Торлон. Зимняя жара. Боец – Красный снег – Ложная правда

Он попытался представить себе, что было бы, если бы ему удалось остаться с ней один на один. Хотя бы поговорить. Открылась бы она ему? Стала бы вообще разговаривать? На своем дне рождении она вела себя весьма просто, никого не обделяла вниманием, но и не выделяла. Даже этот выскочка Кендр, приятель Биртона, не вызвал у неё такого отвращения, на которое рассчитывал он, Валбур, на дух не переносивший подобных навязчивых типов.

Полный переживаний, он незаметно для себя погрузился в сон, а проснулся оттого, что его трясли за плечо. Открыв глаза, увидел склонившегося над собой человека, но лица его разглядеть не смог: слабый свет проникал лишь от факелов снаружи. Выходит, на дворе ещё ночь.

– Что стряслось?

– Где твой сосед?

Валбур сел и понял, что перед ним Рэй.

– Спит…

– Его там нет. – Силуэт махнул рукой в сторону кровати, очевидно, пустой.

– Тогда откуда мне знать? Я, кажется, задремал. А что случилось? Нельзя было?

– Тина убита.

– Что?!

Рэй понял, что теряет время, резко повернулся и вышел.

Сон как собака языком слизнула.

Поскольку он заснул, так и не раздевшись, Валбур в два прыжка нагнал учителя и молча последовал за ним, растирая щеки, чтобы окончательно прийти в себя. Кто-то уже ходил по дому, кто-то тихо ругался, разбуженный и не понимающий, что происходит. Под лестницей стояли Гаррон, Дэки и Логен и о чем-то переговаривались.

– Мы тут все обшарили, – сообщил Дэки, обращаясь к Рэю. – Его нигде нет.

– Это точно он, – пробурчал Логен, сталкивая перед грудью могучие кулаки. – Тэвил! Найти и прикончить гада!

– Ротрам уже знает? – поинтересовался Гаррон.

– Ротрам в отъезде, – огляделся по сторонам Рэй. – Будем разбираться без него.

– Но не без меня, – сказал только что зашедший с улицы Бокинфал. Одет он был совсем не по-зимнему, растрепанные волосы прикрывали лицо, и он машинально сдувал их, не понимая всей безсмысленности этих попыток. – Все-таки я здесь не только для «крови героев».

Никто не стал выяснять, для чего он тут ещё может пригодиться, но Валбур заметил, как Рэя от этого заявление передернуло.

– Я уже послал за Биртоном, – продолжал Бокинфал. – Такие вещи решаются сообща. Отана не нашли?

– Кто его видел вчера последним? – поинтересовался Дэки. – Валбур, ты?

– Не знаю. Я видел только, как он пришел, лег и сразу почти захрапел.

– Дожидался, когда я уйду, – добавил Бокинфал.

– Почему? – Рэй смотрел на него с нескрываемым вызовом.

– Его и спрашивай. Откуда мне знать?

– Отан подозревал, что кто-то спит с его женой, – сказал Гаррон.

– Отан подозревал всех, – уточнил Бокинфал.

– Если это он и если из-за ревности, то на месте Отана я бы прикончил одного из нас, а не бедную Тину.

– Ему виднее, – хмыкнул Логен.

– А что Тиса? – спросил Валбур.

Все переглянулись.

– Наверняка уже знает, – заверил Бокинфал. – Я её пока не встречал, но, похоже, в избах уже никто не спит. Рэй, почему ты на меня так смотришь?

– Ты точно не видел Отана?

Валбур не до конца понимал всех этих разговоров. Прислушиваясь и присматриваясь, он думал о том, что сейчас перед ним складывается очередное звено той самой цепи, о которой он размышлял перед сном. Вероятно, это странное убийство тоже не просто так. Оно – очередной шаг в его жизни на пути неизвестно к чему. Это не значит, конечно, что несчастную женщину убили из-за его здесь появления, но, с другой стороны, раз оно произошло, в этом должен быть какой-то скрытый смысл. Да и Отан был его соседом. Неужели он настолько ревновал свою жену?

– Рэй, что тут у вас происходит?

На пороге стоял Биртон. Его близко посаженные глаза при свете факелов напоминали горящие угольки. Он был явно зол на тех, кто вытащил его из теплой постели и по чьей вине ему теперь предстоит разбираться в вещах, которых могло бы и не быть, если бы кто-то оказался чуть-чуть более проницательным и расторопным.

