Глава 4.
В кабинете у капитана Понкера вовсю работал кондиционер, единственный во всем форте, и было довольно прохладно. Когда пленную аборигенку ввели в кабинет, она невольно поежилась. Местные дикари не привыкли к холоду. Девушку усадили на стул, на всякий случай связав ей руки. Солдаты вышли, остались только сам капитан Понкер, сержант, и Джим с Томом как специалисты. Капитан послал за солдатом переводчиком, знавшим наречие местных племен. Когда переводчик пришёл, капитан сказал:
– Для начала, спроси, как ее зовут, и что она здесь в лесу делала.
Переводчик что-то перевёл. Девушка указывая на себя отвечала что-то вроде "ме мау-ма-хату".
– По моему, она говорит, что она охотник, – неуверенно перевел солдат.
– Вздор, – сказал капитан, – у дикарей женщины охотниками не бывают.
– Спроси-ка лучше, сколько у нее в джунглях осталось сообщников, и где они прячутся?
Тут девушка вдруг сказала на английском языке, без всякого переводчика:
– Я работаю одна.
Было ясно, что она прекрасно их понимала, и не нуждалась в переводчике. Говорила она с акцентом, какой бывает у жителей тропических колоний. Но понять её было вполне можно. Переводчика отослали, так как в нем очевидно не было нужды.
Капитан задавал ещё вопросы, но больше пойманная дикарка не проронила ни звука, только презрительно смотрела на всех присутствовавших. Если бы пленный был мужчина, его бы наверно как следует били, чтобы добиться ответов. Но бить девушку, пусть даже и пойманную с поличным диверсантку, никто не решался. В конце концов, капитан махнул рукой, и сказал:
– Ладно, на сегодня хватит. У меня и так других дел по горло. Уведите ее, и заприте где-нибудь. Пусть пока посидит, а потом отправим её на вертолёте на городскую базу, пусть с ней там разбираются.
Пленную увели, и посадили под замок на гарнизонную гауптвахту. Гауптвахта представляла собой небольшой домик с бетонными стенами, и одним единственным окном, заделанным железной решёткой.
Джим подумал, а что если кто-то из солдат провинится, и будет наказан, то куда же посадят его, ведь единственная камера на гауптвахте занята. Или посадят солдата в ту же камеру? Наверно, с иронией подумал Джим, многим солдатам сейчас приходит в голову нарочно в чем нибудь провиниться.
Весь оставшийся день солдаты только искали повод пройти мимо окна гауптвахты, чтобы заглянуть в него и посмотреть на пойманную дикарку. Девушка всем кто заглядывал в окно весело улыбалась, и нахально демонстрировала все свои прелести. Делала она конечно не просто так. Она по опыту знала, что рано или поздно кто-нибудь из солдат не выдержит, откроет замок и войдет к ней, рассчитывая на лёгкую любовь. А там может представиться случай свернуть ему шею и сбежать. Этот способ уже неоднократно помогал ей сбежать из тюрьмы, мог сработать и на этот раз.
Все мужчины в сущности предсказуемы, думала девушка, особенно солдаты, они всегда ловятся на одни и те же уловки. Вот если бы здесь были и женщины, то справиться было бы значительно труднее.
Этот приём наверно бы рано или поздно сработал, но капитан Понкер, которому надоело представление возле гауптвахты, приказал забить окно фанерой, чтобы любопытные солдаты перестали заглядывать.
Вечером, лёжа на кровати, Джим думал о пойманной дикарке, и размышлял, действительно ли она сделала все эти диверсии сама, или все таки у неё были сообщники в джунглях. И ещё он размышлял, как она смогла одна жить в джунглях неделями, без огня, без оружия, без провизии, и избегать поимки столько времени. Удивительная женщина, подумал Джим, дикари, особое племя, нам их не понять.
Ночью, Джиму снилась пойманная темнокожая дикарка. Она танцевала танго, а потом подбирались к нему поближе и пыталась метать в него ножи.
Глава 5.
На следующий день, рано утром, капитан Понкер вызвал Джима и Тома, и приказал:
– Разведчики, идите к реке, и посмотрите внимательно, что там делается. Если у этой диверсантки остались ещё сообщники, то они вероятно там прячутся. Кроме того, последнее время партизаны зашевелились. Проверьте, не затевают ли они какой-нибудь новой вылазки. Задание понятно? Идите выполнять.
Джим понимал, что имел в виду капитан. В этих местах единственной транспортной артерией служила река. У партизан не было вертолетов, они передвигались на лодках.
