Девушка по имени Дарина

Глава 12

В плечо кто-то пихнул.

– Слышь, молодой! Здесь нельзя спать.

Марат открыл глаза и увидел перед собой одного из коллег ночной смены. Мужчина был не столько крепок телом, сколько крепок духом, и на возрастном лице его отражалась непоколебимость.

– Я жду поезд, – проговорил Марат хриплым после сна голосом, – если это зал ожидания, то я решил вздремнуть, ОЖИДАЯ свой поезд.

– Кому ты заливаешь? – чуть повысил голос охранник. – Ничего ты не ожидаешь!

– Вы в этом уверены?

Марат чувствовал, как внутри него нарастает раздражение.

– Скажи, какой поезд, во сколько отходит, и покажи билет. Если всё в порядке, то спи дальше, – спокойно сказал вокзальный секьюрити.

Марат потупился и не ответил. Что ж, об этом он не подумал.

– Давай, парень, выходи… Нечего тут. Умные слишком… Негде спать? Иди знакомься с бомжами, они тебя в раз научат…

Выйдя из дверей, Марат обнаружил, что дождь чуть притих и уже мелко моросил, окропляя мелкими капельками площадь вокзала. Ночь поразительно отличалась от той, что была здесь вчера, когда он только прибыл. Фонари, билборды и афиши всё так же освещали город, но этот свет не был приветливым. Он отдавал серостью, грустью и тоскливой обыденностью, которая притупляла чувство восхищения перед чем-то неизведанным.

По всей видимости, на небольшом привокзальном псевдопарке, перед фасадом здания, который состоял из клумб, дорожек и отрезков земли, поросших травой, тоже периодически ночевали бездомные… Но не сегодня. Сегодня был дождь. Парень решил пройти к краю продолговатого вокзального корпуса в надежде обнаружить где-то там закутки под крышей или что-то вроде этого. Но единственное, что он нашел – это узкий проулок между зданиями, в котором увидел длинную вереницу «покорителей мегаполиса», сидящую вдоль одной из стен. Крыша над ними выступала где-то на метр вперед, поэтому если подобраться, то струи дождевой воды будут ровно перед тобой, но не на тебе. Вот так бездомные, видимо, здесь и ночевали во время осадков. Был слышен храп, шуршание по крыше моросящего дождика и едва слышимые разговоры среди ночующих.

– Ооо! Я тебя узнала, паря! – послышался громкий пропитый голос, в котором Марат узнал ту самую бомжиху Бабу Ягу.

– А ты чё здесь забыл? – прохрипел один из её дружков.

Марат собирался с мыслями. Он не готов был сразу заявить, что теперь фактически является одним из них.

– Ты смотри! – вдруг захохотала Яга. – Ты ищешь, куда пристроиться поспать? Иди ко мне, я тебя приласкаю! Вместе поспим!

Парню стало противно. Бомжи заржали, и акустика окружающих стен усилила звук. Те, кто спал, уже, скорее всего, проснулись.

Он повернулся было уходить, когда услышал:

– Деньги есть? Полтинник давай, и я тебе уступлю своё место.

– Перебьёшься, – бросил Марат в глубину проулка.

– Ты чё такой борзый то, паря? – спросил один из них.

– Какой есть.

– Ты в гостях! И нечего тут дерзить!

– Мы все здесь в гостях, – ответил Марат, – это и не ваше место и не моё, а государственное.

И снова раздался всеобщий смех, усиленный звукоотражением.

– Ладно, иди рядом с Герой садись. Только он храпит… Будешь значит терпеть. Пожрать есть чё?

Марат достал коробку с мясными булочками – вторую со времени приезда – в которой оставалась одна штука.

– Вот, угощайтесь, всё что есть.

– Так ты незлой, оказывается! – прогудела опять беззубая баба.

– Заткнись, Валюха! – прохрипел кто-то чуть далее. – Иди сюда, парень. Ты у нас новичок, да? Садись, скоро начнётся опять сильный дождь. А тут хоть как-то скрыться можно.