– Привет, Биртон. Ничего хорошего. Тина была найдена мертвой у себя на кухне. Её закололи. Ударили ножом прямо под сердце.

– Кто нашел её, ты?

– Ко мне с этим известием прибежал Шилох.

– Значит, он? Что он делал на кухне в такое неподходящее время?

– Я не стал его расспрашивать, – признался Рэй. – Не до того было. Мы побежали к ней, и я все сам увидел…

– Нож нашли?

– Ножа не было.

– Прекрасно, прекрасно! Труп есть, кто его нашел – мы точно не знаем, орудия убийства тоже нет, но мы почему-то уверены, что это нож, так? И кто же её убил?

– Подозреваем Отана, её мужа. Он пропал.

– Превосходно! Убийцы тоже нет. Ротрам будет доволен. Отличное настроение накануне «крови героев». Молодцы!

– Мы-то здесь при чём? – Валбуру стало неловко оттого, что их всех одним махом обмазали грязью и пустили под подозрение. – Я точно знаю, что никого не убивал.

Биртон прищурился, но ничего возражать не стал. Хотя вполне мог бы. Имел право. Если бы не он, едва ли Валбур сейчас стоял бы здесь и изображал на заспанном лице обиду. При этом, силясь вспомнить, что ему снилось перед пробуждением.

– Где мальчишка? – бросил Биртон.

– Дэки, приведи-ка Шилоха, – распорядился Рэй.

Как ни странно, юноша не послал его куда подальше, а быстро крутанулся своим кряжистым телом на месте и выскочил из избы с таким видом, будто только и ждал подобного приказа. Лишь факелы взмахнули оранжевыми языками.

– Вы тут совершенно не при чем, – как ни в чем не бывало продолжал Биртон. – Но вот незадача: убийства у нас пока ещё, к счастью, такая редкость, что подобное недоразумение может очень легко подорвать добрую славу хозяина дома, Ротрама, и закончиться тем, что никого из вас просто-напросто не допустят до фэлда.

Последние слова он чуть не прокричал в лицо Валбура, уже смекнувшего, что сейчас лучше помалкивать. Биртон повернулся к Бокинфалу:

– Ты что скажешь?

– Найдем Отана – найдем убийцу, – пожал тот плечами. – Последнее время я наблюдал за ним и видел, что он с каждым днем становится всё более раздражительным. Они с женой явно не ладили. Ночью он предпочитал нашего друга. – Бокинфал улыбнулся Валбуру. – Хотя мог бы спать с ней, если бы пожелал. По-моему, Ротрам ему в этом не стал бы мешать.

– У него были причины подозревать её в чем-то? – Биртон сейчас совсем не походил на того изнеженного и беззаботного молодого человека, каким Валбур помнил его по первой встрече. – Бокинфал, я тебя спрашиваю!

– Она хорошо готовила, – улыбнулся тот. – В её стряпню всякий мог влюбиться.

– И она была как две капли воды похожа на свою сестру.

– Думаю, Ротрам это прекрасно понимал, когда брал к себе их обеих.

– Ты на что намекаешь?

– Вы меня прекрасно поняли. – Бокинфал оглядел окружающих, призывая их в свидетели. – Лично мне бы тоже не слишком понравилось, если бы точная копия моей жены только тем и занималась, что общалась с не слишком одетыми мужчинами, которым нужно было либо расслабиться, либо, наоборот, набраться сил. Только я бы жену пожалел.

Валбур определенно понял Бокинфала и, кажется, понял даже больше, чем тот намеревался сказать. Вероятно, потому, что сам думал об этом после того достопамятного вечера в бане. Едва ли кто-нибудь, кроме мужа одной из них, мог найти внешние отличия между обеими девушками.

Он не успел додумать до конца эту мысль, как на пороге появился растерянный и заплаканный мальчуган в сопровождении Дэки.

– Выкладывай, – сказал Биртон, ничуть не смягчая раздраженного тона. – Как все произошло?

– Я не знаю, – пролепетал Шилох, стаскивая шапку и поправляя приунывший чуб. – Я не видел…

– Я догадываюсь, что ты не видел, как её убили. Но ведь что-то ты видел, раз обнаружил её первым. Говори.

