Теория мультииллюзий

Страница не обладала никакими признаками болезни. Никаких суицидальных постов. Друзья ставят лайки, все в порядке. Он крутил колесико мышки, пытаясь найти сам не зная, что.

Цитата из фильма, ссылка на концерт, стихотворение. Грустное, да. Но слова в рифму всегда грустные – поэзию Олег не любил.

Словом, все было как у всех. Не зная, что делать, он лайкнул фотку.

– Кто это? – спросила Алиса.

Она вернулась с работы и теперь плавно ходила по квартире, аккуратно стирая молочком макияж с глаз.

– Старая знакомая, – ответил Олег.

– Ммм… – промямлила жена.

Она наклонилась.

– Ну-ка, открой фотку.

– Алиса, прекрати! – фыркнул Олег, – ты чего!

Она требовательно отстранила его и уставилась на смеющуюся Соню. Олег вдруг занервничал.

– Не могу понять, вагабонд, что ли? – промямлила Алиса.

– Чего? – не понял Олег.

– Туфли у твоей знакомой классные, – потрепала его по голове Алиса и отправилась дальше стирать макияж. Олег улыбнулся собственной глупости.

– А я уж решил, ты переживаешь, что я ее лайкнул, – с кокетством произнес он.

– Ага, – безразлично ответила его жена.

В других обстоятельствах он бы даже и не придал значения этому эпизоду. Но в предлагаемых было очень сложно держать язык за зубами.

– Знаешь, я всегда радовался, что ты не ревнивая. В смысле, не ревнивая по-тупому.

Он понимал, что занимается провокацией и вообще странной хренью, но остановиться не мог.

– Ревновать – это в принципе тупо, – рассудительно отозвалась жена.

Сам не ведая, что творит, Олег вдруг произнес:

– Почему? Вдруг я… – еще не поздно было соорудить плотину из слов и направить разговор по какому-нибудь другому направлению. Но Олег не стал. – Вдруг я раздумываю над тем, чтобы с ней переспать?

Алиса, оказывается, успела уйти в кухню. Но теперь вернулась и удивленно застыла в проеме двери. Впрочем, она продолжала меланхолично водить ватным диском по переносице. Олег смущенно дернул плечами. Жена внимательно его разглядывала, как смотрят мамы, пытаясь определить, есть ли у ребенка температура.

– Ты какие-то странные вопросы задаешь в последнее время, – наконец выдала она.

– Ну должна же быть причина, почему… – Олег и сам не знал, как закончить фразу. Алиса повела идеально ровной бровью.

– Ты стал искать причины?

Олегу вдруг стало смешно. Он улыбнулся, опустившись на спинку дивана и закрыв глаза руками.

– Ладно. Это я…Вообще не знаю, к чему.

Алиса засмеялась в ответ, подошла и села рядом.

– Ты хочешь, чтоб я ревновала?

– Нет. Просто это удивительно. Кто-то ревнует, а кто-то…

Он задумчиво посмотрел на жену и развел руками.

– Все просто. Ревнуют неуверенные в себе женщины. Или истерички. Я такой быть не хочу.

Олег задумчиво посмотрела на нее.

– Что? – недовольно воскликнула девушка, – я опять неправильно ответила?

– Да нет. Правильно, – ответил Олег и отвел взгляд, – правильно.

– К тому же, эта девушка, – Алиса кивнула на экран монитора, – с ней у тебя ничего быть не может.

Алиса поднялась с дивана и направилась к выходу из комнаты. Олег хмыкнул.

– С чего ты взяла?

– Ну как. Мы с ней разные, а любишь ты меня.

– Верно. Вы и правда разные.

Жена снова остановилась в проеме.

– И люблю я тебя, – с ухмылкой добавил Олег.

Алиса очаровательно улыбнулась и скрылась в ванной.

Олег ждал реакции Сони на его сердечко весь вечер, но она больше не заходила в фейсбук. Он разозлился и удалил лайк. Звонить ей не хотелось, да и казалось глупым. Все намекало на конец истории, но что-то Олега не отпускало.

Когда человек по-настоящему в чем-то заинтересован, он способен свернуть горы. Или перерыть переписки в социальной сети.

