Дом погибели

Планета Алгар. Родственные связи

Хранитель времени Андран выглядел весьма впечатляюще. Длинные седые волосы, длинные белые одежды, длинное худое лицо, длинные чуткие пальцы. Такой себе добрый волшебник из сказки, не хватало только широкополой шляпы и посоха. Однако Хранитель времени вовсе не был старым чудаком, падким на дешевую популярность. Да, он играл роль, но делал это честно и с открытым сердцем. Обитателям руин был жизненно необходим персонаж, который отличался бы от них, кто-то несущий свет, веру и надежду.

Андран оказался лучшим кандидатом на должность штатного провидца, потому что обладал природным даром и мог отремонтировать любой, даже самый сложный механизм. Год за годом он разыскивал в развалинах сломанные, искореженные часы, терпеливо приводил их в порядок и добавлял в свою коллекцию. Для Андрана они олицетворяли собой души погибших горожан, и в каждом отремонтированном им часовом механизме начинало биться сердце бывшего владельца. За это его и прозвали Хранителем времени.

Та самая клепсидра, внутри которой Андрану являлись образы будущего, была похожа на большие песочные часы, только вместо песка в запаянных сообщающихся сосудах находилась жидкость. Ее запаса в верхнем резервуаре хватало ровно на сутки, потом клепсидру переворачивали, и отсчет времени начинался заново.

Помимо примитивных приборов, изобретенных еще на заре человеческой цивилизации, в мастерской Андрана имелись более сложные модели механических часов, начиная от больших напольных с бронзовыми маятниками и заканчивая наручными, которые носило большинство жителей Иглата, включая детей. Людям, в отличие от братьев-вампиров, было куда торопиться и чего ждать. Они пользовались самодельными календарями и измеряли время своей жизни, устанавливая вешки по берегам реки, текущей из прошлого в будущее.

Увидев Лорану, Хранитель разволновался не на шутку. Скорее всего, он и сам до конца не верил в собственное предсказание, но сохранял интригу, чтобы в сердцах людей продолжала жить надежда.

– Приветствую вас в Иглате, аранель! – Андран почтительно поклонился. – Я всегда знал, что Создатель в мудрости своей не оставит страждущих без помощи и…

Лорана решительно подняла руку, не позволяя Хранителю окончательно удариться в патетику.

– Уважаемый мастер, я устала повторять, что мое присутствие здесь ничего не изменит, просто ваших страждущих станет на одного больше. Поймите, мне не хочется никого обманывать и делать вид, будто я способна снять заклятие с Иглата. Это чистой воды популизм, а я не собираюсь участвовать в местных выборах.

Некоторое время Хранитель внимательно всматривался в выразительные черты лица гостьи, а потом задал неожиданный вопрос.

– Чем вы питаетесь, аранель?

Лорана обожгла Андрана неприязненным взглядом, ее раздражение усиливалось с каждой минутой.

– Обычной едой. Пусть вас не беспокоит мое присутствие, я не отнимаю у людей жизненные силы.

– Это я понял, просто не знал ваших предпочтений, – Хранитель сделал знак Ликору, который на пару минут исчез, а потом вернулся с миской, над которой поднимался ароматный парок. Только сейчас Лорана почувствовала, как сильно проголодалась. Она даже не помнила, когда ела в последний раз. Не слишком заботясь об изяществе манер, девушка вооружилась ложкой и жадно набросилась на горячую похлебку. – Мне достоверно известно, что голодный монстр гораздо опаснее сытого.

Хранитель на всякий случай улыбнулся собственной шутке, но Лорана и не думала обижаться, она была для этого слишком занята.

Ночное небо над планетой Алгар просто заворожило Лорану. Они с Эладаном часто забирались на крышу, чтобы полюбоваться далекими звездами, но на ее родном Акране они не светили так ярко и не теснились в таком количестве на небосводе, сплетаясь в причудливые формы незнакомых созвездий. Изобилие скоплений настолько поражало воображение, что даже нынешняя ипостась Лораны не устояла перед этим звездным великолепием. Пока девушка увлеченно изучала небо, Хранитель времени не скрываясь наблюдал за ней.

– Это зрелище всегда наводило меня на мысли о близком соседстве с другими цивилизациями, но на Алгаре никогда не было космического флота. Вы не задавались вопросом, как именно люди смогли расселиться по разным планетам?

