Благими намерениями

– Хорошо, одевайся. Я иду в гараж, – кивнул он.

– Ок. Я сейчас подойду.

Когда дверь закрылась, молодой человек встал с кровати и налил виски в одиноко стоявший стеклянный бокал. Затем достал салфетку и быстро протёр бутылку. Немного подумав, он быстро сделал то же самое со всеми местами на кровати, дверной ручкой и тумбочкой. Потом стащил простынь и покрывало, наволочку с подушки и небольшое полотенце, засунув их в объёмный рюкзак. Следующим по плану был кабинет Вудрафа. Ноутбук стоял на столе с открытой крышкой. Через мгновение он оказался в рюкзаке вместе с зарядкой. Оставалась гостиная. Там надо было действовать быстро. Второго шанса могло не представиться. В этот день ему определённо везло. Подойдя к дивану, он уже хотел достать из клапана рюкзака коробку с медицинским набором, но вдруг остановился. Что-то в неподвижной позе спящей на диване женщины было странным. Пальцы осторожно коснулись шеи над ключицей – пульса не было. Не прощупывался он и на руке. В рюкзаке лежало косметическое зеркальце. Поднеся его к самому носу Кэрол, он посчитал до десяти. Однако поверхность осталась гладкой и не запотела. Догадка подтвердилась – дыхания не было и сердце не билось. Оставался последний способ – телефон. Найдя на экране иконку кардиографа «Рантастик», он взял салфеткой бледный, тонкий палец Кэрол и приложил его к задней камере. Первая и вторая попытки показали нулевой результат. После третьего раза сомнений не осталось – пульса не было. Протерев салфеткой кисть и шею неподвижно лежавшей женщины, он достал из её сумочки смартфон. Аккуратно держа указательный палец, прижал его к сканеру. Экран никак не хотел разблокироваться. Руки задрожали мелкой дрожью, но потом всё получилось. На шестой раз. Теперь оставалось только набрать на цифровой клавиатуре 911, и можно было уходить.

Майкл Вудраф уже собирался возвращаться в дом, когда задняя дверь открылась, и его тайный посетитель со вздохом облегчения упал на заднее сиденье.

– Прости, живот прихватило, – в зеркале заднего вида отразилась гримаса натянутого извинения. – Я не трогал твои кремы и маникюрные наборы, не волнуйся. Вот, руки не пахнут. Поехали! Буду, как в такси, смотреть на тебя сзади.

– Куда едем?

– Давай в порт, а оттуда – на Грин-стрит.

Разговор по пути не ладился. Майкл пытался рассказывать какие-то подробности из своей недавней практики, но нервничал и всё время открывал и закрывал окно. На одном из светофоров он всё-таки пересилил себя и решил поблагодарить своего бывшего пациента за терпение и всё, что между ними было. Ответ поразил его. Похоже, он не зря решил отвезти его домой. Начинался приступ истерии.

– Это той сучке надо было тебя благодарить, что ты её облизывал за спиной мужа! Но теперь она уже ничего не скажет. Похоже, у неё был сердечный приступ. Так ей и надо! Да, не смотри на меня так! – после этого последовал сильный удар в плечо. Похоже, молодой человек действительно разозлился. – Она уже не дышала. Я приложил зеркало – всё чисто. Ей досталось по заслугам! Всё справедливо, согласен? Правосудие – это больно! – в голосе собеседника клокотало неприкрытое злорадство. В зеркале заднего вида его лицо расплылось в презрительной улыбке, и в глазах вспыхнула злость.

– Что? – пробормотал Вудраф, с трудом понимая смысл услышанного. Давление мгновенно подскочило, и в ушах застучали барабаны. Мысли закрутились вокруг препаратов, которые он выписывал Кэрол, вокруг снотворного и алкоголя – неужели их комбинация могла вызвать сердечный приступ? В голове послышался звон. – Надо срочно вернуться! – прохрипел он, чувствуя, что начинает задыхаться. В какой-то момент Майклу стало так плохо, что он уронил голову на руль и остановился.

