– Действительно?
– Не веришь мне? – Он улыбнулся, но беззлобно, снисходительно. – В прошлой жизни ты была благоразумнее, Селена. По крайней мере, знала, что со мной ты в безопасности.
– Редж? Это правда ты? – спросил Киллиан за моей спиной.
– Узнал-таки. Непривычно слышать, как ты называешь меня другим именем. – Кай цокнул языком и уставился в пустоту перед собой. – Передай Владу, чтобы он на меня не злился. У меня не было выбора. Я позже ему об этом расскажу, когда появится возможность.
Владу? Это его брат? Я думала, они, как и любые родственники, должны быть похожи, но у парня, стоящего передо мной, не было абсолютно никакого сходства с Владом. Абсолютно. Дело в перерождении?
Он снова перевел взгляд на меня и заглянул в глаза. Впервые я не отводила взгляд. Меня тянуло к нему, и отрицать это было бесполезно и глупо, он будто смотрел в самую мою суть. Кай легко улыбнулся, будто прочитав все мои мысли на его счет
– Вижу по взгляду – хочешь что-то сделать. Пока я здесь, ты можешь делать все. Кроме того, чтобы расхерачить всю деревню, разумеется.
Я непонимающе посмотрела на него. «Кроме того, чтобы уничтожить деревню»? Я и на такое способна?
Но думать об этом прямо сейчас мне не хотелось. Я встала на носочки и обняла его за плечи. А Кай будто этого только и ждал. Его ладони накрыли мою спину и шею, поглаживая по волосам, горячее дыхание обжигало шею.
– Вот теперь ты больше похожа на себя прежнюю. Увидимся позже.
И он отстранился и исчез, растворившись в тени ночи.
– Где-то накрыли стол? – Со смехом спросил Шан перед тем, как развернуться, чтобы покинуть нас. Но Кай вернулся обратно с широченной улыбкой на лице. Такой улыбкой, что вселяла страх.
– Кста-а-а-ати. – Протянул он, и Шан замер, смотря в пустоту перед собой. – Мне тут рассказали, что ты сказал что-то Сирене насчет ее возраста. У меня такое ощущение, что, если ты сможешь долго от нее скрываться, на твои поиски отправлюсь я. Удачных пряток, рысенок. – После этого он вновь исчез.
Все это было сказано в таком тоне, что даже я испугалась и по моей спине пробежалась целая куча мурашек, хотя эти слова относятся даже не ко мне. А у Шана был такой взгляд, будто он даже не знает, что ему делать – молиться или бежать. Но выбрал он первое. Оборотень встал на колени и положил поверх ладони, что-то бегло начав бормотать.
– Ты серьезно решил молиться моему отцу, чтобы он спас тебя от меня? Ты идиот? – Кай не появлялся, но его голос раздался очень близко. Похоже он умеет накладывать заклинание невидимости.
Все вокруг засмеялись. Кто-то из толпы даже выразил Шану соболезнование и пожелание недолгих мук.
XXVI
Я вернулась в свою комнату, в которой проснулась несколько дней назад. Эти рыдания и пьяные люди еще больше мне надоели. Я уже переоделась в широкую белую футболку до колен, которую мне принесла Сирена.
Уже когда расправляла одеяло, чтобы лечь спать, в дверь кто-то постучал. Вначале я не хотела открывать, но стук повторился второй раз, третий, и стало понятно – этот человек не уйдет.
За дверью стоял Киллиан, занесший кулак для очередного стука.
– Я объясниться… насчет мужа…
– Это не может подождать до завтра? – спросила я. Пыльца еще оставалась в носу и продолжала действовать.
– Думаю, нет. У меня такое ощущение, что ваш отец больше не позволит мне к вам приблизиться. – Он слабо улыбнулся и отвел взгляд.
Я отошла в сторону, позволяя ему войти. Киллиан осмотрелся вокруг, как делал постоянно, стоило ему пересечь порог моей комнаты. Но здесь не было такого места, где мог спрятаться убийца – шкаф без дверей, ванная закрыта на замок снаружи, а кровать с двумя подушками была настолько низкой, что под нее может протиснуться только котенок. И все.
