Глава 4
Когда Химик потерял ноги, его бандитская карьера остановилась. Произошло все довольно буднично. Их банда занималась самым обычным делом: варила из местного сырья синтетические наркотики и переправляла сваренное в жилые кластеры. Потом их спалил Патруль. Посредника арестовали и через него вышли на лабораторию в Промзоне. Патрульные не полезли туда сами, но наняли наемников и те накрыли банду прямо на месте. Бандиты отстреливались, как могли, понимая, что пленные наемникам из тесно связанной с Патрулем группировки "Закон" не нужны, но прорваться сумел один Химик. Его преследовали, а на пути оказалась та самая песчаная река, через которую Лео провел сегодня группу.
Выбора не было. Химик ломанулся по прямой и вляпался в гнездо песчаной осы. Когда щупальца, скрывавшиеся под песком, схватили его, он подумал: "Помирать, так с музыкой!" Сорвал чеку и бросил гранату в песок. Та провалилась в воронку и взорвалась. Осу разнесло на куски, а ему взрывной волной искалечило ноги.
Рейдеры "Закона", видевшие все это, вытащили его, кое-как перевязали и вынесли к своей базе. Там местный хирург констатировал начинающуюся гангрену, накрыл лицо Химика тряпкой, смоченной хлороформом и ампутировал ему голени. В качестве обезболивающего в послеоперационный период сгодился экзоморфин, пакет с которым Химик прихватил из лаборатории.
Когда он немного оклемался, его хотели передать Патрулю, но на блокпосте лишь посмеялись и спросили, где доказательства преступной деятельности этого калеки. Командир “законовцев” почесал в затылке. Наркотик давно был израсходован. Химик был не единственным, у кого что-то болело. Свидетелем в кластер тоже никто из его подчиненных ехать не хотел. Между тем с “клиентом” надо было что-то делать. Бросить его рядом с блокпостом было против всех обычаев, но и в группировку бандитов, пусть даже владеющих столь полезной специальностью, не брали. Такие спецы и свои были, если честно. Официально это не одобрялось, но на употребление без излишеств офицеры смотрели сквозь пальцы, так что и варили, и использовали.
Вот тогда-то Химик и попросил отнести его на Свалку. Он знал, где обитал арестованный Патрулем курьер и знал, где тот держит запас товара. Через тех же “законовцев” он связался с знакомыми рейдерами-наемниками и быстро восстановил производство, но, наученный горьким опытом, больше товар напрямую в кластеры не отправлял, а продавал его мусорщикам и тем же самым наемникам. Тем и жил. За пару лет обустроил свою берлогу, наладил защитные системы и даже заказал пару механических протезов, которыми, впрочем, почти не пользовался.
…
– …а теперь, значит, доставка накрылась… Плохо. Откуда знаешь, что Вольф погиб?
– Сам видел. Он у Вана на руках умер.
– Кто его?
– Без понятия. Тот, кто это сделал, уже остывал, когда мы пришли и ни документов при нем не было, ни других зацепок, а сканер сетчатки мы взять забыли. Видимо так вышло, что или он группу Вольфа караулил, либо они случайно пересеклись. Он – их, а Вольф – его. Только девчонка в живых осталась.
– Она правда с Земли?
– Так сказала. Как мне проверить?
– Верно. Но в кластер она идет с вами, значит уверена, что там ее нормально встретят. Темное дело, короче… Не верю я, что Вольфа вот так просто подловить можно было. Чтобы он нахрапом попер, без разведки? Не может быть. Ты сюда шел – и то осмотрелся сначала, а Вольф – волчара стреляный. Он бы обязательно кого-то из своих туда сначала послал глянуть, что и как. Почему всем прилетело, а ей нет? Как тот стрелок посреди двора спрятался? Почему такое странное место для стрельбы выбрал? Нет, ты как хочешь, а я этой девке ни на грош не верю и в ее историю тоже.
– Можно проверить, правда ли этот профессор сейчас где-то рядом с “Зевсом” шарится.
– Допустим, он там есть. Что это докажет и что мы ему предъявим? Ничего. А, ладно! – Химик скрипнул своим креслом. – Все равно мы сейчас только гадать можем. Ты вот что… Я тебе координаты дам в кластере. Расскажи там про Вольфа ребяткам, которые с ним ходили. Может быть и узнаем чего-нибудь. Заодно и мне нового человечка выделят в курьеры. Сделаешь?
– Конечно.
– Вот и отлично. Сам понимаешь: что-то за всей этой зарисовочкой есть и мне очень хочется узнать, что. Вольф хороший мужик был, правильный. Посчитаться за него тоже правильно будет.