– Не могу дышать. Тяжело в груди, – с трудом выдохнул он. – Тут госпиталь Святого Марка… за углом. Заедем. Я попрошу «Нитролингвэл».

– У меня есть «Кардиотекс», – послышалось сзади.

– Не надо. Он – слабый. И надо ещё спросить там… – дальше спазм перехватил горло, и Майкл Вудраф замолчал, стараясь сосредоточиться на дороге.

Когда они остановились на парковке за забором госпиталя, ему стало ещё хуже. Разорвав рубашку, он стал хватать ртом воздух, протягивая руки к бардачку. По лицу было видно, что ему нужна срочная помощь. Майкл тяжело дышал и держался за грудь. Его пассажир достал из рюкзака баночку и протянул через плечо вместе с бутылкой воды. С трудом проглотив первую пилюлю, бедняга не смог сделать второй глоток и выронил бутылку из рук. Молодой человек поднял её, закрыл пробкой и достал салфетки. Агония длилась несколько минут. Когда психиатр перестал хрипеть и застыл в неестественной позе, оставалось только опустить спинку его сиденья как можно дальше. Теперь снаружи никто не заметил бы лежавшего на нём человека. Затем он снял видеорегистратор и забрал телефон.

– Прости, я хотел сделать это чуть позже. Ты всё испортил. Ты предал меня. В море, конечно, было бы лучше, но тут тоже неплохо, – с этими словами он начал протирать посиневшие руки, шею и уши психотерапевта, потом сделал то же самое с внутренней поверхностью двери. Смартфон Майкла был последней модели, но психотерапевт не настроил на нём вход по распознаванию лица. В отличие от телефона Кэрол, здесь экран разблокировался сразу. Отменить вход по отпечатку пальца было вопросом минуты. Когда всё было закончено, из рюкзака появились завёрнутые в платок очки, а салфетки перекочевали на их место вместе с бутылкой воды. Это было трудно сделать, так как рюкзак был плотно набит. Протерев тёмные стёкла платком, он сунул его обратно, и перед тем, как надеть их, внимательно посмотрел в окно. Вокруг никого не было. Можно было выходить. Придержав дверь последней салфеткой, он резко толкнул её назад, стараясь не касаться. В темноте не было видно, как из переполненного рюкзака выпал маленький платок и, упав на сиденье, медленно соскользнул вниз на резиновый коврик. Но молодой человек смотрел вперёд, туда, где виднелся значок Макдональдса с бесплатным вай-фаем. Да, жизнь действительно становилась интересной, и совпадения в ней, похоже, были неслучайны.

ГЛАВА 4

Сначала была тишина. Но в ней что-то мешало. Далёкий, настойчивый звонок телефона прорвался, наконец, сквозь туман сна и дошёл до глубин опустошённого сознания. Глаза медленно открылись, и рука потянулась к светлому пятну экрана телефона на тумбочке.

– Лейтенант Линдстон? – прозвучало где-то далеко-далеко, как в космосе, но мозг уже начал работать. Первая мысль была простой – у кого это такой резкий скрипучий голос в управлении? – Лейтенант Линдстон? – повторили в трубке.

– Да, я слушаю, – еле-еле, булькая и хрипя одновременно, произнёс он.

– Это сержант Хастон. У нас происшествие. В одном из домов обнаружен труп женщины. Есть подозрение, что это ваша жена.

– Что?.. – несколько секунд в голове был слышен гулкий стук сердца, и больше – ничего. Язык во рту вязко прилип к нёбу, и в горле запершило от отвратительного горького привкуса спиртного. – Повторите, – еле слышно попросил он.

– Сэр, у нас происшествие… – дальше последовало повторение тех же самых слов.

– Адрес? – он с трудом приподнялся и сел на кровати.

– Сейчас вышлю вам на телефон, сэр.

