– Добро пожаловать!
Огромная гостиная напоминала зал какого-нибудь особняка в зарубежных мелодрамах. Все в бежевых тонах, мебель под старину. Единственное, что выделялось – невероятных размеров плазма, прикрепленная к стене над настоящим камином.
– Обычно такие места охраняют вооруженные люди, – пошутила, рассматривая трофеи на стене – головы волков и кабанов, в основном. – Он охотник?
– Нет, дизайнерское решение. Он нанимал кучу людей, чтобы обставить дом.
– Зачем? Он же в Питере живет, как я понимаю.
– Бывает в Москве по делам. А для бизнес-партнеров шикарное жилище – что-то вроде визитной карточки.
– Ясно.
Не совсем, конечно, животных вообще жалко, но кто я такая, чтобы давать оценку действиям такого человека как Дамир Артурович?
– Что будем делать? – спросила, налюбовавшись на разноцветных рыбок во встроенном в стену аквариуме.
– Что хочешь, – Кирилл подошел сзади, прижал к себе. – Пока ждем звонка, можем перекусить. Хотя не факт, что у него на кухне есть что-то годное.
– Как думаешь, где он? – я знала, что вопрос – больной, но не могла не спросить.
– Надеюсь, решает дела. Но не понимаю, что могло случиться. Такое несколько раз бывало, поэтому верю, что все в порядке. Он всегда все держит под контролем. По крайней мере, так было раньше.
– Волнуешься?
– Есть немного.
– Может, стоит попытаться его поискать? У меня есть приятель в полиции.
– Я не уверен, Свет. Вдруг отец и правда занят, он не обрадуется…
– Кого ты называешь отцом, щенок?!
Удар я почти не почувствовала, его принял на себя Кирилл. Нас оттолкнуло вперед, на стекло. Не успев выставить руки, вписалась лбом в твердую поверхность. Как удержали равновесие и не рухнули, не представляю. Посмотрев в ту сторону, откуда били, я увидела только широкую спину моего мужчины. Он закрыл меня собой, развернувшись лицом к врагу. Кто стоял напротив, уже знала. Эту ауру я запомнила на всю жизнь.
– Здравствуй, сынок. Ты вовремя.
Меня оглушило после второго удара чистой силы. Хотя о чем я, разве сила приспешника мрака может быть таковой? Кирилл упал первым, я слышала, как он захрипел, но все еще сопротивлялся и пытался встать. Я рухнула следом, не сумев увернуться. Над нами стоял незнакомец, гадко улыбался и что-то произносил. Не могла разобрать слов, голова шумела, сознание уплывало. Во рту – знакомый привкус крови. Мужчина отпихнул меня носком ботинка, тело отозвалось резкой болью, отлетев к противоположной стене.
Он присел на корточки возле Кирилла, провел рукой над лицом. Посмотрел на меня, сделал резкое движение, и мир померк.
Глава 21. Важно, не где, важно – кто
Приходила в себя долго, урывками. Казалось, что на голову накинули плотное покрывало, не пропускающее звуки. Только тишина и боль. Она гуляет по всему телу, поражая все новые участки. Какое оно у меня большое, оказывается! Столько всего может болеть одновременно, будто я не я, а двухметровый амбал с лишними конечностями.
Когда сознание все же решило вернуться в многострадальную черепушку, открыла глаза. Я лежала в темном помещении. Со страху даже показалось, что в гробу. С него станется похоронить меня заживо. Хотя смысл? Разве что сидеть неподалеку и наслаждаться предсмертными криками. Когда глаза привыкли, поняла, что комната, где меня мешком картошки бросили в углу, – что-то вроде подвала. Низкие потолки, бетонные стены, крошечное окошко в самом верху, толком не пропускающее свет уличных фонарей.
В соседнем углу лежал человек. Собравшись, я подползла к нему, не уверенная, что смогу встать и не упасть обратно. На первый взгляд он был похож на мертвеца. Голый по пояс, в темноте на бледной коже были видны порезы и ссадины. Но я чувствовала, что он жив.
– Твою мать!
Дамир Артурович, похожий сейчас на жертву боев без правил, дышал тяжело и рвано. Подтянувшись на руках, я кое-как села, прощупала пульс, послушала сердце. Каждое движение сопровождалось такой болью, что на секунду в глазах снова потемнело.