Она была довольно пустой, но я не жаловалась. Особенно после нескольких дней в пути, где я спала на голой земле, положив под голову сумку с одеждой. Кровать была удобной, за это я уже была благодарна.
– О чем ты хотел сказать?
Киллиан глубоко вдохнул и провел рукой по длинным черным волосам и шее. И повернулся ко мне. Левая его рука поднялась, и от сердца до кончиков пальцев потянулась зеленая нить из воспоминаний. А следом она потянулась ко мне, дойдя до моего сердца.
Внутри меня снова что-то напряглось. Та самая нить, которую я чувствовала ранее. Тогда, когда шла к конюшне после прогулки с Хасаном. И в пути. Она и это чувство исчезли, стоило Киллиану отпустить руку.
– Это – связь душ. Миреды эфира в прошлом связывали так жизни людей. Так в прошлом заключали браки. Когда жрец рассказал, что я перерожденный, он также объявил, что моя душа уже связана с кем-то. Я был женат.
– И во сколько лет ты об этом узнал?
– Знал с того же момента, когда мне рассказали о том, что я перерожденный. С самого начала знал.
– «В шестнадцать лет я стал постоянным посетителем борделя» … Так ты когда-то сказал. – Он недоумевающе посмотрел на меня. – Ты на тот момент знал, что у тебя была жена, но все равно спал с другими. А еще и дочь. Если она, конечно, на самом деле есть.
– Это ревность, принцесса? – он усмехнулся.
– Тебе можно ревновать, а мне – нет?
– Я не это… – начал он, выставляя руку вперед, но я его перебила:
– А что ты имел в виду?
Киллиан несколько секунд смотрел на меня расширенными глазами и провел пальцами по переносице.
– Конечно, мне нравится, когда вы такая, но вы перегибаете палку.
– Ах, это я перегибаю палку?! – я понимала, что не права, но отступать уже было поздно. – Ты скрывал от меня многое, в том числе и то, что я – твоя жена, и за всеми этими словами о том же Хасане скрывалась ревность! А не попытка меня обезопасить, как я считала!
– Ваше высочество, прошу, без криков. – Киллиан вытянул руки перед собой, пытаясь меня успокоить, но было бесполезно.
– Знаешь, что? Если не хочешь слышать моих криков, то иди из комнаты!
– Я не уйду.
– Тогда уйду я. Мне как раз шестнадцать, тебе столько же было, когда ты начал ходить по борделям. Найду себе кого-нибудь. – Я подошла ближе к генералу, остановившись на расстоянии двух шагов от него. – С таким-то характером, как сейчас, это будет несложно. К тому же сейчас многие люди пьяные, будет еще легче.
– Даже не думайте об этом. – Практически прорычал Киллиан, и я усмехнулась. Он на самом деле ревнует, вы посмотрите!
– А кто меня остановит? Ты? – Я заглянула в его глаза, в которых горела ярость. Он явно хотел меня убить или сделать еще что-то. – Так вперед.
Я развернулась и пошла к двери, но Киллиан с тихим рыком схватил меня за запястье и прижал к стене. Не успела я ничего понять, как его губы коснулись моих. На это раз все было по-настоящему, не так, как с Хасаном или Шаном. Внизу живота поднялась приятная тяжесть.
Его губы ласкали мои в контрастирующем с мягкостью губ жестком поцелуе, ладони шарили по моей спине и лопаткам. Киллиан оттянул волосы назад, поднимая голову вверх. Мои руки легли ему на плечи в попытке притянуть его ближе.
Киллиан прижал меня за талию к себе, почувствовав мой настрой. Влажный горячий язык прошелся по моей нижней губе, вызывая мурашки по всему телу. Его губы опустились ниже, на подбородок, шею. Бедро само собой легло на его талию, и широкая ладонь накрыла обнаженную кожу. Провела вверх. Еще выше. Почти дошла до края шорт.
Я не сдержала стон. Именно это отрезвило Киллиана, он отстранился, прижавшись своим лбом к моему. Его рука, только что обжигавшая кожу бедра, вернулась на талию.
– Нам нельзя. – Сказал он и заправил прядь моих волос за ухо.
