У домов острые углы

Глава 1

Ричард

Спиной Рич чувствовал острый угол дома. Аккурат между лопатками. Нарочно, со всего размаха, Гога впечатал своевольного приятеля прямо в угол. Так ему! Для вразумления споткнувшихся. Гога был недалеким парнем, но любил читать энциклопедический словарь. Держал всегда на столе. Выискивал сложные выражения, запоминал и грозился по-умному. Гога поднял увесистый кулак, чтобы вразумить, собирался вдарить в ухо, но не успел.

– Милиция! Сюда! – звонкий девичий голос надвое разрезал тишину и вечерние сумерки. До голоса было темно и глухо, а после – надежда и свет.

– Дура, не ори, – Гога отпрыгнул в сторону, вглядываясь в темноту.

– Вон он! – голос указывал прямо на Гогу и нервы сдали. – Держите его!

– Потом поговорим, – Гога спешно занырнул в спасительные кусты.

Струсил дружок. Встречаться с милицией ему никак нельзя. Сразу в армию загребут. А то и похуже, припомнят прошлые грешки и новых навесят, не постесняются. Рич повел плечами, встряхнулся, избавляясь от неприятного ощущения в спине. Крепко его Гога приложил. Потом Рич с ним разберется. Поискал глазами спасительницу. На дорожке под фонарем виднелась тоненькая фигурка в белой блузке и темной юбке. Одна-одинешенька и никакой милиции. Вот, глупая. И отчаянная.

– С вами все в порядке?

– Со мной? – Рич опешил.

Пусть он пока не в главарях, но определенный авторитет на районе у него имелся. Просто сглупил и доверился. Гогу считал своим. Зря. От Гоги Рич не ожидал нападения. Они вместе дела крутили. Подпустил близко. Вот и получил. Теперь Гога упал за край доверия, никогда больше не поднимется в глазах Ричарда. Но это дело личное, а пигалица не права. Уж точно не ей, культурненькой отличнице, справляться о его самочувствии. Что она понимает в мужской дружбе и вражде.

– С вами, конечно, – девчонка подошла поближе. – Вас же били.

– Давай, провожу, – грубовато ответил Рич. – Про милицию соврала? Додумалась. Еще бы про пожар заорала.

– В следующий раз заору, – пообещала девчонка. – За что он вас?

– Не лезь не в свое дело. Целей будешь. Дольше проживешь.

– Это ваше спасибо?

Рич засмеялся. Забавная колючка. Он не собирался целовать эту пигалицу, хотел только снять очки, чтобы разглядеть цвет глаз, но она дернулась и Рич тоже дернулся. Обнял. И поцеловал. Ласково. Чувствуя под своими губами мягкое тепло. Которое хотелось смаковать как лакомство. Хотя привык не церемониться с женским полом. В его компании девки были наглые, пахли куревом и дешевыми духами. Эта же пахла свежестью, чем-то пронзительно летним, знакомым и приятным. Рич глубоко вдохнул и проснулся. Будильник прозвенел.

Жаль, не досмотрел чудесный сон до конца. Знал его наизусть, а не надоедал. Там дальше шло, как девчонка выхватила свои очки и покачала перед его носом пальцем с острым ноготком. Запретила провожать, даже имя отказалась говорить, но Рич все равно шел следом до ее дома. Как привязанный. И улыбался. Собирался днем подкараулить и познакомиться нормально, в кафе пригласить. Но больше они не увиделись. На следующее утро Рича забрали в армию, наверно, Гога подсуетился, связи имелись, не захотел честного соперничества.

После подмосковной учебки попал в Афган, вернулся другим человеком, и жизнь пошла другая. Успевай только поворачиваться, чтобы в спину не выстрелили, как Гоге. Боялся Гога сгинуть в армии, а сгинул на гражданке. Свои же шлепнули. Пытался Рич найти ту очкастенькую пигалицу, не повезло. По старому адресу не проживала, город большой, а он ее имени даже не знал. Наверно, институт закончила пигалица. Возможно, и замуж успела выскочить. Но помнил Рич русые с рыжинкой волосы до плеч, очки, мягкие губы. И запах свежести, как после летнего дождя.

