– Дом дедушки Ботира, не так как у Эргаша – в центре аула, а находится у самого озера, – Рита продолжила передавать то, что удалось узнать у мальчика. – Ещё он рассказывал, что каждый день видит носильщика воды.
– Так-так-так, – нервничал Матвей, в памяти пробегая по стенам и щелям нижних улиц. – Где я мог заметить мальчишку? Где-то я видел, я чувствовал, за мной кто-то следит, но из какого дома? – терялся в догадках юноша, нервно потирая красные от недосыпания глаза.
– А у матери его редкое имя, – продолжала задумчиво Рита. – Представляешь, оказывается, у их народа на эту букву есть только одно женское имя – Венера.
– Есть! – вскрикнул Матвей и возбуждённо зашептал в самое лицо девушки. – Я знаю, из какого двора звали «Венера». Есть! Теперь я доберусь до него, – Матвей не договорил, Рита стремительно прильнула к нему и губами вцепилась в его губы.
Их первый поцелуй длился недолго, его прервал крик женщины, выскочившей из дома, но Матвей успел почувствовать жаркое дыхание и тот едва уловимый, но откровенный трепет девушки.
– Извини, – смущаясь, пролепетала Рита. – Я как увидела, что эта подглядывает за нами, то… то не знала, что делать. Ладно, пойду я, – не поднимая глаз, тихо сказала она.
– Посиди ещё, – Матвей взял её за руки и попытался удержать, но Маргарита отстранилась.
– Не надо их раздражать. Они стали разрешать мне выходить на улицу, – возбуждённым шёпотом сообщила она, когда склонилась, чтобы попрощаться. – Я сегодня ходила в магазин. Ты знаешь, у них есть магазин. Ой! Совсем забыла, – Рита сунула ему в руки тряпицу: – На. Я сама приготовила. Это называется лепёшка. Представляешь? Настоящая уйгурская лепёшка. Ажарбуви меня даже похвалила.
Маргарита всё это протараторила шёпотом и, нелепо ткнувшись губами ему в висок, быстро убежала на женскую половину. Матвей тоже поплёлся на мужскую часть. В комнате он развернул тряпицу и посмотрел на лепёшку, приготовленную Ритой. Беспечность девушки и та скорость с которой менялось её настроение, придавали ему сил и спокойствия, чтобы можно было тщательно подготовиться и действовать наверняка. Всё, что он успел здесь увидеть, показывало – второго шанса не будет.
Утром к Матвею в комнату постучал Тахир.
– Вас хочет видеть наш председатель совета.
– Кого вас? – огрызнулся Матвей. – Во множественном числе стал ко мне обращаться?
– Вы и есть во множественном числе – Маргарита ждёт во дворе, – пояснил юный таранч и снова широко заулыбался, выставляя напоказ два ряда белых зубов.
– Наконец ты стал уважительно относиться к чужакам, – продолжал недовольно Матвей.
– Я всегда тебя уважал, – не прекращая улыбаться, парировал таранч. – Почему так говоришь?
Матвей не находил что ответить. Работа загоняла его. Он чувствовал – ночи ему не хватает, чтобы восстановиться. По утрам он усилием воли заставлял себя вставать с постели.
– Идём к твоему председателю, – Матвей похлопал Тахира по спине, подталкивая из комнаты и добавил. – Умник.
Взявшись с девушкой за руки, они последовали за молодым таранчем. Проводник вывел их на площадь, затем они свернули на один из множества проходов, отходящих от площади в разные стороны. Им пришлось попетлять среди каменных строений, пока наконец провожатый остановился, постучал в дверь кованым кольцом и приложил ухо к калитке.
– Можно, – прошептал Тахир, распахивая двери.
– Можно так можно, – ухмыльнулся Матвей, показывая всем видом: он ни одного звука не услышал, что подтвердило бы слова таранча. В ответ тот только лукаво подмигнул.