– Почему? – Чертова пыльца! Сколько она еще будет действовать? Сколько еще я совершу дел, за которые мне завтра будет стыдно? Чувствую себя будто пьяной – не отвечаю за свои действия, а на утро буду страдать, только не от больной головы.
– Я слышал ваш разговор с королем. До двадцати лет я к вам не приближусь с такими мыслями. – Он усмехнулся и поцеловал меня в щеку. – Моей голове место только на моих плечах, а не на плахе.
– То есть ты трусишь? Я не ожидала от тебя. Вроде такой постоянно смелый…
– Трусость – признак ума. Никто в здравом уме не пойдет против слов вашего отца.
– Почему вы все так его боитесь? Что он сделал такого? – спросила я.
Киллиан глубоко вдохнул и посмотрел в сторону, понимая, что я в таком состоянии от него не отстану и не позволю просто уйти.
– Вы действительно хотите это знать? – я кивнула. – Тогда слушайте. Я сам это не видел, мне об этом рассказывал Деминиан. Но этого мне было вполне достаточно, чтобы начать его остерегаться.
* * *
– Когда Аарон только занял престол, он решил править мягко, помогая людям. Он регулярно участвовал в благотворительных мероприятиях, постоянно разговаривал с простыми людьми, надеясь создать лучшее для жизни королевство во всем Мирами. Женился он с теми же мыслями. А когда узнал о беременности королевы, эти мысли только укрепились в его голове. Только ради того, чтобы обеспечить прекрасное будущее своему ребенку.
Но вот, королева пропала, Аарон абсолютно забыл про правление. Его интересовало только одно – найти жену и ребенка, что должен родиться через несколько месяцев. Тогда кучка аристократов решила устроить революцию и свергнуть его за «мягкотелость», но я вовремя понял, что королю угрожает опасность. Я предупредил его, и этот бунт был жестко подавлен с большим количеством крови, пострадали в основном сами участники неудавшейся революции. Оставшиеся легко сдали тех, кто за всем этим стоял. И тогда король показал им свою «мягкотелость». – Деминиан поднялся и налил из графина сок из сумеречных ягод.
– По его приказу зачинщиков увели на берег реки, перед этим напоив их смесью молока и меда до отвала. После этого раздели догола, уложили в лодку, накрыли их второй лодкой, которую привязывали к первой так, чтобы между ними виднелись только руки и ноги да голова. Конечности им обмазали медом и привязанные лодки пустили на реку. Они находились на большом расстоянии друг от друга, поэтому не могли помочь развязать веревки удерживающие лодки вместе. – Деминиан сделал пару глотков сока и пошел в сторону шкафа, где у него хранились банки с орехами. Он зачерпнул сразу несколько и отправил их в рот.
– Спустя пару часов от них начало исходить жуткое зловоние. Около недели с этого места были слышны их, постепенно угасающие, крики агонии. От боли, которую они испытывали, когда насекомые, привлеченные их запахом, медленно съедали их тела.
И он грозился сделать подобное и что-нибудь похуже со всеми, кто решит пойти против него. Тогда Аарон сказал: «Вот и иди после такого против «мягкотелого» короля, думаю, это будет уроком для каждого». – Деминиан бегал из одного конца кабинета в другой, будто что-то искал. Эта его гиперактивность иногда меня пугала, он выглядел безумным в такие моменты.
– Пусть этот способ казни предложил ему именно я, но об этом никому знать не стоит. А то вдруг я умру, и после моей смерти они почувствуют, что Аарон не опасен без меня, и снова задумают что-нибудь, а меня не будет, кто знает, чем это закончится на этот раз.
– Это было не слишком жестоко? – спросил тогда Влад.
– Не, в самый раз. – Ответил Деминиан и сел на кресло, снова забросив в рот орехи.
– Ты что думаешь, светлячок? – спросил он у меня. Влад пытался сдержать улыбку, но ему это плохо удавалось. А думал я о том, что меня раздражает его любовь давать всем прозвища.
– Они заслужили. – Ответил я. Просить его не называть меня так – бесполезно. Он это тщательно игнорирует.
– Вот поэтому ты мне и нравишься, порой мы с тобой на одной волне. Чего не скажешь о чаёчке. – Вот тогда настала моя очередь смеяться над Владом.
