Я опять сел на автобус номер 200 и с грустью посмотрел на этот город-коммуну на Лазурном берегу. Я жалел, что у меня в запасе было так мало времени на знакомство с этим местом. Мне хотелось бы провести в Антибе хотя бы один день, хотя бы одну жизнь.

Через полчаса я вышел в центре знаменитого городка Канны. Жара на улице заставила меня раздеться до майки. Через усыпанные туристами улицы города я проскользнул к главной достопримечательности. Дворец фестивалей и конгрессов оказался обычным небольшим зданием, и если бы не яркая красная полоса с логотипом золотой пальмовой ветви, то я бы его не нашел. Дворец находился прямо на городской набережной. Знаменитые ступеньки были без красной ковровой дорожки, но пройтись по ним было все равно очень приятно. Я сделал несколько фотографий и пошел в сторону высокого холма, где находилась церковь Богоматери и Доброй Надежды. Вот с этого места действительно открывался шикарный вид. Я видел все оранжевые крыши домов вместе с уютными мансардами. Я видел всю набережную от начала до конца. Я видел густо застроенный центр города и синее море, по которому плавали большие теплоходы и маленькие катера. Солнце сегодня не знало пощады, и у меня не осталось выбора, кроме как спуститься на пляж «Дю Миди» и позагорать несколько часов. Мой автобус из Канн в Марсель выезжал лишь в четыре часа, и спешить было некуда. Я допил португальский портвейн, сложил свои вещи на песок и встал под палящее солнце, слушая мелодию моря с закрытыми глазами.

Глава 15
«Другая Франция»

Дорога до Марселя в комфортном автобусе «Фликс Бас» заняла у меня почти три часа, но я этого и не заметил. Все это время я не переставал восхищаться природой из окна автобуса. Я никогда до этого не думал, что во Франции могу быть такие красивые красные горы. Они были словно из фильмов о диком западе. Подобный ландшафт я встречал, когда в прошлом году путешествовал по побережью Черного моря. Черный берег и Лазурный берег имеют похожую природу, но такое разное отношение к ней. Российская Ривьера – Крым был весь заброшен, а во французской Ривьере каждый сантиметр земли был облагорожен. Все, что я видел из окна автобуса, было ухожено. Поля, луга, виноградники вдоль шоссе, само шоссе, маленькие городки. Все это казалось ненастоящим, настолько все выглядело идеальным. Ни мусора, ни заброшенных домов, ни ям на дорогах, ни вызывающей рекламы. Яркий пример гармонии человека и природы. Путешествие по Лазурному берегу от границы с Италией и городка Ментона невероятно сильно подняло планку моих ожиданий, но увиденное в Марселе ударило меня ножом в грудь. Я не мог поверить глазам. На въезде в город меня встретили безжизненные и холодные десятиэтажные дома, напомнившие о спальных районах провинциальных городов России. Когда я вышел на железнодорожном вокзале города, группа из молодых арабов крикнула мне вслед что-то о моих длинных волосах, но я не разобрал их ломанный английский. Чем дальше я углублялся в город, тем больше я не понимал, где нахожусь. На тротуарах валялся мусор, на асфальте спали бездомные бродяги, везде разносилась громкая эмоциональная арабская речь. Я забыл, что я нахожусь во Франции. По бульвару Морис Бурде я дошел до улицы Петит Мари, где находилось несколько арабских кафе, где готовили кебаб. Мой хостел «Вертиго Сен Шаль Марсель» находился на крутой, узкой улице всего в нескольких метрах от площади Марсельез. В хостеле меня встретили две красивые молодые девушки. Одна была блондинкой, а другая брюнеткой. Они выдали мне ключ от номера и показали, где у них кухня, общий двор и моя комната. Опять я пожалел, что совсем не знаю английского языка. Иногда простой флирт может поднять настроение, особенно после увиденного ужаса снаружи. Пройдя через столовую, я вышел во двор хостела, где под навесом стояли столы. Тут находились двери в номера. Спустившись по ступенькам к подвальному помещению, я открыл дверь. Передо мной оказалась просторная комната с шестью кроватями, двумя туалетами и двумя душевыми. В ней был письменный стол и куча розеток, некоторые из которых уже были заняты. Несколько человек сидело на кроватях, каждый из которых был занят своим делом. Я переоделся и вышел на улицу. Было семь часов вечера, когда по извилистым узким многолюдным улицам, я вышел к Триумфальной арке. Я окончательно убедился в том, что в этом городе не осталось французов. Толпы арабов и африканцев собрались вокруг. Здесь были их магазины и рестораны. Везде валялся мусор, и сильно пахло мочой. Навстречу мне шли женщины в паранджах, и я слышал, как где-то из окна громко нараспев звучит мусульманская молитва. По улице Экс я вышел на площадь Бальенс, где кошмар наяву продолжился. Мусор, ужасная вонь, а кругом лишь толпы арабов. Невероятно громкий гул стоял в каждом кафе, мимо которого я проходил. Ни одного белого лица я не встретил за время своей прогулки. Везде суета, крики, пластиковые стаканчики и фантики под ногами. Вскоре я оказался около старого порта, где арабские лица разбавились туристами. Здесь рыбаки продавали свежие морепродукты, среди которых были огромные креветки, моллюски, разные сорта рыб. Запах здесь был куда приятнее, чем в квартале, через который я только что прошел. В старом порту я узнал расписание рейсового катера, на котором завтра утром планировал прокатиться. После чего я зашел в супермаркет «Монопрайс», где купил воды, а потом разведал дорогу на холм, где находилась визитная карточка города собор Нотр Дам Де Ля Гард.

