Маранта

Глава 49. Под землёй

Это был уже пятый подземный зал и он, как все остальные, был не похож на предыдущие. Каждый из таких залов выполненных в своём, неповторимом стиле, имел по четыре выхода в туннели и по два на поверхность. Но во всех пяти выходы наружу были завалены. По-видимому, их взорвали специально, чтобы перекрыть доступ в эти подземные залы и туннели.

Золас мельком взглянул на роскошную мозаику, покрывающую потолок и устало присел на пыльную каменную скамью. Ещё пара таких переходов и его ноги отвалятся! На предыдущей станции, (да, теперь он знал, что подземные залы являлись станциями для сцепок из металлических повозок похожих на огромные сундуки с окнами), он попробовал поспать на такой вот скамье, сохранившей деревянное покрытие. Попробовал, но не смог.

Стоило ему закрыть глаза, как ряд навязчивых образов возник перед ними. То это были монстры всех видов и размеров, то Маранта, падающая в объятья Зига со стрелой в спине, то мертвецы, выходящие из своих повозок и идущие к нему с тихим шорохом.

Он прекрасно понимал, что шорох издавали крысы, которых здесь было множество, а мертвецы, давно превратившиеся в скелеты, спокойно сидели в своих повозках, ставших для них саркофагами, и поднять их не могло никакое чудо. Он это понимал, но заснуть не мог, несмотря на смертельную усталость. Сцепки из повозок он встречал ещё дважды и в обоих случаях видел в них одну и ту же картину – ряды сидящих на скамьях и лежащих на полу скелетов. Несколько раз он натыкался на такие же останки, распростёршиеся на мраморных плитах залов, а один раз нашёл необычно одетый скелет в туннеле. Этот был в комбинезоне и странном шлеме со встроенным фонарём во лбу. Рядом с ним валялась сумка с инструментами, и Золас понял, что перед ним рабочий, застигнутый смертью во время выполнения, какого-то ремонта. Что ж, его сумка, хоть и была увесистой, оказалась ценной находкой, ведь инструменты могли пригодиться, если найдётся путь наверх. К тому же в сумке нашлось несколько промасленных тряпок сгодившихся для факела.

Итак, это была пятая станция, и она тоже не имела выхода на поверхность. Золас пристроил факел рядом с собой и, чтобы чем-то заняться, разложил на скамье своё имущество. Кстати, теперь у него была крепкая сумка, прекрасно сохранившаяся, несмотря на прошедшее время, с несколькими отделениями в которой кроме инструментов могло много ещё чего поместиться. А это значило, что туда стоило переложить драгоценности из простреленной насквозь сумки короля, которую он прихватил с собой из его покоев.

Этим он и занялся, черпая пригоршнями драгоценные камни и золотые изделия. Вдруг его рука наткнулась на что-то более крупное, чем прочие побрякушки. Этот предмет сначала показался ему блюдцем, но Золас тут же сообразил, что держит в руках небольшой настольный портрет. Он вгляделся в изображение, дрожащее в неровном свете факела и… даже рот разинул от удивления! Перед ним был портрет улыбающейся женщины с распущенными волосами, одетой в лёгкую кольчугу со сверкающей каменьями застёжкой на груди. (Маранта?!) Так вот, как относился Лоргин к той, кого ласково называл "дочкой"! Раз король хранил этот портрет вместе с драгоценностями в тайнике, то для него это тоже была драгоценность. Почему? Неужели из-за их давней мимолётной связи?

Золас знал об этом её приключении, Маранта всё рассказала, но ни он, ни она не придавали большого значения такому эпизоду из прошлой жизни. А вот Лоргин, по-видимому, совсем по другому к этому относился.

Золас долго смотрел на портрет той, с кем был совсем недавно так близко. Он не знал, жива ли она теперь? Врядли. Но в любом случае им не суждено увидеться скоро.

Помедлив ещё немного, он вздохнул, потом завернул портрет, в лоскут, оторванный от подкладки своей куртки, и положил в недавно приобретённую сумку. Сейчас надо было думать, как выйти отсюда, а ещё надо было позаботиться о еде, иначе для дальнейших поисков просто не хватит сил.

