Сегодня я не ставила будильник и до сих пор нежилась в теплой постели, пока ноутбук не издал характерный звук, уведомляя о входящем сообщении на почте.

Нехотя вылезла из-под одеяла, привстала и потянулась к компьютеру – наверняка очередной спам, но проверить на всякий случай стоит.

И не зря – сообщение от моего куратора в эксперименте – Никиты. Вчера я оправляла ему отчёты и видео со встреч с Тимуром и, похоже, он прислал какие-то комментарии.

Быстро пробегаюсь глазами по написанному им тексту и начинаю недоуменно чесать затылок.

Этот Никита издевается надо мной, что ли?

« … Евгения! Вы очень хитро придумали с учебными курсами, но убедительно рекомендую открыть договор и перечитать условия – часы, проведенные с «объектом», засчитываются только в том случае, если вы активно общаетесь (слово «активно» написано «Капс Локом» и выделено жирным шрифтом)! То есть хотя бы раз в двадцать минут вы должны разговаривать с вашим мужчиной, а не сидеть два с лишним часа молча и слушать преподавателя....»

Последнее предложение из этого отрывка я перечитываю трижды, каждый раз морщась на несколько двусмысленном, совершенно абсурдном словосочетании «вашим мужчиной».

«…Вчерашнюю встречу с «объектом» я в порядке исключения занесу в ваш табель, но повторно закрывать глаза на явные нарушение условий договора не буду. К тому же весь материал при успешном окончании эксперимента может повторно проверить комиссия.

Впредь будьте внимательнее!

С уважением, специалист по работе с участниками, Никита Зверев».

Здорово… И как он себе представляет моё общение с Тимуром на лекциях?

Виды труб и модели унитазов с ним обсуждать, что ли?

Брррр… Хорошо хоть, что вчера перед сном придумала для Штормова правдоподобную причину, почему посещаю эти идиотские курсы – просто мы с Ленкой сдуру поспорили, что я смогу выучиться на сантехника, и она взяла меня на «слабо». Может быть, и не очень убедительно, но для Тимура сойдёт. Мне, если честно, почему-то больше интересны его мотивы.

Как ни странно, но сегодня, оказавшись перед дверьми учебного центра вновь, волнение захлестнуло меня в большей степени, чем вчера. Бред какой-то. Меня буквально трясло от мысли, что я снова буду столько времени сидеть за одной партой со Штормовым. Так близко.

Однако, зря нервничала. По крайней мере, по этому поводу. Ещё на входе девушка – администратор предупредила, что занятия перенесли в другую, более просторную аудиторию в связи с тем, что к нам присоединили сборную группку людей, прогуливающих по уважительным причинам свои лекции. Из-за того, что слишком долго перед выходом из дома крутилась перед зеркалом, я, как назло, опоздала и, робко открыв дверь в нужное помещение, растерялась от увиденного количества людей.

Преподаватель, сделав замечание, поторопил меня, но я не сразу смогла сдвинуться с места, так как до сих пор не получалось отыскать среди улыбчивых лиц свой «объект» – Тимура. Но когда, наконец, заметила его, то зависла ещё больше – за партой этот гад сидел не один, а с какой-то разряженной «фигуристой» дамочкой, и будто нарочно злорадно улыбался мне во все свои белоснежные, пока ещё тридцать два.

Я смущенно и слегка озадаченно отвожу глаза, но на автомате двигаюсь в сторону, где сидит Штормов, прокручивая в голове пути решения возникшей из ниоткуда проблемы.

Чёрт! А есть ли мне теперь смысл вообще здесь оставаться, если я не смогу общаться с Тимуром?

Заприметив свободное место за партой рядом с каким-то беззубым мужиком, который сидел точно за Штормовым, я, натянуто улыбнувшись внешне типичному в моем понимании представителю получаемой профессии, приземлилась именно туда. То есть как раз за наглой дамочкой, усевшейся с моим «объектом».

Мужик так обрадовался текущему раскладу, что начал сразу заваливать меня нелепыми комплиментами, и я невольно скривилась, ощутив стойкий запах перегара.

Потрясающе! И мне придётся терпеть этот терпкий «амбре» два с половиной часа?!