– Тоже завтра туда загляну – произнес я и повернул в сторону хостела, так как на небе появились грозовые облака.

Начал крапать мелкий дождь. Людей на улицах стало чуть меньше, арабы в своих национальных одеждах забегали в кафе под навесы или занимали место за столиками под зонтами. На пустых улицах виднелись груды мусора. Я никогда в своей жизни не видел такой картины, даже потрясающая архитектура домов не могла нивелировать всю ту грязь, что была на дорогах. На площади Марсельез в пекарне я купил пиццу Маргарита и вернулся в хостел. Я быстро принял душ и лег спать. Тяжелый день и не столько физически как эмоционально. Что за контрасты? Прекрасный Лазурный берег и теперь этот ужасный Марсель? Я как будто оказался где-то на рынке, причем позапрошлого века. Ни одного француза, только арабы и африканцы. Марсель портовый город, но не до такой же степени? Под громкие разговоры арабов под открытым окном и звуки мотоциклов я постарался заснуть.

Я собрал себя по частям и только к восьми утра сполз с кровати. Во дворе хостела я устроился за столиком, где съел оставшуюся со вчерашнего дня пиццу. Большие планы на день, а сил совсем нет. Город еще дремал. Улицы были почти пустые, только уборщики изо всех сил пытались справиться с кучами мусора. Добравшись до площади Пьер Пуге, я оказался в левой части города. Такое чувство, что здесь жили совершенно другие люди. Мусора на улицах не было, а вместо резких неприятных запахов благоухало деревьями и цветами. Здесь начинался подъем на крутой холм. Тротуар резко менял угол наклона и идти по нему становилось тяжелее. Я быстро запыхался, но вдалеке уже виднелся Нотр Дам Де Ля Град, который величественно возвышался над городом. Весь собор ярко блестел в солнечных лучах, а золотая статуя девы Марии с младенцем в руках на его верхушке ослепляла глаза. Осталось недолго. По бульвару Андре Он я с большим трудом поднялся к собору, где уже стояло несколько автобусов с туристами. Порой мне казалось, что если я споткнусь на этом бульваре, то сразу покачусь вниз, настолько крутым был подъем. Все обошлось, и я благополучно зашел на территорию Нотр Дам Де Ля Град. Со смотровой площадки собора открывался потрясающий вид на Марсель с его оранжевыми черепичными крышами, на синее море с несколькими островами и замком Иф, и на горные хребты национального парка Каланки. Солнце очень сильно пекло, а легкий холодный морской ветер приятно обдувал. Опять контрасты. Я набрал в бутылку бесплатной воды из фонтанчика при соборе и осторожно начал спускаться по крутому бульвару. В районе около собора было тихо и уютно, но чем ниже я спускался к порту, тем сильнее меня охватывал поток жизни. Город проснулся. По дорогам, далеко не всегда соблюдая правила движения, пролетали водители на большой скорости, которые лавировали по полосам движения маленьких улиц Марселя. Такой бесстрашной езды я не видел даже у водителей маршруток в Москве.