…
Неделю не снимать комбез – дело для опытного рейдера самое обычное. Промзона не самое лучшее место для нудистов. Тут и дождики, после которых может кожа немножко облезть (Ван такие случаи видел не раз и не два и одного пострадавшего даже сумел спасти), и аномалии, в которых и трупа-то не остается, и просто идиоты с вечным желанием пострелять. Комбез конечно не дает особой защиты от пуль и совсем не защищает от плазмы, но все-же держит рикошеты и попадания по касательной.
Это конечно смотря какой комбез. Есть кустарные самоделки, которые почти ни от чего не спасают. Есть, наоборот, мобильные сейфы, обвешанные броней и даже с экзоскелетами. Подавляющее большинство рейдеров предпочитает таскать нечто среднее, позволяющее выжить в пустоши, но при этом не сильно вспотеть.
Ван исключением не был. Его комбинезон был как раз среднего класса. Полугерметик, то есть непроницаемый до горла и с отдельным шлемом. Шлем этот не обеспечивал замкнутый цикл дыхания, но зато неплохо защищал от пуль. Бронежилет был внешним. Спору нет: модели со встроенной защитой удобнее, но представьте, что вам нужно пробежать пару километров. Внешний броник ты за пять секунд сбросил на землю и беги со всех ног, а внутренний придется тащить на себе при любом раскладе. Кому легче будет от “кислотного тумана” убежать? Вот то-то!.. “Туман” между прочим фильтры респиратора сжигает за десять секунд, а потом ты выплевываешь свои легкие.
Отстегнув броню, Ван повесил ее на вбитые в стену гвозди и с наслаждением содрал герметичный кожух. Сейчас бы водички!.. Теплой… И мыло… Помечтав немного, он стянул второй слой защиты – тонкую термостойкую фибру. Под ней было белье, которое он бросил в сторону печки. Стирать его не в чем, не в кластер же тащить тряпку, которую не снимал уже почти две недели? Значит проще сжечь. Бросил, с наслаждением почесался и только тогда вспомнил про Тосу. Вот это и называется: озвереть в мужской компании. Забываешь, что на свете есть женщины и правила приличия. Ладно, хоть спиной стоял! Он повернул голову, покосился.
– Упс!
– Ничего. – Тоса улыбнулась. – Я отвернусь.
– Прости, замечтался и забыл совсем про тебя.
Он вытащил из рюкзака пакет, достал оттуда новый комплект и надел его.
– Привычка. В группировках женщин нет, знаешь ли…
– Почему?
Ван пожал плечами, ответил:
– Вопрос дисциплины. Если на базе женщина заведется, то из-за нее все передерутся. Так что либо по одной на каждого, либо вообще ни одной.
– А я?
– Что “ты”?
– Я же была там – и никто не подрался.
– Ты пришла на одну ночь и ушла. Тебя и не видел почти никто, а кто видел, тот не захотел с Вольфом связываться.
– С вами тоже не захотят?
– Побоятся. Случись что с нами – “Воля” узнает и отомстит, но все равно лучше нигде не задерживаться. Так-то нам идти осталось часов десять, не больше, если конечно все гладко пройдет.
– Лучше бы так и было… Что это у тебя?
– Ты про что?
– На руке.
Ван непонимающе посмотрел на плечо, потом на другое.
– На запястье, под идентификатором.
– А-а-а! Ты об этом…
Под широким черным браслетом руку рейдера обхватывал тонкий синий шнурок с единственной черной бусиной на нем.
– У Химика я тоже такой заметила, только шариков у него три. Что это значит?
– Это значит, что человек отбывал срок за какое-то правонарушение. Здесь, на Доминионе, нет тюрем, как таковых. Вместо них – исправительные работы. Каторга. За каждые пятьсот часов вешается один шарик.
Глаза у Тосы стали еще больше.
– Вас что, судили за преступление!? За какое?
– В нашем кластере была эпидемия, а мы с Лео саботировали карантинные мероприятия.
– За это – на каторгу? Суровые у вас тут порядки.
– Нам повезло. За такое до двух тысяч могут дать и не общих работ, а особых. Например на обслуживании космолифта, в вакууме. Оттуда возвращаются единицы. Судья учел, что мы покинули жилую зону во время эпидемии и саботаж не мог привести к серьезным последствиям. Эпидемия в жилой зоне – это страшно. Если дать ей расползтись, то… Люди ведь живут очень тесно и любая зараза распространяется мгновенно. Весь сектор может пострадать. А на Земле к чему приговорить могут?
