Они зашли во вторую комнату, всю забитую шкафами с ингредиентами. В углу стоял алхимический стол: склянки, реторты и небольшой стеклянный шар. Пахло сухим разнотравьем и редкими минералами, а с потолка свисали куриные лапки.

– Взгляните внутрь, – директор наклонился над шаром. Атропа поступила так же.

Её мгновенно перенесло в неизвестное пространство.

Перед глазами стоял противный туман, зеленая поляна была вся в росе, а близко к ручью находился каменный трехэтажный дом-особняк с оградой.

– Идем, – директор жестом пригласил внутрь. Перед дверью он предупреждающе шепнул: «Вам не понравится здешний обитатель. Но он мой лучший друг. Самый честный друг на свете. Я доверяю ему свою жизнь. И готов просить за вас, чтобы он сберег детей. Вы готовы?»

Атропа нервно сглотнула. Волнение нарастало. Почему зов судьбы так беспощаден к ней? Почему бы судьба не отпустила её жить в спокойствии? Ей мерещится в происходящем особое знамение.

– И кто там? – спросила она.

Директор Ларс отворил дверь. Внутри показалось уютно – книга на книге, нагромождение свитков, старые тканевые полотна на стенах. Мелкие витиеватые растения, серо-зелёные, ворсистые, растущие прямо из-под пола, от их присутствия распустили мелкие белые цветки. Мягкой поступью они прошли в следующую комнату.

Атропа вскрикнула, едва увидев живое существо.

– Дедушка, ну вы что? Это невозможно!

– Не нужно бросать эмоций, – директор Ларс пытался успокоить Атропу, но она всё не унималась.

– Как я оставлю с ним своих детей?

– А что же с ним не так? Вы в плену иллюзий – живые существа с разумом способны на многое.

Атропа поглядела на директора, затем на существо, затем опять на директора. Зеленокожий, низкорослый и седобородый, лучший друг Ларса держал охапку исписанных листов и недовольно озирался на Атропу.

– Но это же гоблин! – крикнула она.

– Меня зовут Альба. Рад знакомству, но это неточно.

Директор замялся. Видимо, ему было неудобно находиться с гостем в покоях друга.

– Альба, это Атропа. Она друг. Атропа, это Альба – мой личный библиотекарь. Мне нужно попросить тебя о кое-чем важном.

– О как? – скрипучий голос гоблина изобразил удивление.

– Она из древнего народа остроухих. Как и ты в свое время, она много пострадала за жизнь. У неё есть двое прекрасных детишек, которым пока негде жить. Их тоже не приняли люди – от глупости ума, разумеется. Сейчас мы должны объединиться, понимаешь?

Гоблин понес листы на стол, принялся раскладывать их по стопочкам согласно своим представлениям. Он молчал. Директор явно волновался, мельтешил перед ним.

– Понимаешь? Согласишься ли ты помочь ей?

– Ну… – скрипуче протянул гоблин.

Альба повернулся к Атропе. Они уставились друг на друга.

– Я отправилась в путешествие вместе с ученицей из вашей гильдии. В обмен на кров для детей в церкви. Но люди не исполнили обещания – если бы не один добрый рыцарь, нашедший их на улице и приютивший в таверне… Даже не хочу представлять, что бы с ними случилось.

– Плохо, когда не исполняют обещаний.

– Меня вновь просят отправиться в путешествие. Я не готова отправиться, пока мне не дадут кровную клятву за моих детей.

Директор Ларс поднял брови от удивления: «Какая ещё клятва?»

– Хитрый остроухий народец. Не выйдет. На меня не действует обычай – я белая ворона, без кровной связи. Мой брат – это человек Ларс. Больше у меня никого нет.

– Что же ты хочешь?

Альба присел на поленище. Его ножки играючи свисали.

–Из твоей подсумки исходит необычный аромат. Для тебя он похож на редкий ваниль, сладкий и яркий, а для меня это смесь горечи и дурмана. Я знаю, что это за корень. Вы носите его с собой как память о родных местах?