Сердце билось, это – самое главное! Колдун крепкий, хоть и не молодой. Раз пожиратель не смог его сломать, значит, выдержит. Очень хочется в это верить!
Я никогда не делилась силой с одаренным, и знала, что это такое, исключительно в теории. Ее как-то рассказал папа, оговорившись, что пусть она мне не понадобится. Надежды не сбылись. Я понимала, что это необходимо, втихомолку посчитав, что отдаю должок.
Пошарила руками по полу. Вдруг найду какую-нибудь железку, которой смогу рассечь себе кожу. Конечно, ничего. Поползав по небольшому помещению, села рядом с Дамиром. Несмотря на шум, который создала, чертыхаясь и охая, он даже не шевельнулся. У меня не так много времени.
Вы когда-нибудь разгрызали себе запястье зубами? Слезы полились сами собой, боль стала частью меня, но своего я добилась. Приложив руку к его черным губам, зашептала заклинание. Только бы получилось! Ты не можешь нас бросить, ты обещал помочь! Там твой названный сын, этот ублюдок может сделать с ним все, что угодно, нельзя это допустить!
– Давай!
Первые минуты ничего не происходило. Чувствуя, как силы покидают и без того истерзанное тело, я опустилась рядом, не отнимая руки. Если мне суждено остаться в этом гребаном подвале, пусть так. Я слабый противник. У колдуна больше шансов дать достойный отпор. О том, как ведьмак одолел сильного колдуна, думать не хотелось. Глаза закрывались сами собой, а я все шептала, уже не делясь – отдавая практически все. Если я опустошу дар и останусь жива – будет чудо. Но я же ведьма, я обязана верить в волшебство!
Когда в подвале раздался стон, а после – кашель, я была почти на грани.
– Кто ты? Твою мать, ты что творишь, дура?!
Не самые лучшие последние слова перед смертью. Но уж что имеем.
Глава 22. Последнее решение
Уверенная, что больше не проснусь, я удивилась, обнаружив, что могу двигаться. Ну, как могу? Руки связаны за спиной, лежу на боку, во рту кляп, на глазах повязка. Враг сильно переоценил мои возможности, конечно.
– Я все это делаю ради тебя, разве непонятно? – незнакомый голос прорезался сквозь шум в ушах, как сквозь вату. – Хорошо, поймешь потом.
– Мне ничего не нужно, – отвечал Кирилл.
Господи, спасибо, он жив!
– Разве? А как же твоя истерика по поводу этой барышни? Смотри, она живая, я сдержал слово. Твоя очередь.
– Ты сказал, что отпустишь ее.
– Тебе послышалось.
– Господи, зачем это все? Зачем?!
– Сын, я знаю, что сейчас тебе сложно осмыслить происходящее. Но, поверь, совсем скоро ты будешь мне благодарен.
– Где Дамир?
– О, у тебя все-таки не поворачивается язык называть его отцом, глядя в лицо мне?
– Это не твое лицо.
– Знаешь, за столько лет как-то привык… Ладно, сантименты потом. Все готово, остались детали. Последний ритуал! Я верну тебе сполна то, чего ты лишился из-за меня…и своей матери. Дети не в ответе за ошибки отцов.
– Мне ничего не нужно! – повторил актер.
– Начинается… Знаешь, в чем твоя беда? Ты не умеешь бороться.
– Это не борьба – то, что ты делаешь!
– Да ну? Сын, ты представить не можешь, что это за сила и на что она способна!
– К черту!
– Почти угадал! – «покойный» папа гадко рассмеялся, но сам себя оборвал, бросив резко и зло: – Хватит болтать! Пора принимать все, как есть. Ты станешь сильнее всех этих болванов, возомнивших себя хозяевами мира. Уникальным! Никто тебе не скажет, что нужно делать! Никто и никогда!
– Я не хочу этого!
– Кто бы тебя спрашивал, – снова мерзкий смех. – Пора начинать!
– Нет!
–Да! И заткнись уже, мне надо сосредоточиться.
Кирилл замычал. Я буквально слышала, как он дергается всего в паре метров от меня, рвется, но что-то или кто-то его не пускает. Пожиратель начал петь на незнакомом языке, подвывая в такт поднявшему ветру.