Лорана неопределенно дернула плечом.

– До недавнего времени космос был для меня довольно абстрактным понятием. Теперь я знаю немного больше, только легче от этого не стало.

– Вам сейчас вообще нелегко, аранель. Если позволите, я дам небольшой совет, – Лорана молча ждала, поэтому Андран осторожно продолжил. – Не боритесь с собой, предоставьте темной и светлой половинам вашей личности разобраться друг с другом. Вы не изменитесь до неузнаваемости, рано или поздно человеческая натура свое возьмет.

– Откуда вам это знать? – взгляд цвета оливина обжег Хранителя времени откровенным недоверием.

– Я тоже ничего не смыслю в магии, аранель, зато неплохо разбираюсь в людях. Заколдованный Иглат всех проверяет на прочность. Здесь, в незнакомом окружении, у вас есть шанс смириться с новой реальностью и избавиться от излишков гнева. Чтобы восстановить внутреннее равновесие, иногда бывает достаточно просто отпустить туго натянутые вожжи.

Лорана задумалась над словами Хранителя, но очень скоро ее мысли снова вернулись к насущным проблемам.

– Скажите, мастер, а эти братья-вампиры действительно родственники?

– В какой-то степени, только они не братья, а одна и та же сущность. Они клоны, точные копии друг друга, наделенные различными дарованиями. В истории планеты Алгар было немало безумных ученых, которые занимались генетическими экспериментами, и жители Иглата довольно долго считали, что близнецы-сайроны – дело их рук, но с появлением темного колдуна красивая легенда рассыпалась в прах, как и сам город.

– Выходит, это люди построили для них башни, магия тут ни при чем?

– Увы, над их созданием трудились лучшие архитекторы и строители. Когда-то близнецов было двенадцать, между ними и жителями Иглата существовал неписаный Договор. Люди позволяли сайронам питаться своей жизненной силой, а те подпитывали энергетическую систему города. Такой круговорот был выгоден обеим сторонам, потому что у жителей Иглата выработалась своеобразная невосприимчивость к постоянному отбору энергии, вырабатываемой живыми клетками. Постепенно сайронов становилось меньше, почти половина из них со временем покинула Алгар, но это никак не отразилось на раскладе сил, Договор продолжал существовать. Все рухнуло в тот день, когда пришел Крабан. Не стало ни города, ни энергетической системы, ни большей части населения. Уцелели только сайроны и двенадцать прекрасных башен, а потом появилась тринадцатая.

Лорана слушала рассказ Хранителя очень внимательно, но цельная картина пока не складывалась у нее в голове.

– А зачем Крабан сохранил башни сайронов и их самих? Разве они не представляли для него угрозы?

– Ни малейшей. Он может уничтожить клонов в один момент, но не делает этого, потому что сам питается их силой.

Ночное небо над Иглатом было сказочно прекрасно, а вот погруженный во тьму город казался призраком прежнего себя. Кое-где на улицах горели костры. Их слабый отсвет не мог заменить прежние фонари, он просто давал людям некое ощущение безопасности…

– Аранель, если вы не хотите возвращаться в Рассветную башню, можете остаться у нас. Место найдется, а мои домашние будут счастливы вам услужить.

– Мне не нужно служить, мастер, этого я еще дома натерпелась, – Лорана не желала, чтобы кто-то постоянно ходил за ней следом. – Просто покажите, где есть свободная постель.

Планета Акран. Горькая расплата

Эладан Прайс сидел в Зале заседаний замка Эльверум и задумчиво водил пальцем по зубцам лежащей перед ним на столе герцогской короны. Место, атрибуты власти, присутствующие в зале люди, все было знакомо и привычно, словно со дня последнего собрания не прошли два с лишним года. Он легко мог снова впрячься в эту золотую колесницу с неподъемным грузом государственных проблем. Власть буквально валялась у его ног, достаточно было лишь нагнуться и подобрать, однако желания почему-то не возникало.

Герцог Талион не участвовал в оживленной дискуссии, которую уже битый час вели его преданные сторонники. Он вообще не слышал ни слова, потому что мыслями был далеко от замка Эльверум и даже от планеты Акран. Десять долгих дней и ночей он до предела напрягал возможности вживленной ему матрицы, доводя себя буквально до изнеможения, но ни разу, ни на одно мгновение не почувствовал присутствия Лораны. После той фееричной ночи его возлюбленная исчезла со всех магических и биотехнологических радаров, и никто из добровольных помощников Эладана не смог пока напасть на ее след.

