– Пошли, пошли! – Старый первым вбежал на лестницу, за ним Рысь, затем Мессия и Шерлок. Гора ждал, пока Палач закончит – тот решил оставить небольшой «подарочек» у выхода из вентиляционного канала.
– Уходим! Чё встал? – буркнул хмурый боец, подбегая к двери.
Гора понёсся вверх по лестнице, лишь немного улыбнувшись на привычную «вежливость» сослуживца. Марш за маршем пролетали под ногами. Двери второго этажа были распахнуты, двери третьего – закрыты и перевязаны цепью. Когда Старый пробегал мимо, он услышал, как за ними что-то зашевелилось и начало царапать металл.
«Бум!» – в подвале прозвучал взрыв.
– Добро пожаловать! – злорадно выкрикнул Палач.
Двери четвёртого этажа тоже были перевязаны цепью.
«Только бы не встрять!» – подумал Старый.
Он пробежал ещё один пролёт, повернулся, потянулся к широкой ручке-поручню. Двери пятого открылись после лёгкого прикосновения. Группа вошла на этаж. Длинный коридор был усеян гильзами от пуль, осколками стекла и пластика от выбитых ламп, стены во многих местах оказались иссечены осколками гранат. Из помещений слева донеслось рычание. Бойцы побежали направо. Первая дверь – из пластика – разломана. Вторая дверь – деревянная – разломана. За третьей дверью оказалась просторная операционная, часть перекрытия которой обвалилась. Вадим заглянул в дыру – внизу копошились какие-то твари с шипами‑иголками на спинах. Он крикнул бегущим за ним товарищам:
– Назад!
Гора толкнул очередную дверь в коридоре. Она приоткрылась лишь на сантиметр. Силач ударил по ней подошвой берца – раздался грохот упавшей мебели и дверь распахнулась.
– Сюда! – крикнул великан.
Бойцы забежали один за другим в просторный кабинет. Гора захлопнул дверь, щёлкнул ручкой замка. Вместе с Рысью он поднял с пола шкаф, Мессия и Палач придвинули к входу стоявшую рядом тумбочку. Шерлок и Старый уже толкали в сторону входа широкий письменный стол.
– Дай-ка – Гора перехватил стол и подпёр им баррикаду.
Оборонительное сооружение заставило потратить на себя всю мебель в кабинете. По бокам остались лишь аккуратно выкрашенные в бирюзовый цвет стены, да широкая приплюснутая люстра, прикрепленная к самому потолку. Ну и ещё в дальнем углу, в напольном коричневом горшке из пластика стоял разросшийся до состояния куста фикус. Последняя деталь, напоминавшая о былом состоянии кабинета, находилась у окна: на белом пластмассовом подоконнике в небольшом красном горшочке ютилась маленькая драцена. У ног бойцов валялись выпотрошенные папки с отчётами, записями, протоколами. Хозяин этого кабинета скрыл больничную серую плитку пола под темно-желтым ковром, украшенным растительным орнаментом, идущим от краёв к центру. Ближе к окну, там, где раньше стоял стол, напротив широкой створки стеклопакета было огромное бурое пятно, въевшееся в материал покрытия. Внутри пятна лежало тело в белом халате.
Маша сморщила нос. После шального бега обоняние начало приходить в себя и среагировало на мерзкий запах гнили даже через фильтр противогаза.
По стенам коридора и двери в кабинет мутанты начали скрести лапами.
Палач и Гора дёрнулись на звук, направив оружие в сторону источников, но Вадим схватил длинный ствол пулемёта рукой и немного его опустил:
– Отставить! Баррикада их сдержит.
С той стороны сильно ударили: «Бах!» Полотно треснуло, завал сместился на ничтожное расстояние.
– Каков план, командир? – задал вопрос Артём после того, как отдышался.
– Дождёмся, пока они уйдут и проскочим на крышу, – «съев» несколько звуков, ответил Старый.
– А что, если мы вновь нарвёмся на дыру в полу? – подключилась Шерлок. – Ещё эти цепи на дверях. Вдруг тот мужик крышу так же заблокировал?
– В любом случае, мы будем здесь какое-то время, а затем выйдем к лестнице, направо, – заключил Старый.
– Направо её не было, – Палач, не опуская оружия, то и дело поглядывал на баррикаду.