– Спасибо… О-ох, чёрт! – попытка встать с кровати не увенчалась успехом. В голову ударила резкая боль. Прямо в середину мозга, затем разошлась ото лба к вискам и опустилась по затылку к плечам. Надо было срочно что-то принять. В прошлом месяце психотерапевт выписал какой-то новый антидепрессант… Но с утра, после виски, можно ли его принимать? Или выпить аспирин? Чёрт, надо позвонить ему и спросить, что делать.

Внезапно мысли вернулись к звонку, и всё тело сжалось, как перед прыжком через пропасть. Даже боль спряталась в глубине затылка, испугавшись напряжения мозга. Огромный огненный шар приближался к нему, постепенно заливая всё пространство вокруг ярким светом, и в середине стояла Кэрол. Она смотрела на него и не шевелилась. Казалось, голова вот-вот разорвётся от этого, и, сжав виски руками, он застонал. Надо было срочно засунуть голову под холодную воду. Стул, стена, дверь, кран, вода, мурашки по коже – всё это прошло мимо него машинально, но избавиться от видения не получилось. Хотя боль в голове немного отпустила. Уильям быстро переоделся, выпил воды, отчего стало ещё хуже, и всё-таки проглотил одну капсулу нового успокаивающего. Мысли крутились вокруг светящегося шара, не решаясь проникнуть внутрь. Он наблюдал за ним со стороны, блокируя эмоции и стараясь восстановить ход событий прошлым вечером. Взяв бутылку воды, он вызвал такси и вышел на крыльцо. Прохладный весенний воздух приятно коснулся лица. Было всего шесть утра. Взгляд задержался на СМС с адресом, и несколько мгновений буквы плясали перед глазами, как будто специально не хотели соединяться вместе. Но он уже прочитал их и знал, что это дрожит он, вместе с телефоном, а на глазах образовалась влажная плёнка – то ли от слёз, то ли от лёгкого ветра. Шуршащий звук резины по асфальту заставил оторваться от экрана. Надо было ехать. И теперь светлый шар в голове стал чёрным, а фигура Кэрол – белым контуром внутри. Мир в голове перевернулся.

– Волнат-стрит, одиннадцать, – хриплым голосом бросил он таксисту, садясь на заднее сиденье. Машина медленно тронулась вперёд. За окном рябило от жёлтых кленовых листьев, и Уильям закрыл глаза, чувствуя, что в животе возникло неприятное чувство лёгкой тошноты. Лучше было не смотреть в окно. Итак, что же произошло? На экране телефона был адрес психотерапевта. Как Кэрол оказалась в доме доктора Вудрафа? Ясно, что это произошло неслучайно, но тогда что, чёрт побери, могло завести её туда накануне вечером?

ГЛАВА 5

– У жёлтой ленты! – сказал он водителю. Такси подъехало к ограждению и остановилось в нескольких метрах от дежурного полицейского. Тот сделал несколько шагов, но увидев, кто вышел из машины, остановился.

– Доброе утро, сэр! – дежурная улыбка, хотя немного виноватая, в глаза не смотрит, переминается с ноги на ногу.

– Привет, Дуглас. Как ты? Сегодня же, вроде бы, не твоя смена.

– Да, но нам приказали срочно выехать. Простите, сэр, инспектор Уилсон просил позвать его, когда вы приедете.

– Том? Он здесь? – это было неожиданно. Хотя, если подумать, вполне предсказуемо. Подняв воротник и засунув руки глубоко в карманы, Уильям повернулся к дому. Знакомая лужайка, почтовый ящик у калитки, ступеньки из тёмного камня и деревянная дверь без стёкол – глухая и толстая. Он почти физически ощутил, как открывает её и входит внутрь. Это ведь было совсем недавно, кажется, пару недель назад…

– Билл! Привет! Как ты? Н-да, вопрос не совсем, но всё же, – добродушное лицо Томаса Уилсона скривилось в неестественной гримасе. – Пошли, поговорим внутри.

– Кто тебя вызвал? – спросил Уильям, поднимаясь по ступеням. Дверь была приоткрыта.

– Патрульный Майк Рит. Ты его знаешь. Я работал с ним в следственном отделе. Когда он увидел, что в доме твоя жена, подумал, что надо посоветоваться со мной. Тоже логично, согласись.