Внутренне возмутилась и максимально незаметно вместе со стулом отодвинулась подальше от чрезмерно приветливого соседа по парте.

Преподаватель начал нудно вещать, а я, смирившись, достала из сумки ручку и большой блокнот и принялась изображать прилежную ученицу. Ровно три минуты. Потом осознала тупость и бесполезность происходящего и решила приступить к активным действиям.

– Тимур, привет! – как ни в чём не бывало, ткнула парня ручкой в левую лопатку. Тот мгновенно выпрямился и, недовольно прищурившись, развернулся ко мне. – Ты чего для меня место не занял? Сейчас схемы пойдут, кто помогать чертить будет?

– Сочувствую вашей бездарности, Евгения! Выход из аудитории по-прежнему вон там, – ехидно скалясь, шепчет этот самодовольный гад и, отвернувшись лицом к доске, незаметно для окружающих показывает рукой на дверь.

Ах, ты… Я тебе покажу бездарность!

Громко негодую про себя и пробую разрешить проблему по-другому.

Нацепляю на лицо самое доброжелательное, как мне кажется, выражение и несильно, но требовательно, дотрагиваюсь до плеча соседки Штормова. Та не сразу, лениво, но всё же оборачивается.

– Извините, – несмотря на раздражение во взгляде собеседницы и то, как красноречиво она распластала свой объемный зад рядом с Тимуром, я до сих пор надеюсь, что смогу с ней договориться, – не могли бы вы поменяться со мной местами. Я хочу сесть к своему знакомому…

– Нет, – твёрдо и безапелляционно произносит эта габаритная мадам и, хмыкнув, отворачивается.

Краем глаза вижу, как Штормов тихо ржёт в кулак, а мой сосед, придвинувшись поближе, старается поддержать меня фразой: «Не бери в голову, красавица! Я тебе всё, что надо, нарисую и плату не попрошу».

От ужасной вони, «обволакивающей» сомнительное предложение мужика, меня начинает подташнивать. Повернув голову в сторону прохода, я делаю глубокий вдох и хочу встать и сбежать, но в последнюю секунду вспоминаю, зачем я здесь.

Нужно общение хотя бы раз в двадцать минут?

Будет вам общение!

И пусть меня выгонят из аудитории – какие-то часы я всё равно успею закрыть. Зря, что ли, деньги у Ленки в долг брала на эти идиотские курсы?

– Штормыч, когда за рубашкой пойдем? – шлепнув парня по спине блокнотом, подаю голос, выверив нужный интервал времени по часам на смартфоне. Тимур не реагирует, поэтому сильнее хлопаю его по плечу. – Ауу! У меня очень плотный график.

– Никогда! – развернувшись вполоборота, шипит парень, старательно записывая информацию, которую нам диктует препод. – Не отвлекай меня!

– Как скажешь! – ненадолго соглашаюсь, про себя ликуя, что формально диалог между нами состоялся, и зрительно запоминаю цифры на экране телефона.

Новый отсчёт пошёл! Может, лучше таймер поставить?

– Тим, а помнишь «Шалуна», которого ты мне подарил, а водитель такси украл? – через девятнадцать минут, чуть приподнявшись, продвигаюсь по парте вперед, чтобы Штормов меня точно слышал. – Так вот, я точно такого же теперь нигде найти не могу. Весь город обегала, – не моргнув, сочиняю я, внимательно вглядываясь в мимику парня, который, похоже, начинает сердиться, но молчит. Приходится для оживления диалога снова ткнуть в него ручкой.

– Ай! – Тимур мигом выпрямляется и разворачивается ко мне с каким-то нечитаемым выражением лица. – Ветрова, ты либо признавайся в своих намерениях прямым текстом, либо отвали!

Язык так и чешется ответить что-нибудь язвительное, но я беру себя в руки и, игнорируя тяжёлый взгляд Штормова, специально делаю вид, что увлеченно пишу лекцию. Выскажу ему всё, что думаю, но позже. Будем соблюдать интервал.

– Тимурчик! А ты в ресторан-то деньги завез? Или до сих пор ходишь без паспорта и скрываешься от надоедливых кредиторов? – с улыбкой на лице шёпотом продолжаю задуманное, когда таймер на смартфоне сообщает о том, что время для краткого бредового диалога пришло.

