ДОМ 2121

– Простите его, господин инженер, – внезапно раздался скрипучий голос откуда-то справа. Навин испуганно обернулся. Из-за постройки, на полусогнутых, зигзагами, пригибаясь как можно ниже и держа руки в молитвенном жесте у груди, приближался старичок, – мы выползли еды поискать, шли к казармам, он молодой, голодный сильно, убежал вперёд. Ему досталось уж от вас сегодня. Простите. Позвольте его в барак отнести.

Навин, глядя на унижающегося старика, только сильнее распалялся. Рабы в Секторе не были основой добычи и транспортировки ресурсов. Все масштабные процессы автоматизированы. Аборигены частично дублировали работу машин. Их лепта была несоизмеримо мала. Этот парадокс он давно подметил, но не понимал, зачем их держат здесь в таком количестве, и кому нужны строящиеся пирамиды. Все знали, и это прописывалось в контракте, что аборигенов нельзя наказывать без причины. На пирамидах тем более. В большинстве своём они слушались гневных окликов и жестов. Все боялись ока Вопу. Им с детства внушалось, что боль от взора ока, есть гнев Вождя Пути. Однако, Нав получал садистское удовольствие, внезапно парализуя кого-то из этих безответных бедолаг. И время от времени развлекался, без свидетелей или в компании одного веселого земляка-напарника. Кроме них были и другие шутники. Офицеры протекторатов смотрели на это сквозь пальцы и вмешивались изредка для поддержания дисциплины.

Тихий скучный вечер преподнёс неожиданное развлечение. В ответ на мольбы старика Навин, зацепив большими пальцами пояс, как герои его любимых стереофильмов, и широко расставив ноги, скомандовал: – «На колени, раб!»

Тот остановился и замер.

Чуть помедлив, он повторил:

– На колени!

Старик начал медленно разгибаться. Согбенная, самоуничижительная поза, мгновение назад исполняемая им выглядела теперь неестественной и притворной. Он изменился в лице. Трансформация была быстрой и пугающей. Так же, как и первый с голым торсом, только худой и жилистый, с бородой, и седой косматой гривой, торчащей в разные стороны. Он выглядел как Яма и смотрел, как хозяин. Два божества за один вечер для Навина были слишком. Подбородок от удивления опустился вниз.

– On your knees,⁵ – тоном повелителя сказал старик.

Ноги господина инженера невольно подкосились, но он устоял.

Зрачки привычно вздрогнули, подстегивая наведение Глассов. Мгновения превращались в секунды, но окуляр не фокусировался. Система видела органику, но воздействовать не могла – не на что было воздействовать. У раба не было Горба.

– На колени, – вновь повторил старик. Его левый глаз прищурился, а правый наоборот открылся шире и словно выгрызал душу.

Навин пал ниц с ускорением свободно падающего тела. Приземлившись, одним коленом он почувствовал что-то мокрое, сообразил, что за эти секунды успел намочить штаны, полностью опорожнив мочевой пузырь. Страх и унижение, привычные дома, окутали его.

За спиной послышался знакомый нарастающий гул. Последовала отрыжка звукового отбойника. Резкая боль разлилась по позвоночнику. Навин повалился лицом в пыль.

Глава 6

В номере стоял запах свежей крови. Он узнается интуитивно и ощущение опасности пронизывает всё естество. Для Аслана этот запах был привычен и даже вызывал определённое возбуждение, но не для Сергея.

Он вошел в спальню и содрогнулся. Модель японка, которую он прихватил с собой в поездку, смотрела застывшим взглядом в потолок. Вся постель пропитана кровью. Аслан не принял его разъяснений и оценил тон, который выбрал Сергей. «Хорошо, что не взял с собой Эмму», – промелькнуло в голове.

– Мсье, – тонко и жалко прозвучал голос из ванной комнаты.