Атропа поняла, на что намекает гоблин. Вязель первородный. Только её народ умел взращивать растение – оно подчинялось тонкой руке остроухого.

«Ещё одна дорогая цена за будущее детей?», подумала Атропа, усмехнувшись над собой. Как сказала Брассика про традиции прошлого? На сердце женщины была легкость. Достав корень из сумки, она молча вкопала его в волшебный пол дома. Изумленный Ларс и удивленный гоблин смотрели за работой её крепких хозяйственных рук.

– Вот значит как. И даже просить не потребовалось. Всё ради детей? – спросил Альба.

– Всё ради нашего будущего, – ответила Атропа.

Атропа вместе с Ларсом вернулись обратно в покои.

– Спасибо, что согласились, – сказал директор Атропе. – Вы вправе были отказать нам.

– Ай, чего ещё ждать от вас, людей? Языком вы мелете будь здоров. Ох и спрошу я с вас после всех путешествий!

Ларс засмеялся.

– Я исполню вашу просьбу в будущем, так и быть.

Он проводил её до дверей, просив передать маленький бумажный сверток Брассике: «Здесь описан ваш план». Попрощавшись, он закрылся на засов. На выходе стояли каменные големы, медленно раскачивающиеся и бдительно наблюдающие.

Атропа направилась в келью, как вдруг услышала чей-то крик. Она насторожилась. Из-за угла выбежала огромная крыса.

– Фу какая гадость!

Хвостатая не обратила на неё никакого внимания. Тогда Атропа пошла дальше. На лестничном пролете ей попалась странная женщина в грязно-коричневой мантии. В её неприятной улыбке виделось нечто зловещее.

– Я видела у вас крысу. Вот такую! Здоровая как собака, – сказала ей Атропа. Женщина, сбросив капюшон и показав белоснежные волосы, в ответ легонько кивнула головой, не переставая оскалисто улыбаться.

Взмах кинжала был молниеносным.

Глава 13

Не пора ли остановиться после Выша?

С такой мыслью прилег Маркус на кровать, ожидая возвращения Атропы. Время шло, а её всё не было. Рудольф весь вечер говорил про то, как им предстоит восстановить былое величие королевства.

В такие моменты его словно подменяют. Вот живет человек, интересующийся простыми мелочами жизни: служба богу, возделывание земли, чтение священных книг, гуляние на ярмарках и освистывание грубых мистерий на городской площади. Всё, казалось бы, правильно и опрощено – ибо идет от самой души, от потребности жить и даровать свои чувства другим без всякого подвоха.

Но потом такого человека настигает буря. Он размышляет не о простом, а о материи, недоступной всякому. Такой человек становится властным глашатаем. Такого уже не остановить: памфлет за памфлетом, призыв за призывом, одно хитрое слово за другим. Маркус охотно слушал пространные речи друга до той поры, пока не раскрылась вся правда о Дрекаваце. Теперь он делает это больше из вежливости. Голова, правда, пухнет после монолога.

– После Выша, говорю вам, предстоит объединиться снова. Выш только начало великого возрождения. Негоже быть королевству без короля. Нужно найти его.

– Как по мне, ничего не изменилось с исчезновением Бертольда, – заметила Брассика.

– Ой, неумное дитя, – махнул рукой раздраженный Рудольф.

– Да зачем вам всё это, отец Рудольф? – спросил Маркус. – Я искренне не понимаю, чего стоит королевский двор? Словно королевская власть сделала нашу жизнь лучше.

– Потому что тогда мы были силой, Маркус. Сейчас мы слабы перед натиском внешних врагов, остались без крова и еды, – ответил священник.

– Началось, – Маркус закатил глаза в недовольстве.

– Ну где же Атропа? – Брассика поднялась с кровати, заглянула в окно и ужаснулась. – Ой, снаружи что-то происходит.