Олег нашел беседу шестилетней давности, того самого похода. Тогда с конфиденциальностью было совсем просто, и каждый из туристов отправлял заполненную анкету прям в чат. Он открыл данные, присланные Соней. Телефон совпадал. Велика вероятность, что и адрес окажется прежним.

Ну вот, вспомни он об этом чате пару дней назад, можно было бы не просить мальчика нарушать закон. Да и в принципе сэкономить время. Олег сослался на рабочую встречу и вызвал такси по адресу Софии Ястребовой.

Он подошел к подъезду и позвонил в домофон. Открывать не спешили. Он подождал, пока гудки не замолкнут. Постоял секунд десять, раздумывая, не позвонить ли еще. Решил, что пора остановиться.

– Значит и правда не судьба, – решил он.

Олег решительно пошел прочь от подъезда. Совесть его была чиста. Напоследок лишь, он зачем-то оглянулся на серую панельку. Не понимая, хочется ли ему, чтобы Соня внезапно вынырнула из-за угла или нет.

Олег оглянулся и встал как вкопанный. У него перехватило дыхание. Потому что он и правда увидел Соню. Издалека, конечно, но он понял, что это она. Это была Соня, и она стояла на краю крыши.

***

– Тихо. Спокойно.

Соня повернулась так резко, что у Олега замерло сердце.

– Ой! Ты здесь откуда? Ты меня напугал! – весело сказала она.

– Соня… – Олег сделал шаг к ней, – пожалуйста. Слезай. Давай поговорим.

Девушка осталась на месте, лишь удивленно уставилась на него.

– Что у тебя с голосом?

Олег глубоко вздохнул, подавив в себе приступ гнева.

– Ничего, – говорил он вкрадчиво, – пожалуйста, иди сюда.

– Хорошо, – настороженно согласилась Соня.

Она легко спрыгнула с парапета и подошла к нему.

– У тебя все хорошо? – спросила она участливо, – Ты какой-то странный.

У Олега, как у любого нормального человека, оказавшегося в подобной ситуации, не было все хорошо. Но донести это до взбалмошной мадам, по-видимому, было невозможно.

– Ты как здесь оказался? Олег? – настаивала девушка.

– Тебя искал, – прохрипел он.

– Зачем? Мы же вроде все решили.

«Не за что», – ехидно подумал Олег. Зачем. Какова неблагодарность!

– Затем, что…Слушай, давай слезем, а?

Надо увести эту сумасшедшую подальше. Господи, как хорошо, что он пришел и пришел вовремя!

Соня повесила на низкую чердачную дверь бутафорский замок и зашагала вниз по лестнице.

– А как ты попал в подъезд?

«Дверь выломал, дура», – сказал про себя мужчина.

– Просто обычно у нас надо постараться, чтоб уломать пустить, – пояснила Соня.

– Я позвонил и сказал «открывай Сова, медведь пришел!» – огрызнулся Олег.

– И что, сработало? – изумилась девушка.

Олег никак не прокомментировал. Он старался урезонить организм: на смену стрессу пришел озноб.

– Ну…Хочешь чай? – с сомнением спросила она, остановившись перед дверью на третьем этаже.

Олег понял, что и правда очень хочет чай. Желательно с мятой. И стул, а еще лучше кресло.

Квартира была небольшой, но очень уютной. Можно даже сказать красивой. Олег с любопытством осматривался, и его взгляд то и дело натыкался на декоративные штуки, присутствующие в большом, но, что странно, все еще уместном количестве.

Он улыбнулся, встретив на подоконнике роту именных стаканчиков. Кого тут только не было: Айвендель, Констанция, Касеопея и даже Розенкранц.

«Надо посоветовать ей Иллариону» – внезапно подумалось ему.

Его окружили картины, подсвечники, скульптурки, стикеры с пометками, чудные лампы. В углу стояла какая-то непонятная штука со струнами, в которой не угадывался ни один известный Олегу инструмент. Странное дело, подобный дизайн почти всегда превращается в неприглядный бардак, но дом Сони эта участь не постигла. Здесь было хорошо и просторно. Квартира дышала, словно была отдельным занятным организмом. Все эти вещи не были подобраны, они случайно вошли сюда, осмотрелись и заняли максимально подходящие им места. Олег был уверен, что за каждым предметом хранилась удивительная история появления. И уж точно, Соня, скорее всего, любила и очень интересно эти истории рассказывала.