– Не совсем. Надо было сначала в управление, дежурному… Ладно, что тут? – он думал, что не будет волноваться. Но это было невозможно. Всё случилось само собой – в носу защипало и в уголках глаз появилась предательская боль, после которой пространство вокруг растворилось в полупрозрачной пелене слёз. Быстро смахнув их рукавом, Уильям набрал воздух в лёгкие и задержал его там, закрыв глаза и замерев на несколько мгновений. Стало легче. Слёзы отступили. Сейчас надо было собраться с мыслями.

– Надень! – Том протянул ему бахилы. – Тут пока много вопросов. Ребятам надо будет поработать с отпечатками. Не касайся ничего!

– Что произошло? – чувствуя, что инспектор недоговаривает, резко спросил Уильям.

– Думаю, убийство. В пять тринадцать поступил звонок на 911. С мобильного. Без голоса. В трубке молчали. Оператор зарегистрировала звонок, но не бросила трубку. Что-то её смутило. Она запросила определение места, получила подтверждение и передала запрос патрульным. На проверку. Как обычно. Те приехали, дверь открыта. Тишина. Дальше всё вот так, как сейчас. Смотри! – они прошли через узкий коридор к кабинету доктора Вудрафа, и Том сделал шаг в сторону, пропуская его вперёд. Из-под рукава пиджака показался манжет белой рубашки. Она резко выделялась на фоне тёмной кожи его руки. Как полоса между прошлым и будущим – до и после сегодняшних событий.

Уильям посмотрел на него и шагнул внутрь. Стол, кресло, два широких полукруглых дивана, низкий столик со стаканом. Внутри стакана что-то есть, похожее на виски. Кэрол полулежала, откинувшись головой на спинку, колени сдвинуты набок, к подлокотнику. Одна рука безвольно лежит на животе, другая – на диване. Телефон – рядом. Лицо в тусклом свете серого утра выглядело ещё более бледным, чем обычно. Сколько раз он уже видел такой отрешённый взгляд! Неподвижные зрачки, расслабленные губы – как будто спит с открытыми глазами. В горле появился комок. Уильям несколько раз сглотнул слюну, прошёл к дальней стене, стараясь найти что-нибудь мелкое, неприметное, что может легко ускользнуть от глаз экспертов.

– Самоубийство? – спросил он, не веря в эту версию.

– Вряд ли. Пока мы ничего не собрали тут, нельзя сказать точно. Плюс, очень хотелось бы пообщаться с доктором Вудрафом. Ты, кстати, тоже бывал у него? – Том поджал свои широкие мясистые губы, отчего его лицо стало похоже на клоуна в последнем ужастике, который так и не выиграл Оскара, уступив корейцам. Уильям чувствовал, что боль в голове прошла, но тошнота осталась, и теперь это нагромождение глупых образов стало мешать сосредоточиться на обстоятельствах происшедшего. Наверное, ему не надо было принимать дома капсулу с успокаивающим.

– Да, я советовался с ним по поводу депрессии. После Софии, четыре года назад. Тогда было трудно. Мы с Кэрол приходили к нему. Нормальный был человек. Странно. Очень странно. Много вопросов.

– Немало, согласен. Тебе надо будет составить протокол и описать всё, что между вами было. Я не хочу сейчас здесь об этом говорить. Но ты понимаешь?

– Да, конечно! Спасибо, Том, – Уильям вздохнул и отвернулся от тела Кэрол. – Она вчера сообщила мне о разводе. Вечером. Сказала, что работает до конца недели и будет жить у подруги. А потом уедет к матери. И вот как получилось. Не к той подруге попала. Не могу понять, что тут произошло. Между ними точно ничего не было. Я знаю.

– Не спеши с выводами. Тут ничего не ясно. Давай забудем, что ты сейчас говорил. Лучше не спешить. Пойдём, там уже приехали специалисты. Надо решить все формальности. Видимо, тебе придётся сначала рассказать всё следователю.

– Следователю?

