Здравствуй

Я помню, как ты сначала откусывала кусочек хлеба сама, а потом протягивала его мне, как тянула к моему ниточному рту вилку с хрустящей картошкой и как наливала мне в отдельную чашечку чай. Я сидел на твоих коленях и чувствовал себя самым счастливым, самым нужным, самым важным. Я чувствовал, как распирает меня любовь к тебе, и как мне жаль, что я просто игрушка. Я помню, как ты шептала мне, что я твой самый лучший друг. Спасибо тебе за то, что видела во мне больше, чем просто неправильного плюшевого мишку. Ты говорила всем, что я очень грустный и мне нужно больше любви, ты обнимала меня сильнее, чем кого-либо еще, ты брала меня с собой всюду и, если где-то забывала, то всегда возвращалась за мной.

Я видел, как ты росла. Видел твои ссоры с сестрой, ссоры с мамой, ссоры с твоим отцом. Ты обижено лежала на своей кроватке, глядя на меня. Ты рассказывала мне о своих чувствах, фотографировала меня и целовала в ниточку под глазом. Ты говорила, что это родинка. У тебя есть такая же. Это наша с тобой особенность, это наша с тобой связь.

Я любил тебя всем своим телом. Я помню, как ты впервые разочаровалась во мне. Это было в летнем лагере. Светловолосый мальчик, с большими голубыми глазами и самой очаровательной, по твоим словам, улыбкой взял меня за лапу и презрительно скривился. Он спросил, чей это такой страшный медведь, он смеялся и называл меня ошибкой, и я видел, как ты стояла позади него, я смотрел прямо в твои глаза и видел в них разочарование. Ты ничего не сказала. Когда он ушел, ты схватила меня и спрятала под одеяло. Если бы я мог плакать, бы затопил слезами комнату. Я ошибка, я брак, я уродливый плюшевый мишка. Я просидел под одеялом весь день и только вечером, когда ты плюхнулась на постель, ты достала меня, прижала к себе, поцеловала в родинку под глазом и шепнула, что я у тебя самый лучший. Если бы я мог смеяться, я бы разбудил весь лагерь своим смехом. Ты любила меня больше светловолосого мальчика. Ты любила меня больше.

Я видел, как ты взрослела. Как реже улыбалась, как утопала в учебниках, как перестала есть перед экзаменами, как слишком сильно похудела из-за нервов и как засыпала прямо за партой. Я уже не помню, когда ты в последний раз взяла меня с собой к бабушке, когда в последний раз кормила меня с ложечки, когда в последний раз делилась со мной секретами. Но одно оставалось неизменным: каждую ночь ты прижимала меня к себе.

Я помню, как видел тебя в последний раз. Ты собиралась на учебу, посадила меня на кровать, посмотрела в мои глаза и ушла. Я помню, как терпеливо ждал тебя. День, два, три. Я сидел и чувствовал, как вата внутри меня становится тяжелее. Ты говорила, что в моих глазах отражаются звезды, но сейчас в них была только боль, отчаяние, пустота. Ты больше не вернулась. Меня забрали домой твои родители, я видел твое фото в черной рамке, видел их опухшие глаза и прекрасно все осознавал. Ты больше никогда не вернешься. Я больше никогда не услышу твой голос, твои теплые руки никогда больше не обнимут мое плюшевое тело, ты никогда больше не поцелуешь мою родинку под глазом, никогда не назовешь меня самым красивым, никогда больше не будешь защищать меня от людей, называющих меня уродливым, ты больше никогда-никогда не вернешься. Я чувствовал, как сильно мне хотелось плакать, как разрывалось мое несуществующее сердце на сотни маленьких лоскутков. Меня посадили на твою кровать, твоя мама не могла даже смотреть на меня, и я остался сидеть, одинокий, оставленный, брошенный. Я – твой маленький памятник.

Прошло уже достаточно времени, но я все еще сижу на том же месте, вижу, как взрослеют твои племянники, единственное желание которых – прикоснуться ко мне. Но им запрещают, меня не трогают, потому что я твой, целиком и полностью. Прошло уже много лет. Я слышу детские голоса, и в моей памяти возникает твой образ. Мое тело больше не хранит тепло твоих рук и запах твоих духов. Мои мертвые глаза больше не встречаются с живыми твоими. Я скучаю. Я так сильно по тебе скучаю.

Сегодня я услышал тихий голос маленькой девочки, которая робко протянула ко мне руку и сказала своей маме, что я очень грустный и меня нужно любить. Я видел в ней тебя. Ее мама и твоя сестра печально улыбнулась, заглянула в мои глаза и ответила, что меня любили сильнее, чем малышка может себе представить.

«Она видела в тебе целый мир, а нам ты казался обычной некрасивой игрушкой. Теперь ты – все, что от нее осталось».  Твоя сестра часто садилась рядом и произносила эти слова. Ты видела во мне целый мир. В моих грустных пустых глазах ты видела отражающиеся звезды. Ты видела себя. Я скучаю. Я так сильно по тебе скучаю. Я, страшный, уродливый, кривой, нескладный для других. Я, красивый, добрый, замечательный, самый любимый для тебя. Я, обычный сшитый плюшевый мишка, который не умеет ни говорить, ни думать, ни чувствовать, так отчаянно зову тебя по ночам.

Потому что спать без тебя страшно, больно и неуютно.

Потому что существовать без тебя даже неживым невозможно.

Я тебя не люблю.

Шарф у тебя отвратительный. Привет.

Извини, что пишу это странное письмо, полностью лишенное теплоты и хоть какого-то светлого чувства. Здесь нет никаких признаний в любви, и я не буду слезливо просить тебя вернуться.

