Маранта

– Значит договорились! Сотни три-четыре душ я сюда приведу, а там посмотрим, как дело пойдёт.

– Только форт у нас маленький, столько народу сразу в нём не поместится!

– А причём тут форт? Пускай дома строят, да землю пашут, а форт можно подремонтировать и будет он у вас оплотом на случай войны. С Дианкиными пулемётами вам не страшны никакие варвары, и даже монстры. Если дело пойдёт, через пару поколений вырастет здесь город похлеще столицы покойного Лоргина, а пока будет поселение свободных людей, а ты в нём старшиной будешь! Идёт?

– Идёт!

– Ну, вот и ладно! А теперь я поеду, пока совсем не рассвело.

– Так ты что, не останешься?

– Не могу надолго своих оставлять, а то не ровён час, разбойники опять беженцев обидят. Кроме того, ты сам говорил – я у Дианы в списке злодеев числюсь, а это дело нешуточное. Кстати, вот тебе первое задание, как будущему старшине – убеди её в том, что люди, которые сюда приедут, это не предатели, не враги государства и не бандиты с большой дороги, а честные труженики и верные подданные его величества, попавшие в беду. Пусть поможет им, хотя бы в память о своём любимом короле!

С этими словами Зигмунд встал и направился к своему коню, привязанному во дворе. Порфирий проводил его до ворот и ещё долго стоял с фонарём в руке, слушая удаляющийся по дороге стук копыт.

Глава 53. Одна

Она парила над землёй все, увеличивая скорость. Иногда она взмывала над облаками и видела край солнца уходящего за горизонт, затем камнем падала вниз, пронзая разгорячённым телом влажную призрачную пелену, и устремлялась к земле, но, не достигнув верхушек деревьев, снова взлетала вверх и ложилась в горизонтальный полёт. Горы и леса проплывали под ней, словно затейливые узоры на гигантском ковре. Иногда мелькали города, но полёт был так стремителен, что она не успевала разглядеть ни дома, ни людей…

Удар по лицу вернул её в реальный мир. Собственно удар был не сильный, но колючий – оказывается её щёку "мазнула" мягкая еловая лапа с молодыми, неокрепшими ещё, иголками. Маранта подняла голову и огляделась. Вокруг были только зелёные ветви, они же виднелись и сверху и под ногами, как будто весь мир состоял из этих мохнатых, покрытых свежей зеленью, древесных лап. В воздухе стоял густой запах елового леса, от которого кружилась голова, но дышалось здесь необыкновенно легко и свободно.

Впрочем, не совсем свободно, что-то давило на грудь, словно там лежал тяжеленный камень. Но как же там может лежать камень, если она стоит? Это Маранта поняла сразу, как только сознание вернулось к ней, но где она стоит, вот это было загадкой. Под ногами чувствовалось что-то шершавое и колючее. Почему-то ей трудно было наклониться и посмотреть вниз. Что-то держало её, не давало согнуться и при этом царапало спину.

Маранта пошевелилась и попыталась переступить с ноги на ногу, но вдруг мир вокруг неё закачался, заходил ходуном, опора, на которой она стояла, задрожала и стала уходить из-под ног! Женщина замерла, схватившись руками за ближайшие ветви, и тут вдруг для неё всё стало ясно! Она вспомнила, как попала сюда и поняла, где она и что с ней.

С отчётливой ясностью предстал перед ней прыжок обезумевшего жеребца с отвесного обрыва, вспомнились крики варварский конников, падающих в пропасть, вспомнилось то чувство, когда спина верного коня ушла куда-то вниз, и она осталась одна, парящая в воздухе словно птица…

А вот, что было дальше, она не помнила. Впрочем, кажется, был удар, точнее не удар, а рывок, заставивший все внутренности, включая мозг, расплющиться о кости.

Ужасная мысль пришла женщине в голову. Она отпустила одну ветку и с тревогой ощупала свой живот. Нет, всё в порядке, ребёнок снова остался цел, хоть рёбра у неё и болят, как будто от ударов палкой. Так что же произошло?

