Он всегда мог правильно определять именно ту нужную ему жертву, обязательно одинокую, с неплохой суммой денег неумело спрятанной где то в квартире. Это была его супер способность, стоило только посмотреть на такую, как замирало сердце, Сёма уже знал, дома её никто не ждёт кроме, разве что, кошки или псины, которые были так же стары, беспомощны и бесполезны как их хозяйка. И деньги, тщательно откладываемые на смерть, находятся в квартире, пропахшей лекарствами и мочой. Запах безысходности.
Семён убивал быстро. Не испытывал никакого удовольствия от самого процесса умерщвления – просто, без эмоций – делал своё дело и стирал все отпечатки, которые мог оставить.
Старуха, звякая ключами, стала открывать входную дверь, и тут же по другую сторону раздался радостный детский голос.
– Ураааааа! Бабуля пришлаааа!
Семён вздрогнул и вытащил руку из кармана. Он уже был готов к такому исходу, и сейчас всё зависело от того находились ли в квартире взрослые. В этот раз чутьё на одиночество жертвы подвело, но если там только маленький ребёнок надо работать дальше, бабуля ведь та самая. В этом сомнений не было.
Она открыла все замки, дверь бесшумно приоткрылась и курносая веснушчатая девочка лет восьми, высунулась из квартиры, её лицо буквально светилось от счастья.
–Ураааа! Бабулечка пришла!– звонко крикнула она, и небольшое эхо пронеслось по подъезду.
–Так Мариша сколько раз говорила, не кричи на площадке, люди могут отдыхать. Быстро в дом! Заходи Сёмушка напою тебя водой и пойдёшь с Богом. Может чайку?
– Пожалуй, не откажусь.
Сёма вошёл в квартиру. Сейчас он играл роль до конца. Если дома есть взрослые – он познакомится со всеми и выпьет кружку чая, улыбаясь разной херне что ему будут говорить, а потом просто уйдёт, оставив им на память самые хорошие впечатления о себе.
В прихожей было светло. Сёма сразу отметил дорогой ремонт в коридоре. Было, похоже, что жильцы не бедствовали. Семён замер в ожидании появления кого– то из взрослых. Сейчас родители девочки выйдут на шум, недоуменно посмотрят на него, он поздоровается и дальше всё пойдёт по уже разработанному плану отступления.
Никто не вышел. Он поставил пакет и хозяйственную сумку на паркетный пол в прихожей. Маришка тут же принялась прыгать вокруг них на одной ноге.
– Бабуля вкусненькое принесла! Бабуля вкусненькое принесла!
Очевидно, дома кроме этой малявки никого не было и надо было только лично удостовериться в этом. Пройтись по комнатам. Семён давно не видел такой активной и позитивной девочки. В таком возрасте ещё можно искренне радоваться многим мелочам. Глядя как она скачет такая худенькая, в розовом платьице он невольно улыбнулся. Бабушка тем временем закрыла дверь. Замки сработали автоматически. Затем сняла верхнюю одежду с обувью, и, потрепав девочку по волосам, отправилась на кухню.
– Сейчас я тебя чаем напою сынок. Спасибо ещё раз, что помог доковылять старой. Проходите пока в зал. Мариша тапочки одень пол холодный.
Она скрылась за углом и тут же начала греметь посудой.
–Да кружка горячего чая это здорово. – сказал Сёма внимательно осматриваясь.– Сумку вам на кухню принести?
– Да пускай там стоит в коридоре, потом приберу.
Маришка прыгнула ему на ботинок, удерживая равновесие, обняла руками его ногу и стояла, запрокинув голову, с улыбкой разглядывая неожиданного гостя.
–А что у вас в пакете?
Семён усмехнулся, спустил её на пол и разулся. Пол и правда, был очень холодный. Он расстегнул куртку, снимать её он не собирался. Шапку засунул в карман.
– А что у вас в пакете?
– Еда там.
В квартире было прохладно, скорее всего, где то было приоткрыто окно. И не боится ведь бабка, что внучка простудится.
– А хотите пианино посмотреть?
Сёма засмеялся.
– Конечно, хочу. Давай тапочки одевай, слушайся бабушку.
Ему было срать на пианино, необходимо было удостовериться, что дома кроме них никого нет, всё разведать пока старая хлопочет на кухне.
–А ты такая маленькая и на пианино уже играешь?
Сёма прошёл в зал, попутно заглянув в одну из комнат. Это наверняка была спальня родителей. И их не было. Огромная кровать занимала большую часть комнаты. Кровать была застелена. Тёмные шторы покачивались от сквозняка – вот где было приоткрыто окно.
– Или мама с папой играют? Мама-папа где? – спросил он тихо.
– Мамы и папы нет, они улетели. – ответила девочка подбежала к пианино и беспорядочно стала нажимать на клавиши. От звуков Сёма поморщился.
–Сейчас я вас вкусным чаем напою.– раздался голос из кухни. – Мариша ты там не балуйся. Оставь пианино в покое!