Случилось то, чего молодой герцог опасался больше всего. Лорана умудрилась затеряться в бескрайних просторах космоса, не обронив ни единой хлебной крошки, по которой можно было вычислить примерное направление ее перемещения. Это означало, что кто-то или что-то надежно блокирует отголоски дара Лораны, и определить такой источник могла только очень могущественная сущность…

– … согласны, милорд?

Эладан включил внешнее восприятие и немного растянул губы, обозначая вежливую улыбку.

– Был бы рад согласиться, леди Уна, но ваш прогноз излишне оптимистичен. На самом деле все обстоит гораздо хуже.

Графиня Кэткарт, которая когда-то была дружна еще с отцом молодого герцога, недоверчиво хмыкнула.

– Забавно, мой мальчик, я была абсолютно уверена, что вы нас не слушаете.

– Я просто не хотел вас прерывать, ждал подходящего момента.

– Считайте, что такой момент настал, милорд, – Гидеон Стирлинг, маркиз Энебакк поднял на Эладана мрачный взгляд. – Очевидно, проблемы герцогства волнуют вас уже не так остро, как прежде, но вы являетесь законным правителем и имеете право без всяких формальностей занять место на троне. Судя по длительному отсутствию Вэйна Вестона и глухому молчанию его клевретов, их претензии будут носить чисто символический характер.

– Очевидно так и будет, Ги, только я не стану снова надевать корону, – видя, что маркиз собирается возразить, Эладан поднял руку. – Я не собирался устраивать переворот, свергнуть Вэйна вы могли и без меня.

– Не скажи, – категорично заявил Хортен Бремор, граф Видаль. – У нас не было достойного кандидата на должность правителя.

– Пришлось бы менять конституцию, переписывать массу законов, – поддакнул маркиз, – а потом протаскивать их через судебную систему. Тебе прекрасно известно, как несговорчивы наши славные правоведы.

– К тому же Верховный палатин принадлежит к Дому Варман, – добавила графиня.

– Без тебя вся эта затея с отстранением Вэйна от власти просто не имеет смысла.

– Вы упустили из виду одну существенную деталь, даже, пожалуй, две, – Эладан взял в руки корону и переместил ее в центр стола. – У Дома Варман больше нет подходящего кандидата, а у вас есть, – все присутствующие уставились на молодого герцога в ожидании откровения, и он их не разочаровал. – Посадите на трон герцога Дуарта.

– Халдиманда? – потрясенно переспросила графиня Кэткарт. – Но ему перевалило за семьдесят, мой мальчик. К тому же старый герцог никогда не блистал умом.

– Зато он отличается редкой покладистостью, крепким здоровьем и умеет красиво говорить. За время его правления вы успеете изменить закон и передать всю полноту власти парламенту. Я в любом случае ничем не смог бы вам помочь, так как связан другими обязательствами и не свободен в своих действиях…

Оставив сторонников Дома Талион обсуждать новую кандидатуру на пост главы государства, молодой герцог поспешил покинуть замок Эльверум и отправился на улицу Лаванген. Он застал лорда Глэма за той самой работой, которая составляла теперь смысл его существования. При появлении Эладана прорицатель вышел из транса и устало откинул голову на спинку кресла.

– Простите, что не встаю, ваша светлость… – попытался он было оправдаться, но герцог только раздраженно отмахнулся.

– Бросьте, Ланди, я и без того на взводе.

– Мы с Зуком перепробовали все, включая тяжелые стимуляторы, но безрезультатно. Нужен кто-то более одаренный, чем мы, а на Акране таких нет.

– Их очень мало даже в том ведомстве, которому я имею честь служить. Перемещаться могут многие из нас, главный вопрос, в каком направлении…

– Вы обращались за помощью?

– Пришлось, – со вздохом признался герцог. – Я не справился со сложной ситуацией и ничем не смог помочь Лоране, лишь усугубил свою вину перед ней.

– В случившемся нет вашей вины, милорд, тут задействованы силы, неподвластные воле человека.

Эладан несколько раз провел ладонью по лицу, словно пытался смахнуть паутину, он уже плохо соображал от недосыпания.

– Умом я это понимаю, но совесть байками не ублажишь. Я виноват перед ней, Ланди, и вряд ли мне когда-нибудь удастся вымолить прощение.

