«Отделив от себя правление государственное, народ русский оставил себе общественную жизнь и поручил государству давать ему возможность жить этою общественною жизнью.» – Вот что говорит К. С. Аксаков. – «Не желая править, народ наш желает жить, – повторяет он вслед за сим, – но ищет для себя свободы нравственной, свободы духа, свободы общественной, – народной жизни внутри себя… Он отделил себе – поясняет далее автор „Записки“ – земское дело, под чем разумеется весь быт народа, вся его жизнь, куда относится и материальное его благосостояние», – например: «промышленность, торговля»… Это ли образ народа, будто бы предназначенного, по истолкованию г. Градовского, только для созерцательно духовной жизни, чуждой плотских помыслов и земных забот?? Почему же г. Градовский сопричисляет торговлю к числу бесплотных помыслов и духовно-созерцательных занятий?!
Пойдем далее. Государство, фантазирует г. Градовский, по учению славянофилов, есть будто бы «только внешняя материальная сила», а так как они «отрицают необходимость и внешних законов, и всяких юридических форм», без которых немыслима государственная жизнь, то их «учение есть теория юридически бесформенного государства, построенного на одних нравственных началах». Посмотрим, что говорят «славянофилы».
Без сомнения, государство – сила, и сила именно внешняя, с этим не станет спорить и г. Градовский, но этим не исчерпывается его определение. «Государство, – выражается Самарин в статье, помещенной вслед за запискою К. С. Аксакова, в 29 N „Руси“, – есть существенное условие общежития и как таковое служит к достижению предназначенных человечеству целей». «Государство, – говорит Хомяков, – есть внешняя правда». Внешняя правда, то есть правда формальная, условная, выражающаяся в юридических формах, составляющая компромисс, сделку между высшими, идеальными требованиями правды внутренней, нравственной, и внешними требованиями правильного общежития в данную минуту. «Внутренний закон, – пишет в своей „Записке“ К. С. Аксаков, – для людей недостаточен»; он мог бы быть достаточен только тогда, когда бы люди были совершенны, «но они не таковы, и потому необходим закон внешний, необходимо государство». Стало быть, если внешний закон, по мнению «славянофилов», необходим, то он ими не отрицается, как храбро утверждает ученый профессор! Стало быть, государство и внешний закон мыслятся «славянофилами» нераздельно… Откуда же взял г. Градовский, что в понятии славянофилов государство чуждо каких бы то ни было внешних законов и юридических форм, есть что-то «бесформенное», не имеющее «образа и видимости»! Это уж подлинно «не любо – не слушай», – можем и мы применить к самому г. Градовскому его выражение о славянофильских теориях, но мы, при этом, однако не расположены следовать второй половине этой русской пословицы. Мы помешаем г. Градовскому.