Этот день, как и вчера, шёл спокойно. Марк читал стихотворения писателя Ларри Блума о душе человека, его пути, переживаниях и о многом другом. Эти стихотворения не получили большой огласки, так и оставшись в памяти у ограниченного круга лиц. Однако в сердце Марка они занимали особое место. Они были искренними, настоящими. Автор не гнался за славой, и он её не получил. Зато получил признание от других людей, которые, как и Марк, влюбились в его произведения.
В окно постучал человек. Это снова был Томас. Марк открыл дверь и впустил гостя, впрочем, как и всегда. Мужчина и старик сели на диваны напротив друг друга, и Томас заговорил:
–Марк, мой дорогой друг, как ты поживаешь?
–Ну сегодня вроде всё спокойно. Я ждал тебя, весь день, как и вчера, честно говоря. Ну а ты как?
–Тоже всё хорошо. Продолжаю работать над наградами, сегодня уже значительно продвинулся.
–Я рад за тебя, ты действительно хорош в этом.
В гостиной стояла немного натянутая и принуждённая атмосфера. Было видно, что Томас очень хотел о чём-то сказать, о чём-то неприятном, но не хотел. Тогда Марк сам спросил его:
–Ты же мне вчера хотел о чём-то сказать. О чём же?
Томас немного помешкался, но нашёл в себе силы:
–Я уезжаю. Завтра. Мой друг уже почти в городе, и я не смею заставлять его ждать. Чёрт, готов поклясться: я считал, что будет гораздо проще тебе об этом сказать, но всё оказалось совсем не так. Я даже и не думал, что это так тяжело. За этот короткий срок, ты стал мне ближе, чем те, кого я знаю уже много лет. Я никогда не забуду тебя, прощай.
Марк стоял в полном удивлении, он забыл, что Томас его уже предупреждал об этом еще в первые дни их знакомства. Только-только он начал к нему привыкать. Только-только они стали друзьями, а уже пора прощаться, возможно, навсегда, и снова придёт одиночество в окружении тысяч книг и нескончаемой зимы. Марк сначала хотел прогнать Томаса, но одумался и спокойно сказал:
– Мой милый друг, может мы ещё встретимся с тобой, но давай ты останешься хоть на пару часов. Мы выпьем виски, закурим сигары и снова о чём-нибудь поговорим. Не заставляй меня прощаться с тобой вот так.
–Я боялся, что ты не предложишь, – улыбнулся Томас, и они снова до ночи просидели, распивая виски Марка, куря сигары Томаса и даже позабыли, что это их последняя встреча.
-Хорошо с тобой, Томас, жаль только, что ты уезжаешь и похоже насовсем.
–О нет, дружище, я обязательно буду тебя навещать. Чего бы мне это не стоило.
–Не трать время на меня, ты и так скрасил мою жизнь, которая за последнее время была, хоть и увлекательной, но очень одинокой.
–Ты тоже мне очень сильно мог, больше, чем ты думаешь. Мне очень жаль уезжать, но это будет самым верным решением.
–Лучше уезжай. Здесь тебе ловить нечего, честно говоря. У себя на родине тебе будет гораздо лучше.
–Я уже даже и не знаю.
–Поверь мне, насколько бы наш мир не прогнил технологиями, всё же в самых развитых городах куда больше простора для человека.
–Однако в тех городах не осталось ни крупицы души.
–А её там и не должно быть. Главное, чтобы ты её не терял, где бы ты ни был. оставайся человеком, остальное само придёт. Это мой последний тебе совет. Ты знаешь, сегодня я прочитал стихотворение Ларри Блума, и я хочу тебе его рассказать. Оно не длинное, его мало кто знает, но мне оно понравилось.
Старик немного призадумался, вспоминая строчки и слова, а затем начал рассказывать:
«Из нашей вечности порой
Мы забываем, что жизнь дана нам неспроста.
Мы забываем напрочь про покой.
Нас окружает буря, гром и суета.
Под солнцем бегаем, как зайцы
И от света мы ослепли насовсем.
Мы в мире нашем все скитальцы
Так и останемся ни с чем.
Покуда каждый будет снова
Своим деньгам прислуга и кузнец,
То для любой войны найдётся повод,
И никто не снимет свой окровавленный венец.
Лишь иногда и только на секунду
Мы просыпаемся от беготни и куража.
И лишь тогда, непринуждённо и безрассудно,
От счастья плача, вскрикивает…»
-Душа, -помог старику Томас.
–Душа… Спасибо… Ты знаешь это стихотворение?