Золас достал один из своих револьверов, но покачав головой, сунул его обратно в кобуру. Оленебой тоже не годился для такой охоты. Поозиравшись по сторонам, он вскоре нашёл то, что ему было нужно – осколок штукатурки размером чуть поменьше его собственного кулака. Золас критически осмотрел этот снаряд, подкинул его несколько раз, прикидывая вес, а затем поднял факел повыше и стал оглядываться в поисках крыс.

Глава 50. Железный монстр

Напрасно Галль думал, что предыдущий пулемёт был тяжёлым. По сравнению с тем чудовищем, которое нашлось в четвёртой башне, тот, что был в третьей, казался пушинкой.

Мало того, что, даже сняв эту железку со станка, они вдвоём едва могли приподнять его за кончик ствола, так этого стального монстра надо было ещё пронести через нагромождение ящиков с патронами, а затем спустить по винтовой лестнице метров на тридцать вниз. Промучившись часа полтора, они окончательно выбились из сил, и Галль уже надеялся, что Диана бросит это занятие, но мечтам его не суждено было сбыться.

– Будем выносить по частям! – заявила девушка, которая, похоже, не умела сдаваться.

Сердце у парня упало, но вскоре он сообразил, что получил фору в виде длительного отдыха. Какими бы глубокими познаниями в оружии не обладала его подруга, она не могла знать всего, и разбор древнего устройства занял почти сутки, за которые мальчик, измотанный за последние дни, смог, наконец, выспаться.

Когда две недели назад Диана пришла в себя, то была крайне удивлена, что осталась жива, затем сорвалась с места "мстить за короля", и только, когда Галль, без особых усилий, уложил её обратно в постель, смирилась и, покраснев до корней волос, поблагодарила его за спасение. Она была лапочкой и паинькой ровно три дня. На четвёртый, задремавший Галль, увидел её бегающей по комнате и собирающей вещи.

– Мы должны позаботиться о королевском имуществе! – Был ответ на его робкий вопрос – "Что случилось?".

"Королевским имуществом" оказалось невиданное оружие, установленное в башнях города и боеприпасы в тяжеленных ящиках, сложенные там же. Диана объяснила своему верному ученику, что это такое и даже показала, как это работает.

После нескольких очередей выпущенных по безобидным кустам, росшим в пределах видимости первой башни, (они были скошены буквально под корень), полуоглохший парень задал вполне резонный вопрос – почему же это оружие, способное остановить любое вражеское войско, молчало во время нападения монстров? На это воинственная девица не нашла, что ответить, а только неопределённо буркнула, что-то вроде: "Приказы короля не обсуждаются!"

На этом они и порешили. Но с того момента началась настоящая каторга для бедняги Галля. Первые два "пулемёта", (именно так называла Диана эти чудовищные устройства), было унести совсем несложно. Сложно было их отвинтить от систем, позволяющих поворачивать эти орудия смерти, передвигая их от одной до другой бойницы внутри башни. На первые два ушло два дня, по одному на каждый, но настоящий кошмар случился, когда они демонтировали третий пулемёт.

Это заняло четыре дня, во время которых Диана дважды теряла сознание. Галль делал ей перевязки, туго стягивал вскрывшиеся раны, пробовал уговаривать обождать с их работой, но ничего не помогало, и тогда он понял, что девушка успокоится только тогда, когда все пулемёты будут сложены в кузове специальной повозки, которую они извлекли из тайника, разрушив стену какого-то склада на окраине города.

Похоже, эту повозку приберегал для себя кто-то важный. По крайней мере, Диана отказалась объяснять, откуда она узнала о её существовании.

Сказать, что повозка была странная, значило ничего не сказать. То, что она двигалась без помощи лошадей, было, конечно удивительно, но это не было новостью – Галль слышал о таких вещах в старинных сказках. Удивительно было то, что эта повозка была… пьяницей! Она пила спирт, который нашёлся в канистрах здесь же в тайнике, где она была замурована, по-видимому, уже несколько лет.

