Создание в России за столь короткое время, с нуля, мощного флота, разработка основ его комплектования, снабжения, обучения и воспитания экипажей кораблей – это одно из самых выдающихся достижений Петра Великого.

Можно считать, что Петр как флотоводец заявил о себе еще во время второго Азовского похода в 1696 году, где впервые вместе с армией России участвовал флот. Это был первый морской опыт боевых действий. Своеобразный, необычный, но результативный.

Но в полной мере и во всем блеске флотоводческое искусство Петра I проявилось во время Северной войны. В ней боевые действия на море отличались широким масштабом и велись с большим напряжением сил. Здесь закалялся флотоводческий опыт и раскрывался морской талант Петра Великого. Это выражалось в разнообразной деятельности:

– планирование кампаний и боевых действий на море, изменение их в ходе войны;

– выбор способов боевых действий, направлений главных и обеспечивающих ударов, определение группировок сил на этих направлениях;

– стратегические маневры сил флота;

– организация взаимодействия армии и флота и между парусным и гребным флотами;

– сочетание наступательных и оборонительных действий;

– стратегическое и оперативное управление силами флота.

Начав Северную войну с небольшим числом галер и малых парусных судов, построенных на Ладожских верфях, Петр I добился того, что к концу военных действий Военно-Морской Флот превратился в грозную силу, а на заключительном этапе войны стал играть решающую роль в борьбе на Балтийском морском театре. В 1719–1721 годах гребной флот практически беспрепятственно господствовал в Ботническом заливе. Его десантные действия надежно обеспечивались парусным флотом. Шведский флот уже не мог эффективно им противостоять, даже несмотря на поддержку Англии.

Сам Петр только временами командовал флотом, в остальное время это делали его флотские сподвижники – адмиралы Апраксин Ф.М., Крюйс К. и другие. Но на самом деле он и как государь, и как родоначальник идеи создания флота, и как самый подготовленный в профессиональном отношении русский адмирал, и как самый преданный и настойчивый моряк относительно всего, что касается флота, именно он все 30 лет создания и развития регулярного Военно-Морского Флота России был всегда главной фигурой во всех вопросах жизни и деятельности флота. Поэтому реально именно Петр Великий – не только основатель российского регулярного флота, но и его истинный первый Главнокомандующий. Хотя формально он им никогда не значился. Но флот России первой четверти XVIII века справедливо называют петровским флотом. Петр Великий был и первым настоящим российским флотоводцем, и первым настоящим российским адмиралом. Без него не решался не только ни один важный вопрос на флоте, но и большинство самых разнообразных вопросов повседневной жизни.

Большая заслуга Петра Великого как флотоводца в том, что он сначала развернул строительство гребных судов различных типов, которые наилучшим образом отвечали специфике совместных действий с сухопутными войсками в прибрежных районах, особенно в шхерных. И уже потом активно началось строительство парусных кораблей, вначале небольших фрегатов и шняв, а затем линейных кораблей, составивших основу парусного флота.

Русская скампавея

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Это совершенно неординарное решение Петра I – создать мощный гребной флот с приданными ему десантными войсками (все морские державы Европы тогда в основном строили только парусные корабли) – дало России важное преимущество перед Швецией в Северной войне, поскольку та не имела у себя достаточного количества подобных гребных судов, не могла организовать надежную защиту своих прибрежных районов. Было построено около 450 гребных судов различных типов. Основным из них были скампавеи – парусные корабли многоцелевого назначения. Скампавеи широко использовались для ведения разведки и несения дозорной службы, перевозки войск и боевой техники, высадки морских десантов и артиллерийской поддержки на берегу, для бомбардировки приморских крепостей и береговых укреплений противника.

Галера времен Петра Великого. Усов А.В., Митяев А.В.

