КУБАНЬ
Санаторий «Лаба»
Как профсоюзный был организован Юрием Лужковым в Краснодарском крае. Только что отстроенный, по тогдашним меркам, отличный. В санатории была своя минеральная лабинская вода, и ванны лечебные на ней, а не на водопроводной, и бассейн. Захотелось поехать на рынок за варенцом. Впервые попробовала и купила не солёное сало, а варёно-копчёное. И огромные мешки с семечками. Оказывается там находится маслобойный завод, и я ходила туда на экскурсию. Город стоит на реке Лабе. Если дальше проехать, можно было оказаться в Армавире – родине Виктора Данцига. Но я не съездила. Директор моей 56-ой школы, Вера Даниловна Кондратенко, приехала в Москву из Сибири. Женщина в моей палате, Валя, оказалась из того же малюсенького городка, работала там, в Сибири, в подчинении у Веры Даниловны. Мир тесен. Я свела их, и они возобновили и долго поддерживали бывшие отношения.
КРЫМ
О поездке в Севастополь
В конце 60-х годов XX века Крым ещё Украинский, один Севастополь – наша русская крепость. С ребятами 7-го класса 589-ой школы организовала поездку в Севастополь – Херсонес. В городе Севастополе наибольшее впечатление производит Второй Свято-Владимирский Собор в русском стиле. Построен он был в 1861-1892 гг.на территории мужского монастыря. Оказывается, в 1991 году Владимирский собор восстановили вместе с усыпальницей адмиралов Ушакова, Нахимова и Лазарева. Там сейчас музей. Пострадал во время войны, полностью реставрирован к 2001 году. А Херсонес – это музей античной архитектуры и искусства. Античный театр был создан в IV в. до н.э.
Я помню колокол на двух известковых опорах. С 1778 года это символ Севастополя. От базилик (церквей) VI-X вв. остались колонны, обнажившиеся при раскопках в1935 году. У одной из таких колонн я фотографировалась.
А Херсонес связан с князем Владимиром, крещением русского народа и христианством. Второй Владимирский Собор – символ Херсонеса – полностью восстановлен. А памятники Владимиру стоят на Киевской горке и в Москве, на Моховой улице. Херсонес – это первое место крещения Руси.
Всё было чудесно! Интересно. Но вдруг у меня желёзки под челюстью заболели, и стала я опухать как свинья. Да, у меня началась свинка. Но я не сбежала, не заныла, я же была одна с ними. Смешно было смотреть на себя в зеркало.
С именем Владимира связаны язычество, разврат, жестокость. Поэтому такого почитания этому памятнику от культурных москвичей, начитавшихся новых исторических сведений, вы не дождётесь.
Санаторий «Евпатория»
Стихотворение В.Маяковского
«Евпатория», 1928 год
Чуть вздыхает волна
вторя ей
Ветерок над Евпаторией»
Зима. Море, конечно, не замёрзшее, но холодный ветер, море серое, никакой радости каждый день бродить вдоль берега. Единственное, что собираю ракушки. Кустарник тисовый, на нём красные сочные шишко-ягоды. Конкурентов нет, собираю урожай. Ухожу в город на рынок в старом квартале. Блуждаю, но нахожу. Покупаю шелковицу и софору японскую.. Выхожу с рынка и вижу: под деревьями на земле бобы софоры. Каждый день ходила собирать. Также поступала и с тутовицей (смоковницей). В этом городе жила моя сокурсница Жанна Городнянская. Недалеко были лечебные озёра, с которых привозилась в санаторий лечебная грязь (озеро Саки, где Жанна лечила ноги).
Я посетила Свято-Николаевский собор, который был создан на пожертвования различных, национальных общин христиан в 1893 году, при Александре III, и освящён в 1899 году. Я была там в 1999 году – 100 лет, как освятили. В это время закладывались на побережье вместо пионерских лагерей частные пансионаты. Капитализм процветал.
Побережье
Была организована экскурсия по побережью. Запомнила винные погреба в посёлке Судак. Был зал для дегустации. Скамейки расположены в огромных бочках. После этого повели в магазин, где каждый, в силу своих возможностей, накупил крымские вина. Вспомнила, что мама единственный раз отдыхала на юге в Судаке, где было много татар, много солнца, и веснушчатая девушка обгорела до волдырей.