В спину что-то кололо. В том самом месте, между лопатками. Потому, наверно, и приснилась та давняя история. Много времени прошло, а не отпускает. Рич повернулся на бок. Так и есть, котяра притащил свою любимую игрушку. Удочку с кисточкой на конце. Черный разбойник, хотел утренней разминки, а некогда Ричу с ним играть. Пора на работу собираться. Охранять товарную биржу. Сегодня трудный день, крупные торги, набьется полный зал крикливых, нахальных брокеров. Кому сахар, кому прокат, кому телевизоры или самовары расписные. Весь дефицит на бирже продавался.

В отпуск бы Ричу, в лес, на речку. Мечта красивая. Но конкуренты не дремлют, директор Рича не отпустит. Без авторитетной охраны и скорых на расправу бойцов бизнес загнется на раз-два. Требуется проверять и сотрудников, и торговцев. Рича боялись. И правильно, своих бойцов он самолично натаскивал. И увольнял безжалостно тех, кто проявлял слабину. После нежных воспоминаний соваться в дерьмо не хотелось. Рич зарычал, испугав кота, и запретил себе растекаться как амеба. Встал под ледяной душ. Чашка кофе без сахара и полная боевая готовность к рабочему дню. Все как обычно.

Инна

Биржа располагалась в самом центре города. Перед входом в главный офис стоял БТР со спущенными колесами. Инна чуть замедлила шаг. Торопиться в незнакомую, чуждую ей жизнь не обязательно. Когда-то в этом здании располагалась высшая партийная школа, а теперь вот, биржа. Совсем другие люди командуют. Брокеры. И слов-то таких раньше не знала. Торговля в любых видах Инну не интересовала. Вот наука совсем другое дело. Только все изменилось. Хочешь, не хочешь, новые слова придется запомнить.

На широком крыльце, прямо под огромными буквами “Товарная биржа”, курила Ольга, бывшая одноклассница и закадычная подруга. Завидев Инну, Ольга щелчком отправила сигарету в урну и сделала невинное лицо. Инна осуждающе покачала головой. За курение Инна подруг стыдила. Ольга и Светка все равно курили и бросать не собирались, но от Инны по возможности таились. Не хотели расстраивать идеалистку.

– Да не курю я, Инка, не зырь так, тебя просто жду.

– Это ваша обещанная красота? – Инна кивнула в сторону БТР. Центральная площадь города и на тебе.

– Не, это не наша. Бойцы Ричарда на разборки на ней ездят. Своя справедливость, в натуре.

– На спущенных колесах? Это модно теперь?

– Они ж сами, на ходу накачиваются. Не знала?

– Колеса, бойцы и справедливость сами накачиваются на ходу. И я тоже… накачиваюсь… ерундой этой.

– Да, не пыли ты, Инка. Ну, не институт благородных девиц. Светка ждет, пошли скорее.

Инна оглядела площадь, заставленную иномарками, сморщила нос. Между иномарками бродили менялы, скупали золото и валюту. У кого-то водились доллары, а у Инны и рублей было негусто. Увиденное совсем не понравилось. Только никто Инну не спросил, начинать ли перестройку, плодить ли комки, тоже дурацкое слово комок, и открывать ли биржи. Она неуверенно поднималась по лестнице за Ольгой. Светка, еще одна одноклассница и подруга, радостно встретила их на втором этаже.

Ничего не скажешь, подруги одеты и причесаны, не в пример Инне, красиво. А она без пяти минут кандидат наук сто лет уже носит белую блузку и темную юбку. И прямые волосы до плеч еще со школы. Светка и Ольга повели Инну по офису, гордо показывая картины в дорогих рамах на стенах в коридоре, диваны, фонтанчик и цветы в холле, кабинеты с красивыми табличками.

– Вот тут мы и работаем. Мило, культурно и не напрягаясь. Нравится?

– Богато живете.