Маранта огляделась ещё раз, стараясь быть, как можно более осторожной. Ну конечно! Она стояла, а вернее сказать, была подвешена на вершине дерева! От падения вниз её удерживали портупея меча и ремень сумки, одетой через голову. И то и другое основательно врезалось в тело и тогда ей стало ясно, что она попросту висит на них, надетая сзади на ветку, а точнее на верхушку высокой ели, словно кукла в ярмарочном балагане, которую повесили на крючок.

Уходящая всё время из под ног опора оказалась веткой, не слишком толстой и не слишком прочной, но это было лучше, чем ничего, и Маранта постаралась, как могла, утвердиться на этом зыбком основании. Теперь надо было как-то освободиться от удерживающих её пут.

Сделать это необходимо с максимальной осторожностью, ведь она не знала, сколько там ещё осталось до земли? Сообразив, что ремни натянуты неодинаково, женщина сначала расстегнула ремень сумки, который был, натянут слабее. "Шур, шур, шур, бум, бум, бум, шмяк!" – Раздалось снизу, и Маранта поняла, что висит довольно высоко. Теперь настала очередь скьявоны. Воительница покрепче ухватилась за ветку правой здоровой рукой и осторожно расстегнула пряжку портупеи.

Страховка, удерживающая её тело в вертикальном положении, исчезла и она вдруг почувствовала, что стала невероятно тяжёлой, как будто за последние дни не похудела, как утверждал Порфирий, а наоборот, вдвое прибавила в весе! Ко всем несчастьям вдруг сильно закружилась голова, затошнило, а боль в пробитом плече вспыхнула с новой силой.

Маранта изо всех сил старалась не потерять сознание и удержаться, чтобы не рухнуть вслед за сумкой вниз! Постепенно тьма перед глазами, наползающая на сознание со всех сторон, рассеялась, она смогла успокоиться и взять себя в руки. Теперь надо было повернуться к стволу лицом, чтобы спуститься вниз. Сделав это, женщина обнаружила, что всё ещё держит в руке портупею с мечом. Очень не хотелось бросать верное оружие, но выхода не было, слишком велик риск, зацепиться за что-нибудь во время спуска.

Маранта разжала пальцы, и красавица скьявона скрылась в том же направлении, что и, брошенная ранее, сумка. Теперь можно было спускаться. Осторожно нащупывая ногами занозистые, колючие ветки, опасаясь каждую секунду услышать предательский треск, и почти ничего не видя перед собой, она начала продвижение вниз к матушке Земле, которая бережней всего держит человека в своих коричневых ладонях.

Удача сопутствовала ей ровно до половины дерева, когда толстый и надёжный с виду сук, на котором стояли её ноги, вдруг отделился от основания ствола, словно срезанный ударом топора! Маранта почувствовала, что летит вниз вместе с зажатыми в руках тонкими ветками, которые тоже оборвались под её тяжестью.

Падение вышибло из неё дух, но уже через секунду воительница поняла, что упала на что-то мягкое, и это снова сохранило целыми её кости! Едва она смогла пошевелиться, как почувствовала, будто сотни и тысячи иголок впились ей в кожу со всех сторон.

Маранта села и увидела под собой погубленный муравейник, а на себе множество злых рыжих муравьёв, которые ринулись в атаку на обидчицу! Её сумка и меч вместе с портупеей лежали рядом, девушка, не теряя времени, подхватила свои вещи и бросилась наутёк, стряхивая на ходу огненных воинов.

На её счастье лес был здесь не очень густой, зато впереди ждал приятный сюрприз – в сотне шагов от места падения протекала небольшая речка с кристально чистой водой. Маранта, не раздумывая, бросила пожитки на берегу, скинула остатки одежды и погрузилась в холодные прозрачные волны.

Хорошо ещё, что речка была очень мелкой, потому что от напряжения и внезапной смены температуры она снова чуть не потеряла сознание. Искупавшись, избавившись от оставшихся муравьёв и промыв многочисленные царапины, Маранта вышла на берег и, немного полежав на зелёной мягкой травке, принялась за ревизию своего имущества.

Что ж, меч, (а с него она начала осмотр в первую очередь), совершенно не пострадал, а его прочная портупея даже не растянулась. Отлично! В сумке нашёлся мешочек сухарей, маленький флакончик бальзама для обработки ран, огниво в отдельном кисете и… (надо же, совсем забыла!), пистолеты Лоргина, а к ним несколько пачек патрон в придачу! Тоже неплохо, правда в лесу больше пригодилось бы ружьё или арбалет, но, как говориться, дарёному коню…

Кстати ей вспомнился жеребец, который вынес её сюда. Что с ним стало, даже думать не хотелось, ведь у него не было портупеи, которой можно зацепиться за ветку.