Ялта
Вновь (не единожды) посетила Ялту, поздоровалась с Ливадийским дворцом, с гостиницей «Ореанда», прошлась по набережной, покидала камушки в море, поклонилась «Ласточкиному гнезду». Отдыхала я и в Планерском – Коктебеле. Жили мы в бочках в туристическом лагере, чуть ли не в море. В бочке: черыре койки, четыре тумбочки, четыре вешалки – и весь уют. Но зато видела скалу Парус, виллу Максимилиана Волошина и «Ласточкино гнездо». На этой вилле в двадцатые годы собиралась вся декаденствующая молодёжь России: и Бальмонт, и Цветаева, и Мандельштам, и Ходасевич… В двенадцати километрах от Ялты, в посёлке городского типа Гурзуф, расположен пионерский лагерь «Артек», впоследствии ставший международным. А в семи километрах от лагеря находится гора Аю-Даг (Медведь-гора). Когда спускались с гурзувской лестницы, вдоль дороги стояли женщины с чайниками и разливали из них вино. Спустилась я с горы пьяная. Второй раз я отдыхала уже в санатории, а не в бочках. А рядом был санаторий для военных, куда мы ходили играть в волейбол, теннис, на танцы и в кафе.
Три южных республики
Я решила посмотреть три столицы сразу – Баку, Ереван и Тбилиси – за три дня. Летела «на деревню к дедушке». Познакомилась с армянином маленького роста, но с большой душой. Сказала, что мне даже негде остановиться, а гостиницы стоили больших денег. У него были родственники в Тбилиси. На вокзале он им позвонил, и они меня очень гостеприимно приняли на одну ночь. Успела увидеть реку Куру, старинные домики с нависающими застеклёнными балконами (каждый балкон сдавался на ночёвку), увидела Тбилисский театр и знаменитый фуникулёр…
На утро улетела в Ереван. Он же меня устроил в самую лучшую центральную гостиницу на площади Ленина. Гуляла по парку, видела изумительные фонтаны разной формы. На площади – памятник Ленину, огромный. Съездила на озеро Севан, увидела эту голубую воду. А вдали открывался вид на самую высокую гору Арарат. Я впервые увидела снежную вершину среди жаркого лета. Съездила в их святое место Эчмиадзин – резиденцию Католикоса всех армян (армяне – православные). Видела их старинную библиотеку и памятник Мать Армения. Фотоаппарата не было у меня, поэтому вспоминаю только то, что память сохранила. Фотоаппарат ФЭД мы с Виталием подарили его сыну, он быстро его потерял. А зеркальный я ещё не приобрела.
В Баку я остановилась у дочери Витиной сестры Риты. Тётя Рита уже страдала деменцией, никого не узнавала. А когда-то работала на нефтепромыслах Нобеля «Чёрный камень». Квартира дочки была рядом. Так я познакомилась со своей «двоюродной сестрой» Наташей. Впоследствии, во время армянской резни (и еврейской) в Баку им пришлось срочно иммигрировать в Израиль. Вся семья пошла со мной на набережную, где я впервые ела шашлыки из осетрины, собирала маслины и даже дома их законсервировала (в содовом растворе). Удивило огромное количество магазинов (азербайджанцы – все торговцы). Видела Пламенную башню, с которой пел Магомаев (из разговоров в парке узнала, что у него есть дочка). У Вити был двоюродный брат Наум Моисеевич Данциг. У Нахмана Данцига было два сына – Моисей и Акиба (Аким). Витя – сын Акибы, а Наум – сын Моисея (как и тётя Аня его дочь). Женою Наума была тётя Вера Мишне – сестра одного из 26-ти бакинских комиссаров, кроме известного Шаумяна, в честь которого назван проспект в Баку). Его звали Иссай Мишне. А потом тётя Вера – родственница «строителя коммунизма» – 7 лет отсидела в Норильских лагерях. Их сын, Игорь Наумович, второй носитель фамилии Данциг (все остальные умерли)…
В Баку была ещё раз, когда ехала в город Нафталан лечить колено. После перелома опора на левую ногу привела к тому, что воспалился коленный сустав, то что сейчас называется артроз. Испытала на себе все способы лечения. Последние надежды были на ванны молодой нефти, бьющей из земли прямо фонтанчиками. В свободное время сидела в «Чайхане», пила чай из маленьких стаканчиков. На двоих подавался большой чайник, угощали пахлавой. Это тебе не русский гранённый стакан и не калорийная булочка. Последствия: нога три года не болела, а приобрела воспаление женских органов, которое впоследствии лечила годами. А вот уж гранатов наелась… и с собой привезла.
УКРАИНА
Вот стою на горке на Владимирской,
Ширь во-всю не вымчать и перу!
Так когда-то, рассиявшись в выморозки,
Киевскую Русь оглядывал Перун.
А потом когда и кто, не помню толком,
Только знаю, что сюда вот по льду,
Да и по воде, в порогах, волоком
Шли с дарами к Диру и Аскольду.
Дальше било солнце куполам в литавры.
На колени, Русь! Согнись и стой.
До сегодня нас Владимир гонит в лавры.
Плеть креста сжимает каменный святой.
В.Маяковский, 1925 г.
Киев
а пляже в Одессе я познакомилась с девочкой старше меня, балериной Украинского театра оперы и балета Наташей Умановой. Она меня пригласила в гости. Жила она на Крещатике, в огромном доме, в большущей по моим представлениям квартире (папа был партийным работником). Бывала я у неё раз 10 в гостях. Что меня первый раз поразило? Река Днепр, Васильевская горка, Киево-Печёрский монастырь… Оказывается, Владимирский Собор расписывал Виктор Васнецов – автор «Трёх богатырей», «Алёнушки» и «Богоматери с младенцем» в Храме Спаса-на-крови». А, самое главное, мещанское – магазин «Кулинария», где продавались взбитые сливки с клубникой, крем для торта «Крещатик», сам торт «Крещатик» и перед отъездом можно было купить свиные ножки для холодца. А на улице всюду продавался бульон в больших чашках, с пирожком и молоко в розлив.
В этом городе, в знаменитом театре, где она выступала, в 1916 году был убит Столыпин – знаменитый реформатор. Долгое время о нём забыли, а сейчас вспоминаем очень часто.
Бабушка Наташи жила в городе Умань. Я тогда ещё не интересовалась родословной и не знала, что моя бабушка тоже из Умани. Наташа с родителями предложили мне поехать в Умань. Я в первый раз сидела за таким столом, где подавались мочёные ковуны из погреба, малюсенькие малосольные кукурузные початки, взбитые сливки и при мне открыли банку жареных лисичек под толстым слоем свиного сала. Ну и, конечно, свой виноград, свои персики, груши и яблоки. Жалею, что не побывала в семье настоящих украинских казаков. Но это станичное Запорожье. Бегала через мост, на другой берег Днепра, там был общегородской пляж.
На теплоходе решила спуститься по Днепру до порогов, но никаких порогов не достигла. Маршрут пролегал вокруг Хрущатского острова к городу Оболони в устье Десны. Выходили мы через шлюз в Киевское море. Обзор на Подол на Киево-Печёрскую Лавру с золотыми куполами, на монумент князю Владимиру и Родину-мать потрясает. На следующий день мы с Наташей отправились с палаткой на Хрущатский остров, т.к.на пляже ногу поставить было негде, а там – несколько палаток и речной простор. Ещё в Москве, т.к.я жила рядом с Советом по религии, я видела украинцев, стоящих с плакатами у дверей Совета, требующих отделения киевской церкви от русской православной. Добились они этого. С разрешения Архиепископа Константинопольского Варфоломея бои за церковные здания кончились в пользу украинцев. Возникла автокефалия. Известный писатель, журналист, телеобозреватель Захар Прилепин высказался: «Мы приняли церковь от Византии, Украина переиграла нас с этим Варфоломеем, Томасом и автокефалией». А дальше это привело к войне.
Карпаты
начале 60-х годов XX века захотела посмотреть Карпаты. Купила туристическую путёвку «По Карпатам». Остановились в туристическом лагере города Ярёмча. Два деревянных корпуса с покатыми крышами на фоне гор, внизу улица, кафе, и вечером румыны и цыгане играют на скрипке. Спустились к забору, сели на лавочку и весь вечер прослушали скрипку. На следующий день экскурсия: луга, трава по пояс, запахи мёда, жужжание пчёл, дали необъятные. Заходим в колибу (шалаш), пробуем местное вино. В моей жизни это было в первый раз. На следующий день – экскурсия в горы. Я дошла только до лагеря первой высоты, видела снеговую вершину. А вдоль троп – редко разбросанные хутора – единоличное хозяйство. В автобусе выучила украинские песни: «Ты ж меня пидманула, ты ж меня пидвила…», – длиннющую, полдороги пели – и «Чёрные брови карие очи» и «Месяц на небе», «Ой, мама, люблю Гриця». Так с песнями и до Ужгорода доехали. А по дороге всюду проезжали санатории для военных. Этот район Украины называется Гуцульщина, и все национальности там – гуцулы. Так доехали до Львова. От экскурсовода услышали историю воссоединения Западной Украины. Были в самом старом парке им.Ивана Франко. Дальше – экскурсия по городу и в картинную галерею. Привезла оттуда набор открыток, стеклянные статуэточки цапли, лисы и связанного из ниток мишку. До сих пор всё живо.
Автобусная экскурсия с сотрудниками соседки по квартире, работавшей в Академии наук, состоялась в Киев. По дороге поразили меня ещё сохранившиеся хаты с соломенной крышей, а на трубе – гнездо аиста. По заливным лугам расхаживали аисты и серые цапли. Вдоль дороги на деревьях были какие-то мётлы, круглые шары зелёного цвета (начало весны, ещё деревья не распустились). Я впервые увидела древесного паразита – омелу. Между двух листиков потом появляется жемчужинка, она лопается и тысячи мельчайших семян заражают новые деревья. Доехали до села Пирогов, где с XVII века обитали монахи Киево-Печёрской Лавры. А в 1968 году был организован этнографический музей, куда были свезены деревянные церкви, ветряки, школы, утварь из Полесья, Запорожья, Закарпатья, Буковины. Некоторым вещам по 200-400 лет. Сидели за партой в старинной сельской школе. Ну и, конечно, попробовали украинских изысков.
Одесса
Уж если Одесса – Одесса мама,
то Нью-Йорк – Одесса отец.
Владимир Маяковский
Про лестницу Потёмкина и про улицу Дерибасовскую, и про Подол, и про Молдаванку, и про Пересыпь, и про Ланжерон, и про одесский слэнг, и про памятники Екатерине II со сподвижниками на Центральной площади, де Рибасу де Волану, и Дюку Решелье – бывшему губернатору Новороссии в Одессе рассказывать не буду. Театр оперы и балета в 90-е годы XX столетия стоял полуразрушенный. Попала я в него через десятки лет. Искала где бы переночевать. Познакомилась с Людой Гуцол, оказалось – дочерью секретаря партии. Впервые в жизни была в роскошной квартире. Пошли мы с ней на привоз (так называются рынки на Украине. И вдруг вижу стаканами продаются не семечки, а какие-то сушёные «чудики». Оказалось – это морские членостоногие, составляющие большую часть планктона, которым питаются рыбы, птицы, а в океане и киты. Научное название гамарус. Их отваривают в солёной воде и сушат. Но т.к. я «переборщила», то кончилось всё некрасиво. Поэтому, когда по телевизору показывают живую пищу азиатов, то у меня возникает безусловный рефлекс. На Двенадцатой Зелёной станции у Люды была большая дача, она пригласила меня туда. Пляж чистейший, песчаный, но там я потеряла бабушкину серебряную подвеску с эмалью, в виде пасхального яйца. Искали, перерыли весь песок – не нашли. Одесские лиманы, Одесские биндюжники, портовые бандиты – всё в прошлом. А район Подол с его былинами, анекдотами продолжает жить.
Там же я встретила албанца Асена. Что-то возникло, но любви не было. Но каждый раз, когда слышала мелодию албанского танго, вспоминала…
2 мая 2014 года в Одесском доме Профсоюзов бандеровцы сожгли мирных жителей. Расправа над мирным населением этого города привела к изменению всего мира. И родина моей мамы – город Николаев – опять обстреливается и горит как во время Отечественной войны. И памятник Екатерине II, присоединившей Малороссию к России, снесён.
Измаил
Измаил – город бессарабской части Одесской области Украины. 22 декабря 1790 года турецкая крепость Измаил была взята Суворовым. Помню, что долго шли по заводям реки Днестр до лодки, а потом была экскурсия с воды. За 500 лет своей истории этот небольшой город, с населением менее 100000 побывал под османским, русским игом. Его история связана с памятью Суворову (1790-й год взятие Измаила). Город стоит и на море – Лиман или затока (отсюда судостроительный завод) и на реке Дунай. По середине реки проходит граница с Румынией. Город очень зелёный.
