Cемейные узы не в счет

49.

Марк бросился к Ксюше. Даже в тусклом свете фонаря было видно, что он смертельно побледнел.

– Что случилось, милая?

– Нога… нога болит, – простонала Ксю.

Антон и Павел, перепуганные не меньше Марка, опустилась на корточки рядом с Ксюшей.

– Сильно ударилась? Сможешь идти?

– Наверное, меня сегодня кто-то сглазил, – пошутила Ксю, сжимая зубы от боли. – Вернее, ноги мои…

– Антон, позови Светку, – велел Марк. – Ксю, можешь подняться?

– Попробую… По-моему, ничего серьезного, коленку ушибла… – Ксю попыталась ступить, но тут же снова села на землю. Болело не только колено правой ноги, но и щиколотка левой. – Не могу. Мне больно.

– Пашка, держи ключи, иди открой машину, – Марк передал ключи, и Павел быстрым шагом направился в сторону стоящей на другой стороне улицы «Ауди». Марк склонился к Ксюше: – Обхвати меня за шею, я тебя отнесу.

Ксю покорно обвила его шею руками, Марк легко подхватил ее и понес к машине.

Когда Антон вышел из кинотеатра вместе со Светкой, Гариком и Киром, Ксю уже сидела в салоне на заднем сиденье. Света торопливо пошла туда.

– Римшиц Марк Юрьевич, вас что – ни на минуту оставить нельзя? Что у вас случилось? – спросила она.

– Ксюша упала и ногу ушибла, – объяснил Марк.

– Чтоб не перелом только! – воскликнул Паша.

– Сплюнь и перекрестись, – прервала Светка. – Быстро вези ее домой. Марк, здесь темно, и я ничего не смогу сказать, что у нее.

– Грузитесь тогда, – сказал Марк.

Гарик сел впереди, Кир и Света вместе с Ксюшей сзади.

– Марк, остановись возле моего дома, пусть эти судари сойдут, – попросила Света и посмотрела на Ксюшу. – Сильно болит, Ксю?

– Не очень, когда не шевелюсь, – ответила Ксюша.

– Тогда не шевелись.

– Это я виноват, – сказал Марк. – Нельзя было тебя отпускать.

– О чем ты говоришь, Марк! При чем здесь ты? Я не маленький ребенок, который только учится ходить! Если бы я была пьяна, по крайней мере, и ты оставил меня одну, тогда еще можно было бы сказать, что ты виноват. Но я не пила сегодня. Так что не вини себя.

Выпустив у Светкиного дома Кирилла и Игоря, Марк поехал дальше. Поглядывая через плечо на Ксюшу, он видел, что девушка то и дело морщится и сжимает зубы, чтобы сдержать стон. «Только бы не перелом!» – волновался Марк.

– Светик, иди звони в дверь и объясняй, что случилось. А потом возвращайся, поможешь мне здесь, – сказал парень, останавливая машину у бабушкиного дома. Светлана вышла и направилась к дому, а Марк пересел на заднее сидение к Ксюше.

– Ты не виноват, – сказала девушка, с трудом улыбнувшись. – Это с Катькой что-то случилось – я чувствую.

– Только этого не хватало! – воскликнул Марк, хмурясь. – Что с ней?

– Не знаю. Но не волнуйся, это не серьезно. У нее уже все в порядке, – убежденно сказала Ксю, глядя как будто сквозь Марка. – Она наркотики какие-то попробовала…

– Откуда ты знаешь?

– Если бы с ней было что-то серьезное, мне было бы плохо и сейчас. А насчет наркотиков… помнишь того наркомана, который возле кинотеатра был? Я его как увидела, так мне и плохо стало… Катя у каких-то новых знакомых ведь… а она в людях не разбирается, вот, видно, с наркоманами какими спуталась…

– Ксюша, если это так, поговори с ней. А то пристрастится…

– Марк! Я, конечно, поговорю, но не факт, что она меня послушает…

– Послушает, – авторитетно заявил Марк. – Ты на нее имеешь большое влияние. Вспомни, как твоя мама говорила: «Катя слушается Ксюшу, а Ксюша слушается только себя». Это была самая известная формула вашей семьи.

