Я люблю тебя, поэтому давай дружить

– У тебя это обязательно получится.

♂♀♂♀♂♀♂♀♂♀♂♀♂♀

Юра получил долгожданное официальное письмо с приглашением перевестись в головной офис компании в Риме. Ему оставалось лишь ответить согласием, и отдел кадров запустит процесс оформления рабочей визы и покупки билетов.

Он раз за разом перечитывал эмейл и не мог поверить, что действительно получил оффер, казавшийся до этого почти невозможной мечтой. Теперь он сможет съехать от родителей и начать настоящую самостоятельную карьеру и жизнь в солнечной Италии. Будет путешествовать по Европе, а может, даже доберется до Сицилии, чтобы отыскать своих мафиозных родственников.

В голове роились тысячи планов и мыслей об открывающихся перспективах. Но был один якорь, крепко удерживающий его на месте – Дурианна. Их дружба снова окрепла, они стали неразлучны в последнее время.

И Юра никак не мог решить, что ему делать: продолжить ли попытки вновь построить с Дури романтические отношения или оставить эту затею и смириться с ролью лишь друга? Сделать еще одну, возможно последнюю, попытку пробиться к ее сердцу или принять окончательное поражение?

Он распахнул окно, впуская в комнату ароматы уличных кафе и вечерней свежести. Где-то вдалеке звучала музыка…

Юра сделал затяжку сигареты, стараясь упорядочить хаос в своих мыслях.

Сердце говорило одно, разум – совсем другое.

Эти терзающие сомнения прервал входящий звонок от самой Дурианны.

– Привет, оппа, не спишь? – раздался ее голос.

– Нет, что-то случилось? – взволнованно отозвался Юра.

Они почти никогда не созванивались и не переписывались. Юра предпочитал видеться с Дури лично, поэтому ее поздний звонок немного его насторожил. В груди заныло тревожное предчувствие.

– Представляешь, СунОк пригласили на прослушивание в музыкальный проект в Сеуле. Мы едем в Корею в следующем месяце , – взволнованно сообщила Дури.

– Круто! – постарался обрадоваться Юра, но ком в горле давил все сильнее.

– Да! Я так рада. Никогда там не была!

– Вы надолго? – спросил он чуть хрипло.

– Не знаю, если Санёк пройдет, то задержимся. А если нет, то сразу вернемся.

– А как же твои рестораны?

– На самом деле, я немного выгорела, мне нужен отпуск, – признала Дури. – Придешь на следующей неделе на прощальную вечеринку?

Юра замер, сжимая телефон так, что побелели костяшки пальцев. Ему хотелось выкрикнуть: "Нет, не уезжай!", но вместо этого он лишь коротко ответил:

– Прости, не могу.

– Что-то случилось? – в голосе Дури проскользнули расстроенные нотки.

– Меня пригласили в Италию, – глухо произнес Юра, сам не веря своим словам.

– Боже, это так круто! Я так за тебя рада, – обрадовалась Дури. – Мы успеем увидеться?

"Увидеться? Чтобы попрощаться навсегда?.." – мысли роились, жалили, не давали вздохнуть.

– Я не знаю, – с трудом выговорил он. – Мне надо съездить забрать документы, потом оформить визу в посольстве. Закрыть все дела.

– Когда ты улетаешь?

– В пятницу, – соврал Юра, чувствуя, как по спине стекает холодный пот.

– Сегодня уже вторник, – в голосе Дури явно читались грустные, обреченные нотки. – Я могу проводить тебя в аэропорт?

– Дури, не надо. У меня будет много дел. Я буду бегать по делам перед вылетом, – глухо произнес он, чувствуя как в носу предательски защипало.

– Я понимаю. Напиши, если появится хоть полчасика. Я сразу приеду, – с надеждой произнесла девушка.

– Хорошо, – выдавил из себя Юра.

Они разъехались и последующие восемь лет их разделяло семь часовых поясов.

[1] Книга “Крестный отец”

[2] Книга из серии “Путь Фатума”, Кезалия Вердаль

Глава 14. 11 лет назад. Сеул

– Чингу, Дури! – восторженно закричала Снежана, едва завидев подругу в толпе. Её глаза засияли, а на лице расплылась широкая улыбка. – Пого щипо!