В старом порту я купил билеты на первый рейс до замка Иф и совсем скоро уже занял место в маленьком катере. Было приятно мчаться по волнам, покидая бухту в конвое из чаек. Оглядываясь назад, я видел порт с несколькими десятками катерами и яхтами, роскошный Кафедральный собор Марселя, холмы города с домами, и Нотр Дам Де Ля Гард.

– Даже не верится, что я был на такой высоте всего лишь час назад – удивился я.

Мы лихо рассекали море и с каждой минутой становились все ближе к фриульскому архипелагу, на котором расположился знаменитый замок Иф. Я не плавал уже год. Последний раз это было при посещении Крыма. Я очень соскучился по забытому, но прекрасному чувству свободы, когда ты находишься на воде. В прошлой жизни я точно был морским волком! Свесив руку с катера, я зачерпывал холодную воду и смачивал ей горячий лоб. Солнце занялось компенсацией своего света за первые два дождливых дня, когда я приехал на Лазурный берег. Когда-то давно замок Иф, был построен не как замок, а как форд для охраны Марселя. Позже в нем была расположена тюрьма, а после выхода в свет романа Александра Дюма – «Граф Монте-Кристо», он превратился в достопримечательность города. На самом деле Дюма описывал совершенно другой замок, но предприимчивые люди быстро смекнули и превратили обычный форд в настоящую диковинку, где обязательно нужно побывать каждому, кто окажется в этом городе. Пройдя через ворота, я оказался перед замком на поле, где цвели желтые одуванчики и красные маки. Эти яркие цвета великолепно смотрелись в сочетании с синим морем и голубым небом. Замок хорошо обдувался ветром со всех сторон и в такую жаркую погоду как сегодня, это было лучшим подарком. На первом этаже замка находились темницы Эдмона Дантеса и Аббата Фариа, а также комната, где рассказывалась история самого писателя Александра Дюма. Второй этаж был представлен несколькими камерами, по которым можно было свободно передвигаться и почувствовать себя пленником в одной из них. Не могу не отметить тот потрясающий вид, который открывался из всех камер на море и на острова вокруг.

– Прямо пятизвездочный отель с отличным видом, если не считать решетки на окнах! – засмеялся я.

На крыше замка находилась смотровая площадка, с которой можно было полюбоваться на поселение Лез Иль, расположенное на островах рядом и на панораму города Марсель. Я отлично провел время, изучая разные уголки замка, а затем спустился на поле, где росли маки. Около маяка я остановился и задумчиво посмотрел на воду. Предупреждающая табличка гласила, что купание в воде запрещено.

– Вряд ли это остановила бы графа Монте-Кристо! – улыбнулся я.

