Устье времени

Стоп. Что за рассуждения? Я в смятении. Я так не привык. Есть идея, есть нужда покинуть эту вселенную для выживания человеческого рода, для его доминирования на всех пространствах… А что дальше? И покинет ли вселенную все человечество или только часть? Или только… сверхлюди?

И что будет там, по ту сторону? То же самое день изо дня? Это… Это какое-то наказание, а не жизнь… Мне кажется, мы что-то упустили… Что-то, для чего живут другие существа во Вселенной… Может быть смерть и есть цель жизни? Цветы восходят и увядают. Сферы рождаются и гибнут… Щупальца, возможно, не живое существо… Возможно и классификация, вообще живого существа, надумана! Может быть, мы все должны быть покорны как растения, покорны природе…

Я снова поймал себя на том, что я не вижу перед собой реальности, а погружен в мысли, в образы. Может это побочный эффект долгого анабиоза и я никак не очнусь. Нужно несколько дней бодрствовать.

Внезапно, прямо передо мной с метровой высоты свалился контейнер с символикой гиперчеловечества. Я замер. Наверное, я должен визжать от счастья. Извергать бурю эмоций и восхвалять сверхлюдей. Но я просто так давно живу один, что резкое появление чьего-то присутствия возвращает меня в путы реальности. Я – часть единого целого. Целого, которое сейчас раздроблено…

Восхвалив дары пророков, я принялся ремонтировать трехмерный принтер модуля восстановления корабля. Он диагностирует повреждения, разработает инструкции, и, один за другим, создаст из окружающих его химических элементов компоненты, которые нужно заменить. За несколько дней наладив процесс производства, я вернулся к глобальному хронографу.

Погружение во сны хронографа

Широковещательное сообщение:

«Внимание всем системам! Очередное фазовое смещение сингулярностей во Вселенной. Для безопасных межгалактических перемещений по Вселенной запустите обновление схемы открытых червоточин в своем…»

Сны хронографа. Илья Жаров.

Солнечная система. Земля. Агломерация.

– Привет Илья! – я не успел войти в квартиру Кирилла, как меня уже приветствуют с уютного балкона. Я приветствую в ответ.

– Тут все свежее разогретое, давай скорее.

Я чувствую, как по квартире витает запах вяленых томатов, а язык уже истекает слюной, предвкушая солененький вкус пищи.

– Я на самом деле долго не задержусь.

– Почему, Илья? – спросила Татьяна, сорвав тот же вопрос с языка Кирилла.

– Мне через пару часов уже покидать планету. Я в составе колонизаторов. Нашли аномалию, ведущую на четвертую планету, подходящую по климату. Она так же далеко, как и все остальные, поэтому вряд ли мы с вами, когд-то уже увидимся.

Все молчат и слушают.

– Порталы на первые две планеты уже закрылись. Пока нет никаких намеков в исследованиях, что их можно как-то удерживать открытыми. Вместе с колонизаторами отправляются Потомки. А с нашей колонией отправится один из Великих. Поэтому я даже не переживаю.

– Да, скоро улицы Агломерации опустеют. Сотни тысяч людей отправляются в эти пространственные дыры и скорее пытаются впихать туда инженерные блоки. – Татьяна вставила свои слова в монолог Ильи.

– Да все, на самом деле, очень хорошо. Это все крайне занимательно. Неизвестность. Мы делаем сейчас вещи, которых не планировали. Мы думали воскресить планету, вернуть ей гравитационными генераторами орбиту и тихо, планомерно развиваться. А тут такое… Порой кажется, Великие делают сейчас необдуманные вещи.

– Ну, ты потише, а то так и в ереси обвинят.

– Да, это не совсем корректно звучит, но я больше в художественном смысле это сказал.

– И что потом? – спросил Кирилл. – Порталы закрываются, что потом будет с этими людьми?