Штормов, ожидаемо, молчит, поэтому я вновь приподнимаюсь и хочу потрепать его за бочок, чтобы взбодрить, но слишком сильно завожу руку и совершенно случайно касаюсь ладонью стального пресса. От неожиданности начинаю дергаться и, получается, что чуть ли не глажу рукой по твердому мужскому животу. Осознав, что творю, отскакиваю назад и, если бы не мужик-сосед, вовремя подхвативший меня, то точно бы промазала попой мимо стула и шлепнулась на пол.

– Всё-таки решила признаться? – растянув такую широченную улыбку, что может запросто лопнуть лицо, Тимур развернулся и подмигнул мне. – Тогда давай после курсов обсудим. Сегодня у меня долгожданный выходной, поэтому есть вероятность, что твоя компания заинтересует.

И снова отвернулся, принявшись за конспект. А я так и продолжала сидеть с распахнутыми от его борзости глазами и открытым ртом.

В смысле, есть вероятность, что его заинтересует моя компания? Это он что, одолжение мне делает? И в каких таких намерениях я должна признаться? Ведь Штормов не может ничего знать про эксперимент…

Не значит ли это, что этот замороженный павлин решил, что я за ним бегаю? Вот чёрт! Скорее всего, со стороны это именно так и выглядит.

Я отчего-то сильно разозлилась и уже даже не пыталась изображать будущего сантехника. Сидела и пялилась на свой блокнот, не зная, как теперь себя вести. По таймеру, конечно, продолжала задавать Тимуру дурацкие вопросы и провоцировать на ответы, даже его соседку этим разозлила и выслушала от неё пару ласковых, но мне уже хотелось только одного – чтобы эти затянувшиеся два с половиной часа быстрее закончились, и я оказалась дома.

Наконец, часы показали двадцать один ноль-ноль, и преподаватель, не скрывая своей радости, нас отпустил. Я быстро собралась и практически бегом покинула аудиторию. Успела даже выйти из здания, когда меня обогнал и остановил Штормов.

– Ты разве не собиралась со мной поговорить? – схватив за руки, уверенно произносит парень, как-то слишком откровенно заглядывая мне в глаза.

– Нет! – отрезаю я, пытаясь освободиться.

– Серьёзно? – усмехается Тимур. – Ты всё занятие меня терроризировала своей болтовней, а теперь уходишь?

– Именно так.

Я сама невозмутимость.

– Почему ты такая странная? Зачем тебе эти курсы?

– Пусть для тебя это останется тайной, Штормов, – отвечаю, дерзко подняв на него взгляд. – А теперь – отпусти!

– Почему ты не признаешься? – интересуется парень, подойдя ко мне вплотную. Ещё чуть-чуть, и он уткнётся носом мне в лоб. – Так бы стало всё намного проще.

– Признаться в чём? – намного тише спрашиваю я.

Трудно соображать, находясь так близко к парню и помня его кубики на ощупь.

– В том, что ты меня преследуешь, потому что я тебе нравлюсь. Жень, это уже очевидно. Просто скажи, и мы решим, что с этим можно сделать, – и, оценивающе осмотрев меня с головы до ног, как-то слишком пошло подмигнул.

Мои же чувства… С ними творилось что-то необъяснимое, и это нервировало. Меня волновал запах его парфюма, были свежи воспоминания о вчерашнем касании шеи губами, которые я вообще могла сама выдумать. И сейчас Тимур по-прежнему держит меня за руки, стоит непозволительно близко и утверждает, что я на него запала. Чушь полнейшая!

В этот момент я почувствовала настойчивую вибрацию в кармане своего бомбера. Штормов послушно отпустил мои ладони, отошёл в сторону, и я, наконец, смогла достать телефон и посмотреть на дисплей. Юра Лавров. Прилипала, который объявился вовремя, чтобы позволить мне выдохнуть и отрезветь.

– Мой парень звонит, – произношу вслух первое, что приходит в голову. – Он мне нравится. Даже очень. А вот ты, Тимур Штормов, просто зазнавшийся бывший будущий коллега с самомнением до небес. Лучше вон заскучавшей дамочке – соседке по парте свои услуги предложи. Её точно не спугнет твой длинный горбатый нос и раздутое эго. А мне пора! Чао!