Карелия
Когда-то это была Карело-Финская республика, потом стала Карельской областью. Захотелось посмотреть Кижи. На поезде доехала до Петрозаводска, времени смотреть город не было. На автобусе – до речной пристани. И купила билет на катер. Вышли в Онежское озеро. Озеро-море. Иногда встречались острова. Дошли до пристани Кижи. В это время там стоял фешенебельный теплоход с иностранцами. Мы – на экскурсию и они – на экскурсию. Запомнился огромный, бревенчатый дом, в котором был Этнографический музей. Представлены и орудия сельскохозяйственного труда, и кустарное производство, и посуда, и колыбели – быт народов Прионежья. Потом двинулись по влажной траве (предупредили, что могут быть змеи) к огромной площадке, где раскинут музей под открытым небом и часовни, и хоз.постройки и достигли Церкви Преображения Господня. Высота её 37 м, сруб сделан без единого гвоздя (ради этого все и едут посмотреть на это чудо. Храм летний, не отапливаемый. Берёза, осина и сосна в основе. Постройка восьмериковая – ярусы восьмигранных срубов. Снизу видно 23 главы, обшитых тёсом. Сам сруб стоит без фундамента. Челюсть отвисла – так была поражена. Было уже холодно, храм уже был закрыт.
Второй Храм – Церковь Покрова Пресвятой Богородицы – зимний. Меня не поразил. И колокольня деревянная. На этом острове в 2000-ом году был Патриарх Алексий, а в 2010 – Патриарх Кирилл. К 2022 году эти два храма восстановлены полностью. Поток туристов к ним только возрастает.
Белоруссия
Как-то от профсоюза учителей Киевского района была организована экскурсия в Белоруссию – от Брестской крепости – через Минск – в Хатынь. Брестская крепость была в ужасающем состоянии. Отреставрировали её первый раз в 90-хгодах, второй раз – в двухтысячных. Но осознание, что здесь началась Отечественная, Великая война… Вспомнила папу Ваню – безвестно где-то лежит, как и эти герои. Ведь они знали, что Гитлера остановить не в силах. Кажется, всего один выжил. А в Хатыни показали место, где был сарай, куда набили местных крестьян и согнанных детей, и сожгли заживо. Прошло не 85 лет, а 35, поэтому воспринималось всё близко к сердцу. А пока мы ехали, видели такие могучие сосновые леса, такие чистые песчаные поляны. А потом их покрыла радиация, и в эти места десятки лет нельзя было заходить, и уж собирать грибы, о которых я мечтала. Моей подруге, Долларе, из Барановичей, всегда привозили грибы и рассказывали, что подорваться в лесу – не редкость. А уж радиоактивную чернику или землянику съесть – ещё опаснее. Давала себе слово, что поеду в санаторий «Юность», под Минском, на сметанку, на грибочки и белорусское сальце. Но… подвели ноги. А на границе накупили различных сортов колбасы. Копчёности Белоруссия умеет делать. Рассчитывались зайчиками (советские белорусские деньги).
СТРАНЫ БАЛТИИ
Латвия
На Рижском взморье я была с мамой. Преподаватели курсов иностранных языков захватили её с собой. Сняли две комнаты. Хозяйка по русски не говорила. Мне влетело за то, что я сделала замечание. В магазинах тоже надо было говорить по-ихнему. Мне сделали замечание. Поэтому в магазин ходила только мама. Конечно, удивило море – идёшь сотню метров, так и не поплаваешь. А песчаные дюны, хвойные леса, ягодники черники и брусники были необычным зрелищем. Домики – не избы, а котеджи. А размеры участков не шесть соток, а… Впервые ела такую рыбу как бельдюга, угорь, минога (у них костей нет, а только хрящи). Впервые ела луковый суп, гурьевскую кашу и, конечно, в кафе – сбитые сливки (потом каждый раз в буфете Кремлёвского дворца искала сбитые сливки). Впервые увидела разнообразный янтарь. Купили чайный сервиз (от которого сейчас только три чашечки с блюдцами), и купили ровницу брусничного цвета (вязала и продавала кофты), и отрез ситца (там же в ателье заказали костюмчик, который я носила десятки лет). А отдыхали мы в Юрмале. И тогда ещё в Дзинтари был «жив» концертный зал (где выступала Лайма Вайкуле), на который мы посмотрели только снаружи (вход в него стоил очень дорого). Домский собор – главная достопримечательность Латвии. Там я слушала органный концерт. Это было первое знакомство с верой католиков. Удивила простота (скромность) и обрядов, и архитектуры, и службы.