Оставленный. Книга 1

Глава 9. Кровавый вторник.

Утро началось не то чтобы чудесно. Головную боль, вызванную недосыпом и последствиями вчерашнего вечера, дополняло дикое чувство голода. Но самое главное – с чего началось это утро. Ни с того ни с сего на голову Виктора вылили ведро холодной воды. Он резко выпрямился, из-за чего стало больно спину, и ударился обо что-то. В глазах помутилось, поэтому он не смог разобрать, что происходит вокруг. Над ухом прогремел раздражённый голос:

– Вставай, алкаш! Выметайся отсюда, пока хуже не стало!

Виктора схватили за одну руку, куда-то поволокли и, в конце концов, бросили. Он пролежал около пяти минут, прежде чем пришёл в себя. Помутнение прошло, голова начала соображать, и он понял, где находится. Это хозяин бара вытащил его из заведения и бросил прямо посреди улицы. Теперь люди, проходившие мимо, с отвращением и осуждением поглядывали на него, спешили пройти мимо. Но кое-кто остановился. Бородатый мужчина склонился над Виктором и громко засмеялся.

– Нокс? – прошипел Виктор.

– Ну а кто же ещё? Хе-хе…

– Чего смешного? Мне так плохо…

– Конечно, будет плохо! А чего ты ожидал, парень? Зато… ты меня повеселил! Эх, ну ладно, нам следовало бы быстро отсюда убраться. Слышал, какой-то местный тип на тебя зуб точит.

– Правда? За что же?

– Полагаю, за то, что ты отказался уходить с его места и, к тому же, уснул там. А вообще, нам тут все не рады. Что тут поделаешь?

Виктор, приложив большие усилия, всё-таки поднялся на ноги и, пошатываясь, поплёлся за Ноксом.

– И теперь всё заново, – вздохнул Виктор, – меня все ненавидят, машины нет, а если и найдётся, то за ней придётся долго-долго идти пешком.

– Да уж, это ужасно! Однако хорошо, что появился другой вариант.

Нокс быстрым шагом прошёл половину улицы и прижался к стене двухэтажного особняка, на которую падала чёрная тень. Не дожидаясь объяснений, Виктор быстро, насколько это было возможно, повторил за ним.

– Видишь ту машину? – спросил Нокс, бросив короткий взгляд на старый ржавеющий пикап. – Вчера в баре я слышал, что какие-то мужики собираются сегодня отвезти товар куда-то на восток. Понимаешь, о чём я?

– Насколько я понял, просто попроситься с ними не получится. Выходит, поедем как груз?

– Да, не класс люкс, но оно того стоит… наверное.

Какое-то время они стояли всё там же, в тени, и ждали торговцев. Те пришли в течение часа: два толстых мужичка, которые, судя по всему, вечерами прикладывались к кружке. Они неторопливо погрузили товар и, наконец, втиснулись в кабину.

– Ну и как мы туда попадём незаметно? – с недоумением спросил Виктор.

– Очень просто. Смотри!

Долгое время машина стояла на месте, мотор не заводили. Тем не менее, дело было не в этом. Торговцы с трудом вылезли из машины, покашливая и хрипя. Они шли очень медленно, неохотно, но вскоре скрылись за углом.

– Что… что такое? – удивился Виктор. – В чём дело?

– Дорога дальняя у них, верно? Тут нужно иметь при себе хотя бы две канистры с бензином. Да, я слил из их бака больше половины бензина, спрятал канистры, которые они припасли заранее, что, кстати, было очень глупо с их стороны, ведь кто угодно мог на моём месте поступить так же. Теперь, пока они пошли запасаться, у нас появилось время, не так ли? Живее, живее!

Друг за другом они залезли под брезент. Там было очень сыро, грязно и сильно пахло рыбой. Что ж, предстояло несколько часов езды, так что сейчас всё это лишь цветочки. Через несколько минут торговцы вернулись, заполнили бак и неторопливо отправились в путь.