Новичок двинулся на голос. Проходя мимо сидящих у стены бродяг, он мельком оглядывал весь контингент. Здесь были и молодые, которые молчали и хмуро глядели в лужи, злясь, что их разбудили, и пьяные одутловатолицые товарищи, были и постарше, но присутствовали так же и старики. Всего Марат насчитал четырнадцать человек. Все они сидели в одну длинную шеренгу, но все-таки старались быть несколькими группами, притискиваясь друг к другу поближе. И только старик в конце был один. Вероятно, он и являлся хозяином голоса, звавшего к себе. Рядом с ним место пустовало.

– Меня все дядей Герой кличут, – сказал старик, когда Марат присел рядом с ним, скрывшись под козырек от моросящего дождя.

– Марат, очень приятно.

Бомжи уже не обращали внимания на пришедшего парня. Кто-то вновь спал, кто-то едва слышно переговаривался, а кто-то неприятно туберкулёзно кашлял. Здесь была своя атмосфера общего нищенского разума, которая впитывалась под кожу даже тому, кто обездоленным себя не считал.

– Ну и какими судьбами ты здесь? – спросил дядя Гера. Он сразу расположил к себе и не был так противен, как остальные. На нём был старый потёртый свитер, на голове совсем истрепанная бейсболка с орлом и надписью USA, седая отросшая щетина и старые джинсы, которые были заметно велики. Чувствовалось, что эту фигуру все здесь уважали.

– Решил сменить прописку, – ответил Марат.

– Охохо… Уехал, значит, из дома, чтобы жить на вокзале?

– Это первое время. Быть может, всего несколько дней. Посмотрим.

– Я сразу вижу – ты парень хороший. Ты не обижайся на Валюху и остальных… Они просто жрать хотят и выпить, – старик закрякал старческим смехом.

– Я и не обижаюсь. Они просто не знают, с кем связываются.

– А ты у нас кто – спецназовец?

– Нет, просто…

– Просто умеешь постоять за себя.

– Ну да, наверное… – смутился парень. Он почувствовал, что дядя Гера улыбается.

– Тебе бы охранником сюда. Вон какой крепкий…

– Ну так я и…

– Ох! Вон оно что! А Аринка то время не теряет! Сразу с поезда к себе, да?

– Нет, я сам попросился…

– Сам так сам. Ты держи ухо востро с ней…

– А вы знаете Арину Николаевну?

– Давно друг друга знаем. Давно…

Марата удивило то, что дядя Гера был знаком с  начальницей охраны. Не все так просто оказывается на вокзале Омска.

– Ты к правильной группе пришел. Мы тебя примем, будешь с нами. Но будь осторожен с группой бездомных, во главе которых персонаж по кличке Буля. Если им сделаешь плохо во время работы на посту, то отомстят первой же ночью.

– Так может не говорить, что я с вами?

– Всё равно разнюхают. Здесь все про всех знают.

– Ну ничего, я справлюсь.

– Смотри-ка какой уверенный! – воскликнул старик.

Марат со вздохом проговорил свою излюбленную фразу:

– Какой есть.

Как ему нужна была сейчас Даринка. Её советы, её ласка, её смех. Уходя с вокзала, он представил, что девушка осталась в зале ожидания. Как будто бы охранник не обратил внимания на девушку, а Марат вроде её не знает. Всё это сделано было ради того, чтобы Дарина не проявлялась в виде галлюцинаций и не вела себя произвольно здесь, рядом с этими грязными людьми. Но он скучал по ней. Он очень хотел вообразить, как она приходит, садится рядом, а он заботится о ней и укрывает её. Но нельзя. Не хотелось, чтобы новые знакомые сочли его шизофреником. Хотя, с другой стороны, плевать на этих «друзей» и что они там думают о нём. Однако не хотелось бы выглядеть неадекватным именно перед стариком, имеющим в этом кругу безграничное уважение – дядей Герой.

– Ты откуда сам будешь-то? – спросил старик.

– Издалека. Город Майский знаете?

– Слышал.

Марат подробно рассказал расположение, откуда приехал.

– А что не устраивало там, в своей деревне?

– Всё. Я чувствовал, что это не моя жизнь.