* * *
– Папа правда так поступил?
Я не ожидала, что он способен на что-то такое жестокое. Он ведь никогда даже голоса на меня не повышал. А тут такое… Да еще и Деминиан… Неужели они оба были не такими, какими я их видела? Деминиан придумал что-то настолько жестокое, а папа воплотил в жизнь.
Но это было еще до моего рождения, когда мама только ушла из дворца по неизвестной причине. Я, конечно, хочу думать, что они оба так изменились из-за меня, но пыльца вынуждает мой внутренний голос говорить гораздо громче. Они не могли измениться только из-за моего рождения, они всегда были такими, не изменились, и не изменятся. Будь Деминиан жив, он бы становился таким, стоило мне только уйти из комнаты.
Так же, как и папа.
А еще эта нервозность Деминиана. Он ведь не был таким нервным, когда меня отправляли на Землю. Что с ним произошло тогда? И такое чувство, что он знал о том, что скоро умрет. Но откуда?
– Ну да. Думаю, это объясняет людской страх перед ним.
– Объясняет. – Я положила ладонь на его щеку. Его это удивило, он просто замер и не двигался, ожидая моих последующих действий. – Ты ведь мой муж, верно?
– Верно… – Киллиан прищурился, наверняка продумывая мой следующий ход.
– А у мужа и жены не должно быть никаких тайн друг от друга. Расскажи мне все, что ты раньше от меня скрывал.
Он долго смотрел мне в глаза прежде, чем глубоко вдохнуть и сказать с легкой усмешкой:
– Это работает в обе стороны, а не в одну. Если я расскажу все, что скрываю, вы тоже должны рассказать.
– Мне скрывать и нечего. Это только ты постоянно прячешься в тени.
Киллиан тихо посмеялся и поднял меня на руки, а затем посадил на мягкий матрас, сев на краю кровати. Он вытянул ноги вперед и положил на колени локти.
– Так что вы хотите знать, Ваше высочество?
– Хватит обращаться ко мне на «вы». Мы же не посторонние люди. Как оказалось.
Я устроилась поудобнее, положив под голову подушку, и скрестила ноги. Киллиан тихо засмеялся и выпрямился. Лег рядом со мной.
– Ладно, ты права. Но позволю я такое обращение только наедине. – Улыбнулся Киллиан. А мне было не до смеха. Он лег рядом, прямо как в тот вечер, когда меня пытались убить.
Его мягкие пальцы мягко обхватили мои. Обычно у тех, кто много времени проводит с мечом в руках, должны быть мозолистые пальцы. Тогда почему у него они мягкие?
– Что мне рассказать?
– У тебя правда есть дочь? – спросила я. – Когда я шла к тебе в кабинет, чтобы найти ту мантию, видела комнату рядом с ним. Она живет там?
– Да. Но она постоянно просыпается от кошмаров и приходит ко мне.
– Это она спала в твоей спальне, когда я рылась в твоих вещах?
Он тихо рассмеялся и кивнул.
– Да. Я шел разбираться с Фридой. А ты в этот момент сбегала из дворца. Никого не предупредила. Даже Алекса. А он, между прочим, будто почувствовал, что с тобой что-то случилось, пошел к тебе в комнату посреди ночи, а дверь кое-кто подпер стулом, чтобы ее было невозможно открыть, ему пришлось ее выломать. Когда он не обнаружил тебя в комнате – пошел к Владу. Не нашел его – пошел ко мне.
– Это Алекс тогда ломился ко мне?
– Ты это слышала? Ты тогда была еще в комнате? – удивился Киллиан. Он ведь был позади меня всего на полшага, но все равно меня упустил.
– Только зашла в секретные ходы. Я думала, что это кто-то из вас.
– Из нас? Ты имеешь в виду меня и Влада? Ладно, ты меня подозревала, но Влад! Он ведь больше всех за тебя переживал. Он даже лично рвался тебя искать.
– Больше всех? То есть ты говоришь, что переживал за меня меньше него?
– Хватит придираться к моим словам!
Я засмеялась. Я понимала, что он говорит образно, догадывалась, что он тоже за меня переживал, но мне просто хотелось над ним поиздеваться. Чую, он скоро сам свернет мне шею, если я буду так над ним шутить.