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Галерный флот – это особое творение Петра Великого. Массовое применение больших плоскодонных гребных судов для боевых действий на море было действительно его собственной идеей. Обстановка, в которой приходилось действовать в Северной Балтике, натолкнула его на это. Действия парусного (корабельного) флота в Финляндии, в Аландских шхерах и у шведских берегов были не только сопряжены с трудностями, но и даже опасны для него. И тогда именно в галерном флоте Петр Великий нашел средство, позволившее нападать на труднодостижимые, изрезанные фиордами и заливами берега шведов. Галерный флот имел возможность проникать вглубь самых внутренних фиордов и заливов, куда он пробирался от бухты к бухте. При галерном флоте существенно повысилась подвижность сухопутных войск и облегчилось их применение. Благодаря галерам произошло завоевательное вторжение на территорию Швеции. В открытом же море галеры были всегда защищены парусным флотом от шведских кораблей.

В 1719–1721 гг. галерный флот обеспечивал нападение русских войск и высадку десантов на побережье самой Швеции. В целом более 1100 судов с армией в 115 тысяч человек на их бортах нанесли в этот период Швеции такие тяжелые поражения, каких она еще не испытывала, что и заставило ее окончательно пойти на мир с Россией. Не корабельный флот, любимое детище Петра Великого, а именно галерный флот был существеннейшим залогом русских успехов в войне со Швецией.

Гребной (галерный) флот Петра Великого представлял собой самостоятельную организацию морских сил на Балтийском море. В его состав помимо кораблей входила и морская пехота – десантный корпус численностью около 16 тыс. человек. Первый полк морской пехоты был сформирован Указом Петра Великого от 16 ноября 1705 года. Он положил начало новому роду сил морского флота.

Фрагмент письма генерал- адмирала Головина Ф.А. от 16 ноября 1705 г. К вице-адмиралу Крюйсу К.И. о формировании по указу Петра I морского полка. (РГА ВМФ. Ф. 233. Оп. l. Д. 246. Л. 275–276 об.).

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Гребной флот России стал, говоря современным языком, первым объединением разнородных сил, способным и во взаимодействии, и самостоятельно решать не только тактические, но и стратегические задачи на приморских направлениях. Подобного объединения в то время не было ни в одном флоте мира. Этот выбор Петра I был действительно провидческим. Не преувеличивая можно сказать, что без гребного флота вряд ли удалось бы России вернуть себе Балтийское побережье, отошедшее ей в 1721 году от Швеции по Ништадтскому миру.

Но в целом Петру Великому удалось создать на Балтийском море сбалансированный флот, состоявший из парусного и гребного. В каждом из этих флотов сбалансированность сил достигалась путем правильного определения количества и места соответствующего класса кораблей.

Петр I на спуске галеры. Художник Владимиров Иван Алексеевич. 1909.

Петра Великого и как человека, постоянно ищущего что-то новое, и как флотоводца отличали стремление к нешаблонным способам действий на море, отказ от традиционных методов.

Потому его действия, как правило, были неожиданными для противника. Он отказался от принятых в западноевропейских флотах методов завоевания господства на море через генеральное сражение и блокаду неприятельского флота в его базах. Во первых, у него для этого не было достаточного количества парусных кораблей. А во-вторых, далеко не всегда генеральное сражение и блокада обеспечивали достижение намеченной цели. Петр I изобрел другую форму достижения господства флота на море – систематические боевые действия против баз противника. В итоге, последовательно захватив у шведов Выборг, Гельсингфорс, Ревель, Або и все побережье Финского залива, Петр I лишил шведский флот системы базирования и заставил уйти в метрополию.

Новаторство Петра Великого в морском деле имело широкий диапазон. Он поощрял и поддерживал все новое, что сулило достижение преимущества над противником, даже идеи, реализация которых в то время была под большим вопросом. Например, что могло быть абсурднее (по меркам обычного сознания) строительства какого-то «потаенного судна» (прообраза подводной лодки), когда казна государства уже до предела опустошена войной со Швецией? Но в идее челобитной, поданной в 1718 году крестьянином Никоновым Е.П. о постройке «потаенного судна», Петр I увидел «рациональное зерно» будущности флота.

Наиболее сильной стороной флотоводческого таланта Петра Великого стало умение организовать эффективное взаимодействие армии и военного флота.

В 2007 году в поселке Пионерский (городской округ Истра Московской области) установлен этот памятник. Автором монумента выступил молодой архитектор Викулов Виктор.

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Петр был одним из немногих флотоводцев в мире, кому удавалось так успешно решать эту сложную задачу. Это ярко проявилось в ходе кампании 1712–1714 гг. и особенно на заключительном этапе Северной войны в 1719–1721 гг.

