– Ты говорил, что я уделял много внимания себе, любил себя больше, чем ее, был нарциссом. Но с этим можно справиться и без использования желаний. Тут скорее надо работать над собой, своим духом, стать выше себя.

– Верно мыслишь. Пойдешь так, без желаний? – усмехнулся Привратник и немного наклонил кувшин.

– Нет, нет, стой! – воскликнул Путник. – Я не хочу потерять желание. – Привратник вернул кувшин в вертикальное положение. – Еще ты сказал, что я был скуп. Но как тут не быть скупым? Я был актером, работал в театре, денег мне платили немного. Скажи, как не быть скупым, когда у нее такие запросы? А актеры, как ты знаешь, не так много зарабатывают.

– Разве? Просто ты не был знаменитым актером, но ты мог бы им стать, если бы твоя женщина могла опереться на тебя. Однако ты не был для нее опорой, поэтому и не стал знаменитым, поэтому и не заработал. За каждым успешным мужчиной стоит женщина, которая его поддерживает. Это сказал Оскар Уайльд, он это понимал, даже живя на земле.

– Просить денег – это банально.

– И ты не хочешь, как все?

– Не хочу, никогда не хотел. Хотя если вспомнить мою жизнь, то я прекрасно понимаю: всегда, когда я делал не так, как все, мне приходилось преодолевать такой длинный и тернистый путь, что лучше бы я делал как все, так как в итоге приходил ровно туда же, куда и все. Да и боюсь потратить желание на ерунду.

– Ну что? – спросил Привратник.

– Деньги? – вопрошающим тоном сказал Путник.

– Приз! – сказал Привратник, и оба рассмеялись.

Путнику стало гораздо легче после шутки Привратника, он чувствовал, как вместе с дружеским смехом исчез тяжелый груз с души.

– Кстати, – успокоившись, сказал Привратник, – а вот Якубович свое имя помнит.

– Как? – удивился Путник. – Он что, умер?

– Нет, да ты что, рано ему. Так, по пьяни иногда заходит.

Они опять расхохотались. У Привратника по щеке покатилась слеза, он утер ее и достал из кармана пачку сигарет «Космос», закурил и предложил Путнику.

– Давай покурим, и потом скажешь мне свое желание.

Путник улыбнулся еще раз, глядя на пачку «Космоса», и с удовольствием закурил. Курили молча.

– Бычок куда? – Путник шарил глазами по сторонам в поисках урны для окурка.

– Мне давай, я выкину потом.

Путник протянул окурок Привратнику, и он положил его себе в карман.

– Тут за чистотой следят. Ну что, говори свое желание.

– Хочу быть богатым. Имея деньги, я смогу дать женщине все, что она захочет, и защитить ее. Я выбираю богатство.

– В добрый путь! – сказал Привратник и вылил воду из кувшина на землю.

Путник исчез.

* * *

– Она опять не назвала мое имя?

– Нет, но я рад снова видеть тебя, Путник.

– Я тоже рад тебе, Привратник. Хотя твоя радость меня немного настораживает. Все мои близкие скорбят о моем уходе, а ты ему рад.

– Возможно, это крокодиловы слезы.

– Возможно, да и мне уже все равно в любом случае. Я все-таки вспомнил наш разговор, услышал его как внутренний голос, мне показалось, что весь мой земной путь вел меня к осознанию нашего разговора, но, к сожалению, я был уже слишком стар, чтобы исправить свои ошибки. Шел к тебе и знал, что она не назвала мое имя.

– Почему ты так подумал?

– Давай покурим?

– У меня закончились, магазинов тут, как видишь, нет, и никто не приносил давно.

– Так я принес! Только эти балбесы забыли спички.

– Дети?

– Да, я им прямо сказал положить мне в гроб сигареты и спички. И еще «Кэмэл» положили вместо «Космоса», ну это ладно, а спички забыли, забыли! Я по дороге к тебе думал выкурить одну, да не смог. Даже последнюю просьбу мою выполнить не сумели, простейшую. А имущество мое небось уже поделили и точно ничего не забыли.

– В этом не сомневайся.

– У тебя же наверняка спички есть?

– Конечно есть!

Привратник наклонился к кусту розы и из-под камня достал коробок балабановских спичек.

– Отсырели немного, но ничего, – сказал Привратник.

С третьего раза ему удалось зажечь спичку. Закурили.

– Так ты их взял специально со мной постоять покурить?

– Это как-то само собой получилось, скорее почувствовал, чем вспомнил.

– На чем мы остановились? Вот, ты говорил, что знал, значит, что твоя супруга не назвала твое имя.

– Она же изменяла мне, гадина. Значит, не любила и, значит, не была счастливой. А ты же сказал, что женщину счастливой надо сделать, вот и знал.

Привратник плеснул воды из кувшина себе на руку.

– Не торопись, – сказал Путник, и у него вновь закружилась голова, – давай поговорим сперва.

– Нет-нет, всю же не лью, и у тебя еще последнее желание осталось. Холодная водица, как и в прошлый раз.

– Желание? А что желать-то? Красавчиком не смог, богатым не смог. Что им нужно вообще?

– Ты не дал ей опоры.

– Да надоел ты уже со своей опорой, о чем ты вообще? У нее все было, все! Дом, машина, одежда, безделушки, драгоценности, каталась по всему миру. Не в отпуск ездила, а так каталась, потому что в отпуск только рабочие люди могут ездить, а она никогда у меня не работала! Дети обуты, накормлены, образование я им дал. Что ей еще надо, вот что?

– Да, это все очень важно, то, о чем ты сейчас сказал, для многих это является определяющим и главным в жизни, но есть еще что-то важное, о чем ты все время забываешь, – это любовь.

– Прекрасно, сейчас ты скажешь, что я ее не любил, не оказывал ей знаков внимания и все такое.

– А ты скажешь, что любил?

– Нет, не любил, – после небольшой паузы признался Путник, – по-настоящему не любил.

– Вот видишь, ты совсем не любил ее, не ласкал, не обнимал, про ваш секс вообще сказать нечего. К тому же ты тоже ей изменял. А когда мужчина изменяет женщине, ей не нужно этого знать на земле, ей тут обо всем расскажут. Женщина, которой лгут, не прощает лжи и никогда не будет освещать путь своему мужчине. И вот тогда у мужчины начинаются неурядицы: то он руку сломает, то машину разобьет, то с работы его уволят. В такие моменты мужчина винит других, но причина происходящего – его ложь. Между прочим, так однажды сгорел твой дом. Вот тебе и любовь.

– При чем тут моя любовь к ней? Это же она должна была меня любить, от ее любви ко мне должно было зависеть, скажет она мое имя или нет.

– Но любовь еще надо заслужить. Мы любим потому, что любят нас. Где была твоя любовь? Кого ты любил вообще из людей? Только свои деньги, и даже сейчас мне о них говорил, какие твои дети сволочи, тебя не любили, а только хотели твое имущество разделить.

– Я так не говорил.

– Это и говорить не надо – и так понятно. А к жене относился к своей как к проститутке, которая должна была удовлетворять все твои животные потребности, чтобы отработать все, что ты ей покупаешь. А ей хотелось любви, ласки, она бы даже измены тебе простила, если бы ты к ней с любовью относился. Она жаждала признания того, что является важной частью твоей жизни, а ты ее к своей душе даже близко не подпускал.

– Кирпичик в стене, и не более, – вот каким элементом она была в моей жизни.