Предсказатель заставил себя встать на ноги. Он крепко сжал плечо расстроенного молодого человека, разворачивая его лицом к входной двери.

– Не отчаивайтесь, мой друг. Когда дело касается таких сложных и непредсказуемых материй, может произойти все, что угодно. Кто-нибудь обязательно изменит расклад, главное, оказаться рядом, не пропустить этот момент. Ступайте, выспитесь, мы с Зуком останемся на посту, а вы смените нас утром.

Наступило время ужина, но Эладан не нашел в себе ни душевных, ни физических сил для того, чтобы подняться с постели, одеться и встретиться с графом Мар. К тому же он просто не знал, что сказать бывшему наставнику. Все оптимистические заверения были уже даны, все бессмысленные меры приняты, все пустые варианты отработаны. Определить местонахождение Лораны сейчас пытались лучшие из лучших, однако при всей широте охвата возможности их организации были мизерны по сравнению с необъятностью космоса.

Голова Эладана просто гудела от усталости, а сон все не приходил. Стоило ему закрыть глаза, как в грезах тут же появлялась обнаженная Лорана. Он чувствовал ее дыхание на своем лице, поцелуи на губах, упругость мышц и гладкость кожи. Желание прикоснуться к гибкому телу, прижаться как можно крепче и раствориться в нем сводило герцога с ума. Он уже той ночью понял, что угодил в ловушку, запутался в этой любовной магии, как в самой настоящей паутине. У него не было шансов освободиться. Либо Лорана к нему вернется, либо он просто иссохнет в тенетах, как никем не востребованная добыча.

На область сердца давила пудовая гиря, пустое фантомное возбуждение терзало плоть, мозг лихорадочно и безрезультатно прокручивал все имеющиеся сведения. Внезапное исчезновение Лораны сильно смахивало на его собственное похищение: все произошло мгновенно и не оставило никаких следов. Эладан мог бы поклясться, что его возлюбленная не планировала побег, к тому же Вэйн Вестон, которого она умыкнула из замка Кармел, был жив и здоров, хоть и находился довольно далеко от столицы. В игру явно вмешались силы, способные противостоять совокупной мощи влиятельной межгалактической организации.

Эладан попытался расслабиться, но напряжение не желало уходить. Тогда он закрыл глаза и принялся считать вдохи и выдохи. Как только их количество перевалило за сотню, он перестал чувствовать свое тело. Какая-то часть его сознания еще фиксировала слабые попытки матрицы сформировать квантовую прокладку, но пункт назначения был по-прежнему скрыт во мраке… Измученный мозг, наконец, выключился, на время освободив Эладана от забот и тревог. Они не ушли далеко, просто присели в сторонке, ожидая, когда занавес снова поднимется и можно будет дальше терзать и мучить персонажа, который не в ладах со своей совестью.

Планета Алгар. Любовь здесь больше не живет

Лорана не принимала участия в ежеутренних ритуалах братьев-сайронов, она появлялась под самый конец так называемой «трапезы», чтобы по возможности подпортить им удовольствие. Девушка даже в своем новом воплощении не могла смириться с тем, что какие-то бездельники-упыри выкачивают энергию из людей, с трудом выживающих на руинах Иглата. Близнецы в свою очередь с подозрением относились к аватаре своего брата, которая якшалась со всяким сбродом.

Вплоть до трагических событий сайроны охотно участвовали в жизни города, им и в голову не приходило презирать его жителей, но после появления Крабана и разрушения Иглата все изменилось. Энергетические вампиры сами стали едой, и это пагубно отразилось на характере каждого их них.

– Хоть убейте, не понимаю, как вы можете питаться этими помоями, которые невежественные дикари варят прямо на кострах? – возмутился Идригол из Водяной башни, когда Лорана в очередной раз отказалась занять место Ринго в образованном близнецами Священном круге. – Вы намеренно лишили себя возможности получать чистую энергию, поэтому скоро совсем ослабеете.

– Почему вас так заботит, чем я питаюсь, любезный Идригол?

Лорана сидела на постаменте от разрушенного памятника и сверху вниз смотрела на вставших в кружок сайронов. Им явно не нравилось, что она занимает господствующую позицию, но сделать открытое замечание никто не решался.