Петра Великого можно считать родоначальником операции как новой формы ведения боевых действий на море.

В ходе Северной войны по его замыслам и под его руководством неоднократно по единому плану длительное время (от одного до нескольких месяцев) действовали крупные силы армии и флота для достижения стратегических целей, влиявших на общий ход войны на театре. Это и боевые действия по взятию Выборга, и Гангутское сражение, и высадка десантов на побережье Швеции со стороны Ботнического залива.

Особенно большой вклад Петр I внес в такие виды боевой деятельности, как взятие приморских крепостей и десантные действия.

Взятие русской армией турецкой крепости Азов (1696) и особенно шведской крепости Выборг (1710) обеспечивалось активными действиями гребных судов, которые поддерживали сухопутные войска артиллерийским огнем, блокировали крепости с моря и осуществляли военные перевозки.

Во время финляндской кампании (1712– 1714) и набеговых действий на побережье Швеции (1719–1721) Петр Великий продемонстрировал высокое умение организовывать комбинированные действия армии, гребного и парусного флотов.

В боевых действиях на море (особенно на заключительном этапе Северной войны) Петр Великий важное место стал отводить действиям парусного флота по нарушению морских коммуникаций противника, используя для этого быстроходные суда – фрегаты, бригантины и шнявы, а для их поддержки привлекались линейные корабли. Они действовали как одиночно, так и в составе небольших групп.

Как сильный флотоводец, Петр Великий разумно и удачно сочетал наступательные и оборонительные действия флота.

Несколько раз шведы, используя мощные силы армии и флота, пытались возвратить себе земли в устье Невы и побережье Финского залива. Но делали это безуспешно, так как русские использовали умело, по единому замыслу сухопутные силы, береговые укрепления и силы нарождающегося Балтийского флота.

Значительный вклад внес Петр Великий в развитие тактики морского боя, который он рассматривал в качестве основной формы решения флотом задач в борьбе на море.

В основу боя он вкладывал принцип: не держаться линейной тактики, а подходить к ней творчески и действовать в зависимости от конкретной обстановки. Здесь уместно напомнить мысль Петра, которая отражала важнейший принцип морского искусства: «Не держаться правил, яко слепой стены, ибо там порядки писаны, а времени и случаев нет».

Следуя этому принципу, тактика русского флота, разработанная Петром I, его соратниками и учениками, в своем развитии ушла вперед по сравнению с шаблонной линейной тактикой, которой строго придерживались европейские флоты XVIII века, хотя в это время русская тактика только начинала формироваться.

Во всем блеске своих способностей Петр Великий проявился не только первоклассным стратегом (полководцем и флотоводцем), но и проницательным высокоталантливым дипломатом, которого не смогли, как ни пытались, обмануть ни англичане, ни французы, ни Австрия, ни Пруссия, ни Швеция.

Здесь важно подчеркнуть, что он с самого начала создания военного флота постоянно активно использовал его как эффективный инструмент в своей внешнеполитической деятельности. Военно-Морской Флот был всегда для Петра Великого надежным помощником во внешней политике государства. Эта политика была насыщенной и многообразной, и всегда Военно-Морской Флот в ней занимал достойное место.

В 1696 году Петр I хотел завоевать Азов, покорить берега Азовского моря и открыть себе путь в Черное море.

В 1700 году он начинает с западными союзниками войну против шведов, чтобы овладеть берегами Балтики и прорубить «окно в Европу» (по выражению итальянского писателя Франческо Альгаротти).

Петровская эскадра 1721 год. Яркин Владимир Петрович (род. в 1939).

Продолжая войну со Швецией, он принимает очередной военный вызов Турции в 1710 году, понимая на новую войну весь Азовский флот.

В 1718 году он готов сменить своих европейских союзников и принять участие в обширных замыслах своего главного врага по Северной войне короля Швеции Карла XII, предполагавшего поменять властителей Англии, Дании и Польши, чтобы вместе с ним править судьбами Европы.

Едва закончив войну со Швецией, Петр Великий уже стремится в Персию (1722), планируя овладеть торговлей и богатством Азии.

