Стандарт человеческого мышления – молодые должны быть с молодыми, а старики, если уж им приспичило, с такими же старушками, сейчас нарушался самым решительным образом. Но Полли это совершенно не смущало. Она ласково улыбалась своему гостю, без тени презрения глядела ему в глаза, когда, уперев ладони ему в грудь, делала вращательные движения бёдрами. Да, в свои юные годы она была настоящей профессионалкой!
Леса не стала досматривать, чем кончится дело ни за одним, ни за другим окном. У неё и так голова шла кругом, грудь напряглась и соски тёрлись о ткань блузки, что причиняло почти что боль. А ещё, ей трудно было идти. Внизу живота всё разгорелось до состояния кипения, хоть в бочку с холодной водой лезь. Если бы сейчас любой мужчина взял её за руку и повёл за собой, то она позволила бы ему сделать с собой что угодно! Если бы кто-либо из тех, кого она любила – Зиг, Рарок или Луций, вдруг оказались рядом, она сама попросила бы…
Леса обогнула дом, и на слегка дрожащих ногах вошла во двор. Вокруг никого не было, только луна освещала все постройки и предметы ярким серебряным светом. Девушка поставила свои башмаки под навес, налила воды в небольшое корыто прислонённое к крыльцу, ополоснула в этой воде ноги, вытерла их стареньким полотенцем, висевшим здесь же на гвоздике и вошла в дом.
«Хорошенько подумай!» – сказала тогда Молли. Хорошенько ли она подумала? Леса не могла ответить на этот вопрос, но чувствовала, что если она ещё подумает в таком же духе, то дело кончится обмороком. Она не знала, есть ли сейчас кто-то из девушек в общей спальне, но на всякий случай решила не шуметь, а потому на цыпочках прошла мимо двери ведущей туда, и направилась к комнате Молли.
Руководительница «артели прачек» пользовалась некоторыми привилегиями, а потому, у неё была здесь своя небольшая, но чистенькая комната, в которой помещалась кровать с балдахином. Леса подошла к её двери и прислушалась. В комнате слышались какие-то звуки – шорохи, поскрипывания половиц, значит, Молли не спала. Девушка толкнула дверь и переступила порог.
– Молли! – позвала она, вглядываясь в полумрак комнаты, рассеиваемый лишь крохотным язычком пламени в масляном фонаре, стоящем на прикроватной тумбочке. – Молли, не спишь? Я пришла сказать, что согласна…
Язычок пламени стал побольше и осветил всё вокруг.
– Согласна? – спросил герр Иоханнес из глубины кровати Молли. – Это хорошо. Заходи, девочка, заходи, не стесняйся!
Глава 113. Чего хотят боги?
Луций не понимал, зачем боги с ним так поступили? Может быть, они хотят зло подшутить над ним или у них какая-то особая цель, в которую его не хотят посвящать? Он знает одно – они зря думают, что он ни о чём не догадывается! Впрочем, он всё равно не мог сказать наверняка, что именно происходит вокруг. Одно было ясно, что случилась какая-то беда, раз на Олимпе так холодно, а прекрасные чертоги богов превратились в мрачную пещеру.
Но то, в какой компании он очутился, Луций понял через час с небольшим, после того, как сюда попал. Во-первых, он перестал понимать язык того с кем свободно разговаривал до того, как вывалился из огненного портала. Его сразу никто не понял, он в течение часа, (мера времени, которой пользовался Рарок), ещё мог с грехом пополам разбирать слова окружающих, но, в конце концов, их слова перестали быть для него понятными совершенно.
Правда, за этот час он успел узнать, что красивая пожилая женщина, вооружённая изогнутым мечом, это бабушка богини Лесы, а высокий старик с глазами, сияющими, словно синее пламя – её дед. А ещё, там был юноша с длинными, почти до земли волосами, одетый лишь в короткие штаны. (Луцию бы такие! Единственной его одеждой до сих пор являлась половинка рубашки Рарока обмотанная вокруг бёдер), который приходился богине дядей, хоть и был с ней одного возраста.
Остальные присутствующие не называли себя родственниками богини Лесы, но принимали в ней живейшее участие. Ради неё они здесь собрались.
Увы, это всё, что ему удалось узнать, потому что он перестал понимать их речь совершенно, а они так и не стали понимать его. Это всех удивляло, но ничего не поделаешь, язык богов и должен быть недоступен для смертных.