Блондинка бросилась к Дурианне, чуть не сбив с ног проходящего мимо мужчину. Она обняла подругу так крепко, что та почувствовала, как из её лёгких вышел весь воздух.

– Чингу, пого щипо! – выдохнула Дури, чувствуя, как к глазам подступают слёзы радости. Она приподняла свою маленькую энерджайзер, закружив её в воздухе. Прохожие с улыбкой наблюдали за эмоциональной встречей девушек. – Боже, как же я скучала по тебе! Надеюсь, ты надолго?

– Достаточно, чтобы выслушать все твои истории. – Снежа чмокнула Дурианну в щёку, оставив след от яркой помады. – Если честно, всё зависит от переговоров с менеджером группы. В прошлый раз эти айдолы так капризничали, что мы две недели только контракт согласовывали. Каждую запятую обсуждали! Вы, азиаты, такие дотошные, что это и восхищает, и сводит с ума одновременно!

Подруги, не переставая болтать и смеяться, направились в любимое кафе Дури в старом районе Сеула. Уютное местечко было спрятано в лабиринте узких улочек, вдали от шумных туристических маршрутов. Колокольчик над дверью мелодично звякнул, когда они вошли, и приветливая хозяйка, узнав кореянку, радостно их поприветствовала.

Они заказали целую гору выпечки: воздушные корейские панкейки, керан пан – яичный пирожок, круглый чесночный хлеб и кукурузную булочку тэгу.

С их последней встречи Снежана сильно похудела. Девушка никогда не страдала от лишнего веса не потому, что он у нее отсутствовал. Он присутствовал, просто не вызывал у нее страданий. Такие мелочи Сычёву не сильно тревожили, потому что, по ее словам, лучше, чем вкусно поесть, можно только вкусно поесть и еще вкусненьким запить.

– Боже, как же здесь все вкусно! – простонала она с набитым ртом и, заметив смешинку в глазах подруги, добавила: – Да, мне всё ещё лишь бы пожрать.

Дури внимательно разглядывала подругу. Помимо весовой потери, она перекрасилась в розовый и стала похожа на ходячий клубничный чупа-чупс.

– Ты выглядишь потрясающе, – искренне сказала Дури. – Расскажи мне всё! Как твоя работа?

Снежана, проглотив кусочек панкейка, начала с энтузиазмом рассказывать:

– Ой, работы столько, что я едва успеваю спать. Но это так захватывающе! Я перевожу фильмы, сериалы, манхву… А ещё это ивент-агентство… Концерты, фанмитинги. Не ожидала, что поклонников моих миленьких оппа теперь так много! И теперь я там их всеобщая любимая старшая сестра.

Дурианна с умилением и гордостью смотрела на лучшую подругу – ничего не поменялось: Снежа успевала быть везде и всюду.

– Найсы[1]! Ну а на личном фронте как? Объявился Дайя Смэш на горизонте?

– Хмн… – прокашлялась принцесса косплея и как-то кокетливо отвела взгляд.

– Что ещё за “хмн”, – передразнила ее Пак.

– Есть тут один на примете.

– Так, интрига!

– Именно, что интрижка.

– Ну и? – Дурианна с любопытством подалась вперед.

– Честно?

– А как еще?

– Мы еще ни разу не виделись.

– Это как?

– Мы познакомились на одной онлайн платформе, – Снежана начала объяснять, размахивая десертной ложечкой.

– Для знакомств что ли? – Дурианна с недоверием наклонила голову.

– Нет, конечно! Я там не тусую. Обсуждали фестивали.

– Чингу, ну не тяни.

– Пока на этом все.

– Серьезно? – кореянка скрестила руки на груди и недоверчиво прищурилась.

– Так, флиртуем между строк.

– То есть вы только переписываетесь?

– Типа да.

– Фотку-то хоть покажи?

– Не могу.

– Почему?

– У него там на аватарке просто кот. Других соцсетей не нашла.

– Сычёва, реально что ли? А вдруг это вообще не парень? Вдруг дед или пиздюк какой?

– Не, вряд ли пиздюк, мы созванивались. – Задумалась Снежана и придвинула к себе тарелку с кукурузными булками. – Голос явно не малолетки.