– Ну да. Ты же не думаешь, что тебя назначат на это дело, особенно после того, как вечером она сообщила тебе о разводе? – инспектор многозначительно поднял брови вверх, и от этого белки его глаз стали ещё больше, как будто их специально нарисовали на лице белой краской. Уильям кивнул и потёр лоб ладонью. Наверное, Том был прав.

– Мистер Уилсон? – послышалось снаружи. Они вернулись и увидели несколько машин, из которых выходили медэксперты и полицейские. Возле дома стоял сержант Хастон из их управления. – Мне поручено вести это дело, – робко начал он, заметив Уильяма. Невысокий, приземистый, с рыжими кучерявыми волосами, белой кожей, на которой никогда не было загара, он был одним из самых исполнительных полицейских в управлении.

– Понятно, сержант. Лейтенант Линдстон осмотрел место происшествия и готов поделиться с вами своими мыслями. Надеюсь, вы знаете, как заполнять протокол и все формальности? – задал Том риторический вопрос и добавил: – Так что сделайте всё правильно и спокойно. Хорошо, Билл? – было ясно, что он не совсем уверен в его поведении, но Уильям не собирался действовать самостоятельно или мешать сержанту. Его волновало засевшее в голове неприятное предчувствие, похожее на тошноту, которая не отпускала и только усиливалась.

– Не волнуйся, Том, всё будет в норме, – согласился он и кивнул сержанту. – Пойдём к машине. Мне что-то плохо. Надо присесть.

День только начинался, серое небо не обещало солнечной погоды, и город медленно начинал жить своей привычной жизнью. Однако Уильяму казалось, что прошла уже целая вечность и скоро должна наступить ночь.

ГЛАВА 6

Сержант Хастон составил предварительный протокол. На следующий день надо было прийти в управление для более подробных показаний. Уильяма записали свидетелем. Система работала по плану, как говорили в офисе. Но в голове постоянно висело чёрное облако, как будто туда залили кислоту и она выжгла весь мозг.

В такси ему снова стало плохо. Выпив воды, Уильям понял, что сделал ошибку – в животе затошнило ещё сильней. Видимо, он только усилил остаточное опьянение после вчерашнего виски. Дома его вырвало прямо на кухне, в раковину. Когда отпустило, Уильям принёс недопитую бутылку из гостиной и вылил её туда вместе с двумя другими, полными, которые стояли в нижнем шкафу. Потом пошёл в спальню и лёг. Его стало знобить. Не раздеваясь, он закутался в одеяло с головой и через некоторое время провалился в сон.

Дверной звонок разрывал тишину несколько минут, но до сознания не доходил. Только когда кто-то потряс его за плечо, Уильям вздрогнул и открыл глаза. Внутри всё сжалось – воспоминания вернулись, а вместе с ними и Томас Уилсон. Он стоял рядом и смотрел на него с сочувствием и грустью – большой, добрый человек, не раз приходивший ему на помощь в сложные моменты.

– Пошли, поговорим? – они спустились в гостиную и прошли на кухню. – Сиди, сиди, – махнул рукой Том. – Я сделаю кофе сам. Тебе – тоже?

– Нет, я бы… воды, но боюсь. Было плохо, когда вернулся. Что там? Ты что-нибудь узнал?

– Да, вижу, что тебе было плохо. Пытался избавиться от виски? Ладно, давай о Кэрол. Сам знаешь, всё зависит от осмотра и экспертизы. Я хочу поговорить с тобой. Что между вами произошло? Билл, я знаю тебя сто лет, ты меня – тоже. Мне надо понять, что происходит.

– Она подала на развод, – потерев лоб ладонью, сказал Уильям и потом ещё раз, более подробно, рассказал их разговор, упомянув Софию и все причины. Том взял кофе, и они прошли в гостиную.

– Много вопросов, если честно, – протянул он, сделав первый глоток и задумчиво посмотрев на пол возле своего кресла. Затем наклонился и что-то поднял. Это была пуговица от блузки. Он поднёс её к глазам и перевёл взгляд на Уильяма.

