– У меня трое и я прекрасно справляюсь.
– А для меня карьера на первом месте.
– Я тоже кое о чем мечтаю.
Тамара усердно писала кандидатскую диссертацию, надеясь когда – нибудь стать преподавателем в университете. Поначалу все складывалось благополучно. Казалось, еще немного и мечты превратятся в действительность.
– Грядут перемены, – не соглашалась Вера, – Помяни мое слово, твоя диссертация вскоре станет никому не нужна. Ты не просчитываешь ситуацию. Пока не поздно – меняй специальность.
Подобные разговоры раздражали Тамару. Она ни минуты не сомневалась в собственной правоте.
… Через несколько лет Латвия обрела независимость, конструкторское бюро закрыли, завод, на котором работал супруг, «канул в Лету». На повестку дня встал вопрос – как жить дальше.
– Может быть переедем в Россию, – размышлял Алексей, – там сестра. Она вроде бы обещала помочь.
– Не хочу даже думать об этом!
Тамара представила себе полную негативной энергии Нину, ежедневно приходящую к ним на «разборки». Это был бы кошмар.
– Давай лучше повспоминаем к кому есть смысл обратиться за помощью, – предложила она.
– У меня никого нет, – поначалу отнекивался Алексей, – все друзья сидят в полной ж....
– Подумай как следует.
Они проедали последние сбережения и в скором времени положение могло стать критическим. Что касается Веры, то та процветала, часто ездила за границу, хорошо зарабатывала. В конце – концов она замолвила за Алексея словечко одному латвийскому бизнесмену, регулярно появляющемуся в их фирме.
– Представляешь, я ему говорю – нет ли у вас вакансии… А он спрашивает – для кого? – рассказывала подруга Тамаре по телефону, – у меня с ним хорошие отношения.
– А кто он?
– Богатейший мужик.
– С криминалом не связан?
– Что за вопрос? Мы с ним плотно работаем. Так что все на мази.
На следующий день, после непродолжительного собеседования, Алексея приняли в фирму «Дионис». Чуть позже ему удалось пристроить туда и жену.
Жизнь налаживалась. Стабильная, хотя и небольшая зарплата, неплохой коллектив. Тамара понимала – ей повезло. Пускай работа не по специальности, пускай магазин на другом конце города, зато появилась уверенность в завтрашнем дне. Почему – то сейчас об этом вспомнилось в ресторане.
… Глядя как носится бедный официант, расставляя на столе закуски, она недовольно сдвинула брови. Зачем столько? А ведь будет еще и горячее. И десерт!
– Мы не осилим все это, – не выдержав, укорила она, – у нас не резиновые желудки.
– Правда? – сразу бросилась в бой подруга.
– Посмотри сама… – Тамара указала на стол, – тут на десять человек понаставлено.
– Какая ты экономная! Я, по – моему, предупредила уже.
– Что ужасного я сказала?
– Сама знаешь. Да, живу в свое удовольствие. Между прочим, не все мужчины в восторге от анемичных дамочек. Некоторым нравятся пышные женщины, – Вера бросила благосклонный взгляд на своего спутника. Встрепенувшись, тот приосанился, инстинктивно расправив плечи.
– Я права, Игореша? Что молчишь, дорогой?
Мужчина энергично потряс головой.
– Видишь, – удовлетворенно отметила Вера. Есть оказывается и другие приоритеты. Главное, что б человек был хороший!
Однако в ее голосе не ощущалось радости. Тамара более внимательно вгляделась в сидящую рядом с ней парочку. Никакого энтузиазма с обоих сторон, а ведь их отношения только начались и значит должны отличаться особенной остротой восприятия.На столе, между тем, не осталось ни сантиметра свободного места.
– Ну даешь! – обрадовано воскликнул Алексей, когда, пожелав приятного аппетита, официант наконец удалился. – Вот это по – нашему! Знаешь чем ублажить голодного мужика!
– А то!
– Это кто тут голодный? Уж не ты ли? – с трудом заставив себя оторваться от собственных умозаключений, удивилась Тамара. – Хочешь, что бы тебе посочувствовали?
– Естественно.
– Когда ж ты успел оголодать, драгоценный мой? И позавтракал хорошо, и в обед не обидел себя.
– Пока добирались.
Разлили вино. Алексей начал говорить первый тост. Игорь вскочил и в руках у него оказалась кинокамера.
– Увлекаетесь съемками? – поинтересовалась Тамара, пытаясь завязать беседу.
