Основы истории философии. Том первый – Философия античности

Введение

§1.

Если бы не существовало другого способа обращения с историей философии, кроме чисто научного, для которого все системы одинаково истинны, потому что они всего лишь мнения, или скептического, который видит во всех них одни и те же ошибки, или, наконец, эклектического, для которого во всех них есть частицы истины, то были бы правы те, кто в интересах философии предостерегает от обращения с ее историей вообще или по крайней мере для начинающего. Вопрос о том, есть ли лучший вариант и какой из них правильный, может быть решен только путем обсуждения концепции истории философии.

§2.

Философия возникает, не останавливаясь на факте существования (мира), а переходя к познанию его причин, наконец, его абсолютной причины, т. е. его необходимости или разумности. Однако она не является делом только отдельного мыслителя, в ней заложены теоретические и практические убеждения человечества, так же как мудрость отдельного человека заложена в максимах и принципах, а мудрость народов – в пословицах и законах. Как народ или страна выражает свою мудрость и волю устами своих мудрецов и законодателей, так и мировой дух (т. е. человек или «человечество») выражает свое (мир выражает свое) через философов. Поэтому, если вместо философии сказать «мировая мудрость», то это слово world в genetico означает одновременно sxdgecti и objecti.

§3.

Как человек, без ущерба для своего единства, проходит через различные возрасты жизни, так и дух мира последовательно является духом различных эпох и веков. Человек восемнадцатого века – это не человек семнадцатого. Если использовать ту же метонимию, которая заставляет нас говорить «мир» вместо «дух мира», «времена» вместо «дух века» и «век» вместо «дух века», то каждый век имеет свою мудрость, каждый век – свою философию. Те, кто говорит об этом первыми, – философы этих разных времен. Именно они действительно понимают время, а философия века, как его самопонимание, лишь формулирует то, что бессознательно жило и инстинктивно действовало в этом веке, выражает его тайну, то есть то, что «один» считает истинным и правильным.

§4.

Зависимость от конкретного времени, в которую попадает каждая философия в силу того, что она является конечной истиной только для нее, не умаляет ее абсолютного характера в той же мере, в какой долг перестает быть безусловным, поскольку разные вещи являются долгом разных эпох. Не становится он и преходящим, ибо судьба мальчика – послушание – сохраняется как послушание в мужчине, научившемся повелевать с его помощью. Тот факт, что философия, как плод, всегда следует за расцветом эпохи, часто заставляет считать ее причиной гибели, которую она никогда не приносит, но всегда только предает. В частности, всякое беспристрастное благочестие не уничтожается ею вначале, а прекращается прежде, чем философские порывы успевают проявиться.

§5.

Как мировой дух проходит через различные духи времени, в которых состоит мировая история, так и его сознание, мировая мудрость, проходит через различные сознания времени, и в этом состоит именно история философии. Там, как и здесь, ничего не теряется; напротив, то, что имеет своим результатом одно время и одна философия, становится материалом и отправной точкой для следующего. Поэтому различие, более того, конфликт философских систем не является доказательством против того, что во всех философиях развивается только одна философия, а скорее говорит именно в пользу этого утверждения.

§6.

Каждая философская система является результатом системы или систем, созданных до нее, и содержит в себе зародыш тех, которые следуют за ней. Исключения, сделанные из тех, кто, как правило, является лишь явными автодидактами, а также тот факт, что против такого родства, как правило, выдвигаются возражения, не отменяют первого утверждения, поскольку оно вовсе не обязательно должно быть прямым ученичеством, а также зависимостью по контрасту. Не отменяет второго и тот факт, что ни один философ не хочет быть отцом более совершенной системы. Это необходимо из-за узости, без которой не достигается ничего великого, а значит, не создается никакой системы, и поэтому она повторяется повсюду. Но это ничего не доказывает, потому что реальное и полное значение системы не может быть правильно оценено человеком, который ее основал, а только потомством, которое стоит на более высокой точке зрения, чем он.