– У нас есть космические разработки, они очень быстро развиваются, гравитационные технологии дают большую перспективу. Уже сейчас запущены в сторону этих планет беспилотные космические аппараты с сообщениями. Это больше символизм. Но представляете, пройдут, возможно, тысячелетия, пока аппарат долетит. Там на тех планетах уже построят цивилизации. Может быть, смена поколений начнет менять идеи человечества. И тут с небес приземлится почта. А в ней “мы вас помним, мы стремимся к вам. Мы пришлем вам наши научные разработки, а вы присылайте нам свои” и, вроде как, все становится на свои места. Цель есть.

– Ну да, а спустя пару поколений, а может больше, мы туда будем летать, как на метро прокатиться. Может быть, очень может быть, хорошая Идея. Хорошая цель. Это все “по-нашему”, – сделал заключение Кирилл. – Хорошо, что больше некому помешать. Планета чиста. Дикари уничтожены до единого.

Эхо нейрозаписей. Андрей “Бурый”.

Крейсер “Вечный странник”.

Ярко освещенную капитанскую рубку заполняет множество людей. Кому-то не хватает места, и они встают прямо на лежащие тела убитых операторов. Свободно только вокруг меня. Я стою над истекающим кровью, бывшим капитаном корабля, нацелив на него свой фотонный пистолет.

– Что… Что вы творите? – кровь заполняет его легкие и протекает через рот и нос. Он задыхается. Еще несколько рывков в предсмертной агонии и тело безжизненно обмякло.

Я повернулся к толпе.

– Вы пошли за мной! Но не я вас собрал! Вас собрала истина! Мы все – каждый из вас прозрел!!! Сверхлюди – это великая ошибка человечества!!! Они уничтожают всех в попытках спасти: нет, не нас! Они спасают не нас, а свою власть! Свое величие! Они слепы!

Толпа одобрительно воет, люди жестикулируют руками над головами.

– Проточеловек не враг!!! Проточеловек – это мы!!! Каждый из вас, кто рожден от отца и матери!!! Каждый из вас, кого не породила машина!!!

– Атакуем Невос!!! Убьем их всех!

– Нет! Мы примкнем к остальным прозревшим. Мы выйдем на связь с ними и выслушаем все их планы! Мы долго готовили этот бунт, и вот крейсер наш!

– Капитан! Капитан!!! – мужчина показал рукой на голограммный дисплей с картой галактики.

– Быстрее!!! Их успели известить о бунте! Выясните местоположение ополчения. К нам приближаются звездолеты Центавра!!! Займите оборонительные орудия! Отправьте людей к перехватчикам, пусть взлетают!!! – я громко кричал, пытаясь взять в руки ситуацию. – Мы не можем потерпеть неудачу!!! Обратного пути просто нет!!! Нас всех отправят на вивисекцию!

Сны хронографа. Валентин Порошков.

Солнечная система. Земля. Агломерация.

– Афанасий, нельзя сказать, что эта технология не применима в нашем обществе, но вы вышли за рамки понятия “те-ле-пор-та-ци-я”.

– Мне просто пришла в голову эта мысль, и я начал проект. Все же это просто дипломный проект, не для реальных вещей, – Афанасий, разводя руками, бросает тень на проекционный экран.

– Дипломный, не дипломный, но вы могли потратить время на более полезные вещи. Телепортация невозможна. По крайней мере, в обозримом будущем.

– Да и в далеком необозримом тоже, что вы прибедняетесь, – с усмешкой буркнул мой ассистент.

– Понимаете, вы предлагаете умерщвлять тело в точке “А”, отправлять его нейроскан в точку “Б” и там производить нового человека…

Ассистент вовсе заулыбался.

– Ну, мне просто показалось это интересным. Я же не тащу это в производство, просто показать, что я умею вести расчеты, формировать проектную документацию…

– Это все понятно. Вы начните расчеты в теоретической области. Вам откроют доступ к найденным довоенным книгам человечества. Там найдете материалы про искривления пространства, червоточины, складки Вселенной, сингулярности черных дыр.

– Теория… – Афанасий расстроено выдохнул.