Сергей помедлил в нерешительности, затем приблизился к проему и через зеркало встретился взглядом со своей бионик. Фантастически сложенная Николь, естественным путем природа никогда не создаст ангельских существ, подобных ей, была прибита к стене. Головорезы с ней развлеклись, убивать её было бессмысленно. Синтетическая кровь покрывала весь пол, в глазах отчаяние от беспомощности и стыда. В присутствии господина она всегда держалась с достоинством, хотя и выполняла любые его прихоти. Её облик сам по себе возвышал её над смертными, аналитические способности вкупе с сенсорами делали сверхсуществом. Практически она умела читать мысли. А недосягаемая красота таких творений вызывала зависть у настоящих женщин, какими бы эффектными они сами ни были. Сейчас все её члены были поломаны и вывернуты. Несмотря на высокий рост, ноги далеко не доставали до пола, её пригвоздили почти под потолок.

С момента появления первых бионик моделей, Сергей был уверен, что их сознание заключает не только способность анализировать, реагировать и взаимодействовать, они осознавали себя и сами боялись этого, потому что себе не принадлежали. Даже те, кто трансформировался из людей в надежде на лучшую участь и имели человеческий мозг, эмоции и характер, становились собственностью дельцов бионической индустрии. Несомненно, они чувствовали и боль, и страх, и унижение.

Николь чувствовала сейчас – Сергей не сомневался.

– Почему ты не освободилась Николь? – сдерживая дрожь, спросил он. И мысленно выругал себя за неуместную безучастность и ровный тон. Они были близки. Как так вышло, он не мог объяснить. Восторг от её присутствия рядом не покидал его с момента покупки. – Мне перебили спину и шею, мсье. Наверное, это лучше, иначе было бы больно, – с извиняющейся улыбкой произнесла Николь. Она употребила «мсье», но Сергей сразу догадался, что после увиденного, пережитого и сильной кровопотери она находилась в состоянии ограниченного функционирования. Мозг с трудом справлялся, производя речь. Странно, что ещё в сознании.

– Кто это был?

– Они сказали – вы догадаетесь.

Сергей вышел в спальню. Вызвал Жака. Посмотрел на девочку японку – ей не было и двадцати. Больной завистливый сосед совсем слетел с катушек. Он терял деньги, влияние, стал неудобен тем, кто его покрывал раньше. Звериное чутье подсказывало Аслану, что Сергей нашёл выход для своей семьи. Он не понимал происходящего, однако был убеждён, что жестокостью, психологическим давлением он добьётся своего, и Мамонтов «вскроет карты». За все эти годы патологический мерзавец не понял, не разглядел его, потому что всегда думал о себе. Люди для него -объекты воздействия, и сам он был объектом. Сергей не раз в этом убеждался, устраивая относительно безобидные провокации, чтобы изучить повадки навязавшегося в друзья бандита. Теперь действовать тонко не было нужды. По окончании операции Мамонтов будет неприкасаем, власти простят ему расправу. Скорее будут довольны, что он избавится от приятеля. Или пусть сами это сделают. Он снова посмотрел на бедняжку японку, взглянул через зеркало на распятого ангела Николь, чуть улыбнулся ей, чтобы приободрить и покинул номер. «Поездку Кирилла надо сдвинуть в последний момент и сменить транспорт», – решил он.

Пропоп крутил в руках часы господина инженера.

– Думаешь очухается он? – спросил Старик.

– Как миленький. Горб контузили, поваляется чуток в больничке, – ответил пропоп, – их там больно хорошо умеют лечить не то что нас.

– Ты чего с этими часиками делать собрался, Полоз? – спросил Старик.

– В Утробу приеду, придумаю, куда их деть.

– Если тебя здесь с ними возьмут, ты на рудники поедешь и там сгниёшь. Да ещё и меня сдашь.

Полоз ухмыльнулся с укоризной,

– Обижаешь начальник.

– Я не начальник. Найдут у тебя этот сувенир. Не спрячешь. Как говорил мой дед – «этим часам не хватает двух камней». Вон видишь красные кирпичи? – указал дедок.

– Ну? – пропоп вопросительно смотрел на Старика.

– Положи сувенир на левый камень.

Тот послушался.

– А теперь возьми правый и прихлопни сверху.

Проповедник загоготал.

Старик улыбнулся,

– Давай-давай, а то придут за ними, наверняка с маяком.

Пропоп с досадой сильно опустил красный крепкий кирпич на Навиновы часы.

