– Твое дело лифт вызвать, а не к Вдове лезть.
Консильери поправив пиджак, заметил, сделав замечание:
– Сказано было, встреча с глазу на глаз…
– Так и будет. Мы у двери подождем, но до тех пор, куда Вдова туда и мы. Вызывай.
Подленько улыбнувшись, он вытащил телефон:
– Минуточку.
Получив новые указания, Консильери разблокировал дисплей лифта своим пропуском и вызвал лифт, начав лебезить с подлой ухмылкой уступая дорогу к лифту:
– Прошу.
Пацифист не стал церемониться и втолкнул Консильери первым в лифт, после чего вошел сам с остальными. Пока они ехали до тридцатого этажа из сорока, Пацифист переглянулся с бойцами, беззвучно переговариваясь, читая по губам:
– Что думаете?
Аванс – И чего это они нас пропустили?
Скорострел – Провокация сработала, вот только ради чего.
Пацифист – Либо ради того, чтобы кончить нас на месте, либо…
Вдова – Либо потому что я им нужна.
Её навык сильно удивил бойцов, особенно Аванс:
– Ну вот, теперь даже ничего не сказать за глаза.
Скорострел – Ну даешь.
Пацифист – Да ты полна сюрпризов…
Консильери обернулся:
– Что-что вы сказали?
Пацифист так же обернулся, кинув на него не добрый взгляд:
– Ладно, понял, показалось.
Пацифист – Тебе что велено, следить за нами или все-таки лифтом?
Консильери – Доверие молодой человек, чуточку доверия в эти сложные времена не пов…
– Я тебе не собираюсь вредить, просто убью, если подставишь.
Нервно сглотнув ком в горле, Консильери выставил руку в сторону раскрывшейся двери лифта:
– Про… прошу…
– Веди.
Снова вытолкнув Консильери из лифта, они прошли следом мимо офисных помещений, чьи двери были опечатаны, и что смутило бойцов. Дернув за ручку, Аванс спросил:
– А почему заперто?
Консильери уже успев пропотеть, нервно ответил:
– Так аварийная ситуация ведь.
Кивнув друг другу, Пацифист одёрнул Консильери на себя, прикрыв его спиной Вдову, которую прижали к стене, после чего Аванс выбил дверь и осмотрел помещение:
– Чисто!
Консильери уже заикаясь, пробубнил:
– Я же сказал, авар…
Пацифист – А я сказал, веди.
Снова вытолкнув его вперед себя, они дошли до зала совещания:
– Вам дальше нельзя. Условия для всех равны.
Посмотрев на Вдову, Пацифист предупредил больше Консильери нежели ее:
– Чуть что не так, мы сразу вломимся, так что ложись на пол.
Вдова кивнула и прошла внутрь.
В слабо освещенном помещении ее встретили представитель Якудза, представитель Триады, представитель Итальянской мафии, представители Армянской, Азербайджанской и Индийской диаспор и двух уцелевших уличных банд, Гаитян и объединенная не от хорошей жизни, что всем им устроил Итан Хант Crips and Bloods. По сути уже по контингенту на подземной стоянке, Вдова поняла, с кем ей придется иметь дело:
– Ну, здравствуйте, мальчики.
Цзинсун (Триада) – Вы опоздали.
Вдова – Это продиктовано, что моим полом, что положением.
Такеда (Якудза) усмехнулся и, отойдя от окна, подошел к общему столу переговоров:
– Рейчел Вудс… как погляжу слухи о твоей кончине, сильно преувеличены.
Хоть Рейчел и была удивлена тому факту, что наглый японец двадцати пяти лет в белом облачении и облегающем плаще с пустыми ножнами на поясе скорее не узнал её, а знал заранее с кем встретиться, тем не менее, ответила ему достаточно уверенно:
– Ты лучше не присматривайся, а то ослепнешь… Всех касается.
Нигер (Crips and Bloods) – Ты нам чё, угрожаешь?
Гектор (Гаитяне) – Это после всего, что ты и твой федерал сделали?
Вдова – Вот именно! Советую вам этого не забывать и потому рекомендую сменить тон и тему. Я вас собрала, чтобы обсудить крах Камалы, а не чтобы обсуждать былые распри.
