Впрочем, была еще одна версия – какой-нибудь папин враг решил ему за что-то отомстить. Хотя я с трудом могу представить, чтобы у отца были враги. Добрее человека я еще не встречал. И вряд ли он кого-то смог так обидеть, чтобы его захотели лишить любви всей его жизни. Впрочем, может быть, это враг попытался его обидеть, а когда не получилось, решил нагадить ему другим образом?

Мне вспомнилось, что говорили папа и Евгеша: их знакомство началось с того, что они оба попали в какую-то передрягу. А еще камень, который сейчас мирно лежит в моей комнате, тоже тогда появился. Может быть, и Томас принимал участие в той переделке? От него Женя спас папу, там они раздобыли камень… Теперь же Том хочет закончить начатое и действует через камень. Но это же двадцать пять лет назад было! Ну и терпение у него. Хотя если на самом деле он путешествует по времени и прибыл не из будущего, а из прошлого, то для него прошло совсем немного времени.

Эта версия показалась мне более правдоподобной, нежели все предыдущие. Вот и ревность к Евгению объясняется. И нежелание с ним встречаться. Не путешествовал Томас за парнем по временам. Просто боится, что Женя сразу же вспомнит того гада, который стал источником неприятностей для него и папы. Да, наверное, все так и было. И сам Евгеша стал догадываться, что его преследует давний знакомый, когда поинтересовался внешностью моего сообщника. Жаль, что я не могу у него спросить, откуда он знает Тома! Носом чую, что эта версия ближе всего к истине.

Однако окончательно в этом можно убедиться и поговорив с отцом. А он не слишком-то стремится поведать, как они познакомились с Евгешей. Я же, по понятным причинам, не могу ему все рассказать. Значит, придется как-то изворачиваться и ловить момент, чтобы узнать, прав я или нет.

Момент выдался через некоторое время после ужина. Я немного простыл днем, и потому мама приготовила мне теплое молоко с маслом и медом. Гадость та еще! Но пить надо, иначе ночью всех разбужу громовым кашлем. Взяв кружку с варевом, я потопал в сад. Там же обнаружился и папа, который лежал прямо на земле, мечтательно глядя на небо.

– Не ложись, можешь простыть еще больше. – предупредил он меня. – Садись на стул.

– А ты не простынешь? – поинтересовался я, устраиваясь в садовом кресле.

Еще не хватало, чтобы завтра отец просипел всю лекцию!

– Нет, сынок. Я же всю жизнь с землей вожусь, привык уже. – улыбнулся он.

– Всю жизнь. И тогда, когда ты познакомился с Женей, уже хорошо разбирался в ботанике?

– Ну да. Тогда, чтобы усыпить нас, использовали одно растение… И я по симптомам, которые у нас с Евгением наблюдались, догадался, что это за кустарник. Потом нашел подтверждение своим догадкам в кабинете у Гедеона…

Вдруг папа разоткровенничался больше, чем обычно, хотя и не любит вспоминать ту историю. В другое время я бы обязательно послушал его. Но сейчас мне надо было убедиться в причастности Томаса к тому давнему случаю. Однако еще и какой-то Гедеон нарисовался! Хотя, может, это настоящее имя Тома, а нынешнее, под которым я его знаю, просто псевдоним?

– А кто такой – этот Гедеон? – спросил я.

– Гедеон? Ох, это очень и очень плохой человек, малыш. Вот от него меня Женька и спас. Он и Агат. Если бы не они – даже не знаю, что бы со мной было.

– Но чего же хотел этот Гедеон? Зачем ему понадобился ты, десятилетний ботаник?

– Хотел он невозможного. Просто к моменту нашего с ним знакомства старик уже сильно поехал умом, вот и решил, что мы с Женей поможем ему в эксперименте. Который ему, к счастью, не дали провести.

Я одновременно и утвердился в мысли, что под именем Томаса скрывается тот самый Гедеон, и разочаровался в этом предположении. К мужчине вполне подходит выражение «поехал умом», он же и правда чокнутый. Однако стариком я бы его не назвал. Хотя папа был ребенком, может, ему он и казался старым.

– А ты не боишься, что он снова захочет провести этот свой эксперимент? – задал я самый волнующий меня сейчас вопрос.

– Нет, милый. Гедеон уже не сможет провести никакие эксперименты. Да, его научные труды на протяжении тысячелетий приносили горе всей Вселенной. Но он уже давно мирно упокоился. А с того света еще никто не возвращался.