Посреди небольшого двора, прикрытый от солнца тентом, стоял стол, заставленный учётными книгами, с разложенными какими-то бумагами, а из картонной коробочки выглядывал набалдашник деревянной печати. Председатель был с коротко стриженной седой бородой на крупном, гладком лице, тощ, но широкоплеч, а когда он поднялся со стула, молодые люди увидели, он высок. Но больше всего Матвея поразили его глаза – широко расставленные, чёрные, угрюмые под нависающими, кустистыми седыми бровями. При появлении чужаков глаза внезапно вспыхнули гневным блеском. Это были страшные глаза, от взгляда которых девушка вздрогнула и вплотную прижалась к молодому человеку. Почему они были такими пугающими, Матвей и Маргарита поняли позднее.
– Вы, значит, наши новые работники? – голос председателя звучал грубо.
– Я бы говорил точнее, – с вызовом выступил вперёд Матвей. – Пленники. Как у вас говорят – вассалы.
– У кого у нас? – насторожился председатель.
– У вас, таранчей, – голос молодого человека зазвучал нахально. Матвей почувствовал, как Рита с силой вцепилась в его руку. От подступающего страха её начинало трясти, а руки мгновенно взмокли.
– Я сейчас упаду, – прошептали её губы. – Матвей прекрати. У меня ноги подкашиваются.
– Это правда, – председатель зло зыркнул в сторону Тахира.
Тот хотел что-то возразить в своё оправдание, но хозяин дома остановил его, вскинув брови.
– Но ведь важна цель, а не путь, который к ней ведёт. Не правда ли? – зло уставившись на молодых людей, председатель замолчал, выдерживая паузу. Затем, поигрывая связкой ключей, висевшей на его поясе, продолжил: – Вам придётся заработать свою свободу.
Маргариту от этих слов качнуло и, Матвей едва успел её подхватить за талию. Она хотела что-то возразить, но от охватившего ужаса, язык у неё заплетался, как у пьяной. Молодой человек предостерегающе сильно прижал девушку к себе, и она заплакала, от боли.
– Мне больно, – сквозь слёзы, пролепетала девушка.
– Да-да, – ответил Матвей поспешно.
– А как же «пленники»? – насторожился председатель. – Только что я слышал непокорность в словах твоих.
Матвей понял, дело плохо. Он никак не мог придумать убедительный предлог, позволивший внести ясность, и в душе корил себя за несдержанность. Но тут во двор вбежал мальчишка, лет шести. Ни на кого не глядя он направился к председателю, вскинул колено на край стула, уцепился руками за спинку, чтобы подтянуться к самому уху, и зашептал тому, но так громко, что присутствующие расслышали каждое слово. Испуганными глазами Маргарита посмотрела на приятеля. Матвей в ответ улыбнулся и пожал плечами – мол не понял о чём говорил мальчишка.
– Это мой ученик – Ботир, – прошептала девушка для Матвея.
– Дедушка слышал о молодом докторе из России и хочет его видеть, – тихо перевёл Тахир, воспользовавшись моментом, пока председатель угрюмо уставился в землю. Малец же, не дожидаясь ответа, соскочил со стула и убежал.
– Опять он со своими причудами, – лицо председателя потемнело от гнева. – Он уже встречался с доктором из России и что в итоге? Тот украл у него страницу, – последнюю фразу, он процедил сквозь плотно сцепленные зубы, но Матвей разобрал её.
– Он здесь, – прошептал Матвей девушке и от возбуждения ещё сильнее прижал её к себе.
– Кто здесь? – не поняла она. – Мне больно.
– «Жёлтый император», – одними губами вывел молодой человек. – Потом расскажу.
– Это тот мальчик, о котором я тебе говорила, – глазами указала Рита.
– Я его и видел на заборе, – Матвей и сам догадался. – Он подглядывал за мной.
– Ну-ка идите за мной! – громко приказал председатель. – Вас хочет видеть старейшина нашего селения. Это уважаемый человек, – пояснил он, но глаза его горели недовольством.
– Как к нему обращаться? – поинтересовался Матвей, для себя решив попробовать разговорить председателя, пока тот находится на эмоциях.
– Паджа-Хаджи, – зло рыкнул председатель. – Вот мы и пришли, – и он указал рукой в открытые ворота.