Да о чём она вообще думает? То, что она спаслась при падении с такой высоты, да ещё таким необычным способом, иначе, как чудом не назовёшь! На бедного конягу это чудо не распространилось и он, конечно же, валяется где-то там, в ельнике со сломанной шеей.

Отогнав грустные мысли, Маранта вернулась к своей инвентаризации. Собственно осматривать было больше нечего. Её последнюю одежду составляла длинная ночная рубашка, теперь превратившаяся в лохмотья, неспособные ничего прикрыть. Обуви не было, сапоги остались под кроватью в форте Альмери. (Ладно, как-нибудь выйдем из положения!) Маранте не оставалось ничего, как прополоскать то, что осталось от рубашки в реке и когда это тряпьё высохло, она соорудила из него себе набедренную повязку. (А сиськи пускай погуляют, им полезно проветриться!)

Пока она проделала все эти процедуры, на землю окончательно спустилась ночь. Обругав себя за то, что не позаботилась о костре заранее, воительница набрала на скорую руку коротких валежин, которых было кругом предостаточно, и сложила их на берегу "шалашиком". Вскоре костёр весело затрещал, озаряя всё вокруг неровными бликами.

Ничего не поделаешь, спать придётся на голой земле, хорошо, что ночи сейчас тёплые! Маранта наскоро подкрепилась, найденными в сумке, сухарями и, свернувшись возле костра калачиком, погрузилась в глубокий целительный сон. Завтра она вырежет себе дорожный посох и отправится вдоль реки. Куда? Там видно будет!..

Глава 54. Наверх

"Не пролезешь!"

"Пролезу!"

"Не пролезешь! Ты толстый! Ты жирный! Ты боров!.."

"Заткнись! Я уже две недели питаюсь крысами, которые научились меня бояться, и теперь поймать их всё труднее и труднее! Мои рёбра выпирают, как у скелета, обтянутого тонкой кожей. Я потерял четверть своего обычного веса, я пролезу!"

"Нет, не пролезешь!" – сказал в очередной раз внутренний голос и, нагло хохотнув, умолк.

Если бы Золас мог, он бы сейчас врезал по морде этой сволочи, но внутренний голос звучал у него в голове, а потому он только скрипнул зубами и продолжил протискиваться в тесную железную нору, на стенках которой уже оставил немало клочьев от одежды и собственной кожи. Когда-то эта нора служила вентиляционной шахтой, но с тех пор проржавела и стала приютом для разного зверья, следы которого встречались на каждом шагу. Он и сам не знал, почему вдруг туда полез. Кажется, оттуда на него повеяло свежим воздухом, но как это случилось, он забыл. Он многое забыл и ни о чём не думал. В последнее время Золас вообще шёл, охотился, ел и спал автоматически. От усталости все его чувства притупились, а в голове пульсировала одна мысль – выжить! Выжить любой ценой, а когда эта цель будет достигнута, тогда он будет решать все остальные вопросы, о которых сейчас начисто забыл.

Почему-то эта квадратная труба шла не вертикально вверх, а была проложена коленами с поворотами под девяносто градусов. С одной стороны это облегчало задачу, так как часть пути можно было двигаться горизонтально, но с другой именно эти повороты и были самым большим препятствием – в них постоянно застревало снаряжение, привязанное к ногам.

Ещё тогда, когда он влезал в эту проклятую дыру, Золас понял, что не поместится в тесном пространстве, если не снимет всё оружие и амуницию. Но не бросать же драгоценные вещи здесь в этих подземных галереях! И тогда он придумал скомпоновать своё имущество так, чтобы его можно было привязать к ногам и тащить за собой во время продвижения. Идея сработала, но конечно не без изъяна – мало того, что всё это мешало свободно двигать ногами, так ещё и постоянно застревало на поворотах. И всё же он полз, протискивался, проталкивал своё исхудавшее тело в узкую, тесную трубу и молился только об одном: лишь бы на пути не возникло непреодолимое препятствие в виде решётки, завала, засора или чего-нибудь в этом роде, которое он не сможет обойти.