Маркус с интересом выглянул в окно – возле ворот заговорчески пылало множество факелов. Кто будет собираться возле замка магов Эйны в глухую ночь? Вряд ли доброжелатели.

Из коридора послышался шум и суматоха, затем крик отчаяния и боли. Дверь отворилась, показалась седая женщина:

– Берегитесь, тут… – успела сказать она, прежде чем клинок вышел прямо из её горла. Пол обагрился кровью. Брассика вскрикнула, а Рудольф немедля перевернул кровать для создания преграды. Маркус броском добрался до янтарного меча. Подарок от Доминеи в его руке светился живым золотом. Жертва упала, и за ней, как воплощенная тень, показался человек в грязной рясе и с крайне грубыми чертами лица. Его черный рот громогласно произнес:

– Еретики, отступники и поганая шваль. Смерть им!

Он самоуверенно побежал навстречу Маркусу. Меч вспорол грязнорясому живот: упав навзничь, мужчина лишь всхлипнул и больше не подавал знаков жизни.

– Что здесь происходит?! – Брассика смотрела на распластавшийся труп.

Из открытой двери слышался шум яростного сопротивления. Кто-то читал заклинание, звенели клинки.

– Это нападение, – заявил Маркус. – Мы должны уходить, в комнате нас легко возьмут штурмом.

Маркус, Рудольф и Брассика выбежали в коридор. Лежавшие тела издавали стоны, изгибались в страдании. Маркус повёл остальных в донжон.

– У вас есть потайные коридоры? – спросил он Брассику.

– Я не знаю. Учеников не посвящают в такие тайны.

– Вот как? Иерархия! – усмехнулся священник. Девушка в ответ бросила в него гневный взгляд.

– Давай найдем Атропу? – предложила Брассика, потянув за рукав Маркуса.

Но он хотел уйти как можно скорее из замка. Опыт воина подсказывал ему, что шанс пережить внезапное нападение совсем мал. В такой ситуации только реакция и быстрота спасают от смерти.

– Лучше уйти, – с толикой печали сказал он.

Атропа посмотрела на него, как на предателя.

– Это же Атропа!

Из коридора показался грязнорясый. Брассика прочла заклинание – и костяное копье пригвоздило сектанта к стене. Для безопасности она пустила ещё два копья: «Пусть повисит!»

Маркус присвистнул от увиденного.

– Ты стала воином!

– Я тоже считаю, что мы должны спасти Атропу, – признался Рудольф. В его руке молот блестел серебром, набалдашник покрывал тонкий узор из цветков и листьев.

– Двое против одного. Ладно. Живо на четвертый этаж.

Они побежали по лестнице: Маркус прокладывал дорогу, очищая от нападавших, Брассика метала копья в тех, кто пытался бросить в них заклинание, а Рудольф оберегал тыл, неистово круша головы еретикам. Изредка на пути попадались маги – явно взятые врасплох, они оказывали слабое сопротивление, пытались скучковаться, сбежать в город или подняться в донжон за помощью коллегии.

К священнику подбежали двое грязнорясых: «Отступник, предатель! Сдохни!». Рудольф оглушил одного ударом в висок. Второй оказался прытким – его кинжал сильно порезал руку. Тогда священник обманным движением ввёл сектанта в заблуждение. Поверивший, что Рудольф делает шаг влево, еретик выставил кинжал вперед, выдвинувшись всем телом ближе. Молот ударил в лоб. Упавший не успел вскрикнуть – мощь стали и серебра разнесла его череп вдребезги.

– Рудольф! Я долго буду ждать? – Маркус крикнул, не обернувшись. Натиск грязнорясых нарастал.

– Ещё один этаж, – кликнула Брассика.

На третьем этаже располагались два коридора. Из одного уже валил острый разноцветный дым, звучали хлопки и битье стекла. Из другого выбежали несколько человек, похожих на учителей Академии. Брассика узнала в одним из них Урбана, одетого в боевую мантию.