У формулы было еще продолжение, потому что полностью она звучала так: «На Катю может повлиять Ксеня, а на Ксеню не может повлиять никто. Разве что Марк изредка». Это высказывание говорило, что обе сестры очень упрямые, но Катя привязана к Ксении, а Ксения – к Марку.

Марк смутился – должно быть, тоже вспомнил о своем «участии» в «формуле». Ксюша посмотрела на него с недоумением – непривычно видеть Марка, прячущего взгляд, избегающего глаз собеседника. И чего это он так засмущался? Тем более ее, Ксюши?…

– Марк, что с тобой? – спросила удивленно Ксю.

– Со мной? – притворился не понимающим Марк. – А что со мной?

– Не знаю, ты какой-то не такой как всегда… – пожала плечами девушка. Марк уже взял себя в руки и спокойно ответил:

– Тебе показалось, Ксю. Я такой же, как обычно. Давай отнесу тебя в дом.

Ксюша обняла его, а Марк взял ее на руку и осторожно вытащил из машины. Девушка опустила голову ему на плечо и вдруг почувствовала, что одна из ладоней Марка легла на ее ногу, но совсем не там, где ей полагалось бы быть, если бы Марк хотел просто удержать Ксюшу на руках. Неужели не показалось? Ксюшу обдало жаром, сердце забилось, как сумасшедшее.

Пальцы Марка соскользнули по ее бедру и опустились на талию девушки. Теперь это было прикосновение, вызванное необходимостью. Ксю перевела дыхание и вздохнула с разочарованием. Показалось. Это просто случайность, а она так заволновалась. Дура. Девчонка сопливая, как можно думать, будто ты нравишься Марку как женщина, и он позволит себе такую вольность?

– Проходите, – сказала Светка, придерживая входную дверь. Марк внес Ксюшу в ее комнату и опустил на кровать. Света зашла следом.

– Мне колготки снять? – спросила Ксю.

– Да, – кивнула Светка. Ксюша сбросила на пол ботинки. Света взглянула на Марка и удивленно уставилась на Ксю. – Ты что – собираешься раздеваться при Марке?

А Ксюша и забыла о присутствии Марка. Она испытывала огромную усталость и хотела поскорее уснуть.

– Уйди, Марк, – сказала девушка. – Иначе я сейчас устрою стриптиз.

Марк вышел в переднюю, где ждали бабушка и дедушка.

– А што случылася, Марк? – спросила бабушка.

– Споткнулась Ксю возле кинотеатра и со ступенек упала, бабуль, – ответил Марк, усаживаясь на диван.

– А Божа ж мой! И што – нагу зламала?

– Надеюсь, что нет, дедушка. А где Катя? – спросил Марк, вспомнив слова Ксюши в машине.

– А хто яе ведае! Пашла недзе…

«Вот тебе раз! – подумал Марк. – Еще эту искать придется – я после Ксюшиных предсказаний спать не смогу спокойно…»

Скоро из зала вышла Света.

– Ну што? – спросила бабушка. Дед и Марк выжидательно посмотрел на Лешкину невесту.

– Я в этом не проф, – сказала она. – Да и инструментов у меня нет, но, по-моему, ничего серьезного. Коленку Ксю просто сильно ушибла – это не страшно. Щиколотка повреждена у нее серьезнее, но это не перелом. Первую помощь я оказала, ночь должна пройти спокойно, а завтра надо вызвать врача, так оно лучше будет. И ни в коем случае не позволяйте ей ходить!

– Добра, добра. Толькi якога ўрача пазвать?

Света на секунду задумалась.

