Плазмоид

– Меня больше волнует другой вопрос, – встрял Семён, – где мы сами будем брать столько энергии, чтобы нейтрализовать Плазмоид?

– Ваша задача сейчас определить вопросы, над которыми в ближайший год будут работать все институты страны. Вам предоставляются максимальные полномочия по реализации и контролю этого проекта. Но пока он будет строго засекречен, и первые три-четыре месяца никто о нём не должен будет знать. Вы будете жить при лабораториях «Заслона», пользоваться неограниченным доступом к соответствующей информации, генерировать идеи и, как говорится – квантовые компьютеры и искусственный интеллект вам в помощь. Потом, когда будут найдены теоретические ответы на все вопросы, мы сообщим об этом во всеуслышание и подключим промышленность к решению практических задач. Мы должны работать, как одна команда.

– Давайте устроим мозговой штурм и определим масштаб проблемы, которая нас ожидает уже через год – смягчился Президент, – я хочу услышать Ваши предположения: что нас ждёт и, в идеале, как мы сможем восстановить нашу страну после сражения с Плазмоидом. Я могу предположить, что мы справимся с глобальной проблемой совместными усилиями. Но нам нужно продумать и то, как жить дальше: перезапускать экономику, промышленность и логистику.

Сначала все притихли, переваривая услышанное.

– Если мы никак не отразим эту угрозу, то Плазмоид просто выжжет всё живое на планете. Ну, хорошо, простейшие останутся, а все, кто имеет даже минимальные зачатки нервной системы, столкнутся с сильнейшим воздействием. Навряд ли кто-то выживет, даже в бункерах, – заметила Татьяна.

– Часть населения можно эвакуировать на космических шаттлах, чтобы переждали на космической станции, – заметила Маргарита, которая везде появлялась с профессором. Это была очень красивая девушка лет двадцати пяти с феноменальной памятью. Умом она блистала редко, зато факты выдавала просто, как компьютер.

– Ой, много ли там эвакуируются? Что же им потом на пустую планету возвращаться?

– Не о том вы спорите, дорогуши, – по-отечески остановил женщин профессор, – нам надо придумать как нейтрализовать сгусток ещё на подходе к планете.

– Судя по данным на экране, это всё-таки не шаровая молния космических масштабов и у нас есть шанс противостоять этому Плазмоиду. Я считаю, что надо воспользоваться естественной защитой Земли – её магнитными полями и озоновым слоем. И разбивать уже остатки! – предложил Семён, – я знаю, что есть разработки такой установки, которая преобразует электрическую энергию в силовое поле, нагревая и уплотняя воздух. Если их доработать и равномерно распределить по планете, а затем разом включить, то получится что-то вроде купола, который частично отразит, а частично поглотит оставшуюся энергию.

– Не получится, – покачал головой профессор, – для купола нужна постоянная подача огромного количества энергии. Да и не факт, что наши коллеги из других стран смогут понести сопоставимые затраты. Что толку от нашего купола, если энергия будет его «обтекать»? Лучше использовать импульсы, как выстрелы. На большом расстоянии они будут раскрываться наподобие «зонтиков», об которые и будет разбиваться эта инопланетная энергия. Хотя, лично я бы от купола не отказался: звучит надежнее.

– Но ведь уже за несколько часов до самого Плазмоида, на Землю обрушится что-то вроде ударной волны, – начал я, – Механизмы этого явления следующие: высокоскоростным потокам рекуррентного и вспышечного генеза предшествуют интенсивные низкочастотные колебания плазменных параметров. Причина их возникновения – неустойчивость в космической плазме на границе скачков скорости, плотности и температур. Происходит отражение их космическими потоками и космическими лучами. Эти колебания опережают сам поток до 16 часов [1]. Они нарушат магнитный слой планеты. Возможно, даже сместят магнитные полюса. Наша техника просто выйдет из строя. Все электронные приборы. Птицы, животные и насекомые потеряют ориентацию в пространстве. Люди почувствуют значительное ухудшение самочувствия. При этом все, а не только метеозависимые. А города окажутся ловушкой без света, водоснабжения, тепла и газа. С таким магнитным возмущением северное сияние мы будем наблюдать ещё несколько недель, если не месяцев. Значит, и электронику снова ввести в работу получится далеко не сразу.

На меня смотрели несколько пар глаз, практически не мигая. Каждый представлял этот апокалипсис и думал, как его предотвратить. Я смущенно оглядел коллег. Видимо, только мне приходила в голову такая ситуация, когда мама страдала от страшных головных болей во время вспышек на солнце. А тут всё значительно сложнее.

– И что Вы предлагаете? – спросил меня министр энергетики, сидящий по правую руку от Президента.

– В идеале, если выберем импульсный вариант, нам нужно ударить энергетическими установками пару-тройку раз, сначала как можно дальше от Земли, а потом уже в слоях атмосферы. Так мы справимся и с впереди идущей волной, и с самим сгустком, и нагрузка на возможности планеты станет поменьше. Ещё лучше, если над нами будет постоянное поле, поглощающее это излучение, чтобы его воздействие не превышало солнечную активность. Но где взять столько энергии и как её сохранить хотя бы на месяц?

– Нам нужна энергия солнца! Прямо из космоса! Можно отправить на орбиту несколько станций с новейшими солнечными батареями, – встрял Семён, – а сохранить её можно в промышленных аккумуляторах на Земле. В таких масштабах их, конечно, ещё не произвели, но ведь это решаемо.

– А как Вы, мой юный друг, собираетесь хранить огромные аккумуляторы на станции? Или будем транспортировать полученную энергию сразу на Землю? – спросил профессор.

– Как-как?! С помощью «Энергетического луча»! – буркнул молодой гений.

– А ведь это идея! – поддержал мужчина с бейджиком «программист, Никита Иванов», который сидел справа от меня, и единственный, кто сидел молча, – помнится, в 2022 году инженеры уже озвучивали идею передачи энергии на расстояния в виде микроволн. В любой системе, предназначенной для оптической передачи энергии, скорее всего, будет использован лазер с жестко ограниченным пучком, например волоконный лазер. Приемники для оптической передачи энергии – это специальные фотоэлементы для высокоэффективного преобразования фиксированной длинны волны света в электроэнергию. Их КПД может превышать 70%!

– Хорошо, а где мы возьмем аккумуляторы таких масштабов? – задала вопрос Татьяна, – Даже лития в таких количествах нам быстро не обработать.

– Песок, – ответила Маргарита, и все посмотрели на неё, – что?! Между прочим, в 2022 году были предложены песчаные кубы, как способ аккумулирования энергии. Конечно, часть энергии уйдет в буквальном смысле в песок, но сохранить энергию какое-то время с пользой тоже удастся. Что мы не найдем столько песка в стране?! В крайнем случае, можно смешать со специальным гелем, который будет удерживать тепло дольше, чем песок.

– Песка найдем, – согласился Президент, – нам ещё надо придумать, как перезапустить предприятия, чтобы промышленность не заглохла. И как перемещаться на большие расстояния, если вся техника вырубится, а навигация будет неподконтрольна? И как уберечь людей от воздействия радиации и магнитных полей, которые создадутся на планете из-за этого сгустка?

Мы молчали, снова задумавшись. Ответов пока не было. Тут одним мозговым штурмом не отделаешься. Президент посмотрел на часы. Прошло почти пять часов, как мы тут сидим.