После уверенно выданной тирады, не глядя на парня, прикладываю смартфон к уху, наигранно жизнерадостно здороваюсь с абонентом и торопливо ухожу прочь. Вначале даже не слушаю Юру – мысли заняты Штормовым: его словами и прикосновениями. И, когда я уже достаточно далеко отошла от него, что-то заставило меня оглянуться – Тимур до сих пор стоял на месте, но после того, как встретился со мной взглядом, широким размашистым шагом направился в противоположную сторону.

– Ау, Жень, ты здесь? – неприятный голос Лаврова вновь режет слух, заставляя сосредоточиться на нем.

– Конечно, Юр, – пытаюсь ответить нейтрально. – Ты насчет завтра звонишь?

– Ты меня точно слушала? – усмехается гнусаво тот. – Я тебе про это уже минут пять талдычу! Так вот…

И мы договариваемся о встрече.

Встрече, о которой я еще сотню раз пожалею.

Глава 13

Перед «долгожданным рандеву» с Юрой я почему-то ужасно волнуюсь. Возможно, это было заблаговременное предчувствие чего-то нехорошего, что со мной непременно должно произойти.

Я не знала, что надеть, чтобы выглядеть не слишком отталкивающе, но в то же время не хотелось предстать перед Лавровым в чересчур праздничном виде, будто специально для него старалась. Изначально думала облачиться в нечто серое до пят, называемое в магазине платьем, которое как-то надевала на Хэллоуин, но тогда я была в образе привидения. А сейчас… Сомневаюсь, что коллега оценит и правильно поймёт мой порыв.

В итоге плюнула и наспех натянула на себя обтягивающие (другие просто не ношу) чёрные брюки и тёмно-синюю водолазку, собрав волосы в высокий хвост. И хотя, на мой взгляд, я всё равно выглядела недостаточно серо и скучно, времени на другой прикид уже просто не оставалось.

С Лавровым договорились встретиться в каком-то кафе со странным названием «Крапива» – ещё ни разу там не была. Придется снова тратиться, так как платить за себя Юре я не позволю. Повторюсь, что не люблю быть кому-то обязанной, несмотря на то, что долги ко мне так и липнут. Но в случае с коллегой, это – ещё и жест, который он может неверно интерпретировать. А мне это надо? Нет.

Почему же я тогда так спокойно разрешила угостить себя недешевым ужином Штормова? Ведь он тоже, судя по вчерашнему разговору, всё понял именно так, как не должен был…

Чёрт! Снова в мою голову врывается этот павлин.

Сильно закусываю губу и с напряжением открываю дверь в кафе. Успокаиваю себя тем, что через пару часиков всё закончится, и я со спокойной душой лягу спать, забыв Юру и мой должок ему как страшный сон.

Внутри помещения стерильно белые стены, которые навевают тоску и уныние, преумножая и без того безрадостный настрой, а также наталкивают на воспоминания о моих ночных кошмарах, которые, слава богу, уже полгода как прекратились. Но есть события, которые я не в силах изменить…

Проклятое кафе! И зачем только согласилась прийти?

Мой взгляд заморожен, тело покрылось мерзкими мурашками. Шаги я делаю на автомате, пока Лавров не появляется внезапно передо мной как черт из табакерки.

– Привет, Жень! – радостно окликает и сразу лезет обниматься. Мягко отстраняюсь, ощущая странный и неприятный запах, исходящий от коллеги.

– Привет, – растягиваю губы в подобие улыбки, пока Юра отодвигает для меня стул. Прямо джентльмен.

– Прекрасно выглядишь! В принципе, как и всегда! – подмигивает парень, дебильно высунув язык.

Боже, пусть этот вечер закончится быстро и безболезненно для моего душевного состояния.

– Шутишь? – не сдерживаю рвущийся вопрос, заставив себя сесть на стул.

– Ни разу не шучу, – Лавров фривольно берет меня за руку, до этого спокойно себе лежащую на столе.

Брррр… Мне кажется, или его руки потные?

Затем этот идиот тянется своими губами к моей ладони.