Она пожала плечами.
– Ну… Я не очень много об этом знаю. Там у нас труд – это право, а не обязанность. К нему приговорить нельзя. Обычно человека изолируют от общества и воспитывают.
– Воспитывают? – Ван рассмеялся. – Это как? В детский сад что-ли по второму разу? Я бы не отказался.
– Вроде того. Правонарушение само по себе означает, что гражданин недостаточно социализирован. Он просто не понимает, как правильно поступать в той, или иной ситуации. Его изолируют, чтобы он обществу не мешал, а потом тренингами начинают вырабатывать у него те качества, которых ему не хватает. Проходит курс, сдает тесты. Не сдал – примут меры воздействия. Кормить меньше будут, или температуру в комнате понизят, или еще что. И снова на тренинг, пока не поймет, что от него требуется. Если тесты сданы нормально, то его выпускают на испытательный срок и он штраф отрабатывает. Зачем его в изоляции держать, если он работать может? На испытательном сроке заключается обязательный договор, потому что человек обязан обществу компенсировать все затраты на социализацию. Это и есть опасные, или вредные работы, для которых у него имеется квалификация. Закрыл договор, значит в правах восстановлен. Но многие остаются на своих местах, потому что за такое очень хорошо платят.
Ван подумал, что при таком подходе с освоением Марса и Венеры у землян никаких проблем нет и не будет. Нужны люди? Ужесточить немного закон, принудительно занять испытуемыми должности, а потом они привыкнут к кредитам. Нет смысла уходить с места, где тебе идут нормальные креды за дело, которое ты знаешь и умеешь делать. Но организованную преступность они так не победят. Наоборот: умный преступник использует эту систему. На вопрос об этом Тоса только усмехнулась.
– А кто сказал, что мафия, или триады – это плохо? Это ведь тоже общества, со своими обычаями и законами. Главное, чтобы они не мешали другим. Если польза от них перевешивает социальный вред, то нужно не ликвидировать их, а наоборот: этот вред уменьшить. Если например преступник кого-то подкупает, то нужно разобраться, зачем он это делает и в чем предпосылки этого. Может быть, его спровоцировали, а может быть вместе с ним нужно изолировать еще кого-то, кто на первый взгляд совсем ни при чем. Но если кто-то нарушает закон и это полезно социуму, то значит закон нужно менять. Вот например этот Химик, который здесь живет. Он вне закона, но то, что он делает, местным обществом востребовано. Если бы не было покупателей, то его бизнес давно умер бы. Значит нужно разбираться, почему покупателей много.
Тут она была права, целиком и полностью. Действующий компонент наркотической жвачки, которую бесплатно выдавали людям в кластерах, была близким родственником экзоморфина, только она была полностью синтетической, а Химик использовал местное растительное сырье. Фактически запрета на употребление и не было. Запрещено было только кустарное производство и продажа. Но если подумать, то вон тот автомат, мирно стоящий у окна, с точки зрения закона тоже здесь совершенно не к месту. Кто такой рейдер? Он не патрульный и тем более не военный. Владеть оружием ему никто не разрешал и не разрешит но Патруль в промышленной зоне на это не обращает внимания, хотя обязан пресекать и задерживать.
– Всех ситуаций не предусмотришь. Но вот кстати: нас в кластер пропустят с автоматами, но к тебе возникнут вопросы насчет твоего пистолета. Контракта у тебя нет и ты даже не гражданка.
– Что же делать?
– Оставь ствол Химику. У него не пропадет.
– Хорошо, оставлю… – Тоса поднялась и посмотрела в окно. – Ты снял комбинезон – это не опасно?
– Вообще-то это не совсем правильно, но уже два дня, как дует южный ветер.
– При чем здесь это?
– Южнее нас – свалка и жилая зона, а еще дальше море. Ветер оттуда относительно чистый, хотя на свалке есть, чему вонять. Здесь можно легким респиратором обойтись, а мусорщики, которые здесь обитают, и их не носят, к запаху привыкли.
– Как и здешний хозяин.
– Химик? Ха-ха!
Пистолет оставить она конечно забыла.
Глава 5
Утром Химик долго смотрел вслед скрывшимся в тумане гостям. По его лицу стекали холодные капли дождя, но это было даже приятно. Снова навалилось одиночество и ему казалось, что сейчас он один на всей этой чертовой планете, будто Промзона наконец смела с лица земли черные громады жилых кластеров, а их обитатели погибли под горами мусора, которые сами же создали и он остался единственным человеком на всем мире.
Единственный… На планете… Если ты только один в мире, то как ты поймешь, что ты – человек?