Вот так и лопнула моя очередная версия, настолько правдоподобная, что аж жалко! Злодей Гедеон почил, злодей Томас жив-здоров и это два разных злодея. А вопрос, зачем мужчина убеждает меня не спасать маму, по-прежнему не освещен. Чувствую, даже сам Том мне на него ответ не даст – снова начнет вешать лапшу на выступы рельефа, что это приведет к концу Вселенной и так далее.

Допив молоко, я вдруг мысленно хлопнул себя по лбу. Мы же на Нибиру! Это наиболее развитая планета, в том числе и в области медицины, а также минералогии. Не зря я связал оба эти понятия. Завтра надо постараться уговорить маму зайти в больницу и обследоваться. Если есть опасность для ее жизни, да тем более обнаруженная на ранней стадии, тут ее вылечат.

Причем тут минералогия? А при том, что я намеревался хорошенько изучить возможности камней – могут ли они манипулировать человеком, на что вообще способны. Том рассказал мне вкратце о них, но хотелось бы получить более подробную информацию. Наверняка в местной библиотеке я смогу это сделать.

Да, я помню, мужчина говорил, что обширными знаниями о камнях обладают лишь жители его планеты, с которыми этой информацией в свое время поделились властяне. Но, во-первых, я Томасу уже не верю. Или верю, но не во всем. Конечно, какой ему смысл лгать о способностях камней и о том, что это редкие знания? Хотя нет, смысл есть. Ведь мне и раньше могла прийти в голову мысль, что можно проверить сей рассказ и поискать научные труды по минералогии. А так мужчина сказал мне, что этих трудов нет нигде, кроме его родины, я и поверил. Вообще рядом с ним я вдруг стал удивительно доверчив. Обычно я не воспринимаю за истину все то, что говорят мне малознакомые мужики! Хорошо, что эта пелена спала с глаз, как только я потерял контакт с Томасом. Интересно, а он подозревает о таком эффекте?

Ну и к тому же Том может просто не знать, что информация о камнях есть и на Нибиру. После того как Власту уничтожили мацтиконы, Даниил и Дания помогли этой планете стать наиболее развитой, передали все, что было у властян. Думаю, если они и правда знали что-то о камнях – все это знают и на Нибиру. Жаль, что сия мысль не пришла в голову раньше. Я бы тогда днем заглянул в библиотеку и взял пару книг.

Но ладно, сделаю это завтра. Приняв такое решение, я понес на кухню пустую кружку. Занятый размышлениями, я даже не заметил, как осушил ее! Поставив посуду в раковину, я уже собрался покинуть помещение, как краем уха услышал, что Александра просит нашего дружелюбного хозяина дать ей что-нибудь почитать перед сном.

– Пойдемте в библиотеку, и вы сами выберете то, что вам нравится. – предложил он.

– А можно мне тоже? – кто знает, может, мне улыбнется удача и я найду что-то в домашнем собрании профессора.

– Конечно! – улыбнулся он.

Когда мы оказались в большой комнате, доверху забитой книгами, сестра конечно же осведомилась, есть ли здесь что-то про животных и проследовала к указанному стеллажу. Я задумчиво глянул на профессора.

– Я бы хотел почитать что-то про камни. Скажите пожалуйста, не увлекаетесь ли вы случайно трудами по минералогии?

– Я – нет. – ответил он, и я разочарованно вздохнул. – Но мой дядя – гений минералогии и, конечно же, у меня есть полное собрание его трудов. Вы найдете его здесь.

Не веря своим ушам, я проследовал в указанном направлении. Удача мне не просто улыбнулась – она заливисто смеется и подмигивает всеми своими глазами! Я быстро выбрал толстую книгу, которая, вроде бы, была написана понятным для меня языком, но в то же время содержала много интересной информации. Александра тоже определилась с чтивом на вечер.

– Даже удивительно, что у столь юного человека такие интересы. – улыбнулся профессор. – Давно вы увлекаетесь камнями?

– Совсем нет. Можно сказать, я только с ними знакомлюсь.

– Тогда вы выбрали правильную книгу.

Воодушевленный такой рекомендацией, я поспешил в спальню, и принялся за чтение. Обрадовало то, что я действительно понимал, о чем рассказывал дядя нашего профессора. Здесь не было каких-то заумных терминов, да и вообще написано интересно и живо настолько, что я даже увлекся. Никогда бы не подумал, что текст о камнях буду читать с таким любопытством!

Однако вскоре я поймал себя на мысли, что изучаю совершенно не то. Происхождение камней, этапы их жизни и развития, естественный конец – это все, конечно, интересно. Но в данный момент меня больше волнует, могут ли камни общаться с человеком, и есть ли у них собственный разум. Да и информацию о том, что они якобы усиливают наши способности проверить не мешает.