– Так… балуюсь иногда. Для истории хорошо. У меня набрался солидный архив.
Он искательно посмотрел в глаза, явно ожидая одобрения.
– Даже книгу купил. Там пошагово объясняют, что нужно делать.
Мужчина резко вскинул голову вверх. Его круглое благообразное лицо осветилось неподдельной гордостью за себя. Полуседой клок волос, искусно прикрывавший лысину, съехал на бок. Он осторожно приладил его на прежнее место.
– Положи мне жареных овощей, – попросила Тамара у Алексея, наблюдая с какой страстью Вера предается чревоугодию. Полуприкрыв глаза, она виртуозно работала палочками, демонстрируя настоящее мастерство. Вскоре и остальные последовали ее примеру.
– Давайте – ка выпьем за именинницу. Что мы все едим, да едим, – после продолжительной паузы предложил Алексей.
– Желаю счастье! – Тамара первая протянула к подруге бокал, – пусть в твоей жизни все будет так, как задумано. Наверное это уже происходит, да?
– Может быть, – Вера равнодушно пожала плечами. Этот жест означал что угодно, кроме истиной радости. Тамара нахмурилась. Как – то все непонятно. Она перевела взгляд на Игоря.
– Научился делать ночную съемку…
Совсем не те слова ожидала она от него.
– Там нужен специальный режим…
– Вот как? – это уже начинало раздражать.
Принесли и торжественно водрузили на середину стола утку по пекински. Рассчитывая увидеть запеченную птицу целиком, Тамара на мгновение растерялась. Утка оказалась совсем не такой, как она представляла.
– Это утка?
– Не волнуйся. Ее всегда разрезают на мелкие порции, – успокоила Вера. – Попробуй, тебе понравится.
– Непросто снимать в темноте… – продолжил свои откровения Игорь.
– Когда ж он заткнется в конце – концов?
Сцепив зубы, Тамара постаралась не выказать недовольства. Голос мужчины бубнил и бубнил, не желая прерваться хотя бы на миг. Требовалось много терпения что бы, сохраняя спокойствие, изредка вставлять краткие междометия в его путанную речь. Между тем, блюдо с уткой быстро пустело. Подруга, как хорошо отлаженный механизм, бесперебойно работая челюстями, с устрашающей скоростью расправлялась с кусочками мяса.
– Однажды я снял вагоны в депо. Было это в ночную смену… Получилось не в фокусе, но ведь с каждым случаются неудачи, так ведь? – сосед искательно улыбнулся.
– Не расстраивайтесь.
Поняв, что за Верой ей все равно не угнаться, Тамара отбросила церемонии, решив приналечь на лапшу с яйцом. Игорь все еще что – то талдычил, подкрепляя свои слова робкими жестами.
– Милый, мало кого волнуют твои проблемы, – Вера бесцеремонно прервала его затянувшееся повествование.
– Извините, – прошептал он.
– Ничего страшного.
– Не очень усердствуй, – недовольно заметил Тамаре Алексей, – подумают, что я тебя морю голодом.
Но тело не собиралось прислушиваться к «ценным» советам. Оно наконец получило свободу и торопилось наверстать упущенное. К тому же глаза разбегались от обилия выставленных на столе блюд.
– Ты бы еще облизала тарелку, – ворчливо продолжил поучать супруг, – все твои идиотские диеты! Что о нас станут говорить!
– Вам в самом деле не интересно? – искренне огорчился Игорь, бросая на Тамару осуждающий взгляд.
– Ну почему же, – с набитым ртом промычала та.
… – Может еще что – нибудь мясного закажем? – предложила именинница, когда официант стал освобождать стол для сладкого.
– Решайте сейчас, потом поздно будет. Кстати, утка, по – моему, жестковата. Да и хрустящие овощи не шедевр.
– Невкусная? – уточнил Игорь.
– Ты разве не пробовал? Ах, разговаривал? Ну и ничего не потерял. Между прочим, зачем мы сюда пришли – что бы ты нам надоедал бесконечными россказнями?
– У меня уже много чего получается.
– Речь сейчас не о том.
– А о чем? – мужчина приоткрыл рот и подался вперед, стараясь не пропустить ни единого слова из сказанного.
Тамара от неожиданности громко прыснула в кулак. Спохватившись, сделала вид, что закашлялась. Алексей незаметно состроил «большие глаза».
– О том, моя радость, что качество пищи не соответствует статусу заведения, – терпеливо объясняла подруга возрастному кавалеру.
