В доме Вадима и Юлии отсутствие уюта скрывалось за роскошным интерьером, оформление которого явно не обошлось без участия профессионального дизайнера. Виктор пару минут постоял на пороге, созерцая белые навесные потолки, светлый паркетный пол, шикарный шкаф-купе в прихожей с зеркалом во весь рост и компактную этажерку для обуви, на которой женские кроссовки и туфли были на два размера больше мужских. Затем Виктор прошёл в гостиную и присвистнул, наткнувшись на гору опустошённых ПЭТ-бутылей, которые поначалу, судя по всему, аккуратно составлялись по углам, а потом – сразу же после опорожнения бросались куда попало. Застывший посреди заваленной бутылями гостиной Виктор вместе с гигантским кожаным диваном, креслами и журнальным столиком отражался на огромном экране висящего на стене плазменного телевизора, под которым располагался резной комод из светлого дерева.
– Живут же люди, – подошвой берцев раздавив полуторалитровую бутылку из-под минералки, прокомментировал Виктор. Пинками проложив путь через кучу объёмных пластиковых тар, он подошёл к комоду, на котором стояли фотографии в чёрно-белых рамках. На одном из фото – красивая светловолосая девушка со смеющимися глазами, на другом – невысокий парень лет двадцати пяти с серьёзным сосредоточенным лицом, а третье фото – совместное: девушка сидит на стуле, парень стоит сзади и обнимает возлюбленную за плечи. Виктор оглянулся на кучу ПЭТ-бутылей, после чего повнимательнее присмотрелся к фотографиям и хмыкнул.
На первом этаже дома, помимо гостиной и кухни, находилось две просторных комнаты, что предназначались для гостей. В спальнях, кроме наглухо зашторенных окон и скомканного постельного белья на двухместных кроватях, Виктор не обнаружил ничего подозрительного. На просторной кухне, что могла бы стать предметом зависти для любой домохозяйки, он также не нашёл ничего интересного, после чего решил осмотреть санузел.
Щёлкнул выключатель. Загорелись светодиодные лампочки, осветив занимающую почти половину комнаты ванную, полотенцесушитель, дорогущую стиральную машинку, навесной шкафчик и разбитое зеркало, подвешенное над раковиной. Сотрудник отдела ликвидации шагнул внутрь. Под берцами раздался хруст разбросанных по кафельному полу осколков стекла. Виктор встал напротив разбитого зеркала. Изучая своё отражение, поделённое сетью трещин на неравные части, он увидел кровь, засохшую на острых гранях тех обломков, что после мощного удара чудом не вылетели из рамы. Нахмурившись, Виктор опустил взгляд на раковину и обнаружил бледные жёлто-розовые пятна. Такие следы могли остаться после того, как некто наспех пытался смыть кровь, но не удосужился прибегнуть к использованию каких-либо моющих средств, щётки или хотя бы тряпки. Виктор задумчиво погладил колючий подбородок, невольно вспомнив, что ещё в самом начале отношений с Эльмирой зарёкся бриться раз в три дня или чаще. И вдруг его осенило.
Сотрудник отдела ликвидации резко распахнул дверцы навесного шкафчика, откуда сразу же вывалился опустевший баллончик из-под пены для бритья, который с грохотом ударился о кафель и укатился под ванную. Виктор увидел скомканные салфетки, ватные диски и бинты со следами крови, пустой тюбик геля для бритья, лосьон и разнообразные крема. Среди предметов личной гигиены сотрудник отдела ликвидации вскоре отыскал и безопасную бритву немецкого производства, лезвия которой при внимательном изучении под ярким светом оказались сильно затуплены и погнуты так, словно ими пытались сбрить нечто более твёрдое, чем человеческий волос. Виктор покачал головой и грустно улыбнулся, после чего, глядя в разбитое зеркало, взъерошил волосы, подмигнул своему отражению и покинул помещение.
В просторной спальной на втором этаже на стенах, помимо ещё одного плазменного телевизора, висели фотографии влюблённой пары на фоне городских пейзажей и деревянные кашпо с диковинными растениями, увядшими из-за отсутствия солнечного света. Сотрудник отдела ликвидации обошёл широкую двуспальную кровать, распахнул плотные шторы и пару минут простоял у окна, которое выходило как раз на расположенный за Неразлучной улицей небольшой лес. Вдоволь насмотревшись на цветущие деревья и самому себе пообещав в ближайшее время вместе с дочкой и женой выбраться, наконец, из города на природу, Виктор приступил к поиску следов, окончательно подтверждающих тот факт, что приехавшие по тревожному звонку специалисты по защите от чужеродной активности (ЧужАк) имеют дело далеко не с обычным бытовым конфликтом.
Шёлковое постельное бельё бежевого цвета валялось на полу. На нём, как и на матрасе, виднелись мутные красные пятнышки. Повсюду были разбросаны пустые ПЭТ-бутыли вместе с упаковками от обезболивающих и жаропонижающих препаратов. Около прикроватной тумбочки стояло высокое накрытое простынёй напольное зеркало, вокруг которого были рассыпаны сверкающие на солнечном свете осколки. Эта находка лишний раз убедила Виктора в верности его догадки. Каждый специалист по защите от ЧужАк очень хорошо знал, с какой нетерпимостью подавляющее большинство объектов иного происхождения относится к собственным отражениям.
– Испугался, – сухо произнёс Виктор, сдёрнув простыню с разбитого вдребезги зеркала, – когда себя настоящего, наконец-то, узрел.
У стены напротив окна стоял огромный чёрно-белый шкаф-купе, отодвинув массивную дверцу которого, сотрудник отдела ликвидации обнаружил, что внутри шкаф поделён на две одинаковые половины – мужскую и женскую. Виктор, вся одежда которого никогда не занимала больше двух полок, удивлённо присвистнул. В отличии от сложенных аккуратными стопками вещей Юлии, давно не стиранная и не глаженная одежда Вадима была свалена в безобразную кучу. На джинсах, футболках, брюках и свитерах виднелись следы засохшей крови. Сосредоточенный взгляд специалиста по защите от ЧужАк пал на лежащую на вершине бесформенной кучи тряпья серую рубашку, от которой, судя по всему, объект иного происхождения, достигший активной стадии трансформации, избавился совсем недавно.
Виктор осторожно, будто опасаясь заразиться, взял вещь в руки, подошёл к окну и под ярким солнечным светом принялся внимательно изучать серую рубашку, повсеместно испещрённую рваными дырами, вокруг которых выступали мутные кровавые пятна. Такие дыры могли бы остаться после десятков ударов тонким шилом, что послужило окончательным доказательство версии, сложившейся в сознании сотрудника из отдела ликвидации.
Уже спустя минуту Виктор покинул жилище Вадима и Юлии, которое не так давно утратило статус «любовного гнёздышка». Дубинин, закончив опрос хозяйки дома №9, ожидал коллегу около своего красного субару. Суровое лицо Леонида расплывалось в самодовольной ухмылке.
– Этот чувак – наш клиент, – одновременно заявили друг другу товарищи.
– Объект иного происхождения номер два, – поспешил поделиться своей догадкой Дубинин, – анамнез сходится, всё как по методичке.
– Симптомы тоже совпадают, – Виктор протянул коллеге раскрытую ладонь, на которой лежал тонкий серый отросток, схожий с шипом растения, – взращивали любовь, а получили сорняк.
– Точнее сорняка, – Леонид взял отросток и внимательно его изучил, ради интереса даже кольнув острым концом себе в палец. За одиннадцать лет службы Дубинин встречался с объектами иного происхождения №2 восемь раз и каждый раз идентифицировал существо именно по обнаруженным на одежде или мебели шипам. Во время стадии активной трансформации на теле будущего сорняка появляются выросты, которые порой, толком не успев окрепнуть, ломаются и застревают в вещах.
– Что по времени? – спросил Дубинин, выбросив изученный отросток.
– В объятиях сорняка Юлия протянет примерно сутки, – ответил Виктор. Взгляд сотрудника отдела ликвидации скользил по крышам частных домиков, что закрывали обзор на расположенный за Неразлучной улицей лес.
– Ну что ж, тогда по домам, – наигранно будничным голосом произнёс Леонид, – отдохнём, отоспимся, а завтра вернёмся и прикончим урода.
– Поддерживаю, – спокойно согласился Виктор, после чего на всю улицу раздался громкий хохот Дубинина. Подозрительная хозяйка дома №9 выглянула в окно, что-то буркнула, зачем-то перекрестилась и скрылась из виду. У Виктора собственная шутка вызвала лишь горькую усмешку, – надеюсь, Лёнька, что инструмент у тебя есть…
– Нету, Витя, – прекратив смеяться, заявил Дубинин, – Руське Кострову месяц назад одолжил, а эта паскуда всё никак не вернёт. А твой-то где?
– Списали. Уже год, как в негодность пришёл, а новый получить руки так и не дошли, да ещё и отчётность эта всё желание отбивает, – пожал плечами Виктор, – видимо, сегодня придётся-таки мне к Георгию Никитичу и Агате Макаровне наведаться.
– Что ж, передавай старикам привет, – Леонид своим громадным кулаком по-дружески стукнул товарища в плечо, – и пошустрее давай, пока не стемнело.
– Ты разве не со мной? – поинтересовался Виктор, мысленно по объездным дорогам прокладывая путь до дачного посёлка под названием Союз.
– А нафиг я там сдался? – мгновенно парировал Леонид. С серьёзным лицом он открыл багажник своего внедорожника, вытащил наполовину опустошённую канистру с бензином и длинную цепь. Затем из салона внедорожника Дубинин достал видавший виды рюкзак, литровую бутылку с водой и биту, обёрнутую колючей проволокой, – Пока ты мотаешься туда-сюда, я в лесу пошарюсь, разыщу нашего клиента. Чё время-то терять?
– Хорошо, – Виктор кивнул, – только без меня к сорняку не суйся. А то мало ли, тварь опасная – зашибёт тебя.
– Слышь, я сам кого хочешь зашибу, – отреагировал на дружескую провокацию Леонид, – да и с сорняками не первый раз дело имею и с техникой безопасности знаком. И вообще у меня опыта будет побольше, чем у тебя, служу-то я дольше.
– Всего лишь на год, – с усмешкой заметил Виктор и направился к синему седану, – постараюсь вернуться побыстрее: тридцать минут – туда, тридцать минут – обратно, плюс ещё минут сорок, чтобы потрындеть с Никитичем. Так что не скучай, Дубина.
– Даже не мечтай, Витязь, – Леонид дождался, пока Виктор сядет за руль и заведёт автомобиль, после чего показал товарищу довольно красноречивый и крайне неприличный жест, на что сразу же получил аналогичный ответ.