Оказавшись снова в старом порту, я поспешил на площадь Кастеллан, где запрыгнул в автобус номер 19. Район, который находился сразу за площадью, приятно меня удивил. Он все еще оставался «французским» настолько, насколько это было возможно. Чистота, порядок, белые лица, приятные запахи, моему взору предстала привычная любимая Европа, почему только она находилась на окраине города? Мы проехали широкие чистые улицы и оказались на набережной, где был длинный городской песчаный пляж и парк «Бальнеэр Дю Прадо». Местные жители, пользуясь ветреной погодой, запускали воздушных змеев и занимались виндсерфингом. Купаться никто не решался, а вот желающих позагорать было в избытке. На конечной остановке я пересел на автобус под номером 20 и отправился в национальный парк Каланки. Мы мчались по отвесному берегу, и порой казалось, что мы можем свалиться вниз, но у нашего водителя все было под контролем. Красивые водители-женщины мне встречались во Франции все чаще и чаще. В салоне автобуса громко разговаривали два молодых англичанина. Один был высокий и красивый, а другой был полный и не очень красивый. Они планировали подняться на какую-то высокую гору, которая пользуется особой популярностью у скалолазов и любителей свободного лазания. Все пассажиры автобуса вышли на конечной остановке в бухте Каланк де Кальлонг, и я, боясь потеряться, стал держаться за ними. Совершенно ясно, что все, кто приехали сюда, имели лишь одну цель – пеший маршрут этого прекрасного заповедника. Вскоре все люди свернули мимо домов и кафе на тропинку, где лежал камень с пометкой, это и было началом тропы национального парка Каланки, который раскинулся на 500 квадратных километров. «Каланка» в переводе с французского языка означает «бухта». Такими атмосферными бухтами изрезанно все скалистое побережье национального парка. Каждая новая бухта все живописнее, чем предыдущая. По правую сторону от меня было бирюзовое море с виднеющимися в нем одинокими скалистыми островами. По левую сторону высились горные хребты и ущелья. Тропинка тянулась вдоль моря, иногда заворачивая в сторону гор, где были небольшие растительные зоны. Тут многие люди делали привалы, спасаясь от жары и восполняя свои силы. Мои кроссовки хорошо справлялись с тропой, усыпанной острыми мелкими камешками. Люди шли по ней одни, как и я, вместе с собаками, целыми семьями. Тут были все, и молодые, и взрослые, и пожилые, и даже целые туристические группы. Все радостные и в отличном расположении духа, а разве может быть иначе, когда тебя окружает такая красота? Мы проходили маленькие и уютные бухты, где самые смелые люди купались и загорали. Тропа все никак не кончалась, а я уже порядком устал. Несколько раз я устраивался на привал за большими валунами, которые отбрасывали тень. Вдруг я почувствовал, что мои руки, плечи и шея обгорели. Я шел с целью забраться на какую-нибудь высокую гору и не мог повернуть обратно, даже несмотря на то, что устал и обгорел. Пройдя Каланк де Подеста, я оказался на развилке. Здесь одна тропа продолжала идти вдоль воды, а другая уходила выше к скалам. Недолго думая, я полез по той тропе, что вела выше к скалам. Совсем скоро я забрался на гору, пусть и не очень высокую, но все же гору, с которой открывался потрясающий вид на Средиземное море. Где-то в этом море, во время второй мировой войны, пропал великолепный французский писатель Антуан де Сент-Экзюпери. Он был летчиком и, если верить слухами, его сбил немецкий солдат, который уже тогда был поклонником его творчества, но не знавший кто управляет самолетом. Тело писателя так и не нашли, а обломки самолета были найдены как раз где-то здесь. Мне хочется верить, что Антуан выжил, что в самый последний момент спрыгнул с самолета на парашюте. Затем он поселился где-нибудь в окрестностях Марселя, где спокойно дожил свой век вдали от гнусной войны, как он ее назвал, и ненавистных ему людей, которых ничего не интересует кроме цифр.