Он даже почувствовал нечто вроде зависти. Друзья всегда хвалили его жилище, и не напрасно – оно было чудо какое стильное и продуманное. Ремонтом занималась Алиса, которая с максимальной отдачей воплощала в шедевр все, за что бралась. Она проштудировала сайты и магазины и распределила все, вплоть до последней вешалки еще на этапе штукатурки. Предусмотрела даже винтажную пепельницу, идеально вставшую на стол у окна. Олег тогда еще посмеялся, что, таким как они зожникам громоздкая пепельница пригодится скорее, как орудие убийства, нежели по назначению. И пока все к тому и шло. Во всяком случае, курить никто из них не начал.

Их квартира была объективно хороша. Но Олег почему-то вспомнил стильные рамки, висящие на стенах пустыми с момента их переезда, и ему сделалось неуютно.

А ведь у Сони даже не было ничего особо дизайнерского. Присмотревшись, мужчина обнаружил, что, вообще-то каждая вещь довольно привычна. Просто используется нестандартно. В цветной косметичке вместо помад она хранила чеснок. Деревянные бельевые прищепки крепко держали коммунальные платежи. Огромная шкатулка служила столиком. Так прикольно. Аж обида берет!

Эта неприятная эмоция вернула его в настоящий момент, где он только что предотвратил самоубийство. Которое, чуть раньше возможно и спровоцировал.

Олег посмотрел на Соню, и она, заметив это, опрокинула банку с чаем.

– Черт, – принялась собирать она чаинки салфеткой, при этом ужасно покраснев.

Олег вздохнул, уверившись, что обязан ей помочь. Не с уборкой, разумеется.

– Слушай, Соня, я… – с осторожностью заговорил мужчина, – давай так. Я никогда не буду тебя спрашивать о том, что ты делала на крыше.

Соня равнодушно пожала плечами.

– Да я и сама могу рассказать…

– Не стоит, – прервал он. Ему совсем не хотелось слушать.

– Я кое-что проверяла, – начала она.

– Я не хочу знать, – Олег произнес это так безапелляционно, что поспешил смягчить интонацию, – но я понимаю.

Сонино лицо вдруг прояснилось.

– Аааа, – протянула она, – ты подумал, что я…

Вместо того, чтобы договорить, она рассмеялась. Олег на секунду смутился ее реакции, но решил продолжить монолог.

– Так вот. Это убедило меня в том, что я хочу тебе помочь, – продолжил он.

Соня оставила попытки прибраться и кокетливо повела бровью.

– Беру свои слава назад. Я делала именно то, о чем ты подумал.

Олег вздохнул, устав от постоянных попыток понять, за какие из своих слов она все же отвечает всем сердцем и разумом, а какие – до сих пор неясная ему игра.

Соня, очевидно, прочитала его мысли и сделалась серьезной.

– Правда? – спросила она.

– Да.

Соня села за стол напротив него.

– Ты уверен? – буравила она его взглядом. – Потому что, на самом деле я не…Ну, знаешь, я не прыгала с крыши. У меня не было мыслей таких даже.

– И хорошо, – с непрошенной похвалой в голосе произнес Олег. Соня скривилась.

– Нет, правда. Я поднялась, чтоб… – она внезапно замолчала, – неважно. Помочь так помочь! Но…Ты уверен? – она возвращалась к былой эмоциональности и снова говорила, теряя паузы. – Я понимаю, что на самом деле была не права. Вообще не имела прав, честно говоря, мне кажется, я просто спровоцировала тебя. И попросила прощенья я по-настоящему, ты не думай. Я даже обмусолила твои слова о…

– Стой, – в ужасе прервал он ее.

– Нет, нет, – засмеялась она, – я не буду тебя отговаривать, – вот увидишь, ты не пожалеешь! – состроила она нарочито-соблазнительную гримасу и тут же звонко рассмеялась.

Олег понял, что если протянет еще хоть секунду, то его прекрасный план по спасению можно уже и не пытаться претворить в жизнь. Он полез в карман и положил перед Соней аккуратный прямоугольник бумаги.

– Это визитка гостиницы? – басовито, все еще отыгрывая роль роковой соблазнительницы, произнесла девушка.