Дорога, как и ожидалось, оказалась невыносимо ужасной уже в первые тридцать минут. Помимо всего, что они терпели, лёжа прямо рядом с кучей рыбы, дул сильный ветер, который шумел в ушах и не давал сосредоточиться. А ещё было очень холодно, даже брезент не спасал.

Виктор слегка приподнял накидку. Деревня давно уже осталась позади, а вокруг был только лес и ничего кроме леса. Более того, совсем недавно началась метель, поэтому видимость оставляла желать лучшего.

– Так куда они едут? – спросил Виктор.

– Я… этого не знаю. Расслабься, пока можешь!

– Как при таком холоде можно расслабиться? А как мы выберемся отсюда в нужный момент?

– Спрыгнем, когда машина замедлит ход. Просто это…

Нокс прервался и испуганно раскрыл рот.

– Вот уж… да, – протянул он, – мы кое-что забыли…

– Я, помнится, всё взял. Хотя… о нет, патроны! Я совсем забыл, что всё истратил! И ты тоже…

– Сам знаю, – отрезал Нокс. – Но ведь у тебя ещё есть пистолет. Сколько там патронов? Лично у меня, кроме ножа, ничего не осталось.

– Всего пять осталось. Придётся экономить.

Метель усиливалась. Такая погода, кстати, не характерна для первых дней ноября, но и такое случается. И теперь видимость ухудшилась до радиуса двух-трёх метров. Лес скрыло белой пеленой, небо слилось с землёй.

Долгие два или три часа они ехали и ехали. Мороз пробрал обоих до мозга костей, так что они даже замолкли, дабы не тратить последнюю энергию. Единственным спасением для них оставалась куча рыбы, которая хоть как-то укрывала от холодного северного ветра; а брезент не спасал вовсе. Им уже был безразличен рыбный дух, который, вероятно, основательно впитался в их одежду.

– Смотри! – дрожащим голосом сказал Виктор, заметив на обочине покосившийся указатель поворота к некоему городу.

– Что?

– Там какой-то город! Мы можем укрыться там или умереть от холода здесь. Как хочешь, а я пойду!

Тем временем машина как раз замедлила ход, объезжая глубокие ямы на дороге. Виктор воспользовался такой удачной возможностью, взял волю в кулак и выкатился из кузова. Он в полной мере почувствовал, насколько морозной была погода, насколько сильным был ветер. При падении он каким-то образом травмировал колено, так что подняться на ноги для него было непростой задачей. И что же он увидел? Ничего и никого, вокруг была лишь метель, было слышно одно только унылое завывание ветра. Виктор испуганно глядел вдаль, куда, по его мнению, уехали торговцы, а вместе с ними и Нокс. Разве мог напарник так поступить? Разве мог бросить? Ведь он предупреждал Виктора, чтобы тот ничего самостоятельно не предпринимал.

Тогда Виктор испуганно пошагал в сторону города, ведь больше ему теперь ничего не оставалось. Вдруг, совершенно неожиданно, сзади ему прилетела сильная затрещина, заставившая его даже вскрикнуть.

– Надеюсь, ты осознаёшь свою вину! – гневно крикнул Нокс. – Или тебе напомнить правило первое?! А может, ты все три позабыл?!

– Прости! Прости! Я помню эти твои правила, но ведь… это невыносимо! Я ног не чувствую! А там… там можно согреться!

Нокс схватил Виктора за куртку и всё так же гневно, но уже тихо сказал:

– Я бы мог тебя сейчас бросить, если бы не две вещи: во-первых, мы слишком далеко прошли, чтобы бросать дело; во-вторых, я не знаю, сколько отсюда ехать до следующего города или… деревни или… короче, ты меня понял!

Виктор виновато кивнул. Нокс смягчился и своим обычным тоном сказал:

– Идём же. Нечего нам тут стоять и мёрзнуть.