– Была! – ответил командир чуть громче.
– Не было, – подтвердил слова сослуживца Рысь.
Вадим сосредоточенно на него посмотрел.
Артём спокойно повторил:
– Не было, я точно помню.
Небольшую паузу нарушила Настя:
– Я может не вовремя, но тут есть кое-что странное.
Все обернулись к ней – девушка сидела рядом с раздутым трупом.
– Он разлагается так, будто находится тут уже день четвёртый-пятый, а аварийная ситуация произошла чуть больше трёх дней назад.
Шерлок перебила девушку:
– Так и что, твари ведь повсюду разбежались, в том числе и сюда зашли.
Настя продолжила:
– У него тело оставалось нетронутым после смерти. А отверстие я вижу только одно и оно во лбу, – санинструктор указала на круглую дыру в черепе трупа, чуть выше квадратных очков. Кровь давно засохла на посиневшем лице мертвого мужчины средних лет.
Палач наконец успокоился, опустил автомат и тоже присел рядом с трупом:
– Это от пистолетной пули, – заключил Антон почти сразу же. Подняв голову, он бегал взглядом по наружной стене комнаты, пока не нашёл искомую вмятину на простенке между окнами. – Туда вошла. Он стоял у стола в момент выстрела.
– Его что, свои пристрелили? – высказал общую мысль Рысь.
К трупу подошёл командир:
– Так, а это кто вообще у нас будет? – Вадим склонился над мертвецом. Черты мёртвого лица было почти не разобрать: внешность без отчётливых особенностей, на которых любит фокусироваться человеческая память. Не было у погибшего ни усов, ни необычной формы носа, ни родинок, ни шрамов. Шерлок проверила карманы трупа. Они оказались абсолютно пусты.
Вадим всё ещё сверлил покойника взглядом.
– Может в столе есть что? – Маша оторвалась от поисков.
– Сейчас гляну, – Гора начал по очереди выдвигать ящики письменного стола, использованного им же в качестве подпорки баррикады. Ящики хранили только предметы первой бытовой необходимости: зубная щётка с наполовину израсходованным тюбиком пасты, пачка скрепок, пучок шариковых и гелевых ручек синего цвета, перетянутых канцелярской резинкой, чистый блокнот, немного загнившее, надкушенное с одной стороны зелёное яблоко и губка для обуви.
– Пусто!
– Блин, это же…! – Старый осёкся. – А, нет, не он.
Исследуя разбросанные бумаги на полу, Шерлок наткнулась на схему эвакуации при пожаре.
– Есть план этажа!
Рысь и Старый начали внимательно разглядывать помятый лист в её руках. Сейчас это была для них самая подробная, самая желанная карта верхнего уровня госпиталя.
– Да, справа не было, – сдержано проговорил Вадим. – Всё понятно: вот мы, вот лестница, вот выход на крышу. По коридору налево и наверх. Будем надеяться, что там дыр в полу нет.
– А если есть? – робко спросила Мессия.
– Значит, дадим бой и прорвёмся на вторую лестницу.
Палач мгновенно затараторил:
– Зачем так рваться? Можно же просто залечь тут до вечера, а потом спокойно выползти на этаж – тварей меньше будет, разбредутся.
– Нет, – буркнул Вадим.
– Почему?
– Нет у нас времени, – ответил Антону командир отряда, – Лешаков предупредил, что у нас не более суток.
– А, ну если Лешаков предупредил, – иронизируя, закончил Палач.
Вадим посмотрел ему прямо в глаза:
– Антон, мне самому всё это не нравится. Я не собираюсь тут играть в кадрового офицера, но давай выполним его тупой приказ, потому что хрен его знает, почему у нас всего сутки! А потом мы с тобой вернёмся на базу и разобьём рыло ему или друг другу, но уже после. После всего этого!
Палач тоже был на взводе:
– Да, если возвращение вообще случится! Твари нас зажмут в коридоре, и мы сами застрелимся под глюками или им в пасти полезем, как овцы! Я не хочу помирать, как баран!
Между бойцами влез Рысь, встав спиной к Старому:
– Антоха! Да успокойся ты! – Артём начал потихоньку отводить однополчанина в сторону. – Мы прорвёмся, прорвёмся.