Диана объяснила, что внутри у этой повозки такое же устройство, какое давало во дворце свет. Галль не слишком много понял из того, что она говорила, но, вспомнив канистры, которые они недавно подожгли, поёжился и поглядел на жутковатое сооружение с неподдельным страхом. Однако спорить с подружкой он не стал, и теперь они методично складывали в кузов повозки всё, что было необходимо для "мести за короля" или являлось его собственностью.

В общем, третий пулемёт был самым тяжёлым из тех, которые Галль смог отнести туда в одиночку. А вот четвёртый оказался не по зубам им обоим. Для его разбора на части мальчик был не нужен, эту головоломку Диана решила разгадать сама, вот потому он и сумел славно выспаться, пока она колдовала над смертоносной машиной. Было яркое солнечное утро, когда чумазая, сильно уставшая, но по-детски счастливая девушка, разбудила его и объявила:

– Всё! Теперь можем отнести его вниз и будем снимать остальные!

Насчёт – "отнести вниз", кучу замысловатых железок, парень сразу согласился, но "снимать остальные" отказался наотрез до тех пор, пока его подруга не выспится. Она проспала ровно пять часов, после чего они пошли в пятую башню.

К радости Галля, пулемёт, который они там нашли, оказался небольшим и относительно лёгким. То же было и в шестой башне. С обеими они управились за день, после чего оба упали на свои кровати измотанные, но с осознанием выполненного долга.

Наутро они посетили седьмую и восьмую, (последнюю), башню города, но… ничего там не обнаружили. Точнее в обеих нашлись весьма исправные баллисты, но пулемётов там не было.

По-видимому, на тех шести, заканчивалась боевая мощь, приберегаемая Лоргиным про запас. Баллисты Диана трогать не стала, (к вящему удовольствию Галля), и скомандовала отъезд!

Тут обнаружилась одна закавыка – повозка отказывалась двигаться. Девушка засучила рукава, и собралась было влезть внутрь, но её верный почитатель встал на дороге, скрестив руки, и в ультимативной форме заявил, что не даст ей ничего сделать, пока она не отдохнёт, хотя бы сутки. На его удивление бойцовая девица согласилась без спора, и они провели хороший день и вечер, сидя у камина за большой миской похлёбки из крыс и рассказывая друг другу истории из своей жизни.

Но когда наступил рассвет следующего дня, Диана была на ногах с первыми лучами солнца и уже вовсю копалась во внутренностях самоходной повозки. К полудню чудовищное устройство издало грозный рык и, важно пукнув, облаком чёрного дыма, заурчало, словно громадный кот-переросток. Машина заработала!

Галль не показал вида, как ему страшно, когда он влезал внутрь этого железного сундука. Ему и до этого было не по себе, а теперь, когда монстр на толстых колёсах и с двумя фонарями спереди, которые неприятно напоминали глаза, вдруг подал признаки жизни, душа парня ушла в пятки, и ему стоило немалых усилий, чтобы не опозориться пред подружкой. Впрочем, Диана прекрасно понимала его состояние, но старательно прятала ухмылку, не желая обидеть друга, который не был виноват в своей неопытности.

Итак, в путь!

Легко было сказать: "поехали!", да нелегко сделать. Несмотря на всю свою осведомлённость, девушка управлять сложной машиной не умела, и первое, что они сделали, это разнесли в щепки небольшой сарай вместе с пустующей собачьей будкой.

Следующая попытка привела к тому, что машина резко прыгнула вперёд и влево, превратив в месиво палисадник перед полуразрушенным домом, потом снова метнулась вправо, угодила передним колесом в канаву и, перекосившись на один бок, заглохла.

Остаток дня ушёл на то, чтобы с помощью премудрых тросов подсоединённых к самой машине, вытащить её оттуда и снова поставить на дорогу. Пока они это делали, Галль не проронил ни слова, и даже старался не смотреть в лицо своей подружки. Диана работала, плотно сжав губы, было видно, что она еле сдерживается, но чем это кончится, вспышкой гнева или слезами, было пока неясно. Наконец, машина встала посреди дороги с гордым, неприступным видом, и было в этом что-то издевательское.