§7.

История философии может быть представлена правильно, т. е. так, как она есть, только с помощью философии, поскольку только философия позволяет нам показать в ряду систем не бессистемное изменение, а прогресс, т. е. необходимость, и поскольку, кроме того, – без осознания хода человеческого духа невозможно показать, как он продвигался в формулировании своей мудрости, а знание необходимости и такое осознание и есть философия, согласно §2. Возражение, что философское изложение истории философии не может называть себя историей, а должно называть себя философией истории философии, не блещет ни новизной, ни проницательностью: оно забывает, что, если человек излагает историю нефилософски, его работа – не сама история, а лишь ее изложение.

§8.

Философское отношение к истории философии, как и чисто научное, интересуется тончайшими различиями систем, признает вместе со скептиком, что они противостоят друг другу, и соглашается с эклектиком, что все они содержат истину. Но, не теряя, как первый, из виду единой нити растущего знания, не считая, как второй, результат равным нулю, не признавая, как третий, в каждой системе только части развитой истины, а в каждой всю истину, только неразвитую, он не соблазняет нас, как первый, считать философию только идеями и мнениями, не колеблет, как второй, доверия к разуму, необходимого для философствования, и, наконец, не делает нас равнодушными к зависимости от принципа, т. е. к систематической форме, лежащей в основе философии. Т.е. против систематической формы, как и против эклектической трактовки.

§9.

В нем не только нет этих опасностей для философствования, но и то, что такое изложение истории философии учит философствовать, является не выведением из философствования, а практическим руководством к нему. Действительно, там, где интерес к философии уступает место интересу к ее истории, и в особенности там, где существует робость перед строго философскими, например, метафизическими, исследованиями, философский рассказ об истории философии – это, возможно, лучший способ заставить философствовать тех, кто хочет, чтобы ему только говорили, и показать тем, кто сомневается в важности метафизических определений, как часто совершенно разные взгляды на мир и жизнь зависят только от различия между двумя категориями. При определенных обстоятельствах история философии, которая является завершением системы наук, может быть наиболее подходящим предметом для философствования для тех, кто только начинает.

§10.

Поскольку каждое философствование должно быть определенным, и поскольку развитие не может быть представлено как разумное, если оно не ведет к цели, каждое философское представление истории философии должно носить окраску той системы, которую излагающий рассматривает как завершение предыдущего развития. Требовать противоположного под именем беспристрастности или непредвзятости – значит выглядеть абсурдно. Справедливость, которая, однако, должна требоваться от каждого историка, является также обязанностью историка философии. Если в случае с последним она заключается в том, чтобы рассказать не о том, как он сам, а о том, как история оценила то или иное явление, то он должен в то же время доказать обоснованность этого суждения, то есть оправдать его. Только в этом состоит критика, которую он не только может, но и должен практиковать.

§11.

Как то, что история позволила появиться той или иной философской системе, так и то, что она позволила ей смениться более обширной, должно быть показано философской критикой как необходимое условие, в котором, следовательно, необходимо различать положительный и отрицательный момент. Эта необходимость, однако, двояка: появление и вытеснение системы имеет всемирно-историческую необходимость, поскольку первое обусловлено характером времени, в чьем понимании находилась система, второе – тем, что это время стало другим (ср. §4). И в том, и в другом случае философско-историческая необходимость вновь проявляется, когда вывод демонстрируется в системе, предпосылками которой являются предыдущие, и когда, с другой стороны, показывается, что необходимо было идти дальше, чтобы не останавливаться на полпути. Только то, что система не пошла так далеко, как та, которая непосредственно из нее вытекает, можно назвать ее недостатком, но система, отделенная от нее промежуточными этапами, не может быть принята за эталон суждения. Как история исправила картезианство спинозизмом, но не кантовской доктриной, так и философский критик не должен соизмерять Декарта с Кани, а только со Спинозой. Соблюдение этого правила позволяет философу, излагающему историю философии, не заблудиться в какой-либо ограниченной системе, не отрицая тем самым свою собственную.