– Да, да! – Палач не сопротивлялся, шёл, но не сводил глаз с лица командира. Вадим крепче сжал цевьё винтовки. Он что-то хотел ответить, но не стал, только плотнее стиснув зубы.
Гора прислушался:
– Тихо.
«Великан» немного пошатал стол, создав какофонию из скрипа и треска. Откуда-то из глубины коридора справа донеслись быстрые шаркающие шаги. Вновь воцарилась тишина.
– Обнюхивает, – прошептал Палач.
В этот момент раздался звук тяжёлого удара по двери:«Бабах!» Завал немного дрогнул, но вся сваленная в кучу мебель осталась на своих местах. С той, внешней стороны, по полотну опять заскребли когтями. Через минуту всё стихло. Настя медленно выдохнула: страх сжимал грудь, бросил её тело в холодный пот, но всё же немного отступил с приходом затишья.
Маша щёлкнула пальцами и замахала рукой, подзывая Старого подойти к окну. Раздвинув горизонтальные полосы пластиковых жалюзи, Шерлок указала на газон у госпиталя:
– Смотри, сейчас покажется.
– Кто?
– Смотри-смотри!
Через одно из окон первого этажа на улицу выполз мутант. Его вид напоминал одновременно и медведя, и дикобраза. Существо имело черно-серую полосатую окраску: чёрный цвет преобладал у туловища, а серый встречался ближе к концам игл-копий, которыми покрывалось тело монстра.
– Там ворона в осколках ковырялась, потом вспорхнула. Примерно в тот момент и пришёл он. Он уже второй раз выходит. Я так считаю. Ну, то есть, я его заднюю часть разглядела, когда к окну подошла. Мутант тогда в здание забирался.
Командир задумчиво произнёс, глядя на «ежа»:
– Ковырялась в осколках? – внезапно его озарило. – Значит, и мы пошумим! Отряд! – Вадим развернулся к своим подчинённым. – Сейчас мы сможем прорваться на крышу. Значит так: двое держат на прицеле дверь, остальные ко мне, сюда – разбивайте окно, бросайте всякую мелочёвку на землю. Старайтесь попасть в стену на уровне второго-первого этажей. Потом, по моей команде, развернуться и открыть огонь по двери кабинета, прямо через завал! За дело!
Вадим разбил прикладом окно, вместе с Машей они сорвали жалюзи и вышвырнули их на улицу. Настя и Рысь выцепили с края баррикады обломки стульев и выдвижные ящики стола – всё полетело из кабинета наружу. Гора проверил короб пулемёта: «Хватит на концерт по заявкам». Он ухмыльнулся и направил дуло в центр горки из мебели. Рядом с ним наготове стоял Палач. За дверью стал слышен шум. Деревянную створку вновь начали царапать чьи-то когти:
«Бах!» – баррикада немного пошатнулась, но осталась на месте.
«Аааааарщщщщщ!» – под окном уже сбегалось на шум несколько особей. Они задирали острые голодные пасти, пытались не терять из виду копошащихся вверху людей.
Рысь бросил вниз пустой графин, найденный на полу среди бумаг. Один из «ежей» отпрыгнул в сторону, отпружинив всеми лапами от стены, рядом с которой он топтался на своих кривых лапах.
– Готово! – гаркнул командир.
На улице показалась ещё пара особей, выбравшихся из соседних окон.
– Огонь!
Комнату разорвало от шума одновременно стрелявших пулемёта и автомата. Поломанную мебель разнесло в щепки, створка двери кабинета превратилась в решето. Палачу показалось, что почти сразу же после начала стрельбы прозвучал болезненный рёв, больше похожий на писк.
– Отставить!
Выстрелы смолкли.
– Навалились! – произнёс Вадим, начав разгребать завал. Бойцы менее, чем за половину минуты разметали по комнате куски шкафа, стеллажей и стола. От двери остался только контур, непонятно как всё ещё сохранявший очертание прямоугольника, с кругом-ручкой в форме шара. Дверь сорвало с петель ударом ноги. За ней никого не оказалось, только лужа темной, почти черной крови.
– Быстро! Пока они не очухались! – крикнул Старый.
Вадим рванул первым. Подстреленный мутант измазал коридор своим кровавым следом.