Закончив здесь, он помышляет о новой войне с Турцией и походе в Китай.

Таким жаждущим и ненасытным был морской и внешнеполитический нрав Петра Великого.

Если Полтавская битва (1709) нанесла непоправимый сокрушительный удар шведскому могуществу, то именно русский морской флот помог Петру Великому одолеть все усилия шведов, направленные на то, чтобы отдалить подписание мира, все интриги англичан и французов, направленные на продолжение войны России со шведами.

Корабль «Крепость». Гравюра Адриана Шхонебека

Петр I еще в начальные годы своей флотской деятельности (1699) понял важную роль Военно-Морского Флота во внешней политике государства. Чего стоил в этом плане демонстрационный поход всего русского Азовского флота к турецкой крепости Керчь, а затем знаменитый поход русского военного корабля «Крепость» с послом России на борту в Константинополь для заключения с Турцией мирного договора?! Это была первая и успешная демонстрация русского военно-морского флага в заграничных водах.

Но в то же время чутье и искусство опытного дипломата заставили Петра I пожертвовать своим Азовским флотом (1711), когда в войне с Турцией сложилась критическая ситуация не в пользу России. И чтобы сохранить Балтийский флот и возможность продолжить войну с главным врагом – Швецией, он подписывает мирный договор с турками, по которому Россия должна была уничтожить все корабли и пункты базирования Азовского флота. Тяжелый и даже, наверное, позорный шаг. Но в этом и заключается искусство дипломатии: идти где-то на большие уступки, чтобы не потерять главное.

Мы рассуждаем о большом флотоводческом таланте Петра. И здесь есть очень важная деталь, которую нельзя обойти молчанием. Факт состоит в том, что Петр Великий при своей колоссальной и всесторонней морской деятельности одержал истинно морскую только одну победу – в Гангутском морском сражении со шведами. И она вряд ли по своим масштабам и результатам может сравниться с крупными, известными миру морскими победами, как, например, Трафальгарское сражение адмирала Нельсона в 1805 году. Все правильно. Но не будем торопиться обвинять за это Петра.

Прежде всего, заслуги флотоводца определяются не только количеством побед, одержанных в морских боях, которые в своем большинстве носят тактический характер, но, главным образом, решением крупных стратегических задач в войне на море. Именно таким флотоводцем и был Петр Великий, сумевший в ходе Северной войны сокрушить военно-морское могущество Швеции и установить господство флота России на Балтийском море.

Но есть объяснение и того, почему в ходе Северной войны не было крупных морских сражений между шведами и русскими. Для этого надо вспомнить систему взглядов на морскую войну, утвердившуюся в европейских флотах на рубеже XVII–XVIII веков и специфические взгляды на оценку флота со стороны русского царя Петра I и шведского короля Карла XII.

В начале XVIII века большинство флотоводцев мира на морской бой смотрели, как на «рвотное» средство. У них не было стремления к уничтожению живой силы противника посредством сокрушительного удара на море. Они стремились к бесконечным сложным искусственным маневрам, демонстрации силы, диверсиям, к удержанию сильной своей позиции и к истощению противника.

А Карл XII в своей морской стратегии долгое время исходил еще и из сильного личного убеждения, что Россия не имеет и никогда не будет иметь мощного флота и что война с ней будет решена на сухопутных театрах. Он не воспринимал серьезно попытки Петра I строить военный флот для Балтийского моря. Действиям же возникающего русского флота он придавал второстепенное значение и недооценивал возможности превращения его в грозную для Швеции силу, которая в конце концов и решит исход всей войны. Этим и объясняется пассивность действий на море шведских адмиралов против российского флота.

Взгляды Петра на морской бой в тех условиях тоже были своеобразны. У него долго не было мощного парусного флота на Балтике. Силам же строящегося и еще неопытного своего флота Петр вполне разумно не мог позволить вступать в морские сражения с превосходящими силами крупного флота Швеции. Поэтому, пока накапливались силы русского Балтийского флота, Петр I активно шел на развертывание морского боя только в тех случаях, когда позволяла обстановка или морские силы русских превосходили силы шведов.

Булычев Николай. Царь Петр Первый. 1982 г.