Вскоре они дошли до того самого указателя. Название города совсем стёрлось, хотя возникало ощущение, что это небольшой населённый пункт. До самого городка отсюда они дошли за десять минут, однако тянулись они скорее как все шестьдесят. Первыми их встретили силуэты покосившихся частных домиков, в которых остановиться не получилось, ведь, как ни странно, они либо были полуразрушены, что никак не спасло бы от холода и ветра, либо заселены ещё живыми тварями, на которых сил не оставалось. Городок действительно был небольшим, ведь самой высокой постройкой здесь оказался бывший элеватор, грозно возвышавшийся откуда-то из центра. Были здесь и пятиэтажки, но и они располагались ближе к центру, до куда идти просто-напросто не хватило бы сил. Уже сейчас энергии у них оставалось только на то, чтобы осмотреть ещё пару домов. Неподалёку они вдруг увидели некую стену, которая не являлась городским строением. Это могло быть убежище, или военная база, или ещё что-то, но Нокс наотрез отказался идти туда, по крайней мере, сейчас. Тем более, подходящий для привала домик они всё-таки нашли. Крыша у него была на месте, мертвецов внутри не обнаружили.

Виктор быстро сконструировал из подручных материалов небольшую печь, разжёг огонь и оставил жариться рыбу, взятую из машины торговцев. Нокс тем временем сидел где-то в углу и точил свой нож.

– Думаю, метель утихнет не раньше, чем к вечеру, – сказал он, – так что… мы никуда не торопимся. Можно даже подремать пару часов.

– Что насчёт той стены? – пробубнил Виктор, склонившись над печкой. – Это какое-то убежище?

– А чего ты меня спрашиваешь? Я тоже не всезнающий. Схожу туда и посмотрю, когда возможность появится. Ну а пока…

Нокс отложил нож, закрыл глаза и упёрся затылком в стенку. Очень скоро он заснул. Виктор до вечера просидел перед самодельной печкой, пытаясь согреться. Даже когда огонь погас, он продолжил сидеть на полу, скрестив ноги и задумчиво глядя на раскалённый пепел. Стояла прекрасная умиротворяющая тишина, спокойствие. Может, поэтому Виктора и скосил сон незадолго до наступления темноты.

Вновь снился человек, чьего лица не было видно. В прошлый раз он представился Виктору, как его “сущность”.

– И снова ты… – разочарованно сказал Виктор. – Это вообще нормально?

– Видимо, нормально для тебя… хотя, если подумать, можно ли тебя называть нормальным? Твой мозг всё же – единое целое, поэтому ты, как полагается, должен знать то же, что и я. Но ведь это не так!

– Снова хочешь навесить на меня ярлык сумасшедшего?

– Я ведь предупреждал! Предупреждал, что ты сходишь с ума! А что потом что? Начнёшь спорить с голосами в голове, а может, и того хуже – будешь видеть призраков, которых нет!

– Так чего ты от меня хочешь?! – сорвался Виктор.

– Перестань травмировать свою нервную систему! Ты только всё усугубляешь и, к тому же, вредишь нам обоим! Но пока что… и ты, и я – управляемы единым разумом, и он считает, что пора уже проснуться!

Человек в тени щёлкнул пальцами, и Виктор открыл глаза. Он поднялся на ноги и осмотрелся. Комки бумаги, которые он подбросил в печь, прежде чем уснуть, превратились в холодный чёрный пепел, и тепло больше оттуда не исходило. За окном полностью стемнело, а завывающий ветер и метель, наконец, прекратились.

– Нокс, ты где? – крикнул он в темноту. Ответа не последовало, поэтому он позвал снова, но и тогда не услышал ответ напарника.

В итоге, Виктор решил сослаться на то, что Нокс в одиночку пошёл к загадочной стене. Этот поход однозначно занял бы не меньше часа. К тому же, стоило ли беспокоиться за Нокса? Тогда Виктор, приложив большие усилия, вновь разжёг свою печь и долгое время лежал рядом, задумчиво глядя в потолок.