–Да. А ещё я люблю это стихотворение. Очень люблю и этого достаточно. Знаешь, иногда такие моменты, как этот, являются самыми важными в нашей жизни. Они никуда не уходят, и их никак не возможно забыть. Фотографии можно удалить, а картины сжечь, но это остаётся навсегда. Кажется, я понял, главное помнить о том, когда ты был счастлив и сделать всё возможное, чтобы это снова повторилось не только с тобой, но и с твоими близкими. Ты дал мне надежду, а это гораздо дороже любых денег и любой власти. Я никогда не забуду этот момент и никогда не забуду, что ты для меня сделал.
Глаза Томаса налились слезами, осознав, что сейчас заплачет, он быстро вытер их своей рукой.
–Да ты никак плачешь, -невольно рассмеявшись сказал Марк, хотя и он сам был на грани, чтобы не заплакать, -или ты скажешь, что тебе соринка в глаз попала?
–Нет, не скажу. Мне действительно грустно, что не вижу другого пути. Теперь мне действительно пора уходить, завтра на рассвете я уже буду в городе, поэтому я должен собираться.
Друзья крепко обнялись и уже у порога Томас сказал:
–Ах, да, чуть не забыл. Я распечатал нашу с тобой фотографию и решил отдать её тебе, делай с ней, что хочешь, но если ты её сохранишь, то это будет самым приятным для меня подарком за всю мою жизнь.
–Конечно. Конечно, я сохраню её и никогда никому не отдам. Клянусь тебе всем, что у меня осталось. Слушай, а давай сходим к берегу прямо сейчас, а? там вроде должно быть красиво.
–Ну если ненадолго.
Тем же маршрутом, что и два дня назад они дошли до берега моря. И уже издалека было видно, что не предать никакими словами, никакими чувствами, никакими эмоциями. Северное сияние. Будто бы сам Бог взял кисточку и прямо на небе набросал рисунок зелёными мазками, что режут небесное полотно, будто бумагу. В бескрайней воде отражались неописуемые сверкающие узоры на бескрайнем небе. За этим можно было наблюдать хоть до рассвета. Увидавший это один раз, никогда такого не забудет. Однако время было действительно позднее, и казалось, даже рассветало. Старик и мужчина побрели к своим домам. Уже у дома Томаса Марк сказал:
–Кажется, теперь прощай.
–Да, прощай, мой дорогой друг, я обязательно навещу тебя.
–Ну если будешь здесь проездом, то уж загляни, тебе я всегда буду рад.
Ещё раз крепко обнявшись, они разошлись по домам.
На небе сияла сверкающая необъятная серая луна, иногда закрываемая облаками, а звёзды мерцали, будто новогодняя праздничная гирлянда на большой и зелёной хвойной ёлке.
День 13.
«Вот и всё. Томас уехал к себе и вряд ли вернётся, но он и к лучшему. Однако я буду самым подлым и грязным лжецом из всех лжецов, если скажу, что рад этому. Он каким-то образом ненадолго вернул меня к жизни и показал, что люди вокруг всё ещё не такие уж и ужасные. Только квартирный вопрос их испортил, как говорил великий. Сегодня отдохну от чтения.»
Ниже было написано совершенно другим почерком, от чего Марк изумился и даже напугался:
«Марк. Как проснёшься, сразу же спускайся вниз. Жду тебя в гостиной. Томас»
Старик мигом вскочил с кровати, надел серую футболку, натянул штаны и босиком кинулся в гостиную. Там на диване уже сидел Томас, неизвестно сколько поджидая его. Марк сел напротив и пристально посмотрел ему в глаза. Немного помолчав, он решил спросит:
–Ты же должен был уже уехать. Что-то случилось?
–Марк, мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, -слегка дрожащим голосом сказал Томас.
–Нет, сперва должен сказать я. Дело в том, что…
–Ты страдаешь амнезией, -перебил его Томас, – и страдаешь очень давно, а точнее уже десять лет.
Старик будто был парализован, он не то, что двинутся, он не даже мог ничего сказать и был вынужден позволить мужчине продолжить.
–Я понимаю, что ты никак не ожидал услышать такое именно от меня, но самое важное ещё впереди. Для начала я скажу, что знаю какие книги ты читаешь и то, что ты ведёшь свои записные книжки. А когда они заканчиваются, то просто сканируешь страницы книжек на свой компьютер, чтобы навсегда их сохранить и обратиться к ним, когда тебе нужна информация. И как ты понял, именно я позволил себе оставить свою заметку, но только так я мог бы предупредить тебя, не напугав до смерти. А ещё знаю про секретный вход через потайную дверь в твоей библиотеке, который ведёт в подвал, что забит книгами разных времён и эпох. У тебя так много книг, что ты решил соорудить настоящий Грааль из них прямо у себя под домом. Но всё это ты так же знаешь. Однако ты не знаешь, точнее ты забыл, что: Гарри Кэмбелл, Грэг Томас, Отто Фон Штайн, Лоуренс МакКензи, Гай Брукс, Джон Воркс и многие другие – это всё ты. Ты и есть все эти люди.