– Кстати, – перекрикивая его шум, прошипел он. – Дамирка и эта ведьма станут отличным десертом. Ты оценишь!
Мычание стало громче и яростнее.
– О, не спеши! Все по порядку.
Снова странное пение. Я задергалась, пытаясь стащить с лица повязку, но, по-моему, каким-то образом затянула еще сильнее. Тело слушалось плохо, брыкалась изо всех сил, которых почти не осталось. Единственным моим желанием прямо сейчас было увидеть Кирилла в последний раз, коль судьба подарила мне дополнительное время. Каким образом из умной принципиальной ведьмы я превратилась во влюбленную дурочку, мечтающую на пороге смерти хоть одним глазком взглянуть на своего мужчину? Ответа нет, есть только страх и понимание, что все кончится не так, как бы мне хотелось.
Секунды текли, вой мерзавца не прекращался. Неожиданно в спину что-то ткнулось. Вернее, кто-то.
– Развяжи меня.
Я закрутила головой, движение на уровне инстинктов, плотная ткань не давала и полоски света.
– Не брыкайся! Под твоими руками узел. Тяни.
Непослушные пальцы наткнулись на руки Дамира. Веревка наощупь была толстой и крепкой, не удивительно, вряд ли злодей стал бы рисковать, связав нас ниточками.
– Потом будешь тупить! Давай!
Я много чего не делала до этой весны, например, не пыталась развязать колдуна, пока спятивший ведьмак читает заклинания во славу мрака. И, естественно, ни с первой, ни со второй попытки ничего не получалось. За спиной шипели и кляли одну криворукую женщину, которая какого-то черта умудрилась вляпаться в их семейные дела по самую макушку. Несправедливость обвинений не оскорбляла, признаюсь, я была даже рада. Если у него есть запал материть меня, значит, мы все сможем избежать гибели. Логично же? Вот и я так думаю!
– О, мой старый друг, ты проснулся? Занятно. Я был уверен, что после наших с тобой развлечений ты не скоро очухаешься.
Мы замерли.
– Или тебе кто-то помог? Все интереснее и интереснее, правда, сынок? Ведьма, уж не твоих ли нежных ручонок это дело? Впрочем, уже без разницы. Ритуал закончен.
Дальше началось что-то невообразимое. Поднялся такой гул, что ветер до этого можно назвать легким морским бризом. Мимо по полу проехал, судя по звуку, какой-то предмет мебели, руки колдуна исчезли, а я завалилась на спину. Волосы трепало, они лезли в лицо, ощущение, что вытащила голову из окна мчащейся по магистрали машины… Через миг все стихло.
– Наконец-то. Спасибо мраку.
Усталый голос не сулил ничего хорошего. Кто-то прошел мимо, пнув меня в многострадальные ребра.
– Вот так, молодец. Аккуратнее, сейчас у тебя будет кружиться голова. Не переживай, это быстро пройдет.
Сердце колотилось как бешеное. Неужели он добился своего? Передал собранную магию Кириллу? Ведь именно это было его конечной целью! Нет, только не это!
Одаренные, вступившие на этот путь, не способны с него уйти. Сила опьяняет, власть манит, а такие понятия как добро и справедливость кажутся глупыми и ненужными.
– Ты чувствуешь?
– Да…отец.
– Очень хорошо.
Сама не заметила, как повязка стала мокрой от слез. В паре метров раздалась ругань Дамира.
– Ну что ты завелся, друг? Я всего лишь восстановил справедливость. Эти идиоты изгнали моего сына из Ковена, хотя он был сильнейшим из них, и даже не попытались вернуть дар. Я как отец не мог оставить все как есть.
Он говорил совсем по-человечески, без рычащих ноток. Все правильно, сила передана другому носителю, а, значит, он снова слаб. Только сейчас этот факт уже ничего не меняет.
– Я столько лет искал выход. Сынок, я виноват перед тобой, перед твоей матерью, перед нашей семьей. Попросить прощения не мог, сам понимаешь, воскрешение в наших рядах не приветствуется… Да. Тогда мне показалось, что погибнуть от рук собственного ребенка – лучший способ начать новую жизнь. В другом городе, под другим именем. Москва большая, кто меня найдет?! Твой удар обезобразил мое лицо, пришлось потратить кучу времени и нервов, чтобы стать похожим на человека. Ты оценил мою личность, ведь так? Старинный замок, который я арендовал, стал отличным источником дохода. Глупые смертные обожают страшные истории! И только вдали от вас я понял, что натворил. К счастью, мрак дал мне шанс все исправить.