Их встретил в зелёном, до пят чапане1, рослый старец со сморщенным лицом, но в отличие от председателя, с ясными глазами, создающими светлый образ хозяина. На голове у него была четырёхгранная пёстрая допа2 из дорогого чёрного шёлка, расшитая серебряными нитками. Для неосведомлённого узоры представлялись незамысловатыми, но молодые люди отметили: они притягивали внимание, завораживали.
1 Чапан – мужской халат без воротника и застёжки, с правым запахом и с поясом.
2 Допа – мужской национальный головной убор, тюбетейка.
Сбоку, к головному убору были прикреплены два птичьих пёрышка, связанных тоже серебряной нитью и которые озорно распушились, когда во двор вошли гости. Старец перебирал чётки, медленными движениями поглаживал скудную бородёнку и цепким взглядом всматривался в вошедших.
Неожиданно Маргарита выступила вперёд со склонённой головой и протянула старцу точно такой же лоскутный свёрток, который она вчера вечером сунула Матвею. Молодой человек, от удивления, широко раскрыл глаза. Старец принял подарок и развернул. Там оказалась такая же лепёшка. От председателя Маргарите досталась порция грозного взгляда. Тот не скрывал недовольства тем, что девушка была с лепёшкой у него дома, но не ему предназначался подарок.
– Уважаемый Паджа-Хаджи, это я сама испекла, – проговорила девушка и отступила, не поднимая головы.
Старец одобрительно покачал головой и, оторвав ломтик от лепёшки, отправил себе в рот, показав жёлтые зубы. С председателем он заговорил на уйгурском диалекте. Судя по тону разговор для того оказался непростым.
– Прошу прощения, – выступил вперёд Матвей, как только в разговоре мужчин образовалась пауза. Он реши, настала удобная минута. – Нам обещали отправить нас в Алма-Ату, а в итоге превратили в пленников, заставляют работать. Мы студенты. Уже начался учебный год и нам надо быть на парах. Вот её ищут родители, – и Матвей показал на девушку.
– Да, да, ищут, – подтвердила Маргарита.
Хозяин медленно повёл рукой, приглашая гостей и тем самым указывая, куда им пройти. Поодаль стоял небольшой столик. Молодые люди прошли к нему. Когда Матвей оглянулся, то председателя уже не было и духу. Кивком головы старец одобрил желание молодого человека сесть. Хозяин подождал пока гости рассядутся на понравившиеся им места.
– Где вас поселили? – начал неторопливо разговор старец.
– Вы знаете русский язык? – удивился Матвей.
– Знаю, – протянул тот и засмеялся дребезжащим смешком, показав – его уловка удалась.
– Мы остановились у дедушки Эргаша, – быстро вставила Рита.
Старец одобрительно кивнул головой.
– И всё-таки я бы хотел вас попросить помочь нам уехать в Алма-Ату, – настаивающим тоном сказал Матвей.
– Чем вы занимаетесь в семье Эргаша? – пропустив мимо ушей требование молодого человека, старец адресовал вопрос девушке.
– Я обучаю детей грамоте, – приветливо ответила Рита и поспешила оправдать дерзость приятеля. – А вот он, разносит вашим родственникам воду.
– Знаю, – коротко ответил старец и, немного выдержав паузу, продолжил. – Я слышал вы врач?
– Не совсем, – вздохнул Матвей, понимая, собеседника не прошибить возмущением. – Я студент медицинского института. Окончил третий курс.
– Какой факультет?
– Лечебный.
– Хорошо, – одобрительно кивнув хозяин дома и долгим взглядом уставился на молодого человека. – А как вы думаете, цель оправдывает средства?
От вопроса старца Матвея бросило в пот.
«Неужели он догадался, зачем я приехал в Азию и только роковой случай привёл меня прямо к заветной цели? – бил в виски вопрос за вопросом. – Неужели этот знахарь и правда видит людей насквозь и сейчас его, Матвеева душа, готовящаяся к чёрному поступку, у него как на ладони?»
Девушка тоже почувствовала подвох в словах хозяина дома и с тревогой посмотрела на приятеля.
– Что скажете молодые люди? – старец искоса взглянул в сторону дома, и оттуда женщина вынесла на подносе чашки и чайник.
Матвей не находил слов, нервно рассматривая, как женщина разливала по чашкам парящий, ароматный, светло-жёлтый чай. Тем временем другая – вынесла ещё один поднос с небольшими блюдцами, на которых горстками были наложены цукаты, курага, орехи, изюм.