Тут Марку стало совсем не по себе. В ушах сильно зазвенело, а в глазах начало мутнеть, но Томас быстро подал ему стакан воды и немного успокоил, от чего старику полегчало.
–Знаю. Это удар для тебя, но продолжай слушать. За всю свою долгую и очень продуктивную жизнь ты написал очень много книг и работ, работая под разными псевдонимами. Ты настолько сильно отдавался своей работе, что создавал полностью нового и совершенно другого человека. А делал ты это так искусно, что правда вскрылась далеко не сразу.
–Но она всё же вскрылась, -сказал Марк, наконец найдя в себе силы.
–Люди не глупы, любая правда вскрывается, но тебе она пошла только на пользу. Ты ведь и вправду изменил этот мир. Природа наделила тебя поистине феноменальным даром всё запоминать, проглатывать книги с тысячами страниц буквально за день и за этот же день написать столько же. Ты был настоящим гением и сейчас им являешься. Да всё моё поколение выросло на твоих трудах. Ты начал писать ещё в нулевых, когда работал профессором в Кембридже, ещё известный только под своим именем. Однако в-десятых твоих трудов стало ещё больше, а в двадцатых ты уже достиг своего пика, написав сотни книг в абсолютно разных сферах жизнедеятельности. Уже тогда твои предсказания начали сбываться, а в тридцатых многие стали считать тебя пророком, когда то, о чём ты писал будто выскочило из страниц и стало окружать их в реальной жизни. И ведь действительно ты сильно помог учёным создать тот мир, в котором мы живём сейчас. Наверное, только ты мог объяснить, как именно ты находил необходимую информацию и подбирал такие слова, чтобы тебя слушали и следовали за тобой. Однако природа похоже решила взять с тебя плату и к концу четвёртого десятилетия ты вдруг начал постепенно забывать маленькие детали, но на это почти никто не обращал внимания. Затем становилось всё хуже и хуже, а после смерти твоей жены Джулии всё стало совсем плохо. Твоей семье было тяжело, но тебе ещё хуже, в итоге ты забыл приехать на встречу с уже тогда правящим президентом Буллетом, и он посчитал, что ты обманул его и объявил на тебя охоту. Ты поспешно удалился сюда, где и живёшь уже с десяток лет.
–Если бы ты знал. Сколько у меня к тебе вопросов, но я начну по порядку и начну со своих работ. Я так понимаю, что все книги за последние десятилетия, которые я читал, написаны же мною?
–Не совсем, конечно, но большинство из них действительно твои, но также ты всегда читал и других классиков. Однако я могу сказать точно: за последние дни, а скорее всего и недели, ты читал только самого себя. Очень недурно, кстати, по сути, ты сам был себе учителем за все эти годы. Так ты не потерял себя полностью благодаря самому же себе. Правда, как только ты засыпаешь, то все твои десять лет сбрасываются и тебе приходится снова и снова читать свои дневники, благо читаешь ты также быстро, а писать кратко, но понятно ты всегда умел.
–Подожди, а что же тогда Лоуренс МакКензи? Если он это я, то что тогда за бредни про то, что он умер, так и не разгадав тайну своей находки?
–Ещё в конце двадцатых ты отправился искать медальон Хеопса как Сэр МакКензи. Ты его нашёл, но когда не смог определить его точную дату создания, то, испробовав все, принял собственное поражение. А затем и вовсе уже как Отто Фон Штайн решил обесценить свой труд почти полностью, но и даже тогда ты ошибся, когда подлинность медальона была подтверждена. Всё это дело так тебя ослабило, что ты больше уже никогда не писал и не работал как Лоуренс МакКензи, а проблески твоей болезни, хоть и в очень слабой форме, но уже начали проявляться. Ну а затем ты в переносном смысле слова объявил Лоуренса умершим, а потом и вовсе поверил в это, ведь ты уже ничего не помнил.
–А как же Гай Брукс? Получается это из-за меня моей же родиной правит тиран.