– Вот, – одобрительно кивнул старик. И зло продолжил, – а этим кирпичам не хватает ещё миллиона таких же, – и махнул рукой, прогоняя какую-то печальную мысль.

Язь и пропоп непонимающе переглянулись и затихли.

Глава 7

Помощник Ноэль уверял, что она примет Сергея, как только завершится череда совещаний. До того мсье Мамонтов из соображений безопасности должен оставаться в штаб-квартире на набережной, а Кирилл под охраной полиции в своей квартире. Проще говоря – он будет ждать аудиенции, пока его сын в заложниках у Монседам. Жена, как это часто бывало, находилась неизвестно где и не пойми с кем. «Непойми кто», был странноватый любовник из местной около богемной тусовки. Естественно, непризнанный художник. Организация выставок его шедевральных инсталляций регулярно обходилась Сергею в удивительно круглую сумму почти ежемесячно.

Каракатица ощетинилась всеми сенсорами, системами ПВО и пятью десятками стволов личного спецназа. Крыло, арендованное Асланом, потрошили агенты Сергея. Ключевых сотрудников, пойманных прямо на рабочих местах, закрыли в комнатах для допросов в подземной части здания. Несколько родственников Аслана во главе с его сыном попытались пройти внутрь. Их блокировали в лобби. Дружок сына выхватил пистолет и получил пулю. Через пять минут его тело уже было в крематории. Самому отпрыску нельзя было давать уйти. Сергей сделал вид, что пошёл на попятную и пропустил его с небольшой свитой в их крыло, где они и были затем заперты.

Аслан не понял, да и не мог понять, что расправой в женевском отеле подписал себе приговор, показав, что и вне промсектора, на территории старой Европы, правил для него более не существует. Его выходка представляла прямую угрозу не самому Мамонтову, как он думал, а ставила под удар планы ANDRA, в которые входило использование Сергея в государственных интересах. Это худшее, что мог сделать Аслан для себя и семьи. Он уже был мертв, только не знал этого.

Может и к лучшему, что он перешёл черту, думал Мамонтов: теперь перенос поездки Кирилла не будет выглядеть подозрительно. Однако и отправлять его следовало уже сегодня ночью. И даже хорошо, что на ближайшие сутки сын будет в Секторе и не досягаем ни для Ноэль, ни для Аслана. А за это время вопрос с этим бандитом будет скорее всего, решен. А обратно он вернется уже не с пустыми руками.

Начальник охраны принес донесение прослушки. Аслан уговорил дочь Камиллу выманить Кирилла из дома, не посвятив её в подробности конфликта и сославшись на просьбу его отца, находящегося в отъезде. Камилла согласилась, собрала стайку подружек и уже была на полпути. Кирилл без восторга принял затею, однако по своему обыкновению, дух противоречия и обещанная Камиллой тусовка, возымели эффект.

Всё складывалось как нельзя лучше. Требовалось только внести правки в план побега.

– Кирюша, мы подъезжаем. Ты готов и наряжен? – весело и задиристо спросила Кам. Её лимузин бодро мчался в долину мраморных склепов.

– Миллка, мне это всё не нравится. Отец не выходит на связь. Полиция в холле. Они просили меня не покидать квартиру. Но, да, я готов.

– Отлично, красавчик. Мы прибудем через пару минут.

Ему не стоило большого труда улизнуть из квартиры. В стенах находились проход и лестница, ведущая вниз на улицу к маленькой узкой двери скрытой живой изгородью. Через минуту он уже стоял за дверью, прислушиваясь.

Раздался скрип гравия под сферами тяжелого лимо, беглец ринулся наружу. Продрался сквозь зеленую стену кустарника и оказался перед распахнутой дверью отцовского Роллса. Рядом стоял громила Жак. Встретив недоумённый взгляд парня, он сделал приглашающий жест.

– Прошу мсье, – улыбаясь, сказал водитель. В улыбке не было и тени приветливости.

Кирилл стоял растерянно и упрямо вздернув тонкий подбородок.

– Ваш отец распорядился встретить вас здесь, а я как раз заехал выпить чаю с вашей горничной. Будьте добры, не возражайте – на этот счёт у меня также есть инструкции.