– Декан, что случилось?

– А почему ты тут, Брассика? Немедленно вернись в келью, – скомандовал Урбан.

– Но на нас напали! Вы что, ослепли?

– Я приказываю – вернись обратно. Живо!

– Никуда я не пойду, господин Урбан. Мои друзья в беде.

Первый декан принял угрожающую позу: «Если вы ослушались гильдию, то вас ждет только одно – смерть». Тогда Маркус решил, что пора вмешаться.

– Идём вверх. Брассика, защищай нас от магических штучек.

Урбан словно ждал этого. В его руке быстро вырос кусок льда. Он метнул его в Рудольфа, но тот умеючи отбился молотом. Маркус занялся остальными магами, но у них не было мотивации сражаться с не-еретиками. Урбан метал ледяные глыбы всё чаще, как бы распаляясь от бесперебойной колдовской речи. Брассика пожаловалась:

– Мне нужен магический жезл. Мне не хватает сил, чтобы его остановить.

– Какой?

– Да любой, черт побери!

Тогда Маркус прыжком повалил одного из учителей. Мантия сыграла для мага злую шутку. Поспешивший напарник мгновенно успокоился от клинка янтарного меча, подставленного к кадыку.

Маркус метнул оружие мага в Брассику. Жезл, похожий на змею с рубиновыми глазами, был ловко подхвачен. Из гадючной палки полетели заклинания – костяные шипы покрывали раз за разом пол, на котором стоял Урбан.

– Ах ты мерзавка, – прошипел декан. – Я лично остановлю тебя!

– Остынь, водохлеб! – из рук Брассики выросли два огромных огненных черепа. Урбан не растерялся и создал водяной щит, который препятствовал летающим снарядам попасть в него.

– Живо наверх, пока они не очухались! – приказал Маркус.

– Тебе конец, воровка. Тебе конец. Вам всем конец, – говорил им в спину Урбан, старательно держа водяной щит от кружащих над ним черепов. Остальные маги молча смотрели им вслед.

На четвертом этаже сектанты уже выполнили грязные делишки: тела учеников, магистров и учителей лежали повсюду. Многие лежали в углах – будучи растерянными от страха и непонимания, они зажимались в тесном пространстве, где их добивали.

Всюду кровь, тревожный звон колокола заставлял воздух вибрировать – некто в башне удосужился просить помощи у горожан.

– Атропа! Мамаша, откликнись, если ещё жива! – голос Маркуса гулким эхом пролетел по этажу.

В главном коридоре находилось двенадцать сектантов. Они встали в стойку и явно не желали, чтобы кто-нибудь проходил внутрь покоев директора. Кристаллы, росшие на стенах, стали багроветь с искрой.

Замок чувствовал гибель своих чад и реагировал по-своему.

– Берем натиском, понятно? – Маркус ринулся в бой, не дожидаясь согласия. Его янтарный меч разил быстро и легко. Янтарь, околдованный чарами, ощущался как перо, которое мастерски писало кровавыми штрихами. Молот Рудольфа оглушал противников, а Брассика метала копья в грязнорясых на лестнице, которые снизу услышали клич Маркуса.

Сектанты умирали без страха, но совершенно бездарно. Их уста кричали, они бесстрашно бросались на меч Маркуса и не наносили ему вреда. В какой-то момент рука мечника устала рубить и колоть. Смертоубийственный процесс превратился в рутину.

– Атропа! Атропа! – горло у Маркуса саднило от надрыва.

В дальнем конце коридора растворилась дверь: из неё показался голем. Каменные сочленения трещали и скрипели от напряжения. Кирка в руке послужила ему орудием – оставшиеся сектанты получили неожиданный удар сзади.

– Маркус! – крикнул знакомый голос.

Мечник скомандовал бежать. С третьего этажа добрался-таки Урбан, но ему внезапно преградил дорогу голем.