– Я вам телефон моего знакомого дам, – сказала она. – Он травматолог. Дядя моей подруги.

– Возьми около телефона записную книжку, – кивнул Марк в сторону телефонной полки. В это время дверь распахнулась, и зашла Катя.

– О! – оживленно воскликнула она. – Что у вас здесь? Собрание? Общий сэйшн? Я не опоздала?

– Тише, – шикнул на нее Марк.

– Привет, Марк, – не сбавляя громкости, поздоровалась с братом Катя. – А почему тише?

– Потому что на часах без малого три часа ночи и всем давно пора спать, – сказал Марк. Он уже понял, что Ксю была права, и Катя действительно познакомилась с наркотиками. Правда, бабушка и дедушка ничего не поняли, а у Кэт хватило ума примолкнуть. – Я еще к Ксюше зайду.

Ксю лежала на кровати, до пояса укрытая одеялом. Распущенные волосы рассыпались по подушке и мягко поблескивали на свету зажженной настольной лампы. Девушка напомнила Марку маленькую сказочную принцессу, которая подхватила загадочную хворь и чахла день ото дня, и ни один лекарь не мог ей помочь. В сказках этих принцесс изображали именно так: беззащитная, хрупкая, красивая.

Ксюша еще не спала. Увидев Марка, она широко улыбнулась, хотя глаза ее уже туманил сон. Марк и сам устал смертельно, но уйти, не попрощавшись с Ксю, не мог. Он присел на край ее постели.

– Я знала, что ты зайдешь, – сказала Ксю.

– Конечно, разве я мог не пожелать милой сестричке спокойной ночи?

– Я так боялась, что сломала ногу! – призналась Ксюша. – Только этого мне не хватало – слечь в постель на два месяца в конце учебного года! Мне же экзамены сдавать!

– А ты в курсе, что тебе все равно три недели нельзя будет ходить?

– Ну это же три недели – не два месяца! Но все равно ужасно. Для меня нет наказания страшнее, чем не иметь возможности двигаться!

– Ничего, отдыхать тоже надо.

– Катя пришла?

– Да, пришла. За нее не волнуйся, она жива и здорова. Себя побереги.

– Ну, если эта «бережливость» к себе проявится в лежании и ничегонеделании, то я себя поберегу. Потому что мне не улыбается перспектива получить осложнения и оказаться надолго в больнице.

– Смотри, не передумай к завтрашнему утру и не вскочи с постели от избытка энергии.

– Не передумаю, – засмеялась Ксю. – Если мне будет плохо, я буду выть, по-волчьи.

– Это как?

– Ну, пока я в Березино, буду выть так: «Эй вы, у-у-у! Я уже не могу-у-у! Помогите разогнать мою тоску-у-у! Или хотя бы позвоните Марку-у-у!»

– Прям стихи! – усмехнулся Марк.

– Это ничего, что я тебя сюда вплела? – выжидательно глядя на Марка, спросила Ксюша. – Будешь для меня чем-то вроде «Скорой помощи»? А то если бы не ты, мне бы не было чем заняться в Березино… Довольно многих мне ужасно не хочется видеть…

– Это что – признание в любви? – пошутил Марк. У Ксюши хватило сил не смутиться и не покраснеть.

– Не совсем так, – сказала она, бросая на Марка взгляд из-под полуопущенных ресниц. – Скажем, это признание в сестринской симпатии.

– Эх ты, симпатия! – сказал Марк, одним движением растрепывая Ксюшины волосы. Ксю замахнулась на него кулаком. – Тихо, тихо, не буянь. Спи. Я завтра заеду. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Марк.

Света ждала в передней, разговаривая с Ксюшиными бабушкой и дедушкой.

– Я думала, что ты там заночуешь, Марк, – мягко упрекнула друга Светлана, когда они попрощались со стариками и вышли на улицу. Но Марк, никак не реагируя на ее высказывание, открывая машину. – Алле, Марк, что с тобой?