Было около шести вечера, когда я решил повернуть обратно в город. Я вновь дошел до Каланка де Подеста и спустился к воде, где несколько человек уже загорали на галечном пляже. Когда я потрогал воду рукой, она мне показалась не очень холодной, но вот когда я залез в нее целиком, то минуты не прошло, как я уже выбежал на берег. Опять контрасты. Горячее тело, холодное море. Мой многолетний гайморит на какое-то время прошел благодаря соленой морской воде, и я смог дышать полной грудью. Неспешным шагом я отправился к начальной точке тропы, где была автобусная остановка, попутно еще раз наслаждаясь немыслимыми пейзажами, которые создала природа на юге Франции. Национальный парк Каланки – это огромная территория, где есть множество живописных мест, но я и одной сотой от этой красоты не увидел из-за того, что у меня, как всегда, не было достаточно свободного времени. В жизни так многое не успеваешь увидеть из-за недостатка времени, с ума сойти можно. По пути я придумал рассказ под названием «Обгоревший на Ривьере», где турист, зайдя в местное кафе, разговаривает с барменом, рассказывая ему историю о том, что один парень сильно обгорел, лазая по горам здесь. Парень очень мучился, когда его кожа слазила, и мог спать только сидя. Когда у него спросили, стоило ли все это того, он ответил, что, конечно, стоило. Боли утихнут, кожа восстановится, а воспоминания о прекрасно проведенном времени в национальном парке Каланки, останутся с ним на всю жизнь. Мораль проста, за все нужно платить, но не за все надо.

На автобусе номер 19 я попал в пробку на узкой улице в районе Ла Мадраг. Два автобуса никак не могли разъехаться между собой, ни вперед, ни назад. Даже прохожие пытались помочь скоординировать действия водителей, но все было тщетно. Спустя почти час, каким-то немыслимым пируэтом, один из водителей наконец-то вывернул колеса на тротуар и автобус поехал. Я оказался на площади Кастеллан, когда уже наступил поздний вечер. По улице Рима я дошел до супермаркета «Каррифур», где купил воды, булок и бананов. По опустевшим улицам центра города я направился в сторону хостела, по дороге увидев драку бомжей. В кафе под названием «Ворлд» на улице Ла Канебьер, я заказал себе двойной гамбургер с картошкой фри. По бульвару Дюгомье я добрался до хостела, где принял душ и осторожно лег спать, так как мое тело уже начинало болеть из-за ожогов. Ночь прошла неважно. Под окнами опять громыхали моторы мотоциклов, к которым добавились и двигатели машин, так же под утро слышались громкие разговоры местных жителей, идущих на работу. Каждый поворот с бока на бок сопровождался жгучей болью, что явно пошло на руку моей бессоннице. Рано утром я попрощался с красивыми девушками, которые работали в хостеле, вернул им ключи и поблагодарил за проживание. Автобус в Лион отправлялся с Марсельского железнодорожного вокзала, с которым я уже был знаком. Среди ожидающих пассажиров бродили бездомные и клянчили мелочь. Один из них подошел ко мне, но в ответ я покачал ему головой. Я стоял в туфлях, зауженных брюках, синей рубашке, солнечных черных очках, но в кармане была такая же мелочь, как и у них. Билет на автобус, как и все остальное, был оплачен мной заранее, поэтому мне просто оставалось лишь найти нужную остановку. Скоро я уже сидел в автобусе и смотрел в окно на странный город Марсель. Даже не смотря на потрясающий замок Иф, величественный собор Нотер Дам Де Ля Гард, красивый национальный парк Каланки, я бы не хотел побывать здесь еще раз.