– Юр, не стоит, – осекаю его и взглядом, и словами, забирая свою конечность обратно. – Я пришла только из-за того, что обещала это сделать за купленную на твоё имя симку. Не более.

– Конечно-конечно, – точно болванчик кивает Лавров и, к счастью, садиться на своё место. – Прости.

– Проехали, – еще одна натянутая улыбка с моей стороны и сияющее лицо напротив.

– Официант, – достаточно громко зовет коллега, и мы делаем наш заказ. Я под предлогом того, что на строжайшей диете, беру себе только овощной салат и фруктовый чай.

Стараюсь меньше смотреть на парня, а потому внимательно оглядываю обстановку кафе и его убранство, так сказать.

Ну что ж, ничего яркого и интересного… Хотя нет – на одной из белых стен в мегаувеличенном размере изображена крапива, почему-то больше напоминая коноплю… Эм, даже не знаю, как так можно было постараться. Или это замысел художника был таким неоднозначным? Сомневаюсь. Скорее – нарисовал, как получилось.

– Жень, давай поговорим о тебе, – вновь напоминает о своем присутствии Юра, прожигая меня заинтересованным взглядом.

– Разве мы не знакомы? – усмехаюсь я нервно. – Но если хочешь, могу ещё раз напомнить: Евгения, для друзей – Женя. Двадцать пять лет, работаю вместе с тобой в «ЛогистикГрупп»… Не замужем, – говорю и замолкаю – уж что-что, а этот факт напоминать Юре лишний раз не стоило – сделает ещё неправильные выводы.

– Ты такая смешная, – вдруг заливается громким смехом этот придурок, пока я прибываю в шоке от его поведения. Он даже слезу пустил, которую небрежно смахнул пальцами. – Я имел в виду другое, Женя, – из его уст даже моё имя звучит как мерзкое и грубое обзывательство. Он, случаем, не родственник Зюмбельтовича?

– И что же? – тяжело вздохнув, интересуюсь, от скуки и раздражения стуча пальцами по столешнице – дурная привычка, выдающая мое нервное состояние.

– Откуда ты приехала? Кто твои родители? Есть ли у тебя брат, сестра? Домашние животные?

Сжимаю зубы уже от злости – какое ему дело до моей семьи? Зачем привязался с расспросами о личном? Да я даже лучшей подруге Ивановой не всё об этом рассказывала!

Бестактность Лаврова просто поражает. Хочется ударить его со всей дури чем-то тяжелым, потому что я понятия не имею, как ещё выразить своё негодование, чтобы до этого придурка дошло – тема семьи для меня табу.

– Мне кажется, – всё же сдержанно отвечаю, хотя, уверена, что в моем взгляде можно прочитать всю бурю эмоций, – это не твое дело.

– Прости-прости, – снова лепечет назойливый коллега, ерзая на стуле. – Со мной сегодня что-то неладное творится – жутко нервничаю, – проводит рукой по сальным волосам.

Хочется добавить, что не сегодня, а постоянно, но на этот раз молчу.

Когда нам приносят еду, становится намного проще – теперь можно говорить ещё реже. В кафе становится все шумнее – поздний час, воскресенье, посетители прибывают и рассаживаются за свободные столики.

Я постоянно поглядываю на время и каждый раз раздраженно выдыхаю – оно тянется словно резина.

В какой-то момент Юра просит прощения и куда-то выходит.

– Я ненадолго – заскучать не успеешь! – кричит на ходу, но мне даже не хочется поднимать на него глаза, чтобы узнать, куда он направился.

Неужели Лавров и правда не видит, что мне с ним некомфортно?

Делаю большой глоток белого сухого вина – то, что нужно на следующие полчаса, после которых мой долг перед коллегой будет исполнен.

Возвращается Юра, к великому моему сожалению, достаточно быстро. Он был прав – действительно не успела по нему «соскучиться».

Но вместо того, чтобы сесть на свое место напротив, парень перемещает стул и ставит его рядом с моим. Перевожу на Лаврова откровенно недоумевающий взгляд.

– Ну что, Женечка, выпьем за любовь? – меня обдает отвратительным, концентрировано пьяным дыханием собеседника, и подавляю в себе стойкое желание зажать нос.