– Не понял, – озадачено прошептал он и осторожно погладил себя по голове, – тебе не понравилось как здесь готовят?
– Да, дорогой! – рявкнула Вера. – Представь себе – не понравилось! Едала я и получше. Причем значительно!
Наивность мужчины, по – видимому, начинала ее тяготить. Закончив с ним разговор, она наклонилась к Тамаре.
– Хороший мужик и умеренно пьющий. Прикинь, сегодня с утра люстру в гостиной разобрал. Почистил… повесил назад. А вот не лежит к нему душа, что посоветуешь?
– Не мне судить.
– Какой – то он дурковатый, не находишь?
Тамара решила обойти деликатную тему стороной. Конечно, он не блещет умом, но зачем же расстраивать Веру.
– Тогда поищи академика, – чуть помедлив, предложила она, – но тот и гвоздя не сумеет забить. А Игорь, видно, что человек положительный. Ты с ним ладишь? Он наверно спокойный как…
– Слон?
– Зачем так? Расскажи поподробнее.
– Да в общем – то не о чем говорить. У нас нет безумной любви, как в кино. Сама понимаешь… – подруга всплеснула руками. – Во первых, и возраст не тот, во вторых… мешают мои габариты.
Об этом хотелось бы поподробнее.
– Извини, дорогая, но, кажется, ты еще больше поправилась. Много ешь.
– Не придумывай.
– Когда мы последний раз с тобой виделись? В октябре? Ты с тех пор изменилась. Не в лучшую сторону.
– Я просила тебя воздержаться от замечаний, – Вера досадливо сморщилась, – зачем портишь праздник?
– За тебя беспокоюсь.
– Неужели не можешь хоть в день рождения обойтись без нравоучений? Я пришла отдыхать.
– А когда разговаривать? Днем мы заняты на работе…
Тамара не собиралась отступать. Она любила подругу, в ее памяти та оставалась изящной, остроумной и миловидной женщиной.
– У меня в голове не вмещается, как можно так себя запустить? Ты встаешь по утрам на весы?
– Не о том мы толкуем, – Вера сделала слабую попытку отбиться.
– О том самом. Сколько раз я тебе приносила диеты, а где результат? И сейчас принесла кое что. Возьми вырезку из газеты.
– Да зачем она мне?
– Не упрямься. Тут известный хирург предлагает отсасывать жир из проблемных мест.
– Умней ничего не могла предложить? – Вера в ярости стукнула кулаком по столу. Ее лицо покраснело.
– Мне в мой праздник ты втюхиваешь подобное! У тебя совесть есть? Хочешь, что б меня погубили?
– Не психуй. Мы с тобой не чужие. Ты же скоро не сможешь нормально передвигаться.
– Ну до этого далеко! Еще рано меня в инвалиды записывать. Я работаю, у меня все прекрасно.
Вот всегда так. Пытается увести разговор в сторону.
– Обещай, что хотя бы начнешь с понедельника делать зарядку.
– Хорошо. Обещаю. А сейчас будь любезна – отстань от меня.
– И не только зарядку. Давай вместе по средам устраивать разгрузочный день? Будем пить кипяток с лимоном, добавляя туда ложку меда.
– Аж два раза. Ты никак собралась меня уморить?
–Я бы тоже не прочь еще чуточку сбросить вес.
Подруга беспечно расхохоталась. -Ну и сбрасывай! Лично я не собираюсь мучить себя. И довольно о грустном. Имей совесть в конце – то концов.
– Хорошо. На сегодня заканчиваю, но учти мы чуть позже продолжим. Больше так продолжаться не может. Я не собираюсь от тебя отставать.
– Непременно!
…– Летом был на рыбалке…– повествовал между тем раскрасневшийся Игорь Алексею,
– пробовал снимать водоросли…
– Он меня этими нудными разговорами задолбал, – продолжила Вера свой невеселый рассказ.
– Солнце садилось, ну я и включил подсветку…
– Опять ты за старое!
– Тогда может еще вина налить?
…– Вот такая проблема, представь себе, – грустно подытожила Вера, когда мужчины устроили перекур.
– Что тебе посоветовать…
– Обещал побелить потолок. Я квартиру сто лет не ремонтировала. Все давно уже дышит на ладан.
– Как сама – то считаешь?
– Не знаю я. Понимаешь, розетки вываливаются, краны текут. Надоело одной. А с другой стороны, как послушаю его – такая иной раз тоска возмет.