Я нашел по содержанию главу про энергию в минералогии и углубился в чтение. Оказывается, камни действительно способны впитывать импульсы, полученные от человека! Поэтому дядя профессора советовал быть с ними поосторожнее. Минералы, которые находятся рядом с позитивными людьми, впитывают этот позитив и потом его же и отдают. Такой непрерывный обмен ведет к улучшению характеристик самого камня, а также к тому, что человек, у которого он находится, хорошо себя чувствует.

Но нет тут никакого волшебства – утверждает автор. Отчасти дело в психологии: обладатель камня вспоминает, что тот был с ним в счастливые моменты, поэтому и настроение его улучшается. А человек в хорошем настроении может горы свернуть. Отчасти и сам минерал подпитывает его хорошей энергией. Но это вовсе не амулет, как у какой-нибудь бабки-колдуньи. Даже самый позитивно заряженный камень не предскажет судьбу, не вылечит болезнь, и не убережет от ошибок, которые совершают люди, не прислушиваясь к себе. Однако улучшая наше настроение, такой минерал действительно может усилить наши способности – тоже благодаря психологии. Ведь у счастливого человека все получается гораздо лучше.

Я остановился. Получается, камни и правда не посылают нам видений. Тут Томас не солгал. Однако вот дядя профессора считает, что минералы с положительной энергией в принципе мало на что способны. И ему я доверяю больше, чем моему знакомому.

А вот тут интересно! Камни, которые постоянно впитывают плохую энергию, могут и навредить. Вот они-то как раз становятся амулетами – темными, и способны принести немало горя своему обладателю. Камни негативно влияют на его настроение, и это самое малое, что они способны сотворить. Если хранить отрицательно заряженный минерал, это может и вовсе до беды довести.

Все потому, что камни, как и все живое на нашей планете, проходят цикл саморазрушения. Как и человек, они рождаются, живут, постепенно хирея, и умирают, рассыпаясь на песчинки. Однако у них, в отличие от людей, животных и растений, этот процесс растягивается на тысячелетия и потому менее заметен. Однако он есть, и потому старые камни, которые находятся в состоянии разрушения, охотнее притягивают к себе все темное. А потом щедро делятся им с самым восприимчивым существом поблизости. Таким обычно оказывается человек.

Глава тридцать четвертая. Пожар

Я все читал и читал. На верхнем ярусе кровати уже давно сопела Александра, а я никак не мог оторваться от книги. Меня очень напугала информация, которую я узнал: оказывается, негативно заряженные камни способны даже самовозгораться или взрываться. Автор даже привел несколько примеров катастроф, которые случились по вине заряженных негативом камней.

Я твердо решил, что когда вернусь домой, тут же избавлюсь от агата. Точнее, расскажу папе о том, что со мной происходит, когда я нахожусь рядом с камнем, о том, что узнал из этой книги. А потом попрошу, чтобы он позвал Даниила и тот проверил – не стал ли наш камень темным амулетом? Мало ли что он там в себя впитал. А нам, для полного счастья, конечно же пожара не хватало.

Едва я об этом подумал, как ноздри уловили запах дыма. Сначала я решил, что мне показалось, но потом отчетливо услышал характерное потрескивание, будто где-то что-то горит. И запах дыма усилился. Неужели у профессора тоже есть какие-то плохие камни и из-за них пожар начался здесь?!

Испуганный, я выскочил в коридор и прислушался. Звуки доносились со второго этажа. Там же спит профессор! Я закричал, надеясь, что разбужу этим своих, потарабанил в двери родителей и крикнул Александре, чтобы она просыпалась. А потом с воплями понесся на второй этаж, в хозяйскую спальню.

В обычной ситуации я бы, конечно, постучался и дождался ответа, но сейчас было не до церемоний. Поэтому я ворвался в комнату профессора, едва не снеся дверь. Он, несмотря на крики и грохот, которые я производил, изволил мирно почивать в постельке! Вот это нервы у человека.

– Профессор! Пожар! – громко заорал я и схватил его за руку.

И тут же ее выронил. Несмотря на то, что на втором этаже становилось жарко, профессорская длань была абсолютно холодной и неприятно липкой. Что с ним такое? Я стал тормошить мужчину, попытался даже стащить его с кровати – но тщетно. Поднять его корпулентное тело мне не под силу, да и каким-то шестым чувством я понял, что профессору уже не помочь.

Я выскочил обратно в холл и понесся вниз. Что же получается? Кто-то убил профессора и решил поджечь дом, чтобы скрыть следы преступления. Но как такое может произойти на Нибиру, где уже тысячи лет отсутствует преступность?! Однако сейчас главное не это. Надо вывести своих из этого дома.