– А что? – поднял глаза Марк.

– Ты задумчивый какой-то… Вид у тебя отсутствующий – вроде ты здесь и в то же время тебя нет… У тебя проблемы? – спросила Света. Марк молча вел в машину. Светка вздохнула. – Так, у тебя конкретно нет настроения.

– Да ладно, Светик, не обижайся, я просто устал.

– Понятно. Ладно, довези меня домой.

Оставшись один, Марк поехал дальше. До дома было еще минут пятнадцать дороги. Больше всего Марку нравилось ехать вот так – в одиночестве, по темным улицам, под светом изредка попадающихся фонарей. Особенно хорошо, когда надо ехать далеко и можно на большой скорости. Многие пугались его ночной манеры водить машину, поэтому в компании Марк ездил как полагается. Но стоило ему остаться одному, как единственно важными становились скорость и расстояние.

Это стремление к быстроте проявлялось не только в вождении. Во всем характере Марка оно отражалось: парень был нетерпелив, часто не доводил дела до конца, не умел долго ждать, и у него никогда не хватало сил постичь суть чего-то полностью, потому что он не любил долго заниматься одним и тем же.

Сейчас Марк не думал о том, что он делает. Он думал о Ксюше Эта девушка и не подозревает, что играет с огнем, когда так близко с ним общается. Эта ее привязанность и доверие к нему могут обернуться для нее опасностью. Конечно, Марк способен защитить ее от других парней, но вот от себя самого…

50.

Светкин знакомый травматолог сказал, что перелома у Ксюши нет, но ходить ей все равно нельзя. Две недели строжайшего постельного режима – таков был приговор.

– Хорошо бы знать, когда я смогу вернуться в Барановичи? – задумчиво сказала Ксюша сестре, когда доктор ушел. – Ходить мне почти нельзя – разве что в крайнем случае, так что эти две недели я просижу здесь.

– А по-моему, тебе повезло, – отозвалась Кэт. – Две недели ты можешь не ходить в школу! Везуха!

– Да, конечно. Только вот маленькая неурядица – я не только могу не ходить в школу, а вообще не могу ходить. Но делать нечего, – проговорила Ксю и посмотрела на Катю. А где ты была вчера?

– В гости ходила, – как ни в чем не бывало заявила Кэт.

– Это я знаю. Давай, делись: куда, к кому и что вы там делали?

Катя нахмурилась.

– Ты что – меня воспитывать собираешься? – спросила она.

– Да нет же! Будто мне заняться нечем? Только тебя воспитывать? Кэт, ты скоро уедешь, а я останусь здесь скучать! Ты представляешь – две недели в обществе только бабушки и дедушки! Вот пока ты здесь – расскажи мне что-нибудь…

Кэт успокоилась и принялась рассказывать о вчерашнем дне. Ее история, как всегда детальная и подробная, и удивила и рассмешила Ксюшу. Катерина ходила с Таней и ее подругами на дискотеку во вторник, и там их компания познакомилась с тремя девчонками и четырьмя парнями. И вчера пошли к ним в гости. Таня и ее лучшая подруга еще своих парней захватили. Получилось как нельзя лучше: семь девчонок и семь парней. Они все вместе здорово посидели, пообщались, а потом «буянить» начали.

– В каком смысле буянить? – уточняя, спросила Ксю.

– Ну, водочки бутылку распили, джин-тоником догнались, а потом устроили для парней показ мод, а потом – стриптиз.

– Что? Стриптиз? И Таня в этом участвовала?

– Нет, Таня и Диана конкретно для своих парней представление затеяли, каждая в отдельной комнате…

– Да ну?

– Я тебе говорю. У Насти дом огромный, и весь был в нашем распоряжении – родоки куда-то свалили. Там бы комнат на нас всех хватило…

– Ну, дальше?

– Ну, показывали мы стриптиз, значит, а потом и парни к нам присоединились… – далее последовала череда откровенно-пошлых подробностей о том, чем занималась Катерина вчера вечером.