– Да, вижу. Это её пуговица. Оторвалась вчера, когда она уходила. Том, я вижу, что ты мне не веришь или сомневаешься. Но я рассказал тебе правду.

– Ты же знаешь, что правда в нашем деле не играет никакой роли. Только факты, судья и присяжные. Так вот… факты довольно странные, – Том посмотрел на своего товарища и увидел, как тот весь напрягся и даже немного подался вперёд, явно ожидая от него всех подробностей. Сколько раз он видел это выражение лица в управлении, когда они обсуждали сложные случаи и искали способы найти преступников! Да, он слишком хорошо знал Уильяма, чтобы не верить в домыслы сержанта Хастона, который сразу нашёл мотивы в поведении своего начальника, но Том был осторожней и не спешил с выводами.

– И? – наконец, не выдержал Уильям.

– Первое – это плохая новость. Пока не удалось найти доктора Вудрафа. Да, его нет, не делай такое лицо. Я знаю. Думаю, он был в доме не один. Почему? На кровати нет белья. Да, просто нет. Ни простыней, ни наволочек, ни пододеяльников. Странно, не правда ли? На одежде Кэрол нет ни одной нитки из спальни. Значит, там её не было. Второе, одна камера засекла номер машины Вудрафа на выезде на трассу в конце улицы. Больше видео нет. Снимки увеличили, в машине никого не видно, кроме него. Но зачем доктору покидать дом, оставляя в нём Кэрол? Он знал, что она умерла или ещё нет?

– Может быть, он вывозил кого-то в багажнике? Второй труп. Или там прятался другой человек, – быстро добавил Уильям, лихорадочно обдумывая услышанное. Он уже весь был погружён в расследование, превратившись в гончую, которая не остановится, пока не догонит добычу или не умрёт сама.

– Да, согласен, – кивнул Том. – Я тоже думаю, что в доме кто-то был. Ребята уже ищут записи пациентов, хотя разрешения ещё нет. Но это решим. Третье, нет его компьютера. Никакого. Похоже, он вёл все записи на ноутбуке. У него было беспроводное подключение. Сейчас проверяют логи по его IP-адресу. Отследят трафик. Может, он случайно записывал видео дома? Но пока ноутбука нет. Он взял его с собой? Зачем? Что он там скрывал? Там были данные на Кэрол и тебя?

– Какие данные? Ты шутишь? Список препаратов и признание в беспомощности? Опять же я думаю, там были данные на другого человека или людей. Был тот человек в доме или нет, неважно. Но ноутбук Вудраф забрал ради него или по его просьбе.

– Да, вполне возможно, если допустить, что такой человек был. Четвёртое, машина Кэрол стоит рядом с домом. Она ехала к своей подруге Тине Лайтон. Та ждала её, но заснула и только сегодня ей напомнили об этом полицейские. Кэрол заехала ненадолго, это ясно. То ли ей нужны были советы, то ли рецепты и антидепрессанты, но явно не личная близость. Не думаю. Это – моё мнение. Мне кажется, что я её тоже немного знал, но после своего развода с Тиной я не берусь ничего утверждать.

– Нашёл, что вспомнить! Тебя не было дома сутками, дети – в школе, у тебя был другой случай! – не согласился Уильям.

– Правда? Ты тоже проводил всё время в офисе. Перед моими глазами. А вот где была Кэрол – это вопрос, – парировал Том.

– Ты считаешь? – в голосе Уильяма появилось сомнение.

– Нет, просто допускаю.

– Я тоже думаю, что она вполне могла сказать ему спасибо по телефону. И ведь она не сказала мне, что заедет к нему. Сразу к подруге, и всё. Почему?

– Не знаю, – пожал плечами Том Уилсон. – Ладно, давай дальше. Почему Кэрол позвонила в 911? Она набрала номер и ничего не сказала. До вопроса оператора прошло двадцать секунд. Значит, что-то произошло с ней именно за это время. Допустим, ей стало плохо, она набрала номер, и пока звонок дошёл до оператора, она уже оказалась в таком состоянии, что не смогла ответить. Прости, патологоанатом поможет с временем чуть позже. Итак, остаётся вопрос с экстренным вызовом.