Но когда она пробежалась по написанному, лицо ее мгновенно изменилось. Соня с такой растерянностью смотрела на золотистые буквы, что у Олега сжалось сердце. Он осознал, его план – полное говно, но вернуть все назад возможности уже не было.

Соня покраснела. Она кажется, пыталась найти силы оторвать взгляд от визитки и посмотреть на того, кто ее принес.

– Какая же я дура, – с грустной улыбкой произнесла она, наконец.

Олег не заметил, как вскочил на ноги.

– Соня, я хочу помочь! – Горячо заговорил он, – ты сама не знаешь, что говоришь. И за желания свои не отвечаешь.

– Слушай, я пойду, ладно? – отстранённо спросила она, – спасибо за все.

Олег захлопал глазами, не зная, что и ответить.

– Ой, мы же у меня дома, – «очнулась» Соня, но все же оглянулась, словно убеждаясь в своих словах, – ну, тогда ты иди, хорошо?

– Соня…

Олег наблюдал за ее рассеянными движениями, иллюстрирующими выражение «выбить из колеи». Он попытался преградить ей путь из кухни, но она скорее бы прошла сквозь него, чем остановилась.

– Ну тогда давай вместе, – бросила она, скрывшись в прихожей.

Соня старалась не плакать. Это было так странно – смотреть как девушка изо всех сил сдерживается, чтоб не разреветься при тебе. Олег понял почему – Алиса никогда не пыталась скрыть от него слез.

– Мне пора, – крикнула она, – и тебе тоже.

Мужчина чертыхнулся и вышел в прихожую.

На улице творилось то, что фотографы называют золотым часом. Соня без оглядок шла впереди. Олег как дурак плелся следом и наблюдал за ее руками, которые она то и дело подносила к лицу. Это убеждало его в том, что она сама должна решить, когда обернуться.

Олег злился. В основном, конечно, на особу, поведение которой совершенно не заслуживает понимания и каких бы то ни было шагов навстречу. Однако, склизкое чувство загадочной неправоты, появившееся еще в квартире, заставляло его сейчас тащиться за ней по пятам.

Наконец, она обернулась. Олегу стало немножечко легче – слез на лице девушки не осталось.

– Ты зачем за мной идешь? – рявкнула Соня с раздражением.

– Еще скажи, что не надо. – не смог сдержаться Олег.

– Я же сказала – нет, – развела руками Соня.

Бесполезно.

– Соня, я пытаюсь помочь.

– Подсовывая мне визитку психолога?

– Это психотерапевт. Это моя мама, она очень хороший психотерапевт.

– А какая разница? – ее тон давал понять – что бы он ни ответил, это не сделает его уточнение уместным.

– Психотерапевт – это врач, который может прописывать лекарства. У психолога нет медицинского образования, – буркнул Олег, – и если что, это, разумеется, бесплатно, – сказал он еще тише.

В моменты искреннего удивления Соня смеялась. С трагичной растерянностью. Олег уже достаточно изучил ее и теперь терпеливо ждал последующих, неминуемо эмоциональных реплик.

– Знаешь, – начала она, но вдруг остановилась и демонстративно выдохнула, – хорошо.

– Что именно? – настороженно спросил мужчина.

– Я пойду к психоло…психотерапевту. Хорошо. Спасибо. Ну что, пока?

Она улыбнулась, махнула рукой и засеменила по дороге.

– Хватит! Врать! – завопил Олег.

Соня вздрогнула и испуганно развернулась.

– Прекрати! Чего ты добиваешься?

До этого он орал только однажды и то, на компьютер, не желающий рендерить ролик. Было непривычно. Соня, на удивление, не смутилась.

– Чего ты лезешь в мою жизнь? – очень грубо спросила она.

– Нихрена себе! – чуть не захлебнулся гневом Олег, – это ты! Это все ты влезла и не спросила.

– Ну я же извинилась! Это была ошибка. Прости меня!

В каждой женщине есть загадка. В Соне это, несомненно был ребус – прекрасная она актриса или самый нелогичный в мире человек.

– Все, забудь. Пожалуйста. Зачем ты снова меня нашел? Зачем ты меня мучаешь? – она практически стонала, – как, кстати, ты меня нашел?

– Как я теперь могу это забыть, по-твоему? – проигнорировал вопрос Олег, – ты же с крыши прыгнуть собиралась!

– Я не собиралась прыгать с крыши. С чего ты взял? – с обескураживающей искренностью спросила она.