Стало грустно. Скорей всего Вера не сможет найти свое счастье с этим человеком. Она знает два иностранных языка, работает переводчицей в крупной фирме. Почему так случилось – хорошая женщина большую часть своей жизни провела без близкого человека? Может где – нибудь в подсознании у нее заложена установка на одиночество? Или карма такая.
– Кто он по специальности?
– Не поверишь, слесарь в вагоноремонтном депо. Знаю, что сейчас скажешь, но где их взять этих тонких, начитанных, умных интеллигентов, а? Да к тому еще, что бы согласились жить с такой тушей?
Вера горько вздохнула.
– Перестань унижать себя, – у Тамары от жалости остро кольнуло сердце, – у тебя в жизни все будет хорошо.
– Думаешь, я совсем идиотка, не понимаю свое положение? Ты все правильно говоришь – мне не только ходить тяжело, но еще и стоять. Спина очень болит. Жир – то давит на внутренности. И купить из одежды ничего не могу. Я ведь женщина! Хорошо, что хоть сама шью, а то бы вообще кранты.
– Обратись к врачу. Вот статья, положи к себе в сумочку.
– Не хочу под нож.
– Хорошо. Тогда встретимся после Нового года и придумаем что – нибудь. Я читаю сейчас одну книгу…
– Мне уже ничего не поможет. – Вера всхлипнула. – Ненавижу себя!
– В жизни все поправимо.
– Не верю.
– Но ведь я же держусь.
– У тебя конституция не такая.
– Я во многом себя ограничиваю.
– Не заметила. Ты сегодня чудесно покушала. Съела больше меня. Не подумай что жалко, просто голая констатация фактов.
– Потому что суббота и твой день рождения. Ведь когда – то же надо расслабиться. Сколько можно поститься.
… – Жалко Верку, – на обратном пути поделилась Тамара с Алексеем, – не подходит ей этот тип.
– Брось! Он нормальный мужик. Ну может немного заторможенный. Не все же такие умные, как вот я, например!
– Тебе бы все пошутить!
– Разберутся!
Они быстро шли по направлению к электричкам. В длинном подземном переходе, соединяющим улицу Чака, центральный рынок и железнодорожный вокзал было многолюдно. Возле разложенных на лотках книг Тамара невольно притормозила. Тут всегда есть на что посмотреть! Красочные тома детективов с кинжалами и кровавыми пятнами на обложках обещали «незабываемые» впечатления от прочитанного. Богато иллюстрированные энциклопедии о животных хотелось хотя бы просто недолго подержать в руках. Рядом лежали горы эзотерической литературы… Может быть среди них есть ответы на некоторые вопросы…
– Углядела что – то новенькое? – ехидно подколол Алексей. – Ты в последнее время увлеклась непонятно чем.
– Не придумывай.
– Между прочим, я не слепой. И глаза имею, и уши.
– Да я просто так, почитать иной раз люблю. Посмотри, как все здесь разукрасили, – совершила она отвлекающий маневр, указывая рукой на выстроившиеся по периметру крохотные магазинчики, торгующих сувенирами. Почти возле каждого из них дежурили приветливые продавцы, приглашая заглянуть на «огонек».
Вдоль бетонных стен обосновались нищие, стараясь придать себе как можно более жалостливый вид. Некоторые опирались на костыли и, заглядывая прохожим в глаза, предлагали полюбоваться обмотанными грязными тряпицами конечностями. Другие тряслись от мучившего их похмелья, не имея возможности удержать в ладонях мелкие монетки, бросаемые им из жалости. На их отупевших физиономиях застыло почтительное смирение.
Между ними сновали неприметные мужчины, забиравшие подаяние. Здесь очевидно имелась собственная иерархия. Нищие находились в строго определенных местах и не мешали друг другу трудиться на «плодородной» ниве попрошайничества. Большинство безучастно сидело, выставив перед собой пластмассовые стаканчики. Но попадался кое кто из оригиналов. Одна неопределенного возраста женщина в надвинутом до самых глаз платке, опустившись на четвереньки, истово клала поклоны, крестя проходивших людей грязной щепотью.
– Спаси тя Господи! – сипло бормотала она, стукаясь головой о бетонный пол.