Монолог прерывался смешками, неуместными, но искренними. Мужчина делился своими страданиями, будто исповедовался. Он по-настоящему был уверен, что поступил правильно, помогает отпрыску, искупает вину, невзирая на выбранные методы. Его вера делала происходящее еще ужаснее.
– Оклемался?
– Кажется, да, – актер говорил хрипло, словно никак не мог откашляться.
– Отлично! Осталась маленькая ремарка, и можем ставить точку.
– Ты сказал, что все закончилось.
– Да, основная часть. Но мрак должен признать тебя своим хозяином, – идиот, это ты и твой сын теперь – рабы мрака!
– Что нужно сделать?
– Я же обещал тебе десерт. Колдун и ведьма, Кирилл.
В помещении снова повисла тишина.
– Эй, ты чего? – надо же, если бы не лежала связанная с кляпом во рту где-то посреди разоренного коттеджа, сказала бы, что папа обратился к нему ласково. – Не стоит, сынок. Ни одна женщина не стоит твоих переживаний.
– А как же мама?
– Мама… мама – чудесная женщина, Кирилл. Но она не могла понять меня. К сожалению. Или я не достаточно объяснял свою боль. Но я любил ее и люблю до сих пор.
– Ты чуть ее не убил! – рявкнул так, что я вздрогнула.
– Я помню. И каюсь. Мы что-нибудь придумаем, сынок… Каждый получит…
– Зубы мне заговариваешь?
Да, папочка, как ты думал? Что сынок, получив такие возможности, будет послушно творить все, что ты прикажешь? Теперь его жажда власти сильнее остальных чувств, в том числе, благодарности за то, что ты принес ему на блюдечке.
Нет, я не злорадствовала. Уже успев пару раз за ночь попрощаться с жизнью, перетерпев ритуал, выворачивающий косточки на сто восемьдесят градусов, не сумев защитить любимого, который на глазах…ладно, просто рядом превращается в монстра, последнее, что ощущала – это злорадство. Даже над тем, кто его, в общем-то, заслуживает. Для меня смена носителя мрака ничего не меняла… и меняла абсолютно все. Быть убитой ублюдком, способным на такие зверства, или от руки мужчины, которого, как уже призналась сама себе, полюбила всем своим черствым сердцем – большая разница. Но итог-то все равно один.
Я не дергалась, не пыталась подняться, освободиться, даже выплюнуть кляп. Вытянувшись на полу в полный рост, насколько позволяли путы, лежала и ждала развязки. Не буду молить о пощаде! Не буду просить ни о чем!
– Кирилл, давай наши дрязги обсудим после. Ты должен…
– Я снова тебе что-то должен? – даже голос его изменился, стал глубже и грубее.
– Не мне, а мраку.
– Я ничего ни кому не должен. Ты путаешь, отец. Ты вернул мне то, что было моим от рождения. Что еще?
– Я же говорю, теперь нужна жертва! Я специально оставил их для тебя, хотя мог забрать сам. Тебе это необходимо, иначе все зря!
– А что будет?
– Мрак отвергнет тебя, и ты погибнешь!
– А ты?
– Что я?
– В тебе осталась магия?
– Конечно! Я же не мог вычерпать себя до дна! Но не переживай, мне достаточно, чтобы потерпеть до следующего ритуала. Я уже нашел себе сосуд, молодой и сильный, так что все в порядке. Совсем скоро, сынок, мы будем править не только этой страной – всем миром!
Вот оно что! Если бы могла, рассмеялась бы. Мне не было его жаль, но до этих слов прослеживалась пусть больная и одержимая, но хоть какая-то логика! Сейчас же… жажда власти и желание доказать обидчикам, что он – крутой. А то, что он сделал с сыном – не больше, чем страх одиночества.
– Я тебя понял.
– Я рад! С кого начнем?
– С нее.
Я снова вздрогнула. Надеюсь, они не заставят меня смотреть в глаза своему убийце.
– Развяжи ее и сними повязку.
– Сынок, она…
– Она никуда не денется.