Олегу показалось, что он смотрит ту сюрреалистичную картину, где усы закручены в спираль и людям вытаскивают глаза ложкой.

– Ты стояла на краю и смотрела вниз, – отчеканил он.

– И что? – не сдавалась Соня.

Он не знал, что на это ответить. Феерично. Бежать, бежать надо от сумасшедшей!

– Ладно, – согласился Олег. – Хорошо. А что ты делала? Голубей кормила? Или, наверное, сама превращалась в голубя? Ты могла бы!

– Я думала над одной теорией, – пропустила она его издевки мимо ушей.

– Какой? Удастся ли разбиться сразу?

– Правда хочешь знать?

Олег не хотел.

– А может ее лучше рассказать человеку, который больше по теориям? Не мне?

На секунду ему показалось, что она его сейчас ударит.

– Соня. Я хочу тебе помочь, – в который раз пояснил он свои намерения.

Отвращение в ее глазах сменилось пренебрежением.

– Хочешь мне помочь? Давай снимем отель. С видом и занавесками, чтоб развивались. Вот тогда поможешь, да.

А и хер с ней!

– Знаешь, ты отвратительная! – констатировал Олег, – ты просто ебанутая идиотка! Извини, мне очень жаль, что ты болеешь, но это не отменяет грустного факта, что ты дура.

Соня развела руками.

– Да не извиняйся, одно другому действительно не мешает.

Они помолчали. Олегу было паршиво. Всегда чувствуешь себя мерзко, когда человек бац – и не отвечает хамством на оскорбления.

– А при чем тут занавески? – попробовал он начать разговор заново.

– Не знаю. Мне часто представлялось, что мы с тобой в номере с белыми стенами и кроватью с балдахином. И вот занавески с этого балдахина вылетают в окно, – невозмутимо объяснила девушка.

– Это какой-то бред, – окончательно сдался мужчина.

– Это не бред. Это красиво! Раз у нас одна ночь, она должна быть красивой. Джекпот!

– Нет таких отелей.

– Почему? – удивленно спросила она.

Олег снова не знал, что сказать.

– По крайней мере, в Питере нет. Тут же не от кого балдахины вешать. А уж ставить такую кровать у окна…

Он не договорил, уступая ей возможность самостоятельно проанализировать нелепость своих запросов. Соня на секунду задумалась.

– Да наверняка есть, – уверенно констатировала она.

Олег устало покачал головой.

– В твоей жизни, правда, все возможно? Серьезно?

– Ну простите, пожалуйста – съязвила девушка.

– Изменять, притворяться? И людей вот так вот, – он неожиданно для самого себя изобразил нечто вроде взмаха веником, – из колеи выбивать. И принципы не иметь? Да? Все можно?

Соня молчала. Сейчас Олег не чувствовал к ней никакой жалости. И в этом была только ее вина. Вообще все происходящее – ее вина, и он тут совершенно не при чем.

– А знаешь, – махнул рукой мужчина, – как угодно. Мне плевать. Не хочешь, чтоб я тебе помогал – пожалуйста.

Соня сложила руки на груди и, буравя его взглядом, медленно попятилась. Так делают, когда хотят продемонстрировать ров презрения, не позволяющий даже стоять рядом. Иногда в такие моменты также в ход идут диалоги от третьего лица.

– Самое поразительное, он ведь и правда уверен, что помогает!

«О! – подумал Олег, – а вот и они!»

– Это ты отвратительный. Ты. Ты пихаешь мне бумажку с психологом, потому что это правильно. Ты идешь за мной, потому что это тоже правильно. Это делает тебя хорошим человеком. А спать со мной – неправильно. Спать с человеком, которого жрет рак – аморально. Изменять жене тоже – аморально.

Олег не понимал, к чему она клонит, но предчувствовал нехорошее.

– Но настоящая гадость в том, что на самом деле тебя вообще ничего не останавливает, – Соня чеканила слова, – О, нет! Тебе ни горячо, ни холодно от меня. Тебе вообще на меня плевать. Если ты посмотришь внутрь себя, ты увидишь, что тебе насрать на меня, – шипела она, все больше уточняя, – ты думаешь, я бы подошла к тебе с таким вот предложением, если бы не знала тебя?