Прошёл час, другой, третий, а Нокса всё не было. Время, если подумать, уже близилось к утру. Виктор испуганно смотрел в окно, надеясь встретить напарника, хотя в такой густой тьме и, к тому же, без единого фонаря особо осмотреться не получалось.

– Да ну эти правила! – решительно заявил Виктор сам себе и отправился туда, куда, по его мнению, отправился Нокс.

Снаружи было всё так же холодно, хотя особо противный ветер почти прекратился. Дороги и крыши домов накрыло гладкое снежное покрывало, и только следы одного человека, не считая Виктора, прерывали эту гладь. Видно было, что Нокс двигался осторожно, прикрываясь тенью домов. Виктор медленно и неохотно пошёл по следам. Он вспомнил, что практически безоружен и, к тому же, на фонарике сели батарейки, но ему пришла в голову идея, от которой он сам был не в восторге – сделать факел из подручных материалов. Он действительно его сделал, вот только пламя было чересчур ярким, да и не могло надолго хватить такого факела.

Дорога была для него невыносимо тяжёлой. Факел пришлось погасить, когда вдалеке, прямо посреди улицы, вырисовался силуэт мертвеца. Тот, однако, быстро скрылся во дворах. Дальше твари встречались нечасто, но даже одна из них вполне могла бы убить безоружного Виктора, если бы заметила его. Единственным источником света, к большому счастью, оставалась полная луна, которая не имела бы значения, будь этим вечером метель. Так он шёл очень и очень долго, хотя расстояния изначально казалось небольшим.

И вот он оказался перед пятиметровым забором. Эта ограждённая территория, по-видимому, являлась военной базой… по крайней мере, когда-то. Сейчас этот комплекс был либо заброшен, либо заселен кем-то другим, но точно не военными. В целом, признаков жизни здесь даже не наблюдалось, поэтому Виктор считал, что зря тратит время, но вот он дошёл до главных ворот.

Откуда-то сверху ударил яркий свет прожектора.

– Стоя-я-я-ть! – крикнул голос. – Руки вверх, чтобы видно было! Теперь повернись!

– Эй, там, наверху! – крикнул в ответ Виктор. – Я без оружия… почти!

Луч прожектора стал заметно слабее. Снова послышался голос сверху:

– Нечасто тут люди бывают! Час назад пришёл ещё один. Не твой ли товарищ? Ладно, заходи, он внутри!

Одна из дверей слегка приоткрылась так, чтобы Виктор смог туда протиснуться. Внутри горел слабый свет, вкусно пахло жареной картошкой. Стоило ему войти внутрь, как перед ним уже стояли пять или больше человек. Вот только дружелюбно и гостеприимно они не выглядели, а некоторые ещё и ехидно улыбались. Виктор насторожился, слегка отступил, а рука его непроизвольно потянулась к ножу. Но сделать он ничего не смог – сзади по голове ударили тупым предметом.

Казалось, прошло много времени, так как организм давал знать, что он полон сил, настроен на плотный завтрак. Вот только завтрака, видимо, не будет, как, вероятно, и обеда, и ужина. От удара сильно болела голова – это, возможно, сотрясение. Все прочие части тела были в порядке, правда, руки отчего-то затекли.

Виктор неохотно открыл глаза и болезненно осмотрелся. Он сидел, точнее, лежал в большой и довольно мрачной комнате. Стены и потолок её были покрыты засохшей кровью, а единственным источником света здесь было небольшое окошко на железной двери, из которого, однако, лился яркий бледно-жёлтый свет. Просторной комната всё же не казалась, так как здесь было еще не меньше пятнадцати человек, и многим не хватало места даже чтобы присесть. Все выглядели измученными, уставшими и напуганными. Многие походили на ходячий скелет, потому что, очевидно, страдали от голода. Тем не менее на каннибализм не было и намёка. Так что же это за место?