Кириллу ничего не оставалось, как проследовать в салон. Садясь, он оглянулся влево на главный вход и увидел лимо, прибывший секунд двадцать назад. Двери распахнуты, Кам и подружки высыпали наружу. Авто упало на брюхо, как обессилевший бегемот, придавив сферы, из салона валил густой черный дым, а из-под капота летели искры. При этом «бегемот» истерично мигал глазами-фарами.

Кир напрягся. Он встретился взглядом с Камиллой, та растеряно воздела вверх руки, он махнул ей и исчез внутри салона.

Натужно взвыли приводы сфер. Роллс как танк развернулся на месте и свирепо рванул вперёд, оставляя за собой гребень каменных брызг.

Жак откинулся в водительском кресле и вызвал хозяина.

– Сергей Петрович, с Кириллом всё в порядке. Я его перехватил.

– Хорошо, Жак. Следуй по обновленным координатам.

– Слушаюсь.

– Кирилл, хорошей поездки.

Связь оборвалась раньше, чем тот успел ответить.

Всё еще разгоняясь, яхтмобиль выруливал на скоростное шоссе.

Кирилл потянулся к бару. Сенсор не реагировал. Он молча покосился на Жака.

– Не сегодня, мсье, – сказал тот, ответив на немой вопрос.

Беглец уставился в сгущавшиеся сумерки. Он покидал Париж. Роллс плавно догнал поезд, выпрыгнувший из тоннеля и сбросивший скорость на наземном отрезке. Экспресс летел совсем близко. В окнах были видны пассажиры. Там в неярком желтом свете сидели парень с девушкой. Она прильнула к нему, он приобнял её. Девушка что-то не спеша рассказывала, водя пальцем по спинке сиденья перед ними. Молодой человек кивал и комментировал. Парочка была одета во что-то неприметное, волосы девушки, небрежно собранные в кулек, служили подушкой для её же щеки, оба выглядели устало и как-то умиротворённо.

Дальше сидел пожилой мужчина в очках и с потухшей трубкой в углу рта. Из-под кофейного цвета старомодного плаща виднелся высокий воротник светлой, давно не новой рубашки. В одной руке мужчина держал прозрачный, мерцающий зелёным лист газеты, -было видно меняющиеся фото и заголовки обновляющейся ленты. Другой он опирался на столик и размеренно постукивал пальцами по полям мятой шляпы, лежавшей перед ним рядом с бумажным стаканчиком не то чая, не то кофе из дешевой привокзальной забегаловки.

В третьем окне сидела симпатичная молодая женщина. Правильные черты лица, на шее лёгкий пёстрый шарф. Она наблюдала за игрой двух своих сорванцов, резвившихся в креслах напротив. Один из них заметил несущийся параллельно с вагоном яхтмобиль и показал брату. Оба уставились на чудо авто. Женщина мельком глянула на Роллс и вновь вернулась к созерцанию своих чад.

Поезд чуть дернулся и, став на секунду металлическим змеем, окрашенным желтой светящейся полоской, исчез в следующем тоннеле, уходящем под гетто впереди.

Кириллу захотелось исчезнуть вместе с ними, с задумчивым мсье, с влюблённой парочкой и молодой мамашей с птенцами, которой нет дела до Роллсов и Кириллов.

– Куда идёт этот поезд, Жак? – с детским интересом спросил он.

– Скорее всего – восточная Европа. Может быть в Прагу. Там будут часа через полтора, – отозвался Жак. Зачем-то добавив – люди едут с работы в сектора победнее.

– а куда направляемся мы?

– К сожалению, не могу сказать, потому что не знаю. У меня были инструкции только по вашему спасению, дальше действую вслепую. Сейчас едем по координатам от вашего отца.

– Моему спасению? – изумился Кирилл, – о чём ты? Я собирался на вечеринку. Отец просто сказал сидеть дома. Его стало внезапно много в моей жизни. Ещё эти копы, – озадаченно произнёс он.

– Мсье, насколько я понимаю, может и не стоит вам этого говорить, однако, я вижу, что вы не понимаете ситуации и не слишком цените опеку своего отца, вас собирались похитить.

– Кам позвала на вечеринку, а тут вы со своей ухмылкой и папиными секретами. Кстати, что с её машиной?

