– Хах, – усмехнулась женщина, – ты тут такими словами не разбрасывайся, за благодарность и спросить потом могут. А это, кстати, тебе и первое правило. Так, что там еще…, не груби охранникам, там голубки еще те, чуть слово, сразу дубинка. Дорогу лучше тоже никому не переходи, особо не светись и время пройдет быстро и беззаботно. Собственно все, располагайся.

Лиза вынула из-под робы синюю пачку сигарет. В одно мгновение, Вася, быстрым движением руки, отобрала пачку, улыбаясь новому приобретению.

– А вот и благодарность! – Смеясь, сказала Вася, – быстро схватываешь!

Вспомнив о том, что дорогу лучше никому не переходить, Лиза смерилась с утратой, щедро подаренных водителем сигарет.

Ноги быстро начали отдавать свое тепло полу. В надежде согреться, предварительно застелив койку, она села на нее, укутавшись в одеяло, что также повеселило ее сокамерниц.

– Девочка, а ты знаешь, почему у нас, в женской тюрьме, охранники мужчины? – С непонятной алчностью, спросила одна из сокамерниц. – Неужели, тебя это совсем не волнует?

– Волнует…, наверное, – непонимающе ответила Лиза.

– Получается, очень хочется тебе узнать, как же так вышло, да? – Спросила уже другая сокамерница, что к удивлению, начало раздражать Васю.

Лиза не понимала, что происходит, но решила следовать заданному, ее сокамерницами, вектору и незаинтересованно кивнула.

– Ваааася, может, тогда, расскажешь ей? – Сказала одна из женщин, – сама же видишь, не уснет же дитя, всю ночь гадать будет. Ну спаси же ее, вон, какие новые сигареты у тебя есть!

– Бестии, воистину бестии, – раздосадовано ответила Вася, – ну, что поделать, вам, еще раз, никогда не рассказала, а новенькой узнать стоит. Готовьте все, сейчас я расскажу про “Великое восстание дубачек”.

Женщин засуетились. Хладный, каменный пол был устелен милым покрывалом, явно контрабандным, однако, так хорошо подходившим к уютным дружеским посиделкам. Кипятильник принялся нагревать воду в широкой металлической кружке, увлажняя камеру испарениями. Женщины подготовили четыре кружки по меньше, закинув в них пару ложек сахара и по пару-тройку пакетиков чая. В кружке Васи чай был зеленым.

Закончив обустройство камеры, все расселись по кругу, направив свои взгляды на Васю. По женщинам было видно, они слышали эту историю не в первый раз, однако их задор интриговал Лизу, что снова заставило ее глаза немного поиграть живостью.

Подогнув колени под шею и поставив на них подстывшую кружку чая, Лиза надеялась немного согреться в, постепенно отбирающей ее тепло, тюремной камере. Пар, исходивший из кружки, мило заигрывал с ее носом, резкий и грубый аромат, все же напоминал чай. Если чай мог оставаться самим собой в этой клетке, значит и Лиза может сохранить саму себя здесь, и это давало ей надежду.

Дождавшись остывания напитка, Вася резким взглядом потребовала тишины у слушателей. Как только все замолчали, причмокнув из кружки, она начала рассказывать.

“Около семи, может быть восьми лет назад, здесь еще работали бабы, преимущественно бабы, кроме начальника, на это место только мужиков и ставят. С дубачками было легче, все-таки, есть какая-то солидарность, между нами, так что, сиделось не сложно. Но, увы, начальник – мужик, в бабьем коллективе, и он быстро начал наглеть. Тут недоплатит, там ущипнёт, где-то накричит, доходило даже до избиения.

И, короче, дубачек это все порядком задрало. Бабы собрались, вооружились дубинками и начали камеры открывать. Мы не могли ничего понять, разбегались кто куда, но, дубачки дурами не были. Камеры, конечно, открыли, но сама тюрьма оставалась заперта, да и к ним никто не лез, дубинкой огрести не охота. А вот начальник, начальник к нам относился даже хуже, чем к ним.

Помню, какую-то девку пытался расчехлить у себя в кабинете, та еле выбилась, ну, он разозлился и избивать ее начал. Стояла у него тогда статуэтка, за лучшего руководителя области, ирония сука. Ну вот он и подтвердил свою награду. Статуэтка тяжелая была, из гранита, резко плюхнувшись на голову девке, сделала ее полностью безотказной, на пару часов точно. Забавное самое, ему то все с рук сошло, сказал, мол бунт, убить его пыталась, вот он и защищаться принялся. Еще бы ему новую награду за самооборону дали, может тогда дубачки раньше двигаться начали.