Назад ему дороги не было. Преодолеть тот же путь, только задом наперёд и вслепую, задача невыполнимая. Да его собственный багаж заклинит его тело намертво, если он попытается это сделать! Поэтому, только вперёд!

Освобождение пришло внезапно. Золас отдыхал после длительного перехода (перелаза). Ему удалось даже немного вздремнуть, благо в этом месте труба шла горизонтально. Проснувшись, он не почувствовал себя ни свежим, ни бодрым, но усталые мышцы всё же получили возможность расслабиться и теперь были готовы толкать его тело дальше.

Золас сделал буквально пару движений, когда квадратные стенки вентиляционного короба вдруг исчезли, и он полетел вниз! К счастью этот полёт был недолгим. От пола, усыпанного какой-то трухой и мелкими ветками, его отделяло всего метра полтора. Тем не менее, он пребольно стукнулся затылком, и это напомнило ему, что ушиб от предыдущего падения ещё не прошёл окончательно.

Полежав немного и отдышавшись, Золас поднялся на ноги. Здесь можно было встать, хоть потолок был очень низкий. Помещение, в котором он оказался, представляло собой тесную квадратную камеру, в которой можно было с трудом развернуться одному человеку. Две боковые стены этой камеры были глухими, без окон и дверей, та стена, куда выходила труба, из которой вывалился Золас, имела ещё три таких же выхода, которые были зарешечены. (Повезло, ведь "его труба" решётки не имела!)

Но не это было самым интересным – противоположная стена была снабжена широким и длинным окном, способным сойти за дверь! Правда, окно это было забрано прочной стальной решёткой с широкими полосами вместо прутьев, расположенными с наклоном, наподобие жалюзи, так, что они пропускали свет, но мешали выглянуть наружу. Один из этих прутьев-полос был выломан и сквозь этот проём Золас увидел освещённые солнечным светом листья! Значит он на поверхности! Значит, он выбрался!

Бывший глава разбойников бросился к этой решётке и принялся её трясти, но не тут-то было. Железо, простоявшее здесь многие годы, оставалось по-прежнему прочным, и все его усилия оказались напрасными. Разбив, в очередной раз, себе руки в кровь, Золас сел на пол своей новой тюрьмы и, тяжело дыша, привалился к стене, глядя на проклятую решётку. Обидно! Пройти такой долгий путь и оказаться запертым вот так, у самого порога за которым свобода! Руками эту преграду не сломать, замка, который можно было бы открыть, нет, пули здесь тоже не помогут…

Вдруг Золас резко вскочил и с силой хлопнул себя по лбу! Какой же он идиот! Ну, конечно же! Сумка с инструментами! Дрожащими руками он извлёк на свет свой подземный трофей и, прежде чем приступить к работе, хорошенько рассмотрел наследство, доставшееся от неизвестного мастера. Гаечные ключи, напильники, пассатижи, отвёртки, небольшая пила-ножовка и ещё несколько приспособлений, назначение которых было ему не известно. Всё изготовлено с превосходным качеством, присущим изделиям древности. Сейчас любой кузнец мечтал бы иметь такой набор, а получив, берёг бы его, как зеницу ока, как самую большую драгоценность!

Успокоившись, Золас выбрал то, что счёл нужным для выполнения задачи и приступил к работе. Прошло часа три или около того, когда решётка в последний раз вздрогнула, наклонилась и тяжело ухнула вниз, приминая своим весом густые кусты и молодые деревья. Золас вышел наружу и с удовольствием подставил лицо и сбитые в кровь ладони, прохладному ветерку.

В следующий миг движение впереди заставило его насторожиться. Как он мог быть так беспечен? В двух шагах от него стоял здоровенный зомбак, выставивший перед собой свои пальцы-кинжалы! Всё оружие Золаса так и осталось лежать на полу камеры, которую он только что покинул и даже гаечный ключ он выпустил из рук, когда понял, что проклятая решетка, наконец, подалась!