Во-вторых, здесь присутствовали уже знакомые амазонки. Их он теперь тоже не понимал! Впрочем, Луций вовсе не рвался разговаривать с этими девами-воительницами, хоть те больше не делали попыток его зарезать.
Ну, и, в-третьих, Луций просто узнал всех присутствующих. Тот, кого называли Зигом, прихрамывал, и, как вскоре выяснилось, ноги у него были сделаны из металла. По крайней мере, одна из них. Ясно же, что это Вулкан! Или, как его называют эллины – Гефест.
Насчёт Рарока Луций ещё тогда имел кое-какие догадки, когда увидел его впервые. Но теперь он утвердился в мысли, что это ни кто иной, как Марс, (по-эллински – Арей), которому угодно было прикинуться гладиатором. (Не слишком удачно прикинулся, кстати!)
Луций видел гладиаторов. Они выглядели, вели себя, даже фехтовали совсем не так. И кто, вообще, видел, чтобы гладиаторы были свободными? Гладиаторы были рабами, это отлично знали все, в том числе и Луций. Иногда чемпионы, скопившие достаточно денег, выкупали себя, чтобы уйти на покой. Иногда они получали свободу из рук высокопоставленного патриция или самого императора, но изначально свободными они не были никогда! Так что Рарок зря сочинял для него, Луция, свои истории – скрыть божественную сущность ему не удалось.
Чуть сложнее было с дедом и бабушкой Лесы. Луций долго ломал голову над тем, кто они такие. Первоначально подозревал, что это Юпитер и Юнона, но потом понял, что не прав. Старик владел палкой способной убивать на расстоянии. Луций видел, как он добыл, таким образом, оленя и принёс в пещеру. Да, при этом раздавался звук похожий на гром и что-то полыхнуло, но это не было совсем подобно грому и молнии.
Донёсшийся до Луция, обладавшего тонким обонянием, запах с ноткой серы, сказал ему всё. Плутон, вот кто был дед богини Лесы! Но кто же тогда бабушка? То, что она тоже богиня, сомнений не было.
Понаблюдав украдкой за этой пожилой парой, Луций понял – они не супруги. Значит, это не царица подземного мира. Но к этой женщине все относятся с таким почтением… Даже грубый порывистый Вулкан, всегда разговаривает с ней, как со старшей и очень уважаемой матроной.
Лары мои! Неужели!.. Луций вдруг понял кто перед ним. Ну, конечно же, это Веста, старшая из богинь! Но, как же так, ведь Веста покровительница чистоты и девственности, но для того чтобы стать бабушкой, нужно прежде побыть матерью. Впрочем…
Луций припомнил, что всякое случалось даже с весталками, а если бы не случалось, то не было бы великого Рима. А ещё, он вспомнил, что нельзя судить богов. Ни склонности их, ни деяния – себе дороже будет.
Значит, у Весты и Плутона где-то есть побочное дитя, которое тоже обзавелось потомством, и теперь Лесу – божественную принцессу ищут те, выше кого на Олимпе только Юпитер. Дела-а…
Вот кто ему сразу понравился, так это длинноволосый парень, в котором Луций сразу признал Меркурия. Правда он был без своих знаменитых летающих сандалий, но и без них оказался быстр, как ветер. Он обладал лёгким и весёлым нравом, и, хоть они с Луцием не понимали ни слова из того, что говорили друг другу, всё равно как-то находили общий язык.
Было здесь ещё одно божество, с которым Луций общался охотнее, чем со всеми остальными. И была это богиня Диана – единственная кто не скрывал своего имени. Луций так её себе и представлял, только была она почему-то намного старше, чем её обычно изображают на барельефах и мозаиках.
Видимо в мире богов произошли немалые изменения с тех пор, как они в последний раз общались с людьми. Как-то Диана долго разговаривала с Рароком-Марсом, и они оба кивали в сторону него – Луция. Потом богиня встала, подошла к мальчику и указала на его меч. Луций не сразу понял, что от него хотят, но Диана схватила его за руку и вытащила на середину пещеры. Там она обнажила свой клинок и снова показала на меч Луция. Парень понял, что его вызывают на поединок и мысленно попрощался с жизнью. Фехтовать с богиней…
Но он решил подороже продать свою жизнь и пошёл в атаку решительно и мощно! Диана, казалось, была воистину удивлена. Она ловко отбивала его удары, отступив на несколько шагов. Луций усилил атаку, тогда богиня рассмеялась, одобрительно кивнула головой и незаметным движением выбила у него оружие из руки.