– Я посмотрю, как вы запоете, когда явится хозяин Черной башни и выкачает из вас все без остатка, – внес свою лепту в осуждение гостьи Архал из Каменной башни. – Обычно после его визита в Иглат мы долго приходим в себя, а вы вообще можете не выжить.

Лорана мгновенно оказалась за спиной Архала и положила руку на его плечо, отчего тот непроизвольно скособочился. Его цветущее самодовольное лицо некрасиво сморщилось, из горла вырвался хриплый стон.

– Ну как? – с издевательским сочувствием поинтересовалась Лорана. – Все еще мечтаете взяться со мной за руки, дорогой брат?

Архал отшатнулся и попятился, остальные поспешно разомкнули круг.

– Я признаю, что пригласить вас в Братство было ошибкой, аранель, только вы напрасно надеетесь избежать истощения, – Архал машинально потирал ноющее плечо, но было заметно, что поступок Лораны его совсем не удивил. – Никакие дополнительные силы против Крабана вам не помогут. Мы, знаете ли, тоже не без способностей, однако и вшестером ничего не добились, так что смиритесь и начните нормально питаться.

Если верить словам Архала, колдун не проживал постоянно в Иглате, а наносил сюда визиты, поэтому Лорана решила прощупать почву.

– Похоже, Крабану необходим особый рацион, магический. Он целый город превратил в тюрьму, чтобы иметь постоянный доступ к вашим силам. Все предусмотрел, создал необходимые условия, построил себе резиденцию… Попахивает хорошо отработанной схемой, вам не кажется? – сайроны молчали. Или им нечего было сказать, или они не хотели делиться информацией. – Кто-нибудь из вас посещал Черную башню?

Судя по одинаковому испугу на лицах, клонам даже в голову не приходило дерзнуть на такое.

– Мы еще не выжили из ума, чтобы самим напрашиваться на неприятности, – высокомерно процедил Идригол. – Ваше легкомыслие, аранель, не позволяет усвоить одну простую истину: Крабан – хозяин Иглата, во всяком случае, на данный момент времени.

– Простите, я постоянно забываю, что вы с братьями никуда не торопитесь и вполне можете подождать, пока власть не переменится. Или ишак сдохнет, или падишах скончается, как говорится в старой притче. Скажите, сколько поколений жителей Иглата должно смениться и окончательно одичать, пока вы медленно дрейфуете по реке Времени?

На этот раз одинаковые лица дружно выразили искреннее недоумение.

– Какое это имеет значение? – пожал покатыми плечами Афадон из башни Солнца. – Поголовье людей не растет по причине большой смертности, но они все еще продолжают размножаться, так что баланс пока не нарушен.

Несмотря на полную трансформацию и присутствие чуждой магии, Лорана продолжала думать и чувствовать, как человек, поэтому препираться с сайронами не имело никакого смысла. Она получила от братьев необходимую информацию, дальше ей предстояло действовать одной.

Лорана задумчиво помешивала ложкой густое варево матушки Кирис. Выглядела похлебка не слишком привлекательно, но ее вкус каждый раз вызывал приятное удивление. Что бы ни готовила на примитивной каменной печке молчаливая пожилая женщина, домочадцы всегда просили добавки, и Лорана не стала исключением. Она вообще довольно легко вписалась в местный уклад, благо ее новое воплощение умело прекрасно обходиться без благ цивилизации.

Единственным, к чему Лорана так и не смогла приспособиться, была привычка жителей Иглата все вопросы выносить на общее обсуждение. Здесь люди ничего не скрывали друг от друга, никому не приходило в голову уединяться или запираться. В комнатах, где полностью отсутствовали потолки, анонимность становилась недоступной роскошью. Лорана же от рождения принадлежала к привилегированному классу людей, которым было что скрывать, чьи желания неукоснительно исполнялись, и теперь она с трудом переносила разговоры при свидетелях.

– Не понимаю, как можно обсуждать все подряд в присутствии детей, – пробормотала себе под нос Лорана, однако Ликор прекрасно ее услышал. – У нас принято некоторые темы обговаривать приватно, чтобы не смущать неокрепшие умы, а вы ничего не скрываете, даже когда речь идет о смерти.

– У нас рождается не так много детей, аранель, и они взрослеют очень рано, – из уважения к гостье молодой человек тоже понизил голос. – Мы при всем желании не можем создать для них особые условия.

Лорана искоса бросила взгляд на Нион и Мотто, которые постоянно были чем-то заняты, но всегда держали ушки на макушке.