Стараясь не делать резких движений, Золас принялся ощупывать свои карманы в поисках чего-нибудь, что хоть как-то могло бы сойти за оружие, но там не нашлось даже гвоздя, а броситься назад значило подставить спину! Секунды падали, словно удары молота в руках судьбы, но вдруг зловещая ухмылка на физиономии монстра сменилась замешательством, а ещё через мгновение он с коротким криком исчез в чаще. Золас оглянулся вокруг. Всё было тихо, только обычный шум летнего леса нарушал тишину.

– Это, каков же я теперь, что меня монстры бояться? – сказал он самому себе и отправился собирать вещи.

Вскоре он уже уверенно шагал по лесу, оборванный, грязный, но живой и сильный, как будто не было длительного путешествия по бесконечным туннелям и загадочным роскошным залам подземных станций. После несложных расчётов он определил, что очутился в непроходимых северных лесах в которые побаивались заходить охотники и даже разбойники. (Непроходимых? Что ж, посмотрим!) Сейчас Золас чувствовал, что непроходимых мест для него нет. Он был опасен, как голодный волк и весел, как разбойник, избежавший виселицы.

Глава 55. Мантикора

Вот оно, это место!

Зиг устало опустился на ствол упавшего дерева и посмотрел на отвесную стену каньона. Да, Порфирий был прав, он не смог бы здесь спуститься, даже если бы связал вместе все верёвки, которые нашлись в хозяйстве Альмери.

Ему вдруг пришло в голову, что он совсем недалеко от друзей. Если бы можно было преодолеть эту стену, то до форта здесь рукой подать! Но, увы, этот приют также недоступен, как если бы был на большом расстоянии. Сколько он сюда шёл? Около недели до большой промоины, где можно спуститься в каньон и ещё не менее трёх недель через лес и кустарник до этого самого места.

Зиг тряхнул головой, отгоняя подступившую сонливость. Спать было некогда. Он потом выспится, когда всё выяснит, отойдёт отсюда подальше и устроится на ночлег под каким-нибудь деревом. А пока надо всё здесь осмотреть и убедиться в том… Он не хотел об этом думать, не хотел видеть Маранту мёртвой, но ведь он затем и пришёл, чтобы всё выяснить.

Зиг встал и направился к тому месту, где целая кавалькада варваров слетела с обрыва. Даже если бы сверху стены не был виден след, в виде обрушенного края, который они там оставили, тяжёлая вонь мертвечины, ясно указывала на то, где нашли свой конец лихие наездники востока!

Сейчас их тела не были видны – густой кустарник скрыл это скорбное зрелище от посторонних глаз. Зиг двинулся туда, но вдруг споткнулся и чуть не упал, не заметив препятствия в траве. Он вгляделся и даже раскрыл рот от удивления: это был один из варваров! Но почему так далеко от края? Ах, вот оно что! Этот человек не погиб во время падения, но сильно покалечился и не смог встать на ноги. Так он и полз, подтягиваясь на руках, пока силы окончательно не покинули его, и тогда он умер…

Зиг поёжился, представив себе эту картину, но натянул на нос шейный платок и пошёл дальше. Едва он приблизился к кустам, как из них с шумом поднялась стая ворон. Птицы, недовольно каркая, покружились над местом своего пиршества, и расселись на ближайших деревьях. Да, обработали они варваров наславу! Зиг уже не раз видел смерть во множестве её видов, но сейчас даже у него закружилась голова от зрелища обклёванных до костей человеческих лиц и рук.

Похоже, здесь не выжил никто. Делать тут вроде было больше нечего, но он упрямо продирался сквозь кусты, игнорируя мириады мух, роящихся вокруг падали, и всё ковырял то тут, то там, крепкой буковой палкой, пока не сломал её. Однако следов Маранты нигде не было. Но где же она? Зиг выдрался, наконец, из кустов и отошёл подальше, чтобы ещё раз оглядеть место разыгравшейся здесь драмы. Он представил себе траекторию падения, сорвавшихся с обрыва, всадников. Н-да, Маранта должна была упасть, где-то рядом, ведь у её коня не было крыльев. И вдруг его осенило!

Воительница прыгнула в каньон первой, не сдерживая бег своего жеребца, к тому же с обрыва, ещё не разбитого ударами десятков копыт. А это значило, что она могла пролететь дальше. Ненамного, но всё же дальше! Зиг ещё раз придирчиво окинул взглядом место трагедии и, резко развернувшись, уверенно направился в сторону подлеска, где молодые деревья росли почти вплотную друг к другу.