Мальчик зажмурился, но она только похлопала его по плечу, а когда он открыл глаза, показала на лук со стрелами. Луций только беспомощно развёл руками – стрелять он не умел. Тогда Диана снова взяла его за руку и повела вон из пещеры. Так к его занятиям с мечом, (Рарок вовсе не собирался прекращать его обучение), прибавились ещё уроки стрельбы из лука. Луций не возражал, это ведь было очень интересно! Вот только он по-прежнему не мог понять, что от него боги ждут и чего хотят?
Здесь ещё были два железных человека, но они держались в стороне и всё колдовали над каким-то кристаллом на небольшой каменной подставке. Луций решил их не трогать. Ясно, что это создания Вулкана, а он не забыл, как одно такое детище великого божественного кузнеца, согласно легенде, хватало и разрывало людей на части. Или расплющивало…
В общем-то, к Луцию относились здесь неплохо. Даже амазонки проявили заботу о нём – достали где-то тёплый плащ, кое-как заменивший парню тогу. Вот только обуви у него не было. Но ничего, он уже привык! Можно даже вообразить себя молодым спартанцем. Если бы не неизвестность и разлука с богиней Лесой, ему такая жизнь даже понравилась бы.
Увидеть бы её ещё хоть раз! Впрочем, может ещё и доведётся увидеть, ведь остальные здесь заняты её поисками, и это, по-видимому, связано с тем кристаллом, над которым трудятся железные люди.
Луций ведь догадался кто такая Леса! Она истинная весталка, к которой не прилипает никакая грязь! Этим она отличается от тех несчастных девушек, которые поддерживают огонь в храме Весты, и думают, что угождают богине тем, что лишают себя мужской любви, а значит нормальной жизни. Какое заблуждение! Те бедняжки кажутся не живыми людьми, а ожившими статуями. А Леса была живая, тёплая, чувственная! Это ли не божественно?
Луций готов был посвятить остаток дней служению своей богине, в чём бы оно ни заключалось. Он бы не возражал, даже если бы узнал, что его собираются принести ей в жертву…
Глава 114. Этого можно избежать
– Какого чёрта мы тут торчим?
Зиг грохнул кулаком по огромному плоскому камню, который здесь заменял им стол, и гул от его удара прошёл по всей пещере.
– Ты знаешь куда идти? Веди! – парировал Рарок.
– Да некуда ей больше идти, кроме Торгового города! Ну, если нагонит Доротею с компанией, то может быть свернёт с ними к Золас-граду. Сам подумай – на севере почти непроходимые леса, делать там нечего, если двигаться на юго-восток, в обход гор, то можно достичь западных королевств, но что она там забыла? К тому же, ей, наверно, хотелось бы поскорее встретиться с нами…
– Не слишком ли ты высокого мнения о себе, Зигушка?
–Убью!
– Попробуй.
– Была бы охота руки марать! Но ты говоришь, он рассказывал, что она действительно так говорила?
– Да, и узнать твоё имя, кроме, как от неё, он больше ни от кого не мог.
– Хм-м. А спала с ним?
– Вот представь себе! А что, осуждаешь? Сам говорил…
– Прекрати! Раз это её выбор, значит, так тому и быть. Она человек свободный, и к тому же, молодая красивая девушка, а ведь им нельзя без любви. Так что я не осуждаю, и ты не осуждай.
– Проехали, – отмахнулся Рарок. – К тому же Луций парнишка стоящий.
– Понравился? Понимаю! Когда девочки рядом нет, сгодится и мальчик.
– Ещё раз так пошутишь, точно подерёмся!
Но драться с Зигом Рарок не хотел. Зиг ему нравился, как человек и как союзник. И это ничего, что их связывала общая любовь и общая потеря. Наоборот, так больше взаимопонимания между мужчинами. Они уже сделали разок глупость и навешали друг другу фонарей, так зачем же повторять?
Им обоим хотелось побыстрей найти Лесу и убедиться, что с ней всё в порядке. Оба при этом не видели выгоды для себя, а склонялись к мысли о том, что девушка, скорее всего, вернётся к Луцию.
«Ну и ладно! – думал Зиг. – Буду относиться к ним, как к собственным племянникам, которых у меня отродясь не было. И радоваться их счастью!»
«Ну и ладно! – думал Рарок. – Буду считать их своими братом и сестрой, но сам уеду куда-нибудь подальше, чтобы не мешать. Может быть, вернусь через много лет, и тогда уже мы все будем смотреть на мир по-другому!»