Амар (Индийская диаспора) – Крах? Она наша сторонница, и я не намерен обсуждать её крах.
Плюнув, Амар попытался уйти, но коллектив, ему быстро напомнил из какого именно он мира, преградив ему путь, а после озвучив в лице Такеды:
– Я сюда пришел послушать её… как и все мы, так что будь добр… вернулся на место!
Цзинсун (Триада) – Он прав, ваша, так называемая ставленница, в гробу всех нас видела, включая и вас, так что это общая проблема…
Вдова – Не для меня…
Гектор (Гаитяне) – Кто её первый убьет, тому и все привилегии…
Вдова – Напомни-ка, кто ты?
Гектор (Гаитяне) – Я…
Вдова – Вот именно, парень с улиц. Так что будь добр, заткнись и не перебивай взрослых.
Взглянув на Рейчел взглядом цепного пса, что после всего увиденного вызвало у нее лишь улыбку под вуалью, пес отступил, придерживаясь плана, как и Такеда, который решил уточнить:
– А ты что предлагаешь?
Вдова – Я больше вашего желаю придушить эту суку, но, увы, её смерть ничего не даст. Более того она вынудит тех, кто реально за ней стоит и курирует все её действия, действовать более решительно. Город снова наводнят оперативные группы ЦРУ, и тогда вы снова забьетесь в свои норы, покорно наблюдая как они, будут сносить все, что нажито вашим непосильным трудом. А при поддержке АНБ, все ваши норы будут подсвечены, а после ликвидированы. Вам даже сбежать не позволят… Я предлагаю начать не с неё, а с её проектов, как этот. Обличить и уничтожить, и только потом уже растоптать саму гадину. При вашей поддерж…
Такеда – Очень интересно, но зачем нам верить в то, что ты говоришь? Зачем верить лгунье и лицемерке? Она лишь хочет занять её место, а что после?
Вдова – После…
Такеда – Ты прихлопнешь нас, всех до единого…
Уже по его взгляду, Вдова поняла, что он задумал и не только он. Не отрывая от неё своего змеиного взгляда, от которого разило желанием мести, Такеда добавил:
– Я ведь прав, Цзинсун?
Ответ того красноречиво прозвучал, но не от него лично, а скорее от самой Рейчел из динамика диктофона, что он, положив на стол, включил:
«Агент ФБР – Принято… Ну парни, за дело.
Моника – Что с ним? Он жив?
Агент ФБР – Определенно, мэм. Просто в ступоре.
Моника – Никто не выжил.»
Рейчел аж похолодела, а Цзинсун однозначно подытожил:
– Мистер По, помнишь такого? Кого приказала этой суке убить!
Положив руку Цзинсуну на плечо, Такеда придержал его до поры до времени:
– Тише, друг мой, всему свое время…
Взглянув снова на Рейчел, Такеда добавил:
– Жаль, что одна явилась, это немного осложнит дело… Но мы и Монику найдем. В конце концов, раз ты жива, значит и она где-то неподалеку.
Рейчел хотела бы снять вуаль и принять смерть лицом к лицу, но уверенность в своем тыле её обнадежила и, сохранив тайну своей личности для всех непосвященных, она дала отпор мстительной и поганой змее, что так и не сумела пережить свой яд:
– А вот тут ты ошибаешься, урод. Как и в том, кто из нас вернётся домой.
Такеда лишь посмеялся:
– У тебя нет дома, его у тебя отобрала Камала… А теперь мы отберем у тебя последнее, твою жизнь, чему она несказанно будет благодарна.
Авак (Армянская диаспора) – Кем бы она ни была в прошлом, сейчас она Босс Русской мафии.
Джафар (Азербайджанская диаспора) – Угрожать Русской мафии, я бы не советовал. Дело делом, а соседей не трожь.
Такеда – Тогда сдохните вместе!
Рейчел – Пацифист!!!
Натянув белую маску синоби, Такеда на пять метров подпрыгнул к потолку и ухватился за вонзенную в него катану, остальные же, после подрыва упали на этаж ниже. Последнее, что Рейчел успела заметить, перед тем как, пятясь назад упасть, помимо Такеды на потолке, большое окно, чья тонированная пелена спала и проявила подлинных представителей Якудза, Триады и Итальянской мафии. Остальным же, судя по всему, нужно было еще побороться за свое место под, так называемым, солнцем.