Уверенный, да? Уверенный, потому что сейчас сила распирает тебя как сплетника свежие новости.
Меня подняли, поставили на ноги, которые тут же подогнулись, пришлось ловить и ставить снова. Когда веревки упали, не стала сама сдирать ткань с лица, только кляп вытащила. Нет никакого желания быстрее рассмотреть того, кем стал Кирилл.
Удивительная штука – жизнь. Несколько минут назад это было моей мечтой перед тем, как уйти за грань. Сейчас захотелось зажмуриться.
Ведьма должна быть сильной. Если не физически, то хотя бы морально. Я вздернула подбородок и посмотрела прямо в красные теперь глаза мужчины. Смелости хватило даже на легкую улыбку разбитыми губами и изогнутую бровь: мол, и что ты мне сделаешь? Ну, убьешь, тоже мне. Слабый спойлер.
Мы находились в той же гостиной, где на нас напали. Как я и думала, пижонская мебель вся перевернута и разбросана вдоль стен, аквариум разбит, плазма валяется на камине, в котором догорает стул. Посреди ковра пентаграмма из десятков свечей, в центре стоит бывший актер. Наверняка же бывший, не думаю, что новый приспешник мрака захочет продолжить карьеру лицедея и кривляться перед камерами. Кажется, он даже стал выше ростом, раздался в плечах. Обнаженный торс разрисован какими-то символами, руки сжаты в кулаки. Дышит часто, будто долго бежал.
А тот, кто приходится его биологическим отцом, выглядит как обычный мужчина. Рубашка, пиджак, джинсы. На вид около пятидесяти-пятидесяти пяти. Седой и небритый. Интересно, а как он скрывал свои глаза? Будто полопались все капилляры разом. Везде ходил в солнечных очках? До встречи с ним я не знала, что перешедшие на сторону зла имеют такую особенность. Было бы проще искать. Правда, открытию радоваться поздновато. Но то ли инстинкт самосохранения упал в глубокий обморок от происходящего, то ли вся храбрость, распределенная, как раньше надеялась, до глубокой старости, активизировалась здесь и сейчас, потом все равно не понадобится… Короче, мне было не страшно. Грустно, что все закончится вот так. Но страх прошел.
У ступеней, ведущих на второй этаж, лежал колдун. Кажется, чтобы не слышать его брани, ему, как и мне до этого, вставили кляп.
Я перевела взгляд на Кирилла, ожидая, что он будет делать.
– Сынок, пора, боюсь, время пока еще не на нашей стороне.
– Что я должен делать?
– Произнеси заклинание. Ты уже его знаешь, оно у тебя в голове.
– Да…
Снова пауза.
– Ну что же ты, давай, папочка же сказал, что надо торопиться, – не выдержала я.
– Вот видишь, твоя барышня просит, – оскалился «папочка».
– Да, Кирилл, я прошу! Вперед, порадуй предка!
Пока мой язык нес чушь, а я, как выразилась бы Лерка, «лезла в бутылку», мужчина не проронил ни звука. Только смотрел, но за кровавой пеленой невозможно было прочитать эмоций. Возможно, растягивал момент триумфа или хотел запечатлеть его в памяти как начало пути к власти.
– Что смотришь? – вновь не смогла смолчать. – Не пугай меня, я тебя не боюсь. Делай, что собираешься. К счастью, мне не суждено увидеть всю глубину твоего падения. Хотя этого уже достаточно.
Я не собиралась травить его или провоцировать. И, тем более, напоминать, что буквально несколько часов назад он клялся, что сделает все, чтобы меня защитить. Скорее всего, он уже забыл слова, которые шептал последние несколько ночей, мрак вырывает из души все, что можно назвать добром. А любовь, несомненно, из этого подвида. По крайне мере, та, что зародилась в нашем дуэте.
– Кириииилл, – протянул папаша. – Начинай. Или ты не слышишь мрак? Он должен подсказывать тебе!
– Он подсказывает, – сын медленно кивнул, все еще не сводя с меня взгляда.
– Замечательно! Хватит медлить!
– Ты прав. Хватит медлить!
Глава 23. На чьей стороне?
Когда отец захрипел, показалось, что он смеется. Но мужчина схватился за горло обеими руками, непонимающе глядя на Кирилла, и осел на пол.