– Ты что? Во времена ИИ, там могут и голос поменять.

– Ты еще скажи, что я с чат-ботом вообще флиртую.

– Чингу, ты столько там комиксов и дорам пересмотрела – думаю, с тобой и не такое может произойти.

– Говорю, просто интрижка, – беззаботно отмахнулась энерджайзер. – Когда все прояснится: замутила я с sugar daddy, стала милфой или выхожу замуж за искусственный интеллект – обещаю, ты точно узнаешь первой.

Девушки снова заливисто засмеялись, их смех заполнил небольшую пекарню. Смеялись они так заразительно, что несколько посетителей, сидящих за соседними столиками, невольно повернулись в их сторону и улыбнулись. Один пожилой мужчина с газетой на мгновение отвлёкся от чтения, а пара за углом тихо хихикнула, обменявшись взглядами.

– Ты сама как тут? Второй год уже пошел. Еще нравится в Корее? – спросила Снежана, внимательно наблюдая за выражением лица Дури.

Она знала, что перед тем как переходить к сути разговора, Дурианну нужно немного разговорить на нейтральные темы.

– Знаешь, да. Нравится, – ответила после короткой паузы кореянка.

Сеул очень сильно напоминал Дурианне родную Москву. Аналогичный климат с четырьмя ярко выраженными сезонами, большое количество зеленых оазисов посреди бетонных джунглей.

Дури, большая любительница пеших прогулок, часто посещала в столице 3 парка: Ёыйдо, Олимпийский и Намсан.

В начале апреля парк Ёыйдо превращался в розовое облако. Более полутора тысяч вишневых деревьев, растущих вдоль улицы Ёыйдэро, расцветали одновременно, создавая удивительный природный туннель длиной почти шесть километров. Нежно-розовые лепестки покрывали ветви деревьев, словно снег, и создавали порой сюрреалистическую картину, особенно в сумерках, когда зажигались фонари. В другие сезоны Дури просто брала в аренду велосипед и каталась по набережной реки Хан.

Другим частым местом проведения выходных был Олимпийский парк. Дури и СунОк ездили сюда на пробежку вокруг искусственного озера Моннэ, окруженного живописными пешеходными дорожками, аккуратными тропинками и цветочными клумбами. Особенно девушке нравилось почему-то пробегать мимо дикорастущих кустов шиповника с ярко-розовыми душистыми цветами, которые так сильно напоминали ей детство.

Иногда они просто устраивали пикники на траве, наблюдали за утками и любовались отражением окружающих холмов в воде. В парке также часто устраивали бесплатные концерты с популярными артистами, куда пара тоже обязательно старалась попасть.

Когда был особый настрой, они взбирались на гору Намсан. Обычно они выбирали пеший маршрут по живописным дорожкам, чтобы насладиться свежим воздухом и зеленью леса. Иногда одолевала лень, тогда пара просто брала билет на канатную дорогу и поднималась на вершину, где находилась знаменитая Сеульская телебашня – N Seoul Tower с панорамным видом на весь город.

Более обыденным времяпровождением была прогулка по Чхонгечхон Стрим – искусственному каналу длиной в одиннадцать километров, пересекающему центр города. Чхонгечхон имеет богатую историю. Когда-то это был естественный ручей, но в 20 веке он был закопан и покрыт автомагистралью. В 2003 году начался масштабный проект восстановления ручья, который завершился в 2005 году. Теперь это чистейший канал, в котором плавают огромные карпы, в некоторых местах созданы искусственные водопады и установлены современные скульптуры, а по вечерам местные музыканты устраивают перформансы.

– Знаешь, я будто очутилась в азиатской версии Москвы, – продолжила Дури, отпивая латте. – Всё кажется знакомым, но словно сглаженным по краям. Только покинув Россию, начинаешь понимать, почему её называют суровой. Возьмем, к примеру, здешнее метро. Оно так же развито, как московское, хоть и не столь красивое. Но главное отличие – почти полное отсутствие обслуживающего персонала. Никаких хмурых кассиров – всё автоматизировано.