– Небольшое угощение к чаю, – обведя рукой стол, с едва заметной улыбкой в уголках глаз, сказал старец.
– В чём-то вы правы, – Матвей вызывающе поднял подбородок, – Наш священный долг помочь человеку. И когда перед тобой умирающий то ради спасения его жизни, а значит и благополучия его родных, все средства хороши, – от волнения он на одном дыхании выпалил свой монолог и когда закончил, то едва перевёл дух, тяжело задышав. Маргарита сидела бледная до такой степени, что лицо её светилось.
– Похвально, – одними губами одобрил старец, и снова у краёв его глаз мелькнула хитрая улыбка. – Если всё-таки умрёт больной, а врач опустился до самых низменных средств, что тогда? Как жить врачу с этим? – хозяин смерил молодых людей пронзительным взглядом.
– Цель была, а значит… – Матвей задумался, но, тяжело вздохнув, продолжил: – У каждого хорошего врача есть своё собственное кладбище.
– Не поняла, – не смогла скрыть удивления девушка и посмотрела на приятеля широко открытыми глазами. – Ты так спокойно об этом говоришь?
– Рита, это не я говорю, – дружелюбно разведя руками юноша попытался объяснить: – Это говорит многовековая врачебная практика. Для тебя и для всех людей, которые далеки от медицины, звучит зловеще, но самый лучший хирург тот, который оперировал на войне. У хирургов есть даже такая поговорка: хочешь стать хорошим хирургом – езжай на войну.
– Почему? – не переставала удивляться девушка.
– Врачебные ошибки, война спишет, – не моргнув ответил Матвей.
– Хорошенькое дело, – воскликнула Рита. – Он не умеет оперировать, а война спишет? Так?
– Если совсем упросить, то так, – согласился молодой человек. – Видишь ли, медицина практическая – это не наука, а накопленные знания, удачно проведённые опыты, эксперименты.
– Ты хочешь сказать, – вспылила девушка, – врач, помогая человеку, пускается на эксперимент, а не руководствуется научной медициной?
– Пойми, для каждого человека своё, – почти взмолившись, заговорил Матвей. – Почему, перед тем как делать наркоз, больного тестируют на восприимчивость к препарату? Потому что для одного этот химикат станет спасением, а для другого этот же самый препарат станет смертельным.
Во время перепалки старец только выразительно выкашлялся в кулак, словно намекая – это не женский разговор, и в такой компании лишь напрасная трата времени. Он, очевидно, давно уже отвык участвовать в спорах и тем более не привык выслушивать мнение женщины. Короткий спор молодых людей сильно его утомил. Он задал им ещё несколько вопросов, но вдруг его голова упала на грудь, и он задремал. Молодые люди переглянулись, пожимая плечами.
– Я здесь! – тихо кто-то позвал в этот самый момент.
– Нет, – девушка мило заулыбалась и покачала головой. – Спасибо.
– Что за мальчишка? – Матвей высмотрел в дверях невысокого роста мальчугана.
– Ботир, внук Паджи-Хаджи, не узнал? – сообщила Рита. – Мой ученик. Я тебе о нём рассказывала.
– Идите сюда, – маленький ученик Риты, рукой поманил их за собой.
– Почему нет? – тихо поднимаясь, согласился принять приглашение Матвей. – Идём.
– Матвей, – зашептала Рита, смешно выпучив глаза. – Сядь.
– Пошли, говорю. Мы же не сами, с мальчиком, – и он потянул девушку за руку, увлекая за собой.
Мальчик провёл их небольшим коридором внутрь каменного дома, как оказалось вырубленного в скале, и остановился перед запертой дверью.
– Мужайся, «Жёлтый император» здесь! – шепнул Матвей. – Мы стоим на пороге его хранилища!
Они вошли в комнату, освещённую несколькими керосиновыми лампами. Стенами комнаты, равно как и всего дома, служили скалы. В помещении благоухало различными травами.
– Вот откуда твой ученик набирается ароматов, – шепнул Матвей.