– Ваша подруга не при чём, она выполняла поручение своего отца. Она была не в курсе его планов относительно вас. Её авто вывели из строя намеренно, чтобы я беспрепятственно выполнил задачу.

– Так куда мы едем? Есть предположения?

– Давайте посмотрим, куда нас приведут координаты. Я сказал больше, чем надо. Не сочтите за грубость, но теперь я лучше помолчу.

– Как это могло произойти? Я же сказал, что ты должна выцарапать его из дома, – Аслан рычал и махал руками.

Мама, по обыкновению пока муж был не в духе, предпочитала отсиживаться в дальних комнатах или на кухне.

Расстроенная и растерянная Камилла стояла посреди гостиной. Пока отец отвернулся, она быстро скинула вызывающие туфли и запнула их под массивное низкое кресло на кривых деревянных львиных лапах, чтобы не раздражать бушующего родителя ещё больше.

– Папа, всё было хорошо. Он согласился поехать с нами. Только мы остановились, машина вспыхнула. Хорошо, что никто из девчонок не сгорел.

– Никто бы не горевал по твоим потаскухам, которых ты зовешь девочками, – отозвался он, – Почему ты не остановила его, когда он садился в машину?

– Это была машина его отца и его водитель. Киру запретили водить, и несколько дней уже его возит Жак или ещё кто-нибудь. Всё произошло слишком быстро.

– Я предупредил, что ему угрожает опасность? Как я посмотрю в глаза его отцу, если с ним что-то случится? Ты подумала об этом? – выкрикнул Аслан. Он продолжал давить и не мог остановиться. Ему было необходимо заполучить сына Сергея. Это был вопрос жизни и смерти в прямом смысле. Своего сына он не уберёг, и тот уже был в заложниках у недавнего приятеля. Ходов у Аслана не было, а этот возможный козырь ушёл прямо из-под носа. Теперь он мог только сидеть здесь и ждать. Посвящать Камиллу в реальную ситуацию было лишним, да и не было уверенности, что она согласилась бы в этом участвовать. Оставался штурм, устранение Мамонтова и бегство на территорию Панарабии. Он много знает и приносит пользу своей деятельностью. Ему хотелось так думать.

Глава 8

Роллс снизил скорость и двигался почти бесшумно по извилистой однополосной дороге, фары выхватывали из тьмы могучие стволы деревьев. Вскоре после того, как они съехали на эту тропу, Жак погасил огни. Над приборной панелью перед лобовым стеклом появилась проекция ночного сканера.

Кириллу стало тослкиво и очень захотелось домой. Он никогда особенно не участвовал в планировании своей жизни, а скорее заполнял её отрезки между значимыми вехами приевшимся весельем, ну а теперь и вовсе был посылкой, которую возят туда-сюда, пытаясь пристроить.

Через полчаса, преодоленных в кромешной тьме, авто выкатилось на открытое пространство. Метрах в трёхстах впереди раскинулся особняк, двух этажный и весьма вместительный, напоминавший загородный отель. Всё строение залито светом и снаружи и внутри, при этом вокруг всё было неподвижно. Создавалось ощущение жутковатого сюрреалистичного действа.

– Выходим, – скомандовал Жак.

Кирилл решил, что демонстрировать своё недовольство неподобающим обращением, сейчас будет неуместно и выбрался из авто.

Непривычно свежий прохладный воздух приятно наполнил лёгкие. С разных сторон во тьме слышались негромкие оклики и команды. Тьма вокруг слепящего островка света кипела людьми.

Жак щелкнул языком, ответив на вызов. Слушая собеседника, он махнул рукой, и Роллс за спиной послушно мигнул фарами, на мгновение выхватив ярко-зелёную густую траву перед носом. Однако пучок света растворился в иллюминации освещенного строения, не коснувшись пространства по ту сторону.

– Пошли, – вновь скомандовал водитель.

Они двинулись в обход светового пятна по мягкой густой траве. В нескольких местах они натыкались на другие яхтмобили, притаившиеся во мраке, как жуки, ползущие к одинокому фонарю. Кирилл слышал негромкие голоса. Кто-то шёл в ту же сторону, держась на расстоянии.