– Я… я помыл посуду и пошел спать. Как всегда. Но не заснул, потому что у меня заболел живот…

– Переел, видать, – понимающе заметил Логен, но шутка не получилась.

– Что было дальше?

– Ну, я оделся и пошел на улицу. Когда справлял нужду, услышал на улице голоса. Один был похож на голос Тины. Второй мужской.

– Только два?

– Кажется, да… Я не прислушивался. Они негромко говорили. Я их и услышал-то только потому, что они прошли мимо того места, где я… сидел. Но видеть я их не видел.

– Что потом?

– Я не придал этому значения. Мало ли кто по двору ночью ходит.

– Это было возле бани? – решил уточнить Бокинфал.

– Да нет, я бы туда не дошел… Недалеко от кухни. Когда я возвращался, то заметил, что из-под закрытых ставен пробивается свет. Кто-то был на кухне. Мне это показалось довольно странным. Обычно я ухожу оттуда последним, как и в тот вечер, и закрываю за собой двери. До утра. Открывает их часто сама Тина. Открывала…

– Понятно. Дальше. – Биртон положил руку на плечо Шилоха, давая понять, что доверяет ему.

– Я попытался заглянуть под ставни, но ничего не увидел, – продолжал мальчуган слегка окрепшим голосом. – Я бы не придал этому значения и пошел к себе, но тут услышал изнутри крик. А потом кто-то как будто упал. Я очень испугался, но не сразу, а когда добежал до дверей и вошел.

– Двери не были закрыты?

– Нет, они закрываются только снаружи. Я сразу наткнулся на Тину. Она лежала так, как лежит сейчас, на спине, а под ней была кровь… много крови. Она уже не дышала.

– И кроме неё, ты никого там не заметил?

– Я был так напуган… Я решил поначалу, что мне всё это снится. Но я думаю, что если бы там ещё кто-то был, я бы обратил внимание. Нет, там никого не было, вита Биртон.

– И что ты стал делать дальше?

– Я позвал на помощь…

– Ясно. Замечательно! Судя по этому рассказу, Тина сама заколола себя, крикнула и, падая, умудрилась выбросить нож так, что его до сих пор никто не нашел. Бокинфал, есть идеи?

– А ты не помнишь, Шилох, кто первым прибежал на твои крики? – поинтересовался бывший писарь с таким видом, будто только и ждал, когда Биртон предоставит ему слово.

– Вот они, – указал мальчуган на Дэки и Гаррона, стоявших позади Рэя, который невольно посторонился.

– Поясните, – повернулся к ним Бокинфал.

– Сегодня была наша очередь дежурить, – ответил Гаррон и добавил: – Мы никаких криков не слышали.

– Но вы ведь услышали, когда он позвал вас на помощь?

– Да, его мы сразу услышали и спустились, – поспешил пояснить Дэки. – Гаррон имел в виду, что мы не слышали криков до этого.

– Спустились? Это откуда? Опять вдвоем торчали на крыше?

– Вита Биртон, мы как раз менялись постами. Гаррон до того, как вы и хотели, стоял у ворот, а потом зашел ко мне, чтобы смениться. В этот момент…

– Я ничего такого не хотел, – снова повысил голос Биртон, почему-то смотревший теперь в упор на Рэя. – Я сказал, что так должно быть. Двое на воротах, один на крыше. Кто был третьим?

– Сегодня их было двое, – ответил за подопечных Рэй. – Должен был быть ещё Нол, но ему прилично досталось за день, и я его пожалел.

– Почему не заменили на другого?

– Упущение…

– Хорошо, потом отдельно об этом поговорим. Так что увидели вы, когда спустились с крыши на кухню?

– Шилоха и Тину. Больше никого. Потом прибежала Тиса с той рыжей девицей. Было много крови. Тиса попыталась привести Тину в чувство, но было ясно, что это уже безполезно. Мы оставили их и побежали будить остальных. Дальше вы всё знаете.

– Негусто, – заметил Бокинфал.

– На кухне есть, где спрятаться? – поинтересовался у Шилоха Биртон.

– Нет, она слишком маленькая для этого. Шкафы все забиты посудой. Нет, нельзя.

– Но там же есть выход в залу, где все едят, если мне не изменяет память.

– Да, но там тоже никого не было.

– Ты проверял?