– Ну, это я знаю. Каждый раз задумываюсь, а что делать, если помощь нужна. – Поддакнула Снежана и вдруг засмеялась: – А помнишь, как мы после универа домой шли, я приложила проездной, а там бабка возьми и пройди вперед меня.

– Ага, кыром-кыром[2], помню такое, – закивала кореянка.

– Я там еще как дура стояла, потому что по студенческому нужно как минимум пять минут ждать между проездами.

– И тут вдруг парень какой-то шлепает свою карту и тебя пропускает, а сам через турникет перепрыгивает, – подхватила Дурианна.

Сычёва подперла подбородок рукой и мечтательно протянула:

– Жаль, что мы его потом не догнали. Прикинь, если это был мой Дайя?

– Да… Этого мы уже не узнаем. Может, объявление дать?

– Ага. “Парень, что когда-то пропустил меня в метро. Готова выйти за тебя замуж. Позвони мне”.

Девушки звонко захохотали. С одной стороны, это кажется забавным, но с другой – в голове всё равно возникает вопрос: а что, если это действительно был он? Тот единственный. И тот случай на самом деле был не случайным. Но так получилось, что их пути разминулись?

Глаза Дури загорелись, когда она вспомнила ещё одну деталь:

– А ты знала, что здесь невероятно чистые общественные туалеты на каждой станции метро?

– Кырэ[3]? Серьезно? Вот прямо чистый?

– Да!

– Что можно спокойно зайти, чтобы там не лежал бомж, а тебя какие-нибудь гопники не пытались изнасиловать? – с большим подозрением уточнила бывшая блондинка.

– Нет, конечно! Люди настолько сознательные, что сами поддерживают чистоту. И там абсолютно безопасно.

– Вот это уже новость. Я видела таблички, но не рискнула даже зайти. Ты знаешь, что может ожидать в таких местах в Москве.

Дури усмехнулась, вспомнив свои первые впечатления о Сеуле. Многие думают, что Сеул – это яркая палитра как в K-pop клипах. На самом деле здесь много серых зданий, кругом нейтральные тона. Даже практически рекламных билбордов на улицах нет.

– Кстати, обрати внимание ещё, знаешь, на что? Пожилые кореянки! Они так стильно одеваются, в отличие от наших бабушек в халатах, – высказала Дури неожиданное наблюдение.

– Хмн… не замечала раньше, – задумчиво произнесла фанатка Дайя, отпив свой кофе. – Но теперь буду пристально следить за каждой бабусей!

– Знаешь, что я впервые почувствовала здесь? Безопасность. – Лицо Дури немного помрачнело, когда она продолжила: – В Москве из-за моей внешности ко мне могла прицепиться любая бабка у подъезда или какой-нибудь “патриот”. Всё детство сопровождалось издевками и дискриминацией. В Корее же я чувствую себя… нормальной. Не до конца принятой, но хотя бы им на меня наплевать, потому что я такая же, как они.

Снежа некоторое время молчала, обдумывая услышанное. Затем она сочувствующе улыбнулась и взяла сокурсницу за руку.

– Я всегда знала, что тебе было нелегко в Москве, но, честно говоря, даже не представляла, насколько. Мне больно слышать о том, через что тебе пришлось пройти. – Её голос стал серьёзнее: – И знаешь, что я думаю? Мне обидно за нашу страну. То, что многие россияне не знают об азиатской части России – действительно печально. Мы должны гордиться своим разнообразием, а не игнорировать его. Это проблема общества, которое не смогло принять твою уникальность.

– Хочешь, в чем-то признаюсь?

– Ну, конечно! А зачем я еще тут?

– Мне всегда было непонятно, как ты не боялась отличаться? Вот даже сейчас, – призналась Дури, подразумевая розовый цвет волос Сычёвой. – На тебя же все пялятся!

– Пффф… Это же элементарно, чингу, – махнула рукой девушка-сакура и откинула назад волнистые локоны.

– Раскрой же мне секрет, о, великая принцесса косплея и самая преданная фанатка Дайя, – изобразила Дури сумасшедшую сектантку, чем заставила подругу громко расхохотаться.

Посетители и так периодически поглядывали в их сторону, а сейчас уже в открытую таращились на забавную пару.