– Сейчас другие планы, другие перспективы у человечества. Нам на текущие проекты, более простые и важные уже не хватает людей. Хоть и зачистка Земли закончена – столько предстоит исследовать. Одни только аномалии, сколько нового дают к размышлению.

– Ну, я понял. Я буду плестись за человечеством, и жить чуть выше среднего достатка… Но я хочу быть кем-то больше!

– Ты зря так думаешь. Но, да, так будет. Но и нам нужны эти расчеты. Рано или поздно твое имя засияет в проектах, расчеты твоей команды пригодятся, обязательно. Может, конечно, и через сотни лет, и ты этого не застанешь…

– Моей команды?

– Да, ты дерзок, хоть и простофиля… Мы тебя обеспечим штатом.

Сны хронографа. Людмила Котова.

Гиперчеловечество. Планета Логист-эпсилон.

Я нетерпеливо поднимаюсь в прозрачном фасадном лифте на вторичную поверхность планеты. Ранее это была безжизненная звездная система. Возможно, если начальник заметит мое отсутствие, то накажет меня, но я очень хочу снова увидеть град. Это такое редкое явление.

Логист-эпсилон – чрезвычайно карликовая планета, но с очень выгодным расположением в галактике. Она полностью покрыта зданиями и сооружениями, и мы не имеем свободного неба над головой, сплошной потолок. Для нашего существования органическая жизнь организована на вторичной поверхности, попросту говоря на единой необъятной крыше. Там грунт, сады, животные и насекомые. Небо и облака. Я всегда мечтала трудиться в сельском хозяйстве, но ближайшее перераспределение штатов только через 30 лет.

Человек создал себе технологическую нишу. Построил геотермальные электростанции на вулканах, которыми планета испещрена и ранее отравляла ее. Обуздал стихию, завез жизнь. Построил орбитальные транспортные узлы и организовал свой труд.

Лифт достиг самого верхнего этажа, двигаясь по коридору, к доступу на поверхность, местные рабочие, укрывшиеся от непогоды, удивленно смотрят на бледного офисного работника.

Я выбралась, ветер тут же схватил меня за волосы, и я смотала их вокруг шеи. К счастью, тучи еще только на подходе. Черно-фиолетовые, страшные, шириной во весь горизонт они накрывают своей тенью холмы, с колосящимися на них злаками. Я тороплюсь укрыться в небольшой бытовке рядом с дорогой.

– Людмила! – дверь домика открылась, и меня поприветствовал приятной внешности мужчина.

Я знаю его, мы долгое время ходили на одни и те же курсы, и несколько раз он учтиво проводил меня домой, но я смущалась его присутствия. К сожалению, я совершенно не помню его имени, а спросить уже так неудобно. А в домике не оказалось более никого кроме нас, чтобы кто-то назвал его по имени.

– Привет! А ты что тут делаешь? – я спросила его.

– Я думаю то же, что и ты, неужели ты не помнишь? Ты сама мне рассказывала, как тебе нравится смотреть на льдинки, медленно парящие в воздухе.

– Да, мне очень нравится, когда холодок щекотливо пробирается сквозь платье.

– А у меня появилась небольшая идея, я тебе попозже ее покажу. Главное чтобы прогноз был верным, и града выпало обильно.

Резко и, по-особенному сухо, грохнул гром. Сильный порыв ветра ударил ветками рядом растущего дерева по окну. Я слегка ахнула и подпрыгнула, обернувшись к окну, и тут же почувствовала обжигающее тепло ладоней на талии.

– Людочка, ты так театрально подпрыгнула от испуга, – успокаивающе придерживая меня руками, сказал мой давний знакомый.

– Ой, мне так неудобно, извини.

– Да за что, что ты! Это выглядело по-девичьи изящно.

Он протер запыленный подоконник, и мы облокотились на него. Почти черная туча накрыла нас мглой, и сверху посыпались круглые, почти правильной формы шара, не деформированные скоростным падением, градины. Гравитационный генератор полей у этой маленькой планеты создает нормированную силу притяжения, и, замедляет быстро снижающиеся на поверхность предметы. Будь то метеоры, град или даже ложка.