А неподалёку от них Маранта и Золас рассуждали примерно о том же самом.
– Надо же, – говорила воительница, улыбаясь, – я ждала, что она вот-вот найдёт себе парня, но, чтобы такого малыша?
– Да ладно, брось ты! – возражал ей бывший атаман. – Вроде хороший пацанчик. Зига вспомни. Он был примерно в тех же летах, а Галанта чуть постарше Лесы.
– Это так! – рассмеялась Маранта. – Но Галанта не была моей внучкой, хоть, в общем-то, ты прав.
Люди рассуждали, думали, прикидывали. Люди ошибались, все, как один. Это часто случается. Сложнее всего людям поверить непривычной, причудливой правде. Привычная, логичная и понятная ложь, ближе и комфортнее, поэтому люди чаще верят ей.
.................................................................................................................
Но ведь мнение, основанное на лжи, рождает клевету, которая быстро растёт, распухает, обрастает подробностями, которых не было, и приобретает видимость истины, таковой на самом деле не являясь. Эту «истину» люди охотно принимают на веру, и, даже не удосужившись проверить факты, разносят по миру, как единственно правильную новость.
Так и хочется сказать – оно вам надо? Может быть лучше поверить правде, какой бы странной она вам не казалась? А если уж не верится, то постараться установить истину, тщательно проверяя все слухи.
А ещё, неплохо бы научиться узнавать людей, которым можно доверять и… верить им! Это трудно себе представить, но иногда людям говорящим странную правду нужно просто верить. Да, это сложно, но возможно, представьте себе!
Зато, когда люди научатся так поступать, они станут счастливее, на Земле уменьшится количество безвинно пострадавших, а может быть и вовсе наступит вожделенная эра благоденствия.
..................................................................................................................
Но люди не верили простому объяснению произошедших событий. И в результате, выбирая путь, они снова ошиблись, что вызвало цепь происшествий, которых, наверное, можно было избежать.
Глава 115. Просто пойдём и посмотрим!
Для автомобилей нашлось место неподалёку от входа, но в стороне от дороги монстров. Этому был очень рад Галль, боявшийся, что его механические детища будут растоптаны.
На площадке нашлось ещё несколько машин, похожих на те, которые принесли людей сюда. Их колёса были спущены, корпуса засыпаны светло-серой пылью, сравнявшей металл и стёкла. Казалось, они простояли тут сотни лет, что никого не удивило.
Открыть дверцы этих автомобилей без взлома не удалось, но тратить на них время не стоило, и люди оставили эти попытки. Они двинулись к подъезду с большими стеклянными дверьми, справедливо полагая, что там находится вход.
Это было не похоже, ни на что к чему они привыкли. Даже в Торговом городе, который считался самым цивилизованным местом в обозримом мире, не было ничего подобного. Двери из цельного стекла толщиной в два мужских пальца! Если бы не слой пыли, их, наверное, вообще, не было бы видно. Двери были не заперты, и исследователи беспрепятственно вошли внутрь.
Они не вломились туда всей толпой. Треть развед-экспедиции осталась охранять машины – тридцать арбалетчиков из детей Большого Вана и по одному водителю из Форта Альмери на каждый автомобиль.
Перед тем, как войти, Михал ещё раз бросил взгляд на фасад гигантского здания. «Щель», из которой выходили монстры, вблизи оказалась довольно высоким проломом в стене. Где-то пять человеческих ростов. Края этого пролома были неровные. Похоже, здесь когда-то рухнул большой участок стены, обломки которого превратились в мелкий щебень под ногами, лапами и копытами сотен тысяч, а может и миллионов монстров.
Над подъездом, готовым по ширине поспорить с городскими воротами, блестела золотом непонятная надпись в несколько строк. Что-то в этом во всём было знакомое, вызывающее неприятные ощущения…
И вдруг Михал вспомнил – «Мёртвый город»! Когда они с Марантой двадцать, кажется, лет назад искали пропавших Ларни и Стефана, то в полуразрушенном «Мёртвом городе» видели и стеклянные двери, и дома, словно башни, уходящие в облака. Но даже те дома, выше которых, казалось, и быть ничего не может, были по сравнению со здешними строениями, всё равно, что муравейники против человеческих жилищ.
Михал плюнул напоследок в многовековую пыль и вошёл вместе со всеми в невероятных размеров холл. Если бы не потолок, то это помещение сошло бы за уставленную мебелью городскую площадь. Но не это поразило Михала-охотника, сэра Галля и всех остальных, а то, что здесь были люди!