– Фея моя, бросай свой научный институт. На фига он тебе сдался. Ни денег, ни азарта, ни мужиков нормальных. Вместе будем, как раньше. Мушкетерки. Ну? – Светка с детства звала Инну феей.

– Инка! В натуре! Хватит тебе шарики в ЭВМ гонять за три копейки. Тоже мне наука. Людишек надо гонять. Туда-сюда, туда-сюда.

– Оль, не шарики, а кластеры. Уже запомни. Мне стажировка светит. За границей.

– Здесь у нас отдел оперативной информации, а там дальше зал для торгов. Идем. Тут особо не пялься, – девчонки быстро миновали открытую дверь, а Инна притормозила, любопытно, почему проем закрыт решеткой. Видны стеллажи с оружием. Инна вытянула шею, чтобы рассмотреть получше.

– Пойдем, – Ольга дернула Инну от решетки.

– Не стой тут, фея моя, бабайка съест.

– Что ищем? – как из-под земли появился высокий накачанный брюнет с неприветливым лицом. От неожиданности Инна выронила сумку.

– Ничего, – парень показался знакомым, хотя откуда, в бандитской среде Инна никого не знает.

– Ваше? – из сумки выпала книга, парень наклонился первым, поднял, скептически хмыкнул. – Практическая магия. Какая веселая книжка.

– Ричард, это Инна. В отделе биржевых операций будет работать.

Ричард смотрел сверху вниз на растерянных девчонок и молчал. Не узнала его пигалица. А он сразу понял, что это она. Девушки, пятясь, скрылись за поворотом, выдохнули с облегчением. Сбежали вниз по лестнице и на улицу. Хватит экскурсий для первого раза. Перед входом уже не было БТР.

– Ричард-то почему? – Инне покоя не давала неожиданная встреча.

– Забудь про него, в натуре. Опасный он тип, – Ольга перекрестилась.

– В субботу в сауне с начальницей тебя познакомим и дело в шляпе, – обнадежила Светка.

– Девчонки, я за вас в огонь и воду! Но… Как-то это все… мутно и…

– Инка, париться в сауне будешь. Лучше скажи, что за книжонки ты с собой таскаешь?

– Парень знакомый дал почитать. Я завтра на гипноз иду.

– Парень? Красивый? Богатый?

– Фея моя, какой гипноз, чего опять выдумала?

– Может, воды перестану бояться и плавать, наконец, научусь. Оль, богатые и красивые таких книжек не читают.

– И ты завязывай. Пора нам, Светик. Не тяни с решением, а то к нам Юлька просится, Ричарда обхаживает.

– Юлька? Проныра. Ну, никуда без нее. До завтра, девчонки, – Инна махала рукой, пока Светка и Ольга не скрылись внутри. Пошла через площадь, но так и тянуло оглянуться.

У окна второго этажа стоял Ричард. И смотрел Инне вслед.

Глава 2

Ричард

Пашка с явным разочарованием рассматривал себя в зеркале. Тринадцать лет исполнилось, а щуплый как девчонка первоклассница. Роста прибавилось, а мышц ноль. Отец с матерью утешали, что дядя Ричард такой же тощий был в детстве и юности. Но Пашка не верил в эти сказки. Дядя наверняка родился сразу с хмурым, пугающим взглядом и бицепсами. Гонял тут всех, а потом в город подался, новые территории завоевывать. В Афгане служил, а Пашка обычный ботаник. И никаких надежд у него нет на атлетическое будущее.

Еще Пашка аллергик. Угораздило. Болезнь приносила кучу противных последствий. То на улицу не ходи, там все цветет. То мороженку не ешь, там добавки неправильные. То к собаке не подходи и не гладь, потом руками в глаза залезешь и обострение. Ограничения множились с каждым годом. Пашка гантели купил, дома занимался, но здоровья не прибавлялось. Чихал как припадочный, слезы и сопли текли рекой и доктора пугали астмой. Пашка искал решение и, кажется, нашел.

– Мам, можно я на каникулах к дяде сгоняю.