– Эх… А я бы лучше жил в деревне и ухаживал за скотиной, чем вот это… Но стар я. Привык уже быть здесь. Да и некуда ехать… А здесь меня никто не трогает.

Кто-то из бомжей услышал последнюю фразу старика:

– Знаем мы, почему тебя не трогают, Гера!

– Не слушай их… Старый я. Никому не нужный… Зла никому не делаю и не желаю… Вот и не трогают.

Среди сидящих у стены послышался хохоток.

– А вы давно здесь? – спросил Марат.

– Ох… Я уже и не помню… Ну, наверное, лет пятнадцать живу я здесь на вокзале. За это время много чего изменилось. Развалилась та страна, образовалась другая… Я ведь всего этого не знаю, телевизора-то у меня нет. Только понаслышке, – засмеялся дядя Гера.

– И много здесь таких, как вы?

– Если ты спрашиваешь, много ли стариков, то все старики здесь в нашей группе. Все самые слабые и обиженные тоже здесь. Буля собрал вокруг себя самых преданных и крепких, но и самых отмороженных. А есть те, кто не с нами и не с ним – сами по себе…. Если же ты спрашиваешь, много ли на вокзале бездомных вообще, то это по-разному… Постоянных человек тридцать, остальные прибывают и отбывают.

– Бомжацкая текучка, – сказал кто-то.

– Во, точно! – прыснул старик. – Ну а в целом полсотни, может…

Дождь хлынул с новой силой да так, что перед рядом сидящих образовалась водяная стена. Как Марат не подбирался, вода все равно попадала на него, и только лишь встав в полный рост и прижавшись к бетонной стене позади можно было не чувствовать прикосновения холодных капель. Осмотрев сверху сидящих бродяг, он понял, что является единственным из всех, кто не имеет на коленях непротекаемого покрывала. У каждого было что-то: грязная клеёнка, кусок брезента, пластиковый фрагмент покрытия и даже дождевик, расправленный и накинутый спереди. Все эти люди терпели попадание воды на колени и сидели, скорчившись в три погибели под холодными струями, но главное для них было убеждение, что они не промокнут благодаря этой импровизированной защите.

– Обожди, парень, пока дождь притихнет… Я тебе скажу, куда сходить, там найдешь что-то на ноги.

– Чё ты ему помогаешь, Гера! – крикнула Баба Яга.

– Заткнись, Валюха! Парень нормальный! У нас теперь тоже боец будет! – раздалось чуть далее.

Ряд сидящих загалдел, но из-за шума ливня невозможно было разобрать, кто и что говорит. Вдруг Баба Яга снова вскрикнула:

– Паря, есть чё пожрать ещё?

– Нет, но я постараюсь в следующий раз достать побольше. Что-то придумаю.

– Ты особенно в волонтёра здесь не превращайся, – сказал дядя Гера, – а то насядут…

– Где насядут там и слезут, – буркнул Марат.

Старик захохотал.

– Нравишься ты мне, парень! Не поздоровится же Буле во время твоей работы на посту!

– А что, он часто возникает?

– Частенько…

– Ничего. Разберёмся, что это за Буля.

– Он, говорят, человека убил и сбежал сюда в Омск, – сказал один из бомжей, – а ещё, говорят, что он сидел.

– Нестрашно. Может, я сам кого-то убил…

– Неее, паря, тут уж не обманывай! – заверещала Валюха Яга. – Такой красавчик как ты не может быть убийцей! А где баба-то твоя?

– Отстань от него со своими вопросами, Валя! – повысил чуть голос дядя Гера. – Дождь утихает, давайте спать! А ты, парень, как будет морось, пройди через рельсы на ту сторону, поищи у старого заброшенного здания, там, может, найдешь кусок какой-то для укрытия.

– Спасибо.

Вновь послышался смешок.

– Подожди благодарить. Я тебе ещё не всё сказал… Эта заброшка – место, где ночует Буля и его дружки. Там они соорудили себе целое общежитие.

Марат усмехнулся.

– Ничего страшного. А почему же их оттуда не выгоняют?