– Ты опять надо мной издеваешься? – После моего «Ага» Киллиан достал подушку, на которой лежала его голова, и надавил ею мне на щеку, улыбнувшись. – Хватит трепать мне нервы.
Я засмеялась еще сильнее, отбиваясь от этой подушки.
– Ты думаешь, меня это остановит?
Киллиан цокнул языком и резко убрал подушку на место. Я думала, он просто ляжет обратно, но одна его рука взяла меня под колени, вторая – протиснулась под спину и вынудила меня сесть. А мои колени переместились на его ноги.
Его губы вновь накрыли мои, только на этот раз в мягком и медленном поцелуе. Не было той страсти и грубости, что в прошлый раз. Его язык прошелся по нижней губе, вынуждая меня приоткрыть рот, по моему языку.
В прошлый раз возможности думать об этом не было, но я же совсем не умею целоваться. Тогда все происходило как в тумане, я не понимала, что я делала, ослепленная раздражением и злостью на Киллиана, а теперь… я даже понятия не имею, что мне делать.
И Киллиан это будто почувствовал, отстранился, но обнимать не перестал. Видимо, пыльца начала отступать, и я становилась прежней, потому что я отвернулась от него, чувствуя, как к щекам начинает приливать кровь. Я провела по ним костяшками пальцев, надеясь, что это поможет скрыть румянец. Киллиан взял меня за запястье и отвел руку в сторону, влажные губы коснулись щеки в нежном поцелуе.
– Не стоит смущаться передо мной. – Сказал он мне на ухо шепотом.
– Тебе легко говорить. Мужчины вообще когда-нибудь смущаются?
Я чувствовала, как в его груди поднимается смех. Чувствовала его улыбку над своей щекой, как он вновь касается меня губами.
– Бывает иногда. Но чтобы тебе было немного спокойнее, я скажу, что наши поцелуи в прошлой жизни было меньшим, что между нами происходило. Тебе известно, как в прошлом консуммировали брак?
– Прекрати…
– А еще у нас была дочь. А помимо нее у тебя еще двое сыновей.
Он точно надо мной издевался. Наглым образом. Прямо как я раньше над ним. Ему что, нравится, как я краснею перед ним? Видимо, да, потому что он тихо засмеялся и развернул мое лицо к себе, заглянув прямо в глаза. И на этот раз я не отводила их в сторону.
– Ты милая, когда смущаешься.
– Хватит… – простонала я и попыталась отвернуться, но Киллиан снова меня поцеловал, не позволив этого сделать.
Я тонула в его нежности, от которой кружилась голова. Горячие языки переплетались вместе. Я двигалась неуверенно, и Киллиан касался меня осторожно, учил меня. Вторая рука Киллиана опустилась с талии на поясницу, когда я стала двигаться увереннее и расслабилась. И сама того не осознавая, я застонала ему в губы.
Это снова заставило Киллиана отстраниться от меня. Рука с поясницы вернулась обратно на талию. Он отвернулся от меня, посмотрев в окно, за которым сгустилась тьма ночи. Провел по губам языком.
– Так, ладно. Что еще ты хочешь узнать от меня? – спросил Киллиан.
– Как ты меня нашел?
– Ну вначале шел по направлению стрелки компаса, таких во дворце несколько, и по нашей связи, пытался заставить тебя прийти ко мне, думал, это поможет. – Он усмехнулся. – А потом…
Я доехал до Аликльона, но принцессы там уже не было, она очень быстро удалялась от меня. Видимо, я ошибся, когда напрягал связь, вот она и сбежала. Но была она все это время здесь, значит, должна была остановиться в какой-нибудь таверне для отдыха. Ночью она ехала без сна.
Такая таверна обнаружилась ближе к краю города. И таверна хорошая. Здесь она хотя бы была в безопасности. Это хорошо. Если она, конечно, поселилась здесь и хотя бы думала, какую таверну выбрать, а не поселилась в первой попавшейся.