Уже всё было готово для следующей попытки, но Диана почему-то медлила. Галль даже подумал, что она решила отложить дальнейшие эксперименты на следующий день, но девушка была настроена отъехать сегодня, и он не решился её уговаривать пойти отдыхать. Наконец, она глубоко вздохнула и полезла в кабину.

– Дай мне попробовать! – Услышал мальчик свой голос и сам не поверил тому, что сказал.

Девушка замерла с одной ногой стоящей на земле, а с другой на широкой подножке повозки. Медленно она повернула к нему голову и от её взгляда душа парня съёжилась и поспешила в убежище, расположенное, как известно, в пятках.

– Но ведь ты же не умеешь! – проговорила она, и как ни странно, в её голосе прозвучало сомнение.

– А ты мне расскажи, – снова сказал кто-то губами парня, который на сей раз удивился, что голос его не дрожит.

Лицо Дианы приняло задумчивое выражение. Это длилось несколько долгих секунд, в течение которых душа мальчика робко выглянула из убежища и, стараясь не наделать шума, стала занимать предназначенное ей место.

– Ладно, – коротко согласилась девушка и сделала пригласительный жест в кабину повозки.

Галль влез на кресло возницы, в котором сразу утонул. Педали и рычаги управления вместе со странным колесом, маячившим перед носом, были далеко, а сквозь стекло в переднем окне он видел только небо. Парень попробовал сдвинуться вперёд, но, даже поместившись на самом краешке сидения, он едва мог дотянуться до педалей пальцами ног, а руками ухватиться за нижнюю часть колеса.

– Подожди! – сказала девушка и заставила его сесть обратно в глубину кресла.

Она принялась что-то искать и подкручивать под этим креслом, сидя справа от него, потом выбежала на улицу и продолжила свои поиски, стоя перед открытой дверцей повозки. Вдруг кресло приподнялось и одновременно придвинулось поближе к панели с приборами, так, что Галль смог свободно поставить ступни на педали и поудобнее ухватиться за колесо, почти упёршееся в живот. А ещё он увидел сквозь лобовое стекло улицу с разрушенными, обугленными домами и дорогу, ведущую к городским воротам. Странно, но почему-то Диана не догадалась отрегулировать сиденье водителя для себя, хотя они с парнем были примерно одного роста и комплекции.

Проделав все эти манипуляции, девушка захлопнула дверцу, обежала машину вокруг и снова поместилась на сидение справа.

– Смотри! Сначала этот рычаг должен быть в таком положении, – начала она свою инструкцию. – Теперь нажми левой ногой на ту педаль, что слева с краю. Вдави её в пол до конца! Правую ногу поставь на правую педаль. Так, теперь поверни вот этот ключ и потихоньку нажимай на правую педаль. Потихоньку!

Галль проделал всё, что она ему сказала, и его душа снова чуть не спряталась в пятки, так-как машина заворчала и затряслась мелкой дрожью, словно норовистый конь, готовый сорваться в галоп.

– Не отпускай левую педаль, пока я тебе не скажу! – продолжала девушка, которая, по-видимому, знала теорию вождения таких повозок назубок. – Передвинь рычаг влево и вперёд, вот так. Хорошо, теперь плавно отпускай левую педаль и потихоньку нажимай правую!

Машина взревела и вдруг, слегка дёрнувшись, стала двигаться вперёд! Галль видел, как в прошлый раз Диана отчаянно крутила колесо, заставляя повозку поворачивать влево и вправо. Теперь он принялся делать то же самое и вскоре понял, насколько следует изменять положение этого колеса, чтобы машина двигалась ровно. Это было чудо, но они ехали!