Через несколько минут идти стало легче – началась площадка, где трава была аккуратно подстрижена. Иллюминация особняка справа не давала глазам привыкнуть к темноте. Всё это время Кирилл не понимал, куда и с какой целью они идут. Он просто тащился за Жаком в сомнамбулическом трансе. Его немного знобило от ночной весенней прохлады, легкие золоченые кеды утопали в густой поросли и насквозь промокли. Жак продвигался вперёд бодрой, напружиненной походкой, и Кирилл старался не отставать.

Из темноты показался борт гравиджета. Рядом с ним стояли три человека. Один из них в рулевом шлеме что-то негромко объяснял остальным.

Кирилл с провожатым проследовали дальше. В нескольких метрах стоял еще один аппарат покрупнее, в него загружали длинные капсулы, в каких обычно доставляли новых бионик – в этом Кирилл разбирался. Когда они миновали третий джет, его охватила паника – он догадался и был совсем не готов лететь.

Возле следующей машины стоял их пилот со шлемом под мышкой. Он приветливо помахал рукой.

– Добрый вечер, я Стив Чарон. Я ваш пилот на эту поездку, – представился он

– Здравствуйте, я Жак. И у меня для вас ценный пассажир.

– О, меня уже предупредили. Можете не беспокоиться. У вас отличный джет, скажу я вам, – Стив похлопал серый округлый борт сигарообразного аппарата.

– Послушайте, – вмешался Кирилл, нервно дернув рукой, – для чего эта конспирация?

– Сэр? – пилот непонимающе посмотрел на него затем на Жака, который ответил лишь сочувственным взглядом, – Сэр, время от времени люди вашего круга предпочитают летать или переправлять небольшие личные посылки, минуя таможню, контрольные пункты, терминалы. Как вы знаете, частные старты из любых населённых пунктов запрещены уже много лет. Странно, что вы не пользовались нашими услугами.

Кирилл, сконфузился. Он много путешествовал, и один, и с друзьями, но ему не приходилось, ни слышать, ни бывать на подобных стартовых площадках, замаскированных под особняки.

– Какая польза от такой скрытности, – спросил Жак, – вы же не можете летать не замеченными?

Пилот, обрадованный тем, что клиенты, обычно равнодушные и требовательные, вдруг искренне интересуются тонкостями его работы, начал охотно объяснять:

– Здесь поблизости расположен крупный почтовый терминал. Несколько раз в день с его площадки стартуют сотни аппаратов всех мастей, одновременно. Мы стартуем с ними, маскируясь под отраженный сигнал. Отследить нас в момент старта можно только визуально, и тут темнота – наш друг, – улыбнулся он, – затем мы ложимся на курс как гражданские шаттлы. Запрос идентификации с нашей скоростью превращается в формальность. Пока мы обмениваемся любезностями с диспетчером, если он вдруг проверит ИИ вручную, мы уже далеко в соседнем секторе и сгенерированный идентификатор не имеет значения.

– Вы хотите сказать, что это работает и не вызывает подозрений? – изумился Жак.

– Я хочу сказать, что власти закрывают глаза на причуды толстосумов, пока они не делают ничего слишком противозаконного. Никто не пропустит борт с тактическим атомным боеприпасом или небольшой партией рабов. Хотя теоретически и то и другое можно перебросить нашей голубиной почтой. Тогда лавочку прикроют. Но до тех пор мы летаем. Я боевой пилот, когда меня комиссовали, пилотировал Лунные шаттлы и грузовики. Для регулярных рейсов давно используют виртуальных пилотов. А таким, как я, не осталось места в небе, а без него я не могу.

Рассказ прервал выросший из темноты за его спиной солдат.

– Мсье, сопровождающий Веймин Чоу, к вашим услугам, – на идеальном французском представился бионик. С Жака ростом, не мускулист, но очень широк в плечах. Бледная кожа, немного светилась изнутри, длиннющие руки с крупными кистями, длинные ноги колесом, мощные ступни в тяжелых высоких ботинках, толстая короткая шея и белая гладковыбритая голова. Легкий просторный камуфляж, не нужный и надетый по случаю, только чтобы скрыть от глаз модификации, поверх него длинный чешуйчатый многослойный бронежилет, на котором по центру на магнитном держателе покачивался, как маятник, зачехленный автомат без обоймы.