Автобус мчался на всех парах в центр Франции. Мое путешествие шло по плану, погода радовала, пейзаж за окном тоже. Морские виды и природная красота остались позади, а впереди меня ждет архитектура мегаполисов, созданная человеком. Через пять часов мы въехали в славный город Лион, и я понял, что приехал туда, куда надо. Как только мы пересекли границу города, я почувствовал радушную атмосферу Лиона. В прошлой жизни я точно уже жил здесь, и я был здесь счастлив. Автобус проехал вдоль реки Сона, а затем свернул направо по мосту Кишенер Маршан, за которым находился железнодорожный вокзал. Мне не удалось подремать в салоне автобуса, как я это планировал изначально, а все потому что я любовался видами из окна. От Марселя до Лиона, с каждым километром менялась природа. На смену скалам и горным хребтам пришли леса, поля и луга. Живешь и работаешь ты в Лионе, где наслаждаешься жизнью мегаполиса, а в воскресенье встал пораньше, сел на мотоцикл, и домчался до моря за каких-то три часа. Франция сравнительно небольшая страна, но я все равно не переставал удивляться тому, как искусно они используют каждый клочок своей территории и с какой заботой к нему относятся. Оказавшись на вокзале города Лион, я закинул сумку себе на плечо и с улыбкой на лице перешел через реку Рона по мосту Гальени. Этот город понравился мне с первого взгляда! Меня окружали невысокие пятиэтажные дома, тихие широкие улицы и маленькие улочки с кучей магазинов. Здесь было очень комфортно и спокойно. Мне не у кого было спросить дорогу, и я сделал несколько бессмысленных кругов по кварталу, прежде чем нашел улицу Себастьяна Грифа, где находился хостел под названием «Гостевой дом Ле Фланер». Живой, бурлящий, молодой, стильный и комфортабельный! Этот хостел был одним из лучших хостелов, в каких я только останавливался за всю свою жизнь! Креативно оформленное помещение в стиле лофт, лишь подчеркивало бунтарских дух молодых путешественников, которых там было в изобилии. Прямо с порога я настроился на их волну, но стать частью ее не смог, потому что не знал языка. Я, как всегда, остался в стороне в позиции стороннего наблюдателя. Молодого писателя, который просто любуется этим прекрасным миром. Меня встретила волшебной красоты мулатка с модельными чертами лица, большими черными глазами и маленьким вздернутым носиком. Всякий раз, когда она улыбалась, у нее на щечках появлялись милые ямки. Она рассказала мне о правилах проживания. Половину из того, что она говорила, я не понял, потому что плохо знал английский язык и потому что смотрел на нее, а не слушал. Она вручила мне ключ от номера и показала кровать на втором ярусе в восьмиместном номере. Номер был не большой, но комфортный. С двумя индивидуальными розетками рядом с кроватью, что очень порадовало меня. Я быстро переоделся и вышел на улицу. Завтра утром меня здесь уже не будет, поэтому стоит поторопиться и использовать семь часов до темноты на то, чтобы успеть узнать этот город. Будет сказать правильнее, чтобы вспомнить этот город, ведь когда-то, в своей прошлой жизни, я жил здесь.

Оказавшись на площади Гамбета, я свернул налево и, миновав многочисленные кафе, вышел к набережной реки Рона. В центре города чувствовалась жизнь. Я перешел мост и оказался на площади Белькур в самом центре Лиона. Множество туристов, множество местных жителей, все куда-то направлялись, но делали это спокойно, без бешеной спешки и лишнего стресса. Я полюбовался несколько минут архитектурой зданий, окружавших площадь, и взглянул на холм, на котором возвышалась Базилика Нотер Дам де Фурвьер.

– Почему все самые красивые здание находятся так высоко? – засмеялся я и затянул шнурки на кроссовках.