– Пойдем, грозы больше не будет.

Дверные створки распахнулись, и в комнату завалилась холодная воздушная масса. Снаружи мы бежим сквозь, медленно, как перо, спускающиеся, белые шарики. Они задевают голые участки кожи и озорно холодят тело, оставляя мокрые следы.

Мы поймали по одной градине и стали посасывать как карамельку. Вкус леденящей чистоты. Все под нашими ногами постепенно становилось белым, ходить становилось все сложнее и вот все прекратилось.

– А теперь смотри! – мой друг по-ребячьи засмеялся и побежал к склону нашего холма. Я последовала за ним.

Он схватил из заваленного градом куста широкую доску и, бросив ее перед собой, прыгнул на нее со склона. Его смех громким эхом раздавался по долине. Воздух стал совсем холодным, но с неба стали пробиваться согревающие тело лучи.

Я побежала в домик и, скорее, пока все не растаяло, нашла подходящий кусок доски, села на него, покрепче схватилась и с визгом покатилась на тающих горошинах вниз.

Сны хронографа. Лаборатория #повреждение данных#.

Планета #повреждение данных#.

Совершенно пустая комната. Экспериментальная дознавательная. Ни стола, ни стула. Только серые металлические холодные стены и недостаточный свет. Недостаточный, именно так. Недостаточный ни для чего, но при этом имеющийся.

Так дети отсеиваются. Страх и слезы, навеянные обстановкой помещения, в которое их завели, быстро расставляют на стандартных детях стандартные ярлыки.

– И третий вопрос, Алиса. Как перенести все человечество в другую вселенную? Сказал один из трех членов комиссии, чье лицо закрывает тень от светильника позади. Они строго стоят в пустой комнате перед маленькой девочкой.

Обычно дети, если даже не впали в слезы от страха, отрыва от привычного: света, игр, родителей, задумываются над сказанным, но не о сути вопроса чтобы ответить, а о словах, которые им редко говорят в принципе. Просто отстраняются и возвращают свое внимание, не давая ответа на вопрос. Или ничего связного не отвечают, кроме чего-то похожего на "Вселенная это там где все-все-все".

Очень просто, ну вы что, дяди? – с легкой подачи начала малышка.

– Просто нужно много смертей. Убивать всех, и себя, все должно быть уничтожено – ответила маленькая девочка с синими прозрачными бантами на двух косичках.

Комиссия встрепенулась. Пусть ее члены и взрослые, но люди. И теперь окружающая обстановка нагнетает если не страх, то некоторую степень триллера на них самих.

Председатель, хотел было уточнить у девочки, что она такое говорит, да и кто ее воспитывает, и, даже успел поднять ладонь, машинально  жестикулируя, но Алиса перебила его своим высоким пищащим голоском.

– Человечество давно знало, что мы – одна из черных дыр. И мы живем одновременно во всех черных дырах внутри всех черных дыр. И древние племена на древней Земле это знали, и уходили во врата смерти. Так оставались пустыми цивилизации.

Но вы стали изучать Вселенную, одну. Написали законы физики, которые работают, но на листе бумаги, в электронике, в кибернетике. Законы, которые подводят формулы к верному решению, которое вы сначала нашли, а потом придумали решение. Для шаблона, для масштабирования малого во многое. Но истину вы упустили. Миром можно управлять, не имея даже штанов.

Убейте меня здесь, и я останусь везде, кроме этой вселенной. Убейте меня во всех остальных вселенных и я рожусь новым большим взрывом, новой черной дырой. Убьете себя? Нет. На этом и держится ваш шаткий мир.

А я знаю, что однажды состарюсь и умру, как все остальные, и наш путь будет долог. Нет, наш путь вечен.

Комиссия растерянно, но единогласно попросила вернуть ребенка семье и засекретить записанные протоколы.