– Что…что ты творишь?
– То, что должен.
Все продлилось не больше нескольких секунд. Он начала кашлять, брызгая слюной и кровью, упал на край пентаграммы и истошно закричал. Я отшатнулась, глядя на страшную картину.
– Сынок…
– Ты давно должен был умереть. Для меня ты уже умер!
– Ты не можешь…
– Да? А я думал, что теперь все могу.
Я ему верила! Он даже не шелохнулся, убивая собственного отца, даже мускул не дрогнул! Не в силах слышать крики умирающего, опустилась на колени, зажмурилась и закрыла уши руками. Господи, когда это кончится?!
На секунду подумалось: а вдруг успею убежать? Но куда? И как скоро он меня догонит? Через три шага или четыре?
Вопль оборвался, сменившись тихим хрипом, а после и вовсе затих. Не желая смотреть на труп, я так и не открыла глаз. Пусть жрет мою душу в таком положении, приятного аппетита, мать твою!
– Света… Свееет, посмотри на меня.
Отрицательно помотала головой, на всякий случай закрыла ладонями уже лицо.
– Света, пожалуйста.
Плеча коснулись шершавые пальцы. Осторожно, словно боясь напугать еще больше.
– Любимая, открой глазки.
Не веря тому, что только что услышала, я послушалась. Передо мной в такой же позе, что и я, сидел мужчина… с тем же красным взглядом, в котором сейчас эмоции читались как по открытой книге.
– Ты правда думала, что я могу тебя убить?
Я кивнула.
– Ну что ты. Я же люблю тебя.
Не встретив сопротивления, он подлез ближе и обнял, прижав к еще более широкой, чем раньше, груди. Вдохнув ставший родным запах, я почти поперхнулась. Такие странные ощущения. С одной стороны, объятия твоего мужчины, с другой – зловонный смрад мрака. Непонятно, в чем нуждаюсь больше всего: то ли оттолкнуть, то ли притянуть поближе.
Он это понял.
– Знаю, тебе неприятно. Надеюсь, это ненадолго.
– В каком смысле?
– Ну как же? Ты же придумала, как спасти души пожирателя? Часть из них во мне. Мы оба пройдем ритуал.
– А он…
– Жив. Я помню, что тебе обещал, Света. Ничего не бойся. Я с тобой.
– Ты… ты помнишь, что это за ритуал? Его не назовешь ласковым.
– Ничего. Раз так нужно, сделаем.
– А что потом?
– Хороший вопрос, правда? – он печально улыбнулся. – Не знаю, снова суд, кажется. Что делать с ведьмаком, в которого влили мрак?
– Тебя казнят! – я схватилась за широкие плечи, будто приговор должны привести в исполнение сию минуту.
– Да нееет, – он сам не верил в свои слова, я видела, просто успокаивал. – С чего бы? Я-то ни кого не убил. Так что отделаюсь занесением в личное дело.
– Не смешно!
– Меня даже из Ковена не выгнать. Не откуда.
– Кирилл…
– Все, любимая, хватит слезы лить, – он вытер мокрую дорожку на щеке. Надо же, а я и не заметила. – Пойдем, отцу нужна помощь.
– Эээ…
– Дамиру, Света!
– А, да, кончено.
Представители Ковена и другие одаренные приехали под утро. Явились чуть ли не в полном составе, благо, Шабаш затянулся почти до рассвета. Как я и боялась, актера взяли под стражу до разбирательства. Я уговаривала его сбежать, но он только отшутился, заявив, что так просто от него не избавиться. Дамира Артуровича увезли на скорой в Склифосовского, кажется, я не слишком ему помогла. Перед отъездом он подозвал меня к себе и легонько сжал ладонь:
– Не кисни, ведьма. Что-нибудь придумаем.
Я же пожелала ему скорейшего выздоровления. Помимо почти полного истощения дара у него оказались сломанными ребра, ключица и даже пальцы, пожиратель пытал его все эти дни, требуя заманить Кирилла в дом. Кто мог подумать, что мы сами прибежим сюда, чтобы спрятаться.
Елена Сергеевна похлопала его по плечу.
– Сам не помри, гляди.
– Не подарю тебе такого удовольствия.
– Еще не вечер.
Беззлобную перепалку прервали медики. Верховная задумчиво обвела взглядом наполненную народом гостиную.