Поэтому, именно по реке можно было ожидать доставки людей и снаряжения противником. Лагеря партизаны тоже, как правило, устраивали на берегу. Так что именно со стороны реки можно было ожидать какой-нибудь опасности.
Джим и Том вышли из форта, и по уже знакомой тропе подошли к реке. На берегу был слышен какой-то подозрительный шум. Как только они выглянули из зарослей, то увидели, как к берегу причалили две большие баржи с отрядами мятежников, как минимум по 50 человек в каждой. Как только баржи уткнулись в песок, мятежники начали спешно сходить на берег и выгружать снаряжение. Отряд был очень хорошо вооружён. С барж выгружали ящики с патронами, по пандусу спустили несколько грузовиков, и даже два артиллерийских орудия. Очевидно, партизаны готовились к нападению на форт.
Одеты мятежники были пестро. Некоторые, видимо офицеры и элитные кадры, были в военной камуфляжной форме, такой же как у Джима и Тома.
Остальные, видимо рядовые бойцы, были в разнообразной гражданской одежде, а некоторые, особенно темнокожие – и вовсе в набедренные повязках как дикари. Это и были дикари, нанимавшиеся в армию мятежников. Дикари были смелыми воинами. Стоило только научить их стрелять из автомата, а остальное они и так умели.
Как только Джим с Томом это увидели, Джим достал рацию, вызвал капитана Понкера и доложил обо всем что они видели.
– Хорошо, что предупредили, – спокойно сказал капитан Понкер. – Мы здесь подготовимся чтобы их как следует встретить.
– А нам что делать, сэр, возвращаться в форт? – спросил Джим.
– Не надо, – сказал капитан Понкер, – мы здесь без вас справимся. Оставайтесь на месте и сообщайте о любых новых передвижениях мятежников. – И капитан отключился.
Джим и Том понимали, что положение гарнизона форта было неважное. Без связи, из-за испорченной спутниковой тарелки, они не могли вызвать подкрепление, или хотя бы поддержку авиации с воздуха. Так что защитникам форта приходилось рассчитывать только на свои собственные силы. В форте не было тяжелого вооружения, даже артиллерии, только пулемёты. Из техники, были несколько грузовиков, джипы, и один старый бронетранспортер. Бронетранспортёр наводил ужас на дикарей, особенно когда стрелок поворачивал башню и давал несколько коротких очередей из пулемёта, но для обороны форта был мало полезен.
Мятежники построились в колонну и двинулись в сторону форта. Вскоре из за леса послышались стрельба и взрывы снарядов. Мятежники начали атаку.
Джим вызвал капитана, и спросил о ситуации в форте.
– Мы пока их удерживаем, – коротко сказал капитан. – Оставайтесь на месте.
Затем раздался очень громкий взрыв.
– О, чёрт, – выругался капитан, и связь прервалась.
Джим пробовал ещё связываться с фортом, но ему никто больше не отвечал. То ли капитан был ранен, то ли ему некогда было с ними больше разговаривать.
– Может нападем на них с тыла? – предложил Том. Он не любил сидеть на месте и ничего не предпринимать. – Постреляем этих мятежников.
– Не стоит, – ответил Джим. – Пользы это много не принесёт, а свое положение мы этим демаскируем.
Друзья продолжали скрытно наблюдать из зарослей. Через два часа стрельба прекратилась. То ли атака остановилась, то ли мятежники захватили форт, скорее всего второе.
Вскоре показалась колонна мятежников, движущихся из леса в обратную сторону, к реке.
Они везли части захваченного в форте имущества и технику, а также вели под конвоем колонну пленных солдат, оставшихся в живых после захвата форта. Мятежники обычно использовали пленных как заложников, для обмена на своих, попавших в плен.
Мятежники стали грузить трофеи и пленных на баржи, затем стали грузиться на борт сами.
Очевидно, они разгромили форт, но не стали в нём долго задерживаться, вероятно опасались внезапного налета авиации, забрали оттуда все что смогли, и ушли.
– Ах черти, – выругался Джим, – они таки форт взяли.
На берегу им нечего было больше делать. Джим и Том по окружной тропе вернулись в форт. По дороге, они имели короткую перестрелку с отставшим от основного отряда отделением мятежников, и положили десяток партизан, но толку от этого уже никакого не было.
Глава 6.
Когда Джим и Том вышли из зарослей и приблизились к форту, они остановились, пораженные увиденной картиной. Разгром был полный. Забор был повален выстрелами орудий. Почти все здания разрушены. Все снаряжение и технику мятежники сожгли, а что осталось забрали с собой. В дальнем углу форта дымился подбитый бронетранспортер. Весь гарнизон форта был очевидно убит, или уведен в плен. Не было видно никого.