Перейдя через мост над рекой Сона, я заблудился в узких улочках возле Лионского собора, но это пошло мне на пользу. Внезапно я услышал звуки скрипки и пошел туда, где звучала мелодия. Молодой скрипач исполнял что-то грустное, но это лишь подняло мне настроение. Скрипка, красивый город, яркое солнце, это ли не рецепт счастья? Конечно, для каждого он свой! Для кого-то вино, женщина и лазурный берег. Для кого-то дождливый Бостон, осень и газировка Доктор Пеппер. Опять воспоминания об Америке. Подниматься на холм Фурьер было очень тяжко. Я петлял по серпантинной улице, медленно, но верно поднимаясь все выше и выше. Я еще два раза заблудился, но вскоре, пристроившись позади каких-то туристов, вышел к Базилике. На смотровой площадке толпилось несколько групп туристов, ведь именно отсюда открывался завораживающий вид на весь Лион. Было видно две реки Рона и Сона между которыми растянулся центр города. Виднелись высотки бизнес центра, а с левой стороны зеленым пятном сиял на солнце парк Тет Дор. Именно туда я и собирался заскочить, пока у меня еще осталось время до темноты. С холма я спустился через маленький сквер Отор. На улицах стало больше людей, а кафе и рестораны начали свой рабочий вечер. Я зашел в супермаркет и купил воды, булок и маленькую бутылочку Кальвадоса. Кальвадос – это алкогольный напиток, который делают из яблок и лишь в одном месте в мире, в Нижней Нормандии. Мне он был нужен на завтра, ведь завтра я еду на встречу с любимым писателем, а к нему без Кальвадоса никак. Однако я не сдержался и сделал пару глотков. Я сразу ощутил теплоту, с которой он растекся по моему телу, улучшив тем самым самочувствие. Я прошел по мосту через реку Рона и почувствовал аромат свежих багетов. Где-то в квартале находилась пекарня, и я должен был ее найти! Около церкви Сен Потен спряталась маленькая пекаря, где я купил хрустящий багет с ветчиной и сел на скамейку в сквере. На площадке возле меня играли дети, гуляли их родители, а подростки гоняли в мяч. Никто не обращал на меня ни малейшего внимания. В это мгновенье я был французом. Закинув ногу на ногу, я хрустел вкусным багетом и наслаждался жизнью. Я был французом ровно до тех пор, пока не открою рот. Сидя на скамейке под деревом, я слушал пение птиц, задорный смех детей, шум пролетавших мимо меня машин, и думал о том, насколько все-таки все мы люди похожи. Оторвавшись от философских мыслей, я вновь вышел на набережную реки Рона и направился в сторону городского парка. Меня обгоняли десятки велосипедистов и бегунов, от воды шла приятная прохлада, а деревья закрывали меня своей тенью от закатывающегося за верхушки крыш солнца. У моста Уинстона Черчилля я вошел в парк через большие кованые ворота. Вдалеке виднелся огромный пруд, а перед ним раскинулся небольшой луг, где несколько человек устроили пикник. Среди них, как ни в чем не бывало, сидела целая рота гусей. Вдруг я услышал кряканье и визг маленькой девочки, за ней по асфальтированной дорожке неслись несколько гусей, а ее отец, смеясь, наблюдал за этой комичной картиной. Я тоже улыбнулся и прошел вдоль пруда к саду, откуда доносился приятный аромат десятка разных цветов.

– Моей маме бы здесь очень понравилось – заметил я.

Сев на лавку у самой воды, я посмотрел на дорожки, по которым пробегали люди и сбился со счета, когда досчитал до трех сотен. Потрясающее зрелище. К какому марафону все они готовятся? К марафону под названием «жизнь»? Я прошел в чащу парка, где был кусочек настоящего дикого леса. Чистый воздух елей пробивал мне ноздри. На территории парка находился зоопарк, и я смог увидеть страусов и оленей. Мне настолько понравился этот парк, что я готов присвоить ему первое место в своем собственном рейтинге парков. Парку Тет Одор удалось потеснить даже Центральный парк в Нью-Йорке. Я сделал полный круг по парку и вышел через те же ворота, через какие заходил. На улице загорелись фонари. С наступлением темноты Лион из застенчивого и добродушного городка превратился в кокетливый и игривый город. Все корабли-рестораны на реке Рона были забиты до отказа. С них доносились радостные выкрики и шум музыки. Макетный город Лион оказался невероятно живым! На берегу сидели компании молодых парней и девушек, которые весело общались и смеялись. Чуть дальше от них, укрывшись пледами, смотрели на воду влюбленные парочки.