– А кто их выгонит? Ну, бывают здесь облавы, приезжают менты и бьют нас, бродяг – развлекаются. И конечно же наведываются туда, на заброшку. Только каким-то образом Буля узнаёт заранее про ментовский визит и, собрав пожитки, уматывает оттуда куда-то до утра. Менты там, конечно, все у них громят… А один раз даже сожгли все их матрацы. Но пожара, слава богу, не случилось.

– Что ж это за менты такие?

– Да обычные. Развлечение у них такое. После каждой попойки едут на местный аттракцион. И мы ведь ничего сделать не можем, заявить на них никуда не можем… Мы же бездомная нищета.

– Ничего, дядя Гер, с вами теперь я. Будем выживать.

– Ох и нравишься ты мне, парень!

Вдруг Баба Яга беззубым ртом мило пролепетала:

– Да я сразу увидела, что паря хороший… Свой.

– Смотри-ка, протрезвела! – захрипел, смеясь, Гера.

Через 15 минут Марат отправился туда, где по словам старика находилась заброшенное небольшое здание. Вокруг было много мусора, который годами не убирался – зимой он был засыпан снегом, а летом закрыт пышной зеленью. Побродив вокруг этого двухэтажного дома, парень таки обнаружил то, что ему приглянулось. Это был кусок металлического настила, который, сорвавшись с крыши, упал у боковой стены и торчал, подбоченившись, опираясь на ветки окружающей растительности. Странно, что этот кусок никого не заинтересовал: если его расправить, то за ним могут укрыться двое, а то и трое. А поскольку здание заброшено, то можно было бы оторвать остальное и соорудить из этого некую пологую крышу, установив её перед сидящими бомжами. Всё ещё моросило, поэтому, скорее всего, бомжи, спящие внутри, не выйдут, главное – не шуметь. Хотя по-тихому, конечно, не получится, так как придется ломать ветки растительности, что так мешала. Но вышло всё более чем удачно. Марат просто дотянулся да края стального куска и с силой потянул на себя. Железный прямоугольник легко поддался и, шурша, вылез из своей ниши прямо в руки парня. Он постоял пару минут, глядя в пустой оконный проём, который находился в двух метрах от него на небольшой высоте. Но там никто не появился. Видимо, спят. Ну и хорошо.

– Ооо! Ты смотри, чего нашёл! – закричала Валюха, когда Марат вернулся в проулок, волоча с собой железный прямоугольник.

– Дядя Гер, – сказал парень, – предлагаю присоединиться, места хватит для двоих. Положим этот лист перед собой на колени – и ни одна капля на нас не упадёт.

– Спасибо, Парень, я уж как-то сам. Привык я к своей клеёнке. Ты лучше вон Владика позови к себе, пусть подсядет. Смотри у него какая хлипкая картонка, протекает вся.

Марат поискал глазами Владика и увидел худого пацана лет пятнадцати, который смотрел на него молящими испуганными глазами. Что ж, пусть идёт.

– Да я не против. Подсаживайся, Влад.

Пацан, отдав кому-то свою картонку, сел рядом с Маратом. Они развернули кусок железного листа и, поставив на торцевую часть, приложили его к ногам, закрыв тем самым себя от холодных дождливых струй, стреляющих под ноги. Вот только образовалась новая проблема – барабанный шум воды о сталь. Тем не менее все молчали. Ведь даже Баба Яга-Валюха понимала, что с этим ничего не поделаешь и нужно терпеть. А терпеть бродяги города Омска умели.

Глава 13

Когда Марат проснулся, дождя уже не было. Тоненькие ниточки воды стекали с крыши на импровизированное стальное укрытие, отдаваясь слабым стрекотанием. Сосед Владик мирно посапывал, сложив руки и утонув в них лицом, а дядя Гера громко храпел.