Известный советский историк, академик Тарле Е.В. справедливо писал: «Русские флотоводцы – Петр, Апраксин, кн. Голицин, Наум Сенявин и т.д. – одержали первые в русской истории блестящие морские победы, русские моряки владычествовали к концу Северной войны в Ботническом и Финском заливах, нещадно били врага у его берегов, подводя близко к Стокгольму созданный гениальной новаторской мыслью Петра I шхерный флот, которого тогда не знали вовсе ни шведы, ни голландцы, ни англичане, ни датчане, ни французы. От русского флота трижды уходил, не отваживаясь сразиться с ним, британский адмирал Норрис, русские верфи выпускали суда, по единодушному отзыву знатоков-очевидцев, не уступавшие ни в чем лучшим кораблям старых морских держав вроде Англии. Великая держава, одна из самых могущественных на море и, безусловно, самая могущественная на суше – вот чем было Русское государство в системе других стран к моменту смерти Петра».

Когда Петр Великий скончался, адмирала-императора, своего создателя, провожал в последний путь весь российский флот. Все офицеры, находившиеся в Кронштадте, разделились на две смены, чтобы каждый мог приехать в Петербург и поклониться ушедшему великому моряку.

10 марта 1725 года, в процессе перенесения тела Петра Великого из дворца, где он умер, через Неву в собор Петропавловской крепости моряки выделялись особенно и очень зримо. Потому что умер не только Великий император России, но и Великий российский адмирал. Морские офицеры занимали места в процессии вместе с сухопутными офицерами, равными им по чину. Вице-адмиралы несли короны казанскую и астраханскую, державу и скипетр. Контр-адмиралы с генерал-майорами находились при шнурах траурного балдахина, который несли капитан-командоры и бригадиры. Лошадей под гробом вели морские капитаны с сухопутными полковниками. Императорский морской штандарт нес капитан первого ранга Муханов Ипат. Во время движения процессии через Неву 60 гардемаринов Морской академии в числе войск стояли с факелами. 200 морских артиллеристов в Петропавловской крепости вместе с сухопутными воинами производили салют из орудий. Кроме того, морские артиллеристы были расставлены между Петербургом и Кронштадтом, чтобы пуском ракет сообщить в Кронштадт о времени начала траурного салюта.

Так Военно-Морской Флот России вместе со всем народом провожал в последний путь великого адмирала Петра Великого.

Вартман Х.А. Петр Великий, первый русский император. С оригинала Таннауера. 1714 г.

Командование союзными флотами

В своей бурной флотской жизни Петр дважды удостаивался чести командовать объединенными союзными флотами. Ни один монарх того времени не имел такой чести.

В августе 1712 года, когда Петр I находился в Дании, датский король доверил ему командовать объединенным русско-датским флотом. В это время обстановка в Померании для союзников складывалась неудачно. Петр I на берегу Померанского залива встретился с королями Польши и Дании. Было решено действовать совместно, брать у шведов остров Рюген, бомбардировать Штральзунд. В этих условиях датский король Фридрих IV и отдал в распоряжение Петра I свой флот.

Проливом Штрелазунд остров Рюген отделен от города Штральзунд (на материке), который называют «воротами острова Рюген».

Фредерик IV (1671–1730), король Дании и Норвегии с 25 августа

1699. Портрет работы Гиацинта Риго

Три архангельских фрегата Петра под командованием капитана Рейса, прозимовав в Норвегии, весной и летом 1712 года крейсировали у Скагена (самый северный город Дании), а в августе вместе с датским флотом были в Померании, у Грибсвальда, где находилась часть русской армии, куда и прибыл Петр I. Ему была предоставлена королевская яхта «Ульрика», на которой он прибыл к датскому фрегату «София» и на нем уже пошел к своим фрегатам, стоявшим на якоре в пяти милях от Грибсвальда.

Пересев на русский фрегат «Св. Павел», русский государь пошел к корабельному датскому флоту, стоявшему у острова Рюген. Там было 17 линейных кораблей и 5 фрегатов под командованием генерал-адмирала Гильденлова. Петр I был встречен салютом всех судов. Он сразу же нанес визит генерал-адмиралу, который держал свой флаг на корабле «Олифант», где русскому венценосному адмиралу представили всех датских флагманов, и состоялся большой прием, который продолжался до вечера. При каждом тосте палили из девяти пушек.