Он закрыл глаза, стараясь удержать это впечатление, но вдруг резко развернул кресло левой рукой, а правая ладонь схватилась за рукоять лежавшего на коленях обреза.
Двое людей в одинаковых серых комбинезонах, непонятно как оказавшиеся у него за спиной, не шелохнулись. Забрала их герметичных шлемов были подняты и Химик немного расслабился. Группировка "Центр" была одним из его главных клиентов.
Вообще-то их рейдеры не ходят меньше, чем вчетвером. Два автоматчика, снайпер и гранатометчик, или ракетчик – обычный расклад. Видимо остальные на контроле. Залегли где-то рядом и сейчас держат его на прицеле.
– Будете так делать – башку отстрелят, – проворчал он.
– Кто? – коротко спросил один из серых.
– Да хотя бы и я.
– Нет. Кто это был у тебя сейчас?
– А, это! Пацаны знакомые.
– Женщина тоже знакомая?
– Ее я в первый раз видел.
– Кто она – не знаешь?
– Нет. К чему эти вопросы?
– Есть причина. Она шла с группой наемников от комплекса “Зевс”. Наемники мертвы, а она нет. Мы не вмешиваемся в чужие дела, но ситуация выглядит странной, так что мы будем разбираться. Товар для нас готов?
– Как договаривались.
– Мы заберем. Держи… – “серый” отстегнул от пояса тяжелый футляр. – Два “солнца”. Будь осторожен, вне контейнеров они нестабильны.
– Знаю, знаю! – Химик втолкнул кресло в дом и минуты спустя выкатился обратно, держа в руках большой пластиковый пакет похожего на мелкий песок порошка.
– Вот оно.
– Хорошо. Следующая как обычно, через двадцать дней?
– Договорились…
"Центровые" ушли. Химик проверил свою охранную систему. Сигнализация работала, но засечь их почему-то не смогла. Ничего удивительного, если вдуматься. “Центр” как раз и был известен своим умением работать с артефактами, а с их помощью можно не только дешевую сигналку обмануть. Ниндзя хреновы! Чуть штаны не обдристал, увидев их.
Его весьма тревожило это обещание разобраться с девчонкой. Не в том дело, что она была симпатична старому рейдеру, даже несмотря на то, что морщила тогда свой носик. Но кроме нее под раздачу могли попасть и Ван с Лео, а следом и “Воля”, что еще хуже. Подтянутся наемники, “Закон”, бандиты… Когда в прошлый раз “разбирались” при участии патрульных, численность группировок сократилась вдвое. Такие качели никому не нужны и дело даже не в том, что какое-то время за товаром никто не зайдет.
Ближе к полудню он решился. Спустился в подвал, открыл длинный пластиковый контейнер и вытащил оттуда два механических протеза. Изготовитель рекламировал их, как полнофункциональную замену нижних конечностей, но реклама конечно же врала, как обычно. Все, что могли эти устройства – отслеживать движения корпуса и бедер и довольно коряво имитировать ходьбу. Крепления сильно натирали ноги и долго носить протезы было невозможно, но к этому приспособиться оказалось проще всего. Химик попросту раздобыл пару древних титановых костылей и с ними развивал довольно таки неплохую скорость по ровной дороге.
К одному из костылей он примотал бинтом свой обрез. Полюбовался результатом и остался весьма доволен своей изобретательностью. Тому, кто попытается обидеть инвалида, достанется пара зарядов картечи прямо в морду. Любопытный нюанс: у него было разрешение на это оружие. После экологической катастрофы Администраторум не удосужился отменить, или хотя бы пересмотреть законы, регламентирующие охоту. Не дошли руки у чиновников. Охотиться в пустошах на мутантов стал бы только сумасшедший, но тем не менее можно было вполне легально подать заявку, получить разрешение и за свои честно заработанные кредиты купить охотничье ружье. В свое время, еще имея полный комплект конечностей и “чистый” идентификатор, он так и сделал. Дальнейшие модификации (например спиленный ствол) закон не нарушали, причем с обрезом можно было войти в жилую зону, был бы чехол к нему. Чехол у него, разумеется, был.
Рюкзак был собран заранее, палатка из химически стойкой ткани закреплена сверху, чтобы при случае не пришлось долго возиться. Начнись едкий дождик – сбросил ее, она сама разложилась, залез внутрь и пускай кислота бежит с неба, сколько хочет. Запасные фильтры… Жвачка… Очки… Пожалуй, все! Он натянул комбинезон, подхватил рюкзак и, стуча опорами протезов по полу, пошел к выходу.