– Ушел, – декан приказал голему. Голем не воспринял всерьез человека. Тогда декан прочитал заклинание изгнания, но опять ничего не произошло. Голем не атаковал Урбана, но и не растворялся по его воле в Абсолюте. Ему оставалось лишь смотреть, как беглецы входят в покои директора.

Когда троица проникла внутрь, им навстречу подошла Атропа. Её рукав замотан тканью и намок от крови. За спиной стояли Мика и Люба, напуганные и вооруженные подручными средствами. Другие дети, ученики академии, по одному исчезали в соседней комнате.

– Ты жива! – обрадованный Маркус хотел обнять, но понял, что может нанести ей боль.

– А можно мне такую? – Рудольф пальцем показал сначала на рану Атропы, потом на себя.

Атропа рассказала, как встретила нападение на лестнице, как добралась до второго этажа, чтобы спасти своих детей. На пути ей повстречалась Фредерика – вместе им удалось вытащить из комнаты детей и сбежать обратно наверх. Отсюда Ларс строил оборону, пока его совсем не прижали в собственных покоях.

– Я приказал всем деканам держать оборону и не выходить из донжона, – сказал Ларс.

– Мы видели Урбана. Он не хотел отпускать нас, даже поиграл с нами в снежки… – съехидничал Маркус.

– В каком смысле? Я же правильно понял, что… – нахмурившийся Ларс посмотрел на Брассику. Девушка ответила ему легким кивком. Директор громко, с отчетливым гневом вздохнул.

– Что нам теперь делать? Как отсюда сбежать? – спросил Маркус у директора.

– Фредерика вместе с моим големом отправилась в Башню света, – Ларс раскрыл зелёный ларь. Изнутри ящика лучился свет. – Как только она сделает свою работу, вы немедленно покинете замок и отправитесь в Выш за артефактом.

– Каким ещё артефактом?

– Мы нашли разгадку с порталами. Башни мистического пути работают от древних рун, часть которых успешно расшифрованы. Но тот, кто сделал злодейство с порталами, намерен извлечь некую выгоду из происходящего хаоса. Вы должны остановить его – для этого и нужно раздобыть в библиотеке Выша нужную руну.

– А как же вы? – спросила Брассика.

– Мое место здесь. Сектанты из Тёмной церкви напали на нас, используя скрытый портал. Если бы вы пришли чуть раньше, хотя бы на день… Впрочем, беды мы не избежали бы в любом случае. Вашей вины в происходящем нет.

Портал находится в Башне света. Вы отправитесь по нему в окрестности Выша. В прошлый раз вы дерзко победили многочисленного врага, напуганного внезапностью. Похоже, что инициатива всё ещё на нашей стороне, раз они решились на ответное нападение.

– Это ответный шаг? – спросил Рудольф, счищая с молота грязь.

– Может быть. Кто-то надеялся на сохранение конспирации, а вы разрушили планы, убив при этом главную прислужницу. Так, берите всё из ларя.

Ларь был необычен тем, что от прикосновения менялся в настроении. То шипел, то бурлил, то светился ярче, будто предсказывал судьбу просителя и давал ему истинно необходимое. Брассика, изрядно поковырявшись, взяла себе зелий, Маркус надел амулет, а Рудольф вытащил необыкновенно крепкие перчатки. Ларс, разглядев выбранные вещи, заметно хмыкнул.

– План у Атропы на руках. Большей информации найти не удалось, но спасибо Албину и на этом.

Женщина кивнула и показала сверток в руках. Она отвела Мику и Любу в соседнюю комнату, а после вышла без них.

– Куда идти? – спросил Маркус.

– Глядите в зеркало. Как только в нём появится Фредерика – прыгайте внутрь. А я пошел освобождать замок.