Огонь, начавший бушевать где-то на втором этаже, сейчас уже прямо дышал мне в спину. И нет – это не художественное преувеличение. С каждой минутой я ощущал, как повышается температура воздуха. Становилось нестерпимо жарко. Но пока огонь не добрался до первого этажа, у нас есть время. Главное, чтобы пол не провалился, тогда пламя пойдет вверх, а не вниз.

Я бросился в комнату родителей, стал кричать, будить их, тормошить. Но тут коснулся холодной и липкой руки мамы, замер. Неужели она тоже? И папа?! Да нет, этого быть не может! Я кричал и тряс их, но родители не реагировали. Схватил малыша, однако он тоже был холодным, маленькая ручка безжизненно повисла в воздухе. Побежал в комнату, где осталась сестра – и ее не смог разбудить.

Точно так же, как и у малыша, рука ее свесилась с кровати. Я тупо смотрел на то, как она покачнулась, как мелькнула перед глазами оправа арновуда. Арновуд! Я же могу вызвать пожарных и медицинскую помощь! Однако всего лишь взгляда на экран хватило, чтобы понять – никому и никуда я не позвоню. Экранчик сиял разноцветными полосами – как у Евгения, когда я отключил ему прием сети на устройстве.

Внезапно треск, который до этого момента был приглушенным, усилился. Стало невыносимо жарко. Я поднял голову вверх и увидел, что по потолку пошла трещина. Кажется, сейчас случится самое страшное, и пол второго этажа провалится на первый. Надо было бежать, но ноги отказывались повиноваться. Да и куда я побегу, зачем, если все мои родные и любимые люди уже не со мной?

Вдруг я ощутил какое-то странное спокойствие. Наверное, родных и любимых людей не стало потому, что они задохнулись, надышавшись дымом. Я читал, что человек в таком случае почти ничего не чувствует, просто не просыпается. Это была спокойная смерть, они не мучились. Почему я не последовал их примеру? Не знаю. Отчего-то мироздание всегда любит оставлять кого-то одного, кому приходится жить и мучиться. Но сейчас у него ничего не получится. Я не уйду из объятого пламенем дома, и все решится само собой. Да, вполне вероятно, мне будет больно. Но это всего секунда, а потом мы все снова окажемся вместе. И не придется жить без моей семьи. Мы теперь всегда будем вместе.

– Оксинт! – вдруг услышал я голос мамы и обернулся.

Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как падает большая потолочная балка рядом со мной. И как летит следующая прямо на меня.

– Оксинт! – удара почему-то не последовало.

Вместо этого меня встряхнуло. Еще и землетрясение началось? Тут же мне в лицо плеснуло водой и я зажмурился. Пожарные подоспели?

Однако когда я открыл глаза, то увидел встревоженную маму. Комната не горела, потолок и балки были на месте. Рядом с мамой стояла удивленная Александра и держала в руках кружку. Так это она меня водой окатила! Они живы! Я крепко обнял маму, потом сестру.

– Мне приснилось, что тут начался пожар, я не мог вас разбудить!

– С твоими кошмарами определенно надо что-то делать. – покачал головой папа, показавшийся в дверях. – Как считаете, профессор?

– Сны отражают наши страхи. – ответил хозяин дома, тоже проходя в комнату. Как же я рад видеть его живым! – Я бы сказал, что это кризис смерти, если мотив повторяется не единожды. И провел бы мальчику терапию, чтобы не было таких пугающих сновидений.

– Так и сделаем. Спасибо, Зигмунд. – ответил ему папа.

– Пожар. – произнесла Александра. – Он был, но не тут. Дома случился пожар, Оксинт.

При этаком известии меня тут же смело с постели. Пожар дома! Неужели камень, как я и предположил, проявил себя с худшей стороны? Или это дело рук Томаса?

– Как Женя? А животные? – спросил я.

– Все живы, да и пожар быстро погасила противопожарная система. – ответила мама. – Но я жажду узнать, почему он случился. Ох, и не поздоровится парню, когда мы вернемся.

– Елена, не надо. – возразил отец. – Не думаю, что Евгений к этому причастен. Он такой же пострадавший.

Я слушал их и отчаянно желал сказать, что папа прав, и виноват не Евгеша, а камень. Но что-то меня останавливало. Параллельно я заметил, что мама очень зла на дядюшку и по привычке обрадовался. Теперь-то она точно в него не влюбится. Но тут же себя одернул. Может, этого и вовсе не случится. Ведь я уже не так безоговорочно верю в то, что напророчил Томас, когда его нет рядом.