Пора. Должно быть, уже рассветает. Но Марат не видел этого из узкого тёмного проулка, нужно было выйти на площадь и оценить всю ситуацию оттуда. Он затянул потуже сумку, в которой среди других его пожитков была и мокрая одежда (ночью ему удалось переодеться обратно в зеленоватые джинсы, благо, они были сухие) и отправился на территорию перед вокзалом. Выходя из бомжацкого пристанища он отметил, что горизонт уже практически ясный. Утренний свет незаметно полз по небосводу, постепенно заполняя собой каждый метр пространства. Парень предположил, что сейчас около полпятого утра, и он почти угадал – большой циферблат на столбе привокзального парка показывал пятнадцать минут пятого. Есть ещё время. В его голове было лишь один образ и одно имя – Дарина. Он очень соскучился по ней, пусть это было всего лишь его воображение, но он любил это воображение. Он повернулся к лестнице, ведущей ко входным дверям и увидел её. Она спускалась, чуть торопясь, а на лице её пылало счастье. Марат представил, что она очень рада его видеть, а он рад был ей ещё сильнее. Любимая фантазия, как ты?

– Любимая Даринка! Как ты?

– Хорошо, – сквозь улыбку с ямочками произнесла она. И подойдя близко крепко его обняла, как будто не видела многие годы. Её нежная щека прикасалась к груди парня, и он, чуть склонив голову, поцеловал ее в макушку.

– Ты же знаешь, что я тебя люблю?

– И я тебя, Марик. Очень сильно!

– Ну ладно, хватит телячьих нежностей! – выпалил Марат. – Как ночь провела?

– Хорошо. Удалось подремать. Охранник меня не тронул…

– Пусть попробовал бы! Я бы его так тронул…

– Прекращай! – засмеялась Дарина. Было видно, что ей приятно.

– Надо что-то решать, Даринка, это не дело… Я-то еще как-то могу перекантоваться. Но тебе я не позволю ночевать постоянно на вокзале.

– Что ты так распереживался? – игриво съязвила она. – Я же воображаемая и меня никто не видит! А?

Опять галлюцинация.

– Ой, ладно тебе. Могу я представить, что ты настоящая? Я же совершенно один здесь.

– Ты не один, я с тобой. И я всегда буду с тобой, ты же знаешь…

А вот это уже воображение. Он любил представлять эту фразу.

– Расскажи хоть, как сам переночевал? – заботливо спросила она.

– Нормально, жить можно.

– А-а, то есть, ты жить все-таки собрался здесь? – всё еще иронизировала она. Но на этот раз по-доброму, по-родному – так, как любит Марат.

– Ну, если надо, то и поживу. Только тебя куда-то пристрою…

Они ещё посидели на лавочке около часа, поворковали. Затем Марат отправился на планёрку. Он представил, что Дарина якобы осталась, пообещав, что тоже подыщет себе работу, отправившись на изучение объявлений.

Планёрка проходила в зале ожидания. Арина Николаевна сухо поприветствовала всех и распределила точки, кто какой пост сегодня будет занимать. Марату досталось место возле «Горячих пирожков». Ну что ж, место знакомое, и человек рядом знакомый – это хорошо. Начальница охраны после общих слов всех поблагодарила и подозвав к себе Марата, выдала ему сложенную рубашку и брюки.

– А паспорт?

– Не сегодня. Я не успела оформить, записать тебя. Некогда было, – скороговоркой ответила она.

– Чего там оформлять то?

– Работай, – отрезала женщина в погонах. После этого она оглядела всю группу крепких парней, а затем направилась к лестнице.

– Мда… Ну, конечно, одежда такая себе…– пробубнил под нос Марат, развернув выданную форму. Это была очень простая серая дешевая рубашка, на груди которой коряво было вышито РЖД и совсем не новые коричневые брюки, в кармане которых парень обнаружил бейждик с одним лишь словом «Охрана».

– Ты веришь, что вот это стоит 500 рублей? – спросил парень, стоящий рядом.

– Не знаю даже…

– А я тебе говорю, она нас обманывает. Вот это тряпьё стоит рублей 150. Снято с бомжей каких-то…

– Это неважно. Я хоть в клоуна оденусь. Главное, чтоб платила, – подошёл к ним еще один парень, лицо которого украшал неприятный шрам.

– И как здесь с этим? Платит хоть?

Парни вымученно заулыбались.