Несчастье никогда не приходит в одиночку. Отскочив от двери на пол после взрывной волны, Пацифист тут же услышал по рации сквозь непрерывные очереди автоматов донесение Макара и остальных, которых застали врасплох, сначала отрубив освещение на парковке, а после расстреляв их, как и остальных, неугодных:
– Засада!!!
Пацифист, выхватив ГШ-18 выполнил обещание данное Консильери и пристрелив его на месте вскочил на ноги:
– К бою!!!
Такеда – Как сказал дикарь, кто её прикончит, тому и все привилегии!!!
Разглядев Рейчел среди осевшей пыли, Такеда оскалился и, вырвав клинок из потолка, кинулся на неё, но тут же отлетел от сильного удара Пацифиста с плеча, который вычислил его по крику. В итоге боец спрыгнул рядом с Рейчел, с которой, свернув шею, скинул бешенного Цзинсуна, который пытался её придушить, а Такеда упал в толпу головорезов из Триады. Что Авак, который колотил по морде Гектора, что Джафар, который просто вмял рожу Нигера, оба почувствовали металлический холодок у уха, что был, сравним лишь с дулом пистолета:
– Чурки, вы за кого?
Авак – Я не чурка, я Авак…
Джафар – А я Джафар, а за чурку я тебе…
Пацифист – Всё потом, а сейчас спина к спине!!!
Признав в бывших соотечественниках прежних союзников, Аванс и Скорострел помогли им подняться, протянув руку, как в старые добрые, когда народы считались братскими, даже среди бандитов.
Прикрыв собой Рейчел и встав спиной к спине против тех, к кому полз Амар, пытаясь спастись от злых русских, бойцы передали беззащитным союзникам своё основное оружие, отдав дань давней традиции, а сами выхватили наградные ножи из прото-металлов. Наивный Амар, вместо руки помощи получил удар катаной, окончательно потеряв голову. Освободив Камалу от держателя её обязательств перед Индийской диаспорой, Такеда вернулся к основной цели:
– Рейчел Вудс… Пришло время склонить свою голову и принять свою судьбу… Всех, кого ты обманула… Кого предала… Кого убила! Все они ждут тебя… И поверь, ни твои последние минуты жизни, ни твои вечные скитания в небытии не будут покойными… Мы везде тебя найдем… Везде настигнем!!! Ты пон…
Стоя спиной к спине с Рейчел, Пацифист почувствовал её дрожь, что леденящей душу волной прокатилась по её спине и, наплевав на благоразумие, прикончил подонка, прострелив ему голову, что тут же спровоцировало более пяти десятков головорезов с топорами наперевес:
– Ааа!!!
Толпа стремительно кинулась на них со всех сторон, сначала в момент, сократив дистанцию в три метра, а после лишив и преимущества в огнестрельном оружии. Успев пристрелить троих, Авак, захлебываясь собственной кровью, тут же пал жертвой троих следующих, чьи топоры вонзились в его грудь, руку и шею. Участь Джафара была менее мучительной. Пристрелив головореза, он схватил его и до последнего прикрывался им как щитом, не позволяя подойти к нему на расстояние выпада. Защитив себя от выпада, он пал от броска топора, что проломил его голову.
Это не была схватка, их просто пытались взять числом и забить как дичь на скотобойне. Получив слишком много ранений и не в силах сдержать настолько интенсивный натиск, Аванс, вырвав кольца, не оставил выбора ни своей боевой двойке, которая тут же его поддержала в его инициативе, ни своему командиру:
– Вытащи её отсюда! Напролом!!!
Скрестив перед собой руки с зажатыми в них гранатами, оба бойца из последних сил, на пределе своей воли, побежали напролом, тараня всю свору на своем пути, освобождая путь Пацифисту. Что превыше для бойца, командира, долг или жизни товарищей? Пацифист лишь отчасти соответствовал своему позывному, решающая же часть, которой он руководствовался в своих действиях, было здравое рассуждение, что ввергало любого гуманиста в припадки гнева – «Как так? Человек превыше всего!». Но бойцы, а прежде них и воины, всегда считали иначе – «Долг превыше всего».