Поскольку дома все уже было в порядке, родители решили, что мы отправимся на Эдем сразу после того, как папа прочитает лекцию – она у него с самого утра. Отец – ответственный человек и не может подводить людей даже в форс-мажорной ситуации. Он позвонил на станцию, и для нас нашлось окошко через час после окончания его лекции

Нам же предстояло пока собрать вещи и быть наготове. Этим мы и занялись. Я взял с тумбочки книгу о камнях, и отнес ее профессору.

– Знаете, молодой человек, я тут взял на себя смелость… – начал хозяин дома. – В общем, я решил, что небольшой подарок не будет лишним.

С этими словами он протянул мне точно такую же книгу – но с автографом автора. Я обрадованно поблагодарил мужчину и поинтересовался, когда же он успел.

– У нас с дядей есть традиция – мы вместе бегаем по утрам. Вчера я ему позвонил и рассказал, что вы проявили интерес к его трудам. А сегодня дядя принес книгу.

Я еще раз горячо поблагодарил мужчину и вернулся к себе, прижимая томик к груди. Не знаю, скоро ли я начну снова спокойно смотреть на камни. Однако их изучение теперь обязательно продолжу. Врага надо знать в лицо.

Но пока что я решил еще немного поспать. Из-за кошмарного сна я чувствовал себя совершенно разбитым и невыспавшимся. Глаза закрывались сами по себе. Конечно, я боялся, что мне снова приснится что-то страшное. С другой стороны, упасть с одау, если случайно засну в полете, я боюсь еще больше. Да и телепортироваться лучше более-менее выспавшимся. Поэтому я попросил Александру снова окатить меня водой, если я начну вести себя неадекватно. Сестра с удовольствием согласилась.

Я же закрыл глаза. И увидел прямо перед собой лицо Томаса. Открыл – рядом была только Александра, которая копалась в своем арновуде и не обращала на меня внимание. Снова закрыл – и опять увидел Тома.

– Что это? – мысленно спросил я.

Думаю, если сейчас я начну говорить вслух, сестра точно на меня ведро воды выплеснет.

– Здравствуй, Оксинт. Как твои дела? – как ни в чем ни бывало поинтересовался мерзавец.

– Как ты оказался у меня в голове? Я же забыл камень дома. Или ты врал мне? Ты телепат?

– Мой милый мальчик, когда же ты поймешь: наша связь с тобой гораздо глубже и крепче, чем ты можешь себе представить. Ни телепатия, ни камни не могут усилить или ослабить ее. Она просто есть.

Не могу сказать, что это известие меня обрадовало. Меньше всего я бы хотел, чтобы он имел возможность прокрасться в мои мысли без моего же ведома. Мужчина и раньше так поступал, но я считал, что пока рядом со мной нет камня – я от него защищен. Теперь же, получается, что это не так. И мне все время придется быть настороже. А это выматывает.

– Почему у нас связь? Как ее прервать? Говори мне правду!

– Я твой энергетический двойник. Наша связь никак не прервется, не надейся.

Это стало для меня настоящим ударом. Я быстро вспомнил то, что знаю об энергетических двойниках. Благо, в свое время Даниил не пожалел сил и времени, чтобы втолковать мне некоторые основные принципы наследования силы. Один из них – энергия передается в пределах рода минимум через триста лет.

– Ты мой потомок? Это отвратительно! Но как тебе досталась моя энергия, если она передается через три столетия? Ты соврал мне по поводу временного промежутка, который нас разделяет? Или врешь сейчас?

– Из всех правил случаются исключения. Вспомни: объем твоей энергии не слишком большой. Вот и для очищения и нового воплощения ей нужно меньше времени. Я никогда тебе не врал, Оксинт.

– Почему же не сказал, что мы двойники, состоим в родстве?

– Потому что это не имеет отношения к делу. И тебя это не обрадовало бы. Однако я решил обнаружить нашу глубинную связь не по этой причине. Ты уже знаешь, что случилось у вас дома?

Я кивнул.

– Я сделал с Евгением все, что мог. Попытался отогнать его от твоего дома, от твоей мамы. Но не получилось, малыш. Если сейчас ты мне не поможешь, твою семью ждет то ужасное будущее, которое ты видел.

Я молчал. Какое-то странное ощущение охватило меня, словно я раздвоился. Одна часть, та, которая вчера слушала папину лекцию и здраво рассуждала о сложившейся ситуации, не верила Томасу. Вторая, которая сейчас внимает ему, безоговорочно доверяла и была готова сделать все, что скажет мужчина. А самое страшное, что эта доверчивая часть взяла верх над другой, рассудительной.