На Виктора, который только что поднялся на ноги, никто даже не обратил внимания, и никто не сдвинулся с места, пока он пробирался к двери. За окошком был довольно уютный и светлый по сравнению камерой коридор, уходящий далеко влево и далеко вправо, так что конца ему видно не было. Осмотревшись, Виктор обернулся и с высоты стоящего человека стал вглядываться в лица сидевших и лежавших сокамерников. Вот только Нокса среди них не было. Всё же взгляд остановился на одном человеке – молодая девушка, выглядевшая на двадцать-двадцать пять лет. Что же больше привлекало внимание: её короткие чёрные растрёпанные волосы, которые так неестественно, но чудесно блестели в свете из окошка; или, может, её взгляд, который в отличие от остальных ещё был наполнен жизнью и как-то хитро следил за Виктором? Не было похоже, что она измучена временем, проведённым в этой камере. Сама она, вероятно, попала сюда тоже не так давно и ещё не познала голода. Виктор присел рядом с ней, но первая заговорила она:

– Тяжёлый день… или, может, это уже четвёртый… или пятый. Тут нет времени.

– Что это за место? Что с ними? – Виктор окинул внимательным взглядом остальных сокамерников, которые, видимо, даже не слышали разговора.

Ответа не последовало. Девушка только склонила голову.

– Это ведь клан, я прав? Бандитский клан… – продолжил Виктор.

– Это… – девушка удивлённо посмотрела на Виктора, – нет, не бандиты. Что-то тут… другое. Я… я не знаю! Они не так давно уводили мужчину. И я… я, кажется, слышала его крики. Ужасное место! Вот я дура… думала, что здесь убежище! Думала, что помогут!

Она закрыла лицо руками.

Виктору пришла вдруг мысль, что это мог быть его товарищ.

– Мужчину, говоришь? Опиши его.

– Он был… – она задумалась, – низким, худым. Не самой приятной внешности человек. У него была такая лысина, которая прямо таки старит любого. Что еще? Одет, помнится, был в чёрную куртку. Что? Борода? Нет, бороды у него не было – это я точно помню!

Нокс не соответствовал ни одной характеристике. Это Виктора успокаивало, но вопрос о том, где сейчас его напарник, настораживал ещё больше.

Дни всё шли, время тянулось очень долго. За это время многие сокамерники Виктора умерли от голода, сам он сильно исхудал, ведь еду подавали всего раз в день, да и то лишь порцию для одного человека. О Ноксе не было ни единой новости. Более того, Виктор даже не был уверен, какой сейчас месяц. Но вот, спустя много-много дней, что-то, наконец, началось…

В коридоре вдруг раздался гулкий скрип железной двери. Это каким-то образом повлияло на всех обитателей камеры: стоны, шёпот и всякие другие звуки затихли; черноволосая девушка с раскрытым ртом смотрела на дверь и тоже молчала. Из коридора доносились приближающиеся шаги двух, по меньшей мере, пар ног. Вскоре в окошке показались силуэты человеческих голов – и открылась дверь.

Первым делом Виктор выглянул за открытую дверь, но ничего особенного там не увидел. Всего пришедших было трое: двое высоких крепких мужчин и сравнительно низкий пожилой человечек. Старик, который, видимо, был главным, задумчиво осмотрел заключённых. Его взгляд остановился на Викторе, из-за чего последний сильно занервничал. Но, почесав подбородок, старик помотал головой, ещё раз взглянул на всех заключенных и хрипло сказал:

– Пожалуй, нужно всё же чаще кормить, а то столько человеческого материала пропадает. Что ж… ничего уже не поделаешь! Всех, кто лежит в расход! Остальных забираем.

Двое его громил достали из-за пояса пистолеты-пулемёты и без раздумий перестреляли всех лежавших, так что те даже звука издать не успели. И всё-таки это была половина находившихся здесь людей.

Виктор почувствовал шок. Он видел всё это так: этих невинных людей схватили, морили голодом, возможно ещё и пытали, а теперь, ко всему прочему, их совершенно бесцеремонно расстреляли. Пожалуй, даже бандиты не прибегают к таким зверствам.

Задумавшись, он совсем не заметил, как к нему подошёл громила. Тот ударил его пару раз в печень, по лицу и потащил к двери. Скорее даже заставлял его идти самостоятельно, а тащили только тех, кто был совсем плох.

Головокружение, боль, затруднённое дыхание и помутнение в глазах совсем сбили Виктора с толку. Тем временем мимо пронеслось уже несколько комнат, которые разглядеть не вышло. Почувствовался свежий воздух. Их определённо вывели на улицу. В глаза били яркие солнечные лучи, на лицо падал лёгкий прохладный снег. Вскоре остановились.

Когда трясти перестало и помутнение прошло, Виктор увидел прямо перед собой его – Нокса. Тот был побит, прикован наручниками к железной трубе. Он совершенно равнодушно озирался по сторонам и молчал. Как кстати, что все охранники в этот момент куда-то отошли. Тогда Виктор заговорил:

– Нокс, где мы?! Что нам делать?

– Ну… как бы тебе объяснить… – он задумался. – В общем, они отлавливают людей, чтобы ставить на них опыты… или что похуже. Ты, кстати, попал в число тех, кого собираются сейчас казнить. Не расстрелять, конечно, – это, по их мнению, пустая трата боеприпасов. Но… я так понял, тут рубят головы. Ох уж эти средневековые методы, не так ли?

– Ты… как можешь быть таким спокойным?! А тебя сюда зачем привели?

– Меня? Не знаю. Вероятно, с той же целью, что и тебя. Хотя, какая разница, – он грустно улыбнулся.

– Так у тебя есть план спасения? – с надеждой спросил Виктор.

– Может быть, да… может быть, нет…

– Ты можешь говорить нормально?! Что нам нужно сделать?

– Нам – ничего. Пора бы тебе самому научиться принимать решения, как думаешь? Я предоставляю тебе возможность придумать план. Удачи…

– Что?! – выкрикнул Виктор. – Ты с ума сошёл! Пожалуйста…

Но тут сзади подошёл громила, снова побил Виктора, только с еще большей силой, и толкнул его в сторону. Снова помутилось в глазах, так что даже стало плохо. Вдруг совсем рядом раздался хриплый шепчущий голос:

– Эй, пацанчик! Надо валить отсюда побыстрее, да? Ты со мной? Давай, тут ещё пять мужиков готовы делать ноги, ты седьмым будешь.

Виктор ещё даже не разобрал, кто с ним говорил, но слух его не подводил. И он не мог упустить такой шанс на спасение, поэтому дрожащим голосом выдавил из себя тихое “да”.

– Тогда жди сигнала, а потом… ломай, круши, забирай оружие и убивай всех этих ублюдков! В общем… вперёд к свободе, понял? Тогда всё круто. Ага, видать начинается месиво.

Собеседник отодвинулся. Виктор, наконец, рассмотрел того, кто с ним говорил. Это был довольно высокий бритоголовый. Как и остальные он стал тощим в этой дыре, хотя, судя по размеру его явно висящей одежды, когда-то он был таким же, как здешние громилы.

И вот началось. Прогремел один выстрел в воздух, и изнемогающая толпа в один миг затихла. На каменную площадку медленно поднялся, отчеканивая каждый свой шаг, высокий и, пожалуй, самый мускулистый из всех, кто был здесь, человек – палач. Лицо его скрывала какая-то странная маска и капюшон. За собой он волок тяжёлую и поистине большую, будто средневековую, секиру, которая блестела так пугающе для каждого пленного. Бритоголовый рядом с Виктором тихо выругался, но звучало это подобно испуганному стону. Прямо за палачом поднялся тот старик, который приходил в камеру и так бесчеловечно обошёлся с пленными. Зато сейчас по сравнению с этим гигантским человеком он выглядел таким жалким и немощным. Но на него, видно, никто и не обратил внимания.

Первых в ряду пленников притащили к плахе. Бедняги кричали, отбивались, хотя и не имели на это сил. У них и, наверное, у многих других шансов на спасение совсем не оставалось, но до последнего люди продолжали верить в чудо.

Секира взмахнула вверх, ещё раз блеснув ослепляющим серебристым блеском, и тяжело упала на шею пленного. И полетели головы – ужасное, душераздирающее зрелище, которое в действительности куда страшнее, чем показывали в кино. Одно за другим на холодную землю валились десятки мёртвых тел, с плах скатывались окровавленные головы.

В какой-то момент Виктор краем глаза заметил, что Нокс исчез. Столб, к которому тот был прикован, пустовал. Как он смог выбраться так бесшумно, чтобы до сих пор никто этого не заметил? Как он вообще смог выбраться? Хотя, в действительности, этот человек проделывал и более эффектные трюки. Но теперь его нигде не было видно.

Вот и подошла очередь идти к плахе. Бритоголовый хитро улыбнулся Виктору и незаметно кивнул кому-то позади. Первого на плаху толкнули бритоголового, а Виктора до сих пор держали сзади двое громил. На какое-то время наступило полное молчание. Сердце бешено колотилось, всё тело дрожало. Палач занёс топор и… тут бритоголовый свистнул, что было сил. Ряды пленников, тех, кто был в силах сражаться, дружно нахлынули на громил. “Началось!” – подумал Виктор, и, поймав момент, когда те, кто держал его, отвлеклись, вытащил у одного из кобуры пистолет. Не жалея патронов Виктор последовал порыву гнева и прострелил головы громилам позади него и пустил несколько пуль в старика. Что ж, пожалуй, он того заслужил. А бритоголовый в свою очередь достал откуда-то заточку и яростно заколол палача.

С этого момента началась ужасная кровопролитная битва. Конечно, пленные были в меньшинстве и, к тому же, без сил и собственного оружия. Поражение казалось неизбежным, но этого времени вполне хватало на побег.

Бритоголового и черноволосую девушку, которой точно не рубили голову, Виктор больше не видел. Он сделал первое, что показалось ему верным: направился туда, где, по его мнению, был выход. В переулке прямо перед ним из-за угла выбежали двое громил с автоматами. Как назло, патроны у Виктора давно закончились. Громилы на мгновение опешили, но тут же подняли автоматы и… раздались оглушающие выстрелы.

Виктор открыл глаза через несколько секунд и провёл рукой по груди, по животу – он не был ранен. Зато перед собой он увидел два трупа, истекающих кровью. Впереди стоял Нокс с автоматом. Никогда, наверное, Виктор не возносил этого человека, как в этот момент – и не удивительно!

– Живой? – тихо спросил напарник. – Хорошо, тогда пойдём…

Они зашли в тёмное помещение, где пахло машинным маслом. Нокс нажал на какую-то кнопку на стене, и перед ними открылись тяжёлые ворота – заветный выход из этого ужасного места. Находились они в гараже, где к счастью стояла машина.

– Поехали… наконец-то, – улыбнулся Нокс и завёл мотор.

Вскоре вернулись в дом, где остановились в прошлый раз. Всё также посреди пустой комнаты стояла самодельная печь, в углу запылились рюкзаки, забитые всякой всячиной, на газетном листе лежала протухшая недоеденная рыба.

Виктор только что заметил, что в машине с ними был ещё один человек с мешком на голове. Нокс привёл его в дом, толкнул в угол и открыл его лицо.

– Что за дела? – удивился Виктор. – Кто это вообще?!

– Надеюсь, я не зря рисковал, вытаскивая его. Это – наш джек-пот! Это – один из людей Архипова.