало. Как будто это был сон.

А после доклада его обвинили в ложной тревоге и практически лишили жалования. Чтоб Лорелейн ее прекрасные патлы повыдергивали! Гадина! Прокляла, оставила без денег, изменила. Если бы у Ролло в руке был камень, он бы превратился в песок. А что? Может, стоит сделать этот пляж более пригодным для отдыха?

Сирена поежилась: сон? О, да! Хороший такой сон, ужасно реальный! Да она эту вакханалию, когда ветер, море и небо словно сошли с ума, никогда не забудет! Кошмаром эта картинка для нее не станет, но и ностальгии по маякам девушка испытывать не будет.

– Ролло, но у нас нет никаких снастей для рыбалки, как мы будем ловить?

Мужчина растерянно моргнул.

– Сирена, ты серьезно?

Настала очередь девушки недоумевать, потому что она не понимала, что капитан имеет в виду.

– Ты совсем ничего не знаешь? – продолжал веселиться Ролло. – Ладно, будет сюрприз! Запоминай правила: крепко держись за меня! Подойди ко мне со спины. Руки на плечи. Положила?

Положила. Он почувствовал, как к коже прикоснулись холодные пальцы. «Робкое, неуверенное прикосновение», – отметил про себя мужчина. Она будто боялась, что из него сейчас выскочит монстр и съест ее.

– Отлично! – сказал Ролло. – А теперь запрыгивай на меня…

– Что значит – запрыгивай? – смутилась девушка.

– Ты что, никогда не играла с братом, не просила, чтобы он тебя покатал?

– Он младше.

– Так. Закидывай вначале одну ногу на поясницу…

Сирена разомкнула руки и отошла.

– Мне не нравится твоя задумка, – сказала девушка, делая три шаг назад, хотя одного было бы вполне достаточно. – Знаете, капитан, я лучше подожду вас на берегу! Я уже сто лет не была на суше! Буду наслаждаться невероятным ощущением некачающейся тверди под ногами.

«Правда, качаться продолжаю я, – подумала девушка. – Но это уже не имеет значения!»

А затем уселась на гальку, вздернув подбородок и скрестив руки на груди.

«Вот же! – подумал растерянный Ролло. Внутри него пробудились два чувства – досада и откровенное веселье. – Женщины. Вспоминают о приличиях и находят скрытые смыслы, когда не надо. Лучше бы вы думали об этом, когда тащите мужика в спальню или встречаетесь с ним в гостинице тайком от всех!»