– Паш, а уроки? Отстаешь по всем предметам. Тебе год закрыли под мои клятвенные обещания, что ты все лето заниматься будешь.

– Я буду заниматься. Погощу у дяди немного, вернусь и засяду за учебники. Даже пыль не успеет на них сесть.

– На каникулы люди на природу едут, а не в город.

– Природа у меня круглый год, могу я пару недель от нее отдохнуть в каменных джунглях?

Разговор затевался почти каждый вечер и скоро Пашка всех достал до печенок. Отец махнул рукой, квартира у Ричарда большая, не стеснит. В плане финансов тоже все хорошо у Ричарда. А будет мешать, Ричард быстро отправит племянника назад. Радостный Пашка билет на автобус купил загодя, чтобы родители не передумали. На вокзале не позволил матери обнять его, не маленький. Топтался у автобуса, поправлял рюкзак. Глазел на голубей, нагло снующих прямо под ногами. Дождаться не мог отправления, выпалил скороговоркой заготовленные слова.

– Мам, ну, хватит, я все давно запомнил. Зарядка, лекарства, режим. Английский учу, родителей не позорю, почему дядю зовут Ричардом не спрашиваю. Пошел я. Папе привет.

– Я буду звонить, сын.

– Ага.

Пашка шутливо отдал честь и щелкнул каблуками. Мать почему-то волновалась, пошла за ним к автобусу. Проследила, чтобы сел на свое место. Автобус тронулся, довольный Пашка помахал матери обеими руками и облегченно выдохнул. Задумка удалась. Он откинулся в кресле и достал из рюкзака газету с громким названием «Тайны мироздания». На первой странице бросался в глаза яркий заголовок «Экспедиция в место силы». И портрет представительного мужчины с бородкой, в свободном одеянии и кольцами на пальцах.

Звонок в дверь насторожил Ричарда. Гостей он не жаловал. По делу встречался в кафе, которое его же ребята и охраняли, или у себя в кабинете на бирже. Друзей домой не приглашал, опасаясь, что из-за него они вляпаются в неприятности. Девиц водил в гостиничные номера, благо при бирже гостиничка имелась. Неожиданное появление Пашки на пороге удивило. Рич и видел-то его несколько раз. Когда встречал сестру из роддома, и пару раз, когда приезжал в гости.

– Здорово, племяш. Какими судьбами?

– Мама беспокоится. Послала проведать. Ты ж не пишешь, не звонишь. Самой-то ей некогда, работа, то се. А у меня каникулы. И…

– Стоп. Первое правило врунов знаешь? Не знаешь? Запиши, пригодится. Говори поменьше, за честного сойдешь.

– Да я… не вру.

– Ну, и я тогда английская королева.

– Зайти-то могу? Проголодался в дороге.

– Заходи. Может, что правдоподобное сочинишь. Проведать он, мама беспокоится.

– Сам я, погостить. Дома и летом уроки. Достали.

– Живи, племяш. Не утомляй только вопросами. Не люблю я их.

– Я в курсе.

– Давай на кухню. Если оголодал в дальней дороге. Аж два часа ехал.

– Четыре, – Пашка заметно повеселел. Бросил рюкзак в прихожей, рванул мыть руки, демонстрируя примерное поведение.

– Мечи там из холодильника все, что тебе можно.

– Мне есть все почти разрешили. Кота только нельзя гладить.

– Чтобы моего кота погладить, тебе очень постараться надо. Дикий он у меня.

Ричард поднял рюкзак, взвесил в руке, налегке парень приехал, молодец. В рюкзаке нашлась аккуратно сложенная газета. За чудесами, значит, племяш собрался. Народ с ума посходил, экстрасенсы на каждом углу. Большими деньгами ворочают, за охраной регулярно обращаются. И Пашка, дурачок, повелся на дешевые посулы. В место силы размечтался попасть, орел. Позвонить надо сестре, предупредить.