Правда, никто из них не стоял на ногах – все сидели на диванах, стульях и креслах, но никто при этом не двигался.
Не потребовалось долго приглядываться, чтобы понять – здесь все были мертвы. Смерть застала этих людей внезапно, когда они занимались своими делами – что-то обсуждали, кого-то ожидали, перебирали какие-то бумаги, и проделывали разные другие вещи, смысл которых был непонятен тем, кто пришёл, чтобы нарушить их покой, через неопределённую уйму лет.
Благодаря отсутствию влаги в воздухе, тела погибших превратились в мумии. Это уберегло их от рассыпания, хотя некоторые всё же потеряли головы, отвалившиеся от пересохших шей.
Разведчики проходили мимо этих несчастных в напряжённом молчании. Некоторые вглядывались в лица, на которых ещё можно было прочесть выражение, бывшее в тот момент, когда их застала смерть. Ожидание, радость, недовольство, удивление. Всё, что угодно, только не страх и не страдание! Они не заметили, как умерли. По сути, они и сейчас считали себя живыми…
Большинство разведчиков здесь были люди бывалые, видели смерть в её различных проявлениях, но всем было жутко от пребывания в этой светлой, (под потолком ярко горели электрические лампы, по-видимому, не подверженные влиянию времени), прозрачной гробнице.
Казаки бормотали молитвы, и крестились. (Михал ещё в Междустенье узнал, что они в отличие от многих варваров, издавна были последователями Инци, но называли его, как-то по-иному.)
Из этого зала вглубь здания вели несколько коридоров и лестниц, соединяющих этажи. Была здесь и подъёмная машина, способная доставить наверх кабину с толпой народа в мановение ока, но Галль объяснил, что лучше туда не соваться – механизм машины бездействовал слишком долго, и, если он откажет в пути, то тем, кто застрянет в кабине, не поздоровится. Впрочем, желающих рискнуть и так было немного.
Они решили разделиться. Галль повёл свою группу по широкой лестнице наверх, Михал отправился исследовать нижние этажи. Встретиться договорились на улице возле своих автомобилей, где-то, через час. (Часы были у многих механиков из Форта Альмери, почти у всех казаков, (где только взяли?), и у Михала. Из людей Междустенья и сыновей Большого Вана, никто не мог похвастаться такой роскошью. Поэтому, Михал забрал казаков себе, а «ванов» сбагрил Галлю.)
Они шли по странным помещениям, уставленным столами с какой-то аппаратурой. Михал, благодаря общению с людьми из Форта Альмери, насмотрелся за последние двадцать лет разных технических чудес, но то, что было здесь не походило ни на что, виденное им раньше. Какие-то ящики связанные проводами с досками, усеянными кнопками и странными светящимися или безжизненными квадратами на подставках. На некоторых таких квадратах были видны красивые картинки, на других было что-то написано, а на третьих, (о, чудо!), эти картинки двигались! И повсюду были мертвецы!..
Они сидели за столами на странных стульях, у которых вместо ножек были колёсики. Некоторые держали руки на досках с кнопками, другие в момент смерти что-то писали.
Михала поразила мумия девушки, до сих пор державшая в левой руке зеркальце, а в правой маленькую чёрную щёточку. На столе перед ней были разложены румяна и разные другие краски, которыми женщины зачем-то разрисовывают свои лица.
Здесь было много странного и нового, но пока, всё что они видели, было бесполезно. Все надписи, все тексты на бесчисленных бумагах, которыми здесь были завалены все поверхности, прочесть было невозможно. Несмотря на то, что буквы походили на те, которыми пользовались Михал и его современники, всё же они были какими-то другими, и слов ими написанных никто не понимал.
Кто-то из охотников потрогал стоящий стоймя квадрат, но тот немедленно погас, внутри него что-то треснуло, сверкнуло, и из него повалил чёрный, противно пахнущий дым. Михал знал, что так горит электрическая проводка и пластмасса. Когда горит проводка, это плохо, значит, прибор испорчен. Когда горит пластмасса, это опасно, потому что дым от неё ядовит.
И вообще, этот материал, похожий на кость, ему никогда не нравился. Михал знал, что пластмасса, по своей сути, это затвердевшая смола, сваренная особым способом. Иногда она бывает хрупкой, иногда неожиданно твёрдой, но что-то делать из неё, занятие неблагодарное – никогда не знаешь, где и как она расколется и раскрошится. То ли дело дерево! И обрабатывать сподручнее, и в руках держать приятнее.