– Я прикрою! – донесся сзади крик Горы. Стал слышен рык, напоминавший хрюканье. Он исходил от задней лестницы, которая осталась за спинами отряда. Вновь по барабанным перепонкам ударили оглушающие звуки пулемётных выстрелов. Из комнаты, что была напротив нужной лестничной клетки, навстречу бегущим людям выпрыгнул мутант со знакомым очертанием кабаньей морды.
Вадим не успел ничего сказать, только открыть огонь на ходу, от бедра. «Веррис» скрылся там же, откуда вылез. Старый успел остановиться метра за три от злополучной комнаты. Над головой командира пролетела ручная граната. Сзади его кто-то резко потянул за бронежилет. Вадим упал на спину.
«Бабах!» – взрыв вышел в коридор облаком пыли, а осколки влетели прямо на лестничную клетку. Почти сразу раздался истошный визг подпаленного мутанта.
– Встаём, встаём! – пробубнил Палач. Он потянул Старого на себя, помогая тому встать на ноги.
– Рысь – к люку! – отдал приказ Вадим.
– Есть!
Выстрелы за спиной затихали только на несколько секунд, за которые Гора успевал пробежать несколько метров. Затем он останавливался и начинал опять давил на спусковой крючок своего пулемёта, выкашивая лабораторное поголовье.
– Чё вы там встали? – прокричал непривычно гневным, почти паническим голосом здоровяк. Вадим выпустил несколько пуль в силуэт твари, прижавшейся к левой стене, как раз в тот момент, когда Гора делал очередную перебежку.
– Открыто, открыто! – заорала Маша. Рысь первым полез через люк, взяв пистолет на изготовку.
– Шерлок, Мессия, на крышу! – прорычал Вадим.
В следующую секунду девушки уже карабкались вверх по ступеням-пруткам настенной стремянки. Рысь вытягивал за руки боевых подруг, делая их эвакуацию на несколько секунд быстрее.
Палач выпустил пару коротких очередей в «ежей», мелькавших на лестничной клетке четырьмя пролётами ниже – мутанты поднимались на верхний этаж.
– Уходи! – Вадим оттолкнул от ограждения Антона и кинул вниз гранату.
Палач полез по стремянке к протянутым рукам Рыси и Шерлок.
«Бах!» – снизу донёсся озлобленный рык. Вадим выпустил остаток рожка, пытаясь попасть по поднимавшимся на пятый этаж шипастым тушам.
– Подбил суку! – с восторгом взревел Гора, когда монстр упал на пол коридора и затих. – Командир, вали наверх, потом меня вытянете!
«Великан» буквально отодвинул одной рукой Вадима от края площадки в сторону стремянки со словами: «Коридор чист!» Старый повесил винтовку на грудь и быстро полез по стальным пруткам стремянки. Через полтора метра подъёма его схватили за лямки бронежилета две пары рук и потянули на крышу. Солнечный свет ударил по глазам – полумрак комнат госпиталя заставлял зрачок командира оставаться расширенным.
– Гора, наверх! – проорал в люк Вадим.
– Сейчас, сейчас! – громила превратил длинной очередью ещё одного поднимавшегося «ежа» в фарш. Оставшийся «подранок» уже добежал до верхней ступени лестницы, но здоровяк со всей силы врезал ему берцем по уродливой вытянутой челюсти. Двухметрового мутанта немного отбросило назад.
«Куда ты без спроса, животное?» – выругался в своей голове Гора, в два прыжка переместившийся к лестнице. Из коридора доносился топот нескольких пар лап. Здоровяк пролез немного вверх, и этого хватило, чтобы до него смогли дотянуться товарищи.
– Давай-давай, – голос «великана» срывался на смешные высокие нотки. Он как можно сильнее отталкивался ногами от последних ступенек‑прутков, видя как полукабан-полуобезьяна прыгает в его сторону. Рывок, и Гора упал на спину, примяв собой Старого и Палача. Рысь выпустил прямо в морду нахального мутанта короткую очередь, и толкнул ногой увесистую дверцу люка. Металлическая створка лязгнула о свою стальную обвязку, с грохотом закрыв лаз на крышу.
«Рррраааууу!» – из-под квадратной двери-люка доносились приглушённые крики беснующихся тварей.