–Не верь в это, прошу тебя. Уже многие уважаемые историки и общественные деятели объявили, что после второй гражданской войны, которую ты, кстати, тоже предсказал, ко власти должен был так или иначе прийти диктатор, вопрос был: какой же? Повезло Буллету, а он, будучи очень впечатлённым твоей книгой, сказал, что ты именно ты его сделал, каким он есть сейчас. Хотя за территорией США Президента мало кто уважает и воспринимает всерьёз, кроме его немногочисленных фанатиков и последователей. Любой здравомыслящий понимает, что ты писал не о том, как захватить страну, а как правильно управлять ей и быть профессионалом в этой сфере. Ну а после того, как ты не приехал к нему на встречу и уехал из страны, то уже он объявил: «Гай Брукс теперь официально мёртв как для меня, так и для других». Уже тогда твоя болезнь очень сильно прогрессировала, да и уже настолько скандальное имя, как Гай Брукс тебе уже было ни к чему, только лишние проблемы. Вот и легенда о его смерти не заставила себя долго ждать. Ну а ты также во всё это поверил.
–Тогда другой вопрос: как я, всемирно известный человек, имея открытый доступ в Интернет, не узнал обо всём этом сам?
–Я думаю, что, возможно, ты уже раньше узнавал об этом, но по какой-то причине не захотел об этом вспоминать. Я ещё удивлён, что во время поиска правды о медальоне ты не узнал ничего про себя, но, похоже, так оно сложилось.
–Тогда почему ты сам мне об этом говоришь? И как ты вообще всё обо мне знаешь до мельчайших подробностей? Тебя прислал Буллет, чтобы убить меня, а может ты тайный агент или журналист?
–Я твой сын.
–Что ты сейчас сказал? ,-уже вообще ничего не понимая, спросил Марк
–Я твой сын. И моя настоящая фамилия, конечно, не Линкольн, а Абрамсон. Томас Абрамсон. Я брат Джулии и сын твоей жены Делайлы. Когда она умерла от лучевой болезни, из-за того, что много работала с радиационными веществами, хотя она всегда выполняла все требования техники безопасности в удивительной точности, то именно тогда ты и начал забывать всё больше и больше. Ещё десять лет назад, в 39-м, когда Президент объявил на тебя охоту, мы, находясь всё ещё в Штатах, но уже в конспиративной квартире, с тобой сильно поссорились. Джулия тогда была в Англии, и ей точно незачем было приезжать в Америку, хотя она и пыталась это сделать. Мы же с тобой обсуждали план действий. Я предлагал тебе свою помощь, ссылаясь на своих знакомых в других странах, готовых принять тебя за милую душу, но ты тогда был очень раздражённым из-за всей ситуации и в достаточно грубой форме сказал мне, что моя помощь не требуется и ты сам со всем справишься, будучи полностью уверенным в своей силе. Ты уже было начал выходить на улицу. Но я попытался тебе помешать, и мы чуть не подрались. Тогда я сказал тебе, то, чём очень сильно жалею и до сих пор. Я сказал тебе убираться и топать на все четыре стороны и пусть тебя схватят. Ты так и сделал. Удивительно, но ты смог добраться каким-то образом до границы с Канадой. Но уже там тебя чуть было не достали агенты Буллета, когда тебе помог твой старый друг Макаров, который сейчас является председателем совета директоров «ЛЮСИ». А ведь вы действительно были друзьями. Он был твоим главным и единственным издателем. Особенно после того, как правда от твоих псевдонимах вскрылась, то твои книги разлетались, как горячие пирожки. Вы были одними из богатейших людей в мире. Вы оба заработали себе состояния и славу. Ты как гениальный исследователь и учёный, а Макаров же как либо очень везучий, либо тоже гениальный, но бизнесмен. Он один из немногих, кто знает, что ты болен. Для остальных же ты просто исчез. Тот приём, где тебе вручили награду, проходил в том доме, что раньше был твоим. Но ты передал его Макарову, как и большую часть денег с остальным имуществом в разных странах. Когда ты выложил работу, людям объявили, что ты ненадолго будешь в своём дворце, а затем опять уедешь в никуда. Но Макаров чётко дал указание: никаким образом не говорить тебе о твоём прошлом, только если в контексте восхваления твоих трудов. Когда твой друг тебя спас и перевёз в Норвегию, то вы договорились, тогда ты ещё мог сохранять память на несколько дней: ты отдаёшь почти всё Макарову. Взамен же он строит и обеспечивает всем необходимым дом, в котором мы сейчас находимся, также он финансово тебя поддерживает и всеми силами старается скрыть от общественности твоё пребывание где-либо. Однако после публикации твоей работы от твоего настоящего имени это было уже не так легко, как сам понимаешь.