Директор повернулся к Брассике, положил руку на её плечо, и сказал с горечью:

– Вы должны понять следующее. Пока мы не закончим это дело, вам предстоит нести бремя порицания. Вы преступница, и никто вам здесь не помощник. Некоторые деканы, возможно, перешли на сторону наших противников, либо планируют это сделать в самое ближайшее время. Чтобы замести следы, я объявлю вас беглянкой, избежавшей гильдейского правосудия. Простите меня. История рассудит правильно.

Брассика, явно опечаленная услышанным, сжала плечики. Её лоб прикоснулся к мантии Ларса. Тронутый чувством близости, директор крепко обнял свою ученицу.

И заплакал.

– Прощайте, – Ларс вихрем выбежал в коридор, где его уже ждал каменный голем.

Маркус и Рудольф подошли к зеркалу. На вид оно было вполне обычным – стеклянные квадраты, ромбы и треугольники в свинцовом обрамлении создавали прямоугольное вертикальное полотно. Мужчины видели свое отражение. Ничего не происходило.

– И? – уставший ждать Маркус принялся тыкать пальцем в зеркало.

– Не балуй, вдруг сломаешь колдовской предмет? – предупредил его Рудольф.

– Ну что там? – спросила Брассика. – Почему так долго?

– Ты ещё спрашиваешь. Это же твоя учительница. Сходи, спроси у неё, чего она так медлит.

Прошло ещё несколько бесконечных минут, прежде чем зеркало изменило отражение. В нём показалась совсем другая комната: стена из белого камня, деревянные столы, на которых стояли различные стекла в оправе. Показалась рыжая женщина.

Металлическое обрамление зеркала растеклось и исчезло. Зеркало принялось пульсировать. Фредерика, вся испачканная, показывала знаки: «Сюда!»

– Кто первый? – сказал засомневавшийся Маркус.

Брассика молча прыгнула сквозь зеркало. Она сразу показалась в отражении зеркала, стоя рядом с Фредерикой. Следом за ней прыгнула Атропа, а после неё Рудольф. Маркус медленно вошел последним.

– Мне приказано отправить вас через портал, – сказала Фредерика. Удивительно, но посреди множества трупов – как врагов, так и коллег, – эта женщина говорила всё с тем же тоном учительского назидания, только добавились нотки болезненной усталости.

Брассике она передала рукой, помеченной тяжелым ожогом, старую облезлую книгу.

– Потом всё поймете, леди. Должна сказать, что я не поддерживаю идею директора. Вы всего лишь ученица. Это не ваше дело – сражаться со столь могущественными врагами. Но я человек исполнительный и верный Ларсу. Желаю вам всем удачи. А теперь прыгайте в портал, пока сюда не ворвались сектанты.

Перед самым прыжком, Маркус повернулся к двери, где стояла наготове Фредерика. Баррикадное нагромождение шкафов сотрясалось от ударов вне комнаты. Она тоже повернулась, на её обожженном лице показалась сердечно принятое сожаление.

– Я забыла сказать – остерегайтесь Албина!

В прилеске находилась тонкая хибара. Внутри неё нагромождались тюки с давно заплесневевшим зерном, а на столах битая глиняная посуда лежала несносными черепками. Идут годы, природа возвращает естество в местах, где некогда владычил людской род.

Маркус заострил меч найденным бруском точильного камня. Наверное, здесь когда-то стоял хутор с самостоятельной крестьянской семьей. В семье было шестеро или семеро, они жгли и выкорчевывали лес, отбирали у него право на спокойную жизнь ради права хорошо жить самим. Крестьянский люд вспахивал и засеивал землю, богато впитавшую золу, радовался крепкому урожаю и праздновал его. И так каждый год, пока не пришла гоблинская чума.

Теперь от людей осталась только эта хибара. Как она ещё не сгорела от лап гоблинов, не была ограблена и разрушена?

Перемещение через портал удалось сделать без лишних приключений. Как и сказала Фредерика, их выбросило на рассвете в небольшую пещеру, воющую ветром и сырую ноябрьским дождем. Внутри имелся примитивный алтарь, вероятно сделанный гоблинами, множество масляных свеч горели тусклым зелёным светом. Маркус поспешил вывести их оттуда на свежий воздух.