– Смотрите в оба, вдруг кто по стене заберётся! – приказал отряду Вадим. – Я пока свяжусь по рации.
Он поднялся на ноги, сорвал с головы противогаз и сразу полез в карман разгрузки за устройством.
– С кем свяжешься? – спросила Маша, снимая по примеру командира своё средство защиты. Её немного потряхивало после опасного забега.
– С кем-нибудь, – в голосе командира можно было уловить нотки подкрадывающегося отчаяния.
Вадим наконец выудил из кармана разгрузки рацию и вышел на связь, надеясь наткнуться в эфире на других живых «раскатовцев»:
– Я – «Раскат‑4», ищу небо! «Раскат‑4», ищу небо!
Солнце светило уже не так ярко, по сравнению с утром – набежали облака. Вокруг поляны, на которой находился госпиталь, были видны только макушки деревьев. Спецназовцы жадно вдыхали и выдыхали свежий воздух, убрав противогазы обратно в подсумки. Командир продолжал:
– Повторяю, я – «Раскат‑4», ищу небо! Ищу небо!
– А что там такое? – спросила Шерлок. Она указывала рукой на группу двухэтажных домов, стоящих километрах в трёх от госпиталя, за невысокой, молодой чащей.
Гора, не дожидаясь чьего-либо сигнала или разрешения, вскинул пулемёт и выпустил длинную раскатистую очередь вверх.
Вадим в недоумении посмотрел на него:
– Ты чего, мля?
Здоровяк ничего не ответил, только сплюнул на резиновую крошку рулонной кровли госпиталя.
– Они там! – выкрикнул Рысь.
Со стороны «посёлка» в небо взмыла красная сигнальная ракета.
Старый убрал рацию:
– Это наши! Спускаемся по северной стене! Рысь, Шерлок, готовьте «кошки».
В этот момент каждый из «Раската‑4» почувствовал, как страх и дикое желание жить превратились в надежду.
Глава одиннадцатая. Предел
Причины не было мужу‑защитнику щадить сыроядца,
пришельца миловать, ‑
не мог он оставить в живых поганого людям на пагубу….
Спутники Беовульфа мечами вращали, …
…они обступили врага, пытались,
мечами тыча, достать зломогучего,
о том не ведая, что ни единым под небом лезвием,
искуснокованым клинком каленым сразить не можно его,
заклятого, – он от железных мечей,
от копий заговорен был, ‑
но этой ночью смерть свою встретил он,
злосчастливый, и скоро мерзкая душа,
изыдя из тела, ввергнется в объятия адские….
Враг нечестивый, противный Богу,
предавший смерти несметное множество землерожденных,
теперь и сам он изведал смертную немощь плоти,
изнемогавший в руках благостойкого дружинника Хигелакова;
непримиримы они под небом.
Беовульф
Между травинками газона на земле лежала острая щепка. На одной из её граней, в небольшие трещины забились несколько волосков минеральной ваты. Они вымокли под дождём, высохли на солнце, и им было всё нипочём. Древесина вокруг них уже успела стать обжитой мицелиями различных грибков, облюбовавших единственную необожжённую пожаром сторону щепы. Рядом с этим обломком валялось множество других кусков поломанных взрывом стоек, обвязок и других несущих элементов дома. Из-под порванной пароизоляции ветер снова выдул и разнёс ветром по разным сторонам куски утеплителя. Газон перед двухэтажным коттеджем был целиком покрыт строительным мусором: сломанные, обгорелые доски и брус; то тут, то там блестящие на солнце осколки стекла; оплавленные куски пластика и фрагменты слетевшей мягкой черепицы. Из закопчённого нутра коттеджа на улицу были вывалены предметы интерьера, превращённые взрывом в хлам. Во вспученный линолеум гостиной воткнулись концы балок перекрытия. Они вошли в пол аккурат между двумя мёртвыми телами в облегающих серых костюмах. Упавший на траву фронтон больше не мешал – ветер играл лохмотьями ветрозащитной плёнки, торчащей из-под брусков обрешётки. Дом стал похож на своих обитателей: обугленный и ободранный. Как и сама «восьмидесятка».
***
– Кар-кар! – Рысь подал сигнал. Ответа не прозвучало.