– Теперь ещё раз нажми левую педаль и переведи рычаг назад. Отлично! Снова отпусти левую и нажми правую…

Машина покатила быстрее. Сердце мальчика замирало, но не от страха, а от какого-то другого странного чувства. Ему вдруг захотелось ехать ещё быстрее, чтоб ветер свистел и врывался внутрь сквозь открытые окна! На минуту он даже забыл про свою подружку, а когда вспомнил, то с опаской скосил на неё глаза и увидел, что на лице Дианы написана… гордость и ещё что-то, (нежность?). Это было странно и неожиданно, ведь он думал, что она расстроится, увидев его успех, после того, как у неё самой всё так плохо получилось.

– Смотри на дорогу! – крикнула суровая наставница, которая перехватила его взгляд и нахмурилась.

Впрочем, она тут же сменила гнев на милость и продолжила свои объяснения:

– Когда понадобится остановиться, нажмёшь до отказа левую педаль, совсем отпустишь правую и надавишь правой ногой на среднюю. Только запомни, всё это надо делать быстро, но плавно! Не резко!

– Скажи, а тебе совсем, что ли не обидно? – спросил вдруг Галль, снова неожиданно для самого себя.

– Что не обидно?

– Ну, то, что у тебя не получилось, а у меня вроде как…

– А, ты об этом! Понимаешь, мне проще научить тебя, чем справиться самой. Конечно, я сама тоже должна научиться управлять этой штуковиной. Давай сделаем вот что – когда ты освоишь всё так, что сможешь управлять машиной уверенно, мы поменяемся местами, и ты расскажешь мне всё так, как я рассказываю тебе сейчас. Кстати, сбавь скорость перед воротами, а то мы не видим, что за ними. Не хотелось бы врезаться в какую-нибудь брошенную телегу! Так вот, чтобы ехать быстрее…

Глава 51. Сон уставшего человека

Усталость и раны сделали своё – он уснул. Уснул в подсобке одной из станций, (кажется девятой), когда силы были уже на исходе. До сих пор он избегал подсобок, потому что они были, как правило, набиты скелетами, не хуже повозок, застрявших в подземных туннелях. В этой подсобке были всего два скелета, которые он бесцеремонно столкнул со стульев, а потом просто вымел наружу с помощью найденной здесь же метлы. После этого он без сил рухнул на одну из, стоявших там же, лавок и провалился в глубокий и долгий сон.

В этом сне он долго беседовал с теми, чьи останки убрал подальше от себя, потом поговорил со многими, кого видел раньше в остановившихся повозках, и, как ни странно, они отнеслись к нему совсем неплохо! Нет, конечно, кто-то бурчал, что, дескать, он нарушил их покой, но эти голоса тонули в общих пожеланиях выжить, выбраться и найти своё счастье! Наверно души тех, чьё счастье оборвалось так внезапно, хотели, чтобы повезло кому-то другому, хотели хоть краешком сознания посмотреть на счастье живущих, без зависти и сожаления…

Золас проснулся в холодном поту, и, не нащупав подле себя кресало и трут, вырвал револьвер из кобуры и трижды выстрелил куда попало, настолько сильно было в нём желание увидеть свет! Эти выстрелы дали яркие вспышки, которые утонули в непроницаемой черноте, не дав ни надежды, ни ясности, ничего…

Он поднялся, в полном мраке на своём бесхитростном ложе и вгляделся в беспросветную тьму. Тьма была практически абсолютной. В ней не было никаких внешних источников света, зато вспышки, изголодавшегося по живому огню сознания, наполняли эту тьму яркими образами, которые выплясывали фантастические танцы.

Золас ещё раз дотянулся правой рукой до одного из своих револьверов, вынул его из кобуры и… опустил руку со смертоносным орудием. В этот момент он рад был бы сразиться с тысячей монстров, но он вдруг почувствовал, как он беззащитен хотя бы перед слабейшим из них!

Сознание лидера разбойников ещё раз мелькнуло яркими образами и погасло, рассыпавшись гроздью рождественских искр, которые вспыхнули бешеным сполохом и рассыпались мириадом огоньков.

Золас уснул. Он спал без сновидений, глубоким сном сильно уставшего человека, который проделал долгий путь и собирается идти дальше, как бы ни была длинна его дорога.

Глава 52. Котята в лукошке

– Смотри, вот они!