– Времени нет, продолжила она, сама направившись к выходу. Не время течет вперед, просто мы меняем форму. Человек, это как цветы на полянке. Они восходят и увядают. Но материя и энергия никуда не делись. Струны остаются на местах и продолжают играть в гармонии Вселенной. Смерти нет, и нет нужды в других вселенных, ведь мы уже там.

Мы – газовое облако, мы – звезда, мы – камень или энергия. Но мы – там. А сознание здесь, и в назначенный час ему откроется коридор. Откроется.

Как только девочку вывели и передали родителям, беспокойно ожидающим в выделенной зоне, она будто преобразилась, протянула руку папе и начала невнятно говорить простые детские вещи. "Папа, мутик хотю". Будто этого внятного, не детского, а даже достойного психиатрического диагноза выступления и не было, будто все показалось.

ГЛАВА 3

Центавра выпустила нового Меркурия к своим последователям. Он снова снизошел к ним Богом. Люди молили вести их сквозь вечность, и даровать эволюцию им, и их потомкам. Отстроенная несколькими сотнями их поколений планета Гамма-Меркурий была готова к перемещению в пространстве.

Это все та же лаборатория, знакомая Меркурию. Полноценно перемещаться по ней, возможно, только ему, она занимает целые континенты, только преломляя пространство можно делать то, что позволяет приближаться к заветной цели.

На собраниях сверхлюдей не раз звучал вопрос: “Чем мы будем заняты в новой Вселенной? Какие будут цели, политика, чего ожидать?”

Одна часть сверхлюдей отвечала, что новый путь человечества абсолютно неведом никому. Неизвестны масштабы новых условий.

Другая часть отвечала, что будет доступен новый, но уже знакомый ресурс – время, который сейчас иссяк. И они будут готовы создать новую расу. Тех, кто окажется Богом для них самих. Кто станет пророком для самих сверхлюдей, для кого сверхлюди станут геноматериалом. Еще большее совершенство.

Появится пирамида, иерархия какой не было в истории никогда. Да и вовсе появится новая история в новой Вселенной. Возможно, новые завоевания, новые соперники или партнеры?

Однако шли века, а особь за особью гиперчеловечества систематически обращались в протолюдей, отрекаясь от сверхчеловека. Но, стоит заметить, не отрекаясь от его технологических даров.

Еще несколько каких-то жалких биологических тысячелетий, и, Вселенная замрет и начнет свое разрушение. Черные дыры, разрастаясь, начнут поглощать другие черные дыры, пространство заплетется внутри пространства и настанет «час икс». Отсутствие привычной материи, и, только многомерность, сгусток сумасшедшей энергии и ничего, что существовало в необъятной Вселенной. Цивилизация, планеты, инфраструктуры, технологии, знания, все канет в бездну сингулярности.

А затем снова Большой взрыв, снова материя, снова образование звезд, планет, галактик. Миллиарды лет для зарождения жизни, которой может и не зародиться ни на одной планете до следующего сжатия, а, может, и после него будет неудача?

И снова… Да, и снова… Меркурий осознает, что это снова тоже самое… Тоже самое, как создали Меркурия, отец не сможет жить в теле сына, так для чего ему сын? Зачем бояться уничтожения Вселенной, если все равно придет забвение? Или не придет…

Нет, эти мысли Меркурий отставляет прочь, это мятежные мысли. Никакого забвения не должно быть, нужно кочевать, нужно выживать, как выживал человек на протяжении всего своего существования. Проект «СКИФ» – вот цель.

Общаясь с другими сверхлюдьми, обсуждая достижения и обмениваясь опытом, оказалось, что точно такие же мятежные мысли посещали и других сверхлюдей. И, очевидно для любого сверхчеловека, что окружающих эти мысли заинтересовали. Может исследования ведутся не в том направлении? Только та самая военизированная Центавра, настаивала, что все вздор.