Схватив Рейчел, Пацифист побежал в последний раз вслед за своими бойцами, которые ему расчистили путь до самой двери, перед которой их пути навсегда разошлись. Как и всегда, Аванс был чуть правее на пару метров, а Скорострел левее, но, как и прежде, поровну, на двоих разделили тяготу службы, равнозначно утонув в бешеной своре, что их зарубила топорами, не щадя даже руки друг друга:
– За… будущее…
Скорострел – За… Отечест…
На последнем издыхании, они разжали руки, прикрыв отход своего командира мощными взрывами, которые на куски порвали свору и завалили выход из того зала трупами и кусками стен, что обрушились.
Рейчел последней поняла, что именно произошло, после чего замерла, потеряв дар речи, глядя на руины, что остались позади:
– Ав… А… Ско…
Порвав воротник на шее, она, наконец, смогла отдышаться, но выговорить так ничего и не сумела. Трудно сказать, если вообще возможно оценить, чья боль была сильнее. Пацифиста, который знал, на что идут его бойцы ради шанса для них или Рейчел, на которую это свалилось уже постфактум, неожиданно и бесповоротно. «Ваша жертва не будет напрасной… Не позволю!!!» – схватив Рейчел, он лишь прокричал, распаляясь:
– Бегом к лифту!!!
Но в отличие от верхнего этажа, офисные помещения этого были под завязку забиты гаитянами с мачете наперевес, которые выбив двери, начали кидаться на них со всех сторон. Но их бедой была мнимая победа, что уперлась в пустоту бойца, которую вмиг заполонила ярость, которой гаитяне захлебнулись, как и своей кровью после, судорожно дергаясь на полу. Отстреляв вторую обойму, Пацифист сразу выхватил нож, которым мгновенно обрубал короткими взмахами все их широкие замахи мачете, лишая конечностей и приумножая их крики и вопли. Досталось, конечно, и Рейчел, которую Пацифист швырял по всему коридору, пытаясь уберечь.
Перерезав два десятка гаитян, Пацифист, наконец, остановился, прислушиваясь, что к окружению, что к себе. Он поддался новому для себя чувству, которое устрашило его, что по ощущениям, что по последствиям. В побоище, что он устроил, просматривалась далеко не техника, а скорее свирепость, которая была присуща лишь Инферно. Рейчел, оклемавшись в ходе этой бойни, все увидела по его глазам, которые переполняли то гнев, то страх. Она быстро попыталась обнять его, чтобы отогреть что ли, но Пацифист выставил руку, после чего повернул голову к лифту, где их ждали двое, уже совершенно других противников, каждого из которых, после смерти товарищей, братьев по оружию, он уже не мог воспринимать иначе, как врагов. Разница между противником и врагом существенна. Она кроется в личном отношении, что непозволительно для бойца на поле боя. И если Инферно умудрялся выживать в схватке с подобным отношением, обращая ярость в свою пользу, то для Пацифиста, это было скорее фатальным недостатком, который его уязвлял перед его оппонентами.
Убрав Рейчел за спину, Пацифист тут же снова её отшвырнул к стене, приняв удар на себя. Три сюрикена вонзились в него, отозвавшись острой болью в ноге, плече и руке, которой он успел прикрыть лицо. Никто не мог, пережит тех взрывов, тем более выстрела в голову. Никто кроме Такеды, который подобно мертвецу из склепа, вылез из руин, весь изувеченный и грязный, забыв о былом блеске. Сорвав с себя лохмотья, что не так давно были плащам и рубашкой, он наглядно продемонстрировал свое проклятье, что ветвилось на его теле в виде перетекающих татуировок, что не оставили и следа от прежних увечий на его теле, восстановив первоначальный облик:
– Твоё предательство, породило мое предательство… Вот мои оковы! Вот кара Бестии!!!
Пристрелить его на этот раз не позволила сама Рейчел, упершись спиной в спину Пацифиста, тем самым развернув его к двум другим. Выхватив у него из-за пояса гранату, она велела ему прорываться к лифту:
– Рейчел!