– И вы занимались этим все вместе? – Ксюша от изумления даже забыла, какое отвращение ей внушают такие вещи.

– Ну да. Знаешь, так прикольно и быть с парнем, и наблюдать за другими… А потом перейти к другому, по очереди!

– Катя! – воскликнула Ксю, содрогаясь от представленной сцены.

– Что? – невинно спросила Кэт.

– А как же Влад? – единственное, что пришло на ум Ксюше.

– А что Влад?

– Ведь это же что-то вроде измены… Или вы уже расстались?

– Нет, не расстались, и, надеюсь, не расстанемся. Мне Влад очень нравится и к тому же он богат…

– Тогда как же так?

– А в чем проблема? – Катя не понимала. Внезапно до нее дошло, и она расхохоталась. – Ксюха, у тебя какие-то прошловековые взгляды на жизнь! Ты же не думаешь, что я буду ему верность хранить! Я ему ничего не обещала. Даже если у нас будут какие-то серьезные отношения или мы в дальнейшем поженимся – у меня обязательно будет любовник. Сейчас так модно.

– Ну ты даешь, Кэт! – произнесла Ксю. Катя ее ошеломила. Но Ксения быстро вспомнила о наркотиках и продолжала дознание: – Ну, а дальше?

– Ну, а дальше пацаны травки покурить дали. А я дура, что ли – отказываться? Попробовала. Клево. Мне понравилось.

«Да уж! – подумал Ксюша, когда Катя ушла. – До чего мы с ней разные!» Для нее такие вольные принципы жизни были недопустимы. И почему? Вроде, не зануда, не трусиха и развлечения у нее не на последнем месте, а не может жить так просто, как Катя. Кажется, вот только что Кэт плакала, страдала и мучилась, а уже смеется, и готова снова наступить на те же грабли. У Ксю так не получается.

Интересно, Марк заедет, как обещал, или появится денька через три и объяснит свое отсутствие долгое большим количеством срочных дел? Но о плохом думать не хотелось. Ксю предпочитала надеяться, что Марк сдержит слово. Да и почему ему не приехать? С какой стати избегать встреч с ней? Это Ксюше надо бояться так быстро возникнувшей между ними духовной близости – Марку же от этого не горячо и не холодно.

Марк приехал только вечером. Он думал не делать этого. Зачем травить себе душу? Но не выдержал. Ксюша скоро уедет, и он, даже если захочет, не сможет ее увидеть. А пока есть возможность, надо пользоваться. Что может случиться за какой-то час – или сколько он там пробудет! Марк подумал, и решил поехать.

У бабушки он встретил Ксюшиного отца и Ларису, которые уже собирались уходить. Дядя Гена предлагал дочери перебраться к нему и Ларисе, но девушка без церемоний отказалась от «неслыханной доброты».

– Ты свидетель, Марк, я стараюсь с ней подружиться! – сказала Лариса Марку. – Она сама отвергает меня!

Марк кивнул из вежливости, а про себя подумал: «Лично я, на месте Ксюши, тоже не горел бы желанием вверить себя заботам мачехи и сводных сестер!»

– Здравствуй, принцесса, – поздоровался он, заглядывая в комнату девушки. Ксюша оторвалась от книги, которую читала, подняла голову. Лицо ее осветилось улыбкой.

– Привет. Я думала, ты уже не появишься. Собиралась обидеться.

– Обидеться? Да ну? Каюсь, что заставил ждать. Как у тебя дела?

– Нормально, – отозвалась Ксю хмуро. – Насколько состояние позволяет.

– Что доктор сказал?

– Две недели не ходить сказал, а потом еще неделю в норму возвращаться постепенно… Во влипла! – сказала Ксюша. – Один день, как вечность тянется, а еще две недели вот так прожить надо!

– И что делала сегодня?