– Ей угрожали? Или не хотела, чтобы её услышали? Набрала номер тайно? Но почему не попросила о помощи Вудрафа? Он ей угрожал сам? Или его не было рядом? Или он был, но она не хотела, чтобы он видел и слышал это? – выдавал вопросы один за другим Уильям.

– Интересно. Надо сверить время остановки сердца и время фиксации машины на выезде. Похоже, он что-то сделал с ней или увидел, что произошло и уехал. Но нельзя сбрасывать со счетов, что он мог уехать раньше, не зная, что она умерла. Хм-м, если он всё-таки уехал с другим человеком, то, скорей всего, он его знал. Потому что он пустил его в дом.

– Или тот мог ждать его возле дома с ноутбуком?

– Мог. Но на номере Вудрафа ничего нет. Кроме разговора с твоей женой. Это был последний звонок. Она сказала, что хотела бы заехать к нему буквально на несколько минут. И вот тут опять всё по кругу: о чём они говорили, почему он её оставил, что она выпила, куда всё делось?

– Чёрт, где же этот проклятый доктор?! – Уильям стукнул себя кулаком по колену. – Без него ничего не прояснишь. Может, снять записи с камер на улицах? Если к нему кто-то приходил, тогда его можно найти на видео.

– Билл, кого найти? – осторожно перебил его Том. – Мы даже не знаем, кого искать и был ли там кто-то вообще. Плюс, ты помнишь, что здесь не Нью-Йорк, здесь нет программы распознавания лиц и общей видео-базы. У нас даже не все камеры на трассе с Фриско работают. Да и там дела не лучше. А наш город маленький, сам знаешь.

– Надо опросить всех соседей!

– Опросим, это – стандартная процедура, – задумчиво пробубнил Том.

– Ребята могут взять пробы воздуха из дома Вудрафа? Законсервировать возле дивана, кровати, в туалете, на кухне?

– Я уже говорил с Брайсоном. Он подавал запрос на обновление лаборатории ещё год назад. Ничего не пришло. У нас нет даже своего патологоанатома и набора инструментов. Это в Голливуде всё хорошо, двадцать первый век, чудеса и анализы за полчаса.

– Да, да, я всё знаю. Просто… Прости, сам понимаешь, я всё делал ради Кэрол. Всё ради наших отношений с ней. И тут она вдруг уходит. Я чувствую, что здесь что-то не так, понимаешь? Как будто раз, и сломалось всё прошлое. Знаешь, умом понимаю, а сердцем принять не могу. В душе всё болит. И в то же время, в голове бардак. Как это? Что это? Почему? Мне ведь никто не нужен был. Только она. Я просто ждал, что она успокоится и всё вернётся обратно. Что мы начнём всё сначала. Я ждал её.

– Успокойся. Ещё один вариант есть, что это случайное, непреднамеренное убийство. Сегодня и завтра всё равно ничего не выяснится. Побудь дома. Давай, будем на связи, но в управление лучше не приходи. Ты сейчас не в форме. Только дёргаться зря будешь и мешать Хастону. Ему надо кучу бумаг подготовить. Послезавтра увидимся.

– Ты шутишь? Как я могу успокоиться? Я же теперь как бомба заведённая. Мне надо действовать, иначе я повешусь! – в отчаянии выкрикнул Уильям.

– Вешаться не надо! Ладно, вот тебе совет: достань все свои фотографии, разложи на полу и составь список событий по годам. Можешь начать с первого дня в полиции. Прямо всё, что помнишь. Год за годом. Потом обсудим вместе. Иногда отвлекает, иногда помогает. Давай, удачи!

Том ушёл, и в доме Уильяма Линдстона снова стало тихо и одиноко. Однако он этого не замечал. Его мозг был занят совсем другим – почему доктор Вудраф покинул свой дом, оставив там его жену одну, и никому об этом не сообщил?