Несколько минут они молча глядели, воспринимая происшедшее. Потом Джим вздохнул, и сказал:
– Пойдём, посмотрим, может быть где-то остались раненые, и они нуждаются в нашей помощи.
Том молча кивнул, и они вошли в форт.
Некоторое время они шли молча, переступая через обломки. Когда они проходили мимо разваленной гауптвахты, оттуда послышался какой-то слабый крик или стон.
– Там же эта, диверсантка оставалась, – воскликнул Джим, – пойдём скорее.
Они бросились к разрушенному зданию. Сдавленные крики слышались из-под развалин. Одна стена гауптвахты оставалась стоять, другая стена была повалена к ней под углом, между ними оставалось треугольное пространство, под которым наверно и пряталась диверсантка. Джим и Том бросились разгребать завал. Они работали минут 15, вручную перетаскивая куски бетона, пока не образовалось отверстие достаточно широкое чтобы пленница смогла вылезти наружу. Когда дикарка вылезала наружу, она некоторое время дрожала, видимо от пережитого стресса, но затем взяла себя в руки. Ещё бы, подумал Джим, два часа посидеть под обстрелом, в развалинах, и думать что здесь теперь и останется, тут у любого нервы сдадут.
Девушка была голой. Она была цела, только исцарапана и вся обсыпана известковой пылью, так что ее кожа и волосы казались серыми. Джим молча протянул ей медицинский пакет. Та взяла его, вскрыла, и стала умело накладывать пластырь на самые большие царапины.
Джим повернулся и пошел дальше. Том спросил его:
– А что если она убежит?
– А, пусть бежит, – равнодушно махнул рукой Джим, мол, какая теперь разница.
Но девушка не убежала, и молча поплелась за ними следом. Джим заметил, обернувшись, что она отставала, потому что ей было трудно идти по развалинам босиком. Он наклонился, стащил с какого-то убитого ботинки, и протянул ей. Та взяла ботинки, быстро надела и зашнуровала. Дальше пошли быстрее.
Вскоре стали попадаться раненые бойцы. Джим с Томом перетащили их к единственному уцелевшем домику, которым оказалась душевая. Джим быстро забежал внутрь, схватил на полке пачку медицинских пакетов и полотенец. Попробовал отвинтить кран, но воды в нём не было. Очевидно электричество отключилось и насосы не работали.
Джим выбежал из домика, молча сунул медицинские пакеты девушке, и жестом показал, мол давай, работай. Девушка разорвала пакеты, достала бинты, и стала умело перевязывать раненных. Очевидно, её обучали оказанию медицинской помощи.
Так дальше дело и пошло. Джим с Томом подтаскивали новых раненых, а девушка их перевязывала. Солдаты с удивлением смотрели на перепачканную пылью и кровью голую аборигенку, которая их бинтовала, но спрашивать что-то или приставать к ней никто не решался. Среди раненых оказался и сержант. Он недовольно смотрел на дикарку, и хотел что-то возразить, но она забинтовала и его. Сержант был легко ранен, и смог сам встать, опираясь на палку.
Когда перевязывать раненых закончили, принялись обсуждать, что делать дальше.
– Вы двое, – сказал сержант Джиму и Тому, – идите в город, вызовите помощь. Пусть сюда прилетит санитарный вертолёт, нас забрать. И ещё хорошо бы вызвать авиацию, пусть как следует вдарит по мятежникам, если они ещё остались в этом районе. И поторопитесь, а то мы все здесь перемрем.
– Но ведь до города, по прямой, километров триста по джунглям будет, – возразил ему Джим, – мы и за две недели не дойдем.
– А не нужно по прямой, – ответил сержант, – ступайте к реке, и идите вдоль берега, вниз по течению реки. Там, километрах в ста отсюда, уже начинаются вырубки леса и плантации. Там вы где-нибудь найдете телефон, и машину до города.
– Вот это лучше план будет, мы туда может за 3 дня дойти сумеем, – согласился Джим.
– А с ней что делать? – спросил Том, указывая на дикарку. – Нельзя ее здесь оставлять, она чёрт знает что натворить может.
Все понимали, что он имел в виду. Девушка была вражеской диверсанткой, и уже успела показать на что она способна. Сейчас она перевязывала раненых, а ночью могла перерезать им глотки.
– По-хорошему, следовало бы её расстрелять, – сказал сержант, – из-за её диверсий мы форт потеряли, столько товарищей погибли.
Все оторопели от этого заявления. Они конечно понимали что он говорил правду, но расстреливать девушку никто не хотел.
– Как тебе не стыдно, – сказал другой солдат, – она тебе только что раны перевязывала, а