– Мне. На. Всех. Пох. – Четко проговорила по словам Снежана и скрестила руки на груди. – А еще: я очень себя люблю. И тебя очень сильно люблю. И я бы хотела, чтобы ты любила себя так же сильно. Потому что ты самая клевая девчонка, которую я знаю.

– Просто потому что я тебя подкармливала, – хихикнула Дури.

– Да, на самом деле из-за этого. – Беззаботно пожала плечами блондинка. – Но основного это не меняет. Я просто тебя люблю, чингу.

– Спасибо, чингу, – тихо сказала брюнетка. – Твои слова много для меня значат.

– Кстати, насчёт стильных корейских бабушек – может, нам стоит организовать модный показ для наших российских пенсионерок? Устроим культурный обмен!

Дури рассмеялась, чувствуя, как напряжение отпускает.

– С отцом виделась? – неожиданно сменила тему Снежана.

Кореянка заметно напряглась, её взгляд потускнел.

– Мельком, – ответила она тихо.

– Он… завёл себе новую семью? – Сычёва старалась говорить мягко, понимая деликатность темы.

– Я вообще ничего не поняла. – Дури покачала головой, нервно теребя салфетку. – Встреча прошла очень скомкано. Мы больше молчали, и было… супер крипово.

– Фига себе батя даёт, – не сдержалась принцесса косплея, в её голосе прозвучало возмущение.

Дурианна глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

– Знаешь, мне кажется, за всю свою жизнь он любил только маму. То есть он меня даже за семью не принимал. А без мамы – мы уже никто друг другу. – Она посмотрела на одногруппницу. – Я тебе рассказывала историю с лазерной коррекцией зрения?

Снежана кивнула.

– Да, помню. Типа ты не должна её позорить.

– А недавно она же скинула мне ещё денег, – продолжила Дури с горькой усмешкой.

– На что? – удивилась подруга.

Дури закатила глаза.

– Сказала сделать себе груди, пока нахожусь в Корее!

– Чингу, мне так жаль. Прости, но твои родители редкостные… тварины.

– Снеж, тебе очень повезло с предками, – тихо произнесла кореянка.

– Без обид, что есть – то есть. – Снежана взяла Дури за руку. – И между прочим, ты секси, поэтому даже не думай ничего с собой делать. Разве что только по медицинским соображениям.

Девушка слабо улыбнулась, в её глазах блеснули слёзы.

– У, чингу, только ты меня любишь.

– Ну конечно, – Снежана крепче сжала её руку. – В отличие от некоторых.

– Честно признаться, мне показалось, что отец не сильно вообще со мной хотел видеться. Это СунОк настоял, чтобы я с ним связалась. Ты ж знаешь, он у меня тот ещё семейный человек.

– Он у тебя был семейным человеком.

– Да, забыла. Был. Был да сплыл.

И тут они добрались до сути сегодняшней встречи.

– Ну рассказывай, чего у вас там случилось, – любительница вкусняшек подалась вперед, отложив надкусанный пирожок.

Дури вздохнула, помешивая свой уже порядком остывший латте:

– Когда мы вернулись в Сеул, СунОк был уверен, что сразу пройдет кастинг. Его же из России пригласили, думал, не просто так. Но увы, конкурентов оказалось предостаточно, он даже в десятку финалистов не попал.

– Фига себе! – Снежа удивленно приподняла брови. – А помнишь, в Москве они с группой уже почти звездами стали.

– Наверное, там особой конкуренции не было, – Дури пожала плечами, отламывая кусочек сырной булки. – Они там одни на сотню, а тут соревнуешься с десятками тысяч талантов.

– И чем вы занимались весь прошедший год?

Дури поморщилась:

– Сначала жили с его родственниками, родители-то в России остались. Но это было просто невыносимо.

– На сколько по десятибалльной шкале?

– Все двадцать, чингу, – девушка снова тяжело вздохнула. – Мы же привыкли жить вдвоем. А тут дяди и тети постоянно нас попрекали. Всё спрашивали, почему мы вместе живем, если не женаты. Еще и со свадьбой донимали.

– Бедняжка ты моя, – Снежана сочувственно закивала.