Его заинтересовала комната. Одна стена вся была разделена полками, уставленными многочисленными банками. Матвей взял со стола склянку и посмотрел на свет жидкость внутри. Он брезгливо заглянул в неё, понюхал и поставил обратно.
– Нет запаха, – сказал он.
– Ничего не трогай, – шепнула Рита, толкнув его локтем.
Мальчик подошёл к полке и переместил две колбы, тут же отодвинулась створка и открылся проход в другое помещение.
– Как ты это сделал? – Матвей погладил того по голове. – Покажи!
Несколько секунд мальчик стоял в нерешительности оглядывал полки, потом заулыбался и покачал головой.
– Пойдём, посмотрим, – предложил Матвей.
– Нет, Матвей, – Рита удержала молодого человека за руку. – Я боюсь.
– Подожди здесь, – освобождаясь от цепких пальцев девушки, Матвей проследовал за мальчиком.
Во второй комнате так же было всего две керосиновые лампы, но из-за того, что она была меньше, казалось света от этого больше.
– Слышишь? Рита? – позвал Матвей.
– Слышу, – отозвалась та с нетерпением. – Возвращайся.
– Обратила внимание, лампы керосиновые, а запаха угарного газа нет, – продолжал Матвей. – Должен накапливаться угарный газ. Вот он! – неожиданно воскликнул молодой человек.
Сердце Матвея замерло. Перед ним, на высоком столике лежала раскрытой толстая книга. Она походила на большой альбом для фотографий. Значит, здешние таранчи и есть хранители «Жёлтого императора», а старец и есть тот лекарь, о котором ему рассказывал профессор Пышкин. Он попал туда, куда стремился, сам того не ожидая. Матвей трясущейся рукой прикоснулся к древним страницам и пролистнул несколько, чтобы убедиться. Сомнений не оставалось – это «Жёлтый император». Молодой человек начал быстро листать книгу. Он искал то место откуда Пышкин вырвал страницу. Именно этот факт мог подтвердить, что перед ним подлинник. Когда они с профессором обсуждали его поездку, то предполагали – может быть двойник книги. Единственным подтверждением подлинности могла оказаться вырванная страница. Надо было найти место откуда она была вырвана.
Сколько бесценных творений древних авторов было вот так варварски спрятано от человека, который нуждается в их помощи! Столько веков их прятали, чтобы использовать только для избранных. Для вот этой кучки дикарей, живущих первобытными устоями. От одной только этой мысли его бросило в холодный пот.
Матвей выбежал к Рите и замер на полушаге. За спиной девушки стоял старец и, сдвинув брови, грозно смотрел на него.
«Хорошо, что я не назвал книгу «Жёлтый император», – мелькнула спасительная мысль у Матвея. – Это позволит не обнаружить то, что я знаю о его существовании, а со всем остальным разберёмся, – успокаивал себя молодой человек. – Скажем, малец пригласил, мы и пошли».
– Мы, вот, смотрим, – всё, что нашёлся сказать Матвей, при виде старца.
В ответ тот отступил и указал рукой на выход. Держась за руки молодые люди покинули помещение. Старец с внуком вышли следом. На своём языке он тихо что-то выговорил мальчику, и тот с опущенной головой удалился.
– Прошу прощения, уважаемый, – обратился Матвей к старцу, – мне, как будущему врачу было интересно посмотреть.
– Жаль! – крикнул таранч, и тёмные сумрачные глаза под густыми бровями внезапно вспыхнули гневным огнём. – Внуки не должны нарушать запретов.
– Это так, и всё-таки… – нерешительно попробовал Матвей, чувствуя, он всё же должен сначала попытаться заступиться за маленького Ботира. – Я думаю, вы и сами подогрели его желание похвастаться.
Лекарь поднял на молодого человека лукавый взгляд. Молодые люди были поражены с какой скоростью меняется огонь в этих глазах. Только что они горели испепеляющим жаром и вот, уже светятся располагающей лукавинкой.
– Ну, да, вы сами, наверно, много говорили о том, что я врач, вот мальчик и решил похвастаться тем, что его дедушка не хуже. Рита, говорит, ваш внук очень любознательный и талантливый.