Было много детей. Маленькие лежали на коленях у взрослых, а старшие просили самостоятельно. Некоторые бегали друг за другом, пытаясь играть даже в таких неподходящих условиях. Они пока еще не осознавали, что можно жить другой жизнью. Тамара, хотя и понимала, что в своем бедственном положении все эти люди виноваты сами, но заметив мальчишку, по возрасту напоминавшего младшего сына, почувствовала, как у нее защемило сердце. Достав из кошелька тридцать сантимов, отдала их ребенку и, покопавшись в сумке, добавила шоколадку.
– Не стоит поощрять эту рвань, – попеняла шедшая за ней вальяжная дама.
– Не наше дело, – подумала Тамара, – судить о том, кто достоин помощи, а кто нет. Сказано – дай просящему у тебя. И это правильно!
Они почти подошли к электричкам, когда заметили небольшую группу людей, продающих при тусклом свете фонаря кое – какие подержанные вещи. То были в основном пенсионеры. Среди них выделялся старик, бережно прижимавший к груди сковородку. Он осторожно держал ее обеими руками, не разрешая потрогать двум шумным женщинам, пытавшимся к ней прицениться. Перебивая друг друга, те убеждали продавца, что сковородка мол уже не новая, на ней заметны кое – где царапины от ножа, немного обгорела ручка.
– Неправда! Хорошая вещь! – отбивался старик с обидой в голосе, – сейчас такие не выпускают!
Он вздохнул и прикрыл глаза.
– Сколько мы всего на ней наготовили! И ведь ни разу не пригорело ничего!
Можно было представить, как эта сковородка долгие годы верой и правдой служила семье. Хозяйка каждый раз очищала ее от копоти и вешала на гвоздик у плиты. Но наступили трудные времена. Все ценные вещи они давно уже продали…
– Вот бедный мужик, – Алексей удрученно покачал головой. – Наверное пенсии не хватает.
… Попав в вагон электрички, они остановились, отыскивая свободное местечко. Напротив расположился мужчина с заклеенной пластырем щекой. Он торопливо поедал беляш, жадно запивая его пивом. Тонкая струйка жира, стекая по подбородку, капала между его широко расставленных ног на пол. Два лица без определенного места жительства, бренча пустыми бутылками, тащились в другой конец вагона.
– Уважаемые пассажиры! Вашему вниманию предлагается сборник анекдотов на русском и латышском языках!
– Газета «Вести сегодня»! Цена не выше, чем в киосках!
– Расписание электропоездов!
Коробейники плотной толпой двигались по проходу, спеша предложить свой товар до начала отправления состава. Раньше они могли путешествовать и во время движения, выходя на одной остановке и заходя на другой. Сейчас эта практика прекратилась – теперь в каждом вагоне находится кондуктор. Он проверяет билеты у пассажиров, а при необходимости может вызвать мобильную полицейскую группу.
– Комплект самозатачивающихся ножей! Всего за лат восемьдесят пять! Осталось совсем немного!
Припозднившийся продавец, спотыкаясь, бежал между рассаживающимися людьми. Лениво приподнявшись со своего места кондуктор величественным жестом приказала ему выйти вон. Он спрыгнул и электропоезд тронулся. В тамбуре собрались безбилетники. Как загнанные волки они томились в тесном коридорчике, надеясь проехать хотя бы одну остановку без эксцессов. Отовсюду то и дело раздавались звонки мобильных телефонов. У всех без исключения пассажиров были скучные лица.
Тамара с супругом устроились напротив женщины безостановочно жующей соленые орешки. Держа в руках надорванный пакет, дама с поразительной ловкостью забрасывала их себе в рот, сосредоточенно глотая. Ее пальцы напоминали сардельки, а пухлое одутловатое лицо было тщательно отштукатурено и накрашено, на нем, словно зигзаг, выделялись багровые полные губы. Повернувшись к окну, женщина не прекращала процесса жевания ни на минуту.
– Не может остановиться! – догадалась Тамара.
– Зря вы это едите! – вдруг неожиданно вырвалось у нее. – Они очень вредные! Гораздо хуже чем чипсы!
Алексей ощутимо наступил супруге на ногу.
– Успокойся, – шепнул он сквозь зубы, – кто тебя просит вмешиваться!
– Вы ко мне обращаетесь? – грозно осведомилась жующая. Она на минуту замерла, оглядывая Тамару с ног до головы. В ее тоне не ощущалось дружественного настроя.
– Несчастный я человек, – мысленно возопила Тамара, укоряя себя, – зачем я полезла к ней?
Как теперь выйти из щекотливого положения?
– Понимаете, эти орешки не принесут пользы вашему организму. В них много жиров.