– Я сказала, иди! Этот фронт мой…
Здравый смысл и трезвая оценка критической ситуации все же перевесили слепое желание защитить и заставили Пацифиста принять ее позицию, четко осознав, что, если он умрет, конец и ей, а значит, время рисковать обоим. Попытка прорыва наглухо упёрлась в доспех самурая, от которого все пули отскакивали, не в силах даже оттолкнуть его назад. Лишь лицо, прикрытое характерной маской, было достаточно уязвимо, но выставленная рука служила щитом до тех пор, пока у Пацифиста не кончились патроны. Перезарядить пистолет Самурай ему уже не позволил, ускорив шаг, он на ходу выхватил катану и вакидзаси, атаковав бойца. Но подлее всего сработала Шан, считавшая себя прямым потомком первой реальной династии Китая. Воительница перекатилась из-за спины Самурая, за спину Пацифиста отработав серию ударов, которую он еле успел отбить, где ножом, а где и рукой, пользуясь своим непробиваемым проклятьем. Причиной его новых порезов на руках было не только то, что он еле успевал защищаться между мощными ударами Самурая и молниеносными сериями Шан, но и ввиду особенности ее клинков. Парные клинки, именуемые Олений рог имели одну смертельно опасную особенность в виду своего уникального вида. Каждый клинок имел семь режущих краев и три острия. Естественно и техника ведения боя таким специфическим оружием сильно отличалась, да так, что боец успевал лишь реагировать, но не контратаковать.
Рейчел же пошла на Такеду, который размахивая катаной, направился ей на встречу, предвкушая привкус мести, которой только и жил. Подойдя, на пять метров, Рейчел кинула в него гранату, что его изрядно позабавило. Поймав гранату без вырванной чеки, он лишь разочаровано усмехнулся:
– Кольцо, мисс Вудс, следовало его вырв…
Рейчел – Да заткнись ты уже!
Резко дёрнув рукой, она натянула струну подобно нити, которую Такеда ощутил только в тот момент, как лишился двух пальцев, а главное примотанного кольца от гранаты. Оставшись в дураках, да ещё и с гранатой в руке, он предвосхитил взрыв яростным криком:
– Ааа!!!
Рейчел тут же запрыгнула в офисное помещение, чтобы укрыться от осколков и прикрыла уши. Пацифиста же, от осколков прикрыла Шан, конечно не по доброте душевной, а по замыслу Рейчел. Боец моментально пригнулся и, закинув уже обмякшее тело тяжело раненой Шан себе на спину, перекинул ее через себя прямо на Самурая. Не успев опомниться, Самурай с Шан на своих клинках отлетел на пять метров по коридору назад от волевого удара Пацифиста, который прямым ударом ноги отбросил обоих. Несмотря на неожиданную контратаку, тем не менее, упали оба. Самурай на спину от удара, а Пацифист на колено от глубоких порезов и обильной кровопотери, которую даже предварительно принятые стимуляторы и бульон (химические добавки) не могли компенсировать. Боец полностью выдохся и был уже на грани. Глядя на поднявшегося врага, на что сам уже не был способен и который тут же кинулся на него, Пацифист готовился и копил силы лишь для одного, для последнего броска. Пара лишних секунд, за которые он снесет врага, втолкнув его в офисное помещение, за которые Самурай окончательно его убьет. Эти пару секунд, все что он мог подарить на прощанье Рейчел, выполнив изначальный приказ Ермака – Спасти любой ценой.
Но произошло непредвиденное, а именно двери лифта открылись и пришли русские:
– А вот и Чарли, сука!!!
Услышав глухой хлопок, который ни с чем не спутать, Пацифист на рефлексе все же запрыгнул в офисное помещение, а Самурай влетел в соседнее и дальше, отлетев уже не от удара, а от выстрела из подствольника Макара:
– Забираем их и валим отсюда! В темпе вальса, пацаны!