– Да не очень она платит. Все обещаниями кормит. Я за тот месяц лишь какие-то копейки получил. Обещала всё всем выплатить, сейчас, мол, проверки какие-то, дескать, трудно с этим. Мы ж неофициально…

– У неё постоянно проверки, – сказал парень со шрамом. – Я уже третий месяц работаю, и всё проверки…

Послышались частые хлопки и громкий голос Арины Николаевны:

– Давайте-давайте-давайте! Не тяните! Ночная группа тоже устала, идите их менять быстрее! Динари, быстрее переодевайся и тоже иди меняйся!

Парни спешно разошлись по сторонам. Марат, услышав свою фамилию, прямо здесь в зале ожидания переоделся и, засунув свою скомканную одежду в сумку, отправился к «Горячим пирожкам» уже знакомой ему Ирины Олеговны. Сменив охранника и встав недалеко от киоска, Марат махнул продавщице в знак приветствия. Она его узнала и даже как будто улыбнулась, затем подозвала к себе и спросила:

– Значит, взяли? Будешь теперь здесь работать?

– Ну, не факт, что каждый день именно здесь. Арина Николаевна старается менять точки.

– Ну, поживем – увидим. Я, собственно, чего тебя позвала… Хочу предупредить, что сюда ходит один местный алкаш привокзальный… Хочет, чтобы я его накормила. Его гоняют постоянно охранники, а он всё равно. Я, конечно, не злая, иногда угощаю, но…

Вот и началась работа. Сразу жалобы.

– Вас понял. Но всему есть предел. Угостив один раз, товарищ захочет и второй. И так и будет ходить. Вы не переживайте, разберёмся. Вы, если что, сразу зовите. Я Марат.

– Спасибо, молодой человек, – улыбнулась дама в красном фартуке.

Первые пару часов заступивший на пост новый охранник простоял, наблюдая за передвижением пассажиров, и ничего примечательного не увидел. Жизнь текла потоками путешествующих людей, через вены соединяющих органы внутреннего убранства вокзала.  Марат почувствовал скуку, и каждый взгляд на электронные часы у касс убеждал его в том, что время нарочно замедляет секундный отсчет.

Нужно чем-то себя занять. Где там его любимая девушка?..

Как не силился он представить, что Дарина выходит из движущегося человеческого потока – ничего не выходило. Видимо, две последние ночи дают о себе знать моральной усталостью. Ну, пусть хоть появится в виде галлюцинации, пусть ведет себе произвольно, главное – она сейчас была нужна Марату. Ведь он придумал её, чтобы бороться со скукой…

– Ну дай чего-нибудь, Ира! Ну, жрать хочу!

Марат повернулся к прилавку Ирины Олеговны и увидел незнакомого бомжа. Он был определенно не из группы, к которой присоединился вчера парень. Этот худощавый грязный оборванец с разбитым лицом (Марат заметил, что лица разбиты у большинства бездомных), в разорванных зимних меховых сапогах на босу ногу и в сером линялом пиджаке стоял у киоска и терроризировал на продавщицу.

– Нет у меня, Паша… Ну, не могу… Марат!

– Да, я здесь, – быстро подошёл парень.

– Это ты новенький охранник? – усмехнулся бродяга.

Быстро, однако, молва разлетелась.

– Это я. Не приставай к женщине. Она работает. Хочешь поесть – иди тоже работай.

– Обездоленным надо помогать!

– Да я бы тебе может и помогала бы, – сказала женщина, – если б ты так не пил и не тунеядствовал. Жалко… Ты так-то мужик неплохой.

– Слушай, баба! Ну не дашь пожрать, дай денег хоть на бутылку, горит, не могу!..

– Ой, противно сразу стало… Иди, Паш.

Марат хмуро молчал и наблюдал за диалогом, переводя взгляд с одного оппонента на другого.

– Ирка, ты мне надоела! Сейчас вот силой возьму у тебя пирожки твои!

– Ты не заметил, что рядом охранник?

– Этот твой новенький ничего мне не сделает! Видно же, что он боится…

От этих слов Марат улыбнулся. Слышать такое от пропитого алкаша было смешно.