Сидящий через проход молодой человек отложил просматриваемую газету в сторону и, улыбаясь, прислушался.
– Вы потом захотите пить… – продолжала Тамара.
– Тебе что до этого? – потребовала ответа женщина, неожиданно перейдя на ты. – Никак поучать меня собралась?
Ее лицо начало медленно изменять свои пропорции. Нос подрагивал, раздуваясь, глаза же наоборот становились все уже и уже....
– На себя посмотри!
Несколько пассажиров, вытянув шеи, явно заинтересовались беседой.
– Извините, моя жена не хотела вас оскорбить. Она просто так шутит … не очень удачно.
Алексей попытался предотвратить назревающую конфронтацию.
– Но там вправду имеются вредные ингредиенты…
Привстав, Тамара осторожно вынула из рук женщины наполовину опустошенный пакетик. – Полюбуйтесь, что написано на обратной стороне!
Та минуту сидела, как будто бы громом пораженная. Затем наступила разрядка.
– Да что ты себе позволяешь!
Подхватив супругу, Алексей поспешил пересесть на другое место.
– С тобой никуда нельзя выйти. Неужели не все равно, что она запихивает в себя? – не на шутку разозлился он.
– Сама не знаю как получилось. Увидела эту гадость и не сдержалась. Нельзя же так много есть.
– Это личное дело каждого!
Действительно, мало кто из людей «обожает», когда ему начинают указывать на недостатки. В этом снова замешана гордыня. Человек считает себя самым совершенным существом на Земле, а тут вдруг какая – то тетка пытается свергнуть его с возведенного пьедестала. Конечно, он недоволен.
Стараясь не встречаться взглядом с «потерпевшей», Тамара принялась незаметно осматривать остальных пассажиров. Бродяжки, которых демонстративно прикрыв нос платком, обошла кондуктор, понимая, что с них все равно ничего не получишь, разложив на сиденье дневную добычу, мирно ужинали, поочередно прикладываясь к бутылке. Насобирав на Центральном рынке отбросов, они с аппетитом поедали их, неторопливо беседуя.
– Что если наше солнце всего лишь ядро в атоме какого – то организма? Планеты – электроны, вращающиеся вокруг него, – подумала Тамара, наблюдая, как один из едоков заталкивает себе в рот гнилое яблоко.
– А может быть, мы и сами содержим в себе Вселенные! Ведь если каждый атом человеческого тела есть чье – то солнце, то сколько же тогда бесконечно малых и бесконечно больших Вселенных должно существовать! А сколько божественных сущностей необходимо, что бы их создавать, продвигая вперед эволюцию? Неисчислимое множество!
Она перевела взгляд на мужчину в соседнем ряду. Тот увлеченно говорил по мобильному телефону.
– Не паникуй раньше времени. Нас это вообще не касается! – кричал он в трубку, перекрывая стук колес.
Любитель беляшей сладко спал, переваривая съеденную пищу и временами вздрагивал во сне, пугаясь собственного храпа.
Закончив проверку билетов у пассажиров, сидящих в вагоне, кондуктор проследовала в тамбур. Там ее поджидал неприятный «сюрприз» – несколько человек не пожелали оплачивать проезд. Они смиренно жались к стене, прося снисхождения. Облаченная властью женщина впала в привычную ярость.
– Полицию вызову, – разнесся по вагону ее зычный бас.
– Недавно освободился, – втолковывал неопрятного вида мужичок, тряся перед собственным носом засаленной бумажкой. – Вот справочка.
– А я безработная, – всхлипывая, уверяла женщина. – Пособие просто мизерное! Дома трое детей. Их ведь надо кормить!
– У нас для всех одни правила!
Кондуктор шумно радовалась, получив небольшую власть над обездоленными людьми.
Сойдя на станции Зиемельблазма, что по-латышски означает Северное сияние, бывшие пассажиры с наслаждением вдохнули в легкие свежий воздух. Электричка, дав на прощание гудок и извиваясь, словно гигантское пресмыкающееся, бесшумно понеслась в темноту. Теперь ее путь проляжет по побережью, минуя дачные поселки, где беспокойные волны выбрасывают на пустынные пляжи кусочки золотистого янтаря.
Пройдя мимо зала ожидания, народ неспеша углубился в лес, сокращая тем самым себе дорогу. Под их ногами хрустел выпавший за день снег, их пытался расшевелить небольшой морозец, покусывая за щеки, а молодой месяц, выглядывая из за деревьев, освещал им путь.