§12.

Как эпохи истории философии, т. е. моменты времени, в которые утверждается новый принцип, так и периоды, в которые они господствуют, т. е. периоды времени, необходимые для освобождения этого нового принципа от его революционного и деспотического характера, идут параллельно эпохам и периодам всемирной истории, но так, что они следуют за ними во времени, дальше или ближе позади, никогда раньше. Эпохальные системы не могут иметь никакого значения для понимания прошлого, тем более системы, завершающие тот или иной период. Поэтому приверженцы первых, рассматривая историю философии, скорее, чем приверженцы вторых, рискуют отказать в исторической справедливости.

Man Tgl.: Hegel, Vorlesungen über die Geschichte der Philosophie WW. XIII, 1—134; Ed. Zeller, Die Philosophie derGriechen in ihrer geschichtlichen Entwicklung I, 1, V. Aafl., Leipzig 1892, S. 8 ff.; ders., Die Geschichte der Philosophie, ihre Ziele und Wege (Archiv für Gesch. der Philos. I, 1888); B. Erdmann, Zur Methode der Geechichte der Philosophie (a. a. Ο. VII, 1894).

§13.

Литература

До конца XVIII века все изложения истории философии направлены только на удовлетворение ученого 1), скептического 2) или эклектического 3) интереса. С этого времени нет ни одного, который не был бы более или менее философски окрашен. В большинстве из них нельзя критиковать то, что излагающий рассматривает свою собственную систему как вывод из предыдущего развития, но то, что это постоянно делается громко, прежде чем изложение достигает своего завершения. Это относится уже к первому, кто изложил историю философии с философской точки зрения, французу Дтгерандо 4). От этого не могут освободиться и немцы, последовавшие его примеру. Кант, который сам только намекал на то, как следует философски относиться к истории философии, оставил реализацию своей мысли ученикам. Однако его система была слишком эпохальной, чтобы привести к правильной оценке прошлого. Отсюда у историков кантовской школы сравнение даже самых древних систем с доктринами, которые могли быть установлены только в XVIII веке, – процедура, которая так сильно искажает ценные в остальном работы Теннемана 5). Доктрина Фихте не могла ни долго господствовать, ни вдохновлять исторические исследования; таким образом, самое большее, чего она достигла для трактовки истории, это то, что, даже в большей степени, чем в случае с Кантом, канон установил, что прогресс состоит в уравнивании противоположностей. Гораздо более продолжительным было влияние философии Шеллинга 6), в которой остается только сожалеть, что схема, подведенная к материалу, стирает индивидуальные различия. Своеобразные взгляды на историю (особенно античной) философии, которые Шлейермахер развивал в своих лекциях, уже давно были известны читающей публике благодаря другим 8), когда они были опубликованы после его смерти 7). В какой-то мере так же обстояло дело и с Гегелем, с чьим взглядом на отдельные части истории философии или даже на ее ход студенты 9) и читатели его трудов 10) познакомились гораздо раньше, чем миру были представлены его лекции по истории философии 11). Большинство исторических работ, вышедших из гегелевской школы, посвящены только отдельным периодам, но в некоторых 12) делается попытка представить историю философии в целом. За ними следуют обзоры, сделанные с других, но смежных точек зрения 13).

Спекулятивный эклектизм во Франции 14) и в Германии значительно повысил наш интерес к историческим работам; ему мы обязаны описанием развития отчасти философии в целом 15), отчасти отдельных философских проблем 16), в которых заметны последствия идей Шеллинга и Гегеля. Не смогли полностью избежать их и те, кто в своих изложениях занимает иную точку зрения, более близкую к Канту или даже весьма своеобразную 17), или полемизирует против любого спекулятивного рассмотрения истории как априорной конструкции 18). Более поздние авторы по-разному углубляли философское содержание общего исторического представления. С одной стороны, пытаясь понять достижения отдельных мыслителей в контексте развития человечества 19), с другой стороны, стремясь использовать интеллектуальные импульсы, которые сформировали принципы нашего научного взгляда на мир и жизнь, в качестве основы для исторического построения 20). С 1887 года издается Архив по истории философии, который также содержит подробные ежегодные отчеты о негерманской литературе 21)».

_______________________________

1) Thom. Stanley, The History of Philosophy, 1655; 3. Aufl. 1701, erschien als: Historia philosophica aactorc Thoma Stanlejo, Lips. 1713, II Voll., KI.«Fol.

2) P. Bayle, Dictionnaire historique et critique 1695—97, II Voll.; 1702, II Voll.;

1740, IV Voll., Fol. Weniger entschieden zeigt die skeptische Tendenz: Dietrich Tiede· mann, Geist der spcculat. Philosophie, Marburg 1791—97, 6 Bde., 8°.

3) Joh. Jac. Brücker, Historia critica philosophiae a mundi incunabulis, Lips.

1742—44, V Voll., 2. Aufl. Lips. 1766, 67, VI Voll., 4. Gleichfalls eklektisch ist: Joh. Gottl. Buhlt, Lehrbuch der Geschichte der Philosophie und kritische Litteratur derselben, Gotting. 1796 – 1804, 8 Tie., 8.

4) J. Μ. Deg&ando, Histoire comparee de l’histoire de la philosophie, Paris 1804, III Voll.; 2. Aufl., 1822, IV Voll. Deutsch als: Vergleichende Geschichte der Systeme der Philosophie mit Rücksicht auf die Grundsätze der menschlichen Erkenntnis», üben, von W. G. Tennemann. Marburg 1806, 1807, 2 Bde., 8°. (Zum Massstab der Beurteilung wird der englisch-französische Empirismus und Sensualismus genommen).

5) W. G. Tennemann, Geschichte der Philosophie, Leipzig 1794 ff., 11 Bde. (unvollendet). Deas. Grundriss der Geschichte der Philosophie, 1812; 5. Aufl. v. Wendt, 1829. (Ausgezeichnet durch die reiche Litteratur. Oft übersetzt.)

6) Joh. Gottl. Steck, Die Geschichte der Philosophie, 1. Teil, Riga 1805. Fr. Ast, Grundriss einer Geschichte der Philosophie, Landshut 1807; 2. Aufl., 1825. Thaddä Anselm Rixner, Handbuch der Geschichte der Philosophie, 3 Bde., Sulzb. 1822 ff. Als Supplement gab V. Phil. Gumposch im J. 1850 einen vierten Band zu der 2. Aufl.

7) Fr. Schleiermacher, Geschichte der Philosophie, herausg. von H. Ritter, Berlin 1839. «Schleiermachera WW. 3. Abth., 4. Bds. 1. Theil).

8) u. A. durch II. Ritters Geschichte der Ionischen Philosophie, Berlin 1821.

9) So H. Th. Rutscher in s. Aristophanes und sein Zeitalten 1827, wo Hegels Ansichten über Sokrates entwickelt sind.

10) K. J. H. Windischmann, Kritische Betrachtungen über die Schicksale der Philosophie in der neueren Zeit u. s. w., Frkf. a. Μ. 1825. Des». Die Philosophie im Fortgänge der Weltgeschichte, Bonn 1827—1834 f. Erster Teil, die Grundlagen der Philosophie im Morgenland, 1—4. Abth. Erstes Buch: Sina. ZweitesBuch (2—4.Abth.): Indien.

11) G. W. Hegels Vorlesungen über Geschichte der Philosophie, herausg. von Michelet (WW. Bd. 13—15), Berlin 1833—1836.

12) G. 0. Ma/bach, Lehrbuch der Geschichte der Philosophie (Abth. I Alterthum; Abth. II Mittelalter; Abth. III fehlt), Leipzig 1838, 41. A. Schwegler, Geschichte der Philosophie im Umriss, Suttg. 1848, 15. Aufl., ergänzt durch R. Koeber, 1891.

13) Chr. J. Braniss, Uebersicht des Entwicklungsganges der Philosophie in der alten und mittleren Zeit, Breslau 1842. Jul. Bergmann, Geschichte der Philosophie, 2 Bde., Berlin 1892, 93.

14) V. Cousin, Cours de philosophie (Introduction), Paris 1828. Dess. Cours de l’histoire de philosophie I u. II, Paris 1829. Dess. Histoire generale de la philosophie, Paris 1863; 7. Aufl. 1867. Dess. Fragments pour servir a l’histoire de la philosophie. Nour. Edit. Paris 1865.

15) H. C. W. Sigwart, Geschichte der Philosophie vom allgemeinen wissenschaftlichen und geschichtlichen Standpunkt, Stuttg. u. Tüb. 1844, 3 Bde.

16) Ad. Trendelenburg, Historische Beiträge zur Philosophie, Bd. I: Geschichte der Kategorienlehre, Berlin 1846; Bd.Hu.III: Vermischte Abhandlungen, Berlin 1855 u. 1867.

17) E. Reinhold, Handbach der allgemeinen Geschichte der Philosophie für alle wissenschaftlich Gebildete, Gotha 1828—30, 3 Bdc. Dess. Lehrbuch der Geschichte der Philosophie, 1837; 5. Aufl. 1858 in 3 Bd. Jak. Fr. Fries, Die Geschichte der Philosophie, dargestellt nach den Fortschritten ihrer Entwicklung, Halle 1837, 1840, 2 Bdc. F. Michelis, Geschichte der Philosophie von Thales bis auf unsere Zeit, Braunsberg 1865. Conr. 18 (Hermann, Geschichte der Philosophie in pragmatischer Behandlung, Leipzig 1867. E. Dühring, Kritische Geschichte der Philosophie von ihren Anfängen bis zur Gegenwart, Berlin 1869; 2. Aufl., 1873.

Heinr. Ritter, Geschichte der Philosophie, Hamburg 1829 ff., 12 Bde. (Bd. 1—4 alte Philosophie; Bd. 5—12 christliche Philosophie und zwar 5 und 6 patristische, 7 und 8 scholastische, 9—12 Philosophie der neueren Zeit. Das Werk reicht nur bis zu Kant excl.; die weitere Darstellung gehörte nicht in den Plan des Verfassers). Fr. Ueberweg, Grundriss der Geschichte der Philosophie von Thales bis auf die Gegenwart; neuerdings bearb. von Max Heinze. 1. Theil (Alterthum). Berlin 1863; 8. Aufl. 1894. 2. Theil 1. u. 2. Abth. (Patristische und Scholastische Zeit) 1864; 7. Aufl. 1886. 3. Theil (Neuzeit) 1866, 7. Aufl. 1888. Alb. Stückl, Lehrbuch der Geschichte der Philosophie, Mainz 1870. G. H. Lewes, Geschichte der Philosophie von Thales bis Comte. Deutsch nach der 3. Aufl. I. Bd. Berlin 1871; 2. Bd. ebend. 1876. F. Fiorentino, Manuale di storia della filosoßa, Napoli 1879—1881 (3 Bde.). Alfr. Weber, Histoire de la Philosophie Europifenne, 5. Aufl. 1892.

19) Rad. Eucken, Die Lebensanschauungen der grossen Denker, Leipzig 1890. Ähnlich auch JP. Dilthey, Einleitung in die Geisteswissenschaften, Bd. I, Leipzig 1883. Man vgl. auch 0. Willmann, Geschichte des Idealismus, I, Braunschweig 1894.

20) Jul. Baumann, Geschichte der Philosophie nach Ideengehalt und Beweisen, Gotha 1890 und insbesondere HTZÄ. Windelband, Geschichte der Philosophie, Freiburg 1892. – Im Erscheinen begriffen ist P. Deussen, Allgemeine Geschichte der Philosophie mit besonderer Berücksichtigung der Religionen I, 1, Leipzig 1894.

Archiv für Geschichte der Philosophie, in Gemeinschaft mit H. Diels, ΙΓ. Dilthey, B. Erdmann und E. Zeller herausg. von Ludm. Stein, Berlin 1888 ff.

§14.

Расстановка

Подобно тому, как история мира делится на три основных периода появлением христианства и церковной реформацией, так и в истории философии философские системы, возникшие без влияния христианских идей, и те, которые развились под влиянием идей, пробужденных реформацией, отличаются от тех, которые находятся между ними, поскольку ни о тех, ни о других нельзя сказать, что они одинаковы. Мы называем эти три основных периода античностью, Средними веками и современностью.

Введение

§15.

Человеческий дух может быть искушен и способен постичь свою собственную природу только в том случае, если он мыслит, осознавая свою особую природу. Поскольку на Востоке, за исключением евреев, он этого не достигает, не могут быть полезны ни правила приличия и внешней морали, установленные китайскими мудрецами¹, ни пантеистические и атеистические учения и интеллектуальные упражнения ума, до которых индийский дух доходит в Мимамсе и через Капилу в Сьямхье², ни, наконец, полурелигиозные и полуфизические учения иранцев³ и древних египтян⁴ не позволяют нам говорить о доэллинской философии или даже о догреческих системах. Поскольку именно грек первым слышит γνῶθι σεαυτόν, философствовать или желать постичь природу человеческого духа – значит мыслить западными или, по крайней мере, греческими терминами, и история философии начинается с философии греков.

___________________

1) H. Windischmann, s. §13 Anm. IO. A. Reville, Histoire dea Religione vol. ΙΠ, Paris 1889. J. J. Μ. de Groot, The Religious System of China vol. I, Leyden 1892, 1894. – Die Schriften von Khung-fu-ist and Lao-ist übersetzt von J. Legge in The Sacred Books of the East vol. III, XVI, XXVII and XXVIII, Oxford 1879, 1882, 1885; und ebenda vol. XXXIX and XL, Oxford 1891. Dazu J. Legge, Confucias, Life and Trachin^, 6. Aufl., London 1887. G. von der Gabelentz, Confacius und seine Lehre, Leipzig 1888. L&n de Roeny, Le Taoisme, Paris 1892.

2) Paul Denssen, Das System des Vedanta, Leipzig 1883. Ders., Die Sutrtas des Vedänta, Leipzig 1887. Max Müller, Three Lectures on the Vedänta Philosophy, London 1894. – J. Ballantyne, The Aphorisms of the Nyäya Philosophy, Allahabad 1850—1854. – Rieb. Garbe, Dio Sämkhya Philosophie, Leipzig 1894. – Paul Deussen in dem §13 Anm. 20 genannten Werk. Man vgl. auch Henn. Oldenberg, Buddha, Berlin 1881; 2. Aufl. 1890.

3) James Darmesleter, Le Zend-Avesta, Traduction nouvelle (eine frühere in den Saered Books of the East) in den Annales du Musee Guimet vol. XXI, ΧΧΠ, XXIV, Paris 1891. K. Gddner in der Encyclopedia Britannica s. v. Zend-Avesta und Zoroaster.

4) Aристотель, который называет египетских жрецов первыми философами, не знает, как сослаться на одну из их философий. vgl. Ed. Meyer, Geschichte des alten Aegyptens, Berlin 1887. Nicht ganz zuverlässig: H. Brugsch, Religion und Mythologie der alten Aegypter, Leipzig 1888.

§16.