Часть сверхлюдей решилась на переговоры с протолюдьми. Много смертей принесли подобные попытки. Смертей сверхлюдей… И, каждая такая смерть, как грохотание треска стекла, в масштабах Вселенной. Ошеломляющий ужас безвозвратности. Как гаснут звезды, так умирает род сверхчеловека со всем его могуществом, опытом, властью. Никто, кроме его самого, не сможет зародить новый плод в биококоне.

Часть 3.1 ВЗЛЕТ

Снова пробудившись, задался вопросами, почему именно контейнер, почему Меркурий просто не перенес меня в ближайшую подконтрольную систему, это не затратило бы много его сил. И почему так долго не откликался на мои молитвы, раз слышал их.

Очередной раз, спустившись с трапа, и, осмотрев свой звездолет, я вижу, что производство запасных частей закончено и меня ожидает, покоящийся в гибернации, металлический андроид. Запущенные протоколы модуля восстановления пробудили из отсеков моего помощника.

– Встать, дроид – командую ему пробудиться.

Андроид запрограммирован под мой уникальный голос, хоть этот голос и создается фибрами костюма. Он полностью адаптирован под единолично мое управление. Как и весь мой корабль. Мой костюм – мембрана в общении с моей техникой, дополняющей мои возможности.

Андроид активировался и подплыл ко мне.

– Займись сварочными работами, восстанови обшивку корабля.

Робот принялся перетаскивать тяжелые металлические пластины и готовить инструмент для работы. Я же отправился в инженерный отсек для замены электронных компонентов.

Спустя несколько дней, работы были закончены. Дроид стоит возле меня, пронзая пространство, выдуманным моим воображением, взглядом линзы визора. Неодушевленный, послушный помощник.

– Вернуться в ремонтный модуль, отключиться, – скомандовал я и дроид послушно поднялся по трапу.

Корабль открывает ему шлюзы, как члену экипажа, пропуская внутрь своих отсеков. Я смотрю ему в спину, и, съедаемый веками одиночества, вижу в этой краткой картине ноту истины. Чувствую себя лишним. Корабль и андроид настолько дополняют существование друг друга, что мое одушевленное “Я” проявляет себя чем-то божественным, направляя их функционирование на осмысленный путь. Но, и без меня, они существуют. Бытие не нарушено.

Погруженный в свои мысли я машинально активирую один за другим системы взлета и вот, перед моментом пуска взлетных антигравитационных двигателей, я оглядываюсь в иллюминатор.

Тихая планета. Она есть в этой Вселенной. Она была в ней, она будет в ней. Она останется в ней, чтобы быть уничтоженной сжатием Вселенной и её это не волнует. Весь биом на ней, как и на миллиардах планет, не стремится ничего сделать. Эволюция биомов не выходит за рамки адаптации к волнообразно меняющимся условиям существования. Ничего во вселенной не движется по одному и тому же пути, и эту погрешность берет на себя эволюция.

Так что же не так с человеком…

Двигатели запущены, каменная пустыня быстро удаляется и скрывается за атмосферной дымкой планеты, я врываюсь в черную пустоту. Это не тьма, это черная пустота с яркими в ней предметами. Как если выключить в помещении освещение, но все предметы продолжали бы отражать свет, которого в помещении нет. И мне было бы их видно, как днем. Вот что такое космос. Так давно я не был в нем.

Мне необходимо покинуть пределы звездной системы, чтобы совершить прыжок в подпространстве.

– Это генеральное управление Гамма-Меркурий, – приемник гравитационных возмущений начал декодирование сообщения. – Вам приказано прибыть в лабораторию Великого Меркурия на Гамма-Меркурий, все необходимые допуски отправлены этим сообщением и запрограммированы в вашем костюме.

– Но, – я, было, хотел возразить. Хотя бы по поводу того, что может быть это не я. Однако, мне совсем недавно помог сам Меркурий. Он знает кто в этом звездолете. Но зачем ему я? Личная аудиенция?!

Я подключаюсь к системам анабиоза. Моему кораблю еще долго преодолевать силы притяжения звезды. Строить систему множественных преломлений пространства-времени, чтобы добраться до одной, а затем до другой червоточины, ведущей в ту область Вселенной, куда указывают координаты.