За стойкой стоял лысый толстый мужчина. Он протирал столы и собирал монеты, оставленные за обеды. Заметив меня, он сразу напрягся и выпрямился, едва не выронив тряпку, а все посетители обернулись на меня. Кожаный генеральский камзол, меч с королевским гербом на эфесе, разумеется, они поняли, кем я являюсь.
– Меня интересует одно – в этой таверне останавливалась девочка шестнадцати лет, с черными волосами по плечи и белой прядью у лба и серыми глазами?
– Эта… Жаклин зовут? У нее еще был такой конь бешеный? Кусает всех, кто к нему подходит?
Он точно говорил про этого вредного ублюдка.
– Так, где она?
– А-а… Так уехала уже. Отца искать. Вон в ту сторону. – Он указал в противоположную сторону, от которой я приехал. Там только лес и парочка маленьких деревень.
– Ничего странного с ней не было?
– Так, она ж к предсказательнице ходила. Вернулась – сразу в дорогу. Что-то она ей сказала такое, что она поспешила ехать.
– К предсказательнице?
– Да. Она спрашивала, есть способ найти человека. Уехать – уехала, а куда – не знала. Вот и искала способ отца найти.
Она же украла компас, зачем ей другой способ поисков? Неужели даже в этом мне не доверяла? Что такого Фрида про меня рассказала?
– Когда именно она уехала?
– Так четверть часа уже. Далеко уйти не могла. А зачем ищете ее? Что-то натворила, что ее ищет генерал короля?
– Можно и так сказать.
– Что-то серьезное?
– Не очень. Переживать не стоит. Только советую вам молчать насчет знакомства с ней. Советую. Молчать. – Уже устрашающе сказал я, уже каждому. – Если узнаю, что кто-то распускает слухи – найду и лично приведу к королю. Разговаривать будете уже с ним.
– Да-да, конечно.
Я вышел из таверны и пошел к своему коню. Я специально выбрал именно его – один из самых выносливых коней в королевской конюшне.
– Если хочешь найти принцессу и одновременно с этим спасти короля, придется идти именно за королем. – Прозвучал чуть грубый женский голос за спиной. Обернувшись, я увидел полную женщину из Валаниза, одетую в бело-серебряную одежду. Предсказательница.
– За королем? Принцесса более беззащитна, если на нее нападут, она не сможет спастись!
– Она сильнее, чем ты думаешь, и у нее сильный покровитель. Намного сильнее тебя на данный момент. Она справится, а король – нет. Если ты оставишь его.
– Покровитель? О ком ты говоришь?
– Она сама расскажет, когда снова доверится тебе. А сейчас иди за королем. Он на самом деле в тебе нуждается. Найдешь короля – иди за принцессой, не спеша. Когда почувствуешь упадок сил у принцессы – дай ей своих через связь, и только тогда идите так быстро, как только можете. Так принцесса пройдет все испытания, которые ей суждено пройти и останется жива, только так у вас появится шанс спасти все королевство. И мой тебе совет, генерал, – не убивай живое существо, которое не похоже на своих обычных сородичей. Встретишь его – поймешь. А сейчас отправляйся за королем.
Она повернулась ко мне спиной и хотела уйти, я окликнул ее:
– Она ведь была у тебя сегодня, так почему ты не изменила ее отношения ко мне? Зачем подвергать ее опасности?
– Я ей сказала. – Предсказательница чуть повернулась ко мне с легкой улыбкой на лице. – Но она не поняла меня. Подумала, что моя фраза, насчет того, что она не тому доверилась, предназначалась именно для тебя, а не для настоящего врага. Это не мои проблемы.
Предсказательница скрылась в шумной от боя барабанов толпе, движущейся между улиц. А я отправился за королем.
– Потом я понял, что означали слова предсказательницы о том, что не надо убивать непохожее на своих сородичей существо. Черный огневолк, который не горит, а к тому же еще и светится… Тогда понял, что это король.
– Предсказательница приходила к тебе после того, как я бежала…
– Мне интересно, что это был за покровитель.
– Похоже, она говорила про Деминиана. Он связывался со мной, когда я была там, с гокке. Он тоже давал мне силы, как и ты. А когда я убегала… вокруг меня была какая-то красная энергия, которая вместе с печатью Бога отпугивала гокке. Она говорила про него.
– Деминиан? Он ведь мертв. Как он смог с тобой связаться?