– Последней каплей стали поминки его дедушки. Здесь же культ предков, поэтому усопшим устраивают несколько поминок в год – в день смерти и в день рождения. А там же прямо ряд обрядов, которые нужно исполнять. А я не в курсе! Мы в Москве всего этого с тётей Алиной не делали, поэтому откуда мне было знать все детали.

Снежана замерла с чашкой у рта:

– И что ты такого натворила?

– У усопшего есть алтарь, на который в день поминок ставят его любимые блюда. Я, накладывая еду в пиалу, – Дури покачала головой, – по привычке облизнула палочки.

– Боже мой! – Снежана прикрыла рот рукой.

– Ты что, знала, что еда должна быть нетронутой? – удивилась кореянка широким познаниям подруги. Такому их точно в универе не учили. Если только она из своих дорам нахваталась.

– Нет! Ну раз тебя там захейтили, то видимо, это что-то ужасное.

– Так это еще не все. После накрытия алтаря, по очереди вызывались родственники на поклоны. Для этого есть строгая последовательность по старшинству: сыновья, дочери, внуки, племянники, племянницы.

– И?

– Когда дяди поклонились, я что-то замешкалась и тоже поклонилась, нарушив этим иерархию.

– Дури, как ты жива-то осталась? – воскликнула Снежана, чуть не опрокинув чашку.

Дури грустно улыбнулась:

– Его семья так рассорилась с СунОком! Потом начали наговаривать, что я с ним только ради денег. Что мне захотелось попользоваться его популярностью.

– Ради денег? А ничего, что в Москве вы квартиру напополам снимали, где его часть родители оплачивали? А на продукты и коммуналку он даже не скидывался? Что ты там вкалывала, пока он песенки сочинял?

– Это уже мелочи, чингу, никому не интересно. Нас буквально вышвырнули на улицу. Было очень тяжко.

– Почему? У него же вроде достаточно богатые родители. Они не помогали?

– Нет, конечно. Я ж с ним якобы ради денег. Поэтому если они не будут его обеспечивать, то я отстану от их сыночка и не буду мешать его карьере, – закатила глаза Дури. – Да не в этом суть. Мы приехали в Сеул со своими накоплениями, не планируя надолго оставаться. Думали, что СунОк не пройдет – и вернемся в Москву. Но он захотел попробовать пройти кастинг еще раз. Вскоре заначка закончилась. Ты же знаешь – аренда тут просто космическая. – Она нервно крутила стакан в руках. – На аналогичную должность устроиться не получилось из-за отсутствия местного опыта. А на более тяжелую работу, типа официантки, уже не пускал СунОк. Типа негоже девушке будущей звезды заниматься такими вещами.

– Так вот ты чего вдруг пришла в мир дорам, – засмеялась Снежана, откидываясь на спинку стула. – Я-то думала, откуда вдруг такой интерес поработать по профилю.

– Снеж, огромное тебе спасибо, что заказы мне подкидывала, – искренне поблагодарила Дури. – Ты не представляешь, насколько те деньги нам тогда помогли.

– На самом деле, это ты меня сильно выручала. Меня клиенты с этими дедлайнами замучили. Сама бы я со всеми переводами и озвучками бы не справилась. А тут, считай, у нас с тобой уже был маленький бизнес. Ну а потом что?

Дури выпрямилась, ее голос стал более оживленным:

– Он упорно трудился и наконец добился успеха. Там он очень сблизился с продюсером, который увидел в нём потенциал и сделал на него ставку. СунОк прошёл последний отборочный тур и подписал долгосрочный контракт.

– На сколько лет? – Снежана внимательно слушала, подперев подбородок рукой.

– Пять. Надо ходить в зал ежедневно, нельзя пить, курить, есть больше сколько-то калорий в день.

– Жуть-то какая.

Для Снежаны ограничивать себя в чем-то равнозначно прожить жизнь зря.

– Не говори. Ну… и нельзя иметь личную жизнь, – грустно закончила рассказ брюнетка и вздохнула. – То есть меня.

– Он променял тебя на славу?

Дурианна лишь тоскливо улыбнулась.

В очередной раз выбрали не ее.

Но это уже нормально.

Снежана ведь тут – рядом с ней.

– Я рада за него. СунОк действительно очень много сделал, чтобы достигнуть сегодняшней популярности. Он теперь айдол для миллиона фанаток.