– Вита Биртон, на кухню нельзя пройти, не миновав залы.

– А кухонное окно было закрыто ставнями, – задумчиво произнес тот. – Ладно, пошли сейчас туда и все осмотрим на месте. – Он остановился при выходе. – Мне понадобятся Рэй и Бокинфал. Остальные могут отправляться спать.

– А дежурство? – удивился такому обороту Дэки.

– Уже ни к чему. Пошли.

Валбур посмотрел на друзей. Гаррон был явно не в своей тарелке. Дэки взялся за перила лестницы, но не спешил подниматься следом за Логеном. Когда Шилох и трое остальных вышли на улицу, он состроил обиженную мину и саданул по деревяшке кулаком.

– Опять из нас сделали дураков! Говорил же тебе, не надо было соглашаться на дежурство вдвоем. Рэй нас подставил.

– Он себя подставил, не понял что ли? – огрызнулся Гаррон. – Не надо было такой шум поднимать. Сказали бы ему только, и всё. Пусть бы сам принимал решение. В отсутствие Ротрама он ведь за главного. А тут понабежали, понимаешь!

– Мы никакого шума не поднимали.

– Ага, тогда откуда бы взялась Тиса с рыжей?

– Но мы не шумели! Это у Шилоха голос, когда он орет, мертвого разбудит.

– Тину он не разбудил… Ты куда? – Вопрос Дэки относился к Валбуру, который накинул на плечи лежавшее возле двери покрывало и собрался последовать за остальными.

– Пойду тоже гляну.

– Учти, от Биртона лучше сейчас держаться подальше, – предупредил Гаррон.

Однако Валбур его не послушался и поспешил через двор туда, откуда теперь не доносилось ни одного звука, но где трепетало на ветру больше факелов, чем в остальных местах.

Дверь была открыта, и он вошел в знакомое помещение, где не так давно они все трапезничали. Голоса слышались из закутка, отделявшего залу от кухни. Туда он никогда прежде не заглядывал.

Кухня оказалась больше, чем он предполагал, и гораздо просторнее, чем можно было судить по рассказу Шилоха. Здесь толпилось много всякого люда, которого он если и видел раньше, то только мельком. Это была прислуга, жившая тут же, в главной избе. Общий гул перекрывал голос Биртона. Он призывал всех собравшихся сохранять спокойствие и, самое главное, держать язык за зубами, если они не хотят потерять место под крышей.

Попробуй, удержи их языки, думал Валбур, разглядывая собравшихся и замечая стоявшую в стороне Тису, которую, по-отечески прижав к себе, обнимал Бокинфал. Двоих-то от лишней болтовни не отвратишь, а тут их с добрый десяток. Ну да Биртону виднее. Может, они и вправду его послушают. А не послушают, так напугаются. Кому ж охота на улице оказаться. Тем более после таких хором.

Шори, рыжая подруга Тисы, была здесь же. Она стояла поодаль от всех и смотрела на Валбура. Он кивнул ей. Она отвернулась.

Тело лежало где-то там, среди народа, на полу, и он счел неуместным пробираться к нему и рассматривать. Тем более что картина произошедшего уже начинала медленно, но верно вырисовываться у него в голове.

– Ты что тут высматриваешь? – спросил Бокинфал.

Он уже перепоручил Тису заботам кого-то другого и теперь с серьезным видом ждал ответа.

– Думаю.

– Хорошее занятие. Поделишься?

Валбур поднял взгляд от пола под ногами и посмотрел на собеседника.

– Не знаю, как у вас, а у нас в туне, в том месте, где кухня, обычно делают подвал.

– И у нас…

Бокинфал машинально взял себя за подбородок и быстро вошел прямо в толпу. Валбур увидел, как он о чем-то переговаривается с Биртоном.

– Все расходитесь! – велел тот, когда суть сказанного стала ему ясна. – Выведите женщин. Тело пока оставьте, где лежит. Все, все выходите! Шилох, тебя это тоже касается. – Он кивнул Валбуру. – Ты останься.

Теперь они стояли посреди опустевшей кухни втроем.

– Я бы хотел ещё кое о чем спросить мальчика, – сказал Валбур, внимательно рассматривая Тину.

Девушка лежала на боку, глаза закрыты, красивые руки вытянуты чуть вперед, ноги поджаты, как будто она крепко спит, не обращая внимания на посторонних и факелы. На ней была задравшаяся до колен простенькая льняная рубаха, поверх которой пестрел фартук.

– Думаю, он рассказал нам всё, что знает, – ответил за Биртона Бокинфал, хотя и без прежней уверенности в голосе.

– Если я не ошибаюсь, – присел Валбур на корточки за спиной покойной, – он сказал, что услышал с улицы крик, но не сказал, был ли это крик женщины или мужчины.

– Разве? По-моему, это само собой подразумевается.

– Посмотри-ка вот сюда. – Валбур указал на что-то пальцем. Оба его слушателя наклонились, пригляделись, но ничего необычного не заметили. – Фартук не завязан.

– Такое иногда с убитыми бывает, – невесело усмехнулся Биртон.

Валбур молча взял фартук за тесемку и встал. Фартук оказался у него в руке.

– Теперь понимаете?

– Кухонный фартук стряпухи, – многозначительно заключил Бокинфал.

– Постой, – махнул рукой Биртон, переводя взгляд с фартука на тело. – Ты хочешь сказать, что он не был надет?

– Её им накрыли, – кивнул Валбур, снова присаживаясь на корточки. Теперь и остальные последовали его примеру. – Вот, смотрите. Что я и предполагал. – Он указал на подол платья, на котором явственно проступало темноватое пятно. Бокинфал, тебе это ни о чем не напоминает?

– А должно?

Валбур выпрямился, аккуратно положил фартук на соседнюю табуретку и заглянул за массивный стол для разделки мяса.

– Если не ошибаюсь, это ход в подпол, – сказал он, указывая на крышку люка с железной скобой. Рядом с ним виднелись размазанные следы крови. – Думаю, Отана мы найдем там. И орудие убийства тоже.

Биртон и Бокинфал ошарашено переглянулись. Один наклонился и потянул за скобу, а второй сунул в отверстие факел и долго что-то молча там разглядывал.

– Как ты узнал?!

– Он там?

Биртон встал на ноги и жестом показал Бокинфалу, чтобы тот убедился сам. Бокинфал последовал его примеру и через мгновение издал удивленное восклицание.

– Тэвил! Валбур! Поди-ка сюда!

При свете факела внутри люка был хорошо виден земляной пол, на котором, раскинув руки, возле самой лестницы лежал никто иной, как Отан, из левой ключицы которого торчала блестящая костяная рукоять кухонного ножа.

– Ты хочешь сказать, что Тина убила мужа, а потом убила себя сама? – Биртон смотрел на Валбура одновременно с едва сдерживаемым восторгом и страхом.

– Скорее, наоборот, – вмешался догадавшийся Бокинфал: – Он убил её в приступе ярости, а потом убил себя сам. Валбур, ты молодчина!

– Боюсь, что нет…

– Я точно тебе говорю! У тебя мозги варят будь здоров! Биртон, согласитесь!

– Я не про себя, – покачал головой Валбур. – Тина не убивала себя. Она сейчас жива и здорова, и думает, что мы ничего так и не узнаем.

– Тина?! А это кто тогда?

– Её сестра, Тиса.

– Ты в своем уме? – Бокинфал аж попятился.

– Да, я в своем уме. А она – в своем платье. – Валбур снова присел на корточки возле тела, взялся за подол и подставил под свет факелов темное пятно. – Вспомни. Когда мы с тобой зашли в баню в прошлый… в последний раз, Тиса встретила нас со свечой в руке. Я почему-то обратил на это внимание. А ещё на то, что свеча капала ей на подол. Это её платье. И это – Тиса.

На кухне наступило долгое молчание.

– Однако… – первым заговорил Биртон, ни на кого не глядя. – Выходит, он из ревности убил не жену, а её сестру, которую имел полное право, мягко говоря, недолюбливать за её свободное поведение. Остается только радоваться тому, что Ротрам в итоге не потерял такую замечательную повариху.

– Которая, оказывается, совершенно не против, чтобы её звали Тиса вместо погибшей сестры, – добавил Бокинфал, вспоминая ту, кого только что утешал. – И это как-то не вяжется одно с другим. Ещё и потому, что теперь совершенно непонятно, зачем, убив не жену, а её сестру, он убивает и себя. Другой бы на его месте, возможно, даже радовался бы.

– А этот фартук вам ничего не говорит? – спросил Валбур, всячески сдерживая себя, чтобы не рассмеяться, настолько явственно перед ним обрисовалась картина произошедшего здесь. Однако он понимал, что не должен так откровенно радоваться превосходству над своими новыми друзьями, один из которых, к тому же, эдель. А эдели, как известно, в большинстве своем заносчивы и горделивы. – Зачем Отану понадобилось закрывать тело свояченицы фартуком, чтобы все казалось, будто убита именно Тина, а не Тиса?

– Вопрос интересный. – Бокинфал переглянулся с Биртоном, который тем временем начал спускаться по ступеням в подпол. – И сдается мне, что ты уже знаешь ответ.

– Наша ошибка в том, что мы доверились рассказу Шилоха и считаем, что здесь до него были только убийца и жертва.

– Хочешь сказать, он врет? – уточнил Биртон, от которого над полом теперь торчала одна голова.

– Вовсе нет. Он сказал лишь то, что видел и слышал сам. По его словам, в кухне никого, кроме убитой, не было. Об Отане в подполе он понятия не имел. Точно так же он мог не знать и о том, что из кухни мог быть и другой выход.

– Через подвал? – догадался Бокинфал.

– Не знаю. Я тут никогда раньше не был. Но, судя по всему, это самый удобный путь для бегства. Найдем проход, выйдем на того, кто в этом виноват.

Они по очереди спустились в подпол и, перешагнув через труп Отана, огляделись. Высота потолка позволяла держать факелы почти на вытянутой руке над головой. При их свете стало видно, что всё пространство заставлено перегородками и столами, на которых покоились сыры, вяленые свиные окорока, большие глиняные горшки, бутыли, горы сухих фруктов на просторных блюдах, одним словом, всё, что могло пригодиться для богатой трапезы и нуждалось в холоде.

Они тщательно обследовали стены. Недолгие поиски увенчались успехом: под кожаной занавеской был обнаружен проход, достаточно просторный, чтобы по нему, пригнувшись, мог идти взрослый человек.

Биртон настолько проникся происходящим, что горячо пожал Валбуру руку. Честно говоря, Валбур и сам от себя не ожидал подобной прозорливости. Правда, ему и прежде удавалось распутывать всякие нехитрые головоломки, связанные с пропажей тех или иных вещей у соседей, с гибелью добродушной коровы, за которой ухаживала все семейство его друга Фирчера, и разные похожие житейские дела, но чтобы составить в единое целое столь разрозненные сведения и наблюдения – это ему приходилось делать впервые.

Они прошли по коридору шагов тридцать, если не больше, по прямой. Затем был резкий поворот налево и ещё примерно столько же. Представляя себе застройку дома Ротрама со стороны, Валбур убеждался, что чутье снова его не подвело.

В конце коридора их ждала преграда в виде деревянной дверцы. Валбур, шедший первым, громко постучал в неё кулаком. Никто не отозвался. Он постучал снова. Прислушались. С той стороны послышались, скорее всего, женские голоса. Там как будто спорили о чем-то.

Факелы чадили и хотелось на свежий воздух.

Валбур ударил в дверь ладонью. Ещё раз. Ещё.

Снаружи отдернули засов. Дверь приоткрылась. Валбур, не дожидаясь, когда её откроют перед ним полностью, поддал плечом и чуть не сбил с ног перепуганную Шори.

Здесь тоже был подпол, не такой большой, как под кухней, однако вполне вместительный, чтобы в нем нашли пристанище не только бутыли с какими-то пахучими маслами и напитками, но также всевозможные веники из трав, связки корней, какие-то расшитые одежды из кожи и мешковины, и даже небольшое количество оружия в виде мечей, шлемов, коротких палиц и нагрудных доспехов.

– Ну, здравствуй, красавица. – Бокинфал крепко взял девушку за локоть. – А где твоя новая подруга?

Шори испуганно хлопала глазами и только поглядывала в сторону открытого люка над лестницей.

Биртон, который тоже уже сообразил, что к чему, в три прыжка взбежал по ступеням, и Валбур услышал женский вскрик.

– Она здесь!

– А где же ей ещё быть? – усмехнулся Бокинфал.

Когда они выбрались из люка и оказались в жарко натопленной комнате, очень похожей на ту, где прошлой ночью их подвергли незабываемому массажу, Валбур увидел Биртона, который нависал над забившейся в угол Тисой, точнее, Тиной.

– Мы всё уже знаем, – говорил он громко и уверенно. – Так что не трать наше время и не отпирайся.

– Что вам нужно? Мою сестру убили!

– Интересно, кто же?

– Я не…

– Валбур, объясни ей. – Биртон повернулся, и на его лице читалась не только просьба пролить свет на происходящее, но и собственное неподдельное любопытство.

Он ещё до конца не понял, подумал Валбур и неторопливо присел на лежанку. Снова захотелось спать.

– Шилох рассказал нам, что вы с Шори первыми прибежали на его крики. Но баня находится слишком далеко от кухни. Наше жилье на таком же расстоянии, однако, когда мы ночью вышли на улицу, то ничего не услышали, хотя на кухне, сама знаешь, народу было много, и все шумели. Вот почему я… вот почему мы поняли, что ты должна была знать о произошедшем заранее. Где Шори?

Бокинфал подтолкнул потрясенную девушку вперед. Растрепанная и напуганная, она ещё больше нравилась Валбуру.

– Ты знаешь, кто это? – Он указал на гневно сверкавшую глазами Тину.

– Тиса…

– Да. Она…

– У вас в подполе всегда дверь в подземелье закрыта?

– Да…

– Значит, сегодня ночью она разбудила тебя стуком оттуда и сказала, что случилось нечто страшное.

– Ну да, она сказала, что убили её сестру.

– В этом она не соврала. – Валбур повернулся к Тине. – Зачем ты это сделала?

– Что ты такое говоришь! – попыталась возмутиться девушка.

– Ты убила Тису. А потом убила мужа и бросила умирать в подвале. Он нам все рассказал.

– Отан?!

Валбур многозначительно посмотрел на своих друзей.

– Да, перед смертью. Ты недостаточно глубоко всадила нож. Повторить, что он сказал?

Она молчала. Было видно, как дрожат её руки, когда она попыталась привести в порядок волосы.

Все ждали.

– Что со мной будет? – Тина подняла бледное даже в отсветах факелов лицо на Биртона.

– Тебе был задан вопрос, на который ты не ответила, – спокойным голосом сказал тот. – Зачем ты это сделала?

– Он мне изменял. С ней. Я не могла больше терпеть.

– Ты лжешь! – вырвалось у Шори, которая как будто только сейчас поняли, что к чему. – Её муж… твой муж никогда сюда не ходил! Она была твоей сестрой! Но вот Тиса говорила мне, что ты ей завидуешь. И что как-то раз даже предлагала поменяться местами, мол, все равно никто не заметит. Я думала, она просто пошутила. А теперь вижу, что вы не поменялись только потому, что она не умела так же хорошо готовить. – Она прибавила что-то на своем грубом дикарском наречье и брезгливо отвернулась.

На Тину было больно смотреть. Слушая дикарку, она на мгновение вспыхнула от ярости, после чего сделалась ещё бледнее, чем прежде.

– Может быть, ты поначалу не собиралась её убивать, – снова взял слово Валбур. – Вы разговаривали у неё на кухне, она с тобой не соглашалась, спорила, а тебе на глаза попался нож. Их там много. И ты схватила его и пырнула Тису. В это время к вам зашел Отан, которому тоже было о чем поговорить с женой. Не знаю, принял ли он тебя за неё или нет, но у тебя оказалось достаточно времени, чтобы усыпить его бдительность и нанести хороший удар. Вероятно, если бы не его появление, ты бы не только успела прикрыть сестру своим фартуком, но и поменяться с ней одеждой. Отан умер сразу. Нам он ничего не сказал. Зато крикнул, и этот крик услышал оказавшийся поблизости Шилох. Ты успела только столкнуть Отана в подпол и скрыться следом. На полу возле люка мы видели следы его крови. Остальное нам поведала Шори.

– Твою дальнейшую судьбу пусть решает Ротрам, – продолжил Биртон. – Моё дело – рассказать ему, как всё было. Благодаря смекалке и наблюдательности нашего друга я смогу это теперь сделать в лучшем виде. А уж как он распорядится, я только догадываюсь.

Тина рванулась с места, думая спастись отчаянным прыжком. На ней была грубая домотканая рубаха, которая не порвалась, когда Бокинфал крепкой рукой ухватил её за шиворот и запрокинул к себе. При этом действовал он не грубо, как будто даже с удовольствием.

– Не торопи события, подружка. Ты смело зарезала двоих, так что не бойся и теперь. Окажись я на месте Ротрама, обязательно выпустил бы тебя на фэлд потягаться с мужчинами. Вот потехи то бы было! А уж денег за такое любопытное зрелище можно было бы урвать…

Как ни удивительно, его бредовая идея нашла отклик у вернувшегося на следующий день торговца оружием. Об этом Валбуру не без гордости сообщил сам Бокинфал, когда перед сном зашел к нему в опустевшую комнату и по-хозяйски улегся на покрывало бывшей кровати Отана.

– Ротрам решил не отдавать её на судилище.

– Как он воспринял произошедшее? – Валбур сидел напротив и при свете одинокого факела, закрепленного при входе, вычищал тонкой палочкой грязь из-под ногтей.

– На удивление спокойно. Признаться, я ждал от него бури, а он только выслушал внимательно нас с Биртоном и поинтересовался, знают ли правду остальные.

– А они знают?

– А ты говорил?

– Мне-то зачем болтать?

– Ну вот и нам незачем. – Бокинфал прикрыл глаза. – Плохо только, что одним махом мы лишились и вкусной жратвы, и ласковых объятий. Шори ещё куда ни шло, худо-бедно справится, а вот Тину на кухне никто не заменит.

– Я могу готовить.

– Не сомневаюсь. Ты, похоже, всё умеешь делать.

– Велика сложность – голодного накормить!

– Ротрам себе по вкусу стряпух ищет, если ты ещё не понял.

– А как же он раньше без Тины обходился?

– По тавернам, видать, ходил. Так ведь нас-то туда всех водить больно жирно. Вот и нашел Тину, когда открыл свой виггер’гард.

– Чего-чего?

– Виггер’гард. Говорят, это Рэй такое название придумал.

– Обитель воинов? – Валбур с сомнением прислушался к звучанию нового слова. Что-то в нем было. – Кстати, а самому Рэю от него не досталось?

– А за что? Вот если бы оказалось, что это Отан виноват, не сносить ему головы. Когда Ротрам по-настоящему зол, может за милу душу выгнать взашей. Но Биртон передал ему твой рассказ, а по нему выходит, что Отан – тоже жертва. Рэй если в чем и виноват, так только в том, что плохо его учил, не сумел себя защитить. Так на Отана никто бы ставку никогда и не делал. Его тут из-за жены держали. Одним едоком меньше. Думаю, Ротрам именно так рассудил.

– Так что теперь с Тиной будет?

Бокинфал лег на бок и подставил под голову руку.

– А что обычно бывает с теми, кто убивает родича?

– Ну, способов учинить праведный суд много, – заметил Валбур, вспоминая на самом деле совсем не многочисленные случаи из жизни своего туна. – Смотря какая вина доказана. Если гибель без злого умысла наступила, то за это могут просто прогнать и дом отобрать со всем имуществом. А если убил кого с умыслом, то пощады ждать не приходится: либо в Пограничье уведут да к дереву накрепко привяжут и там оставят, либо родне убитого казнь перепоручат, либо ещё чего надумают. У вас тут такие же, небось, уклады.

– Похоже на то. Могут, правда, ещё в Бехему с мешком земли на шее скинуть. Тоже приятного мало.

– Я слыхал, у вас специальные палачи, кажись, на такой случай водятся…

– Не будешь же сам руки марать. Есть палачи. Им за это неплохо платят, а они берут на себя чужую совесть.

– Вообще-то я думал, что это все брехня…

– Куда там! До недавнего времени они разве что при замке служили, под прямым началом Ракли вершили суд. – Бокинфал сел. – А сейчас, как я понимаю, им в замке уже тесно. Недавно целую свору на казнь повели, вроде тех, с которыми ты в таверне схлестнулся. Так я троих палачей насчитал. Всем работёнка нашлась.

– И что их, прям принародно жизни лишали? – поразился Валбур.

– Ну да, чтоб другим неповадно было. Только похоже, всё навыворот выходит. Жестокость ещё никому на пользу не шла. Одних казнили, так им на смену ещё столько же, если не больше пришло. Скоро все друг дуга передавим.