– Он сам сказал, что он очень сильный, сильнее, чем думал каждый из нас. И на тот момент, когда он познакомился с папой, он уже был не жив не мертв. – Киллиан смотрел на меня с интересом. – Деминиан сказал, что подобно перерожденным он возвращается в мир, но с одним отличием – возрождается он из крови. Создает из нее свое тело и вселяет в него свою душу, только такое тело не очень надежно. Он поэтому не мог часто использовать свою силу.
– Деминиан все больше и больше меня удивляет. Мало того, что он миред крови, так еще и может связываться с живыми из загробной жизни.
– Да. Откуда он такой взялся?
Громкий стук в дверь напугал нас обоих. Киллиан аж чуть не свалился на пол, но вовремя удержался.
– Вера, можешь открыть дверь? – раздался папин голос.
– Мне kifda. – Прошептал Киллиан и поднялся с кровати. И похоже, начал лихорадочно думать, где ему спрятаться от папы, но потом понял, что скрыться негде, и просто безнадежно оперся спиной о ближайшую стену, уже наверняка смирившись с неизбежной смертью.
Я тихо засмеялась, смотря на его обреченное лицо, и, оторвав ладонь ото лба, подошла к двери, которую папа скоро просто вынесет своими кулаками. Он точно знает, что Киллиан со мной, иначе бы так не ломился. В этом я убедилась, когда после открытия двери его глаза осмотрели комнату и сразу же нашли Киллиана.
– Оправдываться бесполезно, поэтому я скажу правду, – мы просто разговаривали. – Сказала я. – Ничего такого, о чем ты сейчас думаешь, не было.
– Неужели? – судя по очень спокойному и безразличному тону, в котором папа это сказал, он в ярости. В такой ярости, что просто разрушит тут все к чертям собачьим, если дать хоть малейшую искру.
– Я тебе когда-нибудь врала?
– До Земли? Регулярно. – Под моим взглядом папа глубоко вдохнул и продолжил:
– Но спишу это на детство и плохое влияние Деминиана.
– Будь Деминиан жив, ему бы это не понравилось.
– Но его нет, поэтому плевать.
Я прямо услышала в своей голове голос Деминиана, говорящий: «Вот же гад. Припомню я тебе еще. Попросишь еще у меня помощи». Но каждый раз после этой фразы, когда папе нужна была какая-нибудь помощь, Деминиан все же шел бы к нему со словами: «Ничего без меня сделать не могут. Беспомощные какие нашлись. А еще король называется! Че надо, перепринц?»
На то они и были лучшими друзьями. Мы с Алексом иногда также себя вели… Как он там? Надеюсь, не сильно переживает… О чем я вообще думаю? Он выбил дверь, переживая за меня, он точно, как минимум, нервничает.
– Киллиан. – Позвал папа и молча указал на дверь. Киллиан кивнул и покинул комнату. Папа последовал за ним. – Спокойной ночи. И дверь запри.
– Спокойной ночи, папа.
* * *
Я проснулась посреди ночи под вой сирен на улице и из-за очень яркого света фонарей, бьющего в глаза через окно. Быстро накинув на себя длинную кофту, я выбежала из комнаты, где сразу же столкнулась с Киллианом, от которого исходил странный сладковатый запах, казавшийся мне смутно знакомым. Вместе мы вышли на улицу. Там яркие световые сферы освещали все пространство так, что казалось будто уже наступило утро, только черное ночное небо со светящейся луной выдавало все.
Мимо нас проходило множество людей деревни с источавшими золотой свет мечами в руках, среди них были и женщины. Кто-то вместе с детьми бежал в противоположную сторону, ища укрытие.
– Идите в комнату, я выясню, что там происходит. – Сказал Киллиан и уже хотел броситься туда, куда шли люди с мечами, но черная дымка, появившаяся перед ним, заставила его остановиться. Кай.
– Возвращайтесь в комнаты все трое. – Обернувшись, я увидела папу, застегивающего рубашку. – Вам нечего там делать. У вас нет оружия против них.
– Против кого? – спросил папа, беря меня за руку.
– Против гокке.