Пилот глянул вверх в лицо прибывшего.

– Сейчас мы тебя пристроим, приятель. Скоро стартуем, – дружелюбно бросил он. – Сэр, вам тоже лучше располагаться.

Кирилл умоляюще глянул на Жака.

Тот пожал плечами и ободряюще улыбнулся:

– Кирилл, сейчас нужно быть подальше отсюда и от людей, пытающихся влиять на вашего отца. Укрыться от них можно только там, – он обратился к пилоту, – мне велено проверить багажный отсек для груза, который вы прихватите на обратном пути.

– Да-да, пойдёмте. А вы, сэр, устраивайтесь поудобнее и после я проверю вашу капсулу. Лететь не так уж и долго, однако, старт проходит чуть быстрее, чем вы привыкли.

Стив и Жак пошли к хвостовой части, а Кирилл направился следом за своим телохранителем.

Жак осмотрел багажное отделение, потом бросил на дно портативный обогреватель, пачку крекеров и бутылку воды, прихваченные из авто.

Пилот слегка нахмурился.

– Когда прибудете на место, не смотрите в сторону чемоданов, которые сюда положат. Если всё пройдёт гладко, наша премия покроет ваши обычные расходы лет на десять вперёд. Мы хорошо оплачиваем подобные услуги. Напомню, ваш пассажир – сын одного из богатейших магнатов промсектора. Сейчас уже поздно отказываться, Мистер Чарон.

Тот кивнул. Он, ничего не имел против хорошей оплаты за лишних пассажиров. Заказчик хотел кого-то вывезти с той стороны, судя по делегации – золотого ребёнка и дорогущего китайского наёмника, точно не партию рабов.

– Жак, я летаю на гравиджете, который принадлежит транспортной копании и о таком великолепном аппарате я могу только мечтать, и не я, а они будут недовольны. Но сейчас им ничего не известно. Ваши заманчивые посулы слишком пространны. Вы понимаете меня, надеюсь? – проникновенно сказал пилот.

Жак нахмурился. Всё организовывалось в спешке, несговорчивый пилот не входил в планы.

– Мне нужно сделать звонок. Сколько у нас времени?

– Не более десяти минут.

Жак, отошёл в темноту и щёлкнув языком вызвал Мамонтова.

– Сергей Петрович, у нас возникла проблема с пилотом и у него хороший аппетит. Если он сообщит компании о лишних пассажирах, полет отменят. У нас несколько минут, чтобы принять решение.

– Это ожидаемо. Я бы волновался, если б он не намекнул, что его надо подмаслить и моего сына встретили бы на обратном пути. Просто дай ему, сколько он просит. Подари ему гравиджет и после полёта пачку анонимных фунтов лет за пять его работы. Мне так будет спокойнее. Он старый вояка, судя по досье. Нам сейчас нужен довольный и преданный пилот. Сообщи, когда стартуют.

– Будет сделано, Сергей Петрович. До связи.

Жак облегченно вздохнул. Хозяин всё предусмотрел.

Пилот расплылся в довольной улыбке, услышав предложенную плату.

– Ну что ж, пойдёмте, упакуем вашего драгоценного подопечного в колыбель.

Кирилл ждал, не решаясь залезть в кабину. Бионик стоял поблизости отрешенно глядя в темноту за аппаратом.

– Так, приятель, сначала ты, – сказал по-хозяйски дружелюбно Стив, – за пассажирской капсулой ниша. Полезай в неё. Хотя, я думаю, вашему брату объяснять не надо. Чувствуй себя как дома.

Боевик Чоу кивнул, кузнечиком подскочил внутрь, по-паучьи перебрался через капсулу сверху, вместо того чтобы протискиваться в узкий проём между ней и створкой люка, и вниз головой нырнул в нишу. Ноги скрылись следом, словно он плавно погрузился в воду. В проёме было видно, как он свернулся на полу. Темный чешуйчатый панцирь бронежилета придавал ему схожести не то со змеей, не то с мокрицей. Всё он проделал в считанные секунды, без спешки. Выглядело это странно и неестественно. Пилот, привыкший за время службы к боевым бионик, только хмыкнул и мотнул головой.