– Детка, тебе стоит отдохнуть.
– Что с ним будет?
– Ничего не могу сказать. Увы, это зависит не от меня. Но даже если бы и я решала, не уверена, что мой ответ тебе понравится.
– Он нас всех спас!
– В нем мрак, Света! С этим ничего не сделать.
– Почему? А вдруг…
– Не стоит питать иллюзий, милая. Я никогда не слышала о том, чтобы они возвращались к нормальной жизни. Так или иначе, он отравлен.
– Он нас спас! – повторила главную, по моему мнению, истину, которая должна перевесить любые аргументы против. – Если бы он поддался, вы бы сейчас мой труп в черном мешке выносили, а не беседовали!
– Допустим. Но соблазн велик!
– Он его поборол!
– Где гарантия, что это – не временный успех? Что он не сорвется? Это может произойти в любой момент, ты это понимаешь?
Я понимала, очень хорошо, без розовых очков и радужных мечтаний. А еще я отчетливо помнила, что произошло в этих стенах не так давно. Его взгляд, прикосновение, уверенность в том, что должен сделать. Разве не это – отличное доказательство того, что он собой владеет? Меня можно обвинить в необъективности, но, черт возьми, самый главный довод – то, что я сейчас жива!
– В любом случае, решение примет суд одаренных. Он не принадлежит ни одному Ковену, так что удачно, что Шабаш еще не разъехался.
– Вы правы, какая удача!
– Не забывайся, Света! Ты рано записала меня в свои враги!
Не ответив, я направилась к маячившему у зимнего сада Диме. Если Елена Сергеевна после такого откровенного хамства примет меры – ничего, это не страшнее казни.
– Как ты? – ведьмак выглядел уставшим. Впрочем, я-то вообще чучело чучелом.
– Сложно сказать. Еще не умерла, считаю это достижением.
– Да уж, не ночка, а… – на моей памяти он впервые употребил русский мат. – Не знаю, смогу ли тебя забрать прямо сейчас. Ты уже с кем-нибудь из наших разговаривала?
– Только с верховной. И, кажется, нагрубила.
– Ничего, сегодня не страшно. Что там Кирилл?
– Увезли.
– Ясно. Хреново.
– И не говори. Дим, поехали домой?
– Пожалуй. Мне тут тоже делать нечего. Там такие мастодонты допрос Комарова-старшего ведут, что даже мне страшно.
– Он очнулся?
– Ага. И очень удивился собранию вокруг.
– Так ему и надо.
– Точно!
Дома я сразу села за ноутбук. Ведьмак ворчал о том, что лучшее, что я могу сделать для Кирилла – это отдохнуть, но у меня на этот счет было свое мнение. Как полностью избавиться от мрака? Существует ли способ? Обряд? Ритуал? Да хоть жертвоприношение, конечно, если речь о петухе или крысе. Знаю, это грязно, сама никогда не отнимала жизнь животных, но в этот раз наступлю на горло совести. Потом с ней рассчитаемся.
Когда миновал полдень, глаза почти не видели буквы на экране. Дима перестал меня воспитывать, и только молча менял чашки с кофе на столе. Я была ему благодарна, терла переносицу и предлагала самому занять спальное место. Вообще-то он тоже давно бодрствует, а все меня гонит.
– Я знаю, что ты ищешь, – заявил на это мужчина. – Мне кажется, если нас будет двое, мы сделаем это быстрее.
– Спасибо!
– Не за что. Зачем еще нужны друзья?
Я улыбнулась и опять уткнулась в лэптоп. Скрытые простому обывателю сайты были полны самой разной информацией, но нужной все не находилось. Наоборот, многие авторы уверяли, что избавиться от мрака, не убив носителя, просто невозможно. Я не верила. Способ должен быть.
Мы просидели так целый день. Вечером позвонила Демьяна и сообщила, что суд будет проходить через два дня. Пока Кирилл останется в застенках одного очень известного еще со времен Советского Союза места в центре Москвы. Я уже говорила, что среди одаренных встречаются крайне интересные личности, которые занимают очень высокие посты. Сестра, неожиданно вставшая на мою сторону, отметила, что с мужчиной все в порядке, он содержится в достойных условиях и спрашивает обо мне. Передает, что все будет хорошо, он меня любит и так будет всегда.