– Да, да, – поспешила на выручку своему ученику и Маргарита. – Он очень славный. Толковый парень. Быстро учится писать и читать. Всё на лету схватывает.
Казалось лицо лекаря озарилось светом от нахлынувшей гордости за внука, и старец едва мог скрывать это, пока ему на глаза не попалась заплаканная физиономия мальчика, выглядывающего из-за двери. Вмиг его брови сбежали к переносице и из-под них сверкнули две молнии. В адрес внука коротко дёрнулась рука лекаря и мальчика словно сдуло. Эта сцена позабавила молодых людей, и Матвей рассмеялся в голос.
– Вот видите, – заговорил он. – Ведь любите же внука. Он молодец… – но он не договорил, увидев, как изменился в лице лекарь.
Таранч уже не мог больше сдерживать своё бешенство. В этот раз всё звучало правдоподобно.
– Мерзостные мысли вам, молодые люди, приходят в голову! Позволить молодёжи нарушать заветы предков, значит убить род человеческий. Есть книги, которые своим содержанием могут больше принести вреда, попади они в чёрные руки. Будь моя воля… – лекарь не договорил, трясясь от гнева. – Покиньте мой дом.
Слегка приуныв, молодые люди покидали домовладения лекаря. Надежда быстро наладить доверительные отношения растаяла, не успев зародиться, но Матвей всё равно находился в приподнятом настроении. Теперь он был уверен – «Жёлтый император» находится за этими коваными воротами и заполучить его дело времени и техники.
Глава одиннадцатая
Неожиданная встреча
Маргарита, прячась в густоте ночи, со своими вещами поджидала Матвея на условленном месте. Молодой человек опаздывал, и девушка волновалась, несколько раз порываясь вернуться в дом Эргаша. Наконец Матвей появился.
– Что случилось? – возбуждённо зашептала она. – Почему так долго? Ещё чуть-чуть, и солнце выйдет из-за горы.
– Не мог ворота открыть. Стал перелезал – чья-то собака подошла и улеглась у ворот, – объяснял Матвей, бодрым шагом направляясь к свободе. – Я думал хозяйская, но обошлось.
– Ты здоров? – Рита потянула приятеля за руку, чтобы тот остановился. – Где твои вещи?
– Да, всё в порядке, – отмахнулся молодой человек. – Тише. Поторапливайся.
– Ты не ответил, – тон девушки зазвучал настойчивее. – Стой, Матвей. Где твои вещи?
– Вот, – молодой человек выставил небольшую матерчатую сумку, в неё он положил заготовленные продукты и решил передать их Маргарите, как только окажутся на безопасном расстоянии от селения таранчей. – Довольна? Идём.
– Нет! Никуда мы не идём, – удерживая его за руку, стояла на своём девушка. – Это не твои вещи.
– Послушай, Рит, ты взрослый человек и должна всё понимать, – юноша старался говорить проникновенно, стараясь с первого раза убедить подругу, но по её глазам видел: это будет сделать тяжело, если вообще возможно. – Я нашёл то, ради чего затеял это путешествие – «Жёлтого императора», но твоё присутствие связывает мне руки. Я выведу тебя и вернусь. Если ты окажешься в безопасности, мне будет спокойнее.
– Какого ещё – жёлтого императора? – не понимала Маргарита, о чём говорит Матвей. – Не заговаривай мне зубы. Знать не хочу ни о каких там императорах: ни жёлтых, ни красных, ни серо-буро-малиновых. Мы уходим вместе.
– Помнишь, я тебе рассказывал о лекарственных растениях; о том, что хочу поучиться готовить сборы? – речь Матвея была торопливой. – Когда ехали в автобусе? Вспомнила?
– Ничего я не собираюсь вспоминать, – отрезала девушка. – Или мы уходим вместе, или вместе возвращаемся.
– Рита, так нельзя, – почти умоляюще заговорил Матвей. – Вспомни! Для меня это важно. Но для меня и важно теперь, чтобы ты была в безопасности.
– Что-то припоминаю, – сдалась девушка.
– Отлично! Так вот, это не совсем так, – Матвей смешался. – Не то, что не так. Так, но основной задачей, я бы даже сказал больше – тайным моим поручением, было разыскать древние лечебники. Главный среди них – это сборник под названием «Жёлтый император», он цель моего путешествия.