– А ничего. С Катькой побазарила, потом подружки ко мне забежали… Остальное время читала.

– Что читала? – поинтересовался Марк, взглянув на книгу, которую Ксю держала в руках. – Роман какой-нибудь?

– Если бы! – Ксюша показала обложку. – Билеты на экзамены изучаю. Думала, не буду учить, просто от балды с собой взяла… – она отложила книгу в сторону и посмотрела на Марка. – А ты чего так долго не приезжал? Дела?

– Ага. Омут настоящий. Про тебя Пашка и Тоник спрашивали. Волнуются.

– Ух ты! Правда волнуются?

– Конечно. В конце концов они мои друзья, а ты моя сестра, к тому же девчонка классная, им нравишься… Потому они и хотят, чтобы у тебя все было хорошо.

– Что ж, приятно, что людям, которые меня мало знают, интересно мое состояние.

– А маме твоей звонил кто-нибудь? Говорил, что с тобой случилось?

– Нет пока. А то дома будет паника. У нас там бабушка – паникерша первой степени. Себе страху наделает и маму перепугает.

Марк вспомнил про Ларису.

– Знаешь, а Лариса на тебя жаловалась, – сказал он. – Говорила, что ты отвергаешь ее попытки подружиться с тобой.

– А чего она хотела? Чтобы я на ее квартиру поехала? И предоставила Каринке за мной ухаживать? Нет уж, благодарю покорно. Представляю, что бы от меня осталось после ее «заботы»!

Марк собирался пробыть у бабушки от силы час, но забыл об этом. Он не понимал, чем его притягивает Ксю. И как притягивает! Это было какое-то безумие – следить за ее жестами, мимикой, постоянно меняющимся выражением лица, то и дело вспыхивающей улыбкой, живыми интонациями голоса – и знать, что это все не твое, что ты можешь только наблюдать за дерзкой красотой девушки. Но никогда не сможешь сказать, что огоньки в глазах, непроизвольное накручивание прядки волос на палец, мило сморщившийся нос – что все это предназначено не тебе. Это не твое! Ты мечтаешь о недозволенном.

А на следующий день приехали все Римшицы, чтобы обсудить внезапно возникшую проблему. Марка срочно вызвали на работу в Минск, и в воскресенье, то есть завтра, в час дня он должен быть на рабочем месте, как штык. Лешка же (он единственный не был на совете) лежал в больнице. Таким образом, девчонок можно было довезти только до Минска, а там посадить на поезд. Но Ксюше прописан постельный режим, ходить ей нельзя, и было бы лучше, если бы ее отвезли прямо в Барановичи, как и планировалось изначально. Но на это требовался целый день, и Марк, который собирался их отвезти, мог тогда не успеть на работу. С дядей Юрой, который тоже водил машину, должен был находиться сопровождающий, так как у него часто поднималось давление, особенно если уставали глаза. Подолгу за рулем ему было тяжело. А если взять сопровождающего, машина получится переполненной. Марк предлагал выехать сейчас, чтобы успеть, но это предложение отклонила Ксю.

– А какой ты завтра на работе будешь после этих ночных переездов? – спросила она, и все замолчали.

Муж тети Люды, папиной сестры, тоже сказал, что не сможет. Марк вспылил, поскольку прекрасно знал, что у дяди Паши неотложные дела появляются как раз в тот момент, когда кому-то требуется его помощь.

– Что это такое! – возмутился он. – Вот так семейка! Как кому-то помощь нужна – все в норы прячутся! Что ж, раз так – плюну я на работу и поеду в Барановичи. Авось не уволят за прогул.

– Подожди плевать, Марк, – остановила его Ксюша. – Отвезешь завтра Катю и посадишь на поезд, а я здесь останусь. Какая мне разница, где проходить курс реабилитации? А потом или Лешка из больницы выпишется, или еще что-то случится… Вот тогда и уеду…

– Идея-то хорошая, – сказал Марк. – По тому же принципу тебя можно было бы в Минск забрать к Лизе, а там среди недели сгонять в Барановичи, когда у меня время свободное будет… Но как к этому отнесется твоя мама? Она согласится?