«Раскат‑4» двигался по узким переулкам «посёлка». Попасть на его территорию оказалось несложно – забор из металлической сетки, ограждавший территорию, имел несколько дыр. На разрыве проволоки, в ячейках остались клочья шерсти. «Посёлок» состоял из трёх широких улиц и множества расходившихся в стороны переулков. По обеим сторонам каждого такого ответвления стояли одинаковые дома высотой в два этажа. У каждого была деревянная терраса, отделка кремового цвета, зелёные скаты крыши. Ограждения вокруг коттеджей не было, а их нумерация состояла из букв и цифр: «А3», «В10» и так далее. Между домами кое-где виднелись протоптанные тропинки. Гора заглянул в окно очередной постройки: коричневый диван напротив чёрного телевизора, между ними стеклянный кофейный столик, на заднем плане широкий проём – проход на кухню.
– Чисто, – сообщил остальным здоровяк. «Спальный район» выглядел покинутым жителями.
– Кар-кар! – снова подал сигнал Рысь. Тишина.
– Да где они? – буркнула себе под нос Шерлок, заглядывая в тридцатое по счёту окно.
Группа дошла до первого широкого проезда. После узких переулков эта дорога казалась магистралью. И бойцы были на ней, как на ладони. Вадим указал направление движения, и спецназовцы попарно преодолели открытое место. Они пыхтели, стараясь бежать как можно быстрее, чтобы скрыться в тени домов на противоположной стороне и прикрыть отставших.
– Кар-кар! – Артём приложил ладонь к губам, имитируя рупор.
– Ух-ух! – донеслось откуда-то из центра посёлка.
Бойцы переглянулись.
– Кар-кар! – повторно подал сигнал Рысь.
– Ух-ух, ух-ух! – уханье совы было оговорённым ответом спецподразделения на позывной.
Для надёжности Вадим дважды нажал на кнопку радиоэфира за ухом. В динамике отчётливо прозвучало три треска: «Свои».
– Наконец, – с облегчением выдохнул Вадим.
Спецназовцы пошли на звук «птицы», в центр застройки. Перебежки между домами параллельно широкой улице закончились примерно через полсотни метров, – успели пересечь три переулка. Все остановились у коттеджа, на крыше которого сидел человек в армейской форме с Горгоной на шевроне.
– Минуту! – парень в чёрной балаклаве съехал по скату и пропал в чердачном окне.
Бойцы осмотрелись. Чисто: всё те же ряды домов, всё также без признаков тварей.
Входная деревянная дверь с блестящей на свету центральной зеркальной вставкой открылась. На террасе появился мужчина в камуфляже:
– Старшина Васильев, «Раскат‑7».
Он был среднего роста с короткой шеей и небольшим размером стопы – на ногах «красовались» смешные, почти детские берцы. Его кисти скрывались в чёрных перчатках с оголёнными пальцами, как и у всех остальных «раскатовцев». Штурмовая винтовка с оптическим прицелом висела на груди, опущенная стволом вниз. На теле мужчины не было никакого рюкзака, только темно-зеленые разгрузка и бронежилет. Вадим подался вперёд:
– Капитан Мазков, командир «Раскат‑4». Ты один остался?
Старшина показал жестом следовать за собой:
– Не совсем. Пошли в лагерь.
Через несколько минут, дойдя до центральной широкой улицы, боец в балаклаве остановился у запасного выхода одного из домов и трижды хлопнул ладонью по белой двери. Щёлкнул замок и дверь открылась. Внутри дом оказался довольно вместительным: почти не имея разграничений между комнатами, первый этаж образовывал единое пространство из небольшого кухонного закутка и гостиной. «Кухня» располагалась сразу у чёрного хода, состояла из 3‑х пар шкафов с зелёными фасадными панелями и угловой мойки. Рядом находились электроплита, стиральная машина, холодильник. В центре этого сектора бытовых дел стоял прямоугольный стол на шесть персон, с белыми табуретками.