Отыскав Рейчел, которая отключилась, получив контузию, её тут же подхватила, теперь уже смешанная, группировка из Русской мафии и двух соседних диаспор. Попав в засаду и потеряв в первые же секунды половину своих людей с каждой из сторон, бандюки, которые ещё минуту назад грызлись по поводу старых обид, оказавшись под плотным огнем, тут же объединились по языковому признаку. Русский язык, а вернее его нецензурный диалект стал прекрасным индикатором в кромешной темноте и отличительной особенностью для распознания свой-чужой. Благодаря некоему подобию переклички, Макару удалось представить фронт боестолкновения, а главное, по памяти вычислить углы для контрнаступления. Головорезы Якудза, полностью положившись на ПНВ явно не ожидали сплоченного отпора, а главное совершенно не были к нему готовы. Набив руку на безвольной дичи в лице головорезов из уличных банд и Индийской диаспоры, они осмелели и спутав мат с паническими воплями уже сами попали в западню. Попав в окружение, последнее, что они услышали:
– Раз*бите их, пацаны!!!
После чего огонь из всех стволов и с разных сторон разорвал их просто в клочья.
Если по поводу Вдовы у бандюков вопросов не возникло, то по поводу еле живого грубияна не только вопрос возник, но и предъява на которую уже Макар ответил:
– Он русский, значит из наших, а мы своих не бросаем. Вот вытащим его, выходим, а уже после может ему фэйс и подправить, если смож… Какого хера?!!!
– Че за мумия, пацаны?!!!
Такеда – Ее на пол, а сами валите, пока…
Бандюки ему так же договорить не дали, шмальнув из подствольника, но теперь уже с перепугу из-за чего сам же стрелок и отлетел, надёжно не зафиксировав предварительно ствол.
Макар – Поднимите это чудо. А этих в лифт.
Подбежав к контуженному, Макар дал ему леща, чтобы привести в чувство, а после спросил, почему шнурки развязаны, чтобы вывести из ступора, чему научился ещё во вторую чеченскую компанию.
Вбежав в лифт с ранеными, помимо мумии, что крутилась по полу, собираясь воедино, бандюки так же услышали и Самурая, который буквально вырвался благодаря стимулирующему отвару из-под обломков:
– Вот это уже херово…
– Пацаны, что за дичь тут творится?!
Макар, не рассуждая закинул в коридор гранату:
– Держи, фашист, гранату!
Двери лифта закрылись, а после их хорошенько тряхнуло от инерции взрыва, а после ещё раз, но уже без возврата. Чувство провала в пропасть не прекратилось до тех пор, пока не сработали аварийные тормозные механизмы, остановив лифт между пятым и четвертым этажами.
Перерезав трос, и не добившись желаемого, Самурай вложил клинки в ножны, глядя в шахту. Его отчаянную попытку спрыгнуть на лифт с такой высоты пресёк Такеда:
– Тебе не пережить такой прыжок, только мне это по силам.
Самурай – Так чего же ты ждёшь?!
– Обострения своей мести. Им плевать на смерть, так пусть помучаются до нее. Вкусят мнимую свободу и познают горечь ее утраты. Пусть бегут, им все равно не сбежать.
Оклемавшись после падения, бандюки тут же кинулись к дверям лифта:
– Вот что за западло.
– Да уж, ни там, ни сям.
Макар снова не стал рассуждать, а лег на пол и выполз на четвертый этаж, приговаривая:
– Ползком, пацаны, ползком.
Вдова – А ну, руки убрали!
– Вот неженка.
– Где мой телохранитель?
– Да тут он родненький, тут. Ща скинем. Ну чё пацаны, на раз два?
– Вы совсем там охренели?!
Макар – Спокуха, Вдова, пацаны так шутят, а сделают все в ажуре.
– Где мы?
Одно Макар усвоил железно за свою почти сорокалетнюю жизнь – Краткость – сестра таланта. Указав на цифру на стене за своей спиной, он тут же принялся поторапливать своих.
– Четвертый значит. Лезем обратно.
Макар – Не понял. Как бы ни принято, но все же спрошу, нахера?
– Да не в лифт, в шахту, а там по тросам и на стоянку.
– А Вдова дело говорит…
Макар – Джигиты, у вас тачки находу?
– У косоглазых подрежем, не проблема.
– Они узкоглазые как твоя жизнь, а не косоглазые как твоя мушка.
– Чего! Да тебе не пох*й.
Макар – Охренели? С нами дама.
Наконец спустив Пацифиста, Рейчел сразу припала к нему:
– Это что за лохмотья на нем?