– Гражданские так себя не ведут, верно? – ухмыльнулся он, – их учат не выделяться, а эти мало задумываются о приличиях. Глазом не успеешь моргнуть – руки ноги открутят. Я возил десанты в азиатских секторах, во всех тех заварушках с картелями. Видели бы вы, что они вытворяют в бою.

Жак, и не думал расспрашивать о таких подробностях, а Кириллу и вовсе было не до того.

– Теперь вы, сэр, – Стив пригласил Кира.

Тот поежился, вздохнув, поднялся в кабину и забрался в капсулу. Кресло с готовностью приняло его в объятья. Он попробовал панически шевельнуться, но не смог – поверхность держала, мягко обхватив всё тело сразу по контуру.

– Не волнуйтесь, сэр. Такие штуки используют для пилотов лунных шаттлов, чтобы облегчить перегрузки. Всё для вашего удобства, – улыбнулся Стив.

– Ну что ж, удачного полета. До встречи, мсье, – Жак помахал рукой.

– Вам пора, приятель, все аппараты поднимутся одновременно, лучше держаться подальше в этот момент, – выпалил скороговоркой пилот, глядя на соседние экипажи.

Жак, оглянулся и увидел растворяющиеся в темноте спины других провожающих. Ещё раз махнув, он побежал следом. Добежав до густой травы, встал отдышаться и посмотреть.

Примерно в километре за площадкой светляки почтовых летунов один за другим взмывали вверх, они расчерчивали небо длинными вертикальными полосками света и, набрав высоту, ложились на курс. На их фоне, быстрее чем моргает глаз, появились, как тени гигантских шершней, около десятка гравиджетов. Они зависли метрах в тридцати над площадкой в ожидании следующего залпа летунов и, дождавшись, синхронно прыгнули в ночное небо.

Жак, направился к машине. В ночной тишине был слышен скрип влажной густой травы, попираемой ходовыми сферами лимузинов. Включив слабую подсветку, они разворачивались на месте и воровато уползали в темноту. Угрюмые жирные жуки. Через пару минут Жак остался совсем один в темноте. Он подошёл к авто и прислонился к крылу. Особняк в отдалении плавно тушил огни. Вблизи него по-прежнему не было ни одной живой души. Ещё немного и свет совсем погас. Стало темно и тихо. Он вспомнил детство в маленьком городке на севере Франции. Временами мальчишками они уходили ночью за пределы жилых кварталов и пропадали до зари. Шататься по окрестностям его научил дед украдкой от родителей. А потом Жак подбил на это своих приятелей. Он выбирал тёплые лунные ночи. Все дружки по обыкновению закрывались в своих комнатах, оттуда доносилось жужжание игровых симуляционных капсул. Родители стучали в двери со словами «пора спать», слышали в ответ стандартное «ещё полчасика» и возвращались к своим вечерним шоу, новостям – дремать в объятиях массажных кресел перед стерео театрами. А шайка мелкого Жака уходила в рейд. Странно, но за всё время их ни разу не поймали родители. Хотя сами они пару раз влипали в истории. То наткнулись на бродяг, говоривших на незнакомом языке, то повстречали кочующих компрачикос⁶ – в то время они снова вернулись в Европу. Оба раза их спасал патруль, от которого тоже приходилось уносить ноги.

Жак вспоминал те времена с ностальгией. Как вспоминает любой, чьё детство было счастливым и полным открытий. И только две мысли страшили его. Что могло быть с ними, с наивными мальчишками, в лапах похитителей детей, если б не гражданский патруль, и каким было бы его детство, если бы старый добродушный авантюрист – его дед, не научил рыскать ночами в окрестностях. До того, как он открыл ночной мир для себя и компании, в его сознании друзья были наброском карандаша, размытым ассорти из лиц, виденных на днях рождения друг друга, ещё каких-то праздниках и образами из симуляций, где каждый выбирал себе внешность, странную и страшную, голос, манеру общения, которые ничего общего с настоящими его друзьями не имели. Они проводили дни и вечера напролет в своих дешёвых капсулах симуляций, встречались в виде оцифрованных уродливых персонажей в бесконечных играх.