Когда он наклюкаться-то успел? Втихаря, что ли, за несколько минут, пока отходил?

– Юр, – рукой настойчиво пытаюсь огородить свое личное пространство от прилипалы, – давай без этих глупостей.

– А это не глупости! – возражает с диким блеском в глазах этот идиот. – Будто не знаешь, как я к тебе отношусь. Поэтому очень обрадовался, что ты согласилась провести вечер со мной. Я так хочу узнать тебя поближе, – чуть ли не шепчет на ухо и прижимает свою лапищу в районе талии, тем самым, блокируя мне возможность отсесть от него подальше.

Подкатывающая к горлу тошнота от омерзительного запаха перегара затормаживает реакцию, а ощущение липкого ужаса сковывает меня, чем первое время и пользуется Лавров, позволяя себе опустить свою конечность с моей талии на бедро.

Очнувшись от шока, резко скидываю его руку и бросаю на охреневшего парня полный ярости взгляд, но Юра игнорирует его и нахально возвращает свою паклю на прежнее место.

Такой наглости и распущенности от этого человека я не ожидала! Он уже явно переступил черту, злоупотребив моим терпением, поэтому я, не церемонясь, в предупредительно грубой форме посылаю его, снова избавляюсь от чертовой руки этого идиота на своем теле и рывком пытаюсь встать из-за стола. Однако Лавров также резко дергает меня обратно. Плюхаюсь на стул и, встретившись с его маньячным, похотливым, неадекватным взглядом, начинаю паниковать.

Оглядываюсь по сторонам, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, но на нас никто не смотрит – вокруг шум, суета, много людей, но все они увлечены чем-то своим.

Придется справляться самой!

Толкаю невменяемого коллегу в плечо и делаю вторую попытку вскочить, но он снова хватает меня за запястье, уговаривает остаться и пытается усадить на стул. Тогда, не раздумывая, начинаю колотить его куда придется и стараюсь вырываться, а, вспомнив правила самообороны, о которых говорил учитель ОБЖ ещё в школе, ногой умудряюсь зарядить Лаврову по самому больному месту. И да, это не его нос и уж точно не мозг.

Эффект достигнут – Юрец воет как собака и, наконец, отстраняется. Этой заминки мне достаточно для того, чтобы шустро встать, громко выругаться и покинуть долбаный столик.

Меня просто трясет от омерзения и бешенства. Быстрым шагом устремляюсь к выходу, но этот озабоченный пьяный кретин каким-то образом успевает догнать меня и жестко, до боли, схватить за руку.

– Куда собралась? Ты ещё симку не отработала! Сейчас же вернись за стол!

– Да пошёл ты! Засунь себе эту симку в одно место! – ошарашенная невменяемостью обычно вполне себе спокойного Лаврова, пытаюсь выдернуть свою конечность из цепких щупалец этого идиота, но тщетно. Он, само собой, сильнее меня и пользуется своим физическим превосходством в полной мере. Значит, после последней угрозы, которую я сейчас произнесу, перейду к крайним мерам – буду орать во всё горло, чтобы привлечь к себе внимание окружающих.– Отпусти меня! Иначе пожалеешь!

– И что ты мне сделаешь? – зловеще ухмыляясь, Лавров тянет меня на себя, ещё больнее сжав моё многострадальное запястье.

Под озверевшим взглядом этого кретина мне реально становится страшно, но я стараюсь не подавать вида.

Незаметно сглатываю комок волнения, готовая закричать, но меня останавливает твёрдый мужской голос, внезапно раздавшийся прямо из-за моей спины.

– Я сломаю тебе нос, если ты сейчас же не отпустишь девушку!

Меня мгновенно с ног до головы обдает жаром стыда. Что он здесь делает?

– Пошёл на… – заторможено, но агрессивно начинает выкабениваться Лавров, но узнав Штормова, чуть умеряет свой пыл. – Иди куда шёл! У нас с Женей свидание, – заплетающим языком произносит пьяный коллега, стараясь прижать меня к себе.

Присутствие Тимура придает мне уверенности, поэтому я со всей дури бью Юру сумкой по голове и делаю очередную попытку избавиться от его потных лап, но этот дебил уворачивается и с силой толкает меня в сторону. От неожиданности я теряю равновесие, издаю какой-то нечленораздельный звук и падаю на пол.