– Подожди, подожди, – Рита начала понимать, о чём идёт речь. – Мы же видели его в доме этого странного лекаря!
– Наконец! – обрадовался Матвей. – Отправляясь на поиски «Жёлтого императора», я и ума не мог приложить, – у Матвея едва не вырвалось «тебя встретить», но он вовремя удержался: – где его искать. Как ты правильно подметила, все истории о нём очень давние. Я бы даже сказал, скорее легендарные. Сам того не ведая, волей случая, я попал туда, куда мне и надо было. Поэтому, пока не заполучу его, не уйду.
– Хорошо, – согласилась Рита. – Но я буду ждать тебя в ближайшем населённом пункте.
– Договорились, – вздохнул с облегчением Матвей. – Теперь, идём быстрее. Совсем рассвело.
– Как же мы выйдем отсюда? – на ходу шептала девушка.
– Тише. И поменьше говори.
– Я не могу тише, – призналась Рита. – Когда я молчу, ещё сильнее боюсь.
Они миновали несколько крутых поворотов, поднимаясь выше и выше, и оказались в небольшом тупике, в котором мальчишки играли с мячом.
– Здесь тупик, – занервничала Рита. – Я знаю это место.
– Лезь, – не обращая внимания на возбуждённость девушки, приказал Матвей и разобрал несколько камней у подножия стены.
– Это ты сделал? – удивилась Рита.
– Нет. Этот лаз проделали мальчишки, чтобы сбегать от родителей на озеро, – пояснил молодой человек. – Я только расширил его немного. Лезь. Не головой, а ногами вперёд. С той стороны обрыв.
– Как обрыв?
– Небольшой, – улыбнулся Матвей. – До плеч. Медленно опускайся, прижимаясь к стене. Я тебя поддержу. Внизу карниз, но широкий. Можно ходить.
Молодые люди выбрались из селения на узкую полоску уступа пологого склона. Вдали, с другой его стороны, виднелись кустистые заросли, переходящие в лесной массив. Держась за руки, они спускались, торопно перебирая ногами, чтобы не упасть. До кустов оставалось рукой подать, неожиданно Маргарита остановилась и, задыхаясь, выпалила.
– Нет, Матвей, никуда я не пойду. Я тебя не брошу. Смотри, как мы легко выбрались. Возьмём «Жёлтого императора» и так же уйдём.
– Посмотри! – Матвей глазами повёл в сторону верхушки холма.
– Нас выследили! – ахнула Маргарита и побледнела. – Почему они так быстро кинулись? Ботир, негодник!
– Ты что, ему всё рассказала? – изумился Матвей.
– Нет, – Маргарита осеклась. – Я только сказала, что скоро за мной приедут и я уеду домой.
– Всё ясно. Твой ученик за нами следил, – на этот раз Матвей сразу с ней согласился. – Значит, собака – это не случайность.
Дозорный махал руками и что-то кричал, но молодые люди притворились, будто не слышат, продолжая удаляться. Только когда они вошли в густые лесные заросли, Матвей остановился и, укрытый зеленью, оценивающе осмотрел то, что происходит на холме.
– Надо идти, – скомандовал он.
– Они всё равно нас догонят! – в отчаянии прошептала Маргарита. – Надо возвращаться.
– Не догонят, – пробубнил Матвей, уверенным шагом прокладывая дорогу.
– Смотри, смотри, – ахнула Рита. – Это всадники! Откуда у них взялись лошади?
– Теперь, похоже, догонят, – снова оценив обстановку, согласился молодой человек. – Поиграем немного, – он подмигнул девушке, и его спокойствие на время передалось и ей. – Сделаем вид, будто ходим по лесу и собираем травы для моего гербария.
– По-моему, не очень умная отговорка, – усомнилась в правдивости плана девушка.
– Умная, умная, – спокойно говорил Матвей, разглядывая траву. – У знахарей есть такие травы, которые надо собирать с первыми лучами солнца. Только в это время у них пик целебных свойств.
– Откуда у них кони? – изумилась Рита, пристально всматриваясь в группу всадников, остановившихся для того, чтобы посовещаться как ловить беглецов. – Они собираются разделиться, – догадалась девушка по их жестам.
