– Видишь этот кулак, грязная крыса? Каждый раз, когда ты будешь огрызаться, кулак будет прилетать тебе в бочину. Я отобью тебе все кишки, пока ты не научишься уважению!
– Не подходи! Не подходи! Отстань от меня! Ты обезумевшее животное! Бесчеловечная грубая полоумная горилла!
– Безмозглая ты змеюка. Я же только сказал: прояви уважение, и никто тебя трогать не будет. Получается, ты сама разрешаешь себя калечить!
– Только тронь меня! Только тронь! Я тебе такое устрою, что самому плохо будет!
– Да? И что такое бесполезное и беспомощное существо, как ты, сможет сделать? Покажи мне! Хоть сейчас! Может, заработаешь хоть каплю моего авторитета.
– Я буду кричать! Я буду кричать так, что у тебя уши истекут кровью! Ты схватишься за голову и будешь просить меня прекратить!
– Гы-гы-гы-гы. Валяй! Я уже давно привык к твоему противному писку!
– АААААААААА! ХАААААААААА! АААААААААА!
– Ла-ла-ла-ла-ла. Ничего не слышу. В квартиру проник комарик? Надо его прихлопнуть!
– АААААААААААААААААААААААААААААААА!
Стены звенели от терзающего рева. Где-то вдалеке слышался детский плач. Всякий, кто слышал сию адскую пьесу, инстинктивно вжал голову в плечи и затаился, словно боялся попасть под раздачу. В издаваемом шуме уже мало кто мог бы опознать звуки мыслящих существ.
Игра не ладилась. Ярослав и Владислав сидели подавленные. Любая шутка или завязка диалога казались неуместными. Незримый смог, источаемый проблемной квартирой, затянул своей чернотой блеск в глазах непричастных окружающих. Он проникал в горло, рождая там неприятный тяжёлый ком. Посредством проводов сочился он и в комнату Влада:
– Блин, Ярик, я так больше не могу. Гамать под такие скримеры нереально. Без обид. Давай, может быть, в следующий раз? – вымученно произнес он. Дальний друг очень хотел найти понимание в желании оставить товарища в одиночестве.
– Да, давай лучше в следующий раз. У самого настроение пропало. Сорян, что так получилось, – виновато согласился с ним Ярик. В этот момент он сожалел, что не живет где-то в далеком малолюдном хуторе. Сожалел, что среди всех домов в городе его угораздило заселиться именно в этот. – Давай, пока!
– Пока!
Приятель отключился, и наш геймер остался один в помещении. Он свернул игру и отрыл новости. Стало хуже. Попытки абстрагироваться не увенчались успехом. Ярослав сидел прямо напротив жуткой стены, из которой доносились зловещие возгласы. Он остался с ней один на один. Он был вынужден выслушивать все её порождения. Однако куда страшнее было осознавать, что за этим тонким барьером располагаются двое людей, готовых без малейшей жалости растерзать друг друга:
– Выпьем за то, чтобы ты копыта откинула. Чокаясь!
– Ты совсем ополоумел? Не буду я за такое пить. Не буду!
– Ахахаха, будешь!
– Отдай мою рюмку! Отдай! Отда-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-й!
– А всё. Стаканы стукнулись. Рано или поздно ты выпьешь оттуда за свою кончину!
После секундной паузы зазвенело стекло.
– Теперь никто оттуда не выпьет! Никто!
– Ты че вытворила, собака? Совсем уже без цепи озверела? За свои деньги новую рюмку мне купишь!
– Расстроился, да? Расстроился! Твоя обрыганная посуда, значит, тебе важна? Вот тебе! – звон керамики выстрелил по щелчку последней фразы. – Вот тебе, псина! Вот тебе за мои мучения! Вот тебе за издевательства! Вот тебе за то, что не считаешь меня человеком!