– Я не буду тебя обременять, – Пашка уплетал за обе щеки бутерброды с колбасой и сыром, проигнорировав борщ, сваренный домработницей. – По хозяйству могу, в магазин там сбегать, пыль протереть.

– И как я не пропал без такого ценного помощника, – дней пять Рич племяша вытерпит.

– Теперь точно не пропадешь, – без ложной скромности пообещал Пашка.

– За свои слова привыкай отвечать, – спустил Ричард племяша с небес на землю.

Инна

В кабинете директора института теплофизики обстановка была довольно скромная. Не богатенькая биржа, усмехнулась про себя Инна. Стол времен гражданской войны, затянутый серой кожей, которая местами протерлась до деревянной столешницы, стулья из той же эпохи. Инну вызвали, она была уверена, что по поводу стажировки. Ее научные статьи вышли в нескольких зарубежных журналах, она подала заявку на стажировку по профилю и ей подтвердили. Пришел красивый конверт непривычного размера и в нем письмо, подтверждающее, что заявка принята. Инна могла выбрать лабораторию и руководителя из предложенного списка.

Правда, имелся еще пунктик, что требуется рекомендательное письмо с места работы, но это дело техники. Черновик рекомендации Инна уже написала, нужно только красиво напечатать и подписать у директора. Если нужно, Инна выступит на Ученом совете. Докладывать на совете Инна не боялась, недавно совсем представляла свою диссертацию. Все одобрили, утвердили. Стажировка, конечно, другое дело. Придется сроки защиты сдвигать, если она уедет на полгода. Но и материал у нее станет интереснее.

– Можно? – Инна постучала в директорский кабинет и слегка приоткрыла дверь. Владимир Петрович был глуховат, за шестьдесят, вдруг не услышит. А секретарша ушла куда-то.

– Заходи, звезда, – директор поливал цветы, никому не доверяя столь ответственное дело. – Что ж в тайне такие серьезные вещи делаешь?

– В тайне? – Инна удивилась. Никакого секрета из необходимых действий она не делала, про статьи, заявку и возможную стажировку знал весь институт. Каждый шаг она согласовывала с непосредственным научным руководителем Александром Евгеньевичем, а тот в свою очередь докладывал на институтских совещаниях. – Почему в тайне-то? Все в курсе.

– Вы, молодые, шустрые. Торопитесь. А надо делиться со старшими товарищами, которые вас пестуют и помогают.

– Да, обязательно, – Инна кивнула. Владимир Петрович, наверно, имеет в виду соавторство. Но Александр Евгеньевич сказал, что двух фамилий в авторах статей достаточно. Инна никакой провинности за собой не чувствовала. Если для стажировки надо, то она все статьи будет и директором подписывать. Хотя зачем ему? Аспирантов с десяток, статей выходит уйма.

Владимир Петрович закончил с цветами и подошел ближе. Окинул Инну внимательным взглядом и растянул губы в неискренней улыбке. Инна запаниковала. Ходили слухи, что директор любит потискать симпатичных студенток, которые на практику приходили. Но на нее директор, к счастью, никогда внимания не обращал. Тощая, очкастая, одевается как старая дева. Владимир Петрович вдруг присел перед Инной на корточки, положил руки ей на коленки и повел ладони вверх, задирая узкую юбку.

– Перестаньте, с ума вы сошли, – Инна попятилась.

– Ты куда это, а за стажировку спасибо сказать?

– Спасибо. Большое.

– Не прикидывайся дурой, молодой ученый. Сама юбку снимай, если не хочешь, чтобы я помогал.

– Что? Юбку? – кровь бросилась Инне в лицо. – Это недопустимо. Я поставлю ваше имя на свои статьи, но остальное… Нет. Не рассчитывайте.

– Пошла вон, идиотка, – Владимир Петрович тяжело поднялся, направился к своему столу. Сел, зло сдвинул бумаги. – Иди, сказал!

– До свидания, – на подкашивающихся ногах Инна вышла из кабинета.