Штральзунд, 1615 год

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Здесь Петр I встретил Юста Юля, который в 1709–1711 гг. был при нем датским посланником. Теперь он командовал кораблем «Морская царевна». Петр хорошо помнил его и питал к нему дружеские чувства. Поэтому пожелал остановиться именно на «Морской царевне» во время пребывания на датском флоте. Позже Юст Юль, еще при жизни Петра, напишет свои «Записки датского посланника при Петре Великом». Но в 1712 году Юст Юль любезно принимал Петра у себя на корабле.

Генерал-адмирал Ульрик Кристиан Гильденлов (1678–1719)

Петр I пробыл на датском флоте до 14 августа. На 120-пушечном корабле «Фридрих IV» он выходил в море при таком свежем ветре, что случилось потерять фок-стеньгу (нижний парус).

Первое распоряжение Петра I как флагмана объединенного флота было: отправить в море капитана Рейса с русскими фрегатами и двумя датскими кораблями. Ему было предписано по случаю недостатка в русской армии провианта забирать в море все коммерческие суда, груженые хлебом, какой бы нации они ни были. Через несколько дней капитан Рейс привел взятых 5 голландских судов, нагруженных хлебом. Однако шкиперам было велено возвратить их в Амстердам.

Но, несмотря на то что датский король повелел подчинить свой флот русскому союзному адмиралу, датские флагманы не исполняли распоряжений Петра I. Они спорили по всякому поводу. Поэтому Петр 14 августа простился с датским флотом и на русском фрегате «Св. Илья», а затем на датской бригантине ушел к реке Одер. Дальнейшая несогласованность в действиях привела к тому, что датчане и саксонцы были разбиты в 1712 году при Гадебуше.

Конечно, по сути, все это можно считать неудачной первой попыткой сформировать объединенные морские силы с участием русского флота. Но сам факт, что в знак особого почтения к русскому государю, к его морскому опыту датский король доверил управление своим военным флотом русскому адмиралу, говорит о многом.

Петр I рассчитывал на датский флот: «Датчане для моря зело нужны», – рассуждал он. В письме он пишет Меншикову А.: «Правда, зело их поступки неладны, да что ж делать, а раздражать их не надобно для шведов, а наипаче на море. Ежели б мы имели довольство на море, то б иное дело, а когда не имеем – нужда оных флатировать (т.е. льстить), хотя что и противное видеть, чтоб не отогнать».

Второй раз Петру I довелось командовать объединенным флотом уже четырех государств – России, Англии, Голландии и Дании (в 1716 году), который готовился выступить против шведского флота.

В это время начинаются первые попытки переговоров о мире между Швецией и Россией. Затем они продолжились в Гааге (по инициативе Швеции). Петр I соглашается на переговоры, но продолжает готовить совместно с союзниками высадку войск в Шонии (в Швеции).

К августу 1716 года в Копенгагене собрались мощные военно-морские силы. Здесь под флагом вице – адмирала Петра I находился почти весь корабельный флот России (29 судов). Здесь же была сильная английская эскадра под флагом адмирала Норриса.

С нею пришел небольшой отряд военных голландских судов под началом командора. Также здесь была датская эскадра под флагом генерал-адмирала Гильденлова, которая должна была пополниться судами, возвращающимися из Норвегии.

Копенгаген. Конец XVII века

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Петр надеялся, что этот многочисленный союзный флот запросто загонит шведскую эскадру в ее порты и переправа союзного десанта на шведский берег совершится беспрепятственно. Однако высадка десанта затягивалась по причине датской волокиты: то ждали возвращения эскадры от берегов Норвегии, то надо было убрать урожай, а до этого нельзя осуществлять передвижение войск по территории страны.

В августе 1716 года английский и голландский флоты собирались конвоировать Балтийским морем несколько сот своих купеческих судов, собравшихся в Зунде. Петр, посылая с ними и свои корабли, убедил датского короля присоединиться к союзникам и его флоту.