Наконец-то слышится испуганный женский крик, невнятные возгласы, какая-то возня и оживленный топот. Незнакомый мужчина берет меня под руки и помогает встать. Потирая пятую точку, благодарю его и рассеяно оглядываюсь по сторонам.

Недалеко от меня вижу расплатившегося на полу Лаврова, ладонью пытающегося зажать свой окровавленный нос, и опасно нависающего над ним Штормова, которого в то же мгновение оттаскивают запоздало засуетившиеся сотрудники кафе.

– Ещё раз пристанешь к ней – я тебя убью! Будь уверен! – угрожающе выплевывает Тимур по-прежнему беспомощно валяющемуся Юре и за несколько секунд избавляясь от парней, которые его сдерживали.

– Молодой человек! Покиньте, пожалуйста, кафе! – неуверенно бормочет поздно подоспевший охранник, но Штормов не обращает на его блеяния никакого внимания.

Парень подходит ко мне, молча берет за руку и тянет в сторону входной двери. Я послушно следую за ним на улицу.

Не успеваю опомниться, как Штормов останавливает проезжающую мимо машину с «шашкой» в жёлтом прямоугольнике на крыше. Ассоциативно вспоминается наша последняя поездка на такси, и я бездумно улыбаюсь.

– С тобой все в порядке? – сев со мной рядом на заднее сиденье автомобиля, непривычно обеспокоенно интересуется Тимур, чем вызывает у меня новый приступ смущения и стыда.

Вот почему именно он стал свидетелем этого позора?!

Ещё и так решительно и смело защитил меня, что теперь я чувствую себя вдвойне паршиво, но в то же время противоречиво радостно. Ведь Штормов единственный человек в кафе, который заступился за меня. Кстати, что он там делал?

– Да, – честно отвечаю, на что Тимур почему-то хмурится и отворачивается к окну.

Я как завороженная любуюсь мужественным профилем его лица и ощущаю приятно разливающееся в области груди тепло от того, что всё обошлось, пока не вспоминаю об эксперименте.

Чёрт! Я же сейчас с «объектом» в одной машине!

Скрытой камеры с собой, конечно, нет, но я взяла за правило носить в сумке компактный диктофон, предоставленный конторкой. Если мне выпала такая возможность, то почему бы не засчитать совместно проведенное время?

Незаметно включаю устройство и сама завожу со Штормовым отвлеченный разговор о погоде и пробках на дорогах.

Не обсуждать же с ним на диктофон происшествие в кафе!

Тимур поддерживает диалог отвлеченно и неохотно, но всё же отвечает на мои надуманные вопросы.

Через какое-то время парню кто-то звонит, и я с любопытством наблюдаю и прислушиваюсь к его словам. Штормов отчего-то психует и сердится. Даже позволяет себе пару раз некультурно выругаться в адрес звонящего, затем вообще завершает вызов и начинает тарабанить пальцами по двери.

Я долго не решаюсь, но всё же тихо спрашиваю:

– Какие-то проблемы?

– Разберусь, – раздраженно выдает Тимур, и больше до конца пути мы не говорим друг другу ни слова.

В такси, расплатившись, парень выходит вместе со мной. Я хочу поблагодарить его, но, не сумев подобрать слова, рискую пригласить к себе на чай. К моему удивлению, угрюмый и задумчивый Штормов соглашается, и мы снова в абсолютной тишине поднимаемся ко мне в квартиру.

Пересилив неловкость, гостеприимно впускаю парня в свою обитель, быстро скидываю с себя уличную одежду, жду, когда с этой же задачей справится Тимур и провожаю до его кухни. Предлагаю Штормову присесть за стол, а сама тем временем ставлю чайник и отлучаюсь ненадолго в ванную комнату, чтобы освежить прохладной водой лицо и привести мысли в порядок.

«Я позвала его к себе, потому что мне нужно закрывать время эксперимента! – убеждала себя, глядя в зеркало. – Нужно просто с ним как можно дольше говорить. И всё!»

К моменту, когда я возвращаюсь на кухню, на столе уже стоят кружки с налитым в них чаем.