День они провели в дозоре. Атропа, как лучшая из всех лазутчица, постоянно приносила вести с полей, Маркус всё записывал на карте, стараясь понять, каково их положение в тылу врага. Он также подозревал, что у остроухих есть некий дар сокрытия в тени, что Атропе легко растворяться меж деревьев и кустов, но прямо спросить об этом у неё было совестливо.

Поскольку съестных запасов взять с собой не удалось, Рудольфу, как не слишком приспособленному к разведке, пришлось заняться поисками еды. По его словам, местность под воздействием гоблинского нашествия или иных неведомых сил обеднела на живность. Раньше в реках плескалась рыба, а в лесах водились косули и олени. Рудольф долго мучился, бродя по прилеску, однако собрать удалось лишь горсть мелких бледно-розовых ягод и полудохлого зайца. Весь измазавшийся, он освежевал его на глазах у Брассики, сидевшей в хибаре вместе с Маркусом.

Брассика долго смотрела, как перед ней разделывают тушку, затем громко фыркнула и вышла на улицу. Маркус пошел за ней.

– Ну готовить же нужно, Брас, что ты как маленькая, – сказал он, глядя на скривившееся лицо девушки.

– Да понимаю. Но вид потрохов не дает сосредоточиться на книге.

– Тебе удалось выяснить, что в ней полезного?

– Я ищу подсказки или шифр от Фредерики или Ларса. Пока не нашла.

– Сплошная абракадабра на страницах? Я ваши формулы читать не умею, если что.

Брассика засмеялась.

– Там нет абракадабры. Это трактат школы алхимии.

– Они перепутали книгу? Дали не ту?

– Похоже, дали именно ту.

– Так зачем тебе алхимия в походе?

– А зачем нам артефакт рунического типа из библиотеки Выша, который ещё стоит разыскать в руинах города?

Маркус задумался. События развивались слишком быстро. Их в спешке выбросили из Эйны в неизвестные дебри, без припасов и четкого плана. У Брассики против Королевы гоблинов имелся хотя бы авантюрный план. Но он был! А сейчас им дали подсказку в виде рисунка, несколько странных вещей из волшебного ларя и пожелали удачи в виде пинка под зад.

Раньше он беспокоился за Брассику, наивную ученицу из гильдии магов. Но девушка на его глазах превращалась в храброго человека, способного не только говорить о деле, но и претворять это самое дело в жизнь. И ему это нравилось – так ведут себя простые люди, не усложнившие себя ношением белых мантий перед простолюдинами. Где-то в глубине души показалось, что ему не претит служить ей так, как она сама того хотела. Брассика же перестала называть всех своими слугами.

К приключению у неё зародился азартный дух и жажда первооткрывательницы.

Что до Атропы, то она никогда не вызывала в нем беспокойства. Чудная простачка, она нравилась ему во всем и не вызывала чувства чуждого. Эта остроухая не гнушалась ни грязной работенки, ни боя с врагом. С такой и черта повалить можно, подумал он.

Но страшно было за Рудольфа. Друг заверил, будто отрекся от демона, перестал прислуживать злу. Но как это проверить?

Из кривых сосен показалась фигура: словно тень она выползла на заросшую поляну. Маркус взялся за эфес меча. Образ, блестящий от плаща, воплощался всё четче, рука энергично махнула.

– Старый дурень решил нас сдать с поличным? – Кивком головы Атропа указала на дымоход. От хибары шел тонкий серый дым. – И что прикажешь сделать с ним?

– У нас совсем нет припасов. Дай ему приготовить, и мы отправимся в Выш сразу же. Тебе удалось разведать что-нибудь ещё?

– О да. Знакомые места, сто лет в них не бывала! Брассика, подай-ка карту.