Порфирий поднял повыше лампу, и Зигмунд увидел на кровати, крепко спящих в обнимку, юношу и девушку. Теперь сомнений не было – он узнал Диану, но этого пацана видел впервые.

– Не разбудишь? – спросил он шёпотом.

– Не, их сейчас барабанным боем не разбудишь! – ответил Порфирий вполголоса, но не слишком при этом таясь. – Альмери подмешала им специальной настойки в питьё во время ужина и теперь они проспят сном младенцев до самого утра, а то и дольше.

– А зачем она это сделала?

– Понимаешь, девица эта совсем парня загнала! Чуть свет, а у них уже тренировка, да такая, что вся ферма ходуном ходит! Бегают, стреляют, ножи кидают, то в забор, то в курятник! На палках дерутся, так что треск весь день стоит! Девчонки уже и во двор выходить боятся, да и я, грешным делом, опасаюсь получить по макитре, когда прохожу мимо этих бойцов, на голову приболевших!

– Надо же! Кто бы подумал, что у Альмери такая вот младшенькая сестрёнка имеется? Да и Динка никогда про старшую сестру не рассказывала, а ведь прослужила в Гвардии уже три года с лишним.

– Ну, про младшую сеструху ейную я, положим, знал, но что она в Гвардии служит, слыхом не слыхивал. Альмери рассказывала, что давно ещё, до своего замужества, пристроила младшую служанкой в какой-то трактир на границе, но с тех пор её только раз всего и смогла навестить.

– Понятно. А парень-то, откуда взялся?

– Вместе с ней приехал на этом чуде-юде железном. Я как увидел кошмар-то этот на колёсах, перво-наперво подумал, что опять монстры объявились! Потом смотрю, нет, вроде люди внутри сидят. Кстати, машину ихнюю именно парень водит. Девчонка тоже умеет, но похуже. Она, значит, его биться учит всем, что ни есть для драки пригодным, а он её кататься в этом страшилище.

– Они любовники?

– Не-а! Я поначалу тоже так подумал, ведь они и день, и ночь вместе, просто жить друг без друга не могут, но потом, сколько по ночам не прислушивался, всё одно и то же – тишина! Спят вместе, словно котята в лукошке. Ведут себя, ни дать не взять, молодые супружники, а сами девственники оба. Впрочем, парню-то всего лет двенадцать – тринадцать, не больше, он просто рослый для своих лет, а девица, мало что восемнадцати лет от роду, сама ещё ребёнок сущий! К тому же у них обоих одни сражения на уме…

– Ладно, не будем им мешать. Пойдём, расскажешь мне, что здесь у вас было. Между прочим, именно этот "ребёнок" всадил Маранте стрелу в плечо!

– Знаю! Она уже хвасталась, что покарала-де изменницу Маранту и теперь ей предстоит свести счёты ещё с двумя или тремя преступниками. И ты, кстати, в их числе. Я уж не стал с ней спорить и про Маранту рассказывать.

– Ей не надо, а мне расскажи.

– Так налей себе вина и слушай!

Они прошли в столовую и уселись за обеденный стол. Альмери, недавно уложившая дочерей спать, принесла большой кувшин вина и поставила на стол плоскую корзинку с хлебом и блюдо с сыром, но сама удалилась, понимая, что разговор здесь пойдёт мужской. Зигмунд поблагодарил хозяйку, улыбнувшись в густые усы, а она зазывно улыбнулась ему в ответ, но приглашающего жеста не сделала, и скрылась за дверью, где была комната девочек.

– Ну, теперь можно и поговорить. – сказал старый вояка, поворачиваясь к бывшему лавочнику. – Давай, выкладывай всё, как было, только ничего не упусти, здесь каждая мелочь может оказаться важным звеном.

– Это так, только вот не знаю, чем мой рассказ тебе поможет. Так вот, случилось всё на следующий день к вечеру после того, как мы приехали.