Его сердце колотилось от предчувствия того, что он там найдёт, он шел, туда стиснув зубы, готовый ко всему, но всё равно невольно вскрикнул, когда увидел повисшую на ветвях конскую попону… Он знал эту попону, поскольку сам не раз снимал её вечером со спины уставшего коняги и одевал утром, когда надо было ехать дальше.

Зиг раздвинул ветви и увидел, что деревья окружают небольшое болотце, всё заросшее ряской и кувшинками. Почти у самого края этого болота из ряски торчала лошадиная нога с крупным копытом, увенчанным новенькой, почти не сбитой подковой. Эту подкову он тоже узнал. Её поставили незадолго до того, как они приехали в злополучный форт. Это сделал сам Порфирий, оказавшийся умельцем на все руки, а Зиг тогда помогал придержать жеребца.

Не хотелось в это верить, но конечно там где конь, там и всадница… Так вот, как закончила свои дни подруга его атамана, несравненная воительница и потрясающая женщина! Зиг почувствовал, как ком подступает к горлу, но вдруг!..

Его спасло чутьё разбойника и охотника, которое не притупило даже такое горе. Зиг не стал оборачиваться, чтобы увидеть противника, он просто прыгнул в сторону, сделал кувырок через левое плечо и встал на одно колено, выхватив из-за пояса обрез. В то же мгновение гигантская клешня, словно бритвой, срезала несколько молодых деревьев на том месте, где он только что стоял!

Следующий удар юный разбойник едва не пропустил, так-как увидел нечто такое, что не укладывалось в привычные рамки его представления о мире! Прямо на него смотрели два красивых женских глаза, на не менее красивом лице, обрамлённом чёрными волосами, уложенными в аккуратную причёску. Взгляд этих глаз был жёстким и хищным, а рот, с изящно очерченными губами, не улыбался.

Но не это заставило парня замереть на месте, а то, что изящная женская головка торчала из огромного бронированного тулова, стоящего на мощных членистых лапах и снабжённого загнутым скорпионьим хвостом с шипастой булавой на конце! Голова твари высовывалась из некоего отверстия, которое прикрывалось специальным щитком, поднятым сейчас наподобие воротника. Зиг, конечно, слышал о мантикорах, но даже после знакомства с разнообразными монстрами, не мог себе представить, что такое чудовище способно существовать на самом деле!

Вжик! Он едва успел пригнуть голову. Клешня с пилообразными шипами на режущих кромках, метнулась в его сторону, со скоростью спущенной стрелы, но лишь слегка задела волосы на затылке. Зиг вскинул обрез, одним движением взвёл курки и нажал сразу на оба спуска! Выстрел дуплетом ахнул среди лесной тишины, словно удар грома! Но заряд картечи, способный с близкого расстояния вывернуть кишки равно, как у человека, так и у монстра, разбился о толстенную хитиновую броню, не причинив, твари ни малейшего вреда. Мантикора лишь вздрогнула всем телом, приоткрыла рот и злобно зашипела, высунув длинный тонкий язык, раздвоенный на кончике.

Зиг понял, что надо бежать, если конечно вообще возможно уйти от такой сильной и проворной твари. И тогда он сделал то, что сам потом не мог себе объяснить – вместо того, чтобы попытаться скрыться в лесу или в кустах, он рванул прямо через болото в направлении противоположном тому, откуда пришёл. Ни шеста, никакого плавсредства конечно у него под рукой не было. Зиг понимал, что это безумие, но он шёл и шёл вперёд, пока вязкое дно не ушло из-под ног, и тогда он понял, что его затягивает!

Он застыл на месте, так-как знал, что при попадании в болотную топь нельзя барахтаться, иначе затянет ещё быстрее. Впрочем, шансов спастись, похоже, здесь всё равно не было никаких. Берег был далеко, и вокруг не было видно ни коряги, ни даже камышины, за которую можно было бы ухватиться. Зиг погружался в мутную жижу медленно, но верно и только со странным удовлетворением слушал разочарованное шипение мантикоры, которая бегала по берегу и никак не могла смириться с тем, что добыча ускользнула.