– Дем, а я могу его увидеть?
– Нет, никто на это не пойдет, – вздохнула ведьма. – Подожди, на суд тебя точно вызовут.
– Как-то не легче.
– Ну, Светуль, а что поделаешь. Давай, держись там.
Светуль…. Так меня называет только Лерка, которая, сама не ведая, помогла мне найти настоящую любовь. Кем бы ни был этот шаман, мстить я ему не буду и другим не позволю.
Шаман! Я вскочила из-за стола так, что стул опрокинула, а Дима, все же задремавший на диване, сонно поднял голову.
– Что такое?
– Мне кажется, я знаю, кто нам может помочь.
– Да ладно?
– Да! Но сначала надо проверить.
Про шаманов я знаю не очень много. То, что зачастую они очень сильные, ибо владеют не одним даром, если можно так выразиться, а сразу несколькими. У нас такое случается редко, в основном, у отпрысков двух одаренных. И их гораздо меньше, буквально пара десятков человек на весь Казахстан. Но не это главное! Дело в том, что их сила природного происхождения, они питаются энергией земли и неба. Среди них не может быть приспешников мрака, чужеродная магия не выживет. Помню, как завидовала жителям этой страны, когда узнала о такой особенности. Я-то страшилась абсолютного зла, не так давно коленки тряслись от одного упоминания о возможности с ним повидаться. А теперь ищу пути спасения для его носителя. Кто бы сказал об этом месяц назад – решила бы, что он свихнулся, и лично нашла бы психиатра.
Выдвинув свою теорию ведьмаку, я начала собираться.
– Ты куда?
– Как куда? В Казахстан!
– Света, ты серьезно?! Прямо сейчас?
– А что тянуть, времени мало. Вытрясу у Лерки адрес того, кто меня приворожил, или найду духа, который знает сильного шамана. Нужно привезти его сюда, пока не начались разбирательства. Кирилла туда никто не отпустит.
– Само собой. Черт! Ладно, подожди меня, мне нужен паспорт.
– Ты полетишь со мной?
Мужчина посмотрел на меня как на несмышленого ребенка:
– Одну тебя я точно не оставлю. Гугли ближайший рейс и звони подруге. Куда летим?
– Алма-Аты.
– Классно. Никогда там не был.
Глава 24. Просьбы о помощи и продуманные коллеги
Казахстан встретил пасмурной погодой и промозглым ветром, под стать настроению. Лера стояла возле терминала и вглядывалась в лица пассажиров. Когда увидела меня, радостно заулыбалась, но по-настоящему засияла, заметив рядом ведьмака. Ну все, надо думать, что она себе напридумывала.
– Привет! – мы обнялись. – Светка, я так рада, так рада! Ты прости меня, непутевую, что я такое сотворила. Я этому шаману недоделанному все высказала! Он меня никогда не забудет!
– Привет. Знакомься, Дмитрий, мой друг.
– Да? – протянула девушка разочарованно, глядя с обидой почему-то на него. – Валерия.
– Очень приятно, – протянутую руку пожали, и тут же отошли на пару шагов, почти спрятавшись за мою спину. Трусишка!
– Лера, веди себя прилично!
– А что? Я ничего такого…
– Проехали.
Я не могла не нее долго злиться, и давно простила попытку вмешаться и построить мою личную жизнь. После очередной тысячи извинений пять часов назад, когда я позвонила ей уже из Шереметьево, она с готовностью согласилась примчаться, встретить нас и рассказать все-все о «дурацком чародее». Наверно, решила, что я явилась сюда для разборок.
– Все-все, как скажешь? Итак, наши планы?
– Веди меня к шаману.
– Что, так сразу? Поехали ко мне, отдохнете с дороги.
– Нет времени. Лер. Обещай не задавать лишних вопросов.
Подруга зависла, переводя взгляд с ожидающей ответа меня на невозмутимого Диму.
– Эээ… Хорошо. Да, без проблем. Едем. Я припарковалась у самого выезда, так удобнее.
Шаман обитал в обычном двухэтажном доме на окраине. Пока мы ехали, я все-таки вырубилась, сна в самолете не хватило, но пара часов – лучше, чем ничего.
– Лера, мы зайдем вдвоем.
– Чего? Это еще почему?