– Да откуда, блядь. Ты. Меня. Знаешь? – искренне изумился Олег.

– Посмотри мне в глаза и скажи, почему ты не хочешь этого делать, – приказала Соня вместо ответа, – говори первое!

Она глядела на него с жестокостью. Олег собирался поставить ее на место, но ему резко стало не по себе. Он вдруг с ужасом понял, что вообще-то, если заглянуть куда-то, где у человека душа, его совсем ничего не останавливает, кроме одного единственного наречия.

– Потому что…

Олег очень пытался найти хотя бы синоним к слову «неправильно».

– Дальше, дальше – надменно подбодрила Соня.

– Потому что это чревато.

Она закатила глаза.

– А ты не хочешь проблем. Ты не хочешь рисковать. Мне захочется еще. Я же девушка. Расскажу жене. Это неправильно.

– Ну да! – разозлился он – видишь, ты и сама все понимаешь!

– Это ты ничего не понимаешь, – покачала головой Соня, – Но не важно. Все, прощай.

Соня явно намеревалась оставить его посреди парка одного.

– Да вы только так говорите! – крикнул вслед Олег, – и тебе точно захочется продолжения.

– Вряд ли ты настолько хорош! – крикнула Соня, не оборачиваясь.

Злость снова накрыла Олега.

– Ты…Ты мной манипулируешь! Ты хочешь добиться своего… – повысил он голос, чтобы звуковые волны наверняка преодолели расстояние между ними.

– Ты третий раз меня выслеживаешь, а своего добиваюсь я? – даже через дистанцию в ее словах звучала неприятная ухмылка.

Соня уходила. Олег тяжело дышал и дрожал от гнева. Ему хотелось все-таки осадить ее на прощание.

– И я хорош! – завопил он дурацкое, – так хорош, что тебе точно захочется еще!

Он услышал хихиканье и обернулся. Чуть поодаль на лавке сидела парочка. Девушка изо всех сил старалась сдержать смех, но, когда парень показал Олегу «класс», разразилась хохотом.

– Очень смешно, – процедил Олег, сплюнул и понуро зашагал в сторону остановки.

***

На следующий день Олег все еще был на взводе. К сожалению, проработать неприятную эмоцию его любимым способом – бегом – он не мог. Вечер он согласился провести с Алисой и парой по соседству. Это были скучные люди, над которыми когда-то давно они с женой смеялись. Алиса за глаза называла девушку рохлей, не способной отличить Пушкина от Шнурова. Мужа ее она то и дело забывала, как звать. Но потом все резко изменилось. Они сдружились. Олег сначала не понимал, почему. Лишь через время ответ стал очевиден – у пары имелось уже двое детей.

Олег не знал, как именно его жена надеется повлиять на него походами к благополучной ячейке общества. Но в том, что ее цель именно такова он не сомневался. Самое смешное, что Олега малыши полюбили с первого взгляда. Они ползали по нему, играли в экскаватор, рассказывали свои детские трагедии. Олегу это нравилось, но ничегошеньки не значило.

Алиса очевидно так не думала. Вероятно, она решила, что однажды концентрация таких милостей растворит в себе его нежелание иметь потомство. Олег не понимал, как это связано, но Алису не переубеждал. Каждый раз после посещения якобы друзей она словно ждала от него чего-то. Поглядывала с надеждой. Он не питал иллюзий: однажды ему придется ее страшно разочаровать, и сила разочарования, наверняка, прямо пропорциональна оттягиванию этого момента. Но пока искушение пустить все на самотек побеждало.

– Ой, какие мы уже большие, – Алиса вручила старшему ребенку печенье.

Олег улыбнулся детям и отправился в кухню. Два пацана тут же побежали за ним. Олег успел заметить в зеркале, как его жена осталась брошенной посреди прихожей со смесью растерянности и обиды на лице. И странно, он вдруг ехидно этому ухмыльнулся.

Впрочем, Алиса быстро оправилась (дети, что с них взять?) и снова стала очаровательно милой.

Говорила в основном Катя, хозяйка. И только про детей. Олегу беседа казалось бесконечно скучной. Алиса же усердно слушала эти однообразные юморески о колясках и обедах в садике. Олег каждую встречу спорил сам с собой, достанет ли она, наконец, блокнот, чтоб всю эту хренатень конспектировать?