– Да это перевязки такие…
– Стерильные бинты для этого есть, а не половые тряпки…
Макар – Первые шесть часов любая рана стерильна, так что не переживай, выживет твой архаровец. Сам его в шахту понесу, а ты смотри, сама там не навернись.
Испытав очередное нервное потрясение, усиленное контузией, Рейчел не находила себе место, но непринуждённая обстановка спонтанного коллектива, чуждого ей по духу и культуре и скрытый смысл их поступков, который наконец ей стал ясен, подарил ей, наконец, облегчение.
Спуститься в шахту по тросам не получилось, зато получилось по встроенной лестнице. Попав на стоянку, один из армян, как и обещал, вскрыл машины головорезов из Якудза, на которых они и уехали. Как только они выехали из мрака на улицу, в пустой район у Рейчел прорезался нервный смех:
– Я все поняла, наверное, но какой смысл в незатыкающейся сигнализации?
Макар – Да никакого, просто у кого-то руки из жопы растут.
Гордый армянин тут же отозвался по рации:
– А что я виноват, что у них система не как у людей. Да и вообще, сказали ехать, ну мы и едем…
Передача сигнала прервалась неожиданным взрывом, когда второй джип на полном ходу сбил мусоровоз, который выскочил из закоулка, пробив машину вилами:
– Жми!!!
– Б*я, пацанов жалко…
Макар – В бок протаранил, так что глядите в оба. Нас-то уже жалеть точно некому будет.
Пока они глядели по сторонам, большая часть татуировок Такеды сместились по его телу вниз и обволокли ноги, усилив их потенциал, что позволило ему догнать джип, который несся под 150 км/ч. Запрыгнув на крышу, он так же вонзил катану, которая, пробив крышу, прорезала водителя по грудь:
– Макар, руль держи!!!
Схватившись за руль, Макар потянулся за последним аргументом, крича во все горло:
– Мочите ублюдка!!!
Такеда закрыв глаза, спокойно проговорил:
– Этому не бывать…
Буквально за секунды всю крышу изрешетили до щелчков автоматов, отстреляв полные рожки. Пока они в спешке перезаряжали, Такеда, обвитый татуировками, что буквально стирали раны с его тела, высмотрел через продырявленную крышу страх Рейчел:
– Чувствуешь бессилие? Безысходность?! Вот и я так же… но мгновение мести мое!!!
– Эй, урод!
Возведя оба курка, Макар придавил спуск обреза, дробь которого буквально оторвала Такеду с его катаной от машины, после чего ее тут же сбил уже самосвал.
Протаранив стену, джип кубарем влетел в складское помещение и загорелся, упав на бок. Рейчел в обнимку с Пацифистом меньше всех пострадали, так как бандюки с двух сторон приняли основной и летальный удар на себя. Вытягивая Пацифиста из джипа через дыру в крыше, Рейчел заметила, как Макар пришел в чувство:
– Держись, я вернусь за тобой!
Макар кивнул, а как только она оттащила Пацифиста на десять метров от машины, что были прописаны в инструкции, что так любила Рейчел, проговорил еле слышно и скорее для себя:
– Я такого риска не стою, девочка…
После чего прострелил уже бензобак, моментально ускорив подрыв джипа:
– Макар!!!
Склонившись над телом Пацифиста, который так и не пришел в сознание, Рейчел просто заплакала, пока сквозь слезы не прорезался яркий свет фонарей самосвала, что косился с улицы прямо на них. От нервного потрясения и не в силах бросить Пацифиста, Рейчел просто заорала:
– Ааа!!!
Такеда – Самурай! Придави эту суку!!!
Не мешкая, Самурай сперва придавил педаль газа и окончательно протаранив стену на полном ходу словил эффект бумеранга, что в виде незамедлительной кармы отшвырнул его к стене, на этот раз заблокировав его в деформированной кабине.
Не веря своим глазам, Рейчел лишь произнесла:
– Инферно…
Влетевший в окно, и ударом щита отшвырнув самосвал, Инферно убрал щит и, посмотрев на Рейчел с раненым Пацифистом, велел забрать их обоих. После чего перевел взгляд уже в противоположную сторону, где стоял Такеда:
– Ты мне не враг. Насколько я знаю, хотим мы одного и того же. Убей её, а мне хватит и её головы…
Инферно – Она моя! Так что пошел нахер… Такеда. Был неудачником и сдохнешь таковым.