Я представляю, как будет светиться от радости твое лицо, когда ты найдешь этот конверт. Ты пока еще не знаешь, что совсем нет поводов для радости. Это письмо – сплошная ненависть, так что лучше открути краны в своих глазах. Пожалуйста, сохрани это письмо и перечитывай каждый раз, когда подумаешь, что скучаешь по мне. Видишь, нет никаких причин меня любить. Я тебя разрушу. Я тебя не люблю. Я тебя ненавижу.

А голос у тебя раздражающий. Слегка грубоват, да и ты еще так неприятно тянешь гласные, что хочется закрыть уши, чтобы тебя больше никогда не слышать. И смех твой слишком режет слух, и похож на предсмертные крики умирающих птиц, так что его совсем невозможно слушать. Раздражает. Все твое существование меня раздражает. То, как ты ходишь, как смотришь, слегка прищурившись, как поправляешь выбившуюся прядь волос, как крутишь подаренное мной кольцо на пальце.

Меня раздражает то, как ты закусываешь губу, когда рисуешь свои картины. Твоя одежда, вечно забрызганная красками, твой кондиционер для волос, пахнущий слишком сладко. Твои волосы, которые я до сих пор собираю по всей квартире. Твои песни, которые ты пела каждое утро. Твое безумное желание жить, твои любимые передачи, твой кофе, в который ты всегда добавляешь лимон.

Я не люблю тебя всю. Твою родинку на плече, твое маленькое тату на запястье, твой шрам на коленке. Форму твоих бровей, запах твоих духов, цвет твоей помады. То, как ты перед сном читаешь наизусть стихи, твою привычку поправлять мне подушку и укрывать меня одеялом, когда я съеживался от холода. Ненавижу твою заботливость, нежность и сострадание. Я тебя всю ненавижу, слышишь?

Не думай, что я никогда тебя не любил. Я любил твой черничный пудинг, любил цвет твоих волос, любил родинку на мизинце левой руки, любил твой умный взгляд и твою снисходительную улыбку. Я тебя настолько любил, насколько сейчас ненавижу. Когда ты уехала, я все еще любил тебя, ждал так, как не ждал никого. Тебя так долго не было, что я заново научился улыбаться. А потом ты вернулась. Вернулась, чтобы снова уйти.

Я знаю, ты сейчас полностью раздавлена правдой. Поверь, мне тоже было тяжело это писать, но я больше не мог держать всю эту ненависть в себе. Не пиши мне ответ, забудь о моем существовании, и, главное, не возвращайся. Я для тебя умер, ясно? Меня нет.

(Если что, мой адрес остался прежним. Я купил свежие лимоны и чернику, я возвращаюсь домой в восемь вечера, и не завел кота, как хотел, потому что у тебя аллергия.)

P.S. У меня есть мороженое, твое любимое. Просто, чтобы ты знала.

Данька.

Маленький Данька смотрит в зеркало и улыбается. Зеркальный мальчик улыбается в ответ, и Даня тыкает в него пальцем, корчит забавные рожицы и заливается детским звонким смехом, увидев, как забавно пытается повторить его рожицы мальчик из зеркала. Он видит в отражении не самого себя, он видит смешного, интересного мальчика, его самого-самого лучшего друга, который никогда не смеется, когда Даня плачет, потому что он такой хороший, такой замечательный, что Данька готов просидеть с ним всю ночь и просидел бы, если бы только глаза так не слипались.

Маленький Данька рисует супергероев красным цветом и, забираясь в теплую постель, мечтает стать таким же, как они. Таким смелым, таким сильным, таким уверенным. Мальчик глубоко и надолго уверен, что героев любят все, потому что они умеют всё-всё и ничего и никого не боятся. Данька тоже никого и ничего не боится, если только соседского пса Тимошку и совсем немного воспитательницу из этого ужасного детского сада. Но когда Данька станет героем, он всем им покажет, ух, как он им покажет. И Данька засыпает, видя во снах, как он спасает весь мир от пса Тимошки, а ему дарят за это конфеты.

Маленький Данька вдруг понял, что когда-нибудь станет взрослым и все никак не может этого дождаться. Даня каждый день рассматривает свое отражение в настольной лампе и грустит, когда понимает, что он все еще такой же маленький. Но когда-то он станет совсем взрослым, таким, как супергерои из комиксов и фильмов. Это идея приходит внезапно и вот маленький Данька пишет себе письмо, пряча конверт в ящике с игрушками, чтобы никто его не прочел.

Даня вырос внезапно и окончательно. Он больше никого не боится. Старый соседский пес умер, а как выглядит воспитательница мальчик, увы, совсем не помнит. Даня больше не рисует красным карандашом супергероев в мантиях, а на стенах висят грустные рисунки, нарисованные черной ручкой.

Мальчик больше не скалится, когда подходит к зеркалу, не корчит смешные лица и не тыкает пальцем в своего самого-самого лучшего друга. Теперь отражение в зеркале – враг.

Даня прячет шрамы на руках и ногах под широкими свитерами и видит страшные и жестокие сны. Маленький Данька бесследно пропал, а может быть, даже умер.

Даня перебирает детские игрушки и бросает уже ненужные вещи в картонную коробку. Постепенно она доверху наполняется оловянными солдатиками, машинками с облезлой краской, цветными карандашами и детскими рисунками. Даня достает из самого дна старого ящика смятый конверт. Пробегая глазами по письму, Даня грустно усмехается и прячет письмо в карман.

Взрослый Данька подходит к зеркалу и подмигивает отражению. У его некогда лучшего друга снова горят глаза.