Порфирий не торопился, рассказывал толково и обстоятельно. В очаге тихонько потрескивали остывающие угли, комнату заливал тусклый свет масляной лампы, оставлявшей по углам зоны непроглядного мрака. Разговор начался глубокой ночью, (Зигмунд приехал поздно вечером), а потому вскоре небо на востоке стало серым, потом розовым и наконец, над горизонтом зажглась ярко-алая полоска.

– Так что же, варвары, все, как один, слетели за Марантой с обрыва? – удивился Зигмунд, когда Порфирий дошёл в своём рассказе до этого места.

– Не все конечно. Человек пятнадцать удержали коней на самом краю, потолклись там немного и поскакали к нам. Это я уже своими глазами видел, меня тогда девчонки растормошили, вдрумпель пьяного. Альмери похватала свой выводок и, в чём была, подалась в лес через заднюю калитку. Я хотел было за ней направиться, но Зиг меня остановил. Сам-то он никуда бежать не собирался! Выкатили мы тогда вдвоём нашу телегу за ворота и накрыли её золотой парчой, (среди трофеев нашлась), а потом Зиг там что-то сделал и тогда мы обратно в форт спрятались. Только ворота прикрыли, как подъехали наши душегубы. Злые такие! Там в стене есть несколько бойниц, через них-то я всё и увидел. Какие бы злые эти варвары не были, а телегой заинтересовались. Парча видно им глаза отвела. Падкие на всё блестящее, сволочи! Обступили они её со всех сторон, и только один из них край парчи концом дротика приподнял, как рванёт наша телега! Аж земля под ногами подвинулась и стены зашатались! Я так и полетел от бойницы кубарем, а когда смог встать и снова наружу выглянул, то увидел, что все эти конники вместе с лошадьми вокруг валяются, словно кегли в которых битой угодили, а телеги-то нашей и вовсе нету! В щепки её, значит, разбило. Только вот варваров, оказывается, убило не всех. Один, смотрю, из канавы вылезает и коня оттуда же вытаскивает! Оба обгорелые, но живые и целёхонькие! Вскочил он немедля на коня и ходу! Зиг по нему ну давай из своего обреза палить, да куда там! Из такой хлопушки только в упор большой беды наделаешь, а отойди на несколько шагов и толку от неё – чуть. Я ещё тогда подумал, что этот непременно своих сюда снова приведёт, так ведь оно потом и вышло!

– Давай об этом чуть позже. А что, к тому обрыву, куда Маранта варваров увела, вы ходили?

– Конечно, ходили. Не все, только мы с Зигом. А что там увидишь? Высокий он, обрыв этот! Зиг всё спуститься туда порывался, да где ж такую верёвку взять? Альмери говорит, что это не овраг даже, а целый каньон! Уж не знаю, как оно там правильно называется, но с одного края, другой и не виден даже, а дно этой ямины густо лесом поросло. Вроде, если вдоль обрыва к западу пройти, то через день-два там спуск будет. Вобщем Зиг, как об этом услышал, в тот же день собрался и ушёл, больше мы его не видели. Сам я с ним не пошёл, уж прости, стар я по этим оврагам лазать, а ещё… не верю, что свалившись с такой высоты человек, может в живых остаться… Эх, не уберёг я деваху! Прости, Зигмунд.

– Не бери на себя всей вины. Ты, по сути, вообще не виноват ни в чём. Она была боец высшей категории и всегда знала, что делает. Ну, а теперь рассказывай, что здесь дальше было. Весь холм костями усыпан! Я такое в последний раз видел, когда мы с Лоргиным нашествие таких вот варваров на границе отбивали. Небось, здешние волки отъелись, каждый с телёнка размером?

– Не без этого! Как я и сказал, тот единственный, что выжил после взрыва, привёл-таки с собой головорезов по наши души. И было их втрое больше прежнего. Мы совсем уже в лес уходить собрались – там у Альмери есть тайное убежище, где можно отсидеться, как вдруг слышим, звук какой-то! Толи рокот, толи стрёкот? Вроде, как от пилы на лесопильне: – "У-у! У-у!", а варвары уже под самые стены подъехали.

– Что ж вы их так поздно заметили?