Кто-то, может, считал директора привлекательным, но Инне никогда не нравились возрастные мужики, старательно доказывающие, что они еще орлы. Для своих лет Владимир Петрович был довольно стройным, но глубокие залысины и мешки под глазами его не красили. Да и не важна внешность, требовать благодарность через постель мерзко. Будет мстить директор или обойдется? Хотя за что мстить? И не пожалуешься никому. Признаться научному руководителю Инна постеснялась. Еще решит, что она себе цену набивает. Инна взглянула на часы, ее уже девчонки ждут, договорились встретиться у Дворца культуры. Сегодня концерт.

– Ой, держите меня семеро. Инка, ты ничего не попутала? Вот оно будет тебя гипнотизировать? – Ольга тыкала пальцем в портрет на афише Магического спектакля и хохотала.

– Фея моя, ну, правда. Не связывайся. Козленочком станешь.

– Тихо вы, занозы, – Инна смутилась. Мимо них как раз прошли мужчина с афиши и Валентин, тот знакомый, который книжку о магии ей принес.

– Светик, плевать на этого хмыря, – Максим, Светкин ухажер, врач со скорой, взял под руки девчонок. – Красотки мои, карета подана. Домчу в лучшем виде. И загипнотизирую.

– Милый, мы готовы. Инка, давай лучше с нами?

– Увидимся потом, девочки. Я побежала, – Инна заспешила, билет давно куплен, и Валентину она обещала прийти на представление. Ей надо отвлечься после разговора с директором, не думать о плохом, да и забавно поглазеть на настоящего гипнотизера. – Не шалить!

– Мы паиньки!

Глава 3

Ричард

Настырность Пашки Рич недооценил, а свое терпение переоценил. Уже к обеду следующего дня он был готов отправить племяша домой. За бесконечные разговоры о магии, экстрасенсах, чудесных исцелениях, а главное о его желании попасть в таинственную экспедицию для избранных. Уши устали слушать всю эту дребедень. Пашка умоляюще прижал кулаки к груди, он ведь с таким трудом достал билеты на Магический спектакль. Для себя и дяди Ричарда. Почти все сбережения потратил. Никак нельзя ему сейчас домой.

– Пашка, лучше не доставай меня этой чихней для лохов, – отмахнулся Рич. – Иди в тире постреляй, больше будет пользы.

– Конечно, ты здоровый, авторитет, при деньгах и при оружии, а мне как быть? Сопли до колен от каждого вздоха, – Пашка надулся и отказался обедать.

– Давай врача тебе найдем, Паш. Нормального врача, – Ричарду стало жалко парня. Хилый, в самом деле. Ветром качает. – Тащиться на край земли, чтобы сопли подтереть, так себе идея. Подлечишься, окрепнешь, тогда и в экстрасенсы подашься.

– Давай ты со мной на спектакль сходишь, один разок, тогда и будешь советовать.

– Спасибо, добрый Паша, разрешил советовать, – Рич заржал. Откуда столько упрямства в слабом теле. – Подарок тебе купить?

– Купи, – Пашка не дурак от подарков отказываться. – Кроссовки и костюм спортивный.

– И ты от меня отстанешь?

– Если не понравится спектакль, так и уйти же можно.

– Можно, – в принципе неплохо, что Пашка рядом. Отвлекает своей болтовней от мыслей о девчонке, которая не узнала его.

Рич досадовал, хотя и не хотел признавать это. Они и виделись-то с пигалицей всего несколько минут в темноте, Рич в те времена был гораздо скромнее в размерах. И не красавица, если уж по-чесноку. Очки, одевается как зубрилка. Не изменилась. Чем больше Рич уверял себя, что пигалица не стоит его внимания, тем жарче разгоралась обида. А если узнала? Просто показать не захотела. При подругах. Ходила такая важная, фыркала на биржевых. Инна. Ей подходит это имя. На работу, глупая, пришла устраиваться. А книжки какие носит с собой, смех. Магия практическая, черт бы ее побрал. Неужели интересуется такой ерундой? Как Пашка. Он-то пацан несмышленый, а эта, поди, институт закончила.

– Племяш, куда ты там собрался меня тащить?