– А как же интимные моменты? Не можете же вы быть настолько раскрепощенными, чтобы… Чему ты смеешься? Это нормальный вопрос.

Она немного слукавила, потому что обитатели руин никогда не смеялись по-настоящему, только сдержанно улыбались. Эти люди не устраивали шумных праздников, не собирались большими группами, они жили очень тихо, словно боялись разбудить спящего под разрушенным Иглатом огромного дракона. Лишь изредка кто-то под покровом ночи начинал наигрывать на щипковом инструменте, и в каменных джунглях раздавался чистый, протяжный женский голос, поющий о надежде, ярком солнце и светлом будущем…

– Для интимных моментов у нас есть специальные места, – доверительно сообщил Ликор, смачивая в керамической миске салфетку и подавая ее Лоране. – Если желаете, я покажу.

– Желаю, – не стала отказываться дочь графа Мар, которая никогда не была ханжой. – Мне интересно все, что связано с романтикой любовных отношений.

Ликор посмотрел на нее своими фиалковыми глазами. Он явно колебался, но потом решил быть до конца откровенным.

– В нашем сообществе такого понятия не существует, все намного прозаичнее. Пойдемте, это недалеко.

То самое загадочное место, где творили любовь обитатели местной общины, оказалось подземным уровнем бывшего комплекса для отдыха и релаксации. Большая часть специальных сооружений, включая просторный бассейн, пострадала и вышла из строя, уцелело только относительно небольшое помещение с каменной печью и мелким фонтаном, в чашу которого буквально по капле просачивалась вода из подземного источника.

Огонь в печи поддерживался круглые сутки, поэтому днем каждый желающий мог сюда спуститься, чтобы помыться, а по ночам импровизированной баней пользовались, если не влюбленные, то те, кто желал соединиться телами. Хоть и не сразу, но Лорана догадалась, каким образом в Иглате решались демографические проблемы. Чтобы избежать риска прямого кровосмешения, у одной женщины должны были рождаться дети от разных отцов и желательно из других общин. Таким образом родственные связи хоть немного размывались.

Пока Лорана разглядывала чисто убранное, заботливо обставленное разномастной мебелью банное помещение, к ней подошла старшая сестра Ликора Индил.

– Раз уж вы пришли, аранель, не желаете ли принять ванну?

Гостья согласилась без раздумий. От воды поднимался легкий парок, в выложенной изящной изразцовой плиткой комнате сладко пахло сушеными травами. Здесь все еще сохранялась атмосфера расслабляющего релакса.

После купания Индил помогла Лоране как следует промыть волосы, подала ей тонкое домотканое полотенце и предложила присесть на теплый каменный бортик фонтана. Зачерпнув из глиняной плошки какой-то ароматный бальзам, молодая женщина принялась массирующими движениями втирать его в напряженные плечи Лораны. Это оказалось так приятно, что из мышц начала уходить каменная скованность, веки сами собой опустились, дыхание замедлилось…

Впервые за много дней Лорана не чувствовала себя хищником, ее охотничьи инстинкты ушли вглубь, на время уступив место чистому удовольствию. Чьи-то заботливые руки размотали полотенце и освободили волосы Лораны. Они бережно разбирали вьющиеся пряди, пропуская их между пальцами, перемежая деликатное подсушивание осторожным касанием гребня. Состояние, в которое погрузилась Лорана во время процедуры, можно было смело назвать нирваной, столько нежности и небесной гармонии источали эти руки.

Когда пламенеющие локоны свободно рассыпались по обнаженным плечам, Лорана открыла глаза и обернулась.

– Думал, я не замечу разницы? – она посмотрела прямо в невозмутимое лицо Ликора, который стоял на коленях за ее спиной. – Твои прикосновения обладают поистине терапевтическим эффектом, их невозможно спутать ни с чьими другими.

Фиалковый взгляд не дрогнул, Ликор прекрасно держал лицо, на котором не отражалось даже тени испытываемых им сейчас эмоций. Он не раздевал Лорану глазами, не ласкал взглядом, не любовался едва прикрытой тонкой тканью наготой девушки, просто смотрел. Возможно, далеко не все, кто оставался на ночь в этой комнате, чувствовали себя влюбленными, но Ликор был до краев переполнен прозрачной, как слеза, ничем не замутненной любовью, которую совсем недавно отрицал как явление.