Паша потянулся к приготовленному для кого-то свёртку со съестным, лежащего на прилавке и попытался его ухватить, но Ирина Олеговна ловко отодвинула пакет на другой край. Бомж схватил её за запястье и попытался вернуть сверток назад. Но вдруг его плечи и корпус стянули могучие руки Марата.

– Э!..– брыкнулся было Паша. Но «новенький охранник» уже волок бомжа ко входным дверям вокзала.

– Ты… Слышь! Отпусти!

– Отпущу.

– Сейчас!

– На улице, – Марат был спокоен. Он знал, что делает.

– Ты кто? Чё руки распускаешь?! – крикнул уже за входными дверьми усмирённый бунтарь. Сделал он это нарочито громко, будто бы хотел, чтобы кто-то другой это услышал.

– А ты не ори. Людей пугаешь. У Ирины Олеговны больше не появляйся.

– Всё равно появлюсь, если захочу.

– И сразу опять тебя выкинут. Не я, так другой. Не нарывайся, Паша. Лицо-то вон какое неправильное от побоев.

– Угрожаешь? – прохрипел бомж. – С Булей нужно поговорить бы о тебе, новенький…

Буля? Хм… Так вот и один из его приспешников.

– Зови своего Булю.

– Всему своё время, новенький, – засмеялся Паша и двинулся в  другую сторону. По всей видимости, пошел попрошайничать у магазинов или у подземного перехода. Ну, пусть идёт.

Марат повернулся, чтобы вновь ретироваться на рабочее место, когда увидел паренька Владика, с которым сегодня соседствовал ночью. Тот смотрел на него глазами, в которых были перемешаны чувства испуга и восхищения.

– Чего ты, Влад?

Пацан помотал головой «ничего».

– Есть хочешь?

«Да».

– Пошли. Только никому не рассказывай, откуда это у тебя, лады?

– Спасибо.

– Да подожди благодарить, ещё…  Взаймы попрошу у продавщицы один пирожок. А то, может и не даст.

Крепкий парень постарше и хилый мальчуган помладше прошли вновь к знакомому киоску. И Марат, бесстрастно выслушав благодарности от Ирины Олеговны, пообещал ей, что Паша больше не вернётся.

– Ещё раз спасибо! Вот, Марат, угощайся! Это я тебе приготовила! Я знаю, что ты ночуешь на улице… Мне Женя вчера рассказал.

Он улыбнулся. Ох… Женя, Женя.

Марат развернул сверток и достал его содержимое. Отведя Владика на небольшое расстояние, он вполголоса проговорил:

– На вот, смотри, здесь три пирожка. Один я возьму, остальные бери и ешь. И никому не давай. И не говори об этом. Спрячься куда-нибудь и пожуй.

– Спасибо. Это… Спасибо, Марат.

– Давай, шуруй!

Владик ушёл своей странной походкой, ссутулившись и болтая руками. Марат вновь вернулся на пост.

– Марик, а я наблюдала за тобой! Какой ты у меня молодец, мужчина!

Явилась. Сама. Странная штука, этот человеческий мозг – вот когда надо…

– Привет, моя Даринка, я скучал!

– И я скучала, Марик! А знаешь, где я была? Недалеко здесь по объявлению ходила. Меня, кажется, возьмут в секонд хенд работать продавщицей! Может и приодену тебя со временем! – Дарина улыбалась.

Непонятно. То ли Марат действительно неосознанно вообразил, как она это говорит – ведь он только час назад думал примерно о таком – то ли галлюцинация. Скорее всего, второе. Охранник-шизофреник вокзала города Омска. Здорово как. Это называется – домечтался…

Он вдруг вспомнил, что должен позвонить.

– Марик, ты позвонить должен, помнишь?

Всё-таки иногда она всё еще его воображение. Будем надеяться, что полностью самовольной галлюцинацией она не станет.

– И как мне отлучиться? В туалет как будто? Пойду, скажу Олеговне…

Так он и поступил. Продавщица пирожков теперь с улыбкой каждый раз его встречала, по-доброму отвечала и шла навстречу. Устроиться на работу и обосноваться здесь, заведя знакомых? Этот этап квеста пройден.