– На Магический спектакль, – Пашка подскочил, замахал билетами. – Почти все деньги потратил на них. Копил на удочку телескопическую.

– Деньги я тебе компенсирую, не вопрос. Когда это чудо-юдо-действо планируется?

– Сегодня вечером. Во Дворце культуры. Идем, да?

– Идем. При одном условии.

– Урааа! – Пашка носился по квартире, пугая криками кота. Плевать на условия. Если дядя Ричард с ним идет, то мать и не пикнет, что сын глупостями занимается вместо учебы. – А зачем условие?

– Затем, что это в первый и последний раз. Один раз лохом побыть можно. Но только один раз. Всосал? – Рич чертыхнулся про себя. Не стоило говорить с племяшом как с подчиненными. Но Пашка радостно закивал.

– Всосал!

Свой хаммер Рич припарковал прямо напротив входа во Дворец культуры. И пожалел об этом. Пашка выбрался из машины с таким видом, словно он племянник американского президента. Задрал нос, паршивец. Только Рич руководствовался элементарными правилами безопасности. На стоянке проще подложить мину, да и пока идешь к машине, многое может произойти. А тут народ снует туда-сюда. Опять же пацаны решат, что он по делу приехал, а не просто на гипнотизера поглазеть.

Крутить головой было не солидно, Рич встал у окна, чтобы видеть всех, кто входит в зал. Старушки, пацанва типа Пашки и, надо же, серьезные мужчины с золотыми цепями на шеях. Инна в поле зрения не возникла. Раздражение нахлынуло как цунами. Пришлось сжать кулаки, чтобы прийти в себя. То, что ради возможной встречи с пигалицей он сорвался из дому, взбесило. Мозги в кисель превратились.

– Ну, пойдем уже в зал, а.

– Боишься, что места твои займут?

– Чего тут стоять, – ныл племяш.

Зал стремительно заполнялся. И Рич пошел за Пашкой, смеясь над его переживаниями. В этом городе Ричард мог прийти на любое мероприятие без всяких билетов и никто бы даже не пискнул, вздумай он сесть на понравившееся место. На всякий случай Рич оглядел зал, кто сел сзади, кто перед ними. На сцене уже стоял микрофон и хлипкий столик для записок. К столику выстроилась очередь, каждому хотелось свою записку положить сверху.

– Племяш, ты куда?

– Надо! Места держи.

Пашка как штопор ввинтился в толпу, пробиваясь без очереди. Рич с усмешкой следил за ним и вдруг как магнитом взгляд потянуло влево, в начало первого ряда. Инна. Точно. Пришла. Поправила волосы, очки протерла, словно почувствовала, что ее рассматривают, но не оглянулась. По крайней мере, вечер не пропал. Рич сел поудобнее. Что будет на сцене, его мало интересовало. После дурацкого спектакля он перехватит пигалицу и довезет до дома.

Инна

Любопытство не порок, а способ узнать новое. Это фразу твердила себе Инна, разыскивая свое место. Она имеет право на любопытство как и все. Если она молодой ученый, что ж ей теперь, на гипноз не ходить? Только в научную библиотеку? Вон сколько любопытных. Чтобы не толкаться в узких проходах между креслами, ДК был старым зданием, еще довоенным, Инна не стала глазеть на разнообразные амулеты, колоды карт и книги, разложенные на столах с облезлыми столешницами, сразу прошла в зал.

Устроилась, выдохнула. Вряд ли совсем ерунда будет, что-то интересное должны показать. Или она уйдет. Гораздо больше Инну беспокоил разговор с директором института. Запрещала себе думать об инциденте, а думалось. Представить не могла, что в такую ситуацию вляпается. Она и с парнями-то толком не общалась, сначала сидела за учебниками, потом за статьями. Очередь с записками привлекла внимание. Может, надо было заготовить записочку? Про стажировку, чтобы все сложилось гладко. А страх воды подождет, Инна давно смирилась, что научиться плавать не ее уровень.