Атропа взглянула на разложенный лист. «Как плохо вы всё-таки представляете природу», отметила она, цокая языком. На карте замелькали точки, стрелки и указатели.

– Мы оказались восточнее Выша. За нами стоит штольня. Южнее находится дорога в Данар. Пока что там тихо, ни души. Похоже, что Валук повел свою орду через рудники Сонных холмов. Ещё видела разрозненные отряды в лесах. Выглядят людишки плоховатенько, все из землепашцев. Поют песни, не бдеют, идут как на праздник. Их отправили на верную гибель. Валуку совсем не жаль своих подданных?

– А что у самого Выша? Ты что-нибудь видела?

– Гоблины окопались и ждут штурма. Люди Валука расставили большие деревянные механизмы, которые скрипят и мечут камни. Ребятушки, вот что я скажу: мы не пройдем мимо них невидимкой. Так что придумывайте что-нибудь своей умной головенкой.

Идей было совсем немного. Либо смешаться среди наемников и ополченцев Валука, притворившись своими, либо идти через древнюю клоаку. По ней можно добраться хоть до центральной площади – без посторонних глаз и лишнего шума. Если тоннель ещё не завалило.

Из хибары вышел Рудольф с зажаренным кроликом: «Всё готово! Идем трапезничать». На его лице сияла улыбка.

– Рудольф, друг ты мой, собери всю еду. Мы выдвигаемся сейчас же.

– Уже придумал план? – спросила Атропа.

– Рискнем пройти через канализацию. Я с Рудольфом часто в ней бывал, когда культистов Тёмной церкви объявили вне закона.

– Маркус хорошую идею предложил. Он там все проходы знает, ещё ребёнком прятался от родителей. Но неужели надо идти прямо сейчас? А как же покушать? – огорчился священник.

Атропа погрозила пальцем.

– Ты надымил своим костром – вся округа знает, что мы тут. Уплетём твоего кролика в дороге.

– Друзья… – начал говорить Маркус. Ему показалось: пора произнести добрую речь. Но он осекся, посмотрев на девушку. Удивительное шествие истории началось с неё, так пусть её бледные тонкие руки поднимут знамя. – Хотя, знаете, Брассика пусть скажет всё, что нужно перед тем, как мы отправимся. путь.

Брассика удивленно уставилась на него. Она ткнула в себя пальцем: «А точно я?» Маркус кивнул ей, и тогда она неуверенно заговорила.

– Буду говорить честно. Из-за меня вы попали в этот страшный круговорот. Кто-то пошел за мной ради денег, кто-то ради своей свободы, а кто-то по мановению нежных чувств. Всё спонтанно, но история велит нам быть смелыми. Наверное, в жизни так и бывает – большие события стремительны. Вы мне больше не слуги, – на этих словах Брассика сделала особый акцент. – Я хочу сказать, что вы для меня открыли мир в другом цвете. Вы для меня друзья. И я желаю отправиться с друзьями в бой.

Атропа, держа руки на боках, довольно заулыбалась. Маркус почувствовал приятное тепло в груди.

– Не ждите от меня обещаний, якобы сможем точно так же, как в прошлый раз, прогуляться за вещицей и победить всех врагов. У нас только одно преимущество – никто не знает, что мы тут. Никто не ведает, с какой миссией мы пришли. Валук хочет того же, подозреваю. Его следует опередить. Если быстро проникнем и заберем нужную руну, то победа будет за нами. Я правильно поняла Маркуса, что мы можем пробраться через старую канализацию? Благоразумно проникнуть под землёй, пока Валук дерётся с гоблинами.

– А как же твое желание добыть какое-то знание из библиотеки? – напомнил Маркус.

Брассика отрицательно закивала.

– В другой раз. Все личные устремления отойдут пока на второй план. Итак, за Выш? За мир в королевстве?

– Ура! – Воскликнули все. Маркус и Рудольф извлекли из ножен мечи – наконечники взмыли в небо, демонстрируя готовность сражаться.