– Когда уж вы заведете? – жеманно улыбнулась Катя.

Этот вопрос звучал, конечно, тоже не в первый раз. И каждый из них Алиса многозначительно поглядывала на Олега, деланно отнекиваясь. Но Олег знал – его жена посвящает Катю во все подробности их препираний, и та специально ей подыгрывает.

Олег по привычке пробурчал что-то стандартное, про то, что всему свое время.

– Мы ждем, пока будем готовы, – подтвердила его жена и с улыбкой уставилась в окно.

Это шоу, плюс-минус юмореска, повторялось каждую встречу. Весь этот спектакль, в котором Олег обычно отыгрывал свою роль на ура: никого не обижал, никого не расстраивал, никому не давал надежд.

Но сегодня его почему-то страшно злил привычный диалог.

– Представляешь, Олег, будет у тебя маленькая Алисонька. Вторая, – мямлила Катя.

Олег подумал, есть ли дети у Сони? А мужчина? Есть ли у нее кто-то? Был ли? Вряд ли, конечно. Иначе, она бы себя так не вела. Или вела?

– Наверное, Олег не хочет вторую Алису, – рассмеялась жена и ласково потрепала его по волосам, – и можно понять! Я тот еще фрукт.

Олег неожиданно для себя и окружающих отстранился от ее руки.

– Дети – наше будущее, – вставил свои пять копеек муж Катя, Анатолий.

Олег хмыкнул. Он был готов дать руку на отсечение, Толика, выкидывающего окурки прямо с балкона, будущее мало заботит. Не эксплуатируя абстрактные фразы, этот счастливый папаша вряд ли сможет объяснить, зачем ему дети.

Олег вдруг осознал – его бесила не болтовня этой курицы и не банальные комментарии усталого усатого мужика, а то, что Алиса сидела и молчала. Он вдруг понял, что мог бы сейчас, например, бегать. Или работать. Мог бы делать много того, что действительно его радует. А вместо этого слушает упреки людей, на которых ему плевать.

– Нельзя же жить только ради себя, – укоризненно пролепетала Катя, словно прочитала его мысли.

Мужчина удивился. Во-первых, аргумент был доселе не звучавшим, во-вторых, переходящим все границы. Он глянул на Алису, но та только согласно кивала. И тут Олег, покладистый и немногословный Олег, который никогда не распространялся относительно своей личной жизни, заговорил не по сценарию.

– А вы знаете, мы с Алисой, когда женились, мы решили не заводить детей, – обнаглел он настолько, что повернулся и прямо посмотрел на жену, – правда, Алис?

Повисла пауза. Налаженные законы драматургии полетели к чертям, а на такой случай герои не предусмотрели реплик. Алиса в ужасе, очень медленно перевела взгляд на мужа.

– Ну что ты молчишь? – спросил он, охреневая от собственной жестокости,– ты же помнишь все наши договоренности?

Алиса беспомощно окинула взглядом присутствующих.

– Я не знала, – промямлила Катя. Анатолий икнул. Олег практически испытал оргазм от их смущения. Он чувствовал себя садистом, но ему нравилось.

– Как же, Алиса тебе не сказала? Странно, – просто улыбнулся он, чувствуя себя королем ситуации. Троица сидела и не знала куда себя деть, а он от души веселился, – вы же столько времени проводите вместе.

Он посмотрел на Алису. В ее глазах подозрительно четко отражалась вся комната – слой слез, который еще держался пленкой между век. Она не моргала, понимая, чем это чревато. Первый раз в жизни она пыталась не заплакать. Какое совпадение.

Через секунду Алиса встала из-за стола и вышла. Ну ничего. Пусть на этот раз спрячется в ванне по-настоящему.

– А можно чай? – невозмутимо спросил Олег.

Он был страшно доволен собой.

Когда Алиса вернулась, Олег с Анатолием обсуждали Масяню. Катя, имевшая ресурсы поддержать разговор лишь на тему детских мультиков, ушла мыть посуду. Олег старался не смотреть на жену, впрочем, она тоже не горела желанием как-то с ним контактировать. Она вдруг вспомнила, что вообще-то, у них забронированы билеты в кино, и заскочили они только поздороваться. Олег подумал было удивиться и этому внезапному факту, но решил не перегибать палку.