– О, я смотрю, ты чувствуешь себя как дома! Молодец! – и сажусь на стул рядом с парнем.

– Нет, просто тебя почти двадцать минут не было. Ты точно в порядке? – и буравит меня своим холодным взглядом.

– Точно, – отвечаю и прикрываю лицо чашкой с чаем.

– Ты встречаешься с Лавровым? – обескураживает меня очередным слишком серьёзно произнесенным вопросом Штормов, глядя прямо в глаза.

– Нет, – несколько секунд помялась, но решила сказать правду.

– Тогда почему…

– Это неважно. Правда. Спасибо, что заступился за меня, – опустив голову, наконец-то нашла в себе силы поблагодарить парня. – А что ты делал в этой убогой «Крапиве»?

– Просто проходил мимо кафе и случайно в окно увидел, как ты с кем-то дерешься, – шутливо улыбнулся Тимур и, отпив ещё немного чая, продолжил потешаться. – Впрочем, это было неудивительно: ты постоянно притягиваешь к себе неприятности.

– Неправда, – обиженно возмутилась, поправляя выбившуюся из хвоста вьющуюся прядь, – просто в последнее время мне не очень везет.

– Это потому, что ты кудрявая, – приводит мега «логичный» довод Штормов и начинает смеяться.

– Ты что-то имеешь против кудрявых? – растягиваю слова, воинственно прищурившись.

– Ну… Если честно, мне не особо нравится такая необъятная запутанность и пышность на женской голове, – и ржёт как умалишенный. – Но ты не обижайся – есть и ценители!

– Без тебя знаю! Волосы – это моя гордость! – отчего-то злюсь на парня, но стараюсь прикрыть своё разочарование ответной иронией. – А мне не нравятся брюнеты с такими жиденькими волосиками, как у тебя. Люблю, чтобы было за что ухватиться!

Ой! Снова как-то двусмысленно прозвучало…

– Жиденькими? – поднимает правую бровь вверх Штормов и становится мрачнее тучи.

– Конечно, – отвечаю и зачем-то бездумно тянусь к его шевелюре, чтобы убедиться в правдивости своих слов.

Смело дотрагиваюсь до волос парня, слегка провожу по ним и, в очередной раз осознав, как всё это странно выглядит со стороны, пытаюсь убрать руку, но Штормов перехватывает мою ладонь и смотрит в глаза пристально и выжидающе.

От его прикосновения меня будто током ударило, и я окончательно лишилась рассудка, поддавшись внезапно охватившему меня порыву – резко придвинулась ближе, уверенно коснулась своими губами губ парня и начала целовать его так, как сама от себя не ожидала: откровенно, требовательно, страстно. Тимур помедлил буквально несколько секунд, а затем яростно и жадно втянулся в эту игру.

Его горячие руки сначала осторожно, потом беззастенчиво принялись гулять по моему телу, разжигая в нём настоящий пожар. Мои, в свою очередь, не отставали, развязано ощупывая крепкий мужской торс и вновь возвращаясь к его отнюдь не «жиденьким» волосам: мягким, но в то же время жестким на концах – непередаваемо крышесносные ощущения.

Пьянящий аромат «Хьюго» ещё сильнее будоражил и сводил с ума. Поцелуй уже давно перестал быть просто поцелуем – раньше ни один не туманил мой разум до такой степени, чтобы я полностью теряла над собой контроль и сгорала от жгучего желания быть с парнем ещё ближе.

Я не знаю, сколько времени длилось это безумие, но в какой-то момент дышать стало трудно, и нам пришлось прерваться, чтобы перевести дух.

– Б***! – хрипло и рвано выдает Штормов, скользя по моему лицу потемневшим, затуманенным взглядом. – Женя, ты не в себе!

До меня не сразу доходит смысл произнесенных парнем слов, потому что тело буквально изнывает, предательски требуя закономерного продолжения.

Тимур, в противовес сказанному, снова тянется к моим губам, но я, наконец, умудряюсь включить голову и начать отдавать себе отчёт в том, что мало того, что диктофон пишет все звуки, так ещё после такого прецедента успешный исход эксперимента может быть поставлен под угрозу.