Погружение во сны хронографа

Широковещательное сообщение:

«Завершилось активное слияние галактик Содон и Лаий. Новообразованная Содон-Лаий стабилизировалась, ее параметры сверяются и будут отправлены в эфир для обновления локальных баз данных звездолетов и станций. Колонизация не планируется ввиду разработки проекта «СКИФ» и предстоящего…»

Сны хронографа. Личность неизвестна.

Планета Надежда-Дельта. Администрация.

Орбитальный сферический зал совещаний со, слегка тусклым, но не утомляющим освещением заполнен людьми. Изящность шарообразной формы. Каждый участник видит любого другого участника. Все наши кресла повернуты к центру сферы.

Кажется, что на тебя вот-вот упадут сотни людей. Но по их одежде и шевелюре видно, что у них точно такая же гравитация, как на моем месте, и никто не пристегнут ремнями. Собрание в самом разгаре.

– Мы отказываемся принимать денежные отношения! Мы должны следовать успехам древней Агломерации! Да, вы принадлежите крови героя Багряного, вы имеете место в администрации, но вы не в праве диктовать условия нашему обществу, – закончив сообщение, подсветка кресла говорящего потухла.

– Уважаемая Мира! – засветилось кресло Богдана Багряного на соседней стороне сферы. – Агентурные заслуги моего праотца тут не причем! Если только вы лично не хотите их очернить!

Богдан окинул взглядом всех участников. Никто не собирался ни в чем его обвинять. Все молчаливо ждали продолжения его выступления. Он продолжил.

– Так вот! Не нужно пламенных речей! Я лишь говорю, что торговые отношения сами себя создают. Множество планет поражено нашим вторжением в умы. И, если раньше они жили правилами древней Агломерации, и все необходимое людям давала сама система ради своей общей цели, то сейчас уже наши, а не их, разрозненные планеты по разным галактикам не могут существовать автономно друг от друга. Примитивные бартерные связи давно имеют место быть. И они, лавинообразно, заставляют всех наших жителей следовать им.

Что рано или поздно делать рабочим? Что делать служащим? Нам придется дополнительно поощрять их труд и деятельность. Чем прикажете вы? Фантиками или валютой?

Нам необходимо ввести единый валютный эквивалент товару! Это… Это… Это какое-то недоразумение, что вы просто это игнорируете! В системах уже действуют локально образованные банки, предлагающие свои денежные эквиваленты! Нужно брать под контроль этот процесс, иначе власть банков сразит наш с вами авторитет. Мы освободили людей, но они превращаются в стадо!

– Я поддерживаю Богдана! – раздался голос одной из фракции. – Игнорирование действий и их ограничение расходится с понятием учений, которым мы следуем и ради которых нарушили спокойствие Вселенной. Помните, что гласит учение? Вселенная сама расставит все на свои места. И сейчас перед нами процесс, порожденный самостоятельно. Значит это наш человеческий мир. Мы за деньги!

Эхо нейрозаписей. Александр Вольт.

Гиперчеловечество. Планета Ирбис-Альфа.

– Дорогой, я так рада, что мы выбрались в долгожданный отпуск! – раздвигая высокую береговую растительность, Катя вышла из пруда. – Всего несколько дней мы тут и я уже так отдохнула!

– Я очень рад за тебя, моя милая.

– Ты что, опять работаешь? Тебя оставить одного нельзя! Отключись от визуализатора, пусть твои коллеги сами справляются без тебя. А эти твои эксперименты!!!

– Ну, все, перестань, отключаюсь, отключаюсь… – я закрыл увесистую крышку визуализатора, похожего на чемодан. Погасли все индикаторы, а мой взор очистился, и я вернулся в реальность.

– Я больше не хочу тебя терять! – она подскочила ко мне и обняла меня прохладным мокрым телом.

– Я – важный специалист, я много работаю. Для меня смерти нет.