Зал был обставлен громоздкой очень красивой мебелью. Сёма приметил шкаф, деньги они должны держат здесь. Странно всё это смотрелось в таком доме как этот. Такие вещи не должны стоять в хрущёвке.. Окно в зале тоже было приоткрыто, и он поёжился от холода. Маришка, кривляясь, увлечённо колотила по клавишам пианино.
Надо действовать. Время пошло, как только он переступил порог. Сейчас он быстро согреется.
– Посиди пока тут. – сказал он девочке, и та послушно прыгнула в одно из кресел, болтая ногами в воздухе.– Я тебе сейчас кое – что принесу. Вкусненькое.
–Хорошо дяденька.
Семен, тихо ступая, шёл к кухне, рукоять молотка уверенно легла в ладонь. Очень удобная штука. В первый раз у него будет двойное убийство. Может быть, следовало начать с девчонки, но что– то подсказывало, что сперва надо заняться бабушкой, пока она в другой комнате, и совсем ничего не подозревает. Он доверял своим инстинктам. Молоток сидел в руке как влитой. Прошёл мимо спальни, шторы всё так же приветливо колыхались. Когда он их сделает – закроет окна. И свернул за угол на кухню.
Бабушка стояла у плиты, возилась с большой кастрюлей и не слышала его. На газовой плите стоял чайник. Обычный металлический чайник со свистком, стоял даже не на огне. Она ещё даже не включила газ. Какого хрена она здесь делает.
Он замахнулся и ударил её по затылку. Получилось сильнее, чем он рассчитывал, хрустнула черепная коробка. Сквозь жиденькие волосы он увидел как появилась трещина, словно в земной коре, в том месте куда он ударил. Старуха упала, увлекая за собой кастрюлю. Это было чересчур шумно та, громыхая, покатилась по кухне. Она попыталась закричать, удивлённо смотря на него, но из горла вырвалось только едва слышное «оооооооой».
– Бабушка! – это Маришка позвала из зала.
Семён подскочил к ней, молоток уже был не нужен, он снова оказался в кармане куртки, им он наносил только самый первый удар для дезориентации жертвы, и присел, наступив коленом на её впалую грудь. Не давая возможности подняться, навалился на неё всем своим весом и обхватил тонкую шею руками, утопив большие пальцы в том месте, где была гортань.
–Подыхай сука.– Семён облизнул пересохшие губы.
Она засучила ногами, силясь скинуть его, слабо била руками ему по бёдрам. На полу под её головой образовалась кровяная лужица.
– Бабушка.– снова позвала Маришка.
Услышав голос внучки, бабушка будто обрела второе дыхание, она, хрипя, стала извиваться под ним. Вцепилась одной рукой ему в лодыжку, он почувствовал, как ногти через носок впиваются в кожу и плоть. Семён зарычал и, приподняв её голову – ударил затылком о кафельный пол, и ещё раз и ещё раз, расплёскивая кровь. Что – то хрустнуло, либо кафель, либо трещина в черепе увеличилась. Сопротивление стало утихать. Сёма наклонился над её лицом, изо всех сил сдавливая шею. Надо отдать ей должное она действительно сражалась за свою жизнь, или за жизнь внучки, не как остальные, которые на самом деле не хотели жить. Эта хотела, ещё как.
Он хотел посмотреть – что прочитает в её глазах, что в них будет, явно не облегчение и благодарность. Ниточка слюны из его рта опустилась ей на побагровевшее лицо.
Её глаза источали ненависть и бессилие, она поняла, что внучке тоже не жить и ей ничего с этим не поделать. Она сама привела его в дом, и теперь бессильна что– либо изменить, или помешать ему. Он не пощадит никого.
Сёма рассмеялся её лицо, изборождённое морщинами, с оскаленным в ярости беззубым ртом было забавным.
–Умри.– Семён продолжал заглядывать ей в глаза, хотя и знал, что дальше там будет только пустота.
По её телу прошла волна конвульсий, тело мелко затрясло, и она затихла.
– Бабушка!
Семён поднялся на ноги, почувствовал, как заныла щиколотка, увидел капельки своей крови на её ногтях. Немного прихрамывая, он направился в зал. Таких глаз он ещё никогда не видел. Интересно, что можно будет прочитать у ребёнка.
Мариша была там же, где он её оставил, только она уже не сидела в кресле, а стояла, спрятавшись за ним, словно оно могло её защитить, и робко выглядывала. Она, конечно, всё слышала, и бабушка не отзывалась. Слёзы беззвучно катились по её лицу. Конечно, она из – за возраста не понимала, что именно произошло, но чувствовала, что случилось плохое. Теперь она знала – перед ней плохой человек и ей было страшно.
– Где бабушка? – спросила она тихо.
–На кухне твоя бабушка сейчас придёт.
Он сам не понял, зачем соврал. Девочка дрожала и смотрела на него, а он смотрел на неё.