– Гокке? Они могут выбираться оттуда? – спросила я, неосознанно хватаясь за папу. Сталкиваться с ними у меня совершенно точно нет никакого желания.
– Да. Это сделано потому, что иногда то место просто переполняется этими тварями, а идти туда – самоубийство. Вот и пришлось дать им лазейку, чтобы убивать избытки уже здесь. На борьбу с ними идут только подготовленные люди с особым оружием. Только оно способно их убить.
С той стороны, куда пошли вооруженные люди, послышался хохот. Хохот той самой женщины, что была отправлена туда Богом после своей смерти. Уверена, ей нужна я. Папа обнял меня и только тогда я поняла, что сильнее сдавила его руку.
– Что такое, Селена? – спросил Кай, заметив мое состояние. – Они не тронут тебя, если ты спрячешься в комнате. Все дома защищены от их вторжения.
– Не в этом дело… Просто… Есть такое заклинание, позволяющее поменять детей в утробе матерей? – спросила я. Это Бог отправил туда эту женщину, а Кай – его сын. Надеюсь, он поймет намек.
– Я думал, ее уже давно прибили. Как я понимаю, нет. Встречалась с ней? – я кивнула. – Не беспокойся, она заслужила. Ты поступила благороднее, поэтому отец ее и наказал, а тебя и пальцем не тронул за это. – Снова раздался хохот, Кай посмотрел туда и снова повернулся к нам, чтобы сказать:
– Идите в комнату. Мы сами разберемся.
Но гокке уже были рядом. Я это чувствовала, защита начала гореть. Слух снова усилился, как происходило во время путешествия и у гокке. Я снова слышала тот шепот, только вместо слова «Освободи» звучало «Где ты? Покажись…». Они точно искали меня, и этот хохот это подтверждал. Они пришли за мной.
– Селена, у тебя глаза горят. – Сказал Кай, слишком громко. Настолько громко, что барабанные перепонки снова чуть не разорвались. Я вскрикнула и неосознанно закрыла уши руками, пытаясь хоть немного заглушить звук.
– Фиолетовым. – Продолжил он, только тише. Надеюсь, это не из-за того, что я оглохла от этих громких звуков.
– Фиолетовым? – переспросил папа, звук его голоса резанул мне уши, и развернул меня к себе, заглядывая в глаза. Он посмотрел на Кая, без слов пытаясь все узнать.
Вместо объяснений Кай подошел ко мне, обхватил меня за щеки, вынуждая смотреть ему в глаза.
– Чш-ш… успокойся. – Сказал он. Только я видела лицо Киллиана, он не слышал, что говорил Кай, как и папа, настолько тихо для всех он это говорил, но я его прекрасно слышала. – Это магия звука, ты усиливаешь свой слух, поэтому тебе больно. Успокойся, иди в комнату. Там ты будешь в безопасности. Если хочешь, я буду рядом с домом и защищу тебя. Хорошо?
Я кивнула, и мой взгляд зацепился за что-то черное за его спиной. И услышала: «Она здесь». Каждый из нас вскоре увидел приближающуюся фигуру из черной плазмы. Черная тягучая жидкость слабо отражала свет. Кай, заметив мой взгляд, резко развернулся. Я сама не поняла, как в один момент он прижал меня к груди, закрыв уши.
И кажется он использовал магию, потому что я перестала слышать вообще. Кай кричал что-то Киллиану, вытянул руку, и тот бросил ему свой меч. По правой руке Кая пополз маленький ручеек золотого цвета. Он медленно опутывал рукоять и острое лезвие, растворяясь в мече.
Кай кинул его обратно Киллиану. Генерал легко поймал его и встал в стойку для удара. Когда гокке подошел к нему достаточно близко, Киллиан с размаху разрубил его на две части. Гокке на этот раз не смог восстановиться, как после моей пули, и превратился в черную лужу.
Кай крикнул что-то еще и повел меня в дом, но я уже видела, как к нам приближаются остальные гокке, за ними следовали люди, вооруженные мечами. Они разрубали их на части, но меньше этих тварей не становилось. Они шли на меня. Им нужна была именно я. Они приближались все ближе и ближе. Кай просто передал меня папе и, что-то ему сказав, пошел уничтожать гокке.