Датский генерал-адмирал Гильденлов и английский адмирал Норрис, не соглашаясь подчиняться друг другу, решили просить Петра принять начальство над соединенным флотом. Петр с восторгом принял это лестное для него предложение. Впервые в истории России русский адмирал, он же еще и сам русский монарх, командовал объединенным флотом сразу четырех ведущих морских держав Европы.

20 лет тому назад Петр I делал первые шаги, обучаясь морскому делу в Голландии. А теперь Россия уже была на равных с другими сильной морской державой, первоклассным морским государством, а Петр находился во главе союза против Швеции. И в качестве уважаемого моряка и воина, и как опытный специалист в морской войне он стал теперь рядом с адмиралами Англии, Голландии и Дании.

Вступив в командование объединенным флотом 5 августа 1716 года, Петр I поднял на своем флагманском корабле «Ингерманланд» штандарт, который был приветствован салютом четырех флотов. Он предпринял поход объединенного флота к датскому острову Борнхольму, чтобы прикрыть отправляющиеся в русские порты купеческие суда (около 100 судов).

Петр I построил корабли в линию баталии: авангардию составляли 16 английских кораблей, кордебаталию – 17 датских, арьергардию – 13 русских. Вне линии, против середины кордебаталии шел флагманский корабль Петра I и за ним отдельная линия из четырех русских фрегатов и четырех шняв. В это число не входили 25 голландских кораблей, как бы составлявших особенную эскадру, 3 английских фрегата, 2 датских и еще несколько русских судов, участвовавших в этом плавании.

В полдень 5 августа по сигналу флагмана флоты снялись с якорей рейда Копенгагена и пошли в Балтийское море: сначала английский, потом голландский и затем русский (датские корабли присоединились уже только на третий день). Вместе с ними пошли и купеческие суда. К вечеру все стали на якорь в Киегебухте и, выслав в море крейсера, простояли здесь до 7 августа (поджидали датский флот).

Адмирал Норрис Джон (1671–1749)

Снявшись с якоря, соединенный флот пошел к острову Борнхольму и к ночи 8 августа стал на якорь у северного берега острова, куда на следующий день подошла и датская эскадра, отставшая, как писал Петр I, «за тупостью кораблей», понимая под этим сложную форму корпуса датских кораблей.

Обнаружив, что шведский флот уже около месяца стоит в Карлскроне и в море держит только несколько крейсеров, было принято решение отпустить дальше купеческие суда с конвоем одиннадцати английских и голландских кораблей.

После этого адмирал Норрис предложил блокировать Карлскрону соединенным флотом. Петр I, конечно, согласился. Но датский генерал-адмирал расстроил этот план, ссылаясь на «неимение» на это королевского разрешения. Поэтому действия совместного флота ограничились далее только отправлением в район Карлскроны крейсеров для наблюдения за тем, что делается на шведском флоте. И весь поход остался просто рекогносцировкой в больших размерах и обратился в своеобразную прогулку, имевшую значение политической демонстрации.

14 августа Петр I спустил свой штандарт и с русской эскадрой из пяти кораблей, двух шняв и одного гукора пошел самостоятельно к Штральзунду. Остальные суда еще некоторое время оставались у острова Борнхольм. Русские суда под командованием капитан-командора Шельтинга возвратились в Копенгаген 8 сентября.

Из-за отсутствия согласия между союзниками была упущена реальная возможность еще в 1716 году завершить Северную войну и заставить Швецию подписать договор о мире. У союзников росли опасения чрезмерного могущества Петра I. Да и сам Петр не доверял союзникам, они не раз подводили его в ходе этой войны. Потому и произошел кризис в отношениях, все обвиняли друг друга в измене. Петра упрекали, что он вступил в сношения со шведским правительством, чтобы заключить сепаратный мир (увы, но это было на самом деле так, почему Петр в сентябре и отказался от высадки десанта союзных войск на территорию Швеции). В Дании возникли слухи, что Россия имеет планы и против самой Дании. Со стороны Англии по флоту Петра I могли нанести удар, чтобы положить конец укреплению России на Балтийском море. Были сведения, что король Англии Георг I поручил адмиралу Норрису напасть на русские корабли, арестовать самого Петра и этим принудить его со всем войском и флотом тотчас же удалиться в Россию.