Он увидел красные пятна у Алисы на шее – признак недавних слез. Жалости к ней он не чувствовал и не понимал, почему. Откуда в нем вдруг такое неведомое выползло, жестокое и категоричное? Он знал, еще чуть-чуть, и эйфория последнего получаса пройдет, оставив ему лишь руины, разгребать которые надо будет не один вечер. Но пути назад не было.

Они любезно попрощались с хозяевами дома. Как только за ними закрылась дверь, Алиса рванула вниз по лестнице, стерев с лица улыбку. Олег догнал ее только на улице.

– Так что, в кино? – постарался как можно невозмутимей произнести он.

Алиса молчала и очень быстро шла, словно это не ее муж был спортсменом, способным не отставать без усилий.

– Без шуток, хорошая идея, – повторил Олег.

Алиса резко остановилась.

– Спасибо тебе за все, – отчеканила она.

– За что? – просто спросил Олег.

Алиса скривилась.

– А ты дурак, да? Не понимаешь?

– Хотелось бы услышать твою версию, – тоже пошел в наступление Олег.

– Во-первых, за то, что выставил меня идиоткой. Перед друзьями.

– Да какие они тебе друзья, Алиса? – попытался достучаться до нее Олег, – ты в своем лицемерии совсем уже берега попутала. Если не сказать, небо и землю!

Алиса оторопело отстранилась.

– Скажи, когда у нее день рождения вообще? У Кати? Какое у нее любимое число? Где она родилась? Я уж молчу про ее мужа!

– Какая разница, – зло заговорила жена, – Мы должны быть за одно!

– Ну так ты себе об этом почаще напоминай, милая!

Алиса, не привыкшая к тому, что Олег спорит, обескураженно хватала ртом воздух.

– Ты не имел права так делать!

– Ах, не имел права? А ты? Выставлять меня мудилой права имеешь? Ты думаешь, я не понимаю, нахрен мы туда шляемся, как на экскурсии? Как на сеанс психотерапии, только вот это хреновая психотерапия, Алиса, когда до тебя дойдет?

Алиса не выдержала и расплакалась. Прям посреди улицы.

– Ты…ты…

– Я тоже не железный! – добивал Олег, – я стараюсь сделать тебя счастливой! А ты уперлась в единственное, на что у меня нет желания.

– Ты не должен был…Не должен, – повторяла Алиса, всхлипывая.

– А что, я сказал неправду? Нашим друзьям, я сказал неправду? Как можно врать друзьям? – он смотрел, как Алиса утирает слезы рукавом. Нос опух и покраснел. Она перестала быть красивой. Она ревела, не замечая, что все проходящие мимо на нее оборачиваются. Такое было впервые и только теперь Олегу стало больно за нее.

– Алиса, – попытался обнять ее он, – милая. Остановись. Посмотри, как ты себя ведешь последний год. Ты же с ума сошла. Я терплю только потому что я понимаю, что тебе непросто. Ты понимаешь, что ты не права? Не права! Я люблю тебя. Но ты не права, – в его голосе сквозило бессилие, – ну что нам делать! Ты же сама со всем соглашалась. Ты же понимала, что…

– Олег, – прервала его жена, заставив вздрогнуть. Олегом она называла его крайне редко, – ты эгоист. Ты страшный эгоист! И ты меня не любишь, – шипела Алиса, – Ты хоть понимаешь, каково женщине понимать, что у нее не будет детей? Это я люблю тебя! А ты не можешь сделать одну единственную вещь.

Одну единственную вещь. Олег не сдержался и истерично расхохотался. Ну почему, почему все вокруг от него требуют одну единственную вещь и считают эгоистом?

Алиса была так ошарашена его реакцией, что прекратила плакать.

– Почему ты смеешься? – искренне растерялась она, – как ты можешь смеяться?

Олег понял, что это и правда выглядело не очень.

– Это не из-за тебя, – поспешил оправдаться он, – понимаешь, я слишком часто слышу это, прям слово в слово в последнее время. Все вдруг разом решили мне высказать об эгоизме и…

Ему вдруг стало волнительно. Он захотел рассказать ей про Соню. Он страшно захотел рассказать, что это она, сучка, выбила его из колеи. Это из-за нее он сегодня сорвался на самом деле. Сейчас Алиса спросит, кто ему еще так говорил, и он обязательно ей все выложит.