Так продолжалось долго. Помещения были похожи одно на другое, везде столы, отгороженные друг от друга перегородками высотой в человеческий рост. Везде квадраты и дощечки с кнопками, везде трупы…
Но вдруг эти помещения кончились, коридор по которому шли разведчики внезапно превратился в тупик с толстой железной дверью в такой же железной стене. Вокруг двери было несколько надписей, по большей части кричаще-красных или зловеще-чёрных. Они предупреждали о чём-то опасном и что-то важное сообщали тому, кто был способен их прочесть.
Никогда бы Михалу с отрядом не пройти через эту дверь, рассчитанную на удар великана, не меньше. Но она была открыта настежь, а на пороге лежал покойник в комбинезоне и с жуткой резиновой маской на голове, от которой на уровне рта отходил гофрированный шланг, делающий человека похожим на сказочного элефантума. Рядом валялась красная пластиковая каска, соскочившая с головы мертвеца.
Чуть поколебавшись, Михал перешагнул через этот труп, и оказался по другую сторону двери. Здесь было всё не так опрятно, как в предыдущих помещениях. Бетонные стены были выложены невзрачным замызганным кафелем, которого хватило только на высоту человеческого роста. Дальше стена была выкрашена грязно-бежевой краской выцветшей от времени.
Здесь тоже была подъёмная машина с кабиной таких размеров, что могла вместить их всех. Рядом виднелась лестница ведущая вниз. Такие лестницы Михал видел в подземном гараже глубоко под Междустеньем, откуда Ларни и Стефан попали в «Мёртвый город», и где они с Марантой обзавелись автомобилем, на котором ездили, потом в Торговый город спасать Руфуса. (Остальные машины, даже самые ломаные, прибрал, впоследствии, к рукам Галль. Никто не возражал против этого, ведь никто, кроме умельцев Форта Альмери не использовал эту древнюю технику. А теперь, многие из тех авто были в их колонне.)
Михал чувствовал, что разгадки многочисленных загадок и ответы на массу вопросов, лежат где-то здесь, возможно там, где кончается эта лестница. Но надо было возвращаться, и он дал команду идти к выходу.
Галль уже ждал их возле стоянки машин, разложив на капотах какие-то большие пожелтевшие листы, испещрённые перекрестиями линий.
– Привет, дядька Михал, – сказал Галль подошедшему охотнику. – Ну, как ты? Где был, что видел?
Михал рассказал. Известие о лестнице Галля чрезвычайно заинтересовало.
– Смотри-ка, что удалось найти нам, – сказал он, подводя Михала к разложенным на капотах машин схемам. – Это похоже на карту всего сооружения. Там наверху архив, и в нём много чего интересного. Например, атласы монстров с полным описанием, правда, язык непонятен. А ещё, такие же атласы, только с людьми и человекоподобными существами. Жуть, если здесь найдутся такие! Но об этом после, а сейчас, давай-ка найдём на карте твою лестницу.
Это оказалось несложно, только на карте, в том месте, где был изображён спуск вниз, всё тоже пестрело предупреждениями. Но хуже было то, что на этом схема заканчивалась, и что там такое внизу лестницы, оставалось только гадать.
– Там точно не было продолжения карты? – спросил Михал.
– Точно, – ответил Галль. – Вот это всё на стене висело, и, как видишь, карта до конца дорисована. Значит то, что ниже не для всяких глаз, и если есть дополнительная схема, то она хранится где-то ещё.
– И где нам её искать? – нахмурился Михал.
– А мы не будем её искать, мы спустимся и посмотрим всё сами. Только пойдём не всем скопом, а малым числом. Ты возьми человека четыре, и я возьму…
В это время близнецы отделились от общей толпы и встали по обе стороны от отца. Галль скрипнул зубами и сжал кулаки, но потом вздохнул и махнул рукой.
– Ладно, – сказал он. – Значит, вы двое, а ещё найдите Эрла и Вурста.
Близнецы синхронно кивнули головами и исчезли в толпе механиков.
– Не боишься? – спросил Михал. – Мальцы ведь ещё совсем!
– Боюсь, – признался Галль. – Но я им клятвенно обещал, что не буду прятать их за чужими спинами, и обязательно возьму на опасное дело. С другой стороны, я уже в двенадцать лет оказался лицом к лицу с судьбой. Правда, если бы не Диана, мне бы тогда точно голову откусили!