– Прячут в горах, – спокойно объяснил Матвей, взглянув на пологий склон, на котором разворачивалась конная погоня. – Это единственный транспорт в этих местах. Не бойся. Мы их попугаем немного.
Но девушка всё-таки боялась. От страха у неё взмокли ладони.
– Очень хорошо, – пропел Матвей, пристальным взглядом оценивая происходящее. В его голосе появился задор. – Как ты и догадалась, преследователи разделились, – комментировал он происходящее. – Где же вы? Ага, вот они. Очень хорошо. Вот что мы сделаем. Собирай растения.
– Какие? – удивилась Рита, не понимая задуманное приятелем. – Что мы будем с ними делать?
– Собирай! – рыкнул на неё Матвей, сам быстро надёргивая первые попадающиеся под руку растения и всовывая девушке в руки. – Будут спрашивать, скажем – мы спустились в долину, чтобы собрать некоторые экземпляры для гербария. Поняла? Криков никаких не слышали. Когда увидели всадников, испугались и решили спрятаться.
– Нас догонят, – едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, пролепетала Маргарита. – Матвей, давай вернёмся, – взмолилась она. – Будет хуже.
– Не волнуйся, – успокаивал Матвей. – Вернёмся. Всё будет хорошо. Мы поиграем немного. Слушай меня внимательно и делай, как говорю. Перебраться на лошадях через вон ту реку с дном сплошь из гальки им будет трудно. Потому они тем путём не пойдут, – Матвей умолк, снова внимательно наблюдая за действиями преследователей: – Почему же эти трое всё-таки скачут в ту сторону? Они что, не знают о камнях? – вслух рассуждал молодой человек.
– Может там есть брод? – предположила девушка.
– Возможно, возможно, – задумчиво проговорил Матвей, снова и снова оценивая происходящее на склоне. – А теперь «на всех ногах», как любит поговаривать профессор Пышкин!
Беглецы, забыв про страх и бессонную ночь, стремглав кинулись через кустарник.
– Туда! – командовал Матвей, указывая на крутой склон. – К той скале. Может, всё ещё получится.
Выбранный склон напоминал скат острой крыши, густо поросший кустарником с переплетёнными ветвями, образовавшего почти непроходимую чащу. Упирался этот склон в скалу, служившей своеобразной границей горного хребта, даже в солнечный, ясный день отбрасывавший большой тенистый косяк.
«Если бы у нас было хотя бы полчаса, – с досадой размышлял Матвей, примериваясь к высоте грозного пика. – Мы смогли бы взобраться на неё, и тогда ищи-свищи, но погоня идёт по пятам. У всех на глазах попытаться лезь по откосу – безумие. Стащат за ноги».
– Туда, – снова крикнул Матвей. – Только постарайся меньше шевелить кустами, чтобы не привлекать внимание. В зарослях мы можем потеряться.
– Поздно! – вскрикнула Маргарита. – Вон они!
Утопая по самые холки коней, сквозь заросли к ним продирались три всадника. Заметив беглецов, они стали подгонять лошадей, но те и так, как могли преодолевали сплетённые ветки, высоко задирая морды и выпучивая глаза. Молодой человек разглядел преследователей: это были жилистые, коренастые подростки. С одним, от силы с двумя, в расчёте на внезапное нападение, Матвей мог справиться, но на это потребовалось бы время. Тогда как именно времени у него нет – подоспеет подмога. Но этих было трое, что ещё хуже для беглецов. Все шансы взобраться на обрыв были упущены. Очень быстро преследователи стащили бы их вниз. Прятаться в зарослях или бежать от верховых тоже было невозможно. Положение казалось безнадёжным. Девушке придавало сил внешнее спокойствие Матвея: несмотря ни на что настроение у него было приподнятым.
– Иди в ту сторону, как будто ничего не видишь, – присев в зарослях, чтобы скрыться с глаз всадников, прошептал Матвей. – Иди, говорю, чего встала как вкопанная.
Всадники видели перед собой только девушку. Они не сомневались в успехе и потому не спешили настигнуть беглянку. Эта самоуверенность дорого им обошлась.