– Тебе зато досталось звание “бывшая айдола”. У тебя какие-то его личные вещи остались?

– Конечно. А тебе зачем?

– Чингу, ты их припрячь на черный день. Когда он станет мировой звездой, сможешь на аукционе за большие деньги продать, – посоветовала девушка, стукнув ладонью по столу. – Хотя бы компенсируешь моральный ущерб. Я в этом знаю толк.

– СунОк молодец. Он это заслужил.

– Да, он теперь из каждого утюга поет. Помнишь эту песню “Саранъхэё… нан нига чоа мичхикессо. Я люблю тебя, я схожу по тебе с ума…” – напела Снежана. – Она сейчас в топе хитов.

– Мне Юра под эту песню тогда у нас дома в любви признался, – как бы невзначай вспомнила кореянка и ее глаза заблестели.

– А теперь возвращаемся к нашим баранам. – Девушка-сакура подалась вперед, многозначительно подняв бровь. – Когда он приедет?

– Сказал, что еле выпросил отпуск. Через три месяца только.

– Считаешь дни?

– Да, я буду рада его видеть. К тому же я все равно сейчас записалась на курсы кулинарные. Они полгода длятся. – Дурианна подняла взгляд на подругу. – Здесь меня уже ничего не держит, потом, наверное, вернусь в Россию.

– Или Италию, – хитро подмигнула бывшая блондинка и снова пропела:

Юра, Юра, Юра,

Я такая Дури, что в тебя влюбилась.

Ах, Юра, Юра, Юра,

Я такая Дури, что тебе открылась!

– Снеж, не дури, – засмеялась кореянка и кинула в Сычёву орешек. Снежана ловко поймала его ртом, чем вызвала у обеих очередной приступ смеха. – Я давно его звала посмотреть Корею. Думаю, лучше момента, чем сейчас, уже не будет. Тем более он сейчас встречается с Лаурой. Мы с ней даже по видеосвязи поболтали. Ну и не только с ней.

– В каком плане?

– Мы созванивались как-то, и тут он предлагает познакомить со своим новым лучшим другом-турком.

– Серьезно? – Снежана несколько раз моргнула, ее рот приоткрылся от удивления.

– Ага. А я там еще страшная, после йоги только. Добавился друг, очень мило поболтали, между прочим.

– Так, так, так. И друг, видимо, о тебе уже все знал, – Снежана хитро прищурилась.

– Видимо. – Дури слегка покраснела. – Потому что когда добавился к видео-коллу, он начал со слов “Так ты и есть та самая Дурианна?”

Снежана издала восторженный возглас:

– Ох, Дури, кажется, сейчас у вас с итальянским оппа уже точно должно что-то срастись.

Дури нервно заправила прядь волос за ухо:

– Не знаю, Снеж. Напоминаю, он же живет с Лаурой. Да и я еще не отошла от расставания с СунОк.

– Но все равно Юра едет к тебе.

– Это просто дружеская встреча.

– Расскажи ещё мне тут. Чувак там подорвался скорее всего. Небось, уже и чемодан упаковал.

– Снеж, не будем загадывать.

– А я даже знаю, почему у вас с ним все так сложно, – она многозначительно постучала пальцем по столу.

– Ну и? Удиви меня.

– Потому что он скорпион! – авторитетно заявила фанатка корейских оппа.

– А это еще причем? – Дури недоуменно моргнула.

– Ты что, не знаешь выражение “Никто не верит в гороскопы до первого скорпиона в своей жизни”? – засмеялась Снежа.

– Оппа не такой.

– Такой-такой, – настаивала Снежана, махнув рукой. – Он паинька-заинька, но, сука, его действительно хер поймешь. Да и тебя, честно говоря, порой тоже. Именно поэтому вы отличная пара. Кстати, ты с устным переводом дружишь ещё?

– Ну да.

– Мне тут знакомый попросил переводчика подогнать на конференцию. Сходишь?

Дури задумалась на секунду, потом пожала плечами:

– Ну почему бы и нет.

– Хорошо, тогда передам твой номер в российское торгпредство.

[1] Крутяк! (корейский)

[2] Правда-правда (корейский)

[3] Правда? (корейский)