– Так ведь у нас дозорным ставить некого. Когда это всё случилось, Альмери в огороде копалась, я кое-какую снасть хозяйственную починял, девчонки, понятное дело, во дворе игрались, все кроме старшенькой, она матери помогала, а тревогу коза подняла.

– Коза?

– Да, коза. Есть у Альмери коза, умная такая. Так вот, она чуть что случиться, всегда домой бежит и всем своим видом показывает: остерегитесь, дескать! Ну, сам понимаешь, коза это тебе не наблюдатель на вышке, она тревогу подняла, когда конники уже на холм поднимались. Так что, я едва успел ворота затворить, как варвары были тут, как тут! Альмери уже младших девок по двору ловила, когда раздался этот звук, о котором я говорил. Как я ни торопился, а наружу выглянул, любопытство разобрало. Гляжу, приближается вслед за варварами по дороге жуть какая-то! И не поймёшь сразу, что это! Вроде сундук на колёсах, только большой, а спереди у него два здоровенных глаза горят! Это потом я узнал, что у машины фонари такие специальные, а тогда чуть в штаны не наложил. Варвары, конечно, тоже это чудо заметили, развернулись и ну по нему из луков стрелять! Вот тут-то конец им и пришёл. Я сначала даже подумал, не случилось ли землетрясения? Такой вдруг раздался грохот! А это была, оказывается, штука такая, стреляющая, Дианка потом объяснила, да я не всё понял. Ну, короче, из трубы, ракету какую-то выпускает. Как шарахнет эта ракета в самую гущу варваров! Так куски мяса и полетели! А тут ещё загрохотало, дробно так знаешь – дрррр! Я ж до того и не знал, что так стрелять можно, а тут увидел, как оставшихся конников сечёт, словно огненным бичом, и кого тот бич настигает, тот уж с коня летит, либо вместе с конём падает!

– Так вот, значит кто пулемёты с башен забрал! Ну, Динка, вот молодец!

– Конечно молодец! Пяти минут не прошло, как вся эта кавалерия в полном составе лежала перебитая, никто не ушёл! А вояки наши преспокойно на своей машине к воротам подъехали и кричат, впустите, дескать! Альмери сразу сестрёнкин голос узнала, только за голову схватилась, но тут же побежала открывать. Вот с тех пор они здесь и живут…

– Ясно! А пулемёты куда дели?

– Один, большой, на башне стоит, под навесом, другой, многоствольный, на машине закреплён, таким образом, чтобы с крыши стрелять можно было. (Из него-то варваров тогда и положили.) Третий, поменьше, Диана при спальне держит, он у неё там, в углу стоит, тряпочкой накрытый. Вроде есть ещё, но они толи неисправны, толи просто разобраны за ненадобностью. А ты, что, забрать их хочешь?

– Нет, пусть уж лучше тут будут. У нас ведь проблемы, потому я так долго и не приезжал.

– А что такое?

– Понимаешь, без Золаса его воинство ведёт себя ну совсем уж по-разбойничьи. Некоторые сразу разбежались, другие стараются жить по-старому, третьи рвутся переселиться всем миром подальше от королевства, только не знают куда. А есть и такие, которые хотят освобождать города от монстров, как мы это со столицей сделали, но не бескорыстно, конечно же. Я думаю, дашь таким пулемёты, они потом и на другие города позарятся, где нет никаких монстров.

– А беженцы?

– А что беженцы? Кто-то к разбойникам примкнул, кто-то в Торговый город отправился, но по большей части, они вместе держатся, ведь монстры только из столицы ушли, а так они никуда не делись, все леса ими полны.

– Надо же, а у нас их нету!

– Вот я и подумываю, не перетащить ли часть людей сюда? Только вот близость восточной границы меня смущает. Варвары, конечно не монстры, но тоже соседи те ещё!

– Подумай, может и стоит. Нам, глядишь, было бы с этого улучшение. Альмери ни за что не хочет форт покидать, а одним здесь жить страшновато. Правда у нас вон теперь, какие защитники, но ведь они сегодня здесь, а завтра могут собраться и укатить на своей машине куда-нибудь!