Затылок засвербило, кто-то нагло пялился на нее, но Инна не стала оборачиваться. Пусть смотрят. Свет в зале притушили и на сцену вышел Валентин в строгом черном костюме, случайный знакомый. Они столкнулись однажды в книжном магазине, показался умным и начитанным парнем, а вот чем занимается. Валентин постучал пальцем по микрофону, откашлялся и представил Магистра пяти стихий Лучезара. Инна не сдержала смешка, но на нее тотчас зашикали соседи, ловившие со сцены каждое слово.

Лучезар на магистра и волшебника совершенно не походил. Представительный мужчина с бородкой. Был бы в костюме, сошел бы за банкира или чиновника. В просторном темно-фиолетовом одеянии он смахивал на странствующего монаха, только бородка образ портила. Слишком щегольской выглядела. Магистр плавно взмахивал руками, направляя исцеляющую энергию в зал. Инна опять не удержалась от смешка. Понятно для чего все это. Выявить гипнабельных. И точно, Лучезар начал приглашать на сцену добровольцев, отсеивая наглых и праздно-любопытных, чтобы показать возможности гипноза.

Смотреть на представление Инне было скучновато. Люди на сцене изображали, как они моют пол и красят стены. Поинтереснее стало, когда Лучезар принялся искать в зале вещи, спрятанные зрителями. Искал через добровольца. Инна через пару минут разгадала сыщицкий секрет. Если потренироваться, то и она так сможет. Нервировало все сильнее, что кто-то неугомонный не переставал буравить ей затылок. Кто это мог быть? Вряд ли кто-то из знакомых.

– Кто готов расстаться со своими детскими страхами, обидами и жалобами прошу ко мне, – Лучезар вернулся на сцену, благополучно найдя все спрятанное.

– Я. Можно? – Инна сомневалась, но все-таки встала, и Лучезар заулыбался, приветливо замахал ей рукой.

– Рад, очень рад, что вы, наконец, решились расстаться со своими страхами. Что вас беспокоит, красивая девушка?

– Я боюсь воды… плавать, с детства, – Инна с надеждой посмотрела на Лучезара и вдруг поняла, что перед ней просто человек, обычный человек. А она как наивная дурочка ждет от него чуда. Вот стыдоба.

– Вода многих пугает, у нас ведь еще и учат плавать, швыряя ребенка в воду, но все преодолимо, – магистр усадил ее на стул, а сам расположился за ее спиной. – Сейчас мы поработаем с вашим страхом.

– Я бы хотела вас видеть, – между лопатками возникло неприятное чувство, Инна рывком сдвинула стул. Она вообще не любила, когда кто-то стоял сзади. На работе свой стол поставила последним в ряду, чтобы никто не даже случайно не оказался за ее спиной.

– Вы все испортили, – зашипел Лучезар. – Это тонкие настройки, а вы как слон в посудной лавке.

– Извините. Но какая разница, где стоит стул? Вы же с нематериальными силами работаете.

– Большая разница! Идите на место.

– Хорошо, я пойду на место. Зачем так реагировать? – Инна, досадуя на себя, направилась к лестнице со сцены.

Успела спуститься на несколько ступенек, как раздался взрыв у выхода из зала на улицу. Двери распахнулись, в проеме возникли трое подвыпивших мужиков. Размахивали пистолетами, палили в потолок, орали про обыск, сумки и кошельки. Инна застыла, денег у нее с собой не было, но поймать случайную пулю совершенно не хотелось. И падать на пол в белой блузке не хотелось. Непонятно, когда тут пол мыли в последний раз.

Лучезар мгновенно исчез за кулисами вместе с Валентином. Ему, что, сбежит через запасной выход. Может за ним побежать? Выстрелы прекратились также внезапно, как и начались. Инна поднялась по ступенькам и вытянула шею. Какой-то парень ловко обезоружил всех троих, буквально за секунды. Уложил на пол лицом вниз, связал их же ремнями. Кто такой смелый? Парень неожиданно посмотрел в ее сторону. Это Ричард с биржи, узнала Инна.