– В прошлый раз твое тело искали несколько лет, потом очередь на распознание… Я не хочу еще раз через это проходить. А если бы тебя так и не нашли?

– Ну, пойми, я же всего этого не могу помнить, поэтому не могу оценить.

Вдруг по моей голой загорающей спине зашлепали маленькие ладошки.

– Папа! Папа! Там зук усатый, идем, показу!!! Такой больсой! – она обошла меня, схватила за руку и начала тащить к себе. – Коля с Леной поймали его в банку!

– Кать, видимо мне пора. Приляг, не думай о плохом, погрейся на берегу.

– Хорошо, но вода в пруду совсем теплая.

Я отправился за своей маленькой дочуркой. Ей еще трудно поднимать высоко свои ножки, чтобы шагать по густой траве Ирбиса.

Планета ботанического изобилия. Вокруг, будто все устлано щедрыми мохнатыми коврами. Будто, если упасть на землю – не почувствуешь удара, а мягко плюхнешься на траву.

Лена бегает за Колей и пытается отнять банку.

– Не убивай зучка! Позалуйста! – Лена почти плачет.

Я подхватил сына и остановил его.

– Дай своим младшим сестренкам поиграть с жучком?

– Я хочу изучить его!

– Я слышал, как Лена кричала, что ты хочешь его убить. А зачем? Пусть ползает.

– Я хочу знать, что у него внутри. – Коля недовольно нахмурился.

– Но зачем его убивать? У тебя же есть учебный хронограф. Этот жучок давно изучен, о нем все известно.

– Я хочу!!!

– Но ты просто раздавишь его, и ничего не узнаешь?!

– Ничего от этого не случится! Папа отойди от меня! Я волен выбирать, как поступать!

– Волен выбирать? Да, тебя никто не держит. Но ты хочешь умертвить живое! Это не нормально.

– Живое нельзя умертвить…

– Это нас с тобой нельзя умертвить, нас возродит система, если мы будем послушные, полезные, умные, понимаешь?

– Я не ты!!! – и он побежал от меня прочь.

Я окликнул жену, чтобы та приглядела за дочками, и побежал догонять Николая. Я, конечно, много работаю, но я слежу за своей семьей. Сын никогда так себя раньше не вел. Может это возрастной период, он самый старший у нас. Нужно будет обратиться к специалистам на Невосе.

Эхо нейрозаписей. Валерий Носов.

Гиперчеловечество. Планета Кропий-Бета.

Я иду по широкому проспекту в сторону офиса. Лучи звезды сегодня меня по-особенному согревают. Мне дадут очередное продвижение по службе. А это значит, я перееду в другой комплекс, мне будет выписан личный транспорт и доступ к служебным межпланетным перелетам. Это же просто мечта! Я не мог и подумать лет семьдесят назад, что могу продвинуться до такого.

И работа то не пыльная. Контролер синхронизатора. Летай по звездной системе и сравнивай показания устройств с нормативами, которые десятилетиями работают без сбоя, и контролируются удаленно операторами. Перестраховка автоматизации. Контролер… Пенсия, одним словом.

– Кто это тут у нас!? – я приветливо поднял руку.

На световой лавке сидит мой старый приятель Аркадий, которого я не видел, наверное, десяток лет. Он снял с головы очки визуализатора, утомленно затяжно моргнул, что-то нажал в персональной консоли на руке и световая лавка вытянулась.

– Присаживайся, – он безуспешно попытался постучать ладонью по фотонам, приглашая меня.

Я плюхнулся в эту светящуюся антигравитационную подушку, настроенную внешне под классическую лавку и уставился на Аркадия. А тот уставился на меня.

– Ну, ты чего? – спросил я первый.

– А чего я?

– Привет я тебе говорю!!! Я тебя не видел сколько лет!

– Да привет, привет, раз уж так нужен тебе этот привет.

– Ой, ты не в духе, да? Ты, наверное, еще и все так же в административно-хозяйственном да?

– А что тебе не нравится?