– Твоя жадность погубит тебя… Помяни моё слово.
– Я же говорю, баба. Не словом, а делом, придурок ты недоразвитый.
Выхватив клинки, Инферно пошел на Такеду, которому показался знакомый его голос, но откуда, он так и не успел вспомнить.
Рейчел же вздрогнула от холода металлических щупалец, которые не так давно уже видела, а именно перед смертью. Они обхватили тело Пацифиста, после чего она резко обернулась и увидела Кнута, который протянул ей руку:
– За мной, мэм, и быстро.
– Кто ты?
– Не мне вам это объяснять, а теперь тихо.
Боевики Якудза, Триады, Мафии и уличных банд получив точный адрес, снялись с оцепления и начали стягиваться со всех окраин района к складскому помещению цеха. Подъехав и бросив машины, боевики вбежали в здание со стороны цеха. Перейдя в складское помещение, что начиналось с высоких стеллажей, они тут же начали рыскать между ними в поисках своей жертвы. К их удивлению, вместо Вдовы, они все чаще начали наталкиваться на своих предшественников с пробитыми насквозь головами и грудными клетками, будто ломами. Получив очередное озарение от Буддиста, Кнут воткнул пять щупалец в соседний ряд, пробив очередную пятерку насквозь:
– Чисто, за мной.
Либо по привычке, либо из вежливости, как Инферно, Кнут после каждой остановки что-то приговаривал Рейчел, у которой, по сути, не было выбора, так как одна из щупалец, обхватила намертво ее руку, а шесть других волокли за собой тело Пацифиста. Услышав жуткий грохот на улице, Кнут ускорился. Оказавшись на улице, Рейчел потрясло увиденное. Очередной Профи лишь топнув ногой, выпускал почти невидимую волну, которая буквально раскидала по сторонам три машины ещё на подъезде к зданию:
– Хлестани-ка.
Кнут – С радостью.
Это явно послужило подпиткой, так как после очередного топота следующую партию машин не просто раскидало кубарем, а скорее покинуло и размазало об соседние здания.
Лишь один микроавтобус стоял нетронутым, к которому и подвели Рейчел. Открыв дверь щупальцем, та увидела GW:
– Уверен, милочка, что вы рады меня видеть, но зная вас, насколько вы эмансипированы, считаю должным, как джентльмен, предложить вам выбор. Вы можете поехать со мной, выслушать моё предложение и умереть чуть-чуть попозже, либо прямо здесь и сейчас. Уверен претензии к вашей персоне этой дворовой шпаны весьма обоснованы и заслуживают удовлетворения… Сатисфакции, так сказать.
Несмотря на ситуацию, а скорее именно благодаря ей, растягивая время, что мог позволить себе только он, GW наслаждался подлинной властью над всем окружающим, мня себя богом сложившейся действительности, которая как бы ни разворачивалась, абсолютно никак на него не влияла, он же, напротив, влиял на все. Пока он смаковал каждое слово, испытывая эстетическое удовольствие от безвыходного положения Рейчел, которая, приняв его предложение, вынуждена будет сыграть с ним, став его марионеткой, Резонанс не переставал размазывать подкрепления боевиков, Кнут прикрывал тыл, а именно выход из здания, а Буддист мутил разум всех в округе.
Тут не о чем было думать и как бы Рейчел ни хотелось его удавить собственными руками за все, что он сделал и ещё больше за то, что только планировал сделать, отчасти испытав на собственной шкуре плоды одного из возможных сценариев проектируемого им будущего, она все же согласилась:
– Разовая сделка.
GW – Я, конечно, надеялся, что вы проживете несколько подольше, но воля ваша. Прошу на борт.
Его намек, что жить дозволено лишь под его пятой, Рейчел хорошо поняла еще в первый раз, когда он ее протащил в Комиссию Организации, а после отвернулся, когда она отказалась, что принять, что тем более участвовать в реализации их изуверского виденья будущего для всех.
Так как сиденья под лежащего не были оборудованы, Кнут щупальцами обхватил их, чтобы вырвать, чего GW попросил не делать: