Рапсодия для двоих

Глава администрации, привычно хмурясь, зорко оглядывал неблагонадёжную публику. Рядом с ним стоял законный наследник, хорошенький сероглазый мальчик в новом комбинезончике ярко-синего цвета. Ребёнка, рождённого в сложное время всеобщей демократизации, по обоюдному согласию решили назвать Владимиром в честь президента великого государства нового типа. Признанный лидер законопослушных горожан стойко переносил любые жизненные перипетии. Как из ниоткуда приходила к нему необходимая помощь и недюжинная энергия. Вот и сейчас, несмотря на нелепый конфуз, сильный ветер и нехилый морозец Громушкин-старший сумел-таки вывернуться из сложной ситуации.

Молодая градоначальница, скромно стоящая в стороне от дружной мужской пары, искренне радовалась новой победе своего ещё не старого мужа. Женское самолюбие Татьяны Фёдоровны было вполне удовлетворено деловой хваткой её прозорливого мужа. Неудача с ножницами показалось ей сущим пустяком, сравнимым разве что с провальной рекламой нового мыла. Жизнь с Иваном Сергеевичем не приносила молодой женщине ни обид, ни огорчений, ни разочарований или тревог за своё будущее. Законный брак Громушкиных был накрепко сцементирован рождением долгожданного первенца Володеньки. Чудо-ребёнок был зачат новомодным способом. Дорогой и не бескорыстный подарок был получен от президента некой заграничной компании.

Уважаемая фармацевтическая фирма представляла собой совместное предприятие говорящих на разных языках, но одинаково мыслящих компаньонов. Созданный двумя прохиндеями бизнес исправно кормил огромными дивидендами не только молодую семью городского управленца, но и многочисленное потомство титулованного иностранца. Спустя год, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, чудо-кормушка приказала долго жить, возродившись едва не назавтра под другим именем. После организационной рокировки Танькин муж стал официальным главой вполне легитимной компании по производству антибиотиков нового поколения. Бывший президент, ушедший в глубокое подполье, получил в подарок закулисные прерогативы и баснословные откаты. Химерное президентство ничего не изменило в отношениях романтичной пары, обожавшей бурный секс и дармовые денежки.

Встречая поздним вечером любимого мужа после напряжённого трудового дня, молодая мать радостно принимала из его рук пухлый конвертик или золотую безделицу. Большая любительница антикварного золота просто обожала официальные приёмы и дружеские пирушки для узкого круга должностных лиц. Разудалые утренники и вечера проходили весело и красиво, под громогласные аплодисменты истинных патриотов России.

Хмельные забавы прекращались с приездом законного президента страны. Великого Путина, по слухам однопартийцев Громушкина, всерьёз побаивались и уважали не только заграничные недруги. Даже его ближайшее окружение готово было землю носом рыть, лишь бы услышать от него хотя бы одно одобряющее слово.

Лояльные граждане злобно грызлись за крепкой спиной национального лидера за передел уже поделённой без их участия собственности. На всякий случай они требовали немедленного государственного переворота и жестокого прессинга картавых евреев и горластых неформалов с их крашеными лицами и голыми черепами.

В такие дни Татьяна одиноко сидела на отвоёванном у Софочки диване. С задумчивой улыбкой она вспоминала счастливые деньки, когда Иван Сергеевич, влюблённый в неё по самые свои лопоухие уши, тайно спешил к её заветной двери. Воровато оглядываясь по сторонам, шифрующийся мужчина робко нажимал на визгливый звонок. Дверной глазок равнодушно принимал воздушный поцелуй полуночного гостя, а входная дверь открывалась ровно настолько, чтобы пропустить его в прихожую. Прямо у порога молоденькой зазнобушке торжественно вручалась роскошная роза или раритетная вещица из отцовской коллекции, а на загорелый пальчик надевалось золотое колечко.

Нахальная девчонка крутила ищущим приключения донжуаном, как белкой в колесе. С её лёгкой руки их отношения стремительно превращались в некое подобие семьи, порою отвлекая ответственного партийца даже от неотложных дел. Иван Громушкин немедленно переносил или отменял вечерние заседания и важные деловые встречи, если капризная девчонка изъявляла желание красиво отдохнуть и вкусно поужинать. Как правило, он выбирал уютный ресторанчик, где никто не смел помешать его счастью, фальшивому, как утреннее пение его законной жены. Сидя за уютным столиком у окна, влюблённая парочка внимательно разглядывала окружающих, пытаясь угадать, кто из них женат, а кто пришёл сюда только потому, что больше негде хотя бы прикоснуться к чужому телу. И, конечно же, обсуждался наболевший вопрос развода и раздела имущества с Сонькой-дурочкой, как её называла про себя Татьяна.

Софья Андреевна, окончившая один за другим два ВУЗа, дурочкой себя не считала. Но после внезапного развода едва ли получила четвертушку из того, что было нажито обоими супругами за все совместные годы. Иван Сергеевич, хорошо знавший её амбициозный характер, был абсолютно уверен в том, что не станет она ни в судах с ним бодаться, ни Таньку гнобить, ни спекулировать детьми, чтобы отхватить кусок пожирнее.

Слухи о грехопадении его бывшей жены, докатившейся до торговли краденым и самогоном собственного изготовления, иногда доходили до вездесущих ушей Ивана Сергеевича. Он также был уведомлен о её переходе с престижной университетской работы на мыловаренный завод. Бывший муж вполне мог всё это себе представить, зная безалаберный характер Софьи Андреевны. Но он никогда бы не поверил, что чистюля Софочка могла пасть до банальной кражи.

На радость заводской охране, она была поймана с поличным – парой кусочков детского мыла со склада готовой продукции, где она работала ночной уборщицей. Пофигистке-Светке не было стыдно за мать-воровку. Хитрая лицемерка уливалась горючими слезами при посторонних людях, а наедине с дочерью весело хохотала, вспоминая интимные подробности её личного досмотра молоденьким охранником.

Смущённый паренёк едва не потерял дар речи, когда Софочка наотрез отказалась доставать злосчастное мыло из своих женских прелестей пятого размера. Дежурному охраннику пришлось самому выковыривать заводскую собственность из её ажурного бюстгальтера, а затем подробно описывать курьёзный инцидент в толстой учётной тетради. К счастью, за мелкое воровство уже не судили. Поэтому пьющая уборщица тихо уволилась по собственному желанию и даже получила все причитающиеся по закону выплаты.

Последние три недели мать и дочь почти не общались, каждая занималась своим любимым делом. Софочка пропивала «мыльные» денежки, а Светлана следила за передвижениями маленького ангелочка. Растущий ребёнок явно доставлял своим родителям только неудобства и разочарования. Малыш часто болел, и его юная мать не находила себе места, когда у него начинались колики или подскакивала температура. Тем не менее, молодая парочка чуть ли не каждую ночь предавалась любовным утехам в ярко освещённой комнате. Больной ребёнок в такие минуты предоставлялся самому себе, горько плача в своей колясочке рядом с совокупляющимися родителями.

Глядя на это безобразие, Светка была готова броситься на улицу и кричать что было сил всё, что придёт в голову. Ночные перекуры у открытого окна стали настоящим кошмаром для похудевшей и осунувшейся девушки. По утрам она долго, мучительно кашляла от проглоченного наспех сигаретного дыма. Сваренный кофейный суррогат выпивался залпом, а корочка с малиновым вареньем часто оставалась нетронутой.

Вот и сегодняшней ночью молодая мать долго не могла успокоить мальчика без своего мужа, умевшего по-особому его укачивать. Разошедшийся не на шутку ребёнок непрерывно кричал, давая передышку двум измученным женщинам лишь на минуту-другую. Затем снова заходился в сиплом плаче, судорожно поджимая свои маленькие ножки, робко выглядывающие из короткого серого одеяльца.

Громкий крик малыша казался Светлане отчаянным призывом о помощи. Расстроенная девушка едва сдерживала слёзы, вот-вот готовые брызнуть из её прищуренных глаз. Крепко сжимая зубы, она до боли прикусывала нижнюю губу, норовящую пролиться кровавым ручейком. Горькое чувство холодного одиночества грозилось вырваться наружу истошным криком и надрывным плачем. Доведённая до крайности Светка готова была растоптать тупую мамашу, яростно раскачивающую больного младенца.

Судорожно прижав подушку к груди, Светлана представляла, что это ОНА укачивает плачущего мальчугана, что это ОНА щекочет его тёплые пяточки губами, что это ОНА целует его кругленькие щёчки. Так и пролетела ещё одна мечтательно-беспокойная ночь. Лишь под утро Светлана забылась неспокойным сном. И снова ей приснился её умерший сыночек и его безбашенный папаша. Только Петенька вдруг вырос и превратился в красивого паренька с русым чубчиком и чувственным ртом, совсем, как у Тимоши.

Долгая ночная слежка за детским окном, устало мигавшим до самого утра маленьким ночничком в виде полосатой пчёлки, совершенно выбила Светлану из колеи. Не выспавшаяся девушка решительно не хотела покидать уютную кровать и идти на работу. Более того, она была уверена, что её отсутствие никто не заметит, как это уже случалось не один раз.

Во время ежедневных поверок все дежурные медсёстры должны были подробно рассказывать о проделанной работе. Молодые здоровые девушки исправно избегали ночных общений с онкобольными, всякий раз нажимавшими тревожную кнопку, когда у них то ли в боку кольнуло, то ли шов закровоточил, то ли подскочило давление. Но, как говорится, голь на выдумки хитра. Сметливые девчонки быстро научились чуть ли не из пальца высасывать свои подвиги на благо ракового народа, идущего то ли на поправку, то ли в последний путь.

Светка, большая любительница вздремнуть часок-другой во время ночных дежурств, тоже не особо заморачивалась беготнёй по каждому дзиньканью. А вот выкручиваться из скользких ситуаций и рассказывать больничные байки она научилась не сразу. Будучи честной от природы, Светлана поначалу очень старательно выполняла каждую буковку длинной инструкции, вывешенной прямо над её столом. Но со временем она поняла, что никто из её коллег по работе этого не делает, что абсолютно не вредит ни одной из сторон.

Решение, принятое на небесах, соединённое с разумом человека, кажется ему своим собственным. Тело Светланы, рождённое в законном браке по великой любви, стало пристанищем чужеродного решения. Её беспокойный разум получил своего подселенца откуда-то извне, прикипев к нему, как жестянка к кошачьему хвосту. Глупая кошка бегает, выпучив глаза от испуга, набирая скорость и спотыкаясь о препятствия. А ведь может просто остановиться и избавиться от неприятного звука за спиной.

Так и Светлане можно было просто закрыть окно и начать новую жизнь, лишённую надуманных иллюзий и роковых поступков. Да хоть с тем же Тимошей, часто забегавшим на пьянящий аромат свежесваренного самогона. Счастливая семейная жизнь могла бы изменить смысл всего того, что иногда зовётся привычками. Принести в женский дом громкий раскатистый смех, неторопливые вечера перед телевизором, запашистые мужские носки. Ворчливо чертыхаясь, и мать, и дочь собирали бы их наперегонки, ругая на чём свет стоит ленивого засранца, и шагу не умеющего ступить без женского пригляда. Но пока никто даже не намекнул на абы какой брак хотя бы с одной из страдалиц.

Самогонные посиделки в доме Громушкиных зачастую заканчивались затемно, и поэтому Светлана частенько сбегала из своей разухабистой квартирки на внеплановые ночные дежурства.

Рабочий график был построен таким образом, чтобы медсёстры встречались на посту для передачи друг другу важных дел и срочных заданий. Светлане нравилось приходить на полчаса раньше, чем того требовала её работа. Забежав в сестринскую, она долго прихорашивалась перед большим трюмо, важно интересуясь у спешащих домой девиц последними новостями. Но больше всего ей хотелось просто выспаться и покурить в одиночестве, не докучая смертельно больным бесполезными расспросами и такими же бесполезными уколами.

Вскоре Светлана поняла, что можно вообще себя не утруждать лишний раз. Все жаждущие получить очередную порцию гадости в желудок или кровь сами стали приходить к ней в процедурную. А ей оставалось только быстро проделать все необходимые манипуляции и отправиться на покой.

Практичная медсестра никогда не болталась по больнице просто так от безделья, поэтому не сразу сообразила выгоду ночных дежурств. По ночам из небольшого помещения по соседству с реанимационным боксом и ванной комнатой периодически раздавались странные звуки, напоминающие женские всхлипывания и мужские покряхтывания. Ночные посетители санузла испуганно шарахались от ухающей, стонущей и поскрипывающей палаты. Происходящее внутри весьма напоминало киношное порно, только всё творилось не на экране, а вживую. Главными зрителями были дежурные санитары, не имевшие ни малейшего представления ни о морали, ни об этике. Хихикающие парни по очереди наблюдали через приоткрытую дверь за сладкими парочками, резвящимися на скрипучем диванчике.

Светлана, крепко спавшая по ночам в сестринской, ни сном, ни духом не ведала о загадочных событиях, происходящих в их самом серьёзном отделении. Однажды, во время ночного дежурства неисправимая засоня вдруг решила проявить трудовой героизм. Привычно глянув в зеркало, она отправилась в реанимационный бокс к вновь поступившему тяжёлому больному. Пройдя полпути в нужном направлении, удивлённая девушка отчётливо услышала тихий женский плач в ванной комнате. Широко открыв незапертую дверь, Светлана обомлела, увидев довольно неприглядную картину сексуального надругательства ракового больного над юной медсестрой из соседнего отделения.

Голова медсестры плавно раскачивалась из стороны в сторону, как часовой маятник. Обнажённые ягодицы, пленённые весело почмокивающим детородным органом молодого паренька, ритмично двигались в такт жалобным женским всхлипываниям. Вот на них-то и заглянула палатная медсестра. Вместо умирающего больного в помывочном помещении оказалась распутная парочка двух извращенцев. Молодые люди занимались вполне жизненным делом под громкие звуки ржавой капели из сломанного накануне крана.

Белый халатик пышногрудой блондинки сиротливо лежал на писсуаре, закрывая неприглядную желтизну больничной собственности. Немигающие глаза обнажённой девушки пристально глядели куда-то в пол. Толстые мужские губы возбуждённо елозили по её тоненькой шейке и мокрому затылку. Скомканные ажурные трусики стыдливо алели у ног оргазмирующей пары, танцующей весёлый танец, напоминающий старинную летку-енку. Сладкая парочка, видимо, недавно порезвилась в купленном на спонсорские деньги джакузи.

Импортное чудо продолжало свою работу, пуская розовые пузыри и ласково массируя женские резиновые тапочки, плавающие в самой середине бурного потока. Пустой флакон из-под шампуня и душистая лужа на полу издавали сладкий запах увядающей сирени. Прикрыв глаза, Светка невольно вспомнила свои целомудренные встречи в школьном саду с Тимошей. Бывший любовник совсем не походил на голого танцора, недавно стошнившего прямо в новенькую душевую кабину. Пахучие феромоны, соединённые с алкогольными парами и недавним содержимым мужского желудка создавали неповторимый аромат прокисшего коктейля из загнивающих фруктов и материнского самогона.

Светкины новые босоножки нежно-голубого цвета встали, как вкопанные, на пороге ванной комнаты. А сама Светлана, получившая в наследство от матери дурную привычку икать от испуга, негодования или возбуждения, громко среагировала на увиденное безобразие. Услышав посторонние звуки, обнажённая медсестра прекратила всхлипывать. Но её бесстыжая попка всё ещё продолжала весело вихлять из стороны в сторону. Стройные ноги целенаправленно двигались к открытой двери, заставляя своего партнёра танцевать всё быстрее. Едва знакомые друг с другом девушки встретились глазами, будто непримиримые дуэлянты. Комичная ситуация грозила вылиться в грандиозный скандал. Но вместо рокового выстрела прозвучал тихий смех.

Не замечая Светку, тяжело дышащий паренёк смешно подпрыгивал и яростно раскачивался. И в этот самый пикантный момент, увлечённый танцем мужчина поймал её укоризненный взгляд. Незадачливый танцор по-девчачьи взвизгнул, суетливо натянул на тощий зад полосатые пижамные штаны и в один миг покинул помещение. Впику ему юная бепредельщица приняла отрешённый вид и звучно хлебнула из маленькой бутылочки. Вероятнее всего, иностранное пойло было припасено ею самой как раз для таких «важных» случаев. Промокший насквозь белоснежный халатик, ловко накинутый на стройное тело лихой танцовщицы, придавал ей узнаваемые очертания куколки Барби.

Светка невольно залюбовалась длинными густыми волосами наглой девицы, собранными на макушке в тугой узел. Леночка, так звали красавицу-эмансипе, удивительно походила на Татьяну, навсегда забравшую любимого мужа и отца из дружного клана Громушкиных. Те же роскошные волосы и точёная фигурка, огромные глаза и длинные, от самых ушей ноги. Тем временем, застуканная на самоволке Леночка уже бежала вприпрыжку на свой пост. Ветреная девчонка забыла отключить капризный джакузи, продолжавший недовольно фыркать водой и плеваться ароматной пеной. Возмущённая иностранка вдруг забила розовым фонтанчиком, тихо крякнула и лениво принесла к берегу резиновые тапочки, отмытые до первозданного зелёного цвета.

Загадочно улыбнувшись своему отражению в зеркале, Светлана взбила рыжие кудряшки отработанным годами движением. Слегка прихрамывая, невольная свидетельница больничного разврата уныло побрела в ординаторскую на привычную дегустацию незатейливых подарочных наборов. Проголодавшись не на шутку, Светка быстро заварила индийский чай, который доверчивые россияне по старой доброй традиции называют «тот самый, настоящий». Немного посомневавшись, она всё же пригласила соседку по этажу покурить и скоротать ночь за чаем с дармовыми шоколадными конфетами.

Женские разговоры закончились далеко за полночь. Все интересующие Светлану темы были подробно обмусолены на несколько раз. Баранки и конфеты съедены, чаёк выпит, чашечки вымыты и поставлены на своё обычное место. Проказница-Елена поведала несведущей девушке о ночных безобразиях, регулярно творящихся в отсутствие врачей и старшего медперсонала.

Безобразиями Леночка называла несанкционированное использование не по прямому назначению больничного инвентаря и пустующих помещений. Небольшая комната для отдыха младшего обслуживающего персонала часто пустовала по причине отсутствия на ночной работе этого самого непредсказуемого контингента. Дежурное помещение было оснащено всем необходимым для интимных встреч скучающих жителей смешанного отделения. Уютные апартаменты ухали, стонали и скрипели по ночам, привлекая к себе особое внимание любителей экзотической клубнички и халявных денег. Дармовые денежки лились рекой в бездонные карманы ночных хозяев релаксирующей комнаты. Золотой ключик от заветной дверки тайно передавался из рук в руки, как самая незаменимая в хозяйстве вещь. Жаждущие секса и приключений парочки с регулярным постоянством занимались любовными делами на новом мягком диванчике.

Каждый посетитель заветной комнаты был по гроб жизни благодарен больничной администрации, поместившей её в самую дальнюю часть коридора. А несведущее руководство всего лишь пыталось таким образом хоть как-то удержать медперсонал, активно разбегающийся по частным клиникам из-за низкой зарплаты и неудобного графика работы. Проявленная завотделением забота неожиданно для него самого дала быстрый результат. Склонный к запоям и прогулам персонал мгновенно прекратил нытьё и пьянки на рабочих местах. Бывшие прогульщики, на радость руководству, безропотно приступили к исполнению своих прямых обязанностей, воспылав особой страстью к ночным дежурствам.

Леночка уже давно участвовала в этом вполне безопасном бизнесе и нисколько не стыдилась греховного приработка. Лёгкие денежки приносили бывшей узнице детского дома не только модные вещи, но и вполне осязаемый отдых от нервной работы палатной медсестрой. По иронии судьбы неудачное купание в джакузи закончилось для Леночки удачным замужеством за якобы совратившим её пареньком. Соблазнение на глазах у всей клиники несчастной сиротки, едва перешагнувшей порог совершеннолетия, заставило взрослого мужчину иначе взглянуть на пьяный интим. Хитрая интриганка сумела преподнести нетрезвому кавалеру одинокого свидетеля в лице Светланы за весь больничный электорат.

Тощий совратитель очень кстати оказался не только порядочным человеком, но и совладельцем небольшого, но весьма прибыльного бизнеса, позволившим без особого труда не только оплатить все больничные издержки, но и очень скоро жениться на красавице-Леночке. Пышная, весёлая свадьба покорила всю больницу своим великолепием и откровенной сексуальностью.

Юная невеста блистала оголёнными плечами и огромной грудью, гордо смотревшей из белоснежного корсета, туго облегающего её кукольную фигурку. Коротенькое платьице едва прикрывало ажурные, в тонкую сеточку чулочки, предел мечтаний русского мужика, выросшего на жёстком немецком порно. Счастливый жених, хмельной от запаха полуобнажённого женского тела, крепко обнимал за тонкую талию свою новоиспечённую жену.

Свадебный кортеж приостановился у раковой клиники всего на пару минут, специально для того, чтобы палатные и коридорные, здоровые и больные смогли полюбоваться роскошным автомобилем. Белоснежная машина с золотыми кольцами и горькими криками захмелевших гостей едва вписалась в узенький проулочек, заставив пожилого водителя изрядно попотеть.

Свадебное путешествие обещало быть хмельным и жарким. Оба брачующихся обожали дорогой алкоголь и имели немалый опыт за своими молодыми плечами. Близкие друзья жениха буквально голову сломали в поисках чего-нибудь этакого, чем можно было бы удивить искушённую парочку. Впику новомодным свадебным трендам, они предложили заменить приевшиеся Мальдивы на водное путешествие по родным просторам. Несмотря на кажущуюся простоту, свадебный пир грозился произвести настоящий фурор среди именитых гостей и охочих до сенсаций папарацци. Для этого знаменательного события было решено использовать обычную яхту размером с небольшой военный крейсер.

Комфортабельное судно досталось жениху в подарок от старшего брата, уехавшего на ПМЖ в Америку. Свадебная громадина поражала взгляды изумлённых зрителей своими красными бортами и жёлтыми палубами, специально перекрашенными в любимые Леночкины цвета. Свежевыкрашенный парусник героически принял на себя многочисленных гостей. Довольная публика бегала, прыгала, танцевала и даже отбивала чечётку. Не менее довольные режиссёры разгорающегося праздника повсюду совали свои носы, проникая даже в чужие каюты, готовые к любым форс-мажорам. Со всех сторон пьяняще благоухали белые розы, страстно признаваясь всем и каждому в вечной любви.

Чрезмерное изобилие цветов и их навязчивый аромат наводили смертную тоску на Светку Громушкину, ненавидевшую показную роскошь и приторно-сладкие запахи. Её небольшая каюта, пропахшая вянущими от жары цветами, напоминала развороченный вандалами розарий. Белое кружево, невероятно как попавшее на каютный столик, скорее всего, принадлежало самой невесте. Недовольно поморщившись, Светлана брезгливо сбросила женские трусики на отмытый до зеркального блеска пол. И вдруг рассмеялась от нахлынувшего желания погадать на великолепной розе, стоявшей среди таких же белоснежных красавиц в огромной напольной вазе.

Разгорячённое тело настойчиво просило воды и отдыха. Отёкшие ноги, измученные долгой ходьбой по длинным палубным переходам, жалобно молили о пощаде. Безумно хотелось курить. Светкины руки непроизвольно потянулись к высокому вазону с увядающими цветами.

Машинально сняв с кровати шёлковое покрывало, доморощенная гадалка быстро выхватила из самой середины запримеченную розу. Навязчивый запах пленённого цветка надоедливо защекотал нос и словно прилип к потным рукам, уже начавшим свою жестокую работу. Нежные лепестки легко отрывались от материнского бутона и вяло ложились на пол, устилая его чудесным белоснежным ковром.

Распотрошённый цветок вдруг напомнил Светлане её жизнь. Такую же бессмысленную и предсказуемую. Пролетающую стремглав мимо всего того, что делает просто женщину настоящей Женщиной в полном смысле этого слова.

Снова пришло нестерпимое желание вдохнуть терпкий сигаретный дым. Светлана медленно встала и нерешительно шагнула к распахнутому шкафчику, по пути вспоминая, куда могла закинуть свои любимые сигареты.

Задумчиво тряхнув коротко остриженными кудряшками, молодая женщина протянула пухленькие пальчики к небольшому холодильнику, доверху заполненному экзотическими фруктами и целой батареей красивых бутылок. Похмельные напитки, как обычно, были загодя подготовлены к утреннему пробуждению честной компании. А пока что беспечный народец радостно пробовал на зубок всё подряд и не задумывался ни об утреннем похмелье, ни о возможных последствиях своего легкомысленного поведения под яркими вспышками фотокамер. Колотый лёд ждал своего часа в морозилке. Тонкие стаканы пёстрой чередой стояли на столике в специальном деревянном отсеке с затейливыми резными завитушками.

Светлана огорчённо вздохнула: среди обнаруженных в каюте напитков не оказалось обычной воды без газа. Но горевала она недолго. Новёхонькое шифоновое платье, почти не намокшее под ласковым грибным дождиком, голубой птицей полетело на кровать. Тоненькое серебряное колечко бережно легло на стол рядом с початой пачкой сигарет, одна из которых тут же была жадно выкурена.

Памятный подарок Тимофея заставил Светлану припомнить давнишние святочные гадания. Девичья ворожба, как всегда, проходила в страшном секрете от любопытных парней, нагло сующих свои длинные носы в чужие дела. Верить или нет, но несчастливый по всем приметам високосный год непременно должен был принести Светке скорую встречу с немолодым мужчиной, вероятнее всего, вдовцом. Такая перспектива больно оцарапала её женское самолюбие, а розовая надежда на долгожданную любовь молодого романтика, готового ради неё на безумные поступки, приказала долго жить.

Тем временем, свадебное торжество катилось строго по написанному сценарию, и, похоже, никто не собирался его нарушать. Раскалённое солнце неожиданно скрылось за небольшими облачками, мохнатыми и ласковыми, как малыши-медвежата. Лёгкий катерок, попавшийся навстречу плавно скользящей по водной глади яхте, испуганно рванулся в сторону от гудящего монстра и быстро растаял где-то за его кормой.

Неторопливая река бережно несла свои мутные воды, не забывая ласково шлёпнуть проплывающие по ней судёнышки. Желто-красная громадина медленно скользила по сонной глади, стараясь не рассердить и не обидеть свою давнюю подругу. Обе товарки замирали от невысказанного желания безмятежного покоя, но вопреки ему вынуждены были слушать нестройные мужские завывания, то затихающие до гулкой тишины, то разрастающиеся до громового раската.

Разноголосый аккомпанемент сопровождал молоденьких стриптизёрш, танцующих на всех корабельных палубах под нестареющий джаз. Ажурные женские трусики, промокшие от пота и шампанского, казалось, вот-вот слетят на жёлтые палубы. Стройные тела обнажённых девиц заставляли горячие сердца некоронованных рокфеллеров стучать всё быстрее. Возбуждённые зрители ловили каждое движение резвящихся красоток в предвкушении романтичной эротики или отвязного секса. Бардовые от халявного питья и откровенных танцев мужчины общались между собой исключительно междометиями, не обращая внимания на стоящих рядом жён и любовниц.

Светлане никогда раньше не приходилось присутствовать на подобных торжествах. Свободная от брачных уз девушка попала на пароходик лишь волей случая, получив свадебное приглашение из рук самого жениха.

Бренчащая открыточка с витиеватыми вензелями и серебряными колокольчиками была торжественно вручена адресату прямо на пороге реанимационного бокса. Редкая безвкусица весело звенела, издавая приторный запах какого-то экзотического цветка. Получив пахучую вещицу из рук у руки, Светка невольно вздрогнула и сдавленно чихнула. Довольный произведённым эффектом, бывший смертник громогласно рассмеялся и отбил шумную чечётку, явно неуместную в отделении, где он совсем недавно лежал в ожидании чуда.

– Чудес не бывает, – так, думает великое множество людей, никогда не стоявших на краю своей могилы.

Бывший приговорённый к смерти стал одним из немногих счастливцев, избежавших трагического конца. В тщедушном тельце коварного рака попросту не оказалось. Его деловая жизнь также избежала летального исхода. Замы, помы и секретарша Людочка, забиравшие из лечебницы своего восставшего из мёртвых босса, громко хохотали, получая реальный кайф от всего происходящего. Больничный охранник Лёха-маленький не успевал разгонять праздных зрителей, удивлённо таращившихся на веселящихся «смертников». А сам хозяин тощего зада и толстого кошелька восторженно покрикивал:

– Ну, что, сукины дети, ещё повоюем!?

Свадебное платье невесте помогала выбирать мать Светланы, отличавшаяся особенным нюхом на скандальные наряды. Моралистка Софья любила поглазеть на откровенную одежду и даже «примерить» её на себя. Благо, что все модные журналы были в свободном доступе. Умелые руки бывшего преподавателя могли запросто претворить в жизнь увиденное на экране телевизора или в интернете.

Самое обычное платье, купленное в самом обычном свадебном салоне, стараниями креативной женщины превратилось в настоящий шедевр. Обнажённое тело Леночки аппетитно мелькало в узеньких прорезях, специально проделанных по всей длине коротенького платьица. Белоснежный корсет туго обтягивал стройную девичью фигурку. При каждом движении своей хозяйки он гордо подбрасывал на рекордную высоту её загорелые груди, тугие, как среднеазиатские дыньки. Розовые сосочки бесстыже проглядывали сквозь расшитую настоящим жемчугом ткань, поражая своей красотой и доступностью. Дело оставалось за малым. Приобрести белоснежные туфельки на высоченном каблуке. Непременно с золотыми пряжками, чтобы все незамужние девки и их мамаши передохли от зависти.

– Так недолго и до греха, – думала Светка, придирчиво оглядывая новое платье невесты.

Она уже представила Леночку в одной комнате со скромными девственницами, серьёзно подходящими к вопросам семьи и таинствам брака. Ни одна из них никогда бы не позволила такой красотке и на шаг подойти к своему будущему мужу. Да и Леночка бы, не раздумывая, вцепилась в волосы любой холостячке, бросившей хотя бы мимолётный взгляд на её «добычу».