– А что ей остается? – пожала плечами Ксю. Хотя вполне возможно, что мама побросает все дела и примчится за ней. – Во всяком случае сейчас проверим.

Ксюша подтащила к себе телефон и позвонила в Барановичи. Через несколько минут, поговорив с мамой, она обвела взглядом всех.

– Мама согласилась. Волновалась, конечно, но сказала оставаться здесь.

– Что ж, разобрались с одним, – произнесла тетя Марина. – Теперь решай, Ксения, тут останешься или к Лизе поедешь?

– Не знаю…

– Да и думать нечего. Лиза сама просила, чтобы кто-нибудь из девчонок к ней погостить заехал… И Николай давно с ними познакомиться хочет, так предоставим возможность…

– Не знаю, Марк…

– Короче я Лизе звоню и говорю, что ты у нее несколько дней поживешь. Скучать тут у бабушки тебе самой не понравится.

– Ладно, звони, – согласилась Ксю.

Утром следующего дня в доме бабушки собралась почти вся семья, как когда-то в праздники. Кроме родственников заглянули еще Антон, Пашка и Светка – проведать Ксюшу перед отъездом.

– Нет, ну это на грани фантастики! – сказала Ксюша. – Второй раз убеждаюсь, что нас с Кэт стараются поживее спровадить отсюда! – увидев обиженно-укоризненные взгляды, он объяснила: – Вас так много, провожающих, как будто вы все хотите убедиться, что мы уехали…

– А вот за такие речи, Марк, не бери ее с собой, – посоветовал другу Павел. Марк насмешливо посмотрел на Ксюшу.

– Следовало бы, конечно, – в виде наказания… – сказал он, будто размышляя. – Но я подумываю другие меры применить…

– Это какие? – спросила Ксю.

– Суровые.

– Дрожу от страха, – язвительно отозвалась девушка. – Сказала бы я тебе, Марк…

– Так чего не говоришь?

– Скажу потом, когда буду в Барановичах – я не самоубийца.

– Нет, вы только на нее посмотрите! Нахалка! Нет, я всерьез полагаю, что надо оставить тебя здесь. За недельку ты присмиреешь…

– Давай-давай! Издевайся надо мной, больной и немощной!

– Ой, больная и немощная! Держи лучше куртку – одевайся, – Марк передал Ксюше ее куртку. – Все, люди, мы поедем.

– Я тоже еду, или ты меня здесь оставишь? – спросила Ксю. Марк нагнулся к ней и заставил девушку поднять голову, посмотреть ему в глаза.

– Ты едешь. Но если будешь себя плохо вести и действовать мне на нервы – я просто выброшу тебя из машины прямо на дорогу. Давай, хватайся за меня.

– Хорошо, хорошо, – сказала Ксю. – Я буду тише воды и ниже травы.

– Да? Надеюсь. А то не хотелось бы брать грех на душу…

Марк поднял Ксюшу на руки и понес в машину, сопровождаемый доброжелательными улыбками родных, которые наблюдали за этой шутливой перепалкой. Только один человек следил за этим разговором с тайной злостью. Это Карина.

Ксюша выглянула из машины и увидела пристальный Каринин взгляд. В этом взгляде была откровенная ненависть. «Что ж тебе так не нравится? – мысленно спросила Ксю. – Чего ты так злишься именно сейчас, когда мы с Катей уезжаем?»

Но через минуту Ксюша перевела взгляд на Марка, который оживленно о чем-то разговаривал с компанией провожающих, что-то обещал бабушке, объяснял Паше и Антону, шутил с Юлькой, успокаивал тетю Люду – и бурно-бурно жестикулировал. Улыбка не сходила с его лица.

Она забыла о Карине.