За широким проёмом располагалась просторная гостиная с угловым коричневым диваном. По центру комнаты лежал темно-синий ковёр, на котором размещался низкий металлический журнальный столик со стеклянной столешницей. Напротив дивана стояла широкая тумба с чёрным телевизором. По обеим сторонам от неё располагались стеллажи с книгами и журналами. За стеной, у которой стоял диван, на второй этаж поднималась лестница. Ступени её марша, стали частью потолка небольшой туалетной комнаты, приоткрытая дверь которой была видна с кухни. Отряд остановился посреди гостиной, напротив четырёх военных. Рядом с ними, одетыми в ту же полевую форму, что и люди Старого, стоял человек в чёрном кителе. С дивана поднялся широкоплечий мужчина:
– Капитан Холмогоров, командир седьмой группы, – он протянул левую ладонь Вадиму. Лицо этого офицера выглядело грубым. У военного был широкий скошенный лоб с видимой «клешнёй» залысин на обритой седеющей голове, вытянутые узкие уши с вросшими мочками и выдающийся длинный нос между голубыми глазами среднего размера.
Вадим ответил:
– Я тебя помню. Я капитан Мазков, командир четвёртой группы, – Старый пожал протянутую руку неудобным для себя образом – сам он левшой не был.
Холмогоров, всматриваясь в лицо собеседника, спросил:
– Стой-ка. А не ты, случаем, в первом применении «Раската» участвовал, под Весеновском? – его голос был немного охрипшим, грубоватым.
– Командовал. Командовал, а не участвовал, – уточнил Вадим.
– Это отлично! – улыбнулся Холмогоров. – А то у нас тут очень интересные обстоятельства сложились. Но сначала представлю отряд. Мои бойцы: Матильда…
Он указал на высокую девушку с коротким автоматом за спиной, стоявшую возле выключенного телевизора. У неё были длинные ноги балерины, тонкая шея, острый подбородок, большие зелёные глаза, чёрные вьющиеся волосы, убранные назад в пучок, светлая кожа в небольших ссадинах на нежной щеке. Взгляд девушки оживился, когда она увидела входящую в комнату Мессию. Та помахала высокой подруге ладошкой: на правом плече Матильды присутствовала такая же повязка с красным крестом, что и у Насти. После этого брюнетка вклинилась в разговор своего командира:
– Лютый, мы к Буру, наверх!
– Да, давай.
Санинструкторы двух групп спешно удалились в сторону лестницы.
– Варг, – Холмогоров положил руку на плечо молодого парня, лет двадцати-двадцати трёх. Ростом они оба были выше среднего, с вытянутыми прямоугольными лицами и голубыми глазами. Капитан указал на бойца в балаклаве, который привёл отряд Вадима в дом:
– Это Бес, а мой позывной Лютый.
– А отчего он в маске? – спросил Вадим. Остальные члены «Раската‑7» были без подобных элементов формы.
Старшина сухо ответил:
– Подростком на стаю собак нарвался: лицо по кусочкам собирали.
– Понятно, – кивнул Вадим. – А мои – Палач, Гора, Шерлок, Рысь. Наверх ушла Мессия, а ко мне можно обращаться – Старый.
Он перевёл взгляд на мужчину в «эфбэбэшной» форме. Чужак был невысоким, с чёрными волосами, отраставшими на давно бритой голове, сутуловатый, астенического телосложения, без какого-либо бронежилета или каски, в тёмном, как битум, полевом костюме ведомства. На одном плечевом шевроне его кителя располагался щит с мечом по центру и буквами «ФББ» снизу, а на втором – уже знакомый Вадиму символ ДНК под трёхголовым псом и надписью «Цербер». Бледные руки этого мужчины неуверенно сжимали помповый самозарядный дробовик. На левой отсутствовал мизинец. От вопросительного взгляда Старого незнакомец нервно проглотил слюну, дёрнув кадыком вниз, а его голубо-серые, немного косящие глаза, посмотрели на Холмогорова. Лютый молчал.
– Вы кто? – озвучил свой вопрос Вадим.
Мужчина, наконец, задвигал своими пухлыми губами:
– Старший оперуполномоченный ФББ, Кондарь.
Его голос оказался сиплым, как у простуженного человека.
– Вы с «восьмидесятки»? – не дожидаясь чьего-либо разрешения, вступила в разговор Шерлок.
– Да, я с подземных уровней.
– Как вам удалось оттуда пробиться? – заинтересовался Вадим.
Человек в чёрном прокашлялся, прикрыв рот рукой, затем продолжил:
– Простите, прихворал. Там был настоящий ад, я еле-еле смог уйти, сам не знаю как. Чудо. А вообще, обращайтесь ко мне на «ты».