В хостеле «Гостевой дом Ле Фланер» была вечеринка. Многие из постояльцев пили и танцевали. Когда я зашел в комнату, где находилась моя кровать, то стал невольным свидетелем смешной сцены. Двое молодых людей с трудом вели под руки тучную пьяную девушку. Они довели ее до кровати и заботливо уложили. Вдруг один из парней заметил огромный лифчик, который висел на крючке.

– Это твое? – спросил он у девушки.

– Да, можешь потрогать – игриво произнесла она.

Парень отказался от такой возможности, и они вышли из комнаты. Я поставил заряжаться фотоаппарат и телефон, а затем лег спать, предвкушая завтрашнюю поездку в последний город моего путешествия.

Из-за ожогов спать было трудно. Всякий раз, когда я двигался на кровати, то просыпался от жгучей боли. Рано утром, пока все обитатели хостела спали, я сходил в душ, собрал сумку и еще с мокрой головой вышел на улицу. Через три часа отправлялся мой автобус. Лион оказался одним из самых приятных городов, где я когда-либо побывал. Мне не хотелось уезжать, но я знал, что однажды вернусь сюда, может быть в следующей жизни. Улицы были пустыми, большинство жителей до сих пор еще нежились у себя в теплых постельках. Машин на дорогах тоже не было. В чистом утреннем воздухе улавливались манящие нотки выпечки. Пекарни начинали печь багеты. Я купил себе один багет с сыром и ветчиной, а в соседнем супермаркете взял воду и бананы. Пройдя по мосту Гийотьер, я оказался в центре города. Я удобно устроился на одной из пустых лавок на площади Антонен Понсне и, любуясь фонтаном, приступил к завтраку. Время вокруг меня будто бы остановилось. Только пение птиц нарушало утреннюю тишину. В такие моменты особенно отчетливо ощущаешь, какое это удовольствие просто жить. Я неспешно побрел в сторону вокзала к автобусной остановке «Перраш». На небе не было ни единого облачка, но солнце еще не вышло, и воздух был свеж и прохладен. Было приятно медленно плестись по брусчатой мостовой, рассматривая все вокруг. По телу побежали мурашки. Я старался прочувствовать все, что сейчас вижу. Каждый ароматный цветочек на клумбе. Каждый зеленый листочек на дереве. Каждое открытое окно, где развеваются шторы. Каждую маленькую трещину в фасаде старинного дома. Мне хотелось раствориться на атомы и объять необъятное, чтобы слиться воедино с атмосферой этого города. Потрясающее чувство, когда ты осознаешь, как же все-таки прекрасна жизнь! Я купил кофе в автомате на остановке и вместе с остальными пассажирами стал ждать автобус. Рейс задержали на час. Казалось бы, ничего катастрофичного, но не для меня. Я буду жить в Париже всего три дня, а по прогнозам синоптиков, только сегодня обойдется без дождя. Посетить сегодня все запланированные места в городе до темноты казалось нереальным, но я не терял надежду. Заняв свое место в автобусе, я начал подробнее изучать бумажную карту Парижа.

– Я буду в Париже в пять вечера и до темноты у меня не так уже и много времени – рассуждал я шепотом.

За семь часов, что мы ехали по живописнейшему маршруту, я успел придумать идеальный план посещений достопримечательностей Парижа и лишь ждал, когда колеса автобуса остановятся на Лионском железнодорожном вокзале. Иногда я настолько сильно отвлекался пролетавшей за окном красотой, что запросто мог на целый час припасть к стеклу. Желтые поля, зеленые луга, леса, ветряные мельницы как в штате Айова. Просто феноменальная природа. Франция не перестает меня удивлять! Когда маршрут был полностью спланирован, я достал книгу «Эрих Мария Ремарк – Триумфальная арка» и начал ее перечитывать.