Утренние фонари

Коридор стих, замер – две сотни малышей уставились на Вадика, как на великое чудо на небе. Вадик поднял лицо, чтобы понять причину тишины.

– Папа? – крикнул другой мальчик, в голове которого лицо этого огромного человека запустило ряд ассоциаций. – Папа! Я здесь!

Кто знает, как выглядит папа, которого никогда не видел? Наверное, он большой и добрый. Остальное – детали.

Не успел Вадик опомниться, как и этот мальчик влепился в его облако. Вадик жадно загреб и его. Воевать – так воевать! Когда слезы, заботясь о мужском самолюбии, чуть подсохли и испарились, Вадик встал с сыном на каждой руке. Это был уже совсем другой человек, с которым Лариска никогда не была знакома.

Третий был младше всех, и решил, что жизнь опять от него отказалась. Но он боролся! Он подошел не очень близко, но настолько, чтобы его было слышно и спросил, сильно шепелявя:

– А меня ты не помнис? – Он смотрел снизу-вверх, нижняя губенка его выпятилась, подбородок задрожал мелко и из огромных глаз струйками полились слезы. – А я тебя с детства помню. И все время зду-у…

Он заревел в голос. Коридор и вовсе умолк, детишки завороженно созерцали семейную сцену с детским рёвом, которой в этих «водах» привлекает «акул» – из кабинета вышла тучная воспитательница, оценила ситуацию и направилась к третьему. Но Вадик был не прост, он умел идти лбом на таран! И он нанес упреждающий удар: тем же облаком спустился он на пол, подманил третьего, втянул его и опять поднялся к небесам.

Лариске стало одиноко, но Вадик знал об этом. Он развернулся всей своей семьей к ней и поглотил и ее в свои объятья. И где-то среди детских лиц их троих сыновей она нашла лицо своего нового Вадика. Лицо доброе и улыбающееся, лицо с глазами настоящими, живыми и любящими. Все-таки, мужик Вадик! Настоящий мужик.

Не одевая малышей, он унес их в машину, рассадил на заднем и сам уселся с ними. Детишки обтиснули папу как цыплята, а он все плакал, не умея остановиться.

Конечно, заведующая была против, говорила, что у них так не делается, что надо сначала «то», а потом «это». Но Вадик окопался в глухую оборону, и мальчишек выпустил из машины уже только дома.

А к следующей весне родилась у них дочь, каким-то чудом «конструкция» Лариске позволила выносить. Бог милостив!