– Ты же помнишь, через какую дверь выходил оттуда? – с неподдельным интересом задал следующий вопрос Старый.
– Да, я могу показать.
– Это около штаба, – перебил «барабашку» Лютый. – Он сам вышел к нам из леса, после того, как закончилась заваруха. Тогда погибло полторы группы, в день высадки.
– Полторы? Но… – удивился Вадим, оглядывая немногочисленных стоящих в комнате членов «Раската‑7».
– Да, полторы, – продолжил Холмогоров. – Здесь не все. Сюда должны были вообще четыре группы высадиться, для проверки всех зданий этого «посёлка». Здесь ведь у них академгородок. На окраине есть клуб, на соседней улице – магазин. Но долетело до места только три вертолёта. Причём половина второй группы погибла ещё при приземлении: вертушку подбили ракеты, и пилот чудом сумел аварийно посадить машину. Я удивлён, что вообще кто-то выжил!
Варг добавил:
– Тут были толпы падальщиков, стайка «мурсов» и пара «шинников».
Лютый кивнул и продолжил:
– А потом, когда сообразили, куда надо идти, мы поняли, что не сдюжим марш-бросок по темноте до этого штаба. Утром над кромкой леса порхал «трупник» и мы решили пересидеть, пока он не свалит. Потом началось ваше шоу с выстрелами на крыше.
Гора улыбнулся.
– Так это вы выходили на связь? – удивлённо спросил Вадим.
Холмогоров не менее удивлённо приподнял бровь:
– Какую связь? Нашу основную рацию накрыло при высадке, только внутри группы связь осталась. Никаких новых установок, приказов от базы. Даже эвакуацию не запросить, а у меня боец тяжелораненый наверху! – капитан показал пальцем на потолок.
Вадим, не моргнув глазом, ответил:
– Я сам двоих потерял. Мы тут дольше всех торчим – отключали ПВО, а потом начали поиск входа.
При слове «ПВО» Варг с Бесом недобро переглянулись. Скулы Лютого несколько раз клацнули взад-вперед. Он обратился к Вадиму голосом, полным досады:
– Так это вы обосрались с ПВО?
***
Девушки поднялись по деревянной лакированной лестнице на верхний этаж дома. Его комнаты этажа располагались справа от коридора, проходившего вдоль одной из наружных стен. После душевой, которая находилась над туалетом, шли жилые комнаты с номерами «1», «2», «3». В последнюю дверь была распахнута. Туда и направлялась Матильда. Мессия следовала за ней. В дальней комнате на кровати лежал раненый солдат. Худой, лет двадцати трёх. У него было побледневшее узкое лицо. Большие глаза над фиолетовыми пятнами «мешков», розово‑серые потрескавшиеся губы, острый кадык на грязном от пота горле. Казалось, что этот парень просто спит крепким сном утомившегося человека, но картину портили жуткие раны и повреждения на бронежилете, скинутом второпях у порога. Мутанты разодрали ноги бойца в нескольких местах: глубокая рваная рана от правого бедра до щиколотки, открытый перелом левой голени и множественные порезы. Бурые, слипшиеся бинты частично перекрывали собой повреждения. Пол рядом с койкой и синее одеяло, на котором лежал спецназовец, были заляпаны кровью. В комнате стоял тошнотворный запах гноя. Матильда села рядом с раненым:
– Я на него израсходовала почти весь антисептик и бинты. У тебя есть что-то? Пора снова обработать ему всё и сменить повязки.
– Да, почти полный запас, – Настя подошла к кровати и взяла правую руку молодого человека за запястье.
– Мы в такую передрягу влипли! А ему больше всех… – затараторила Матильда, её потряхивало от нахлынувших воспоминаний.
– Тссс! – шикнула Мессия. Она пыталась нащупать пульс на шее бойца: запястье не дало никаких результатов. Кончики её пальцев нашли артерию, но там не было ничего похожего даже на мелкую вибрацию. Настя посмотрела на свою подругу:
– Ань, он всё.
Глаза Матильды округлились, проступили слезы. Она кинулась к трупу, начала лихорадочно искать признаки жизни на теле солдата. Мессия молча продолжала смотреть на неё, затем дотронулась ладонью до плеча: